"Каждый умирает в одиночку"
Сердце того на секунду замерло, едва ли не разрывается от страха, когда со стороны лестничной площадки до ушей его шорох доносится. Чей-то шаг. Он точно разобрать не может, но в точности слышит, чуть приглушенную эхом мелодию. Совсем тихий и неразборчивый свист. Голос дьявола кажется ему все ближе и ближе. Уже рядом. Косая рука смерти большой тенью нависает над мужчиной, когда совсем не далеко от него, чья-то нога замирает. В одно мгновение помещение безлюдного здания, оглушаются громким истошным воплем, кровавыми оттенками окрашивая его серые стены. Стая ночных ворон под волны крика свой голос подает, большим океаном над мрачной постройкой кружась. Поймали.***
Корейское национальное телевидение уже как с восьми утра посвящает своих граждан в самые свежие новости будничного дня. Без умолку, продолжая вести интересную беседу со своим коллегой, главная ведущая новостной программы переходит к следующей из сегодняшних тем, прося зрителей обратить свое внимание на следующий график, где, как видно, уже двадцатую неделю подряд, верховное место, продолжает держать одна и та же кампания. - Это лидеры рынка, на данный момент вершина филиальной биржи принадлежит только им. С недавних пор, стало известно, что корейский финансовый конгломерат управляет активами на сумму в $4,009 трлн. Так же, на сегодняшнюю дату пришлось открытие нового филиала на территории США, где государственный банк провел первичное размещение акций и привлек рекордные $22 млрд, разместив 48,4 млрд акций (18% от общего числа). Мужчина, сидящий в самом центре большого обеденного стола, устало откидывается о спинку стула, глазами пробегаюсь по середине экрана, где черным по белому выделено:/Industrial & Commercial Bank of Korea/
Шатен внимательно слушает каждое слово двух собеседников, отчасти чувствуя, как настроение ниже плинтуса падает. Своими пальцами раз за разом, приглушенно проводит по белоснежной скатерти. И если бы все новости галдели только лишь, об этой организации, он бы точно с земли этой чертовой сошел. Ужасно бесится от того, что уроды смеют называть себя лучшими, так громко о своих достижениях всей стране не стесняясь кричать. Пытается повнимательнее слова ведущей разобрать, но внимание его раз за разом отвлекают надоедливые уведомления девичьего айфона, который как видно, его сестра все никак не собирается откладывать. Раздраженно переводит взгляд в бок, замечая, что у девушки, сидящей по левую сторону от него, настроение куда повеселее будет, нежели у него. Та слишком активно цокает по экрану смартфона, своими красивыми ноготочками, набирая одно слово за другим. Ухоженные волосы гладкими локонами свисают с острых плеч шатенки, еле дотягивая до самих лопаток. В такую жаркую погоду, девушка решила, что будет лучше надеть легкую рубашку из тонкого льна, заправив их в широкие штаны свободного кроя, завершив образ красивым ожерельем, подаренным ее вторым братом на недавнее двадцати четырёхлетие. - У тебя скоро чемпионат, а ты и горошины в рот не взяла - старший расслабленно берет в руки столовые приборы, краем глаз следя за реакцией его сестры - у тебя все хорошо? Если уж в первые пару минут шатенка, была не в силах и слова сказать, испытывая шокирующее удивление размером, так во всю длину китайской стены, то теперь уже более спокойно пытается переварить сказанные им слова, не совсем понимая, с какой стороны подул ветер, ибо такое внимание слишком непривычно для нее. Особенно, от ее старшего. - Ты переживаешь за мое первое место или за меня, Сокджин? - Ким младшая чуть вскидывает бровью, склонив голову в бок, все еще никак не решаясь посмотреть в глаза рядом сидящего светловолосого - не волнуйся, я в отличной физической подготовке - колкая фразочка незамедлительно вылетает из уст девушки, еще и не забыв на последок смешок еле заметный пустить. Минуту точно они молча сидели. Должно быть Ким пытался побороть в себе зарождающуюся бурю эмоций, ибо в данный момент, ему не особо так хочется выяснять отношения с собственной сестрой. Тяжело вздыхает перед тем, чтобы хоть что-то ответить, острием ножа протыкая головку свежеприготовленного лобстера. - Думаю, что было бы не плохо, встретиться с твоими спонсорами - игнорируя выходку сестрицы, все так же спокойно продолжает Ким, даже не обращая внимания на то, что кажется той это не по душе приходиться - я получил список всех тридцати спонсоров на сентябрьский забег, можешь выбрать подходящую себе кандидатуру. - Спасибо, но соревнования уже через две недели, думаю было бы неуместным так поздно подыскивать себе спонсоров - красноречивый ответ не заставил себя долго ждать, младшая резко перебивает своего брата, телефон не забыв со звуком на стол положить - И да - шатенка переводит свой довольно презрительный взгляд на Кима, встречаясь с его негодующим - Тэхен обо всем уже позаботился, поэтому пожалуйста, не утруждай себя. Тебе не подходит. Не старайся Потому что не просят. Старший больше не в состоянии смотреть на слишком надменное лицо девушки, поэтому тесно поджав зубы, переводит свой взгляд обратно на плазменный экран. Он точно под себя подмечает, что когда-то за свой острый язычок она уж точно ответит, ибо постоянно скидывать ее выходки на юный возраст уже не получиться. Человеку уже два десятка лет, а продолжает вести себя, все как пятнадцатилетний подросток. Берет в руки пульт и выключает уже надоевший ему телевизор, наконец-то успокаиваясь, когда в комнате нависает так желаемая его душой тишина. Глаза обоих, как видно, в один момент бегло проскользнули по одной стороне. И ведь отчасти его не может беспокоить тот факт, что место с правой стороны от стола, пустует уже как третью неделю подряд. Как бы ему того не хотелось признавать, но такого наглого поведения он даже от своей пятилетней дочери не вытрепывает. - Где твой брат? – неожиданно начинает разговор