В твоих глазах

Пьер вошёл в комнату - и мы отстранились. - Господа, прошу вас к столу. Он, конечно, скромный, но лучше, чем ничего. - Не переживайте : мы обычные люди. Пища на вашем столе для нас не оценка вас и ваших доходов. Мы благодарим вас за тёплый приём, - успокоила творца искусства я. Я увидела в глазах Бенедикта совершенное одобрение моих слов, сказанных ранее. Казалось, он гордился мной. Мы прошли на кухню с большим круглым деревянным столом, накрытым светло-голубой скатертью. На столе стояли свечи на высоком, как будто старинном подсвечнике ; красовались тарелки, столовые приборы и салфетки, абсолютно чистые и белые. Бенедикт отодвинул мне стул, чтобы я присела. Придвинув меня в нём, он прошептал: - Никто не должен заботиться о своей даме сердца так, как истинный джентльмен. Он сводит меня с ума : похвалить себя он никогда не забывает - я картинно закатила глаза. Пьер любезно предложил нам выпивку на выбор : красное и белое вина. Я не успела даже ответить, как Бен без слов налил в мой бокал красного вина. Мне кажется, что иногда я могу молчать : он и так всё знает. Я тяжело вздохнула, на что получила довольный взгляд серых глаз. Блюд было не так много, но и это не имело значения, по крайней мере для меня. Я выбрала греческий салат, несколько кусочков сыра, небольшой кусок запечённой рыбы. Пьер с радостью разложил все угощения по тарелкам. Поначалу мы спокойно кушали, отвечая и задавая простые, обычные вопросы : о погоде, работе, настроение, вкусе пищи и напитков. Понемногу мой разум немного затуманился : с каждым новым бокалом. Наверное, алкоголь развязал язык Пьеру : он решил поведать свою историю. Ему тяжеловато было говорить, но не из-за алкоголя, а из-за боли, которая уже давно сидит в нём, в его душе. Иногда лучше рассказать о своей боли, чем держать всё в себе, зная, что боль захватывает дух, разум, все твои мысли. Вам может казаться, что уже всё прошло, но на самом деле - вам становится только хуже : привыкание вызывает зависимость.Боль убивает любые радостные чувства. Пьеру нужны были верные слушатели. Всю свою любовь он вкладывал в искусство, чтобы заглушить боль. Вы спросите, почему же именно боль? Лёгок ответ : в его глазах не было надежды, казалось, сейчас оттуда выльется целый водопад из боли, невыплаканных слёз. - Увидев вас, я вспомнил о любви, - начал он и продолжил : - Вы такие влюблённые : это так видно. Может, кто-то не заметит, что вы прям в омуте с головой, но не я : я всё вижу по глазам. То как вы смотрите друг на друга выдаёт вас с головой. От его слов я почувствовала, что я краснею, вспоминая то, как увлечённо смотрит на меня Бен. Я не знаю, как выглядит мой взгляд со стороны, но душа, она пылает при виде его, а сердце хочет вырваться наружу. - Я вначале заметил это именно во взгляде мадам Софи, да, не удивляйтесь. Я знаю и никогда уже не забуду, как выглядит взгляд влюблённой девушки : кажется, что внутри её глаз содержаться самые яркие звёзды, заставляющее её глаза вспыхивать при каждом своём взгляде на возлюбленного. Сердце затрепетало так, что я боялась поднять глаза на Бенедикта : ведь я знала, как он посмотрит на меня своим пленительным, обжигающим взглядом. Но что-то всё-таки решило взять надо мной вверх : наверное, желание увидеть его таким снова. Я осторожно подняла на него глаза. Казалось, сердце выпрыгнет из моей горящей груди. Дышать было очень сложно. Чудилось, что меня оглушило : в ушах начались сильные пульсации. Я лишь слышала биение своего сердца. Бенедикт уже смотрел на меня, когда я подняла на него свои глаза. Тяжело смотреть в глаза : в них живёт душа. Но эти глаза, пылающие от страсти любви, притягивали к себе, но в них очень сложно было смотреть. Я уже засмущалась хуже некуда, но Бенедиктутт только нравилось : он не собирался сдавать позиции, а только сильнее вглядывался в мои зелёные глаза. Это сводило с ума... Пьер, конечно, это заметил. - Даже сейчас вы, наверное, захотели проверить, да? Но ещё рановато : я не рассказал про глаза мужчин, что влюблены. Я встречал немного таких мужчин; я сам был таким, но со стороны я себя не опишу. Когда же мужчина смотрит на ту, что украла не только его сердце, но и его душу, то его глаза не могут опуститься - он пожирает взглядом, утопая в глазах этих сам. Мне стало неловко от слов Пьера, но я прекрасно знала, что он прав. Я чувствовала взгляд Бенедикта на себе, но не смотрела... - Я рад за вас, хоть вы мне и не