Ад и Рай для Течной Сучки

       — Чел… Это ненормально…        — Да ладно тебе, кайфово же!        — Мне больно… Прекрати, пожалуйста! Шрам же останется…        — Они быстро заживают, смотри!       Лео поднял лапу, продемонстрировав уже заросший черной шерстью ожог. На милой лисьей мордочке отразилась смесь отвращения и испуга. Волны тоски вновь захлестнули душу Лео — в глазах Феликса не проглядывалось и намека на то наслаждение, которое временами окутывало тело полукровки. Потушив сигарету о собственное запястье, он устало произнес:        — Ладно, это не для всякого. Я как лучше хотел, но если тебе не нравится, то заставлять не буду.       В очередной раз скривившись, Феликс покинул мансарду. Лео почуял презрение в последнем взгляде, брошенном новоиспеченным приятелем. Мы с тобой в одной лодке, хотелось крикнуть парню, я такой же, как ты. Но много ли было бы от этого толку? Они оба омеги, но между ними такая же пропасть…       В приюте появление новеньких — всегда большое событие, но ими зачастую оказываются младенцы, поэтому жизнь старших ребят почти не меняется. Но вот Лео не был младенцем: его омежья сущность даже успела пробудиться. Поэтому даже среди отвергнутых собственными родителями он был чужаком. Выросшие и разделившие друг с другом лишения сиротской жизни, местные омеги не приняли его. Бастард знатного господина, взращенный в роскоши, — не чета детям шлюх из сексдиспансера, так они думали и даже не подозревали, что жизнь волчонка до встречи с ними едва ли была чем-то лучше их собственной. Юный Лео был лишен высокомерия и искренне стремился подружиться, но они все равно не желали видеть в нем своего.       Он еще и уродлив.       Так говорила тетя Норрис — пожилая бета-ослица, вырастившая его. Она никогда не признавала его своим ребенком, но по-своему заботилась о нем. В перерывах между обслуживанием клиентов ее салона Лео мог даже побеседовать с ней, получить важный совет, наставление или мудрость. Прямо сказать, товар из него никчемный — только самые необычные альфы не брезговали крохотным волчонком со странной мордой. Норрис была предприимчивой ослицей, поэтому легко разрешала проделывать с Лео все самое грязное, чего никогда не позволили бы делать с собой остальные сотрудники ее заведения.       В тот день, когда на переносице Лео появились первые блестящие чешуйки, ее терпение лопнуло. Норрис сказала своему воспитаннику:        — Собирай вещи, мальчик. В детском доме «Послушный Лапушка» уже готова койка для тебя.        — Матушка…        — Не называй меня так! — она медленно покачала головой, не замечая его слез. — С этим на морде ты не принесешь мне и цента.        — Я мог бы жить самостоятельно… Если вы не хотите видеть меня, я не буду попадаться вам на глаза, но… Это мой дом! Не выгоняйте меня, пожалуйста.        — Твой отец заберет тебя из «Послушного Лапушки», как только освободится. На этом наше знакомство подходит к концу. Собирай вещи.       По правде говоря, Лео никогда особо не задумывался о своих родителях. В тот момент он спросил, и тетя Норрис сказала лишь то, что один из его отцов — очень важная персона. В воображении мальчика возникал изящный волк в дорогом костюме, лениво попивающий вино на каком-то важном приеме. Желание его увидеть с тех пор жило в сердце Лео, но теряло силу с каждым днем, проведенном в детском доме.       Мог бы он поступить иначе? Псовые очень сильно привязываются к тем, кто о них заботится. Разорвать эту связь почти невозможно, даже если другой кончик нити ведет к тому, кому вообще чужда любовь. Может быть, и самому Лео она была чужда — не будучи дураком, он понимал, что его чувства к Норрис это просто болезненная привязанность питомца к хозяину. Таким и должен быть настоящий омега-пес. В конце концов, на новом месте ему тоже будет легко привязаться к кому-нибудь.       И такой зверь нашелся, но лишь в тот момент, когда с телом Лео начади происходить еще более странные вещи.        — Это не может быть обычным ихтиозом, верно? — спросил омега, рассматривая собственное отражение в битом зеркале. Мансарда служила для хранения всякого детдомовского хлама, поэтому интересных вещиц здесь было немало.        — Кто знает, — улыбнулся Кельвин.        — У меня рога растут, — обеспокоенно заметил Лео. — Это ненормально. Это не может быть следствием ихтиоза! К тому же, взгляни на мою уродливую морду…       Кельвин опустился рядом и крепко обнял парня, уткнувшись носом ему в шею.        — У тебя прекрасное лицо. Я никогда не видел таких красивых зверей, как ты. Зачем спиливать рога? Они восхитительны! Ты уникален! Разглядев это, любой захочет быть только с тобой…        — Кажется, ты один так считаешь. Феликс отказался общаться со мной.        — Проблема в разнице между вами, но никак не в твоем мнимом уродстве. Ты слишком рано показал ему совсем уж неприглядные черты своей души. Он испугался и ушел.        — Эй, ты! — люк резко распахнулся, прерывая Кельвина. Из проема показался Мартин, лев-бета годом постарше Лео. — Тебя заведующая ищет!        — А что случилось? — занервничал омега.        — Тебе, блядь, слова не давали! — зарычал Мартин. — Пшел! Молча!       Взволнованный Лео последовал за ним, бросив Кельвину прощальный взгляд. Тот подарил ему очередную загадочную улыбку.       Мартин привел омегу в игровую. Удивленно оглядев собравшихся, Лео понял, что весь детдом здесь — от санитаров до воспитателей, от едва умеющих ходить до почти совершеннолетних. И это его встревожило. Мисс Варцин, альфа-орлица, бросило на него полный злобы и презрения взгляд, стоило Лео лишь войти. Она возвышалась над всеми остальными, севшими кругом по периметру большого потрепанного ковра.        — Скажи еще раз, Феликс, — проскрежетала она. — Что этот хуесос с тобой сделал?!       Лис вышел вперед, затравленно глядя на друзей. Лео, схваченный двумя альфами, попытался встретиться с ним взглядами.        — Он заставил меня курить и тушить об себя бычки! — чуть ли не плача, пропищал мальчик. Лео заметил, что в пасти у него не хватает одного клыка.        — Что же, свое наказание ты уже получил, — усмехнулась заведующая. — Теперь очередь нашего золотого мальчика…       Она кивнула парням, и те мгновенно порвали одежду на Лео. Обескураженный внезапным унижением, омега не смог подобрать ни слова. Непроизвольно его челюсти застучали. В когтях мисс Варцин сжимала ремень с металлической пряжкой.        — Каждый из вас ударит его по десять раз. Кто будет бить недостаточно сильно, сам получит. Ради порядка в этом заведении я лично сниму шкуру с каждого из вас, если потребуется. Так что не подведите!       Лео поставили на четвереньки, заставив широко раздвинуть ноги. Жар прилил к морде, усилив стук челюстей. Крупная дрожь била все тело. В подобной ситуации он оказался впервые: клиенты Норрис не любили смотреть на его морду и странное, поэтому позволяли надевать самую крытую одежду во время сеанса… Обслуживать их приходилось только пастью, не смотря на дозволенность любых извращений, поэтому общение с ними не слишком травмировало Лео, но здесь другой случай…       ВСЕ СМОТРЯТ.       Первым вызвался Мартин.        — Виляй хвостиком, пидор! — заржал он, нанеся первый удар.       Лео вздрогнул. На спине не было ни одного ожога, шкура там не была закалена. Каждая порция боли была острее предыдущей. Пряжка оказалась настолько тяжелой, что ребра и позвоночник трещали от ударов ею. Лишь бы он ничего не сломал, лишь бы не сломал, думал омега, вскрикивая от очередного удара.        — Фуу…        — Что это?        — Ты тоже видишь? Мерзость…       До поры до времени Лео не слышал шепотов ребят, но позже до него дошло, что именно не так.       Его член стоял колом от боли и унижения. Заметив это, омега тихо засмеялся, но смех внезапно вырос, обрел силу и начал рваться из глотки, мгновенно переходя в рык.