мужчина, разбивая напрягающую обстановку между своей родственницей, которая, как видно, не спешит обращать на него внимания - Тэхви? - Он и твой брат тоже – остро подмечает Тэхви, раздраженно протыкая кусочек мясистого кусока рыбного филе, руки складывая в крепкий замок на своей тарелкой. - Не дерзи. - Говорю как есть. Оба упрямо смотрят друг на друга, а старший, как всегда, удивляется столь напористому характеру своей сестры, которой, как видно, вообще начихать на правила их дома. Брюнет откидывает столовые приборы напротив, и серьезно смотрит на младшую Ким, в глазах которой он видит лишь обычную пустоту и безразличие. Как бы это не выглядело удивительным, но они снова взялась за свое, конечно же не впервые, не зря же говорят, близнецы как одно целое, это точно про них. Как бы Сокджин не старался, мелкая никогда не выдавала второго, хотя прекрасно была осведомлена о всех делишках своего братца. - У меня с ним намечается серьезный разговор, не знаю где его носит, но Тэхен обязан появиться дома к вечеру – строго указывает сестре перед тем, как встать. Брюнетка молчит, с головой опущенной сидит, когда мимо проходит Ким. Тянет время до последнего, но, когда брат подходит к дверям неожиданно подает свой голос, заметно нервничает, но все-таки говорит. - Это потому что вернулся Глава? – оборачивается в его сторону, видит как Джин замер в дверном проеме, все еще продолжая стоять к ней спиной – Чон Чонгук, из правящего клана... Она не должна была задавать этот вопрос, черт ее потянул за язык, она не хотела этого говорить. Сама понимает, что ляпнула полную чушь, особенно жалеет об этом, краем глаз замечая смятение в глазах прислуги. Даже они напряглись, забыв о страхе начинают перешёптываться, не могут поверить в правдивость новости, сказанной их госпожой. Эта новость должно быть уже быстро разлетелась по всей стране, потому как, возвращение столь почетного лица, настораживает многих. И уж кого, но вот старшего Кима эта новость точно не радует, он оборачивается на сестру, явно не понимая откуда та это знает. - Ты все знал? – удивленно тянет Тэхви, кажется снова разочаровываясь во всем и во всех – кажется в этой ситуации только я ничего не понимаю. - Не лезь не в свое дело, Тэхви, я повторять не стану. - Но... - не успевает и слова сказать, как старший брат покидает столовую зону, оставляя девушку в полном одиночестве. Та как капризная дама ударяет кулаком по столу, не забыв надуть губы, переводит взгляд на слуг. Одного недовольного взора их госпожи хватило, как они сразу рассосались как муравьи, один за другим. Каждый из присутствующих действует на нервы главной, поэтому им следует как можно быстрее из ее поля зрения скрыться, ибо незамедлительно к чертям собачьим полетят из этого дома. Девушка достает свой телефон и быстро печатает сообщение Тэхену. Конечно она знает, что не получит ответа, но хотя бы сказать это она должна. Ким отводит голову чуть вбок, и глазами замечает большую семейную картину, которая по-царски расположилась в самом центре просторного помещения, тут же заставляя все взгляды присутствующих обратить на себя. Как иронично, но эта фотография настолько фальшива, что становится неимоверно плохо-смешно, от чего шатенка пускает немой смешок по губам, все продолжая презренно разглядывать каждого героя полотна. Все представители Клана Ким вальяжно позируют для удачного семейного фото, которое вовеки закрепится в истории их родовой. Одна из влиятельных семей нефтяных магнатов, возглавляющий список производителей нефти по всему миру. Также как и Чоны, правят системой мирового порядка, входя в состав теневого правительства. И только немощному не в силах понять, какой мощью может обладать этот клан, идя бок о бок с заклятыми врагами - Чонами. Во главе всех сидит молодой и весьма уверенный взглядом старший сын бывшего главы, и будущий Глава клана Ким Сокджин. Главный человек в их клане, слово которого, для всех будет всегда в приоритете. По левую сторону не стесняя брата, позирует второй сын Ким Тэхен, в руках которого на данный момент управление главной корпорации "KIMGlobal". Женская рука нежно накрывает сильное плечо шатена, красивая и неимоверно статная девица стоит за спинами своих братьев - единственная дочь семьи, и по совместительству близнец Ким Тэхена. Рядом с шатенкой стоит, тепло улыбаясь симпатичная блондинка. Хан Сунан - жена главы и мать его старшей дочери, которая по милому на коленях у отца расположилась. Маленький ребенок выглядит весьма задорно, на фоне своего угрюмого и как всегда серьезного родителя. Можно сказать это маленькая копия блондинки, унаследовавшая от матери фарфоровую кожу и яркие глаза, с оттенком расцветающей листвы. На вид счастливая семейка, по-другому и не скажешь. Она бы с радостью выкинула эту картину к чертям собачьим, ибо каждый день лицезреть эти натянутые подобии улыбок ее недалеких родственничков не так уж и приятно.***
Двери офисного лифта раскрываются на самом верхнем этаже высокоэтажного банка, пропуская прибывших гостей внутрь длинного коридора. Интерьер сотого этажа отличается от всех предыдущих, своим необычным и ,можно сказать, особенным дизайном. Темные стены моментами освещены приглушенным светом настенных подвесок, украшенных темной листвой, по бокам от каждого. Сам потолок зеркальный, от чего кажется куда выше, чем есть на самом деле. Впереди своей охраны, уверенно шагает мужчина, следуя за ведущей его секретаршей, которая как видно, не спешит оказывать ему любезность. В принципе как и все остальные, кто хоть как то связанны с главным в мире этой банковой системе. Большая делегация останавливается напротив высокой двери, терпеливо ожидая приглашения от главного. - Прошу президент Чхвэ, глава вас ожидает. Слова девушки кажется вернули задумавшегося мужчину в мир реальности, который теперь перед собой видит уже не закрытые двери, а большой и довольно просторный