***
Чёрная «Ferrari» въехала в ворота парка, миновала аллею, ведущую к особняку, и затормозила возле площадки перед главным входом. Оливер посмотрел в открытое окно машины на Элиота и Фабьяна, которые приветливо махали руками, и вышел из автомобиля. - Вы решили вдвоём меня встретить? – он протянул руку Дюбуа. – Привет, дружище. - Привет, ОливЭр! – Фабьян пожал ладонь молодого человека. - С тобой мы уже здоровались, но только по телефону, - Оливер с нежностью посмотрел на Элиота. – Привет! – он обхватил двумя руками ладонь юноши и слегка встряхнул её. Хозяин дома засмущался, его щёки порозовели. - Я сказал Фаби, что ты звонил мне утром. - Фаби? Ты уже зовёшь его Фаби? Стадия официоза осталась позади? - Элиот прЬивык так обращаться к своему дяде, - Дюбуа улыбнулся. - Я сам прЬедложил ему звать меня сокращённым имЬенем. - Пойдёмте в столовую, - сказал Пьяветти-младший. – Время десерта.***
- Мороженое из джелатерии «У Леони», впрочем, коктейли тоже оттуда, - пояснил Элиот. - Обожаю это кафе! Там самое вкусное морожЬеное! – Фабьян сделал глоток коктейля из бокала. - А с чем торт? - С мёдом и персиками. Кажется, в составе ещё ваниль и орехи. Честно скажу, я его не пробовал, это - новинка. - Обязательно продегустируем, - Оливер окинул взглядом присутствующих. - Итак, программа на первую половину дня выполнена? - Даже перЬевыполнена! – эмоционально резюмировал Дюбуа. – Мы столько всего успЬели! - И что впечатлило больше всего? - МастЬерская Сэмуэля и игра Элиота на скрЬипке! - Мои средние музыкальные способности несопоставимы с талантом отца! – запротестовал хозяин дома, подавив застенчивую улыбку. - Снова напрашиваешься на комплимент? – шутливо спросил Оливер. - Как музыкант музыканту – у тЬебя способности гораздо выше срЬедних. Ты ни разу не сфальшивил и выдЬержал темп произведения. Со слухом у меня всё хорошо, - голос Фабьяна прозвучал убедительно. – А что касается мастЬерской Сэмуэля, я бы там посЬелился. Оливер и Элиот рассмеялись. - Нет! Правда! – не унимался юноша. – Я ходЬил по студии, как по музею! Глаза разбегались! Мне хотЬелось нарисовать ВСЁ! - И сколько набросков ты сделал в итоге? – поинтересовался Оливер. - ЧЬетыре – три в мастерской и одЬин в парке. - И продублировал для меня, - вставил Пьяветти-младший. - И ещё я нарЬисовал Элиота. - А я могу взглянуть на твои работы? - КонЬечно! Только они в рюкзаке, в гостЬевой комнате. - Тогда покажешь позже, - Оливер взял лопатку для торта и разложил три куска по тарелкам. – А как прошла экскурсия по парку? – он вопрошающе посмотрел на Элиота. - Как по маслу - проехались на электрокаре по периметру с короткими остановками. - А что на счёт конюшен? Не слышу восторженных возгласов, - молодой человек покосился на друга. - Прогулка вЬерхом была нЬезабываемой, – прожевав, сказал Фабьян. – Элиот позволЬил мне самому выбрать лошадь, и мы с ней сразу пронЬиклись друг к другу взаимной сЬимпатией. - И как ты это понял? Она тебе подмигнула? – Оливер не сдержал ироничную улыбку. - Ты напрасно подтрунЬиваешь! – шутливо возмутился Дюбуа. - Терция – животина с характером, не у каждого возьмёт хлеб с ладони, а у Фаби сразу взяла, - Пьяветти-младший улыбнулся. - Ну, ещё бы! Он же – француз! Все трое рассмеялись. - Видел бы ты Фаби в седле! Королевская осанка! – с восхищением произнёс Элиот. - СкажЬешь тоже, - юноша зарделся и потупил взгляд. - Мне бы так непринуждённо гарцевать! - Это ты ещё не слышал его игру на флейте, - добавил Оливер. - По-моему, Фаби заслужил подарок, - заговорщицки сказал хозяин дома. - Точнее - награду за свои умения, - молодой человек понимающе кивнул. - Опять какой-то сюрпрЬиз? Мне закрыть глаза? – разволновался Дюбуа. - Можешь не закрывать. - Я заинтрЬигован. Элиот отошёл к буфету, достал из ящика небольшую плоскую коробку и вернулся к столу. - Это тебе. Маленький сувенир, - сказал он, вручив Фабьяну презент. Юноша открыл коробку и ахнул. - Mon Dieu! Маска с мыса Доброй НадЬежды! – он посмотрел на Пьяветти-младшего. – Ты не прЬедставляешь, как я мечтал о такой! СобЬирался даже выклянчить у ОливЭра! - Ты серьёзно? – молодой человек усмехнулся. - Она же из эбена? Чёрное дерЬево? – Дюбуа продолжил крутить подарок в ладонях. - Да, - Элиот довольно улыбнулся. – Тебе правда нравится? - Безумно! ПовЬешу в парижской квартЬире, в своей комнате, и буду лЬюбоваться! - Я рад, что угодил тебе. - Не то слово! – Фабьян поместил маску в коробку. – Merci beaucoup! (*) - Pas de quoi. - Эй! Amigos! – Оливер притворно нахмурился. - Прости, пожалуйста, - чуть ли не хором извинились ребята. - Теперь можно ехать купаться, - хозяин дома посмотрел на гостей. - Я только маску наверх отнесу и плавки надену, - предупредил Дюбуа. - Элиот выдЬелил мне гостевую комнату, - похвастал он, глядя на Оливера. – Так что мы с тобой теперь сосЬеди. - Уверен, что из-за ванной мы не поссоримся. - КонЬечно! - Я бы хотел, чтобы вы реально погостили у меня, - несмело начал Пьяветти-младший. – В четверг было бы здорово съездить куда-нибудь на весь день, а потом вы могли бы остаться здесь с ночёвкой… - ОтлЬичная мысль! – мгновенно отреагировал Фабьян. - Мне подходит четвЬерг! В выходные я – пас, семейные дни… - Я тоже поддержу твою инициативу, - Оливер кинул на Элиота затуманенным желанием взгляд. – Куда поедем? - ПрЬедлагаю – на озЬеро Гарда! - Согласен, - Пьяветти-младший улыбнулся. – Завтра обговорим все детали. - Супер! - Дюбуа вытер рот салфеткой. - Не знаю, как вы, но я уже насластЬился. Оливер отодвинул пустую креманку из-под мороженого, допил коктейль. - Теперь можно пойти, переодеться, - сказал он. Молодые люди покинули столовую и устремились к лестнице на второй этаж. ________________________________ (*) – Merci beaucoup! (фр.) – Большое спасибо! - Pas de quoi. (фр.) – Не за что. - Эй! Amigos! (исп.) – Эй! Друзья! – Оливер притворно нахмурился. ___________________________________________________***