***

       — Бля, у него клыки слишком большие…        — Даже если откусит, ты ничего не потеряешь, бро!        — Хех, спасибо… Но крипово все равно. Не хочу ходить с половиной хуя…       Лео шевельнул языком, и из его рта тут же исчезли чужие пальцы. Сомкнув челюсти, он открыл глаза. Он почувствовал двух альф прежде, чем увидел их, и их запах пришелся ему по вкусу. Чуть позже до него дошло, что прямо у него над мордой стоят два огромных бычьих члена. С головки одного из них прямо омеге на нос шлепнулась капелька смазки.        — Пиздец! — его тело не успело толком выполнить посланную мозгом команду отскочить, поэтому движение получилось… неловким.       В какой-то момент Лео понял, что пришиб одного из быков койкой, на которой лежал, и запрыгнул на потолок.        — Ого, — выбравшись из-под койки и поставив ее на место, один из альф, тот, показавшийся Лео помладше, обратил к нему полную восторга морду. — Такие случаи не описывались в инструкции… Ты бы слезал оттуда, щеночек.       Лео сглотнул, окинув его тревожным взглядом. На его шоколадной шкуре красовались милые белые пятна, а за лежащими горизонтально ушами вились спиралевидные рожки, не слишком больше и не слишком маленькие. Правда, на глаза молодому быку падала копна светло-каштановых волос, полностью скрывая взор. В остальном же он выглядел безобидно.        — О, ты завилял хвостиком! — улыбнулся бычок. — Ты тоже мне нравишься. Рожки у тебя очаровательные. У нашего сводного брата, полярного оленя, были похожие…        — Еще никто не называл их очаровательными, — признался Лео, решив пойти на контакт. Тут же он поймал себя на мысли, что это была ложь.        — Тебя окружали одни слепцы, — пробасил второй бык. — Спускайся, мы не сделаем тебе больно, хотя ты это, судя по досье, любишь… Можем даже штаны обратно надеть.        — Пусть кто-нибудь из вас подойдет, чтобы меня поймать… — предложил омега, пытаясь спрятать когти. Висеть вниз головой было неудобно, да и его тело весьма тяжелое для хрупких гибридных когтей…       Старший парень натянул штаны и выполнил просьбу. Выдохнув, Лео втянул когти, доверился судьбе и упал на руки незнакомому альфе.        — В тебе есть что-то от котенка, — шепнул тот, усаживая омегу на койку.        — Кто вы? — тихо спросил он, укрываясь одеяльцем.        — Твои тестировщики, — ответил младший. — Я Мика, а этот — Вольт.        — Вас должно быть трое…        — Так и было, — сказал Вольт, подняв руку, чтобы почесать затылок. Лео невольно залюбовался бугрящимися под темной кожей мускулами. Майка на нем не скрывала набухших черных сосков, украшавших мощную грудь. — Но Мортон сказал, что у тебя аллергия на феромоны Алана, поэтому ему пришлось уйти.        — Это даже к лучшему, — заверил Мика. — Алан не нравится даже нам. Но, что-то мы заболтались! До начала рабочего дня всего час! Нам еще надо помыть тебя и приготовить для клиентов.        — Приготовить?.. — растерялся Лео.       Парни схватили его и принялись раздевать. Их резкие и неуклюжие движения заставили его смеяться. Челюсть словно заржавела за долгие месяцы без смеха, а потоки гормонов лишь несмело ощупывали сердце, словно опасаясь, что хозяин тела на самом деле в опасности.        — Щекотно! — хихикал омега.        — Боже, ты такой напряжённый, — произнес Мика, поглаживая его по животу. — Так не пойдет! Чтобы ребеночек родился здоровым, нужно быть в покое!        — Да, сон приснился дурацкий, никак расслабиться не могу, — Лео позволил себе пожаловаться. — Прошлое не отпускает.       