История настоящей любви

      Мамору чувствовал себя каким-то маньяком-сталкером издалека наблюдая за Усаги, выходящей за калитку родительского дома. С трудом удалось преодолеть желание подойти к девушке. Но он не был уверен, что ее мать не смотрит в окно и не разозлится от подобной наглости с его стороны. Ведь они с мужем запретили эти встречи. Хотя, говоря технически, ему никто не запрещал встречи с Усаги. Но это не лучший момент для того, чтобы умничать и идти против воли родителей девушки.       Дождавшись, когда Усаги скроется за поворотом в конце их небольшой улочки, Мамору вышел из своего укрытия в тени того самого дерева, под которым они столько раз целовались. Сейчас оба могли бы пожертвовать многим, чтобы просто находиться в одном помещении. Он надеялся, что после сегодняшнего разговора с ее мамой, уже этим днем они с Усаги смогут провести время на расстоянии вытянутой руки, а не телефонного сигнала.       Икуко выглянула в окно, когда он нажал кнопку звонка, вмонтированного в изгородь у калитки. Через минуту, она подошла к Мамору, зябко кутаясь в слишком большую для нее куртку мужа.        - Что-то случилось? Усаги уже ушла в школу.        - Я знаю. Видел ее, не решился подойти, не знал, как Вы к этому отнесетесь. Можно с Вами поговорить?       Икуко провела парня дочери в дом, игнорируя его протесты, сварила кофе. К его удивлению, ровно такой, как ему нравился.        - Усаги все время говорит о тебе,- ответила на его изумленный взгляд женщина, - Кажется, скоро я буду знать твои вкусы не хуже, чем ее или Шинго. Что ты хотел сказать?        - Хотел поговорить по поводу подготовки Усаги к следующему тесту. Простите, но мне не кажется, что она сможет подготовиться самостоятельно. Ее результаты по английскому всегда были далеки от хотя бы средних, - Мамору с силой провел ставшими влажными ладонями по своим джинсам. Он очень боялся, что мать Усаги посчитает: он сейчас намекает на то, что его девушка - круглая дура. Он так не думал. Просто эта «учительница» запугала Усаги настолько, что английский просто не укладывается в голове его Усако. Если девушка сама не позволяет ему вмешаться в подготовку и помочь, может быть, ее родители окажутся более дальновидными?        - Мамору, я думала о репетиторе много раз. Но мисс Харуна из школы Усаги убедила меня, что в нашем случае это напрасная затея. К тому же, сейчас мы просто не сможем найти подходящего кандидата, который успел бы подготовить Усаги к тесту за оставшиеся несколько дней, - Икуко глубоко вздохнула, с сожалением разводя руками.        - Не нужно никого искать, - убежденно начал Мамору, - Поверьте, в другой ситуации, я начал бы, как принято, отнекиваться, говорить, что мой английский не так уж хорош. Но я говорю на нем с детства. Я уроки английского из детского сада помню лучше, чем собственных родителей. В пансионате к нам предъявляли очень высокие требования к изучению английского. Углубленная программа в старшей школе и университете. Я год стажировался в Штатах. Не уверен, конечно, но не удивлюсь, если школьная учительница Усако знает язык хуже.        - Я не сомневаюсь, что ты хорошо владеешь английским, - заверила парня Икуко, - Просто даже при твоих знаниях невозможно подготовить Усаги к тесту до пятницы. Ты знаешь, сколько баллов она получила за последний?        - Девятнадцать, - с пониманием в голосе кивнул Мамору, - Я не говорю, что мы успеем подготовиться к этому тесту. Но к следующему, возможно, Усаги запомнит хотя бы что-то из базового уровня. У нас есть полгода до выпускных экзаменов, чтобы попытаться сделать хоть что-то. Возможно, от этого будет результат. И точно - гораздо больший, чем от бездействия.        - Для тебя так важны ее оценки? - уточнила Икуко.        - Совсем нет. Но они важны для самой Усаги. Для ее спокойствия, для ее будущего. Даже если сама этого не признает пока, - он замолчал на пару секунд, потом продолжил, - Я согласен на любые ваши условия. Мы будем заниматься когда и сколько скажете. За кухонным столом или в гостиной. При вас или при отце Усако. Не важно.        - Тоже скучаешь? - от искреннего сочувствия, пронизывающего голос женщины, Мамору невольно вздрогнул.        - Очень, - признание вырвалось само по себе, но Мамору мгновенно смог взять себя в руки, - Дело не в этом. Усаги на самом деле переживает из-за того, что не может оправдать ваших ожиданий. Ее гнетет и низкое место в рейтинге, и многочисленные придирки учительницы. Я разговаривал с Ами сегодня. «Англичанка» при всем классе рассуждает о том, что следующий тест Усако напишет еще хуже. Она все время живет под гнетом этих придирок.        - У каждого преподавателя свои методы. Мисс Харуна еще достаточно молода, ей необходимо проявлять строгость, чтобы удерживать авторитет в классе, - Икуко, скорее по вдолбленной с детства в голову привычке продолжила отстаивать позицию «учитель всегда прав». Мамору покачал головой, выражая полное несогласие со словами женщины.        - Простите, но для того, чтобы вызывать уважение у своих учеников, совсем не обязательно превращаться в злобную стерву, - Мамору вздохнул, успокаиваясь. Плохая идея сейчас вступать в спор с матерью Усаги, - Вы разрешите? - он пришел только за тем, чтобы предложить свою помощь. Не родителям Усаги, ей самой. Но только от них мог получить разрешение.        - Как ты собираешься заниматься с Усаги, если все время занят. Твоя работа, учеба... - Икуко, кажется, все еще сомневалась в том, что они могут принять помощь от молодого человека дочери.        - Без Усаги мне нет смысла ходить на помощь с подготовкой декораций к спектаклю. Музыкальное сопровождение подготовить я помог. Так что, у меня снова есть примерно два часа в день. Если вам с мистером Цукино будут удобнее наши поздние занятия с Усаги, договорюсь на работе, сдвину чуть начало смены, - уверенно объяснил молодой человек.        - Даже если мы примем твою помощь, пока о возобновлении ваших обычных свиданий и речи быть не может, - подчеркнула миссис Цукино, - Вы оба можете не понимать нас, но мы с отцом Усаги должны быть последовательными в своих наказаниях. Это ужасная фраза, которая раздражает всех молодых людей, но поймете нас, когда у вас будут собственные дети.        - Кажется, мы понимаем. Во всяком случае, Усаги ни разу не жаловалась на несправедливость наказания, - отозвался Мамору, отгоняя до поры промелькнувшую в голове мысль о том, что был бы совсем не прочь завести с Усаги ребенка или даже двоих. Лет через семь-восемь, - Вы можете показать этот тест? Усаги даже взглянуть не дала. Просто хочу понимать, с чем нам нужно будет разобраться в первую очередь.       Икуко кивнула, вышла из комнаты и через пару минут вернулась, держа в руке злосчастный листок бумаги, исчерканный красной ручкой сверху-донизу. С тяжелым вздохом, Мамору принял его из рук женщины, приступил к изучению. Первые несколько вопросов не вызвали у него никаких сомнений. Усаги действительно дала неправильные ответы. А вот четвертый по счету заставил нахмуриться. Возможно, его девушка использовала и не совсем то слово, но очень одинаковое по значению. Просто, использованное слово было короче и проще в написании. Такая же ситуация повторилась почти в половине зачеркнутых вопросов. Мамору специально внимательно вчитывался в формулировки ответов. Ни один из них не вносил строгих ограничений в выбор лексики. Последнее задание заставило Мамору негромко выругаться.        - Простите, - он тут же спохватился, вспомнив, перед кем позволил себе лишнее.        - Все настолько плохо? - с пониманием вздохнула Икуко.        - Дело не в этом, - возразил Мамору, - Вы сами хорошо знаете английский?        - На самом деле, совсем нет. Моей сильной стороной в школе были естественные науки, - отозвалась мать Усаги, - Можешь объяснить, что тебя разозлило?        - Посмотрите сюда, - Мамору поднялся с дивана, приблизился к женщине, - По заданию необходимо указать слово, обозначающее «обучение». Усаги написала «learning». Это правильный ответ. Но учительница зачеркнула и написала рядом «education». Это одно и то же. Еще здесь, - он показал и объяснил все встреченные «ошибки», исправленные мисс Харуна подобным образом, - А здесь, наконец, он смог перейти к объяснению своего возмущения от последнего задания. Дан простой текст. Грубо говоря - описание ассортимента овощной лавки. Есть задание перевести и выписать все названия встреченных в тексте овощей. Смотрите, Усаги перечисляет: «томат, перец, огурец, шпинат, брокколи, тыква».        - Но учительница зачеркнула томат, - когда Мамору сосредоточил на этом ее внимание, женщине стало неловко. Чтобы разглядеть это противоречие хватило бы и ее уровня знаний.        - С точки зрения ботаники, томаты - ягоды, - отозвался Мамору, - Здесь вообще во всем тексте из настоящих овощей только шпинат и брокколи. Остальное - фрукты, ягоды и орехи. Но снижать за это оценку? Это с самых давних пор пошло у простых обывателей: разделять плоды по группам не исходя из их строения, а по вкусовым качествам. Даже в школе учат, что огурцы и помидоры - овощи. Заметьте, тыква, перец и огурец в ответе учительницу не смутили. Просто в последние годы о помидорах и арбузах, как ягодах, только ленивые не говорят. Для всего мира это будто вдруг стало великим открытием.       Икуко опешила от открытия, сделанного молодым человеком дочери. Все это время, она ругалась на Усаги, кричала, наказывала. Как малое дитя лишала дочь сладкого, прогулок с друзьями и гаджетов. А выходит - половина, если не больше того, что она считала не обучаемостью своей дочки - просто придирки со стороны преподавателя?!        - У меня сохранилось еще несколько тестов Усаги. Ты сможешь их проверить? - обратилась она к Мамору, все еще пораженному наглостью «англичанки». Он ответил лишь утвердительным кивком. Просто боялся сейчас заговаривать с женщиной. Это все было настолько на поверхности, что взгляни хоть раз они с мужем в работы дочки, мучения Усаги давно можно было бы прекратить. С другой стороны, признавать это было неприятно, но и он в тот раз, когда в голову ему прилетела ее контрольная работа, сосредоточился лишь на бесконечных зачеркиваниях и жестко выведенном на листке количестве баллов. Это число было таким маленьким, что просто заслонило собой все остальное от его шока - как кто-то может учиться настолько плохо?! А может быть и тогда большинство зачеркиваний и исправлений были не виной Усаги?       Икуко принесла еще три теста. Два относительно недавних и один прошлогодний. Лежали у нее в папке со школьными документами детей. Сама не знала, зачем хранит. Точно не из чувства гордости.       При изучении недавнего теста, Мамору едва удержался от более забористого ругательства. Но хуже всего стало, когда взял в руки прошлогоднюю работу Усаги. Первыми в глаза бросились даже не несправедливые исправления, а слишком жирно написанная вторая галочка буквы «W» в слове «visit». Почти минуту своей единственной и неповторимой жизни Мамору потратил на то, чтобы понять, почему «W» и почему буква так отличается от всего, что писала Усаги.        - Можно взглянуть на тетрадь Усаги? Можно не этого года, - тщательно подобрав слова, чтобы не скатиться до оскорблений присутствующих или отсутствующих здесь женщин, попросил молодой человек.       