Увертюра героев

      Поместье Камисато было довольно мрачным местом, хоть и красивым, ну, в типично-японском стиле. На мой вкус было темновато и тяжеловато, но я в принципе привыкла жить в местах более европейских, так что и не удивительно.       Слуги в поместье отличались молчаливостью — те, кто подготавливали стол для чаепития, не проронили ни одного лишнего звука. Только вежливое «добро пожаловать» я от них и услышала.       Было слегка неуютно от этого — но я в принципе не особо привыкла к слугам, и даже горничные на Винокурне вызывали у меня реакцию «что-то как-то неуютно». Так себе из меня богатая госпожа выходит, хах.       Чувство такое, будто я всего этого не заслуживаю. Слишком привыкла жить как обычный человек, наверное.       Пока Дилюк с Аято обменивались вежливыми общими фразами, как это водится среди аристократии, я разглядывала стоящую рядом со мной вазочку с декоративной веточкой. Красиво, хоть и пустовато. Да и выглядит как нечто, что соберёт на себя кучу пыли. Рядом на полке чуть дальше стояла курительница в форме лотоса, к счастью, из нее не змеился никакой дымок, иначе я начала бы нервничать. Ну, этот мужик держал у себя кучу ручных ниндзя. Если бы я могла, я бы и чай в его доме пить не стала. Это, знаете ли, опасно.       Ещё шахматный набор на полочке красивый. Доска явно дорогая. Что занятно, шахматы обычные. Но, вероятно, у него и японские есть. Столик, естественно, был типично японский, низкий. Ножки резные. Сидеть приходилось на коленях, так что я имела возможность разглядеть резьбу на них вблизи. Изображая мебель, разглядываю мебель, ха-ха.       —...Руби? — я вздрогнула, услышав оклик Дилюка.       — Я что-то прослушала? — встрепенувшись, уточнила я. Вроде недолго залипала, минут пять всего красивости рассматривала.       — Аято предложил тебе остаться у них на несколько дней и составить компанию его сестре, пока мы разбираемся с делами. Хотела бы ты остаться или ты предпочтёшь пойти со мной?       — Если я останусь, ты пойдёшь один, верно?       — На самом деле, в этот раз я хотел бы составить ему компанию, — улыбнулся Аято, беря в руки красивую чайную чашку из белого фарфора и вдыхая запах зелёного чая. — Раз уж мне приказано не вмешиваться в сложившуюся ситуацию с охотой на Глаза Бога напрямую, я могу повлиять на нее косвенно. Фатуи — внешний враг, а не внутренний, и я крайне недоволен тем, что они делают в моей стране.       М… Даже если и так. Кем я буду, если спокойно отпущу мужа после того, что случилось вчера? Плохой женой?..       — Я редко выхожу на дело лично, но в этот раз мне, определенно, стоит сделать это. Боюсь, если я не проконтролирую эти вылазки, в следующий раз взорвётся не завод на необитаемом острове, а что-нибудь ещё, — добавил Аято.       Какой тонкий упрёк. Но это были не мы. Хотели, конечно, но на нет и суда нет!       — Завод взорвали не мы, — поспешила оправдаться я. — А Скара.       — Скара? — приподняв бровь, переспросил Аято.       — Скарамучча, — исправилась я, передёрнув плечами. Очень уж недоумевающий вид был и у Дилюка. — Ну, короткое произносить же легче, нет? Его реальное имя тоже не особо короткое, и сокращение у него так себе будет.       Куни. Кудзуши? Дзуши? Ши как смерть?.. Короче, мрак, не буду я его нормальное имя сокращать ни за что. Первый вариант провоцирует в моём мозгу похабные шутки. После них Скара будет иметь полное моральное право вздёрнуть меня на ближайшем дереве.       — Ты знаешь настоящее имя шестого предвестника? Откуда? — поинтересовался Аято, пока Дилюк мрачно разглядывал меня.       — Яэ Мико назвала его, когда Люмин забирала. Куникудзуши.       Аято не выглядел удивлённым или раздосадованным, услышав его, он хмыкнул и, очаровательно улыбнувшись, уточнил:       — Что ещё ты о нём знаешь?       — «Я прощу тебя, раз уж ты ребёнок моей дорогой Эи», — процитировала я. — Эи — это кто?       Аято нахмурился, теперь он выглядел так, будто сбит с толку.       — Впервые слышу это имя.       — Значит, ответить на этот вопрос может только Яэ Мико, хм, похоже, ответа я не получу, — я вспомнила эту жрицу, которая кинула меня на заводе, и не сдержала обиженного фырканья. Спрашивать у неё про Скару? Да ну нафиг, мы с ней можем и подраться, если пересечёмся. Мало ли что она мне скажет, а я на волне остаточного возмущения могу полыхнуть покруче птички мужа.       — Не думаю, что есть хоть какой-то смысл в разговоре с ней, — мрачно кивнул Дилюк. — Не после того, как она оставила тебя с предвестником наедине, забрав лишь Люмин.       Ну и пошла бы она нахер, нет? Мне с ней детей не крестить, особо лелеять обиды к ней я не собираюсь. Как и общаться, впрочем.       Я аж чуть было вслух предложение пойти нахуй пешим ходом не озвучила. Вот неловко было бы, если б жена аристократа в присутствии другого аристократа начала как сапожница выражаться. Да и Дилюк, небось, охереет от жизни, если узнает, сколько нецензурщины в моих мыслях на постоянной основе присутствует.       Не мы такие, жизнь такая, либо мысленно, либо вслух, а в быдло я могла поиграть только в интернете. Или дома. На работе я изображала приличного человека.       — Не важно, в общем, — помахала рукой я. — Раз господин Камисато не знает, то не страшно. Не думаю, что это жизненно необходимая нам информация. Факт, что Скара точит зуб на эту страну или на весь мир, кто знает, какие будут у его мести неизвестно за что масштабы, разве изменится от этого знания?       Я всё ещё смутно помнила ивент с ним, и мне казалось, что жизнь-боль он устроит всем и вся. За что ещё бы узнать-то, а. И детали вспомнить, а то ощущение на пустом месте-то не появляется обычно.       — Пожалуй, нет, — гладко согласился Аято, но что-то подсказывало мне, что его ручные ниндзя получат наводку по которой будут копать в ближайшее время. Нет, мне, конечно, было интересно, кто ещё способен создавать гомункулов, или их подобие, но... А смысл? Что я, пойду предъявлять претензии производителю Скарамуччи? И что мне это даст? Он, как это модно говорить, живая проблема, которую придется решать в случае столкновения с нею. В прошлое всё равно не прыгнуть и не сказать «не создавай» или «не бросай».       — Но, позвольте узнать, почему предвестник позволил ей забрать Люмин? — продолжил Аято, не сводя с меня взгляда.       Ну да, по лицу Дилюка ничего понять невозможно, если он этого не хочет, а я, небось, как открытая книга. Обидненько даже. Чуть-чуть так.       Вообще, Венти просил меня не распространяться на тему артефактов с Селестии и сердец Богов. С другой стороны, у нас псих с силой Архонта где-то по этой стране ходит. По-моему, один из её защитников заслуживает знать, с каким пиздецом ему предстоит воевать. Судя по его виду, вряд ли он побежит от Скарамуччи, скорее уж к нему с намерением втащить.       Подумав, я принялась объяснять Аято сложившуюся ситуацию.       — Артефакт, принадлежащий нашему Архонту, за чужестранку? Хотелось бы мне узнать, что же такого нашей стране может предложить Люмин, что её жизнь так высоко оценили, — Аято нехорошо прищурился.       Дилюк постучал пальцами по столу, я машинально повторила его жест.       — Итак, что мы имеем: матерью Скарамуччи является некая Эи, которую Яэ Мико называет «моя дорогая», — подвёл итог Дилюк, как и я, избегая слов «создатель» и «гомункул». — Яэ Мико взяла — самовольно или с разрешения Архонта — мощнейший божественный артефакт и передала его одному из предвестников, он взорвал завод и предположительно скрылся в неизвестном направлении.       — Не предположительно, след шестого предвестника потерян, мои люди вернулись глубокой ночью.       — В Инадзуме что, владеют телепортацией? — вырвалось у меня.       — Не той, что открыл алхимик Альбедо из Ордо Фавониус, но у нас есть свои способы быстрого передвижения, — тон Аято был слегка самодовольным. — Дополню: Яэ Мико — фамильяр нашего сёгуна. Возможно, Эи — настоящее имя Электро Архонта. Мне не нравится данное предположение, но, я сомневаюсь, что Яэ Мико стала отдавать бы Сердце Бога постороннему ради чужестранки, какой бы ценной она не была. При всех её недостатках, она заботится об Инадзуме в меру своих сил.       — Поэтому тёмной энергией от ваших островов фонит так, что ещё немного и меня стошнит? — искренне усомнилась я, услышанное предположение тоже мне не понравилось. — Разве жрицы не должны заниматься очищением земли от тёмной энергии? У вас здесь их целый храм, и состояние ужасно, тем временем в Ли Юэ справляется один адепт! А там земли намного больше.       Продолжить возмущаться мне помешал тихий стук, затем двери разъехались и внутрь, почтительно поклонившись, шагнула служанка.       — Мне неловко прерывать вашу беседу, но госпожа гудзи...       — Оя, не стоит таких формальностей, моё положение позволяет мне навещать комиссара в любое время дня и ночи, — меня аж передёрнуло от услышанного голоса, столько в нём было сахара.       Внутрь, качая бёдрами, плавно вошла Яэ Мико. Люмин с нею не было. Я же выпала в осадок с двусмысленности фразы. Аято, мне конечно всё равно, с кем ты спишь, но надеюсь, что не с ней.       — Судя по вашим лицам, я всё же немного опоздала. Нехорошо, знаешь ли, раскрывать чужие секреты и совать нос не в свои дела, иначе даже твоё искусственное ограниченное бессмертие не поможет тебе спастись, дорогая Рубедо.       — Я тебе не дорогая.       — Это угроза? — одновременно со мной спросил Дилюк.       — Что вы, всего лишь констатация факта. Я не люблю, когда мешают моим планам, дорогие гости, а вы, похоже, собираетесь сделать именно это, — Яэ со вздохом покачала головой и поцокала языком. — Разумеется, я не могу спокойно на это смотреть, и вынуждена буду действовать в случае, если вы меня проигнорируете. И, кто знает, что мне придётся сделать, чтобы вас остановить?       Сучка хвостатая.       Слов нет.       По-моему, в Инадзуме нам делать нечего. Как насчёт встать и уйти прямо сейчас, м, Дилюк?.. Нахер Фатуи, нахер всё.       — Разве Анемо Архонт не просил тебя оставить в секрете суть божественных артефактов?       — Уверена, Барбатос поймёт, почему я рассказала о них ему. По твоей милости по вашей стране теперь ходит псих, владеющий силой, сравнимой с мощью Архонта! Кто знает, что он будет делать? Барбатос ценит чужие жизни и не стал бы молчать, когда ему задан прямой вопрос. Потому что он любит людей.       А ты, похоже, нет.       — Хорошо, если так. Может, спросим его о том, что он думает?..       Венти тебе не собачка, чтобы я звала его сюда по твоей прихоти.       — Не увиливай, словно лисица, — одёрнул Дилюк. — У тебя не получится переложить ответственность за свои поступки на других, и сбить нас с толку.       — Разве ты злишься на меня не за то, что я оставила там твою жену? Спаси я и её, был бы ты полюбезнее, м?       Ты хочешь сказать, чувствовал бы себя твоим должником, да?       Яэ остановилась рядом с нами, и, игнорируя полный ненависти взгляд Дилюка и явно веселящегося Аято, села рядом с последним, бесцеремонно отобрав у него чашку с чаем.       Высокие отношения.       …Или нет. Аято смерил её таким взглядом, что я бы на месте Яэ вырыла себе могилу сама.       — Впрочем, разве я не посодействовала её спасению, м?       Ты кидалово смеешь называть спасением?       Я почувствовала, что возмущение переполняет меня, как кипящая вода чайник. Ещё немного — и засвистит.       — Я не ждала, что меня спасут, но ты не могла знать, кто я, и проявит ли он снисхождение, — заметила я прежде, чем Дилюк успел огрызнуться в ответ. Эта дамочка бесила меня просто со страшной силой, но вестись на её подначки и ему — значит, сыграть по её правилам на сто процентов.       Так что орать здесь буду я. Я же женщина. Могу позволить себе быть капризной истеричкой. И плевать, как это будет выглядеть со стороны. Меня, конечно, никто не просил о помощи, и всякое такое, и делать ничего для Инадзумы я не должна и благодарности ожидать по сути тоже. Да и не сделала ещё ничего. Но за такое отношение морды бьют!       — Верно, я сделала ставку, и, как видишь, не прогадала, — Яэ довольно улыбнулась, легко переключаясь на меня. Дилюк опасно прищурился. — Разве ситуация плохо разрешилась?       — Хм, по факту, я должна ему жизнь, не знаю, по-твоему, хорошо это или плохо? Впрочем, знаешь ли ты, что хорошо, а что плохо? — всё-таки не удержалась от подначки я.       Страшно представить, в какой ситуации мне придётся этот долг жизни вернуть.       — Разве лучше было бы, если бы ты с ним сразилась? Мне казалось, ты была так напугана...       — Когда кажется — креститься надо, — хмыкнула я.       — Что, прости?       — Удачи расшифровать, — злорадная я, мелочная месть для владелицы издательского дома — если я правильно помню те бумажки, что прочла.       — Ты пришла сюда, чтобы развлечься, Яэ? — голос Аято отрезал моё злорадство, и, похоже, вывел Яэ из её состояния, понятия не имею, как его охарактеризовать, чтоб не матом. Чувствую, как мой вроде бы не бедный словарный запас забуксовал.       — Предостеречь, — улыбнулась Яэ.       Это теперь так называется? Я сейчас взорвусь от возмущения.       — Раз уж пришла, может, объяснишь, каким таким великим планам мешает их присутствие и противостояние с Фатуи? Что за великая цель, ради которой можно подвергнуть опасности всю Инадзуму? — в голосе Аято слышался яд. Самый настоящий яд. Если бы голосом можно было убить, эта женщина точно была бы мертва.       — Благополучие нашего сёгуна, разумеется, — с неожиданной лёгкостью сообщила Яэ. — Именно поэтому мне нужна была душа с чистыми помыслами и светлой энергией, и цена, уплаченная за неё, не так уж и велика. Всё равно эта безделушка валялась без дела.       Я аж чуть в голос не заржала. Безделушка? Чистая и светлая душа Люмин? Мы говорим об одной и той же Люмин?       Дилюк выглядел так, словно думает о том же, о чём и я. Нет, я не отрицаю, что Люмин способна на хорошие поступки, но в моем представлении под чистую и светлую душу подходит, ну, не знаю... Монашка Барбара, например.       Потому что спасает жизни, а не лишает их, а Люмин вполне может убить, и не чувствует особых угрызений совести по этому поводу. То ли у нас разные представления о зле и добре, то ли в Тейвате эти понятия вывернуты наизнанку у высших сущностей, то ли у Яэ просто не все дома и двойные стандарты в ходу. Ставлю на последнее как обиженная возмущённая истеричка. Готова обвинить её сейчас во всех смертных грехах и ещё примерно сутки, пока у меня жопа будет гореть, вряд ли я жалеть об этом буду.       — И что конкретно не так с нашим сёгуном? — тут же поинтересовался Аято.       — Подданным это знать не полагается.       — Даже таким верным подданным, как я?       — Верно.       — Тогда почему ты всё ещё здесь? Или ты думаешь, что я стану подчиняться твоим приказам? Ты не Сёгун Райден, и твои слова — не обязательно её воля. Пока я не получу приказа от неё лично, я буду действовать по своему усмотрению, — Аято обвёл рукой меня и Дилюка, а затем сделал небрежный жест в сторону двери. — Как видишь, у меня гости. Будь так любезна, покинь мой дом сама. Пока я ещё прошу по-хорошему.       — О, это угроза?       — Как ты любишь говорить — всего лишь констатация факта, госпожа гудзи.       А этот Аято мне нравится. Не была б замужем, попросила бы жениться на мне… Кхм, нервные тупые шутки это конечно хорошо, но, господи, как же хорошо, что Дилюк не слышит, что творится в моей голове.       Может, пора потравить тараканов?       Яэ неохотно встала, движение было плавным, но оставляло после себя ощущение хищной угрозы.       — Если мой план провалится из-за вас, последствия не заставят себя ждать.       — Мы это учтём, — холодно ответил Дилюк.       Яэ выглядела слишком уж довольной для того, кого только что послали отсюда далеко и надолго.       Она пересекла половину комнаты, внезапно остановилась и обернулась.       — Мне жутко любопытно кое-что, Рубедо, — неожиданно обратилась она ко мне. — Такой контраст реакций… Ты правда думаешь, что я менее опасна, чем Куникудзуши? Или думаешь, что подарок от Гео Архонта поможет тебе? Собираешься надеть его в случае опасности?       Откуда ты знаешь про мою маску?       Тут замешаны «информаторы» о которых говорил Аято или что-то ещё? Маска была… не общеизвестным фактом. Её вручали мне тет-а-тет, а демонстрировала я её разве что… В Разломе. Не думаю, что об этом стала бы трепаться Е Лань или Янь Фэй. Но… Яэ спасла Люмин, а с Люмин и в сознании была одна маленькая летающая консерва… Я, конечно, могу быть к ней предвзята, и рта она лишний раз не открывала, отыгрывая — или на самом деле — беспокоясь за бессознательную Люмин, но мало ли… Какие такие информаторы могли в таком случае донести о моей маске?       Ой, ладно. Хочешь от меня ответа? Я тебе сейчас отвечу от всей души.       — Надевать маску Якши ради того чтобы поставить тебя на место — почти как плевок в лицо тем, кто отдавал свои жизни ради защиты невинных людей, — отчеканила я, поднявшись на ноги. — Пока всё выглядит так, будто ты пришла сюда, чтобы спровоцировать меня. Думаешь, я нападу на тебя первой?       Яэ не ответила, но улыбка её стала ещё шире.       Молчание начинало затягиваться, я смотрела на неё, она смотрела на меня. Позади меня переглядывались Аято и Дилюк.       — Что ж, раз уж вам так хочется побегать за Фатуи, ни в чём себе не отказывайте, — небрежно бросила Яэ. — Только не стоит думать, что если пара Архонтов поблагодарила вас за вмешательство в дела их стран, то и остальные поступят также. Не стоит провожать меня.       Яэ удалилась, я села обратно за стол и залпом выпила свой зелёный чай. Когда-то мне говорили, он успокаивает, может, сработает.       — По её мнению то, что Фатуи творят в вашей стране вместе с парой кланов — норма? — поинтересовался Дилюк, переводя взгляд с двери, за которой скрылась Яэ, на Аято.       — Иногда даже мне сложно понять, что творится в её голове, — очень обтекаемо отозвался Аято. — Да и весь диалог она противоречила сама себе… Я затрудняюсь предположить, какие цели она преследовала, явившись сюда.       Или просто не хочешь озвучивать свои предположения.       Надеюсь, ты спишешь её трёп про ограниченное бессмертие на мою маску Якши. И не станешь задавать мне неудобные вопросы. Не хочу их слышать.       Настроение, только-только было восстановившееся, казалось, снова было испорчено.       — Итак, возвращаясь к нашему вопросу о Фатуи, — произнёс Аято, поскольку Дилюк хоть и выглядел недовольным, никак на его ответ не среагировал. — Вы, Рубедо, напоминаете мне мою сестру… Я предпочёл бы, чтобы вы остались и не подвергали себя излишней опасности.       — Из вас двоих я нахожусь в наименьшей опасности, — недовольно заметила я. — Даже если я уступаю вам в боевых навыках, я могу противостоять тёмной энергии. Или Вы можете?       — Ах, вероятно, мне стоило выразиться по-другому. Грязь, с которой предстоит столкнуться в процессе, не предназначена для нежных как цветы юных дев.       Я вспомнила убийства, на которые мне довелось посмотреть, и передёрнула плечами, ощутив приступ отвращения и тошноты. За беспокойствами я как-то успела отодвинуть эти впечатления на второй план, и без напоминания вряд ли вспомнила бы, ну… до ближайшего вечера.       Видеть это снова не хотелось бы конечно, но…       Я ощутила, как сидящий рядом Дилюк прикасается к моему запястью и затем сжимает мою руку.       — А, похоже, мои предостережения напрасны, — с оттенком печали вздохнул Аято.       — И впечатления ошибочны, моя жена не твоя сестра, выросшая словно в стеклянной оранжерее, — заметил Дилюк.       — Я уже понял это, как и то, что моя забота неуместна, — ничуть не обиделся Аято. — Ведь увидел глаза человека, который недавно впервые столкнулся с неприглядной реальностью этого мира. Я видел их в зеркале раньше.       — И? — нахмурился Дилюк.       — Ничего. Такова реальность. Когда этот этап пройден, ты либо принимаешь её, либо умираешь, не способный с нею справиться.       Любопытство сгубило кошку, но мне страшно интересно, что такого он может мне сказать.       — И как ты с этим справился? — полюбопытствовала я, не заметив даже, что перешла на «ты».       Аято некоторое время молча разглядывал меня, похоже, взвешивая каждое своё слово или анализируя ранее услышанное в диалоге с Яэ.       — В этом мире есть вещи куда более важные, чем жизни тех, кто хочет тебя убить. Ты, вероятно, из тех, кто считает, что всякая жизнь бесценна. Однако тот, кто хочет убить тебя, должен быть готов потерять свою жизнь. Так работает этот мир, — в конце концов произнёс он.       — Я знаю, — с лёгким оттенком разочарования откликнулась я. Не знаю, что я ожидала услышать, но мне кажется, не это.       — О, но разве приняла это? Одно дело говорить об этой точке зрения, и другое дело разделять её. Разве ты сможешь убить человека, который пытался убить тебя?       Я молча поджала губы. Сильно сомневаюсь, но, вероятно, это будет зависеть от ситуации. Вопрос, переживу ли я это, и как я буду это переживать, остаётся открытым. Смотреть со стороны и принимать действия других людей как свершившийся факт, пусть и с мерзким ощущением соучастника, не то же самое, что убить человека самостоятельно. Я прекрасно осознаю эту разницу.       — Чтобы переступить через себя и жить с этим, необходима определенная сила духа и воли. Она есть не у каждого... И не каждому нужно переступать эту черту. Отвратительных людей и без того достаточно. Не убивай, если у тебя нет такой необходимости, но в этом случае будь готова получить удар в спину. Мою некому было прикрыть, и я искупался в крови. Разве ты одна? У тебя есть тот, кто прикроет твою спину, — Аято кивнул в сторону Дилюка.       Тот задумчиво склонил голову на бок, никак не вмешиваясь в эту беседу. Ему, похоже, было интересно, к чему она приведёт. Он сам, конечно, обещал меня ни от чего не отговаривать, но сейчас говорил и не он.       Намёк Аято был прозрачнее некуда. Нечего лезть туда, куда не хочется лезть, когда есть тот, кто уже в этом находится.       — Ты все ещё не ответил на вопрос, как ты с этим справился, — из чувства противоречия напомнила я, поскольку не придумала, что ему возразить. Потому что трудно возражать, когда ты на самом деле не хочешь куда-то лезть.       — Разве? Но, пожалуй, мне не сложно дополнить. Для меня безопасность моей семьи и клана важнее, чем что бы то ни было. Я расставил приоритеты. Если собираешься продолжать, выбери на чем ты стоишь и стой, иначе мир выберет за тебя, вот и всё. Возможно, ты смогла бы с этим справиться, в итоге. Ты старше, чем был я, так что этот мир уже проявил к тебе достаточно милосердия. Хотя некоторые говорят, что гибкость ума пропадает с годами, на самом деле часто лишь опыт прожитых лет позволяет выработать качества, позволяющие лавировать между точками зрения. Впрочем, многие впадают и в другую крайность…       Как складно ты говоришь. Как настоящий, чёрт возьми, политик. Мастер водолей, переливающий из пустого в порожнее, не дающий чёткого ответа на вопрос, который кажется неудобным.       — Что бы там ни говорили всякие теоретики о причинах получения Глаз Бога, вода — точно способность адаптации, — смотря на его выражение лица, заметила я, едва сдержав возмущённое фырканье.       — Вода может принимать любую форму, сохраняя свою суть. Вот истинный смысл Гидро Глаза Бога, который нашёл для себя я. Уверен, другой владелец сможет рассказать тебе что-нибудь ещё. Итак, твоё решение? Ты составишь компанию моей сестре или всё же предпочтёшь продолжить пачкаться в одной из самых неприглядных сторон этого мира?       Да у меня даже времени на подумать нет, ё-маё.       — Уверяю тебя, шансы, что твой муж умрёт, отправившись по делам вместе со мной, крайне низки.       — Я думала также, когда мы пошли на завод с Люмин, но на ногах осталась лишь я, — вырвалось у меня прежде, чем я успела обдумать фразу.       Люмин мне всё ещё очень хотелось задать несколько вопросов.       — Не думаю, что в Инадзуме есть ещё одно такое же место, — качнул головой Аято. — Остров Ясиори сейчас закрыт. По моим данным там был лишь один завод, так что работать мы будем по другим островам.       Конечно, концентрация тёмной энергии в округе была сильно ниже, и всё же, она была. Не представляю, как люди живут на этих островах годами.       Я знаю, какого выбора от меня хотел бы Дилюк, но понятия не имею, что хочу выбрать я сама. Убежать и спрятаться, сунув голову в песок, как страусы из анекдотов? Или продолжить и плакать как та самая мышь, которая ела кактус?       Я не знаю.       Почему так тяжело быть человеком, а?       Отпускать Дилюка ходить по этой прогнившей стране без меня… Я…       Можно мне просто в какие-нибудь руины раскапывать тайны прошлого, глотая пыль, а?       Если с Дилюком что-то случится только потому, что я струсила, я себе этого никогда не прощу. Но и идти по души Фатуи я тоже не хочу. Аято прав, если я не чувствую в себе сил, чтобы отнять чужую жизнь, делать мне на таких операциях нечего. Буду обузой, которую, вероятно, ещё и защищать придётся. Да и... Я говорила, что не буду останавливать его и отговаривать, а в итоге всё выглядит так, будто я изо всех сил пытаюсь влезть, куда не просят, чтобы водить Дилюка за ручку, как маленького.       Я посмотрела на амулет Сяо, который лично сегодня нацепила на Дилюка, молча отвязала с пояса свой и протянула его ему.       — Ты возьмёшь ещё и мой. Раз уж я буду здесь, мне он без надобности, а вот тебе может пригодиться. Два лучше, чем один.       — Руби, ты… — Дилюк перехватил раскачивающийся на шнурке резной нефрит, но осёкся, так и не договорив.       — Никуда не иду, — закончила за него я. — Но если ты не вернёшься, знай, что я вызову твой дух с того света, чтобы высказать тебе всё, что я о тебе думаю. И если вы находите место, от которого тянет гнилью, как от завода, вы возвращаетесь за мной. Обещаешь?       — Обещаю, — кивнул Дилюк, слабо улыбнувшись.       — Как славно, — хлопнул в ладоши Аято, разрушая нашу идиллию. — В таком случае, я познакомлю тебя со своей сестрой! Она будет очень рада.