искусство эмпатии

Время перевалило за десять, до полуночи чуть меньше двух часов. В квартире — темнота. Юля выдохнула, захлопнула дверь и кинула ключи на тумбу. День выдался…выдался ярким. Июнь пока радовал. Юля прошла в гостиную, перед этим скинув обувь, и плюхнулась в кресло. Вокруг всё ещё было темно, и от этого экран показался очень ярким. Разблокировала, облизнула губы… взгляд зацепился за число. Счастливое второе июня. Такое же счастливое, как и все предыдущие, — не то чтобы Юля считала, конечно, — сорок три дня. (Ладно, возможно, с перерывами). Вздохнула устало и погасила экран, забыв от расстройства, что она вообще хотела. Прикрыла глаза. Каждый день из этих сорока трёх — день большого вранья. И это не стало открытием сегодняшнего дня — месяц и тринадцать суток с этой мыслью. С перерывами, конечно. Юля попала в круговорот.  Осознание лжи — счастье — осознание лжи. Местами соотношение менялось, но пёс от этого не переставал кусать себя за хвост. Сегодняшнее счастье отгремело, пришло время замкнуть круг, который она начала ещё утром, прямо тогда, когда проснулась. Каждое утро — с невероятной мыслью о том, что ты последняя дрянь. И Юля уже устала с этими спорить. Помимо основного круговорота иногда крутился на фоне второй, чуть меньших масштабов: пока рано — уже поздно — врунья — врунья — пока рано. «Рано» — сердцем, загнанным и тревожным. «Поздно» — мозгом, который понимает, что сорок три дня — это, блять, целая жизнь. И пора внести в жизнь цвета. Черного или белого? Это под вопросом. Круговороты рассыпались, пёс догадался расцепить пасть. Юля поднялась на ноги и направилась в спальню, твёрдо решив, что утром она сделает с этим что-то (сегодня уже слишком поздно). Сегодня уже почти сорок четыре — с самого двадцатого апреля. *** Утро встретило Юлю холодно — тишиной и упавшим на пол одеялом. Вопрос одеяла решила легко, следом почти решился и второй. Вспомнила. Со страдальческим стоном упала обратно на подушку. За эти полтора месяца Олег много раз ставил исход Юлиного признания на ребро — раз пятнадцать точно, и это всегда было неприятно. Как мило, что последний такой раз случился как раз вчера: «Люблю тишину». Юля села на кровати, прижав колени к груди, и огляделась. В голове сами собой всплыли воспоминания прошедших дней. Обычно в это время здесь всегда шумно. Музыка, смех, Смешарики. А тишина в этом доме бывает только гнетущей. Или это не в тишине дело?.. Бред. Уткнулась лбом, лицом в колени. Надо выпить воды. И договориться с Олегом о встрече. Наверное, он удивится — они ещё ни разу не встречались два дня подряд… Не удивился. Лишь спросил о месте. Юля зависла над телефоном. Об этом она как-то не подумала. Они уже были в кино, в ресторанах, в кафе и дома у Олега. Следующий этап, кажется, очевиден. Но это только кажется — Юля хотела было уже предложить посмотреть фильмы у неё, но потом поняла, что это неудобно. Контрольная проверка имеет место быть. Юля, правда, называет это «попыткой не сломать себе и Лизе жизнь». Тоже верно, если так посмотреть. Видимо, второй поход в кино. Олег согласился, Юля купила билеты, — он сказал, что полностью доверяет её вкусу, — на самый, на вид, интересный фильм. Вечерний сеанс. Сегодня. До встречи семь часов. *** Юля склонилась вперёд и зафиксировала бутылку меж коленей. Главная героиня на экране судорожно подбирала цифры для открытия кодового замка. Неверно, неверно, неверно… верно. Замок щёлкнул, сейф открылся. Счастливый финал. Скосила взгляд на Олега. Тот вертел свой термос в руках и следил за происходящим в фильме. Красивый — в голубоватом свете и чёрной футболке. Красивый уже просто по определению — за столько-то часов разговоров. Они много разговаривали. В кафе, ресторанах, у него дома и… И вот так вот после сеанса тоже разговаривали. Побежали финальные титры, свет в зале включился. Олег расслабился в кресле и потянулся. — Мышцы затекли? — с улыбкой спросила Юля и подняла маску с подбородка до носа. — Ага, — Олег зевнул и достал свою маску из кармана джинсов. — Как фильм? — оттянул резиночки и надел на уши. — Хоро-оший, — растянула губы. — Люблю такие фильмы… вкусные. — Вкусные? — Олег улыбнулся одними только глазами (ничего больше