𝖶𝗂𝖼𝗄𝖾𝖽 𝖧𝖺𝗍𝖾 | 𝖥𝗋𝖾𝖽 𝖶𝖾𝖺𝗌𝗅𝖾𝗒

Сириус Орион Блэк умер в тридцать шесть лет. Впереди у него была целая жизнь после того, как он прожил годы так, как не заслуживал. Половина его жизни прошла в заточении: сначала его не понимала его семья, а потом он незаслуженно мучился в Азкабане. Это было несправедливо. Я оставила Ремуса только для того, чтобы обнять Гарри и сказать ему, как мне жаль. Бедный мальчик позволил себе плакать у меня на плече, и я думала лишь о том, что за свою короткую жизнь он уже пережил слишком много трагедий. Мистер Уизли сообщил ему, что Дамблдор хочет видеть его в Хогвартсе, а потом он, скорее всего, вернется в дом своей тети. — Твоей матери там не было, — сказал Гарри, вытирая слезы, потому что он продолжал плакать. — Но Беллатриса спрашивала о тебе, хотела знать, где ты. Конечно, мы не ответили, но я слышал, как она сказала Люциусу Малфою, что Цирцее это не понравится. Я с трудом сглотнула и почувствовала, как мурашки и озноб покрывают мою кожу. К черту ее. Я отвергала каждую мысль о матери, потому что она совсем не была моим приоритетом сейчас. — Дорогая, отведешь Ремуса к столу? Он даже от воды отказывается… Я беспокоюсь о нем. Может быть, тебе удастся убедить его выпить стакан воды. — Миссис Уизли заговорила со мной самым мягким тоном, на который была способна. Я видела, что женщина тоже плакала. Я кивнула и помогла Люпину встать с дивана и сесть за кухонный стол. Он больше не рыдал, но выражение его лица было ужасным. Его волосы были растрепаны, глаза опухли, время от времени он шмыгал носом, а кожа была бледнее, что делало его шрамы более заметными. Я чувствовала себя ужасно, потому что еще больше беспокоилась за него. — Ремус… Пожалуйста, хотя бы глоток воды, — подбодрила я его шепотом. — Я не могу… — Он глубоко вздохнул и провел руками по лицу. — Я просто не могу. — Я даже представить себе не могу, как тебе сейчас больно, и мне бы очень хотелось, чтобы все было по-другому. Его голос немного дрогнул, и еще одна слеза скатилась из глаз. — Он умер. Бродяга… Моего Бродяги больше нет. Беллатриса даже не колебалась. Как это ужасно, умереть от рук своих же родственников. — О, Мерлин… — Я обняла его за плечи, и хотя он был намного выше меня, заставила мужчину опустить голову мне на плечо, показывая, что хочу поддержать его. Я прекрасно знала, что Фред тоже был в комнате: я чувствовала его взгляд на себе время от времени, и солгала бы, если бы сказала, что не взглянула на него ни разу с тех пор, как ступила в Нору, но сейчас ничто и никто не имели для меня большего значения, чем Ремус. — Я потерял всех, кто был мне важен. Всех до единого. Марлена, Питер, когда он встал на сторону этого придурка, Джеймс, Лили… И теперь он. У меня остались только ты, Тонкс и Гарри, — прошептал Люпин, стараясь не заикаться. — Я всегда буду с тобой, Ремус. Несмотря ни на что. Всегда буду рядом. — Я знаю, — сказал он, хватая меня за руку. — Я не позволю твоей матери хоть пальцем прикоснуться к тебе. Мне все равно, даже если придется убить ее самому. Она не причинит тебе вреда, и я уверен, что многие в этой комнате помогут мне. Кингсли появился в дверях и устало вздохнул. — Как Дора? — спросил Ремус, вскакивая. — Она останется в больнице до завтра. — Подожди, Тонкс была ранена?! — Я запаниковала и тоже встала. — Можно мне ее увидеть? — НЕТ! — одновременно воскликнули Ремус, Фред, Джордж, Лив и Гермиона. — Там все еще небезопасно. — Кингсли попытался урезонить меня. Разочарованная, я снова села. — Вот увидишь, с ней все будет в порядке. Сейчас мы не можем рисковать, особенно после того, что тебе рассказал Гарри. Им нужна ты… — Снейп просил нас защитить тебя, — добавила миссис Уизли. Ремус снова схватил меня за руку, немного успокоившись. — Ты останешься здесь, в Норе, до