кабинет, у проема которого, в ожидании стоят два телохранителя. Мужчина проходит в центр офисного помещения, сразу глазами цепляясь за неимоверно притягательный вид, скрывающийся за затемненными панорамными окнами, которые как видно, занимают почти всю центральную стену кабинета. И этот же образ дополняет и статный брюнет, с интересом поглощенный пейзажем красивого утреннего Сеула. В отличии от главы, красноволосый Чон заметил присутствие президента куда быстрее. Только вот за место ожидаемого приветствия, он только подтягивает к губам стакан со свежезаполненным ромом, изучающим взглядом осматривая старика. Оба брата смотрятся вместе весьма серьезно и сильно, и даже если внешностью они не сказать, что схожи, то аура от них, веет действительно одинаковая. Безусловно Руками смерти оба сотворены. И в этом их сила. - Добрый день, президент Чхвэ - напрягающую тишину пробивает томный голос брюнета, и президент всем телом жуткий холод прочувствовал, стоило только тому в глаза его посмотреть. Он ничего не отвечает, только склоняет голову перед Главой, свой взор вниз покорно опуская. И слышит. Слышит, как отдаленный шаг, раз за разом, все ближе до ушей его доходит, до того момента, как лаковые туфли напротив него останавливаются. - Господин Глава. И Чону это льстит. Он не скажет, что в голосе старика есть что-то боязливое, напротив, сдержанный и весьма умело подобранный тон голоса никак не ускользает из его внимания. Не сдерживает легкой насмешки со своих уст, важно располагаясь в одном из кожаных кресел, рядом с широким рабочим столом неподалеку. Внимательным своим взглядом обводит мужчину с ног до головы, чуть приподнимая брови к верху. - Прошу вас, присаживайтесь - любезность Чону ни к чему, и именно поэтому в этих словах президент нашел больше приказного тона, нежели простого приглашения. А мужчина только покорно кивает, совсем так неудобно усаживается в кресло напротив, теперь уже встречаясь с глазами главы один на один. Трудно ему объяснить это чувство, ибо такое он ощущает впервые. Сам не понимает, как в глазах еще, казалось бы, молодого парня, может скрываться столько величия и алчности, и возможно это самое меньшее и безобидное, что Чхвэ смог в них разглядеть. Он молчит. Пристально следит за каждым движением брюнета, отчасти понимая, что на этой территории лев не он совсем. Перед ним сидит создание куда величавее нежели простой лев, он не скажет, что это человек, но уверен, глядя на него можно всем сердцем и умом поверить в существование иного мира, ибо он другой. В нем темное и черное. А Чон с украдкой поглядывает на задумавшегося мужчину, и ухмыляется, поскольку чувствует его напряженное состояние. Не то чтобы тот его боялся, нисколько, скорее всего мужчина чувствует на себе большую ответственность. Ибо совсем неловко так немощно сидеть перед самым главным человеком во всей стране. Даже если ты президент. - Что же президент Чхвэ, должен признать, я впечатлен вашими успехами в политической жизни нашей республики - Чонгук вальяжно облокачивается о кожаную спинку кресла, руки по богам расслабленно расставляя, взглядом своим укоризненно прожигает на лбу у мужчины дыру огромную - я не был знаком с вами лично, но думаю, народ вас действительно уважает. - Господин Глава... Люди всегда все преувеличивают... - старик Чхвэ говорит непринужденно, пустым взглядом ответным опаляет сидящего напротив главного, свое волнение за невозмутимой маской скрывая - я просто выполняю свою работу. - Не думаю, что дело только в этом - Чонгук неожиданно прерывает речь, дабы слушать его лишнюю болтовню сегодня он, увы, но не в настроении - вы заручились хорошей поддержкой от конгрессменов, предложив внести новый пакет законов в нашу систему - своим властны голосом Чон и пару слов вымолвить старику не позволяет, замечая, что с каждым мгновением оно у него серым цветом окрашивается - не думаю, что это входит в ваши обязанности. Президент на мгновение в глазах его всколыхавший огонёк гнева увидел. Лишь на секунду, но точно увидел. Ему и гадать не нужно, ибо в людях он разбирается довольно хорошо. И личность сидящая перед ним, скрывает за своим спокойным лицом нечто большее, чем просто гнев. И он понимает. Направляясь в этот офис, он заранее все в голове прокрутил, и даже когда делал объявление все уже предугадал, в точности до сегодняшнего дня. Слишком уж было самонадеянно брать на себя слишком огромную ношу правителя, обходя слово главы стороной, решая делами государства в одиночку заняться. - Не понимаю о чем вы, господин Глава - напрягая все мышцы на своем лице, Чхвэ натягивает легкую улыбку, пытаясь голосу своему капельку любезности придать - я уверен, что старые законы потеряли свою юридическую силу, и некоторые из них ущемляют права простых граждан, я делаю все, что в моих силах. - Ащ, этот старик себя недооценивает - позади двух собеседников послышался удивленный голос, на который, президенту пришлось обернуть голову, сразу замечая стоящего у окна рыжеволосого. Хосок вытягивает слово за словом, не скрывая своего недоуменного выражения лица, глазами следит за растерянным видом мужчины, не торопясь некой насмешки в своем тоне припрятать. Со звуком опускает стеклянный бокал на красное дерево, медленным шагом приближаясь к месту их разговора. Президент хорошо подметил то, что в присутствии Главы, рыжий чувствует себя более чем комфортно, в действиях своих свободный, и таковой он, поскольку сам Чон Чонгук ему добро дал. А тот никак не реагирует на слова брата. Просто переводит хмурый вид обратно на мужчину, ибо ему очень интересно посмотреть на его реакцию. Сам президент ничего не спешит отвечать, внимательно следит за тенью братца Чона, понимая, что теперь он за спиной его стоит. - Президент Чхвэ - в секунду некогда веселый Хосок сменяется в голосе, от чего у мужчины по телу опустошающий холод проходится, на мгновение дыхание