Юля просто не увидела). Пчёлкина кивнула, и Олег поднялся. — А мне из персонажей понравилась Клара, такая… ух. Сильная. — Клара? — Юля встала следом и спросила уже в спину. — Ну детектив… — замолк на секунду и продолжил когда они уже поравнялись на лестнице: — Детективша? Юля почувствовала, как всё внутри воспылало нежностью, гордостью и благодарностью. Кивнула неуклюже несколько раз. — Да, можно так. Юля бы струсила, Юля бы забыла все свои клятвы, Юля бы точно… — Сходим в туалет? — скользнула рукой в пространство между Олеговым бедром и его же ладонью, переплела пальцы. Олег запоздало, но молча сдвинулся с места, перед удивлёнными глазами — Юлин затылок. Неоновая вывеска кафе при кинотеатре, игровые автоматы, стойка с попкорном… Туалет. Общий, для обоих полов — старое здание, изначально не рассчитывали на такое огромное количество посетителей и вместо двух помещений с кабинками сделали отдельные комнатки. Тут разделение и не нужно. Юля огляделась — никого, — и потянула за ручку. Хорошо хоть, что сантехнику новую поставили. Олег шумно сглотнул, зашёл в комнату, поставил термос на раковину, Юля положила бутылку рядышком, а потом закрыла дверь на замок и спустила маску обратно на подбородок. Олег, кажется, неосознанно повторил за ней, а потом смог протянуть: — Погоди… — встал на расстоянии шага и недоверчиво сморщил нос. Юля упала лбом на его ключицы, хотя, скорее, кажется, попала прямо на плечо; сцепила руки за спиной, сменила положение, повернув голову и прижавшись уже щекой. Шумно выдохнула. Глаза закрыты. Олег лишь спустя несколько секунд ответил на объятия, но некрепко — просто положил ладони на лопатки. Юля чувствовала, как сильно бьётся её сердце и не чувствовала, что у Олега оно в принципе работает. Напугала. Да. Надо скорее пугать дальше, пока не успел успокоиться. Выдохнула, зажмурилась сильнее, до пятен цветных перед глазами, шагнула назад. До двери несколько сантиметров. Кто бы её успокоил. — Мне нужно кое в чём тебе признаться, — сказала быстро и с дуру, смотря прямо в темные глаза, слегка под углом. — М? — Олег неловко поджал губы и нахмурился ещё сильнее. — Сядешь? — Юля подавилась собственным волнением, резко обогнула Олега и закрыла крышку унитаза. В приглашающем жесте махнула в сторону импровизированного стула. Олег глянул на неё через плечо, пару секунд потупил и только потом развернулся полностью. — Эта новость настолько шокирующая, что я не смогу устоять на ногах?.. — спросил будто чтобы просто избавиться от тишины. Юля нервно улыбнулась: — Не хотелось бы тебя пугать, но, наверное, да… — следом после улыбки поджала губы — глаза Олега, смотрящие мимо Юли, сильно расширились. — Так, давай сразу, никто не при смерти, верно? — неловко сел на крышку, широко расставив ноги, поднял на Юлю глаза, в упор. Юля отошла на расстояние вытянутой руки и помотала головой: — Нет, все живы. — Тогда?.. — выдохнул, но, — Юля заметила по плечам и ногам, — от напряжения его это не избавило. В омут. С головой. В омут с головой — руками, ногами, в омут полностью. — У меня есть ребенок. С разбега и лбом на камень. Резко. Против всякого сопротивления… — А, ты про это, — легко, просто. Сопротивления Юля не нашла. Сопротивления… — Погоди?.. — настала её очередь. На «стул» надо было сажать не Олега. Юля почувствовала, кажется, даже услышала, как шестерёнки в голове начали скрипеть, выходя из строя. — Погоди! — повторила и отшатнулась. Олег нахмурился, хотя секунду назад его лицо разгладилось. — Почему ты такой… спокойный? — Эй, эй, — обеспокоенно произнес, подскочил на ноги и обнял Юлю ладонями за локти. — Эй, Юль, — попытался заглянуть в лицо, но Юля повернула голову. Вид, наверное, у неё сейчас неважный. Олег развернул их двоих и усадил Юлю на крышку. Юля смотрела в пол. Молчание длилось долго, Олег терпеливо ждал момента, когда Юля остынет, держал за плечо. У Юли тем временем в голове лишь будто шумел старый телевизор, в остальном — пустота. Выдохнула, подняла глаза на Олега. — Объяснишь? — села чуть дальше, спиной — к холодному и мокрому бачку. Всё равно. — Я изначально знал, — ответил Олег легко, но обеспокоенно, будто не понимал совсем-совсем, что к чему и почему Юлю так разбила