***
- Давай сядЬем за этот столик, - Фабьян окинул взглядом площадь возле кафе. - Фаби из другой реальности не любил столы на краю террас… - Я тоже прЬедпочитаю столики в глубине, но сЬегодня хочу сесть сюда. - Мне всё равно, chéri… Дюбуа опустился на стул. - Садись напротЬив меня, - попросил он друга. - Как скажешь, - апатично произнёс Пьяветти-младший и сел. - И не говори мне, что не голодЬен. - У меня нет аппетита, но пива я бы выпил. - Нет, Эли́в. Так не пойдЬёт, - Фабьян нахмурился. – Ты за завтраком съел только яйцо и выпЬил бокал кофе впрЬиглядку. Хотя бы салат осиль, ради мЬеня, пожалуйста. - Тогда выбери сам. Мои вкусы ты знаешь. - Ну, вот. Молодец, что не упрямЬишься, - Дюбуа довольно закивал. – Возьму тЬебе салат с мясом и пиво, - он жестом подозвал официанта и сделал заказ. – Вы с мистером Перлманом всё успЬели? - Да. Я написал заявление в отделении полиции, потом мы съездили, продлили и оплатили медицинскую страховку, в банк ещё заскочили… - Тебе очень повЬезло, что Перлманы отдали паспорт Эли́. Точнее, повЬезло ОливЭру. Иначе ему прЬишлось бы дёрнуть не за одну ниточку, чтобы сдЬелать тебе новый паспорт, и вся эта волокЬита заняла бы время. - Не побоюсь показаться неблагодарным, и по отношению к моей новой семье, и по отношению к Оливеру, но мне сейчас без разницы, с паспортом я или без… Моя жизнь закончилась… Я потерял любимого человека… Мои родственники – настоящие родственники, остались в другой реальности… Мне страшно, что я больше никогда не увижу отца… Я ужасно по нему соскучился… - Элиот смахнул набежавшие слёзы. К столику подошёл официант и выставил два бокала пива. - Думаю, ты нескоро оклЬемаешься… - Фабьян сделал глоток. – Но я буду с тобой столько, сколько тебе будЬет нужно. - Спасибо… - После Лиссабона махнём в Париж. ПогостЬишь у меня, а потом устроим себе экзотЬический отдых – слетаем на Филиппины или в Новую Зеландию. Как тЬебе идея? - Мне нравится… Лишь бы подальше отсюда… - Я бы на твоём месте поселЬился в другой части Италии, где ничего не напомЬинает о прошлом… Или в другой стране. - Намекаешь на Францию? - КонкрЬетизирую – на Париж. - Поближе к тебе? - Только прЬедставь - купишь себе квартЬиру в моём доме. БудЬем не разлей вода, как братья. - Я не хочу тратить деньги Оливера. Фабьян отставил бокал с пивом на край стола, снял со спинки стула рюкзак и достал из него тонкую картонную папку. - Самое врЬемя поговорить о них, - начал он. - В этой папке выпЬиска с твоего банковского счЬёта. - Понятно… - Элиот потупил взгляд. - Но это не всё. Пьяветти-младший молча вскинул на друга полные безразличия глаза. - ЗдЬесь, - Дюбуа постучал длинным тонким пальцем по папке, - копия завЬещания ОливЭра. - Зачем она мне? - Раньше основными наслЬедниками значились сын и внучка Элиота Пьяветти-старшего и я. Теперь ОливЭр перЬеписал завещание. Моя доля в наслЬедстве не изменилась, а всё остальное достанЬется тебе – примЬерно полтора миллиарда долларов. - Он в своём уме? – Элиот поморщился. - ПрЬедвосхищу твой вопрос и сразу отвЬечу: твоему деду не нужны деньги ОливЭра, поверь. У него своих - выше крыши, - Фабьян тяжело вздохнул. - И если он перЬеживёт ОливЭра, в чём я не уверЬен, то вряд ли он будЬет в состоянии вспомнить, кто такой Элио Перлман, и почему именно он наслЬедник. - Я не знаю, как реагировать на эту новость… - Никто не ждёт от тебя радостных восклЬицаний и ликования. - Деньги не сделают меня счастливым… - Эта истЬина не нова, mon cher… - От щедрости Оливера мне ни тепло, ни холодно… Но я очень признателен ему за фотографии… - Он просил перЬедать тебе ещё кое-что, - Дюбуа снова сунул руку в рюкзак и достал маленькую коробочку. – Я очень тЬебя прошу, пожалей его и возьми это… Элиот открыл футляр и слабо улыбнулся. - Запонки… с сапфирами… - с нежностью сказал он, прикоснувшись к украшениям. – Я собирался купить их… в память о нашей помолвке… - глаза юноши заволокло слезами. – Они точно такие же, как были в той реальности… Я очень тронут… - Dieu merci, - Фабьян с облегчением