- Oh là là! – воскликнул Фабьян, приблизившись к бортику бассейна. – Такой большой резЬервуар! – он вгляделся в воду. – Это робот по дну ползает? - Да, - подтвердил Пьяветти-младший. - ВидЬел похожий у моей тётки. - Которая в Рамбуйе? – уточнил Оливер. - У неё, - Дюбуа перевёл взгляд на деревянное строение. – Что за домЬик? - Купальный, - пояснил Элиот. - Там раздевалки, душевые и подсобные помещения. Пойдём, покажу. - Ты с нами, ОливЭр? – крикнул Дюбуа. - Я там уже всё видел. Лучше прилягу. - Мы быстро! Ребята удалились. Оливер снял шорты, рубашку, бросил одежду в изголовье топчана и лёг. Вскоре послышалось шлёпанье босых ног по каменным плиткам. - Смотри, что я сЬебе раздобыл! – Фабьян с надувным кругом на поясе повертелся из стороны в сторону. – У меня в дЬетстве был такой же, с головой утёнка! - Я бы в него вряд ли влез, - Оливер перевёл взгляд на Элиота. – А ты предпочёл надувной матрас? - Это я для тебя принёс. - Спасибо. - Всё. Я – купаться, - Дюбуа разбежался и прыгнул в бассейн. - Идёшь? – спросил Пьяветти-младший, столкнув матрас в воду. Оливер поднялся с лежака, сделал несколько шагов к бортику и, проходя мимо Элиота, еле ощутимо дотронулся пальцами до его ладони. Молодые люди залезли в воду и поплыли к Фабьяну. Через несколько минут раздался пароходный гудок, прервав игры ребят. По поверхности воды покатились волны. Дюбуа радовался, как ребёнок, невольно привлекая повышенное внимание своих друзей громкими возгласами и смехом. Вдоволь наплававшись, все трое вылезли из бассейна. - Мне уже пора, - Фабьян печально вздохнул. - Лучше не заставлять маму нервничать, тем более, если ей нужно ехать к подруге, - Элиот грустно улыбнулся, взял с лежака футболку и надел. – Я уже в курсе, что сегодня ты ночуешь у Фаби, - сказал он, посмотрев на Оливера. - Это уже становится традицией – мадам Дюбуа боится оставлять сына одного в доме ночью, - молодой человек надел рубашку нараспашку. – Ничего, что я поеду в мокрых шортах? - Какая разница? Мы всё равно потом вернёмся к бассейну, только Фаби проводим, - сказал Пьяветти-младший. Хозяин дома и его гости неспешно побрели к электрокару.***
Оливер взял газету с низкого журнального столика возле дивана в холле, развернул её и начал просматривать заголовки. Не успел он изучить и пары страниц, как со второго этажа спустился Фабьян. - Во сколько мне тЬебя ждать вечЬером? – поинтересовался юноша. - Трудно сказать, когда Элиот меня отпустит. - Ему дай волю, он и до утра тебя продЬержит. - Я постараюсь приехать не позже девяти-десяти вечера. - ДоговорЬились, - Дюбуа кивнул. - Ты обещал показать свои наброски, - напомнил Оливер. - Давай не сейчас. Если чЬестно, я уже опаздываю… - Без проблем. Из бокового коридора вынырнул Элиот с холщовой торбой в руке. - Извиняюсь, что замешкался, - сказал он. – Я тут кое-что собрал тебе «в дорогу», - он протянул Фабьяну сумку. - Это очЬень мило с твоей стороны, но мне уже нЬеловко… - гость заглянул в матерчатый мешок. - Там ничего особенного – ещё пара банок твоего любимого конфитюра, бутылка «Bordeaux» - вам с Оливером на вечер, и вафли с сырной прослойкой – как лёгкий вариант закуски к вину. - Я покупал такие в Париже, в «Monoprix»! – радостно воскликнул Дюбуа, вытащив упаковку вафель. – Сто лет их не ел! - И ещё я положил «Солярис». Ты хотел прочесть. - СпасЬибо, Эли́в! - Эли́в? – переспросил Оливер. - Фаби зовёт меня Эли́в, - невозмутимо сказал Пьяветти-младший. - У Элиота второе имя - ОливЭр, вот я и смЬиксовал, - юноша смущённо поджал губы. - Звучит красиво. Мне нравится, - молодой человек улыбнулся. - Мне тоже, - добавил хозяин дома. – Машина уже должна быть на месте. Ребята вышли из особняка и приблизились к чёрной «Ferrari». - Я сЬегодня потрясающе провёл врЬемя! – эмоционально выдал Дюбуа, глядя на Элиота. – Спасибо тебе за всё, Эли́в! - Это тебе спасибо за отличную компанию! – Пьяветти-младший широко улыбнулся. – Завтра утром я пришлю машину к половине десятого утра. Или лучше попозже? Вы уже успеете позавтракать? - УспЬеем же? – Фабьян выжидательно посмотрел на Оливера. - Определённо. - Риккардо сперва завезёт тебя, Оливер, на виллу моих родичей, а оттуда сразу в особняк. - Я могу вызвать такси. - В этом нет необходимости, - возразил Элиот. Фабьян взглянул на часы и поморщился. - Мама мЬеня убьёт… - досадливо протянул он. - Поезжай, дружище, - молодой человек пожал юноше руку. - До вечера, ОливЭр! - Как мило ты произносишь «ОливЭр» - грассируя, с ударением на последний слог, - подметил Пьяветти-младший. - ТЬебя разве не коробЬит от моего акцента? - Он приятный, очень мелодичный, - заверил Элиот. - А я всЬегда комплексую… - И напрасно, - добавил Оливер. - Позвони мне, когда будЬешь выезжать. Я тебя встрЬечу возле дома. - Боишься, что я заблужусь? - СентЬябрь на дворе, темнеет рано. У нас в саду просто чЬерно. Я тебе фонариком посвЬечу. - Хорошо, позвоню. - Увидимся завтра, Фаби! - Элиот порывисто обнял Дюбуа, и тот смутился. – À bientôt! - À demain! Открыв заднюю дверцу машины, юноша опустился на сиденье. Автомобиль плавно отъехал от площадки. Молодые люди помахали Фабьяну и направились в особняк. Едва они вошли в холл, Оливер взял Элиота за руку и потянул к лестнице на второй этаж. - Пошли к тебе… - тихо произнёс он. - Ко мне? - В твою спальню. - В смысле… - Я, конечно, могу поцеловать тебя прямо здесь и сейчас, но боюсь, нас могут увидеть, - Оливер устремился вверх по лестнице, не выпуская ладонь Элиота из своей.***
Оливер закрыл за собой дверь спальни и обнял Элиота – тот запрокинул голову, затрепетал. Губы юноши нетерпеливо подрагивали в ожидании поцелуя, пока Оливер не накрыл их жадным ртом. Элиот задышал чаще, начал оседать. - Элиот… Ты в порядке? – с тревогой в голосе спросил молодой человек. - Да… Просто когда ты меня целуешь, я становлюсь словно ватным… Не знаю, почему… - Ты чувственный, быстро возбуждаешься. - Нет… Это ты на меня так действуешь… Я словно одурманенный… Оливер подвёл юношу к кровати, уложил его и лёг рядом. Элиот прижался к груди Оливера. - У тебя так сильно бьётся сердце, - он несмело проник ладонью под распахнутую рубашку, провёл пальцами по упругому прессу. - Неудивительно, ведь я хочу тебя… - Я знаю… - Знаешь? - Точнее, чувствую… Сегодня ты смотрел на меня так же, как вчера после поцелуев… - Элиот задрал голову. Оливер зарылся рукой в волосы Элиота чуть выше виска, потом очертил пальцами скулу, подбородок. Юноша задышал чаще, его губы разомкнулись, и Оливер приник к ним ртом. Осторожно перевернув Элиота на спину, он навис над ним, не прекращая целовать. Ладонь Оливера скользнула по груди юноши к животу, проникла под резинку плавок, и Элиот моментально впился пальцами в запястье молодого человека. - Я слишком спешу? – Оливер убрал руку. - Мы вчера первый раз поцеловались… Я не могу так сразу… До тебя у меня ни с кем ничего не было… Мне нужно привыкнуть к своим ощущениям… - Прости… - Никто не дотрагивался до меня… там… ну… кроме меня самого… - юноша замялся. - То есть ты всё-таки не чужд плотских удовольствий? Элиот резко покраснел и закрыл лицо руками. - Чёрт… Я сейчас со стыда сгорю… - процедил он сквозь зубы. - Тут нет ничего позорного, - Оливер мягко отвёл ладони Элиота от лица. – Я тоже этим занимаюсь. - Да? - Не далее, как вчера, я снимал напряжение в ванной комнате после поцелуев с тобой. - Значит, я не ошибся в своих догадках… - юноша помолчал. – Я вчера тоже… рукоблудствовал… когда смотрел твои фотографии… перед сном… - Ах, да! – Оливер усмехнулся. – Я же оставил тебе снимки из моего фотосета. Значит, они тебя возбудили? - До ужаса… - И ты ласкал себя, глядя на мои чёрно-белые изображения? – вкрадчиво спросил молодой