послезавтра. Потом я приглашаю тебя пожить у меня некоторое время, пока вы с Лив не заедете в свою квартиру… У меня, конечно, не так много места… Я поняла, что больше не вернусь в Хогвартс. Так заканчивались эти важные годы моей жизни. Мое сердце тут же растаяло, и я схватила мужчину за руку. — Этого более чем достаточно, Ремус. Я даже не знаю, как отблагодарить тебя за все, что ты для меня делаешь. — Ты не должна, дорогая! — Он позволил себе очень слабую улыбку, которая не коснулась его глаз. — Спасибо и вам, миссис и мистер Уизли, что разрешили мне остаться у вас. Они оба кивнули и продолжили обнимать Гарри и своих детей, а я осталась с Ремусом. Через десять минут Кингсли попросил Гарри и остальных следовать за ним обратно в Хогвартс, так как Дамблдор хотел поговорить с ними. Поскольку дядя сказал, что я не могу вернуться, я осталась, наблюдая, как они один за другим исчезают в камине. — Лив, ты тоже уходишь? Подруга крепко сжала руку Луны. — Да, нужно подлечить раны Луны. Ты ведь не против? — Конечно, нет! Надеюсь, с ней все будет в порядке. Моя лучшая подруга кивнула и потянула свою младшую сестру к камину, где вскоре они тоже исчезли. В Норе остались только Ремус, близнецы, их родители и я. — Люциус Малфой отправлен в Азкабан. Постарайся присматривать за Драко, если не хочешь, чтобы он тоже стал Пожирателем Смерти, — пробормотал Ремус, помешивая чай ложечкой. — О, мой бедный Драко… — Надеюсь, что теперь с Нарциссой он будет в безопасности. Но если Беллатриса на свободе… Почему все в мире так сложно? — Завтра Северус пришлет твои вещи, и Ирис тоже. — Я могу послать Драко зашифрованное письмо? Уверена, он поймет о чем я… Люпин кивнул. Я не собиралась бросать Драко в ближайшее время или оставлять мальчишку на милость его сумасшедшей тетки. Я точно знала, что Нарцисса не была такой, как ее муж, но было ли этого достаточно, чтобы с Драко ничего не случилось? Наступила ночь, и пока все ждали Мерлин знает каких новостей, мы с Ремусом остались за столом, и мне удалось напоить его чаем. Что-то взорвалось наверху, напугав нас. — О Мерлин! Что за ловушки вы там уже понаставили?! — Миссис Уизли нашла взглядом близнецов, которые подняли руки вверх, выглядя такими же удивленными, как и она. — Ничего! Это не мы. — сказали они одновременно. — Это, должно быть, тот боггарт, дорогая. — Мистер Уизли попытался успокоить жену. — Не волнуйся, Молли. Я избавлюсь от него. — Ремус встал, но я быстро схватила его за запястье, заставляя снова сесть. — Ты слишком расстроен. Я сама это сделаю. Отдохни и не волнуйся: я могу справиться с этим. Когда я встала, то услышала, как он фыркнул: — Похоже, я здесь больше не взрослый дядя. Я одарила его легкой и теплой улыбкой. — В кои-то веки я позабочусь о тебе. — Я обернулась и увидела, что Молли все еще смотрит на своих сыновей. — Миссис Уизли, покажите мне куда идти? — Пошли со мной, — прервал меня Джордж. Я оглянулась и увидела его, рядом с Фредом, прислонившимися к камину. — Вперед, Лилит. Он шагнул в сторону лестницы, и я последовала за ним, пытаясь хоть немного рассмотреть Нору. Я вспомнила, как Драко называл это место свинарником, но на самом деле тут было очень тепло и уютно. В доме пахло чем-то сладким, и, хотя тут и было много всего, но ощущалась любовь. Мой дом был больше, но и холоднее, темнее, и, казалось, одиночество обитало там. Нора выглядела именно так, как должен выглядеть настоящий семейный дом. Наконец, мы оказались перед черной дверью, и Джордж обернулся, рассматривая меня. — Ну вот, — вздохнул он. — Я очень рад, что ты не пострадала, Лилит. Мы боялись, что ты могла пойти с Гарри в Отдел Тайн. — Парень сделал долгую паузу. — Хочешь кое-что расскажу? — прошептал Джордж. — Фред места себе не находил. Пока ты не приехала, он еле держался, чтобы