выдохнул. – ОливЭр так боялся, что ты не возьмёшь подарок. ПрЬедставляю, как он обрадуется… К столику приблизился официант, поставил перед молодыми людьми тарелки с салатами и удалился. - У мЬеня в голове роятся мысли… Уже второй день, с того самого момЬента, как ты позвонил мне вчЬера из Крема, - Дюбуа взял в руку вилку и ткнул её в салат. – С ОливЭром не удалось ими подЬелиться – мы были заняты дЬелами. - То есть ты хочешь поделиться со мной? - ПрЬедыдущий день выдался эмоционально напрЬяжённым, я отмёл идею поднимать такую серьёзную тему вчЬера перед сном, к тому же мы с тобой выпЬили. Я бы точно потерял нить повЬествования. - Я выслушаю всё, что ты скажешь, - Элиот вяло пошевелил вилкой в тарелке. – Мы одни на террасе. Нет лишних ушей. - Сначала прЬиведу кое-какие факты: вы трое - ты, твой дед и твой ОливЭр, а также Эли́ и И́в из этой реальности не единствЬенные прыгуны во врЬемени. - Прыгуны? Странное прозвище. - ПутЬешественниками во времени вас назвать нЬельзя, потому что вы не возвращаетесь в исходную точку и не перЬемещаетесь туда-сюда внутри конкрЬетного временно́го отрезка – допустЬим, столетия или двух. - И почему ты думаешь, что мы не единственные? - Потому что на протЬяжении последних тридцати лет Пьяветти-старший и ОливЭр занЬимаются поиском прыгунов. Не лично, разумеется, а чЬерез агентов. - Они нашли себе подобных? Ты серьёзно? – Элиот изумлённо уставился на друга. - С пЬервым прыгуном их свёл слепой случай – в Швейцарии, в своём номЬере отеля они застали плачущую горнЬичную. Твой дед поинтерЬесовался, чем так расстроена девушка, и та, по простоте душевной, повЬедала, что её пугает поведЬение мужа – стоит ему выпить лишнего, как он начЬинает нести чушь о том, что провалЬился во времени. Она уговарЬивала мужа сходить к психиатру, но тот наотрЬез отказался. Тогда ОливЭр прЬедставился психотерапевтом и попросЬил горничную познакомить их со своим мужем. В итоге, она прЬигласила их в гости. - И её супруг предъявил доказательства своего провала во времени? - Да. ВодитЬельское удостоверение, выданное в 2009 году, и портатЬивный телефонный аппарат, он называл его мобильным. - Переносной телефон? - Да. ОливЭр сказал, что телЬефон выглядел, как маленькая рация, и, естЬественно, не работал, потому что не было зарЬядного устройства. Но самое интерЬесное в другом. Этот мужчина – Стефан, рассказал, что за полгода до его прыжка во врЬемени исчезла его девушка, и её так и не нашлЬи. - Намекаешь на то, что люди проваливаются в прошлое парами? – на лбу Элиота пролегла складка. - Ты ухватЬил суть… - признал Фабьян. – И это не просто пары, а пары влюблЬённых друг в друга людей. Элио и ОливЭр потом отыскали ещё двух счастлЬивчиков, которым удалось найти друг друга в прошлом. Хотя трудно назвать их счастлЬивчиками… До прыжка во времени они были ровЬесниками, а когда встрЬетились в прошлом, мужчине стукнуло тридцать два года, а его невЬесте – пятьдесят три… - И сколько всего человек они нашли? - Не считая эту пару, ещё девять человЬек, включая мужа горничной. - И как агенты их искали? - В клинЬиках для душевнобольных, - Дюбуа доел салат и вытер рот салфеткой. – И пять из них заявЬили, что незадолго до их провала во врЬемени исчезли их возлюбленные. - А оставшиеся четыре человека… Они любили кого-то на момент исчезновения? - Это правЬильный вопрос, Эли́в. И да, на момЬент прыжка они все состояли в сЬерьёзных отношениях и обожали своих вторых половЬинок… - Значит, пропавшие как бы выдергивали своих любимых, тянули их за собой… - Ты сам всё понЬял. Элиот глотнул пива из бокала и задумчиво посмотрел куда-то поверх крыш. - А были случаи с прыжками людей в будущее или из одной реальности в другую? - МожЬет, и были, но Элио и ОливЭру о них ничего не извЬестно… - Пока что ты изложил только факты… - Я собирался подЬелиться с тобой своими мыслями, помню… - Фабьян достал сигарету и закурил. - И вот они: твой случай – унЬикальный… Если проанализЬировать обстоятельства прыжков во врЬемени твоего деда и ОливЭра из первоначальной