человек, склонившись над Элиотом, тот молча кивнул. - Хотел бы я на это посмотреть… - он отстранился, снял с себя рубашку. - Зачем ты раздеваешься?.. – в голосе юноши послышался страх. Он приподнялся на локтях и с тревогой посмотрел на Оливера. - Я всего лишь снял рубашку, а у тебя уже паническая атака, - молодой человек невесело улыбнулся. – Когда ты уже поймёшь, что я – не насильник? - Прости, пожалуйста… я вовсе не считаю, что ты… - Я не сделаю ничего против твоей воли. Тебе достаточно просто остановить меня – словом, жестом, прикосновением. Я не намерен настаивать на нашей близости и не возьму тебя силой. - Ты же не обижаешься на меня?.. - Нет. А сейчас я хочу, чтобы ты снял футболку… Мне нужно чувствовать твоё тело – руками, губами, кожей… Элиот стащил футболку через голову, Оливер притянул его к себе, обвил руками. Какое-то время они лежали молча. - Вы с Фабьяном уже совсем освоились друг с другом? - Я считаю, что первое впечатление о человеке – самое верное. С Фаби мне очень легко и комфортно. Я боялся, что во время общения один на один возникнет неловкость, или какие-то заминки, но ничего подобного! Мы запоем говорили о музыке, искусстве, путешествиях, обсуждали фантастические рассказы и фильмы. И я попрактиковался во французском. У нас очень много схожих интересов – он тоже играет в гольф и теннис, про верховую езду ты уже знаешь. Жаль, что потом я уеду учиться в Нью-Йорк, и мы с Фаби будем только созваниваться вплоть до зимних каникул. - Главное, что вы подружились. Ты даже обнял его перед отъездом… - Ты что, ревнуешь?.. – Элиот оторвал голову от плеча Оливера и с недоумением посмотрел в его глаза. - Нет. Просто заметил твой порыв… - У нас с друзьями принято обниматься при встрече или прощании. Это нормально. Но если тебе не нравится, или ты считаешь мои действия вызывающими… - Ни в коем случае, – Оливер мягко поцеловал Элиота в приоткрытый рот. – Я, наверное, больше собственник, чем мне кажется. Я завидую даже солнечным лучам, которые касаются твоего лица… - Не хочу тебя ничем огорчать. Я постараюсь вести себя скромнее. - Я – не тиран. Мне жаль, что я заострил внимание на такой невинной мелочи. Прости… - молодой человек провёл большим пальцем по губам юноши, тот высунул язык и облизал палец. Оливер тяжело выдохнул и приник ко рту Элиота. Они целовались долго и с упоением, пока Элиот не упёрся руками в плечи Оливера. - Пощади… - слабый голос прозвучал умоляюще. Оливер откинулся на спину и заложил руки под голову. Элиот выровнял дыхание, сел по-турецки. - Ты напрасно извинялся за свою ревность, - сказал он. – Я тоже не безгрешен… - Я дал тебе повод? – молодой человек с тревогой взглянул на Элиота. - На самом деле это полнейший эгоизм с моей стороны, но я завидую Фаби… - И в чём? - Ты сегодня будешь ночевать у него… - Между мной и Фаби нет никаких других отношений, кроме дружеских. Или ты допускаешь мысль, что мы с ним… - Чёрт… Зачем я это сказал… - Элиот досадливо закусил губу. - Я оставался у Фабьяна с ночёвкой всего лишь дважды. И хоть мы и спали в одной постели… - Вы спали вместе?.. – удивлённо спросил юноша, перебив собеседника. - Оба раза мы были пьяными. Я укладывал Фаби в кровать и пил дальше, а ложился в постель уже фактически в бесчувственном состоянии, - растерянно сказал Оливер. - То есть ты уедешь от меня и снова ляжешь с ним в кровать? - Боже… Элиот… - Оливер сел, опершись на руку. – Я не догадывался, что ты так непримирим к подобным безобидным вещам. Юноша надел футболку. - Поехали купаться, - отрешённо сказал он и попытался слезть с кровати, но Оливер остановил его, обхватив сзади за плечи. - Мы никуда не поедем, пока не проясним ситуацию, - он уложил Элиота к себе на колени. – Что именно тебя напрягает? - Сегодня ночью я буду спать один, а ты – рядом с Фаби, - по щекам юноши покатились слёзы. - Только не плачь… Прошу тебя… - Оливер склонил голову и начал сцеловывать слёзы с лица Элиота. – Я переночую в гостевой комнате, обещаю… Не стоит расстраиваться из-за таких пустяков… - Мне хочется, чтобы ты остался со мной на ночь… чтобы просто спал рядом… - Элиот обвил руками шею Оливера. - Я не могу не поехать, это было бы не по-товарищески. Опять же, мадам Дюбуа рассчитывает на меня. - Фаби приглашал меня приехать вместе с тобой, с ночёвкой, но тогда мне пришлось бы предупредить об этом отца, а он даже не знает о моём новом друге… Оливер переместился и лёг рядом с Элиотом. - Завтра, во время обеда с Перлманами, нужно будет упомянуть, что в четверг рано утром мы уезжаем на озеро Гарда, и потому, для удобства, я переночую у тебя. А поскольку мы собираемся вернуться только поздно вечером, вторая ночёвка напрашивается сама. - Да! Всё правдоподобно! – юноша приподнялся на локте и улыбнулся. – Ты хорошо придумал! – он прильнул к груди молодого человека. – Мы проведём вместе целых две ночи! - Теперь всё в порядке? – ласково спросил Оливер. – Ты больше не сердишься на меня? - Я и не сердился… Я просто завидовал… - Давай договоримся – между нами не должно быть недомолвок. Если тебе что-то не нравится в моём поведении, то не стесняйся мне об этом сказать. Слёзы – плохой помощник в отношениях между людьми. - Прости, пожалуйста… - Элиот убрал руку Оливера с подбородка и прижал к своей щеке. – Всё это совсем ново для меня… - Понимаю. - Все эти эмоции, ощущения… Они слишком сильные для моей нервной системы… Я не справляюсь с их масштабами, объемами и остротой… Оливер осторожно перевернул Элиота на спину, склонился над ним. - Но вдвоём мы с ними справимся, - он поцеловал юношу в шею, потом прочертил языком влажную дорожку по груди к соску, мягко прихватил его губами, слабо втянул в рот. Элиот громко выдохнул, прогнулся в спине. Оливер облизал сосок, спустился ниже, покрыл дразнящими поцелуями живот юноши. Оторвав взгляд от выступающего бугорка под тканью шорт, Оливер поднял голову и громко сглотнул. - Кажется, ты хотел купаться… - он вновь навис над Элиотом. - В данный момент я хочу твой рот… - Звучит двусмысленно. - Почему? - Так говорят, когда намекают на оральные ласки… - Я совсем не это имел в виду! – Элиот стал пунцовым. – Чёрт… - он досадливо поморщился. - Ты так очарователен, когда смущаешься... Глаза Оливера заволокло желанием. Он наклонился ниже и начал сладко целовать Элиота.***