задерживает, поскольку чувствует его дыхание на своем затылке - вы можете чувствовать себя спокойнее, не стоит так волноваться. Это предупреждение Ибо волк чувствует страх. - Думаю, что мое присутствие было запланировано не просто так, господин. Прошу, если вас что-то беспокоит, дать мне об этом знать - лучше всего, мужчина считает опустить момент с Чон Хосоком, собирая всю свою волю перед тем, как вновь обратиться к господину. - Вы как всегда правы президент - Чонгук щурится, поднимает на седоволосого холодный взгляд своих ониксовых зрачков, заставляя того цепким взглядом к себе прицепиться - хотелось бы мне кое-какой момент прояснить - медленно встает со своего места, растягивая, как можно больше напряженный разговор с мужчиной. Каждый шаг от лаковых туфель главного, отдается у мужчины громким эхом, трепетно сердце заставляя в бешенном ритме сжиматься. Пытается как можно быстрее абстрагироваться от надоедливых мыслей, но теряет над ними контроль, когда перед собой видит во всю улыбающегося Чон Хосока, тот тенью мимо брата проходит, не забывая презрительную ухмылку по губам пустить. Президент свой взгляд на черном ящике останавливает, когда пальцы главы его крышки касаются. Чувствует мелкую дрожь, когда защелка, в виде яркого феникса в секунду срабатывает, позволяя брюнету ее содержимое миру показать. Длинными пальцами проводит по рифлёной поверхности дупла дорогого пистолета, из самого что ни есть настоящего кремния. - Должен признать, я был удивлен, вашему заявлению, поскольку оно чудным образом ускользнуло мимо моего внимания, это было не столь неожиданно, сколько досадно - грубым тоном голос Главы отдаётся по барабанной перепонке взволнованного старика, от чего у того дыхание прерывистым становиться - двадцать пятое июля. Каждую буковку произнесённого числа, Чон чуть ли не жутким шёпотом проговорил, но он уверен, каждый его слог отчетливо в сознании президента отпечатался. Корпусом оборачивается к сидящему мужчину, в своих руках уже прокручивая во всю мерцающий черный пистолет. - Я запомнил это число, ибо оно могло стать датой вашей смерти. Говорит просто Без капли сожаления. Президент не помнит что именно происходило в ближайшие несколько секунд, словно вновь оказываясь в настоящей реальности уже рядом с Чон Чонгуком. Он в миг приходит в себя, когда у самого виска чувствует твердый край дупла холодного оружия. Глава держит в руке железного друга, без всяких смятений направляя его на недоумевающего мужчину, что сидит в пару сантиметров от него. Тот своим укоризненным взглядом, продолжая пробивать голову второго, поправляет свой загнувшийся рукав, другой рукой не сводя прицела с виска мужчины. - Может президент Чхвэ, покорно отдадимся в руки судьбе, и исправим то, что вы до сих пор дышите - сквозь зубы протягивает речь свою, Чонгук, к слову, чувствует полное удовлетворение, замечая в глазах своей жертвы неопределенный испуг, еле держится, ибо его черное внутри требует спустить курок, оно просто желает. Жаждет кровопролития. Президент в долю секунды, от такого змеиного шёпота прохладным потом покрывается. Слова того едко вцепились в его черепную коробку, прорезывая плотную стенку своими острыми наконечниками. Он уверен, что сказанное Главой самая, что ни на есть правда, ибо она звучит слишком убедительно из уст такого черного человека, поскольку никто не может сказать на все сто, что будущее пророчит нам не матушка судьба, а он сам, что все живое и неживое находится именно в его темном подчинении. Может где-то на небесах главный светлый. Но на грязной земле хозяин черный. И имя ему Чон Чонгук. А Хосок воодушевленно своими игривыми глазами за излюбленной сценой следит. Она кажется ему настолько интересной, что даже вкус рома уже перестал быть таким желанным на кончике языка его. Думает, что лезть в это дело не будет, пусть его брат сам решит для себя, оставлять ли у своих ног эту крысу, или же лишить ее никчемной жизни. Ему то все равно. Этот президент бесследно уйдет, а они поставят на пустующий пост следующего. Их очередную марионетку. - Господин Глава... - Даже не пытайтесь - твердым стволом впечатывается в красноватую кожу мужчины, заставляя того вновь рот свой закрыть - вы никогда не заставите меня поверить в то, что на это у вас была веская причина. Я считаю своим долгом, снова напомнить вам о том, что вы всего пешка в моих руках. Скажите, президент, в чем заключается ваша работа? Чхвэ от столь грубого холодного голоса брюнета чувствует, как во всю покрывается ледяными мурашками, словно пятилетний мальчишка дар речи теряет, в силах только неуверенно губы в прямую линию сомкнуть, своим перепуганным взглядом вперед себя стреляя, он чувствует на затылке горячее дыхание, но не осмеливается и на градус голову свернуть. Противиться ему смысла нет, это будет несколько глупо с его стороны, поскольку его жизнь зависит в буквальном смысле, от мимолетного движение одного лишь пальца главы. - Я должен принимать меры по охране суверенитета нашей страны и обеспечивать урегулирование всех структур внутренней политики, господин... - Как верно сказано - Чонгук восхищенно обводит макушку дрожащего мужчины, подхватывая смех брата своим издевательским, голоса обоих в миг громко пробивают стены просторного кабинета, заставляя простого смертного от противного чувства в доли сжаться - но, к сожалению, самое главное вы упустили. Чонгук рукой одной опирается на твердую спинку кресла, другой не забывая прижимать к уже наболевшему виску мужчины холодный ствол. Склоняется чуть над его головой, заставляя мужчину слегка в бок склониться. - Не забывайте о том, кто настоящий хозяин этого города - Чонгук приглушенно шепчет, голос свой на шипение змеи похожим делая, секунды две молчит, оставляя в душащем ожидании старого господина - просто делайте то, что я говорю, и тогда, президент, вы и ваши близкие в том числе останутся