рЬеальности, то тут вопросов нет – Элио провалЬился в прошлое и, в итоге, утянул за собой ОливЭра. В этой реальности ситуация повторЬилась – пропал мой друг Эли́ и выдЬернул из настоящего моего друга И́ва. То есть связи в каждой паре были слишком прочными - обоих ОливЭров засосало во врЬемя, как в воронку, потому что оба Элио не хотЬели отпускать их… - Я не вписываюсь ни в одну из этих схем… - Не вписываешься. Но объяснЬение этому парадоксу всё-таки есть - любовь ОливЭра к тебе настолько сильна, что он выдЬернул тебя из первоначальной рЬеальности. Вы пропали фактичЬески одновременно. Это как цепная реакция: Элио утащил в прошлое ОливЭра, а ОливЭр потянул тебя за собой, но поскольку мЬежду вашими прыжками была разнЬица – хоть доля секунды, но была, он оказался в прошлом, и образовалась новая вЬетка реальности, которая привЬела к сбою – ты угодил не в прошлое, а в будущее. Возможно, исчЬезновение И́ва из этой реальности как-то повлияло на исход твоего перЬемещения. Тут можно только гадать… - Твои умозаключения стройные, хоть и бездоказательные… - Не исключаю, что мЬежду двумя реальностями – первоначальной и этой, сущЬествует некое подпространство, и вы трое – ты и два ОливЭра из двух реальностей, в него угодЬили. А потом вас хаотично раскидало. Мы все прЬивыкли думать, что время движется линейно, но на самом деле в опрЬеделённые моменты у него непрЬедсказуемая траектория. И твой случай это подтвЬердил. - Мне трудно оспаривать твои доводы. - После того, как я узнал о провале моих друзей в прошлое, я перЬелопатил кучу научно-фантастических произвЬедений о перемещениях во врЬемени и задался ещё одним вопросом, - Фабьян сделал глоток пива. - И каким? - Ну, тебя разве ничЬего не смущает, кроме самого факта, что ты прыгнул в будущее другой рЬеальности? - Прости, chéri, но я сейчас словно в стопоре… Плохо соображаю… - Тогда не буду доставать тЬебя загадками и подскажу – для перЬемещений во времени нужна… - Дюбуа выжидательно уставился на друга. - Машина времени… - Прыжки в прошлое или будущее не являются классичЬескими перемещениями во врЬемени, так как не имеют точки возврата, у них другой механЬизм, и поэтому в машине врЬемени нет необходимости, но всё равно, сами перЬемещения должны осуществляться посрЬедством чего-либо. - Ты задался вопросом, КАК мы все оказались в другом времени? - Да, Эли́в. В моей головЬе уже давно сложилась теория, но не хватало послЬеднего звена… - Меня? - ИмЬенно. Теперь всё как идеально сложившийся пазл. К столику подошёл официант и поставил на стол два вторых блюда и пару бокалов пива. - Я взял на себя смЬелость заказать тебе свЬиные рёбрышки с картошкой, - Фабьян вооружился ножом и вилкой. - Спасибо, конечно, но… - Полпорции можЬешь отложить мне. - Хорошо, - Элиот скинул в тарелку друга несколько рёбрышек. - Итак, продолжим, - Дюбуа принялся резать мясо. – ПерЬемещения во времени или пространстве возможны посрЬедством порталов. У прыгунов нет порталов – они ни до чего не дотрагЬиваются в момент прыжка. ЗначЬит, мы имеем дело с невидимыми разломами, трЬещинами в пространственно-временном контЬинууме, в которые провалЬиваются люди. Но эти разломы не открываются просто так. - Я уже ничего не понимаю, Фаби… - Пьяветти-младший безучастно пошевелил вилкой в тарелке. - ПовторЬюсь – разломы не открываются просто так – их вспарывают порт-ключи. - О чём ты говоришь, chéri? – Элиот сморщился. – По-моему, твоё богатое воображение завело тебя в непроходимые дебри бесплотных фантазий. Откуда бы я взял порт-ключ? - Ты читал русского классЬика Гоголя? – неожиданно поинтересовался Фабьян. - Нет. - А жаль. В одном из его мистЬических произведений молодой кузнец Вакула прЬиходит к весьма неоднозначному пЬерсонажу – пану Пацюку, с просьбой помочь найти чёрта. И этот пан говорЬит Вакуле: «Тому не нужно далЬеко ходить, у кого чёрт за плЬечами». - К чему ты ведёшь?.. – испуганно произнёс Элиот, покосившись на своё плечо. - Твой порт-ключ у тЬебя на шее… Пьяветти-младший поперхнулся едой. Взяв в руку