родные. Я всегда рад стать свидетелем взаимной любви. Это лечит мою душу. Но есть там одна большая рана, которую ничего не залечит, - шрам от любви. Он так велик... Я был влюблен. Да, это было прекрасно. Мне было тогда всего 18. Прекрасное время : пусто в голове, сердце молодое. Я тогда только поступил в университет на факультет искусств, бегал с красками и холстами в руках. Помню этот день, как сейчас : я нёс работу на зачёт. Мне нужно было написать портрет, но я не знал чей. Свой не хотелось, родителей не стало уже, братьев и сестёр у меня не было, к сожалению. В одну из ночей мне приснилась девушка невероятной красоты : голубые глаза, светлые волосы, румяные щёки, идеальный нос. Я запомнил её чудесное лицо: у нас, во Франции, таких девушек встретить редко можно. Написал я её портрет очень быстро и легко. Сердце улетало при каждой мысли о ней. И вот я выхожу на улицу; в сумке портрет лежит. Я не смотрел перед собой : всё думал о ней. И тут случайно столкнулся с кем-то. Я поднял глаза - передо мной сидела девушка из моего сна. Все те же черты... Я протёр глаза, думая, что это сон. Она неловко улыбнулась. - Месье, с вами всё хорошо? Я не заметила вас, простите. Я просто смотрел на неё, как зачарованный. Я не слышал ничего вокруг. - Это вы простите меня, прекрасная незнакомка, но вы невероятно красивы. - Благодарю, Месье. Но не стоит. Сумка лежала на дороге, а из неё виднелся портрет. Девушка неловко перевела взгляд на мою работу, безумно удивляясь. - Месье, мы знакомы? - Нет... - Тогда почему на вашем холсте я? - Возможно, вы мне не поверите, но я видел вас во сне. Вы так мне запомнились, что я решил написать вас. - Поразительное сходство, - сказала девушка и добавила : - У вас талант. - Благодарю, но не стоит. Она посмотрела на меня и улыбнулась. О, Господи, какая у неё была улыбка. Я не мог не улыбнуться в ответ. - У вас восхитительная улыбка. - У вас тоже, Месье. - Благодарю, но как вас зовут? - Я Адель, - сказала девушка, встав и передав мне в руки картину. - Я Пьер. - Приятно познакомиться. Адель протянула руку для приветствия. Коснувшись её, я уже улетел. Меня переполняли эмоции, я ее верил до конца, что это реальность. Вот так мы познакомились. Да, мы полюбили друг друга, но,как видите, её здесь нет. Можете не спрашивать о том, что случилось : я сам расскажу. Мы были счастливы. Я рисовал, а она писала, много писала. Ничего не предвещало беды, но в один из вечером она не вернулась : её убил какой-то безумец. Но ещё хуже оказалось то, что она была беременна тогда... Пьер больше не мог говорить, он лишь плакал. Я подошла к нему, обняв. - Спасибо, что рассказал. - Больше я не был счастлив. Но я хочу подарить счастье. Я подарю ручку Адель, чтобы ты писала : я чувствую в тебе дар. Его пока не видно, но это только пока. Я не буду долго описывать то, как мне было больно... Мы всё равно не поймёте. Но мысль о том, что ты сможешь продолжить её работу согревает мне душу. - Я попробую... - В тот день я просто упал на пол и кричал так громко, что было силы. Я совсем потерял голос, но это не мешало мне реветь целыми сутками. Я не выходил несколько недель из дома, ничего почти не ел. Если тебе, Софи, интересно всё про нашу любовь, то прочти эту книгу : тут всё. Сегодня я больше ничего не смогу рассказать. Пьер похлопал по плечу и вышел с сигаретой. Я взяла в руки ручку и книгу, приложив их к груди. Рид присел возле меня: - Софи, пойдём? Пьер хочет побыть наедине. - Да, Бен... Мы решили, что зайдём завтра и к Пьеру, и за портретом. Было уже очень поздно, но на улице светили фонари, освещая нам путь. Но тут резко начался дождь. Я моментально промокла до нитки - Бенедикт снял свою куртку, надевая на меня её. - Спасибо, - сказала я дрожащим голосом. Ничего не ответив, Бен схватил меня за руку, отвёл в переулок. Слёзы сами начали литься. - Почему так, Бен? Почему? Пьер такой хороший человек... Я начала биться ему в грудь. - Тише, Софи,мы не виноваты. Он аккуратно взял моё лицо в свои руки и притянул к себе, сливая наши уста. Дождь покрывал наши тела, лица и волосы, но нас было не остановить. Слишком много нужной защиты содержалось в нём, в моём Бене. Я дрожащими руками потянулась к нему, обнимая его лицо. Лужи, капли, люди - всё это казалось ненужным фона нашего поцелуя. Я плакала до сих пор, но мы плакали вдвоём : я и он. Затем я прижалась к его груди, а он вытирал мои слёзы. Мы просто молчали : ведь иногда и слов не нужно...