невредимыми. Президент чувствует, как сжатые от волнения лёгкие моментально расправляются, давая ему вновь вдохнуть желаемого воздуха. У виска напряжение тут же спадает, когда острие конца пистолета теперь больше не впивается в его кожу. Тяжелыми усилиями заставляет себя встать с места, всем телом повернувшись к Главе. Глазами медленно смотрит на брюнета, встречаясь с его пронзительными и жуткими, коленями чувствуя пробивающую его дрожь. - Господин Глава, я сделаю все что вы потребуете, только прошу, моя семья ни в чем не виновата. - Будь осторожен, иначе этот пистолет пронзит не только твою плоть - Чон холодным взглядом проходится по живой тушке президента, мелким жестом не забывая сделать акцент на стволе в своих руках. Мужчина не успевает и слово промолвить, как около него два телохранителя оказываются, рукой указывая к выходу. Он больше не смеет тревожить главу, просто растерянным взглядом обводит уже его отдаляющуюся спину, чувствуя как ноги сами его тянут к выходу.***
Последние деньки летнего месяца природа провожает яркими солнечными лучами, которые радостными зайчиками по стеклянным поверхностям раз за разом перепрыгивают. Лесной пейзаж, картинно возвысился над белоснежным особняком, покрывая его темной пеленой, но как казалось безуспешно спасая его обитателей от жуткой душноты. Мимо орудующих уже как с полных пяти утра служанок, проходится суетливая парочка, быстрым шагом направляясь к заднему двору большого дома. Позади красноволосой девушки, громоздкой тенью следует блондин, в своих руках сжимая большую копну старых книг. Не смотря на всю свою мужскую силу, собранную в руках, он в прямом смысле чувствует, как верхние конечности отниматься его стали, ибо он даже не уверен, сколько может весить в общем хотя бы одна из этих книжечек. Но куда больше его волнует не свое физическое состояние, внимание его привлекает идущая впереди госпожа, которая с самого утра, только пару слов никчемных успела проронить и ни больше. Его сильно озадачивает ее внутренне состояние, поскольку на вид, она не кажется спокойной и жизнерадостной девушкой. Мин целыми днями угрюмо следует попятам за своим скудным графиком, всей душой отдаваясь урокам музыки и танцам. Кажется он понимает, та пытается загнать себя по самое не хочу, забивает все свое свободное время на очередные физические тренировки, потому что только так, она может хоть чуточку абстрагироваться от мира нависшем над ней. Нари конечно никогда этого не признает, но где-то в глубинке подсознания все равно понимает, что Пак действительно помог ей, силком вытаскивая из тренировочной комнаты, ведя ее в сторону семейной библиотеки. Не может вспоминать такое без теплой улыбки, поскольку всем сердцем признает, что он является неким спасительным кругом в этом бездонном тихом океане. И она цепляется за него всеми своими усилиями, пытается схватиться за его руку, даже когда не хочет спасаться, ибо его рвение помочь ей, дает ей новые силы, чтобы прожить очередной серый день в ее безмятежной жизни. - Я не могу не спросить, ты собираешься прочитать все это сейчас? - недоуменным взглядом, пробегая по огромной стопке в своих рука, Чимин чуть неуверенно переспрашивает Мин, сворачивая за ней по коридору. Мин в ответ только тихо посмеивается, но ничего не отвечает. Оказываясь около больших дверей, телохранители приветствуют поклоном прибывшую госпожу, открывая им путь на улицу. Яркий солнечный свет больно ослепляет глаза парочки, опаляя их тела горячим воздухом. Нари воодушевленно смотрит на природные пейзажи, чувствуя как сердце вновь трепетно биться начинает. Она выходит на свежий воздух впервые за десять дней, поскольку все остальное время, отказывала себе в таких ничтожных людских желаниях, как простая прогулка по летнему саду. И может вот оно второе дыхание Когда ее мир вновь приобретает краски жизни. Мин медленно проходится по красивой тропиночке, идущей вдоль большой зеленистой изгороди, засаженной самыми, что ни на есть, прекрасными цветами, от красивых роз, до небесных тюльпанов. Такой волшебный и очаровательный мир, словно сладкая колыбельная убаюкивает тревожные мысли бедной Мин, заставляя ту, хоть и не надолго, но все же перебраться на райский островок самой ее безмятежной жизни. Парочка подходит к большому старому Иву, возле которого уже накрыто приготовленное слугами покрывало. Нари быстро оказывается рядом, подхватывает свое летнее платьице ниже колен, и присаживается. Здесь под старым деревцем ей хорошо, шум от его трепещущей листвы приятно по ушам проходиться, в неловкий сон девушку склоняя. Мин чувствует приятный летний ветерок, который кожу под лёгким платьем ее так бессовестно щекотит. Рядом она слышит громоздкий звук, голову склоняя в сторону неожиданного шума. Чуть слева от себя, она видит блондина, кладущего огромную книжную стопку по самый край покрывала, затем снова выпрямляется. - Нет ну если серьёзно... - Чимин очень неловко пальцем касается виска, когда на его взгляд пробует задать очень нелепый вопрос - ты так и не ответила, ты все это сейчас собралась читать? - вертя головой спрашивает, круглыми глазами на рыжую глядя. - Выберу одну, после продолжу в комнате - умиляясь с реакции друга поговаривает девушка, пальчиками касаясь пыльной поверхности красивой на вид обложки. - Тогда позови меня. Сама их не таскай, ладно? - словно грозит Пак, указывая ей пальцем на вещи, как только получает положительный кивок расслабляется - я буду здесь, осмотрю местность. Уходя Пак он не забыл краем глаз подцепить уже во всю читающую Мин. Должно быть нет занятия лучшего для нее, чем чтение книг, хотя тут можно поспорить, она также хороша и в танцах. Чимин даже под предлогом смерти не сможет с уверенностью сказать, что именно у этой девчонки получается лучше, ибо ему кажется, что она хороша абсолютно во всем. Что в комнате для практики, что здесь у большого ива, он видит