никто не догадался. Но меня он не обманет, близнец всегда поймёт близнеца. Я усмехнулась. — Я не пошла только потому, что Гарри не пустил меня. — И он правильно сделал! Фред убьет меня, если узнает, что я говорю тебе это, и хоть он не говорил этого вслух, но он скучал по тебе с тех пор, как мы в последний раз видели тебя в Хогвартсе. Когда от тебя пришло письмо, он умолял Ремуса не пускать тебя. Хотя Люпин все равно бы сделал все, чтобы ты осталась в Хогвартсе. Я почувствовала, как внутри меня вспыхнул огонь от слов Джорджа. Фред скучал по мне. Фред беспокоился, что со мной могло что-то случиться. — Что ж, однажды мне все-равно придется встретиться с матерью лицом к лицу. Рано или поздно. — Лучше поздно, чем рано, — повторил Джордж слова Гарри. Улыбка рыжего стала чуть шире, и он взъерошил мои волосы. — С тобой там все будет в порядке? — Да, это же просто боггарт? — уверенно заявила я. — Ну да. Ты хорошая ведьма, так что, для тебя боггарт — не проблема. — Он открыл дверь и пропустил меня в комнату, где почти не было мебели, кроме запертого шкафа, из которого раздавались громкие звуки. — Закрывай дверь, Джордж. Я скоро! — Я повернулась, чтобы еще раз посмотреть на рыжего и заняла правильную позу. Он кивнул и захлопнул за мной дверь. Лунный свет едва проникал в окно, делая это место темнее, чем остальная часть дома. Я посмотрела на шкаф и использовала Алохомору, чтобы открыть его, готовая встретиться лицом к лицу с существом, похожим на мою мать. Дверь со скрежетом отворилась, и в темноте что-то шевельнулось. Я подняла палочку, пытаясь выглядеть достаточно уверенно, хотя, казалось, мое сердце вот-вот выпрыгнет. Боггарт в образе моей матери медленно вылез из шкафа: худое лицо, слабое тело и рваное платье. Я задохнулась от ее присутствия и давления ее черных пронзительных глаз. Но она была не одна. И мне пришлось прижать руку ко рту, чтобы не закричать, когда я увидела, кого она тащит. — Фред… — прошептала я, глядя, как мама ставит его перед собой на колени. У него слезились глаза и пересохли губы, пока он смотрел на меня со страхом, когда палочка Цирцеи была прижата к его горлу. — Лили… Моя малышка… — протянула она своим холодным голосом, от которого у меня по спине побежали мурашки, и я задрожала. — Это не реально. Ты не Цирцея, а Фред внизу, в безопасности и далеко от тебя. — пробормотала я, убедившись, что не заикаюсь. — Но кто тебе сказал, что этого не случится, Лили? Рано или поздно я доберусь до тебя. И прежде чем потащу за собой, я уничтожу все, что ты когда-либо любила! — Она сохраняла свой резкий, но спокойный тон, указывая на Фреда, чье дыхание было более прерывистым, чем минуту назад. — Я уже говорила тебе однажды, детка, ты принадлежишь мне и я могу делать с тобой все, что захочу. — Ты ничего ему не сделаешь! — Я попыталась сказать это твердо, но мой голос уже дрожал. — Я не дам тебе его даже пальцем тронуть. Даже, если мне придется убить тебя. Ты мне не мать! Она опустила лицо и ухмыльнулась, выглядя еще более опасной. — Упрямая. Совсем как твой отец, — заявила она спокойно. — Я разочарована в тебе, Лили. Ты влюбилась в предателя крови, я думала, что воспитала тебя так, чтобы ты не совершала моих ошибок. — Ты не воспитывала меня, сука. — Ты права, меня не было рядом. Но я все еще в твоей голове, дорогая. Иначе я не была бы твоим боггартом, — улыбнулась она, с силой потянув Фреда за волосы так, что он застонал. — Оставь его в покое. — Я почувствовала, что мои глаза слезятся, а голос дрожит. — Он здесь не при чем. Это только наши проблемы. — Но это не так, Лили. Это никогда не было только между нами. Мы должны были быть с тобой вместе против всех, но ты разрушила это, как твой отец разрушил нашу идеальную жизнь. Я думала, что смогу стереть в тебе кровь Арамбеллы, но