Вольт посмотрел ему в глаза. По шкуре омеги побежали мурашки, кое-где шерсть встала дыбом. Лео понял вдруг, что их благосклонность мнимая. Он — преступник и массовый убийца, к нему просто невозможно относиться без неприязни. Но, пока что лучше оставить эти мысли и насладиться пока что мягким отношением. Рано еще думать об ужасах, которыми известны сексдиспансеры… Все это только впереди.        — Интересный символ, — Мика водил пальцем по черным линиям на животе омеги. В его глазах, поблескивающих сквозь густую шерсть, читалась заинтересованность.        — Подарок моего отца, отнятый моим братом.        — Взамен он наградил тебя ребенком? — на губах быка мелькнула улыбка. — интересно, ты родишь, как млекопитающее или как рептилия? Только драконьи гибриды наследуют полноценные черты обоих родителей, ты знал? Ты, судя по словам Мортона, имеешь органы обоих отцов…        — В детстве я был похож на волка, — пояснил Лео. — Черты дракона проявились со временем.        — Я изучал скелеты гибридов-детенышей. Их черепа, как и твой, имеют принципиально иное строение… Но, что-то мы заболтались! — Мика хлопнул в ладоши. — Пора бы тебя помыть.       На омегу вдруг нахлынула апатия.        — Разве вы не хотели, чтобы я вам отсосал? — бесцветно спросил он. Подобный вопрос раньше очень бесил окружающих его альф.        — Сейчас мы хотим только тебя помыть! — улыбнулся Вольт. — Нашу работу выполнил доктор Мортон, а нам остается лишь закончить его дело. Сегодня первый день, а согласно норме, в течение первой недели пребывания в диспансере омега обязан обслужить минимум семьдесят альф. Так что, работы еще много!       Больше Лео не сопротивлялся. Быки унесли его в душевую и довольно долго терли его тело под горячими струями. Их члены, разумеется, буквально дымились, но чего-то особенного они себе не позволяли. Невольно омега вспомнил отца — Мика и Вольт были первыми альфами после него, чьи прикосновения не доставляли ему боль. От того лишь страшнее казалось ближайшее будущее, в котором ему предстояло вытерпеть минимум десять альф…

***

      Бутылка разлетелась на крупные куски, разбившись о стену в считанных сантиметрах от лица замершего альфы.        — Ебанутый! — взвизгнул лишенный нескольких пальцев мальчик-газель-шлюха и быстро исчез во мраке развалин.       Анхис, хрустя его фалангами, обессилено сел прямо на мокрый пепел, испачкав дорогое кимоно. Маленький мерзавец запросил слишком много даже для элитной шлюхи да и пах он чересчур соблазнительно. Анхису всегда было тяжело: борделями для альф служили сексдиспансеры, а самим омегам приходилось выкручиваться, чтобы найти немного плоти для утех. Сейчас же, когда его любимый бордель в Белом Салеме сгорел вместе с городом, дракону приходилось чуть ли не каждый день посещать руины и бродить по ним в поисках достойного варианта.       Он должен был хранить целомудрие, как и все омеги в его семье. Умирая, мать дала ему это наставление. Четырнадцатилетний омега нарушил обет в тот же день, пригласив домой пятерых альф и весело проведя с ними время. Впавший в неистовство отец заставил Анхиса убить их, дабы своими сплетнями они не не обесчестили семью. Смерти парней были напрасны: уже спустя пару лет буквально все драконы знали, что сын принца Валгрейва — развратный нимфоман.       Конечно, отец не давал денег на содержание полноценных любовников, поэтому омеге пришлось ходить по улицам его города и искать способы утолить жажду бушующего чрева. Анхис мог месяцами не возвращаться домой, и отцу было, в общем-то, плевать.       