Оливер встал из-за стола, подошёл к телефонному аппарату на каминной полке. Сняв трубку, он набрал номер Фабьяна. - Алло! - Это я, дружище. - Ты уже едЬешь? - Время моего отъезда зависит от твоего ответа на вопрос, - Оливер лукаво улыбнулся в трубку. - И что за вопрос? – юноша насторожился. - Ты отпустил Анну, или она в доме? - ОтпустЬил. Она придёт завтра, в восЬемь утра. - Тогда жди гостей! - Ты привЬезёшь Эли́ва с ночёвкой! – радостно воскликнул Дюбуа. - Нет. Только на часок-другой. Он жаждет посмотреть, где ты живёшь. А учитывая, что ты его приглашал… - Куртуазность соблюдЬена! Всё comme il faut! – Фабьян рассмеялся. – Так во сколько вас ждать? Оливер посмотрел на Элиота. - Фаби спрашивает, когда мы приедем, - сказал он. Пьяветти-младший быстрым шагом подошёл к телефону и взял трубку. - Salut! Мы можем выехать прямо сейчас, - он помолчал, внимательно слушая собеседника. – Bien, давай… Минут через сорок будем у тебя… Я захвачу ещё вина и что-нибудь на закусь. À tout de suite! – он нажал на рычаг. - По-моему, Фаби в восторге от твоей затеи, - Оливер улыбнулся. – Сейчас точно метнётся прибираться в своей комнате, - он мотнул головой. - Я позвоню насчёт машины, - Элиот покрутил циферблат. – Риккардо, подай, пожалуйста, «Ferrari» через двадцать минут, – он положил трубку на аппарат и повернулся к Оливеру. – У нас с тобой четверть часа, чтобы собраться в гости.***
- Мне мерещится, или я реально вижу Фаби? – спросил Оливер, заприметив силуэт на обочине дороги. - Там точно какой-то человек, но видно плохо, - ответил Элиот. Проехав несколько метров, автомобиль затормозил возле дома, огороженного высоким забором. Оливер выпустил ладонь Элиота из своей, ребята вышли из машины. - Вы почти воврЬемя! – крикнул Фабьян, приближаясь к гостям. - Элиот решил, что недостаточно сытно кормит нас, поэтому тщательно выбирал закуску. - Не надо было заморачЬиваться! – Дюбуа пожал руки Оливера и Элиота. – Я уже всё подготовил! - Устроим настоящий пир, – Пьяветти-младший рассмеялся. – Чувствую, что двумя часами мы не обойдёмся. Я отпущу Риккардо, - он наклонился к водителю, дал указания, и машина отъехала от дома. - БудЬем сидеть, сколько пожелаем, - Фабьян двинулся к калитке. – Если не захочЬешь уезжать, то в доме много места – можете ночЬевать с ОливЭром в гостевой, или в моей комнате, а я лягу в спальне сЬестры, - он открыл деревянную дверь в сад и пропустил гостей вперёд. – Только завтра тЬебе нужно будет уехать до прихода нашей домработнЬицы Анны. - Мне в любом случае нужно вернуться домой сегодня… - Элиот грустно улыбнулся. Щёлкнув кнопкой фонарика, Дюбуа осветил траву и дорожку, ведущую к дому. - Где будем кутить? – поинтересовался Оливер. - Я накрыл у сЬебя в спальне, но если вы возражаете, то перемЬестимся в столовую или в гостЬиную. - Нет! Лучше в твоей комнате, – Пьяветти-младший улыбнулся. - Ну, она, как бы, не моя лЬичная – вилла съёмная, сдавалась с мебЬелью и прочей утварью. Я не могу передЬелать её под себя, вложить душу в интерьер. - Это понятно. - Моя комната в парижской квартЬире совсем другая. Я реально тоскую по ней. Я уже говорЬил ОливЭру, что мне надоело кочЬевать, хочется осёдлого образа жизни, - Фабьян подвёл друзей к главному входу. – Добро пожаловать, mes amis! – театрально произнёс он. - Покажешь мне дом? – спросил Элиот, оказавшись в холле. - РазумЬеется! - Я пока сделаю бутерброды, - по-хозяйски сказал Оливер. – Зайдите потом на кухню, поможете мне отнести тарелки наверх.***
Со стороны холла послышались шаги. - Ты скоро? – в кухню вошёл Элиот. - Соскучился? – молодой человек улыбнулся юноше. Элиот мелко закивал вместо ответа и, подавив смущённую улыбку, прислонился к столешнице в полуметре от Оливера. - Иди ко мне, - Оливер поспешно вытер руки полотенцем и притянул Элиота к себе. Глубокий, чувственный поцелуй заставил юношу сильней прижаться к телу молодого человека. Отстранившись через пару минут, Элиот провёл пальцами по губам. - Кажется, у меня губы припухли от поцелуев, - неуверенно произнёс он. - Я бы так не сказал, - Оливер прищурился, глядя на рот юноши. - Фаби, наверняка, заметил разницу и понял, чем мы занимались до приезда сюда. - Даже если и понял, он не станет задавать бестактные вопросы. - Ты уже доделал закуску? - Да. Бери вон те тарелки, - Оливер кивнул на два широких блюда. – Не будем заставлять нашего француза ждать, - он улыбнулся и подхватил керамическую миску. Молодые люди поднялись по лестнице на второй этаж. Возле входа в комнату Оливер обнял Элиота за плечо, поцеловал в висок и надавил на дверную ручку. - А вот и мы! – возвестил он с порога. - Я уже разлЬил вино по бокалам и съел пару бутЬербродов, - отчитался Дюбуа. - Куда нам сесть? – спросил Оливер. - Я сяду с торца, а вы занЬимайте места по обе стороны от меня, - Фаби взял тарелки из рук гостя и поставил на стол. Ребята сели друг напротив друга, подняли бокалы. - Можно, я скажу несколько слов? – несмело спросил Элиот. - КонЬечно, Эли́в! – Дюбуа улыбнулся. - Во-первых, спасибо тебе, Фаби, что пригласил меня в гости. Ты не представляешь, как меня тронуло твоё предложение посетить эту виллу и остаться с ночёвкой. Мы с тобой только вчера познакомились, но у меня такое чувство, будто я знаю тебя всю жизнь. - Mon Dieu, Elive… Merci pour ces mots… (*) - C’est de toute mon âme, chéri, - заверил Пьяветти-младший. - А во-вторых, я хотел бы поблагодарить вас обоих, - он посмотрел на Оливера. – Вы оберегаете меня, как фамильную реликвию. Я чувствую вашу заботу и безмерно ценю её. - Вот тут я поспорю – твоя забота о нас перекрывает нашу о тебе, - шутливо возразил Оливер. – Судя по тому, как ты нас кормишь, и не даёшь и шагу ступить без твоей машины, мы с Фаби отрастим бока и разучимся кататься на велосипедах. Элиот и Фабьян рассмеялись. - Того, у кого начнут вываливаться бока, я загоню в спортзал, благо что там имеются тренажёры на все группы мышц, - задорно выдал Пьяветти-младший. - У меня нет проблЬем с лишним весом, - признался Фабьян. – Быстрый метаболЬизм. - Тогда почему ты не закусываешь? – Оливер кивнул на еду в тарелке друга. - ГостЬеприимный хозяин должЬен не желудок набивать, а слЬедить, чтобы гости ели, и их тарелки не пустовали, - Дюбуа подлил всем вина. – Я тоже хочу сказать пару фраз. - Мы внимательно слушаем. - Vas-y, Fabi! (*) – подбодрил друга Элиот. - Сегодня у меня не день, а мЬечта. Я словно окунулся в волшЬебный сон, и он всё длится и длится… - юноша посмотрел на соседей по столу. – И я рад, что вы оба в этом сне, друзья мои… СпасЬибо, что вы со мной! - эмоционально закончил он. - Это так мило! – Элиот притронулся к предплечью Фаби. - Дружище, - Оливер потрепал Дюбуа по голове. Молодые люди выпили. ________________________________ (*) - Mon Dieu, Elive… Merci pour ces mots… (фр.) – Бог мой, Элив… Спасибо за эти слова… - C’est de toute mon âme, chéri, (фр.) – Это от всей души, дорогой, - заверил Пьяветти-младший. - Vas-y, Fabi! (фр.) – Давай, Фаби! - подбодрил друга Элиот. ___________________________________________________ - Пока мы ещё трезвые, может, покажешь мне свои наброски? – Оливер вопросительно посмотрел на хозяина дома. - Да. Сейчас достану, – Фабьян метнулся к книжному шкафу и взял с полки альбом. – Вот! ДЬержи! – он открыл альбом, протянул его гостю. Оливер