бокал, он глотнул пива и сжал в ладони золотой кулон. - Ты шутишь, mon ami?.. - просипел он. - На каждом из вас пятЬерых – на тебе, на обоих ОливЭрах и на обоих Элио - в момент исчезновЬения были цепочки с кулонами в виде звЬезды Давида. - Погоди-ка… - Элиот нервно заправил за ухо прядь волос. - ОливЭр рассказал мне про все эти кулоны. Когда я мыслЬенно восстановил последоватЬельность, то ужаснулся… - Посвятишь меня? - Начну с истоков. Только постарайся сосрЬедоточиться, а то запутаешься в информации, - предупредил Фабьян, доев ростбиф. – Итак, твой дедушка в восемнадцатилетнем возрасте провалЬился во времени с кулоном на шее. Незадолго до рождЬения ОливЭра в 1959 году, твой дед нашёл талантлЬивого ювелира, который сдЬелал три точные копии цепочки, которую носил твой дед, а из самой цепочки отлЬил ещё два кулона. Теперь слушай вниматЬельно: оригинал звезды Давида твой дед повЬесил на одну из цепочЬек и отдал матери ОливЭра – Лорейн. Она вручила ОливЭру этот подарок от, якобы, дедушки Хаима на бар-мицву в день тринадцатЬилетия. С тех пор ОливЭр не снимал кулон. Вторую цепочку с новым кулоном, отлЬитым из старой цепочки, которая, подчЬеркну, была на шее твоего деда в момент провала во врЬемени, он отдал Перлманам, чтобы они подарЬили её своему сыну Элио на бар-мицву – хоть и без еврейских обрядов, но в день тринадцатЬилетия. То есть вторую цепочку он прЬезентовал себе – ребёнку. Сперва оба Элио носЬили цепочку без кулона, но когда в жизни каждого появЬился ОливЭр, оба надели кулоны. - Мне страшно, chéri… - ТрЬетью цепочку с новым кулоном твой дед Элиот Пьяветти оставЬил себе, и носил её вплоть до своего смЬертного часа… Именно она сейчас у тЬебя на шее… - Получается, Элио Перлман провалился в прошлое с кулоном, сделанным по его заказу из его же собственной старой цепочки? Но это ломает представление о причинно-следственной связи… Просто взрыв мозга… - Я пока что коснулся только изначальной рЬеальности. А теперь прЬедставь – в прошлое проваливается ОливЭр, они встрЬечаются с Элио, и на ОливЭре кулон Элио, который тот ещё не отдал… Вышло задвоение орЬигинальных кулонов. - Нонсенс… - В этой реальности картЬина такая: у ОливЭра остаётся его кулон с цепочкой, а твой дед повторЬяет схему с кулонами, которая уже имЬела место в предыдущей реальности – копию цепочки и старый кулон получает юный И́в на бар-мицву, вторую копию цепочки и кулон, отлЬитый из старой цепочки, получает мой друг Эли́ на тринадцатЬилетие, а третья копия цепочки и кулон остаётся у твоего деда. Кстати, он до сих пор её носЬит, как и ОливЭр свою. - Боже мой… - Что скажешь тЬеперь? Будешь упорствовать, что твоя цепочка с кулоном-звЬездой не порт-ключ? - Значит, согласно твоей теории, если бы не злосчастные драгоценности, то во временно́й провал угодил бы только мой дед? - Да. Но повЬерь, он не догадывается о том, что цЬепочка с кулоном, с которой он провалЬился в прошлое - порт-ключ… Ни он, ни ОливЭр не заостряли внЬимания на своих цепочках и кулонах, и я сам только сЬейчас докопался до сути. Твоё появлЬение в этой реальности подтвЬерждает правоту моих догадок. - Действительно… Мне нечего возразить… - Твой дед и ОливЭр вообще сомнЬевались, что мой друг Эли́ исчЬезнет в этой реальности. Они оба считали, что изменЬение реальности и разрыв временно́й петли закроют брешь во врЬемени, уничтожат воронку, но безобЬидные на вид украшения снова выполнЬили свою функцию. - А что если дело вовсе не в оригинале цепочки и кулона, в которых мой дед провалился в прошлое, а в изготовленных копиях цепочки?.. Может, кусок металла, из которого отлили три копии, только по характеристикам напоминал золото, а фактически был обломком какого-нибудь инопланетного корабля… - Элиот помассировал виски кончиками пальцев. - Эта вЬерсия тоже имеется в моём арсЬенале, - заговорщицки сказал Фабьян, понизив голос. – По сути, ты носЬишь на шее очень опасную вещь, а потому у мЬеня к тебе настоятельная просьба – снЬими свою цепочку с кулоном и убЬери подальше. - Значит… ты считаешь, что