До сегодняшнего дня.        — Ты как всегда выглядишь отвратительно.       Анхис, даже напившись вдрызг, мог узнать этот полный разочарования голос. Только вот что понадобилось принцу Валгрейву на огромном пепелище? Неужели боль от гибели любимого проекта была настолько слаба, что он даже готов прийти сюда вновь?        — Как давно я не слышал твой голос, отец… — пробормотал омега. — Эх, еще бы столько не слышать.        — Я просто устал от того, что ты позоришь меня. Сидишь тут, в грязи, ищешь шлюх для своей ноющей пизды…        — Будучи одним из богатейших зверей мира, ты не заставил ни одну пизду ныть, — усмехнулся Анхис. — Должно быть, мучительно это осознавать.        — Я здесь не для того, чтобы выслушивать твои оскорбления. Наконец-то счастье посетило наш дом…       Принц Валгрейв щелкнул пальцами, и над руинами сгоревшего борделя воссияло десять огненных сфер. Его алая чешуя, подчеркнутая черном строгим пиджаком, казалась произведением искусства. Темно-синие глаза как всегда казались пустыми стекляшками.        — У императора Поллукса наконец-то родился первый законный правнук. Муж твоей двоюродной сестры Мелоди расстался с бременем прошлой ночью.        — Неужели малыш — гамма? — с надеждой спросил Анхис.        — Нет, альфа. Император Поллукс уже стар, ты это понимаешь. Если до его смерти в нашей семье не родится гамма, то страна погрузится в смуту…        — Нет, вы просто пересмотрите это идиотское правило престолонаследия. Гаммы слишком редки, чтобы править драконами могли только они.        — Не тебе это решать! — фыркнул принц, дернув длинными усами. — Ластер-Сновидец предсказал, что именно в моем потомстве родится следующий гамма. Мои старшие сыновья мертвы, а твой младший брат, более всех достойный стать императором или хотя бы отцом императора, родился бетой. В третьем поколении нашей семьи только двое могут дать потомство — ты и Мелоди. Думаю, ты понял, к чему я начал эту беседу.       Анхис зевнул. Вообще-то, с такого ракурса снизу вверх отец смотрится очень даже неплохо…        — Ты хочешь сделать меня ее вторым мужем. Она же извращенка! Она так же любит огромный узел альфы в клоаке, как и я, хотя сама альфа! Вот, кто позор семьи, а не я.        — Вы поладите, сойдясь на почве противоестественных страстей, — Валгрейв позволил себе тонкую улыбку. — Я принесу отцу наследника-гамму и стану регентом после его смерти, а ты получишь мое прощение и право жить так, как тебе хочется. Ты даже сможешь развестись с кузиной, даю слово.        — Я не хочу, отец. Не сейчас.        — Почему?       Омега закрыл глаза, словно боясь жестокого отцовского взгляда.        — Я в трауре. Берси, мой сын, умер недавно.        — Какая трагедия! — усмехнулся альфа. — Знаешь, ты лицемерная сука. Я четко помню, что их было двое, но об омежке ты всегда забываешь. Не знаю, заставит ли это твое сердце трепетать, но и второй твой сынок умрет, если откажешься.        Что?! — Анхис вскочил, ужаснувшись.       Отец достал из-за пазухи документ и зачитал:        — Дело №532926-F. Досье. Имя, данное при рождении: Леонард Юджин Ноттингем. Дата рождения: 2 октября 24721 года. Пол: мужчина-омега. Возраст (на момент 16.08.24741): девятнадцать лет. Официальная видовая принадлежность: Canis lupus tundrarum. Статья: 517-С, приложение Е, УК. Наказание: смертная казнь. Дата проведения: 2 августа 24742 года.        — Смертная… казнь? — омега упал на колени, не в силах поверить в услышанное.