Икуко поднялась в комнату дочери, неловко остановилась у ее письменного стола. Она не копалась в вещах Усаги с тех пор, когда дочка была еще совсем маленькой девочкой и вечно прятала в шкафах недоеденные кусочки овощей и фруктов. Ежедневный «обыск» был просто необходим, чтобы предупредить появление и распространение плесени. Теперь же, нужно было перекладывать вещи в столе совсем взрослой девушки. Не сочтет ли Усаги такое поведение матери недопустимым? С другой стороны, Икуко собиралась сделать это только ради благополучия собственной дочери. Если уж она почти три года слепо верила учительнице, «топящей» девушку в плохих оценках исключительно из соображений собственной придирчивости, то хотя бы вмешавшись в ситуацию сейчас, сможет частично искупить вину перед своим ребенком.       Поиски не заняли много времени. Совсем недавно Усаги сама доставала прошлогодние тетради, чтобы попытаться самостоятельно разобрать изученные раньше темы. С ее конспектами сделать это так и не удалось, но она оставила тетради лежать под рукой - в верхнем ящике стола. Взяв несколько из них, женщина поспешила вернуться в гостиную, где Мамору продолжал пристально изучать злосчастные тесты. Судя по еще более озлобленному лицу молодого человека, чем когда она уходила наверх, парень нашел еще что-то, но пока не торопился делиться своими соображениями.       Раскрыв одну из тетрадей Усаги, Мамору углубился в придирчивое изучение ее почерка. Будто не совсем доверяя собственному невооруженному взгляду, полез в свою сумку за футляром с очками, которые обычно носил при долгом чтении или работе за компьютером. Глаза очень быстро уставали - последствия давней аварии.       Потратив на свои «исследования» несколько минут, Мамору убедился в собственной правоте. «W» Усаги пишет совершенно иначе, «v» у нее выглядит, как острая галочка, но в «w» второй элемент буквы получается гораздо мягче, будто чуть закругленным. Но, помимо этого, были и другие моменты.        - Посмотрите, - он так старался контролировать свой тон, чтобы в нем продолжало сквозить нейтральное уважение, а не истинные эмоции, что его голос прозвучал очень устало. Будто это изучение свидетельств многолетних пустых издевательств над его девушкой лишало последних сил. Самым поганым было понимание: он тоже видел ее тесты. И тот - самый первый, и один из сравнительно недавних. Но ума не хватило изучить. Усаги всегда старалась скорее спрятать эту улику, говорящую о том, что она не так умна, как хотелось бы. А он позволял. Было так приятно забывать обо всем на свете и посвящать все совместное время только разговорам, узнаванию друг друга с новых, неизвестных раньше сторон, и поцелуям после которых все тело просто судорогой сводит от желания большего. Теперь, он должен сделать все от него зависящее, чтобы эти издевательства над Усаги прекратились.        - Вот здесь, - продолжил Мамору, стоило матери Усаги приблизиться к нему и взглянуть через плечо в тетради и листы с тестами, - Усаги явно написала «v», но позже букву исправили. Усако точно не сама это сделала. Другая манера письма. Другая ручка, другой нажим. Она пишет более легко и мягко, а здесь ручку просто вдавливали в бумагу. С другой стороны явный отпечаток остался, - он перевернул листок на мгновение, чтобы показать явную выпуклость на поверхности бумаги, - Здесь «о» исправили на «а», хотя нужно быть совсем идиотом, чтобы написать «tool» чераз два «а». Вот здесь, при переводе, Усако еще дважды писала это же слово и каждый раз правильно. И опять, паста, нажим... Все не то.        - Зачем так делать? - ужаснулась Икуко, все еще не до конца веря, что женщина, которая столько месяцев была рядом с Усаги, учила ее, должна была быть для дочери примером, наставником, могла так старательно портить жизнь совсем юной девушке. Сколько раз мисс Харуна настаивала, что родители должны быть жестче с Усаги, уговаривала применять более строгие наказания. Сейчас было так невыносимо стыдно за то, что порой слушала эти дрянные советы.        - Может, она просто злобная стерва? - Мамору пожал плечами, - Простите мне эти слова, но иначе я не могу объяснить всю эту ситуацию, - он замолчал на мгновение, давая матери девушки короткую паузу, чтобы осмыслить все, что узнала сегодня, и продолжил, - Вы ведь не оставите все так, как есть?        - Не сомневайся, - со странным, будто немного безумным блеском в глазах отозвалась женщина. Она прошла в кухню, чтобы забрать оставленный на столешнице телефон, возвращаясь в гостиную уже искала в телефонной книге номер приемной директора школы, где училась ее дочь, - Добрый день, - не смотря на формальное, вежливое обращение, тон женщины не выражал ничего хорошего для школы, - Это Цукино, Икуко. Мать Цукино, Усаги. Я хотела бы записаться на встречу с директором. Сегодня, - по тому, как миссис Цукино нахмурилась еще сильнее, Мамору понял, что ответ собеседника ей не понравился, - Послушайте. У меня на руках доказательства того, что один из учителей школы на протяжении многих месяцев подвергает мою дочь целенаправленной травле. И если я сегодня не встречусь с директором по этому вопросу, завтра утром в нескольких печатных изданиях появятся статьи, прославляющие ваше учебное заведение на всю страну! Отец Усаги - редактор в уважаемом издании. У него огромные связи в СМИ и мы направим все эти связи на смещение директора, его окружения и злобной стервы, которой по ошибке выдали диплом и лицензию на педагогическую деятельность! - по мере разговора, Икуко распалялась все больше. Мамору, слушавший всю ее речь, неосознанно вздрогнул, представив, что вот так же эта женщина орала на дочь, когда та приносила очередную плохую оценку, - Хорошо, я буду через час, - она отключилась от разговора, не попрощавшись, тяжело выдохнула и опустилась на сидение дивана. Отбросила телефон на сидение рядом с собой, закрыла лицо ладонями, но не расплакалась. Лишь с сильным нажимом провела пальцами по глазам и щекам, некрасиво оттянув вниз губы, - Как я могла позволить этому произойти? Происходить так долго!       В голове Мамору вихрем пронеслись приличествующие случаю вежливые, успокаивающие формулировки: «Здесь нет вашей вины», «Вы прекрасная мать», «Вы ничего не могли сделать». Может и правильно было бы сказать сейчас что-то из этого, но Мамору ни одна из этих фраз не казалась правдивой.        - Главное, чтобы Вы смогли это прекратить. Сегодня же.        - Знаешь... - протянула Икуко, задумчиво разглядывая лицо парня, - Когда Усаги впервые заговорила о тебе, я очень испугалась. Она такая... искренняя, добрая. Мне казалось, что какой-то студент просто захотел поиграть с чувствами нашей дочери. Но у нее так горели глаза, когда она говорила о тебе, что и мысли не было попробовать запретить вам встречаться. На том, первом, ужине, мы поняли, что ты очень серьезный. Возможно, даже серьезнее, чем Усаги тебя описывала. На втором, убедились, что ты способен держать нашу дочь под контролем. В хорошем смысле. Сейчас, я вижу, что ты готов отстаивать ее интересы и защищать. Ты нравишься нам с мужем, Мамору. Очень нравится то, как ты относишься к нашей дочери. Я очень рада, что она так привязалась именно к тебе.        - Я тоже рад этому. Очень, - впервые за все время пребывания в этом доме, его губ коснулась искренняя улыбка. Он счел момент подходящим, чтобы еще раз спросить, - Вы позволите заниматься с Усаги?        - Если она сама захочет. Не уверена, что ей захочется превращать тебя в своего репетитора. С другой стороны, видимо, сегодня мы снимем с Усаги наказание, так что, тебе не нужно будет искать предлог, чтобы встретиться с ней.        - Я действительно хочу помочь ей, - возразил Мамору.        - Поговори с ней сам об этом, - посоветовала Икуко, бросила взгляд на часы, - Мне нужно идти собираться на встречу с директором.        - Конечно, - Мамору поднялся с дивана, взял свою сумку, - Простите, можно попросить? Сообщите, пожалуйста, как все пройдет.        - Хорошо, - Икуко кивнула, - У мужа в кабинете есть твой номер. Я занесу его в телефон. Спасибо, что помог раскрыть все это.