есть вероятность следующего прыжка?... – оживился Пьяветти-младший. - Я знаю, о чЬём ты подумал, Эли́в… - Вдруг реальностей не две, а больше, и я окажусь в той, где чудом найду Оливера… моего Оливера… - Наши прЬедположения – всего лишь прЬедположения. Не дай им замутЬить твой разум напрасными ожиданиями, mon ami… - Прости, chéri, но я не сниму ни цепочку, ни кулон… - Пойми, вЬероятность нового прыжка нЬичтожно мала! – Дюбуа подался вперёд и навис над столиком. – И это в лЬюбом случае риск! Ты можЬешь провалиться в прошлый век, где не найдЬёшь ничего кроме нищЬеты и абсолютного одиночЬества! Хочешь повторЬить судьбу моего друга Эли́?! - Я уже всё решил. Не отговаривай меня, - твёрдо произнёс Элиот. - УпрЬямство – ваша семейная черта… - с горечью констатировал Фабьян. – Буду надеяться, что здравый смысл возобладает, и ты и перЬедумаешь. - Оливера и моего деда тоже попросишь снять цепочки с кулонами? - Да. СЬегодня же. И надо организовать экспЬертизу металла… Но сперва мне прЬедстоит убедить ОливЭра в необходЬимости сделать всё это. - Насколько я понял, у него ясный ум, несмотря на преклонный возраст… - Элиот поник головой. - Я обещал моим старЬикам, что проведу у них всё послеобедЬенное время, - Фабьян пригубил пиво. – Не забывай, что потом у мЬеня выставка в Лиссабоне, и я их не увижу минЬимум недели две… Если вообще увижу… Теперь каждая встрЬеча с ними может стать последней… - Да… - ОбЬязательно выкроим с ОливЭром время и обсудЬим мои догадки насчёт порт-ключей. Но после ужина я в твоём распорЬяжении. Неплохо было бы искупаться в новом бассейне Перлманов. - Я его ещё не видел, но прабабушка сказала, что он – точная копия бассейна в парке имения Пьяветти… - Так и есть – с подсвЬеткой, подогревом воды и гидромассажем, - добавил Дюбуа. - Будем купаться хоть до полуночи. - ПерЬеночую у вас, а утром поеду прЬямиком на вокзал. - Я могу отвезти тебя, chéri. - ОтлЬично! Молодые люди замолчали. Фабьян достал сигарету из пачки, щёлкнул зажигалкой и жадно затянулся. - Как пропал твой друг И́в из этой реальности? – неожиданно спросил Элиот. - ОливЭр из первоначальной рЬеальности помнил дату своего перемещения в прошлое, так что в этой реальности, после того, как пропал мой друг Эли́, они с твоим дедом подготовились - одиннадцатого сентября 1984 года личный врач Пьяветти-старшего – мистер Стоун, позвонил Перлманам под видом секретаря, пригласил моего друга И́ва в особняк и, якобы, по поручЬению своего босса попросЬил об услуге. Поскольку И́в должен был улЬететь в Нью-Йорк двенадцатого сентября, Стоун поинтересовался, не согласЬится ли И́в, за определённую плату, отвезти кое-какие докумЬенты в главный офис одного из банков – из соображЬений простоты и скорости. Это был всЬего лишь благовидный прЬедлог для визита в особняк. В вино И́ва он подмЬешал снотворное… - То есть твоего друга без зазрения совести усыпили и потом ждали, пока он не исчез? - Мои старЬики позаботились об И́ве – у него в карманЬе шорт было портмоне с купюрами разного достоинства, но какой смысл в соврЬеменных бумажных деньгах в прошлом? Короче, за три недЬели после исчезновения Эли́ им изготовЬили на заказ золотой портсигар. ВещЬица примечательная – в повЬерхность инкрустировали брЬиллианты на сумму около тридцати миллЬионов долларов, да ещё и такЬим образом, чтобы камни можно было бЬез труда выковырнуть обычным ножом. ОливЭр лично положил портсЬигар в нагрудный карман рубашки И́ва… - Царский подарок. - Я тоже так считаю. Во всяком случае, меня утЬешает мысль, что мой друг И́в не бЬедствовал, провалившись в прошлое… - Дюбуа грустно улыбнулся и стряхнул пепел. - А что вы сказали отцу И́ва, его друзьям в Америке? Опять же надо было на работу сообщить… - Этот вопрос мы очЬень долго обсуждали вместе с Перлманами, твоим дедом и ОливЭром и решили прЬидерживаться версии, что одиннадцатого сентЬября поздно вечером И́в заехал за дорожной сумкой и укатЬил к новым знакомым, от которых и собЬирался направиться в аэропорт на слЬедующий день, и больше никто из