перед собой одну и туже девушку. Стоит ей заняться каким либо делом, она тут же поглощается в него всей душой, отстраняется от целого мира, исключая из своего все, потусторонние звуки и мысли, полностью погружаясь в излюбленный ей мир фантазий. Ему так хочется побыть поближе к Нари. Знает, что желать подобного и даже в мыслях своих не смеет, но поделать с собой ничего не может. Сердце все требует. Хочет сесть рядом, и просто принять деловитый вид, очень серьезное лицо сделать и брови по умному свести, дабы так было видно, словно действительно интересуется сюжетом ее новой книги. А на самом же деле, просто смотреть. Смотреть на ее прекрасное и самое сказочное. Но действительная реальность за уши выводит его из своих мечтаний, превращая надежды в простые желания. И тут он понимает, сердце слушать не время, он должным образом обязан взяться за ум, для того, чтобы своей госпоже неприкосновенную безопасность обеспечить. И к тому же, из мыслей никак не вылезает его утренний разговор, с Первой леди, он помнит каждое слово из ее уст. Он должен всеми усилиями не подпускать к ней Главу дома. И не подпустит Жизнь отдаст за неё Но она останется в тени Пака, будет защищена. Чимин останавливается чуть поодаль девушки, приветствует прибывшую охрану. Даёт поручения, как самый главный расставляет людей по периметру. От части понимая, что надобности в такой охране бы не было, если бы не Чон Чонгук. Все прекрасно понимают, в том числе и его мать, насколько это опасный человек. Его выходки могут повлечь за собой большие последствия, и Паку бы не хотелось, чтобы они сказались на здоровье красноволосой. А самого момента их прогулки из окна наблюдает первая леди Чон. Настоящая аристократка, стоит гордо возвысившись над большим окном, своими длинными и тоненькими, как иглы пальчиками, подпирая край лиловых занавесок. На лице всегда сияет холодная улыбка, и как всегда гордый высоко поднятый взгляд. Так ее учили в детстве, с самого юношества по сегодняшнее настоящее, ее учили быть поистине сдержанной леди, и к своему счастью, первой леди удалось передать свой опыт Мин. Женщина с улыбкой вспоминает то, как неуверенно решилась взять на себя обучение осиротевшей девочки, она помнит каждое мгновение, как день за днём уделяла ей все свое свободное время, полностью поглощаясь в идиллию ненастоящего мира, где есть только она и восьмилетняя красавица. Словно мать и дочь. В итоге она смогла. Они смогли. Чон не зря спустила на рыжеволосую всю свою силу, ибо теперь она получила самую настоящую принцессу. Смотрит с теплом на девушку, сидящую под деревом, чуть с прищуром поглядывает на ее руки, замечая очень знакомую обложку на одной из книг, и кажется узнает в ней свою старую и самую любимую. Старшая подмечает, что пора поменять книги в библиотеке на больший выбор для этой девушки, ведь только так она может забыться и спрятаться от этого страшного мира. Книги ее единственное спасение, ибо в них она видит реальность совсем противоположную настоящей. В свои восемнадцать, эта бедная девочка повидала много чего печального и поистине страшного, к сожалению, познав на себе всю горесть и тяжесть разлуки со своими близкими, встретившись лицом к лицу с костлявой смертью. Минджу каждый раз, чувствует как дрожь пробивает все тело, когда со слезами на глазах вспоминает, ту кровавую дату, обычного и ничем не примечательного осеннего месяца. Тот день, Когда клан Мин был жёстко убит, А малышка назвалась сиротой. Перед глазами женщины всплывает детское лицо девчонки, заплаканное и такое встревоженное. Снова, как впервые видит эти красные глаза и слышит пронзительный, до режущей боли плачь бедной. Смотрит на свои руки, словно вновь, чувствуя на них детские пальчики, которые так отчаянно хватаются за взрослые ладони, дабы как можно поскорее ощутить себя в безопасности. Словно приходя в себя, отмахивается, хмурит брови пытаясь не думать о таком тяжелом. Пытается успокоить себя темы мыслями, что то самое прошлое теперь в полной защите. Та маленькая теперь рядом, сидит под тем недалеким высоким деревцем, находясь под ее безопасным крылом. Она должна научиться жить настоящим, чтобы быть сильной. Должна откинуть все горести прошлого, чтобы обеспечить ясное небо, над головой рыжеволосой. Ради этой девочки. Ради ее защиты. Минджу взглядом проходится по саду пытаясь рассмотреть охрану. Она видит Пака, который стоит поодаль от Мин, но все не снимает с нее глаз. Госпожа облегчённо вздыхает мысленно благодаря блондина, потому что знает, что доверила Нариэллу в те руки.***
- Господин Ким, рады вас приветствовать – женщина средних лет встречает видного шатена и следует за ним, провожая на невысокую террасу с уже подготовленным обедом на двоих. Высокие панорамные окна пропускают сквозь себя едва уловимые лучики, уже приглушенного заката, мягко ложась на смуглой коже симпатичного мужчины. Короткие волосы цветом спелого каштана, красивыми неровными локонами уложены по бокам. Слегка большой пиджак легко свисает с больших мужских плеч, чуть стягивая к низу белоснежную рубашку, воротник, которой бессовестно открывает вид на красивые острые ключицы шатена. На нем как всегда влитую сидит, идеально подобранный костюм от самого Алессандро Микеле, превосходно подчеркивая накаченное тело молодого господина. Весь присутствующий персонал приветствует хозяина спортивно-художественного центра с особой осторожностью начиная подавать горячие блюда. Сам же Тэхен игнорирует назойливых работников и присаживается за стол, с наслаждением осматривая красивый вид с террасы на большое ледяное поле, где, как раз во всю кружится красивая шатенка. Девушка полностью придается искушению тренировок, умело проделывая один трюк за другим, оставляя за собой, красивую дорожку в виде снежных узоров. Тэхен никогда не устанет наблюдать за этой красивой и весьма притягательной для него картины. Его сестра