тщательно вытер ладони салфеткой и принялся листать страницы. - Бесподобные работы! Браво! – искренне похвалил он четыре наброска. - СпасЬибо! - А тут настоящий шедевр… - он изумлённо уставился на портрет улыбающегося Элиота. – Как тебе удалось передать его внутренний свет? – он перевёл заворожённый взгляд с наброска на смутившегося художника. - Извиняюсь, но я, как бы, ещё здесь… - Пьяветти-младший замялся. Оливер поднял глаза на Элиота, потом снова посмотрел на друга. - Подари мне этот набросок, - сказал он вполголоса. – И проси взамен всё, что угодно. - Ладно. Он - твой, раз так впЬечатлил тебя, - юноша снова отошёл к книжному шкафу, достал картонную папку для бумаг. Взяв из рук Оливера альбом, он вырвал лист и сунул в папку. – Владей, mon ami! - Спасибо, Фаби, - молодой человек подлил вина в бокалы. – Я – твой должник. - У меня остался дубликат этого портрета, - вымолвил Элиот. – Закажу для него паспарту и повешу в своей гостиной. - Почту за честь! – Дюбуа довольно улыбнулся. - А могу я попросить тебя нарисовать ещё три портрета - моего отца, Оливера и твой собственный? – Пьяветти-младший осёкся. - ОливЭра набросаю без проблем, себя тоже – по отражению в зеркале, но не уверен, что у меня получится нарисовать Сэмуэля по фотографии… - Фабьян скривил рот. - Зачем по фотографии? Я имею в виду личную встречу. - Ты прЬедставишь меня отцу?! - Почему нет? – Элиот очаровательно улыбнулся. – Тем более, ты поклонник его творчества. Папе будет приятно пообщаться с восторженным почитателем. - Это было бы здорово, - Фабьян просиял. - Когда ты возвращаешься в Париж? - Думаю, в конце мЬесяца. - Я буду здесь до семнадцатого сентября. К этому времени отец вернётся из Индии, так что обязательно пообщаемся втроём, - Элиот посмотрел на Оливера. – Жаль, что ты улетишь раньше… - Мне тоже жаль, - молодой человек досадливо поджал губы. - Я бы с радостью поменял билет и уехал позже, но четырнадцатого сентября я должен выйти на работу. - Везёт вам, - Дюбуа вздохнул. – Вы оба будЬете при деле в Нью-Йорке, а мне ещё только прЬедстоит определиться с планами на блЬижайшее будущее… - Я порекомендую тебя моему дяде, - голос Пьяветти-младшего прозвучал твёрдо. - Он – искусствовед, у него много знакомых художников, по-моему, кто-то из них даже преподаёт в Академии изящных искусств в Париже. Покажешь ему свои работы, и он, как минимум, посоветует, в каком направлении тебе развивать своё творчество, а, как максимум, сведёт тебя с нужными людьми. – Что скажешь? - На мой взгляд, отличная идея! – выразил своё мнение Оливер. - Мне неловко отнЬимать время у твоего дяди… - Фабьян глотнул вина. – Не факт, что ему понравЬятся мои наброски… - Я хорошо знаю его вкусы. Он не разочаруется! - Ну, если ты настаиваешь… - хозяин дома достал пачку сигарет и зажигалку. - Завтра я дам тебе его визитку. У тебя впереди почти месяц, чтобы поразмыслить над моим заманчивым предложением, – Элиот мило улыбнулся. - Это твой шанс. Не упусти его, amigo. - ОбЬещаю вам подумать, - Дюбуа закурил. – А ты бросЬил, что ли? – он посмотрел на Оливера. - Последний раз я курил перед ужином. Сейчас самое время попыхтеть сигаретой, - молодой человек достал из кармана пачку «Gauloises» и закурил. - У меня есть кое-какие соображения на счёт завтрашнего дня, - он сделал пару глотков вина. – Могу я говорить при Фаби? – он перевёл взгляд на Элиота. - Да. Разумеется, - отозвался Пьяветти-младший. - Мы не успели обсудить твой предстоящий визит к родственникам, а другой возможности не представится, учитывая, что завтра мы увидимся уже у калитки в сад Перлманов, - Оливер стряхнул пепел за окно. – Я спокоен за профессора, но реакция Анеллы может быть любой. Я не пугаю тебя, просто хочу, чтобы ты был морально готов к этому. - Я готов. - Если ты почувствуешь дискомфорт, или обстановка покажется тебе напряжённой, то мы можем сразу уехать. Ты не обязан высиживать какое-то определённое количество часов. Со своей стороны, я постараюсь сделать всё от меня зависящее, чтобы атмосфера во время обеда была непринуждённой и приятной для тебя. - В этом я не сомневаюсь, - Элиот с обожанием посмотрел на Оливера. - От сЬебя добавлю, что миссис Перлман - очень комфортная в общении женщина, а профессор – чрезвычайно интерЬесный собеседник, слушать его – настоящее удовольствие, - Фабьян плеснул вина в бокалы гостей. Пьяветти-младший опустошил свой бокал. - На самом деле я не боюсь знакомства с прадедушкой и прабабушкой. Правда! Потому что со мной будет Оливер. - Мне нравЬится твоё настроение, Эли́в! – Дюбуа положил на тарелку пару бутербродов. - Кстати, ты предупредил отца, что уедешь завтра во второй половине дня? – спросил Оливер у Элиота. - Предупредил. - И что ты ему сказал? - Сказал, что обедаю с тобой в кафе, а потом мы проедемся по округе. - Вполне убедительно. - Отец очень рад, что мы много времени проводим вместе. Он позвонит завтра пораньше. - Тогда волноваться не о чем, - Оливер сделал пару глотков вина. Элиот улыбнулся и взглянул на наручные часы. - Мне пора ехать. Я уже засиделся… - Ты уверен, что не хочешь остаться? – вкрадчиво спросил Оливер. - Тебе обязатЬельно возвращаться на ночь? – Фабьян пристально посмотрел на гостя. - У каждого из нас есть определённые обязательства. Я и так неловко себя чувствую оттого, что многое скрываю от отца… Укоры совести – малоприятные переживания… - юноша поднялся. – Я спущусь, позвоню Риккардо. - Ты помнишь, где телЬефонный аппарат или показать тЬебе? – Дюбуа попытался встать с места, но Оливер остановил его, положив руку ему на плечо. - Я схожу с Элиотом, - твёрдо произнёс он. - Ладно, - согласился хозяин дома. Молодые люди вышли из комнаты. Едва за ними закрылась дверь, Оливер порывисто обнял Элиота и впился губами в его рот. Они целовались исступлённо, звуки сбивчивого дыхания наполнили пространство холла. - Останься… - прошептал Оливер, прервав поцелуй. - Не удерживай меня, прошу… - в голосе юноши была мольба. - Но ты хотел провести со мной ночь… - Только не здесь… - Разве не всё равно, где я буду ласкать тебя?.. - Даже то, что я целуюсь с тобой тут, уже кощунство, в моём понимании… - Элиот опустил глаза. – И мне надо позвонить насчёт машины… Оливер разомкнул объятия и, взяв Элиота за руку, направился к лестнице.***