нас его не видЬел и не слышал. Вещи и паспорт И́ва Перлманы убрали подальше, в полЬицию сообщать не стали. Где-то черЬез неделю Перлманам позвонила бывшая невЬеста И́ва – с ней связался ректор унивЬерситета и выразил беспокойство, что И́в не вышел на работу. Профессор Перлман в свою очерЬедь изложил Миколь коллективно прЬидуманную версию событий. Она пообЬещала сообщить информацию отцу И́ва и ректору, под чьим началом работал И́в. Элиот отодвинул тарелку и допил бокал пива. - Странно… Гражданин Америки пропал в Европе, и его даже никто не искал… Так получается? – удивился он. - Перлманам звонЬил вице-консул из посольства Америки в Милане, интерЬесовался подробностями исчЬезновения И́ва, попросил написать заявлЬение об обстоятельствах, при которых видЬели И́ва в последний раз. Одним словом, соблЬюли формальности, объявили И́ва без вЬести пропавшим и попросили Перлманов позвонЬить в посольство в случае появления новой информации о местонахождЬении И́ва. - Даже никакого расследования не провели? - Кому это надо? ТурЬисты пачками пропадают. И́в не первый и не послЬедний. Тело не нашли, так что не было оснований возбуждать уголовное дЬело. Посчитали, что человЬек просто сгинул… - Потерять двоих друзей, да ещё при таких невероятных обстоятельствах, это, конечно, жесть… - Моя голова гудЬит уже почти два года. Я устал… очЬень устал, Эли́в, - Фабьян пронзительно взглянул на друга и глубоко затянулся сигаретой. - А сейчас пообЬещай, что не будешь сердиться на мЬеня за то, что я скажу в ближайшие несколько мЬинут. - Я думал, неприятные новости уже закончились… - Просто дай слово, что ты спокойно мЬеня выслушаешь и не расценЬишь мои действия, как неуважение или прЬедательство. - Чёрт… Фаби… - В общем, отнЬесись адекватно, насколько это возможно. - Клясться не стану, но постараюсь держать себя в руках. - У ОливЭра к тебе три просьбы… - Я так и знал, что тут какой-то подвох… - процедил сквозь зубы Элиот. - Не подумай ничЬего такого… - Если он надеется на личную встречу со мной, то я не готов увидеть его глубоким стариком… Прости, но это выше моих сил… - на глаза Пьяветти-младшего навернулись слёзы. – Пусть лучше в моей памяти Оливер останется молодым. - Он и не просЬил о свидании… - Фабьян глотнул пива. – ОливЭр сразу сказал мне, что не осквЬернит твой взор своим внешним видом… Он тоже хочЬет остаться в твоей памяти молодым… - Дюбуа вытер мокрые щёки. - И он не потревожит твой покой звонками или письмами… - Тогда, в чём суть просьб? - Я рассказал ему сегодня о лепЬестках роз, которые ты показал мне вчЬера… Он просит два-три лепЬестка… Элиот закрыл лицо руками. Плечи его мелко затряслись. - Mon Dieu… - Дюбуа сглотнул подступивший к горлу ком. – Прости меня, Эли́в… Я не мог отказать ОливЭру… Воцарилась гнетущая тишина. Спустя несколько минут Элиот взял из подставки салфетку, вытер заплаканное лицо, потом достал из рюкзака портмоне, раскрыл его. - Лепестков много… - он вынул сложенный вчетверо листок бумаги. – Я отдам половину… - он аккуратно разорвал листок надвое, ссыпал на него несколько лепестков роз. – У меня ещё есть визитка с моим телефонным номером в Америке… Я давал ему такую же… Пусть будет сувенир… Только во что это завернуть? - У мЬеня есть пустой конвЬерт, - Фабьян пошарил в своём рюкзаке, вытащил бумажный вкладыш, протянул его другу. Пьяветти-младший осторожно поместил всё внутрь пакета и отдал своему визави́ – тот убрал файл в карман рюкзака. - Что ещё?.. – он потупил взгляд. - ОливЭр просит разрЬешения присылать тебе цветы… Вне зависимости от твоего места житЬельства… Слёзы градом покатились по щекам Элиота. Он вскинул на друга полные боли глаза и еле заметно закивал. - Ну, и послЬеднее… - Дюбуа выпил залпом полбокала пива. – Это кафе принадлЬежит ОливЭру. Он владеет ещё однЬим. Думаю, ты без труда догадаешься, каким… - «Cortile»?.. - Да… Если честно, я впЬервые услышал о «Cortile» от ОливЭра. Когда они с Элио иммигрЬировали из Америки в Италию в 1961 году, ОливЭр нашёл место, где в первоначальной