Черновик

Утреннее солнце заглянуло в незашторенное окно небольшого двухэтажного дома и скользнуло теплым лучом по подушке, будя спящего мужчину. Он сонно открыл глаза и увидел сотни золотых пылинок, танцующих в медовом свете. Спальня показалась ему сокровищницей, где каждый второй предмет – драгоценность, хранимая им. Маленькие подушки, скинутые на пол, вышиты золотыми драконами, когда-то он купил их в китайском квартале. Сейчас эти золотые нити вобрали в себя свет солнца и казались теплыми, как и оно само. Серебряные безделушки – статуэтки, подаренные коллегами, – были совершенно бесполезны. Золотой слоник, привезенный из Индии, служил напоминанием о недельной командировке. Тогда он познакомился с Индрани и чуть не привез ее в Балтимор. Наверное, хорошо, что ее отец запретил ей покидать страну. Большое резное трюмо из дуба, покрытого лаком, было инкрустировано маленькими камешками из цветного стекла и тоже собирало солнечные блики. Камешки переливались и напоминали его старую игрушку калейдоскоп, в который нужно было смотреть на свет, чтобы увидеть причудливые узоры. Мужчина оглядел комнату, потянулся и улыбнулся новому дню. Сегодня у него был выходной, что случалось довольно редко. Чаще он вставал спозаранку и, выпив растворимого кофе без сахара, уезжал в больницу, где работал хирургом. Коллеги врачи его сторонились, считая высокомерным и пафосным, а он не настаивал на дружбе, лелея свое одиночество и свободу. В конце концов, каждый сам строит свою жизнь, и если одиночество не в тягость, а вызывает чувство комфорта, то почему бы и нет? Встав и надев тапки в виде когтистых лап, мужчина прошел на кухню и поздоровался: – Доброе утро, Фредерик. Как спалось? Наверное, опять всю ночь смотрел в окно? Приветствие было адресовано кактусу цефалоцереусу, что стоял на подоконнике. Кактус был небольшой, около десяти сантиметров в высоту, и покрыт серебристыми волосками, делающими его похожим на седую голову. Молчаливое растение никогда не отвечало на вопросы хозяина. Хлопнула дверь холодильника, и на столе оказались домашние колбаски и пара яиц, которым предстояло стать яичницей. Достав бутылку молока, хозяин дома сделал глоток прямо из горлышка, проливая белый напиток на шею. Он смахнул его ладонью, вытирая насухо, а затем поставил молоко обратно в холодильник. – Воды? – спросил мужчина растение и полил его из невысокого графина. – Не понимаю, почему ты не пьешь кофе. Он не настолько ужасен, как кажется на первый взгляд. На что ты смотришь? Кактус промолчал, продолжая глядеть в окно, и мужчина отодвинул пальцем тонкую голубую штору. Напротив соседского дома, что на другой стороне улицы, стоял грузовик. Грузчики выволакивали коробки и ставили их у крыльца, неаккуратно, стараясь быстрее закончить работу. – Фредерик, кажется, соседский дом приобрел жильцов. Как думаешь, они здесь надолго? Прошлая пара, забыл, как их звали, съехала уже через месяц. Кажется, они не смогли оплачивать счета. Черт возьми! Откуда пахнет сигаретами? Мужчина натянул трико и майку и вышел на крыльцо. На его ступенях, вытянув ноги, сидел кудрявый юноша и курил, стряхивая пепел на газон. – Молодой человек, вы совсем охренели? Юноша поднял голову и улыбнулся, обнажая ряд ровных белоснежных зубов: – А? – Вы сидите на моем крыльце и стряхиваете пепел на мой газон. – Я знаю. Но мое крыльцо занято, – юноша кивнул на коробки, стоящие у дома напротив. – Еще десять минут, и я уйду. – Уходите сейчас же! Кудрявый вскочил на ноги и протянул руку: – Уилл Грэм. – Я не дружу с соседями, – холодно ответил хозяин дома, проигнорировав протянутую ладонь. – Ну ладно. Хотя, – парень усмехнулся и затушил окурок о землю, – будет интереснее узнать ваше имя от соседей. Наверняка они расскажут еще и какие-нибудь сплетни. – Ганнибал Лектер, – сухо произнес мужчина. Он смотрел в нахальные голубые глаза и сдерживал желание столкнуть парня с крыльца, чтобы тот пересчитал все ступеньки пятой точкой. – Да ладно. – Уилл хмыкнул. – Ганнибал? Как полководца? Лектер молчал, поджав губы, но его раздражение росло, грозя вот-вот вырваться наружу. – А вы знаете, что римские авторы обвиняли этого полководца в каннибализме? Держу пари, вы любите мясо. Вон и гриль у вас имеется. Признайтесь, сочный стейк вызывает слюноотделение? Всегда было интересно, какова человечина на вкус. Ганнибал схватил Грэма за ворот белой рубашки и, притянув к себе, прошипел: – Как свинина. И если ты сейчас же не уйдешь, я разожгу гриль и усажу тебя на него задницей. – У-у как страшно, – прошептал Уилл улыбаясь. – Ладно, расслабьтесь, я ухожу. Парень ловко соскочил с крыльца и быстрым шагом направился через дорогу, поправляя на ходу растрепавшиеся волосы. – Фредерик, кажется, нам не повезло... – Ганнибал оперся о колонну, держащую козырек крыльца, и уставился на мятый окурок, торчащий из зеленого газона.