***

      Мисс Харуна забрала из установленного в учительской принтера стопку еще горячих после печати бланков теста. Она много часов потратила на его составление. Не зря, руководство школы всегда отмечало ее дополнительными премиями - она очень много времени и внимания уделяла деталям своей работы. В тесте было более тридцати вопросов, часть ответов на которые предполагала использование сложной лексики, а часть предполагала наличие нескольких правильных ответов и только ей решать, какой из них засчитать, как верный.       Одернув юбку своего неизменного сливового костюма, учительница подметила торчащую из края подола нитку. Взяла в руки ножницы, чтобы избавиться от этого изъяна. Она очень давно не обновляла свой рабочий гардероб. Огромная часть ее не маленькой - в общем-то - зарплаты уходила на аренду апартаментов в очень дорогом районе. Могла бы выбрать жилье и по-проще, да и ближе к работе. Но в этом доме живет так много одиноких бизнесменов...       Каждый раз, сталкиваясь с одним из своих привлекательных соседей в лифте, Харуна Сакурада мысленно уже примеряла на себя фамилию мужчины вместе со свадебным платьем от ведущего модного дома и обручальным кольцом за баснословные деньги. В ее понимании, она была достойна именно такого мужа: молодого (может быть даже моложе, чем она сама), красивого, успешного, богатого. Разумеется, он будет слепо обожать свою женушку и будут они жить долго и счастливо, как герои любовного романа с эротическим уклоном...       Вот только, молодые, успешные и красивые мужчины в лифте ее будто не замечали. Зато, замечал престарелый брокер с девятнадцатого этажа. Старику было уже под семьдесят, а все туда же... Каждый раз, столкнувшись с мисс Харуной в лифте, он плотоядно ощупывал взглядом ее фигуру под деловым костюмом и отвешивал мерзкие комплименты, за которые в некоторых странах можно было бы и в суд подать.       Иногда, Сакурада думала, может быть, она уже упустила свой шанс на счастье? Может быть, ее судьбой был один из тех парней, что в университете приглашали ее на свидания? Но один носил очки, другой - дурацкую стрижку, третий был ниже, чем ей бы хотелось... Четвертый, пятый... сколько их было-то? И всех она отвергла. Хотя, в некоторых случаях, потом и кусала себе локти. Например, тот, у кого была плохая стрижка, сейчас служил в Министерстве образования, культуры, спорта, науки и технологий Японии и - по слухам - очень быстро делал блестящую карьеру. Чего Харуна никогда не умела, так это просчитывать свои шаги наперед.       Выбрав профессию не из соображений личных интересов и увлечений, а глядя на то, с каким уважением все вокруг относились к ее собственной учительнице английского, Сакурада со средней школы шла к своей цели - поступлению в университет. На этом пути, она не хотела отвлекаться ни на что. Не завела подруг, не ходила на свидания. Школьные годы прошли в сером однообразии дней, посвященных одной сплошной зубрежке. Зато, она добилась цели. Поступила в университет. С третьей попытки. Но и здесь ничего не изменилось. Она продолжила зубрить, отталкивая всех, кто обращал на нее внимание. В романтическом или дружеском ключе - неважно.       В первой школе, где она работала, ее раздражало все - коллеги, ученики, стены. Когда истекли положенные по контракту три года, мисс Харуна перешла на работу в школу Дзюбан и встретилась с ней - Усаги Цукино.       Эта девчонка была полной противоположностью самой Сакурады в годы учебы. Она относилась к жизни так легко, играючи, весело. Ее будто совсем не заботил завтрашний день. Она жила настоящим, заводила друзей, веселилась, читала мангу. Мисс Харуна, всю жизнь прожив в Токио, ни разу в своей жизни не читала мангу до того дня, как отобрала томик с романтическим комиксом у Цукино. Сакураде - неожиданно - понравилось. И она стала испытывать еще большее недовольство по отношению к Усаги, которая может себе позволить наслаждаться чтением этих историй сейчас, а не открывать их для себя на пороге тридцатилетия.       Именно тогда она впервые выставила Усаги в коридор с ведром воды на голове. Им рассказывали о таком наказании в университете, на истории педагогики. Наказав подобным образом ученицу, мисс Харуна в первые секунды опешила - что скажут другие учителя и администрация? Никто не сказал ей ничего. Это попустительство будто развязало женщине руки.       