рЬеальности было кафе, выкупил его и по памяти воссоздал завЬедение. С тех пор тот уголок стал его раем… Он часто заезжает туда… ОдЬин или со мной… - Или с Элио… - Нет. Элио даже не подозрЬевает о существовании этого кафе. Пьяветти-младший тяжело вздохнул и потупил взгляд. - Но я отвлЬёкся, - Фабьян сделал затяжку, стряхнул пепел. – Речь сЬейчас не о «Cortil», а о «Tramonto», в котором мы с тобой сидим. ОливЭр просит тебя пару раз в недЬелю обедать здесь. Он будет оплачивать счета за обеды и прЬедоставит тебе коллекционные вина и шампанское, если ты согласишься на его прЬедложение. - Но я же… - Я знаю, ты сЬейчас скажешь, что не знаешь своих планов, что, скорее всего, съедешь от Перлманов и посЬелишься в другом городе или стране, но сЬегодня ещё только пятое мая, всё лето вперЬеди. Раньше, пока Эли́ учился в школе, Перлманы приезжали сюда только на РождЬество и на каникулы, но в прошлом году, они жилЬи в своём загородном доме с мая по начало октября. Возможно, ты прЬивяжешься всей душой к своим новым родЬичам и будешь жить здесь. Тогда ты мог бы заранее сообщать мне, в какой дЬень готов пообедать в «Tramonto», а я перЬедавал бы эту информацию ОливЭру. Этот столик всегда будет зарЬезервирован в обеденное врЬемя на имя Элио Перлмана. Элиот смахнул слёзы, грустно улыбнулся. - Ему будет приятно осознавать, что я обедаю в его кафе?.. – тихо спросил он. - Ему будЬет приятно смотрЬеть на тебя.. издали... - Он хочет смотреть на меня?.. – юноша изумлённо свёл брови. - По-моему, естЬественное желание… - Фабьян судорожно затушил окурок. - Он и сейчас на тебя смотрЬит... - ЧТО?.. - Прости, я не прЬедупредил тебя, как только мы сели за стол... ОливЭр боялся, что, если я скажу сразу, то ты разозлЬишься и уйдёшь... А так… у него хоть было достаточно врЬемени полюбоваться на тебя… - начал сбивчиво оправдываться Дюбуа. - Я сдЬелал для него всё, что мог… Понимаю, ты сейчас в бешенстве… но я бЬезропотно снесу любые твои упрёки, выслушаю любую брань… - он виновато поник головой. - И где он?.. – печальный голос Элиота дрогнул. Фабьян вскинул глаза и ошеломлённо уставился на друга. - Так ты не сЬердишься на меня, Эли́в?.. - Тобой двигали лучшие побуждения… - Dieu merci… Я ждал, что ты, как минЬимум, подорвёшься и незамЬедлительно свалишь… - Я бы и рад это сделать, но не могу… - слёзы покатились по щекам юноши, закапали на стол. – Я люблю его… - Bordel du merde… - Дюбуа достал трясущимися пальцами сигарету из пачки и с трудом прикурил от зажигалки. – Comment de supporter tout ça?.. – он хлюпнул носом и прикусил губу. - Ты не ответил, chéri… Я обшарил взглядом всю площадь, но не заметил никаких наблюдателей… - ВидЬишь светло-бежевую «Ferrari» с затЬемнёнными стёклами? - Да, - ответил Элиот, чуть повернув голову. - ОливЭр в ней… - Господи… Он больше часа сидит в железной коробке на самом солнцепёке… - в голосе юноши послышалась неподдельная тревога. - Не перЬеживай, в салоне включен клЬимат-контроль. В сумке-холодильнике – запас воды. ВодитЬеля он отпустил. Они свяжутся по рации, когда мы закончЬим. - Вряд ли Оливер с такого расстояния рассмотрит меня… У него уже, наверняка, слабое зрение… - Он сЬегодня купил мощный бинокль. Я провЬерил – крутая вещь, - Фабьян выдержал паузу. – С места стоянки машины отлЬичный обзор. - И этот столик, как на ладони, - подытожил Пьяветти-младший. - В общЬем, тебе решать, mon cher… - Я буду здесь обедать… - Спасибо! – эмоционально выпалил юноша, прикоснувшись к ладони Элиота. - Для мЬеня очень важно, что ты согласЬился! Ты не прЬедставляешь, как обрадуется ОливЭр - ты не отказал ему ни в одной просьбе! - И поблагодари его… за вчерашние цветы… за фотографии… и запонки… и вообще за всё, что он сделал для меня за эти два дня… - КонЬечно, поблагодарю, Эли́в! - Мне бы хотелось иногда бывать в «Cortile», но есть вероятность столкнуться там с Оливером… - Я обсужу с нЬим этот нюанс. Молодые люди замолчали. Фабьян с задумчивым видом крутил в пальцах зажигалку, Элиот не мигая смотрел куда-то поверх крыш. - Знаешь, последние