всегда была одной из лучших в фигурном катании, и без всяких сомнений первой во всей Корее. Поэтому и Ким, как любящий брат, построил этот комплекс ради Тэхви, несомненно вложил в это строительство весьма внушительную сумму денег, но сделал это ради нее. Теперь его сестра от души пользуется подарком, каждый день тратя свое время на тренировки в этом месте. После нескольких изнурительных кругов Ким младшая останавливается у больших бортиков, возле которой, тут как тут, оказывается рабочий персонал. Слуги послушно забирают у Ким коньки, передовая сменную обувь, в одно время оповещая ее о везите Председателя. Тэхви кидает на слуг непримечательный взгляд и оборачивается, смотря на второй этаж, где сразу замечает своего близнеца, который лениво потягивает ей рукой в качестве своего приветствия. Совсем скоро Ким поднимается на террасу, где шатен ее уже заждался. Она недовольно осматривает брата с головы до ног, а после присаживается напротив. Ей довольно непривычно видеть перед собой такого спокойного брата, который к слову, выглядит весьма свежо и задорно. - Выглядишь хорошо, как давно ты не пил? - И я тебя рад видеть Ви-ви – весело проговаривает мужчина, следя за напряженным лицом девушки, что конечно он не может оставить без своего внимания – а ты выглядишь паршиво, что такое? - На носу итоговый забег, поэтому и усердно тренируюсь – непринужденно отвечает, делая глоток свежего апельсинового сока, но замечая обвиняющий взгляд напротив сразу хнычет, устало опуская руки на стол – ну ты же знаешь, это очень важно для меня. Если одержу первое место, смогу пройти отбор для весеннего фестиваля. Шатен переводит с сестры недовольный взгляд, рукой облокачиваясь на ручки стула, пытается разобрать чувства той, которая умело прячет от него свой взгляд, но терпит неудачу. Когда очередной кусок мелко нарезанной говядины летит в прямо по назначению. Ким теперь и слова не говорит, просто завороженно смотрит за тем, как Тэхви один за другим, поглощает мясное филе, заедая его листьями салата. Взглядом бегает за каждым ее движением, боясь лишними словами аппетит ее спугнуть. - Сколько ты сегодня ела? Ответа так и не последовало. Рука Кима опускается на белоснежную скатерть, глазами следя за тем, как сестра его за обе щеки уплетает подготовленный ужин. Он знает ее как пять своих пальцев, и не может с точность сказать, что в данный момент перед ним его Ви-ви сидит. - Тэхви!? - шатен резко перехватывает маленькую ладонь своей сестры, крепко сжимая ее своим захватом - ты... так исхудала - Ким с испугом в глазах переводит взгляд на руки своей сестры, в прямом смысле, чувствуя острие ее выпирающих костяшек. Тэхен усилием воли заставляет себя снова поднять взгляд, смотря на сестру с немой грустью. Чувствует, как сердце алой кровью обливается, когда так неожиданно в глазах родных невесомую боль ощущает. Он был дураком, раз не смог прощупать ее состояние в первые секунды их встречи. Ким обеспокоено сводит брови на лбу, своим напряженным взглядом, внимательно приходясь по лицу своей второй копии, которая, как он замечает, мечется в безмятежной борьбе со своими же эмоциями. И его это тяготит, Со звоном пробивает по самое больное. - Почему это с тобой происходит? - Можно, я буду жить с тобой? Тэхен замирает, стеклянным взглядом на своей сестре. Он, к слову, и вовсе не ожидал услышать подобного, даже поверить в услышанное не может. А сама Ким кажется ничуть не встревожена от своих слов, все также спокойно делает глоток свежего воздуха, в упор смотря на старшего. - Тэхви, ты сейчас… - Ким выпрямляется, осторожно прочищает свое горло, размышляя над случившимся. - Дома ты все равно уже не появляешься, я устала каждый раз набирать тебя, чтобы просто узнать, где ты будешь проводить свой вечер. И без тебя, дом... - младшая слегка запинается, пытаясь высказать все, что пыталась собрать в кучу за последние несколько недель - дом, словно перестал быть домом. Понимаешь? - И поэтому ты так изводишь свое состояние? Пойми, это не причина Ви! - Что тогда я должна еще сделать, чтобы ты наконец услышал меня?! - девичьим криком стены просторного помещения поглощаются, в голове у шатена громким эхом пробиваясь. Оглушенный женским криком, Ким некоторое время в глаза сестры смотрит, а та понять не может. Сколько бы не старалась, всегда ловит себя на мысли, что его взгляд совсем иной стал. Раньше она словно видела в них свое отражение, они настолько были чисты, что в них ей весь мир прекрасным казался. Но почему этот мир чернеет с каждым его вздохом? Тэхену ничего не остается, как обыденно вздохнуть и клонить голову на спинку стула. Его сестра в последнее время стала совсем неконтролируемой, слишком уж часто она теряет контроль над своими эмоциями, становясь довольно требовательной и решительной в своих убеждениях. Но он ей не будет делать замечания. Потому что он брат. Должен ее понимать. - Тэхви... - совсем тихо начинает, пытаясь говорить как можно мягче, ибо он чувствует, что в данный момент его сестра стала слишком эмоциональной - просто пойми, что сейчас не время. Перестань быть капризным ребенком, и всего лишь попытайся понять меня! - А как же я? - голос маленькой некой дрожью пробивает, и она крепко губы в прямую линию сжимает, делая все для того, чтобы слезы так предательски перед братом ее убитое состояние не выдали - мама... ты же давал ей обещание, Тэ... Шатен и слова не может выговорить, потому что не в состоянии. Тяжким трудом сглатывает образовавшийся в горле ком, пытаясь укротить свою дрожь в руках. Он не знает точно почему, но чувствует как ледяной порыв ветра с каждой секундой все больше завладевает телом, заставляет того мелко в такт учащенному сердцебиению подрагивать. Ким натиском стискивает со скрипом челюсти свои, чувствуя как плоть его, вот-вот от гадкого чувства сгорит, стоило только сестренке его о прошлом напомнить. О их больном и самом горестном. О маме. Сердце его едва не разрывается на мелкие кусочки от давящей боли, когда видит первую слезинку его Ви-ви, которая так бессовестно влажной тропинкой отпечатывается на девичьей скуле. И словно сейчас видит не свою маленькую копию, а ту единственную, кто на свет их этот привела. Ужасно тоскливо ему стало, отчасти понимая, что чувствовала его маленькая.***