- Всё в порЬядке? – спросил Дюбуа, когда гости вернулись в комнату. - Риккардо приедет через пятнадцать минут, - Элиот слабо улыбнулся. - У нас ещё есть врЬемя выпить! Только вот вы двое совсЬем ничего не едЬите! – посетовал хозяин дома. - Я берегу аппетит для завтрашнего обеда, - попытался отшутиться Пьяветти-младший. – Тем более, Оливер будет за повара. - А у меня чувство голода проснётся ближе к полуночи, - молодой человек улыбнулся Фабьяну. - Так что не удивляйся, дружище, если я попрошу тебя пожарить стейк. - Не увЬерен, что буду в состоянии стоять у плЬиты на твёрдых ногах! – Дюбуа рассмеялся. – Вторая бутылка почти полная! – он подлил вина в бокалы друзей. - Не факт, что мы её допьём, - сказал Оливер. - И что нам помЬешает? - В девять тридцать утра за нами приедет машина. Мы должны быть бодрыми и свежими к этому времени. - Оливер прав, - вставил Элиот. - УговорЬили! – Фабьян рассмеялся. - Не волнуйся, Элиот, я прослежу, чтобы Фаби не перебрал с алкоголем. - Тогда я спокоен. - СпасЬибо, что приехал в гости, Эли́в, - хозяин дома поднял бокал. – Я надеюсь, что ты как-нибудь навЬестишь меня в Париже, погостишь в моей квартЬире. Эта вилла - временное жильё. В общЬем, за тебя, mon cher! - Постойте! Я хочу, чтобы мы выпили не за меня… - А за кого? – спросил Дюбуа. - Начну издалека, - Элиот покрутил свой бокал в ладонях. - Для тебя, Фаби, этот дом всего лишь пристанище на лето, а для меня – храм… Потому что тут всё связано с юностью моего дедушки… Он бродил по этой вилле, сидел с тобой в этой самой комнате, возможно, даже спал на твоей кровати… Рука Оливера, сжимающая бокал, еле заметно дёрнулась. - Утром я говорил тебе, что вчера Оливер разрешил мне зайти в сад моих предков. Я прикоснулся к истории – потоптал траву вокруг дома, даже заглянул в окно гостиной, - Элиот печально улыбнулся. – Я посетил своё родовое гнездо тайком, но завтра я вернусь туда легально, я воссоединюсь с семьёй. Для меня завтрашнее событие сродни священнодействию. Без иронии. Фабьян громко сглотнул. - За этим столом сидят люди, которые любили и продолжают любить Элио, - голос Пьяветти-младшего дрогнул. – Разумеется, каждый из нас любит его по-своему, но именно благодаря Элио мы сейчас здесь. Нас объединила память о нём. Я хочу выпить за моего деда... - Пусть Эли́ покоится с мЬиром, - тихо произнёс Дюбуа. - Светлая ему память, - голос Оливера сошёл на нет. Присутствующие выпили до дна. - Мне надо идти, - несмело сказал Элиот. - Да, конЬечно… - Фабьян рассеянно посмотрел по сторонам. – Мы проводЬим тебя до машины, - он взял в руку фонарик. Молодые люди поднялись со своих мест, спустились вниз и направились к калитке. - Merde! – с досадой воскликнул Дюбуа, удалившись от дома на несколько метров. – Я совсЬем забыл позвонить сЬестре! - Набери её сейчас, а я провожу Элиота, - подал голос Оливер. - Конечно, иди, Фаби! Зачем заставлять сестру ждать? – Пьяветти-младший обнял юношу. – Ещё раз спасибо тебе за всё! - ИзвЬини, пожалуйста, это очень некрасЬиво с моей стороны… - Всё хорошо! Не за что извиняться! – Элиот ласково потрепал друга по плечу. – Увидимся завтра утром! - À demain, Elive. - À très bientôt, chéri! - Держи, - Дюбуа передал Оливеру фонарик и быстрым шагом устремился к дому. Как только Фабьян скрылся за углом дома, Оливер выключил фонарик. - Ты в порядке? – он сунул фонарик в карман шорт и притянул юношу к себе. - Всё хорошо… - Ты уверен? - Да. - Может, я чем-то обидел тебя? – Оливер обвил Элиота руками и потёрся щекой об его щёку. - Какие обиды? Ты так трепетно ко мне относишься, - юноша взял Оливера за руку. - Пойдём, Риккардо уже, наверняка, приехал. Молодой человек достал фонарик, включил его и осветил узкую дорожку, ведущую к калитке. - Похоже, Фабьян догадался насчёт нас, - Оливер усмехнулся. - Да? - Он деликатно оставил нас наедине, чтобы мы смогли попрощаться. - То есть, он не собирался звонить сестре? - Готов поспорить, что нет. - У него завидное чувство такта… Ребята дошли до калитки, Оливер выключил фонарик. - Я буду ждать тебя завтра без четверти два возле калитки у дома твоих родичей, - деловито сказал он. - Когда подъедешь, я открою ворота. - Действительно, мне лучше высадиться за воротами. - Иначе, кто-нибудь из соседей может принять тебя за Элио. - Согласен. - Я желаю вам с Фаби хорошо провести время до обеда, - Оливер обнял Элиота за плечи. - Жаль, что мы с тобой не увидимся почти полдня… - юноша поцеловал молодого человека в шею, потом его губы скользнули по подбородку. Оливер перехватил губы Элиота, мягко облизал их и вошёл языком в рот. - Твои поцелуи лишают меня сил… - еле выговорил юноша, высвободившись из объятий. – Как я дойду до машины? - Я бы донёс тебя на руках, но боюсь напугать Риккардо. - Вот упаду на дороге, и что ты будешь делать? – озорно спросил Элиот. - Искусственное дыхание, разумеется, - Оливер снова попытался привлечь юношу к себе, но тот увернулся. - Так я никогда не уеду. - Ладно, - молодой человек включил фонарик и взялся за дверную ручку. – Пошли, - открыв калитку, он пропустил Элиота вперёд. Луч света выхватил из темноты силуэт автомобиля. Ребята приблизились к машине. - До завтра, Оливер! – Пьяветти-младший сел на заднее сиденье «Ferrari». - До завтра, Элиот, - молодой человек захлопнул дверцу. Машина тронулась с места и вскоре исчезла за поворотом.***
Оливер вошёл в комнату Фабьяна, прикрыл за собой дверь. - Позвонил? – спросил он. - Ты же знаешь, что нЬет, - Дюбуа глубоко затянулся сигаретой, поник головой. - Догадался. Спасибо, что предоставил нам с Элиотом возможность попрощаться. - Ну, я же не слЬепой, - юноша горько усмехнулся. - Так же, как и я. Поэтому выкладывай, отчего у тебя испортилось настроение. Оливер сел на стул, подлил вина в бокалы. - Я чувствую себя прЬедателем… - Фабьян поднял на гостя полные грусти глаза. - Теперь ты понимаешь, что чувствую я… - молодой человек достал из кармана пачку «Gauloises», вынул сигарету и закурил. - Получается, мы с тобой утЬешились? - Выходит так… - помедлив с ответом, тихо сказал Оливер. - То есть, в нашей жизни появЬился двойник Эли́, и мы успокоилЬись? Притупилась боль потЬери, жизнь вошла в прЬивычную колею?.. - Я предупреждал тебя... - ПомнЬю… - Добро пожаловать в мой мир… - молодой человек залпом выпил полбокала вина, потом сделал пару глубоких затяжек. - ВчЬера я был сам не свой от радости из-за знакомства с Эли́вом, а сЬегодня моё эмоциональное состояние вообще достЬигло апогея - я погрузЬился в какую-то экстатичЬескую эйфорию… Я потерял ощущЬение реальности, я жадно наслаждался общЬеством внука Эли́… - Я бы удивился, если бы ты реагировал иначе… - Весь день меня прЬеследовала мысль, что тут какой-то подвох, что обязатЬельно появится дьявол и потрЬебует плату за происходящее – мою душу, и протянЬет мне договор, который я должен скрЬепить кровью… И самое страшное, что я подпЬисал бы его, не раздумывая… - Не ты один… - Но куда мне дЬеться от угрызений совЬести? – в глазах Фабьяна заблестели слёзы. – Эли́ больше нет, а я нашёл ему замЬену и непроститЬельно счастлив! - Ты слишком драматизируешь, к тому же, путаешь Божий дар с яичницей. - Что ты хочЬешь сказать своими мЬетафорами? - Если бы ты подружился с кем-то из ваших с Элио знакомых и веселился бы с ним дни напролёт, это действительно можно было бы назвать