его реакция. Юля была готова к двум реакциям — спокойному принятию и непринятию. Третий вариант развития событий она не могла представить себе никак — вера в себя максимальная, блять, запредельная вера в себя. Но третья реакция случилась: «изначально». Изначально. Изначально. Изначально. Все труды насмарку. Юля смотрела на его честное и встревоженное лицо и понимала, что «да», он, кажется, действительно знал о Лизе… — Изначально — это с какого момента? — спросила, прекрасно осознавая, что ответ разобьёт её окончательно, причём не важно, каким он будет. — Интернет, — ответил лишь спустя какое-то время, и на вид ему это далось тяжело. Очень тяжело — виноватый взгляд чего стоит. Юля опустила глаза вновь на пол и глупо, лишь бы занять себя чем-то облизала губы. Насмарку — впустую, безрезультатно, напрасно. Зря, блять. Блять. По щеке скатилась слеза и почти тут же впиталась в ткань её маски. Юля подняла свои руки, поразглядывала их некоторое время, а потом провела пальцами по щеке. Действительно, слеза. Вау. — Я не плакала с двадцати шести, — глухо произнесла Юля. Вытерла влагу широко рукавом и подняла взгляд обратно на Олега. — Прости, что раскисла, — попыталась улыбнуться, но вышло плохо, блять, вышло очень плохо — тушь на левом глазу размазана, улыбка кривая, с надрывом, улыбка выглядит так, будто ещё секунда — и Юля всадит себе как минимум нож и как минимум в горло. — Так… Ты правда так спокоен по этому поводу? — Олег виновато улыбнулся и провёл пальцем под глазом, стирая косметику. — Я не вижу в ребенке проблемы, — он потянул Юлю за руку, чтобы их глаза оказались на одном уровне, а когда та встала, взял её ладони в свои. — Я толком и не думал о детях до твоего вопроса в тот день, просто понимал, что, в теории, дочка есть, но сейчас… Да, могу сказать, что если ребенок — это продолжение тебя, я спокоен, — он улыбнулся увереннее. Юля почувствовала, как начали болеть виски, и уткнулась лбом в плечо. — Хочешь познакомиться? — С кем? — С моим продолжением и моим началом, если говорить на твоём языке, — Юля улыбнулась в его футболку и мягко, чуть оторвавшись, поцеловала плечо. На спину легли тяжёлые руки, к уху прижалась мягкая борода. *** — Мама, я хочу познакомить тебя со своим… — Юля облизала губы и посмотрела на Олега. Тот улыбнулся и, пытаясь подбодрить её, подмигнул. — … молодым человеком. Ирина Витальевна на том конце провода очень громко ахнула и замолчала, а через полминуты Юля услышала всхлип. — Ты плачешь? — спросила удивлённо, ошарашенно. — От счастья, Юлечка, от счастья! — ответила мама. — А Лизе как будем говорить? — уже другим тоном, озадаченным. — Она… она очень умная, мам. Очень. Она всё поймёт, но… Пока без конкретики, надо их… познакомить. Мы скоро будем. *** С Игорем было очень легко. С Олегом, удивительно, тоже сложностей почти не возникло: — Это… Олег, — Юля сжала его руку в своей и выдохнула. От шока и расстройства не осталось почти и следа, на губах — широкая улыбка. Ирина Витальевна пару секунд посмотрела на них, а потом… — Ромашки, лилии, — в глазах — черти. Юля слегка удивлённо глянула на Олега, и… тот же взгляд. — Эй, — Юля чуть вышла вперёд и пару раз пометалась глазами между ними. — Букет, — просто ответила мама. — Букеты, — чутко поправил Олег. — Букеты? — на своей волне, Юля в конкретном пролёте. — Да, целых три, — улыбнулся. — Наверное, два последних были в смену Маши? — Да, вроде, была Маша. — Маша? Букеты? — встряла Юля. Ирина Витальевна посмотрела на неё, еле сдерживая смех. — Вывеску сделали, а вторую флористку пока не нашли. — А. А. — Вы знакомы? — громко и удивлённо. — Немно-ого, — виновато протянул Олег и погладил большим пальцем Юлину костяшку указательного пальца. На голос мамы вышла Лиза — в сиреневых шортах и жёлтой футболке с Пином. Посмотрела сначала на маму, потом на бабушку и только после на гостя. — Пин всегда нравился мне больше остальных, — невпопад сказал Олег вместо приветствия. Честно? Хорошее начало и знакомство — Лиза улыбнулась, глазки загорелись. С Игорем это прокатило на «ура». Июнь пока радовал — радовал больше мая точно. Началась пора цветов, улыбок и отдыха — для всех. Для них конкретно и индивидуально началась пора семьи.