Первый тест у мисс Харуны Усаги написала на пятьдесят два балла из ста. Результат хоть и был довольно средним, но оказался самым маленьким в классе и Сакурада получила огромное удовольствие, распекая нелюбимую ученицу за каждую допущенную ошибку. Ловила абсолютно садистский кайф, когда такие красивые и необычные голубые глаза девчонки наливались слезами.       Второй тест тоже был написан на пятьдесят с хвостиком. И третий, и четвертый. А вот при проверке пятого Сакурада обнаружила, что одна из одноклассниц Усаги написала работу хуже. На сорок семь баллов. Но ведь ей нравилось распекать за ошибки только слишком радостную Цукино. И, если она сама не наделала ошибок, почему не помочь этой наглой, вечно смеющейся девчонке? Совсем немного! Тем более... здесь она употребила не тот оборот, который больше нравится мисс Харуне. И здесь... и здесь. А в сочинении о британской королевской семье вообще написала, что Чарльз и Камилла вполне имеют право быть счастливыми. Так Усаги получила свои первые тридцать баллов.       Незаметно, снижалась успеваемость Усаги и по другим предметам. И мисс Харуна никогда не упускала возможности указать Усаги на ее недостатки. При всем классе. Наказания становились все чаще и продолжительнее, к радости доморощенной садистки.       А потом, Усаги подружилась с Ами Мицуно. Лучшей ученицей школы! Немыслимо! Учителя тогда настоящую панику подняли. Что если Цукино потащит за собой подругу на дно рейтинга? Мисс Харуна, которая не вела уроки в классе Ами, тогда больше всех кричала, что девочек необходимо разлучить. Сделать это не получилось. Ами, у которой впервые появилась подруга, вцепилась в Усаги, как в последнюю надежду на нормальную жизнь, где есть место не только учебникам и конспектам с бесконечными дополнительными курсами, но и чему-то гораздо ярче и интереснее.       С тех пор, как началась их дружба, Усаги стала больше времени уделять учебе, а мисс Харуне стало все тяжелее находить ошибки в работах Усаги. На одних только неточностях перевода далеко не уедешь. А Усаги - по мнению учительницы английского - всегда должна была писать тесты хуже всех в классе.       Впервые увидев в работе Усаги слово «truck» со слишком длинным хвостиком буквы «U», Сакурада немного сомневалась. Но вспомнив вечную счастливую улыбку Усаги, сменила красную ручку на синюю и не стесняясь превратила букву в «y». Первое время, она тихорилась, не правила слишком много слов, при проверке старалась скрыть следы своего преступления, более тщательно зачеркивая измененные буквы.       А недавно случилось то, что окончательно лишило ее осторожности. Она увидела свою ученицу с парнем. Красивым, высоким парнем с отличной прической и притягательной улыбкой. Если бы ее саму в университете такой пригласил на свидание, она точно не стала бы отказываться. Но с такими парнями Сакурада встречалась только в клубах определенного характера, куда одинокие скучающие женщины приходят, чтобы выпить в компании красивых мужчин и получить от них заверение: она самая-самая! И пусть каждый такой поход в заведение отнимал целую уйму денег, мисс Харуна не могла от них отказаться. А эта Цукино стала самой-самой не за оплату дорогого алкоголя, а за то, что она - это она.        - За мороженым? - предложил парень Усаги, когда они проходили мимо учительницы, даже не замечая ее. Девчонка в ответ весело рассмеялась и начала выбирать вкус лакомства, который хотела бы отведать сегодня. А Сакурада исходила злобой - она никогда не ела мороженого с парнем! Даже в те короткие периоды, когда с кем-то встречалась. Потому что всегда в голове сидела установка: она лучше и выше этого.       Эта неожиданная встреча, тем не менее, подарила Сакураде возможность подгадить ненавистной девчонке. Была уверена, стоит сказать матери об отношениях дочки со взрослым парнем и та устроит грандиозный скандал дочери, запретит видеться, сделает девчонку несчастной. Такой же несчастной, как сама Сакурада, когда видит: хорошие оценки это далеко не главное. Кто же знал, что старшие Цукино в курсе и полностью на стороне этих отношений. Но самого низкого балла в истории школы даже они не смогли вынести. Уже несколько дней мисс Харуна имеет счастье наблюдать постоянно действительно несчастное выражение на лице вечной счастливицы Усаги Цукино.        - Мисс Харуна, - в учительскую заглянула секретарь директора, - Господин Ганаками просит Вас срочно зайти к нему в кабинет.        - Иду, - торопливо отозвалась учительница, снова одергивая свою одежду.