осквернением памяти умершего друга, но Элиот - не приятель с дискотеки, не парень с соседней виллы, не случайный человек, попросивший у тебя прикурить на улице, и к которому ты проникся спонтанной симпатией. Он – внук Элио, его плоть и кровь, его образ и подобие. И то, что вы сблизились, не является предательством – ты не променял одного на другого. - Знаешь, чем ты сейчас занЬимаешься? – Дюбуа с тоской взглянул на собеседника. – ЗаговарЬиваешь свою совесть… - Так и есть. Возразить нечего… - Оливер затушил окурок о край пепельницы и взял новую сигарету. – Но беда в том, что мою совесть так просто не заговоришь… Если бы я мог довольствоваться только дружбой с Элиотом, я бы считал это величайшим компромиссом, оптимальной сделкой с моими моральными принципами. Поверь, я бы хотел испытывать к Элиоту только дружескую привязанность, а не мучиться от изматывающей потребности обладать им… - ВчЬера ты смотрЬел на него иначе, - Фабьян глотнул из бокала. - И как? - С обожанием и нЬежностью. - А сегодня в моих взглядах нет ни намёка на эти чувства? - Вовсе нет. Но к ним добавЬилось вожделЬение. И оно почти материально, учЬитывая твою бешеную энергетЬику. Честно скажу, я стыдливо отводЬил глаза, когда случайно перЬехватывал твои взгляды на Эли́ва… Прости… Это не моё дЬело… - Мы вчера поцеловались… - Оливер пригубил вино. - Ясно. Ты распалЬил своё желание… - По-твоему, всё дело в банальной физиологической потребности? - Ты же сам утвЬерждал, что твоё тело воспринЬимает Элиота, как Эли́. - Но есть разница – мне трудно назвать страстью то, что я ощущаю. Я вообще не могу идентифицировать своё адское влечение к Элиоту. Казалось бы, невинный поцелуй, но он что-то переключил во мне… И я не могу подобрать слова, чтобы облачить в форму свои чувства… Не знаю, с чем их сравнить… - Попытайся. Ты не на трЬибуне ораторствуешь, а просто делЬишься с другом, который в любом случае тЬебя поймёт. - Я сейчас словно бреду по горной тропе в кромешной тьме и ничего не вижу под ногами. Я могу споткнуться о камень или ступить в яму, упасть. Но меня пугает не возможная внезапность падения, а то, что в моих руках бесценная статуэтка… И я не могу оставить эту фарфоровую фигурку - она мне нужна, но я до почечных колик боюсь её уронить, потому что тогда она неминуемо разобьётся… - Ёмкая, и, одноврЬеменно, исчЬерпывающая ассоциация. И я её дополню, - Фабьян сделал глоток вина. – Всё дело в том, что у тЬебя уже была однажды любЬимая статуэтка, но она разбилась и, замЬечу, не по твоей вине… А потом ты нашёл её дублЬикат. Подчеркну – не суррогат, а совЬершенную копию. Тебе выпал шанс сохранЬить её для себя. И ты над ней трясёшься, осознавая, что трЬетьей, точно такой же, в природе не сущЬествует. И именно поэтому ты так боишься её потЬерять. - Да… ты прав… Если я потеряю ещё и Элиота… - ПрЬежде всего, тебе необходимо опредЬелиться, понять, нужен ли тебе Эли́в, как возлюблЬенный. - Считаешь, что мои чувства к нему поверхностны? - Не я, друг мой. Эли́в так счЬитает, - Дюбуа щёлкнул зажигалкой и прикурил. - Это он тебе сказал? – Оливер недоверчиво уставился на Фабьяна. - Он нам обоим это сказал, перЬед тем, как уехать. - Постой… Ты намекаешь на его предложение выпить за Элио?.. - Я не намЬекаю – я говорю открытым текстом. Ты помнЬишь его слова? - Помню. Процитировать не смогу, но резюмирую: мы все любили Элио и, благодаря ему, сейчас вместе. - Ты подтвЬердил расхожее мнение, что человЬек слышит только то, что хочЬет слышать, - юноша тяжело вздохнул и плеснул вина в бокалы. - Он не просто констатЬировал, что мы любили Эли́, он добавЬил, что мы продолжаем его любить… - И как я не обратил внимания?.. – Оливер зажал сигарету губами и потёр виски кончиками пальцев. - Он дал нам понЬять, что не питает никаких иллюзий, и чЬётко осознаёт – мы с ним только потому, что любим Эли́. - Его вывод ужасен… - Любой на месте Элиота сдЬелал бы такой же, - Фабьян помолчал. - По крайней мЬере, я. И самое страшное, что мы не докажЬем ему обратное. - Я не могу ручаться за тебя, Фаби, но, надеюсь, выражу нашу общую точку зрения – мы общаемся с Элиотом НЕ ТОЛЬКО потому, что любим Элио. - РазумЬеется! Но Эли́в думает иначе! - Может, он неточно изложил свою мысль?.. - Он прЬекрасно понимал, о чём говорЬит, - Дюбуа стряхнул пепел. – И в настоящий момЬент ты в более проигрышном положЬении, чем я. - Обоснуй, - Оливер затушил окурок. - Эли́в поддЬерживает связь с двумя школьными товарЬищами, то есть, в его мозгу уже существует опрЬеделённое представлЬение о дружбе, сформировалось некое мерЬило, так называемая планка этого вида человЬеческих взаимоотношений. Я не могу сказать, воплощаю ли я образ хорошЬего друга в его понЬимании, но у Эли́ва хотя бы есть, с кем меня сравнЬивать. - Ты клонишь к тому, что у Элиота нет любовного опыта… - подытожил Оливер. - Не исключЬено, что я ошибаюсь, но… - Он – девственник… - Bordel du merde… - Фабьян отрешённо покачал головой. - Всё настолько плохо? - Вам обоим не позавЬидуешь… Именно поэтому я и прЬизвал тебя разобраться в себе и решить, действитЬельно ли ты хочешь быть с Элиотом. Если в тебе говорЬит эгоизм, или любовь к Эли́ слепо ищЬет выхода, то лучше отступись сейчас, пока ваши физичЬеские контакты ограничиваются только поцелуями. - Тут и думать не о чем – я хочу быть с Элиотом. - Тогда запасись терпЬением, колоссальным терпЬением. Эли́в влюблён в тебя… - Он всё-таки откровенничал с тобой? – Оливер снова достал сигарету. - Если бы он довЬерил мне тайну интимного характЬера, я бы унёс её в могилу, - в голосе Фабьяна послышался упрёк. – Мне достаточно наблюдатЬельности, - он глотнул вина из бокала. – И я не закончЬил свою мысль. Эли́в влюблён в тебя, но, мне кажется, он не допустит блЬизости, пока не убедЬится в своих чувствах, как минимум… И в твоих, как максЬимум… - Это я уже и сам понял… - Не теряй бдитЬельности, следи за своей рЬечью – любое неосторожное слово можЬет ранить Эли́ва хуже ножа. Старайся избЬегать комплиментов, связанных с его внЬешностью - делай упор на различия мЬежду ним и Эли́. Никаких фраз, типа, «ты весь в деда», «у тебя хорошая наслЬедственность». В идеале, то, что не можЬешь выразить словами, выражай как-нибудь иначе. И упаси тЬебя Бог назвать его Элио… - Ты никогда не мечтал стать психологом? – Оливер горько усмехнулся. - Я хорошо знаю Эли́, а его внука просто чувствую. ЗвучЬит, наверное, смЬешно для второго дня знакомства, - Фабьян стушевался. - Мне не до смеха... - Моё положЬение немногим выгодней твоего. Я как свЬерчок, который знает свой шЬесток, но только этот шЬесток между двух огней. - Так и есть. Тебе будет нелегко балансировать между Элиотом и мной… Молодые люди замолчали и пару минут курили в тишине, нарушаемой только стрекотом цикад. - Элиот не интересовался личной жизнью