* * * Уилл расплатился с грузчиками и вошел в пустой дом, заставленный коробками. На редких предметах мебели собралась пыль, а в углах повисли тенёты, но парень этого на замечал, через маленькое ромбовидное окошко на двери он смотрел на фигуру Ганнибала Лектера, застывшую на свежевыкрашенном белом крыльце. Ганнибал был высок и строен, а растрепанные пепельные волосы говорили о том, что он недавно встал с кровати. Когда Грэм протянул руку для приветствия, он почувствовал запах кондиционера для белья, который остался на коже и волосах Лектера. Уилл и сам любил поспать подольше, но сегодня был особенный день – он съехал от отца и собирался начать самостоятельную жизнь, как только закончит академию ФБР, а осталось ему совсем немного. Разумеется, если его не отчислят за прогулы и плохую успеваемость. Юноша ухмыльнулся, когда Ганнибал вошел в дом, – новый сосед был явно не в восторге. Через пару часов Грэм, разбирающий коробки, услышал гудок автомобиля и выскочил на улицу, широко раскинув руки. От машины к нему бежал рыжий лохматый пес, вертя хвостом словно пропеллером. – Уинстон! – Уилл и собака покатились по траве, играя и обнимаясь. – Ты забыл скейтборд. Уилл взглянул на отца, а затем – на подъездную дорожку, куда тот поставил ярко-оранжевую доску, и кивнул. На скейте был нарисован тигр, выглядывающий из зарослей бамбука, а снизу приписана фраза: «Верность для мужчины – как клетка для тигра. Она противна его природе»¹. Направляясь к своей машине, Грэм-старший напомнил: – Я оплачиваю жилье полгода, пока ты ищешь работу. Если нет... твоя комната дома ждет тебя. «Как бы не так, – подумал Уилл. – И никаких вечеринок?» – Я найду работу, – уверенно ответил он, но отец уже не слышал, он завел двигатель старого Chevrolet Alero и надавил на газ, оставляя сына с собакой. Тот посмотрел на пса и пожал плечами – в конце концов, есть целых полгода, чтобы расслабиться, и можно начинать прямо сегодня! Грэм завел Уинстона в дом и насыпал корм в большую хромированную миску. Налив воды и пройдясь по дому, парень взял скейтборд и вышел на улицу, намереваясь доехать до маленького магазина на углу. Там торгуют братья Доусон, и говорят, у них всегда есть пенное нефильтрованное. – Эй! – воскликнул Уилл, заметив соседа, выезжающего на огромном Chevrolet Silverado из гаража. – Классная тачка! И где на такую заработать? Грэм подъехал к машине и бесцеремонно заглянул в открытое окно, разглядывая приборную панель. Ганнибал ошарашенно вжался в кресло, а затем, коснувшись двумя пальцами его лба, вытолкнул кудрявую голову на улицу. – Наркодилер? – усмехнулся Уилл. – Тогда я вас посажу. – И каким образом? – холодно спросил Лектер. – Пока не знаю, – простодушно ответил Уилл. Он цепко держался за дверь машины, продолжая разглядывать интерьер. – Может, сами сознаетесь? Чистосердечное облегчает меру наказания. – Я врач. – А-а-а... Пластический хирург! А скажите, пенисы часто увеличивают? – Неужели у тебя все так плохо? – У меня все хорошо, просто любопытство. – Грэм широко улыбнулся. – А вы куда? Подкинете до магазинчика братьев Доусон? – Нет. Отцепись от двери, Уилл, мне нужно ехать. – Ладно, Ганнибал-каннибал, – парень отошел, кинул скейтборд на асфальт, заскочил на него и оттолкнулся ногой, набирая скорость. Ветер остужал горящие щеки, задувал под рубашку и холодил спину, освежая как прохладный душ. Там, на подъездной дорожке Лектера, разглядывая его автомобиль, Уилл почувствовал запах одеколона соседа и с удивлением понял, что ему очень нравится, как пахнет Ганнибал. Что-то древесное, терпкое, с примесью цитруса. – Ганнибал-каннибал, – улыбнулся Грэм и, задумавшись, чуть не влетел в прохожего, который тут же вспомнил всю его родню недобрым словом. Уилл сделал шутливый поклон и вбежал в открытые двери магазина, тут же попав в холодную завесу, что выдувал кондиционер. Парень поежился и взял корзинку. ¹Джордж Бернард Шоу (1856–1950), британский писатель, романист, драматург, лауреат Нобелевской премии в области литературы, общественный деятель.