Выезжая за далекие пределы загорода, вдоль проезжей трассы, легкой волной мчится серебристый Bentley Bentayga, аккуратно выворачивая с большой дороги на закрытую территорию спального района. Мужские ладони плавно по рулю проводят, длинными пальцами в кожаную обвивку вцепляясь. Смотрит заботливо в отражение центрального зеркала, устремляет свой взгляд на уже спящую девушку, которая безмолвно головой облокотившись об стекло, за всю дорогу чуть ли не десятый сон свой видит. Ким закрывает окна, да как можно повыше, чтобы его маленькая от сквозняка какую-нибудь заразу не подхватила. Та из-за скользкого звука поднимающихся окон, слегка бровки редкие хмурит, с одной стороны на другую переворачиваясь. Кима это забавляет, от чего он чуть губы в виде неуловимой улыбки вытягивает, возвращая свой взор обратно к дороге. Сегодня, к большому сожалению, его планы потерпели постыдное поражение, разбившись вдребезги, когда его вторая копия, своим молящим взглядом попросила его не оставлять ее. И он конечно не смог ей противиться, Потому что любит. Чувствует, как в крови все бурлить начинает, беситься неуловимо внутри себя из стороны в сторону качаясь. Сам того не понимая, челюсти до скрипа поджимает, когда в голове его мысль одинокая проскользает о том, что ему придется вернуться в дом. И тут же пальцами упорно давит на руль, натиском заставляя кожаное покрытие под его упором стягиваться. Медленно на тормоз нажимает, заставляя автомобиль покорно у больших ворот семейного особняка поместья. Обитель Кимов величаво, словно громоздкой скалой, нависает над природным пейзажем, красиво сочетая свои венецианские дизайны с яркой зеленью, окружающей его вокруг. А Ким ждет, терпеливо ожидает, пока отчий дом двери на пути своих дочери и сына распахнет, пропуская их дальше. Серебристый конь аккуратно по дороге сворачивает, заезжая на территорию огромного двора, где во всю на него свой проницательный взгляд глиняные статуи бросают, которые уже, как несколько поколений это родовое место величаво украшают. Тэхен умело паркуется в ровную линию, между десятком таких же, но не менее шикарных автомобилей. Игнорирует охрану, приветствующую его, устало выходя из своей машины. Обходит ее стороной, попутно стягивая с себя черный пиджак, быстрым шагом подходя к девичьей двери, где так же непреклонно, как и остальное время, продолжает посапывать симпатичная шатенка. Совсем беззвучно открывает дверце автомобиля, накидывая на голые плечи свой сестры легкую вещицу, дабы она не промерзла. Подхватывает на руки легкое тело, на секунду задумываясь о том, что Тэхви действительно заметно убавила в весе, что не может никак оставить его в покое. У порога дома его встречает старая служанка, по глазам которой, как видно, можно было увидеть самое, что ни на есть искренне счастье. Ибо она действительно была рада видеть среднего сына дома, поскольку его присутствие здесь, стало вещью редкостной и непривычной для всех его обитателей. Тихо складывает морщинистые руки в замок, покорно следуя за близнецами, так же быстро поднимаясь по длинной лестничной площадке. Сестра в его руках мило кривляется, носиком подергивая изредка, чувствуя себя очень спокойно в объятых родных. А когда кожи касается прохладная шершавость белоснежной простыни, чуть брови сводит книзу, губы в неровную линию сжимая. Сон ей видно снится действительно хороший, раз за всю дорогу ни разу глаза свои не раскрыла. Тэхен слегка нависает над своей спящей близняшкой, внимательно каждую родинку на личике ее просматривая, и ловит себя на мысли о том, что у самого такие же, в точности как и у нее. Легкой улыбкой посмеивается, своей ладонью касаясь густых волос сестры, поправляет их аккуратно, так, чтобы ей не мешали. - Как хорошо, что вы вернулись в отчий дом, господин Ким... - вполголоса произносит старуха, становясь чуть поодаль от кровати девушки - с момента вашего ухода, младшая госпожа себе места не находила. Ким лишь молча пропускает сквозь себя слова той, усталыми глазами обводя спящую сестру. Не находит нужных слов, для ответа, поэтому лишь тяжело вздыхает, бесшумно приподнимаясь с девичьей кровати. - Она возможно устала, утром рано не тревожьте ее. Пусть вдоволь поспит - в лёгкой манере подает свой голос старой служанке, пока та дверь женской спальни, после него тихо прикрывает. - Как вам угоднее, господин Ким - женщина послушно голову склоняет, своим спокойным голосом в сердце у шатена теплое чувство взывая. Она чуть ехидно свой взгляд на него опускает, совсем так по родному улыбаясь. Понимает, что время ничтожно быстро пробегает по струнам их быстротечной жизни, замечая то, как с каждым разом лицо Кима все более мужественный оттенок приобретает. Он мужчина уже аристократичный, статный и весьма видный, в свои то еще недалёкие двадцать пять лет, выглядит уже весьма зрело. А казалось бы, она только вчера отчитывала его за очередную совершенную им пакость, заботливо взъерошивая его густые волосы. - Господин Ким... - неуверенно начинает служанка, приковывая к себе заинтересованный взгляд шатена - слугам приготовить ваши покои? - с некой надеждой голос та подает. - Да, аджума, думаю, мне придется пару дней проследить за состоянием сестры. Должно быть, в этот момент совесть его предательски завыла, почувствовав на своих плечах огромный булыжник ответственности. Он обещает себе, что больше не оставит свою маленькую принцессу одну, ибо кроме нее, у него толком и не осталось. Потому что он просто чувствует...Она в беде и он ей нужен.