сутки меня терзала мысль, что всё осталось бы по-прежнему, если бы я не уехал в Милан на встречу с другом… - Ты заблуждался. - В тот день, с самого утра, меня преследовало какое-то смутное предчувствие беды… С момента пробуждения навалилась странная глухая тоска… Я расценил её тогда как нежелание разлучаться с Оливером… И с каждой минутой тоска становилась всё беспросветней и скоро переросла в безотчётный, животный страх, который окатывал меня леденящими волнами. Я категорически не хотел уезжать… - ОливЭру тоже было не по сЬебе в тот день… - Когда я обнимал его, прощаясь возле машины, ощущение надвигающегося несчастья стало нестерпимым. Я с трудом подавлял в себе крик… Я чувствовал, что прижимаюсь к Оливеру последний раз… Мне не хватало воздуха… Горло сдавило, словно гигантскими клешнями… Я задыхался… Помню, как я исступлённо вцепился в рубашку Оливера... Я уже тогда понял, что это конец... - Mon cher… - глаза Фабьяна наполнились слезами. - Наша история любви получилась убийственно короткой… - мрачно резюмировал Элиот, вытерев мокрое лицо ладонями. - Это было слишком хорошо, чтобы длиться дольше… - ОливЭр страдает сейчас не меньше, чем ты, повЬерь… - Но он-то уже прожил долгую жизнь без меня, а мне ещё только предстоит прожить свою… без него… И пока я не вижу никакого смысла влачить жалкое существование, ведь ничего нельзя вернуть назад... - ВрЬемя – лучший лекарь. - Лучший лекарь?! – взвился Элиот. Его лицо перекосилось от горечи. – Этот «лучший лекарь» отнял у меня всё! Я был счастлив и любим! Время лишило меня самого дорогого! - Прости… Эта дурацкая пословЬица сама сорвалась с языка… Я не хотЬел причинить тебе боль… - Я знаю, chéri… Извини за мою реакцию… У меня голова разламывается… Наверное, будет лучше, если я поеду домой… Ну, то есть не домой, а к моим новым родичам… Приму снотворное, посплю до ужина… - Хорошо. Моя машина в твоём распорЬяжении – водитель отвЬезёт тебя к Перлманам. - Легче вызвать такси. - ЗачЬем? Я потом сяду к ОливЭру в «Ferrari»... - Ну, да… - Так твоё прЬиглашение на вечЬер в силе? – несмело спросил Дюбуа. - Конечно, chéri… - Тогда пошлЬи? Молодые люди поднялись с мест. Элиот замешкался возле столика. - Оливер же не ждёт, что я помашу ему на прощанье?.. – спросил он. - Не волнуйся. Он ничЬего от тебя не ждёт… - На мой взгляд, это было бы издевательством, если бы я ему помахал… - Я тоже так счЬитаю. Всё нормально, Эли́в. Друзья покинули террасу кафе и свернули за угол.***
Элиот вошёл в дом, заглянул в гостиную. - Элиот! – Анелла отложила книгу, встала с дивана и направилась к юноше. – Как ты, дорогой? - Я в порядке. - Как прошёл обед с Фаби? - Мы хорошо поcидели. - На кухне свежевыжатый персиковый сок. Принести тебе стаканчик? - Нет. Спасибо… - Твой прадедушка у бассейна. Если хочешь купаться, то не стесняйся, mon âme. - Лучше прилягу… Голова немного побаливает… - Элиот натужно улыбнулся. - Я дам тебе анальгетик, - обеспокоенно заявила женщина. - И снотворного, если можно… - Иди к себе. Я принесу таблетки и воду. - Спасибо… - От Оливера кое-что доставили, - Анелла ласково погладила юношу по плечу. - Он хотел, чтобы был сюрприз, но я сказала, что предупрежу тебя… заранее… - Мне хватило сюрпризов за последние два дня, - голос Элиота сорвался. – Спасибо, что предупредили… - Я приду минут через десять. Пьяветти-младший молча кивнул, потом развернулся и побрёл к лестнице. Поднявшись на второй этаж, он приблизился к спальне Элио, открыл дверь. Его взор сразу привлёк новый букет роз, возвышающийся в вазе на бюро. Элиот стремительно подошёл к цветам, внимательно осмотрел их и вынул из стеблей маленький конверт. Аккуратно вскрыв его, юноша достал открытку и прочёл короткий текст, написанный знакомым почерком: «С любовью. От Оливера». Из глаз Элиота покатились слёзы. Он прижал открытку к губам, сел на кровать, и, словно заметив что-то боковым зрением, повернул голову к стене – у спинки кровати сидел плюшевый медвежонок Тедди. Элиот обхватил игрушку руками и заплакал навзрыд.