конец? начало

*** Вытащить Разумовского из башни оказалось той ещё задачей, но когда им это удалось… Парк аттракционов, шашлыки и, честно, если бы Юля согласилась на многочасовой перелёт («слишком большой стресс для Лизы, надо начать с меньших расстояний», а в Сочи Серёжа не хочет уже сам), этот список бы резко подорожал, но пока так и это уже что-то. В одну из пятниц, ту самую, когда Серёжа решил, что машина для ребёнка лучшее место, чем самолёт, он предложил съездить в Москву — без каких-либо надежд, так… А Юля согласилась — удивила даже Олега. Ехать решили в субботу с утра, на машине Олега (автомобили Юли и Серёжи знакомы слишком большому количеству людей). Первое время было даже весело — Лиза попросилась сесть между Серёжей и Игорем, Юля и Олег (Волков за рулём) сели на передние места. Ближе к одиннадцати, когда за плечами осталось два часа дороги, Юля начала чувствовать себя многодетной матерью. — Третья остановка за час, — выдохнул Олег и свернул на заправку. Серёжа вздохнул и достал наушники из ушей. — А кто попросил? — недовольно зевнул. — Я, — отозвался Игорь и открыл дверь со своей стороны. Лиза отцепила ремни безопасности и полезла следом, Серёжа нервно пробубнил: — Мы так никогда не доедем. — Серёж, — Игорь помог Лизе ступить на землю и пригнулся, чтобы найти зрительный контакт. — Не порть погоду, пожалуйста, это же дружеская веселая поездка. Даже Лиза, — кивнул головой на девочку, — ведёт себя сдержаннее. — А что Лиза? — Серёжа говорил тихо, но раздражённо. — Я даже не могу ноги нормально вытянуть. — Серёж, — обратился Игорь чуть напористее, — ты сам предложил нам это и сам заикнулся о машине. Серёжа не ответил, лишь отвернулся и вновь вставил наушники. Юля наблюдала за ними через зеркало заднего вида. Вздохнула. Им с Олегом проще — оба слишком неконфликтные. Ладно. Они всегда мирятся, а это что-то слишком незначительное, чтобы стать исключением… И оно не стало. Юля отвела Лизу в туалет, Игорь купил воды, Олег взял на всех булочек и они выехали. Серёжа сдался первым и сделал это через двадцать семь минут, — Юля засекла. — Игорь? — спросил Серёжа, всеми силами пытаясь делать вид, что ему абсолютно всё равно. — Сколько будет сто пятьдесят плюс сто пятьдесят? — Серёжа!.. — попыталась остановить его Юля, но безуспешно. — Триста, — с вызовом ответил Игорь. — Прости программиста, — Серёжа пытался сдержать улыбку, но выходило плохо — появились ямочки, морщинки вокруг глаз начали образовываться. У Игоря, кажется, случился программный сбой. *** Серёжа снял квартиру заранее и в самом центре, поэтому, только приехав и раскидав вещи, Игорь и Серёжа пошли гулять-мириться, а у Юли… У Юли был свой план. Лиза гулять категорически не хотела, Лиза хотела лишь спать, поэтому Олегу пришлось остаться дома (об этом развитии событий они договорились заранее, ещё в Питере). С некоторыми вещами ты можешь попрощаться лишь увидев своими глазами то, насколько сильно они изменились. Юля помнит название наизусть даже спустя столько лет: «Кафе без кофе». И, пожалуй, название и политика относительно кофейных напитков — это единственное, что осталось прежним. Цветы переставили, перекрасили стены… На стойке фотография кошечки. Чёрно-белая. Лина. Ноги коснулось что-то мягкое, Юля опустила глаза. Девушка за стойкой грустно улыбнулась, заметив Юлин взгляд. — Прошлая наша киса умерла год назад. Это Рыся. — Рыся, — улыбнулась Юля и присела на корточки. И Юля увидела изменения. Последний шрам затянулся.