Элио? – спросил, наконец, Оливер. - Нет. Он ничЬего не выпытывал у мЬеня. - Если начнёт задавать вопросы о наших отношениях с Элио, постарайся уйти от ответа. - Мой рассказ о вашЬей с Эли́ любви явно не поспособствует твоему сблЬижению с Эли́вом… Не волнуйся, друг мой, я - могЬила. - Спасибо. Фабьян разлил остатки вина по бокалам. - НавЬерное, нам пора ложиться, - сказал он, взглянув на наручные часы. - Давай сперва уберём со стола. - А мы с тобой - молодцы, бутылку допЬили, закусь подъели! – хозяин дома улыбнулся и начал складывать пустые тарелки в стопку. – Ты, вроде, хотЬел стейк. ПожарЬить? - Нет, дружище. Спасибо. - ПрЬедлагаю выпить за завтрашний дЬень. Пусть воссоединение семьи прЬевзойдёт все ожидания – и твои, и Элиота, и Перлманов! - Грех не выпить за это, – Оливер осушил бокал. Фабьян выпил до дна. - Я так понЬимаю, сегодня ты ночуешь в гостЬевой комнате? - Без вариантов. - Думаешь, Эли́ву бы не понравЬилось наше сосЬедство в одной кровати? - Я не думаю, а знаю. - Mon Dieu! - юноша присвистнул. – ЗачЬем ты сказал ему? - Вышло случайно. Элиот хотел, чтобы я остался у него на ночь, но я ответил, что не могу. Он расстроился, и я, чтобы как-то успокоить его возможные подозрения, заверил, что между мной и тобой только дружеские отношения, хоть мы и спали пару раз в одной кровати… - Bordel… Ещё не хватало, чтобы Эли́в рЬевновал тебя ко мне… - Дюбуа досадливо поджал губы. - В общем, я пообещал ему, что лягу в гостевой, - Оливер поднялся со стула, взял бокалы, пустую бутылку и блюдо с оставшимися бутербродами. - КонЬечно. Не стоит огорчать Эли́ва. И врать ему тоже не стоит, - Фабьян обхватил двумя руками стопку тарелок. – ПостЬельное бельё там чистое, полотЬенца тоже. Молодые люди вышли из комнаты, спустились в кухню и закинули посуду в посудомойку. Оливер вымыл бокалы. - Я позвоню Элиоту, - он вытер руки полотенцем. - Хочу удостовериться, что он в нормальном настроении. - ПравЬильно. Зайдёшь потом ко мне? - Непременно, - Оливер сосредоточенно посмотрел на друга. – И вот ещё что. Достань, пожалуйста, фотографии нашей с Элио фотосессии. - Хорошо. А зачЬем? – Фабьян недоумённо свёл брови. - Покажу тебе кое-что. - Ладно. Ребята вышли в холл. Дюбуа направился к лестнице на второй этаж, а Оливер сел возле телефонного аппарата и набрал номер. - Да, - послышалось в трубке. - Как ты, Элиот? - Боже… Оливер… Я так хотел, чтобы ты позвонил… - Я бы не смог уснуть, не узнав, как твоё настроение и самочувствие. - Отличные! – в голосе юноши сквозила неприкрытая радость. - Значит, тебе понравилось в гостях у Фаби? - Очень! Мы так замечательно посидели! - Вечер удался, - Оливер улыбнулся. – Я ведь не разбудил тебя? - Нет, я пока читаю. А вы чем занимаетесь? - Только что отнесли грязную посуду на кухню. Сейчас забегу к Фаби, пожелаю ему сладких снов и отправлюсь спать. Повисла тишина. Только тихое, ровное дыхание доносилось из трубки. - Я соскучился по тебе… очень сильно, - признался Оливер. - Я тоже… сильно… - Элиот вздохнул. – Всю дорогу до дома, пока ехал, облизывал губы… Точнее, слизывал с них твои поцелуи… - Ты сказал это нарочно, чтобы я не смог уснуть? - Ой! Прости, пожалуйста, Оливер… - Ничего страшного. Чуть раньше или чуть позже, но сон сморит меня в любом случае. - Скорее бы утро… - Тогда ложись. - Хочу, чтобы ты мне приснился… - Я постараюсь, - молодой человек усмехнулся. – Сладких снов, Элиот. - Добрых сновидений, Оливер. - Увидимся завтра. Положив трубку, Оливер поднялся в комнату Фабьяна. - Эли́в в порЬядке? Вы нормально поговорЬили? – с тревогой в голосе спросил Дюбуа. - Да. Всё хорошо, - гость сел за стол, взял в руки пачку фотографий и начал перебирать их. - Я так понЬимаю, ты замЬетил что-то необычное на одном из снЬимков? - Не я, Элиот, притом только со второго раза. Сейчас проверим твою наблюдательность и острый глаз художника, - Оливер нашёл нужную фотографию и протянул её другу. – Изучи её внимательно. - Я отлЬично помню эту съёмку возле памятнЬика в Пандино! – воскликнул Фабьян. – К расстановке в кадре не прЬидраться, вы с Эли́ улыбаетЬесь, скульптура солдата возвышается за вашими головами. НесомнЬенно, картину портит пара рабочих, но там была рЬеконструкция площади – не зависящие от нас обстоятЬельства… И паренёк ещё какой-то угодЬил в объектив камеры… - он нахмурил брови. – Постой-ка… Так это же Эли́в! - Браво, amigo! - Bordel du merde… - юноша, не мигая, уставился на фотографию. – Просто взрыв мозга! - В бейсболке и солнцезащитных очках он выглядит совсем неприметным. - ЕслЬи вдуматься, то факт ужасающий – дед и внук вмЬесте в кадре, притом внук старше деда и его двойник… У мЬеня прямо мороз по коже… - Элиот сказал, что обратил тогда внимание на нас троих. Лица Элио он не видел, но я врезался ему в память, по крайней мере, у него осталось смутное ощущение, что моя внешность знакома. - И Эли́ ничЬего не подозревал… - голос Фабьяна дрогнул. – Он был так безмятЬежно счастлив… Смеялся, шутЬил, а в то же самое врЬемя по площади кружил его внук… Как постЬичь умом этот парадокс?.. - Кадр действительно уникальный с исторической точки зрения, - Оливер достал сигарету и закурил. - А кроме того, он - наглядное протЬиворечие законам физЬики и теории относитЬельности… - И нашим представлениям о течении жизни и времени… Элиот выпросил у меня эту фотографию. Молодые люди замолчали. Оливер неспешно курил, а Фабьян сложил фотографии и сунул их в бумажный конверт. - КстатЬи, о фотографиях, - сказал Дюбуа. – Можно было бы пофотографЬироваться на озере Гарда. - Ты хочешь, чтобы я попросил у Перлманов камеру? - Ну, смотря, как у вас пойдёт общЬение. Я завтра намЬекну Эли́ву, что готов побыть фотографом. - Намекни. Может, он проникнется идеей и сам обратится с просьбой к своим новым родичам, - Оливер сделал последнюю затяжку и затушил окурок. – Я пойду спать, дружище. Разбудишь меня в восемь, если засплюсь? - Разбужу. Не вопрос. - Тогда сладких тебе снов, Фаби, - гость встал. - Спокойной ночи, ОливЭр! - Увидимся утром. Оливер направился к выходу, но остановился в дверях и обернулся. - Забыл узнать, что там с родинками Элиота? Ты идентифицировал их? – вопрос прозвучал неуверенно. - Я решил бросЬить свою затею, - Дюбуа почесал в затылке и зевнул. – Клон Эли́в или не клон, зачЬем мне эта информация? «Счастье в невЬедении», и тут я полностью согласЬен с Уильямом Риттером. МожЬет, Эли́в – всего лишь плод моего больного воображЬения, а сам я сейчас лежу в клинЬике для душевно больных?.. - Тогда мы там вместе лежим… - добавил Оливер. - И замЬеть – не на одной кровати, а на разных! Comme il faut! – юноша рассмеялся. Оливер не сдержал смех. - Ты - бесподобен, - сказал он, успокоившись. – Доброй ночи, Фаби! - Приятных снов, ОливЭр! - До завтра! – молодой человек вышел в холл и направился в гостевую комнату.