было уже слишком поздно. Ты такая же грязная, как и все они, — продолжила она, немного отстранившись от Фреда, который все еще стоял на коленях со связанными руками. Цирцея направила на него свою палочку, а я свою на нее. — Ты мне надоела. — Я сплюнула, вытирая единственную слезу. — Риддикулус. Это не сработало. Вместо этого она рассмеялась. — Риддикулус! — повторила я, но мать только сильнее сжала свою палочку. — Лилит… — Фред посмотрел на меня со слезами на глазах, и я начала паниковать. Нет, пожалуйста, остановите это. Сделайте так, чтобы это прекратилось. — Авада Кедавра! — прошипела мать, и тело Фреда упало на землю. Я разрыдалась и рухнула на колени рядом. — Нет… Пожалуйста, нет… — всхлипнула я, пытаясь коснуться его лица. Дверь комнаты внезапно широко распахнулась, и сквозь слезы я увидела миссис Уизли. Женщина посмотрела на меня с жалостью в глазах, и когда она увидела мертвое тело своего сына передо мной, я поняла, что ее глаза слезятся, и она бледнеет. Но, будучи сильной женщиной, вместо того, чтобы сломаться, как я, она свирепо и твердо посмотрела на моего боггарта и, прежде, чем он успел превратиться в ее страх, указала на него своей палочкой. — РИДДИКУЛУС! — Заклинание миссис Уизли было таким, что боггарт вылетел из окна. Она подбежала и закрыла его, убедившись, что он не сможет снова попасть внутрь. Передо мной больше ничего не было, но шок от осознания того, что больше всего на свете я боялась, что моя мать причинит вред Фреду, заставил меня почувствовать себя такой слабой. Миссис Уизли обернулась, бросила на меня короткий взгляд и опустилась передо мной на колени. Я думала, она скажет что-нибудь о матери, или обвинит меня, или Мерлин знает что еще произойдет, но вместо этого она гладила мои волосы и заговорила со мной самым мягким тоном, который она когда-либо использовала со мной. — О, моя дорогая, почему ты мне не сказала? — Я шмыгнула носом и вытерла слезы, пока Молли помогала мне встать. — Я должна была догадаться, какая я глупая… Мерлин, я так плохо обращалась с тобой, но ты… Боже… — Ведьма, казалось, не знала, что сказать. Она схватила мою руку и гладила ее. Это было так похоже на то, как ее сын успокаивал меня обычно. — Давай спустимся, дорогая, я приготовлю тебе горячий шоколад. Фредди говорил, что ты любишь шоколад, да? Я кивнула и попыталась улыбнуться ей, пока она медленно выводила меня из комнаты и спускалась вниз без лишних слов. Как только мы снова оказались на кухне, все уставились на меня. — Лилит, ты в порядке? Почему так долго? Что случилось? — спросил Ремус, вставая со стула, в то время как миссис Уизли поспешила к шкафчикам, чтобы достать какао-порошок. — Я в порядке, Ремус, — кивнула я. — Миссис Уизли, не надо ничего готовить. Вы и так устали. — Нет, нет, дорогая, все хорошо. О, Ремус, девочка даже не подумала, что она тоже устала. Как мы могли отпустить ее одну к боггарту! Я почувствовала, как мое сердце тяжело забилось в груди, боясь, что она расскажет о том, что она там увидела, и пытаясь придумать, как я объясню это Фреду, который стоял позади меня со своим братом, в случае, если правда раскроется. Но она промолчала, пытаясь не разлить молоко, и я вздохнула с облегчением. — Ты уверена, что с тобой все в порядке, дорогая? — спросил Ремус, искренне волнуясь, и я села перед ним. — Клянусь, что так и есть. — Мама, давай я приготовлю ей шоколад. — Фред внезапно прервал меня. Впервые за целый месяц я услышала его голос. Я уставилась на него и не могла оторвать от парня глаз, как только он заговорил. Фред тут же зашагал в сторону кухни, оставив Джорджа у камина одного. — Нет, Фред, ты все испортишь! — Не испорчу, — сказал он немного раздраженно. — Лилит права, ты слишком устала. Кроме того, я знаю, какой шоколад ей нравится. Я широко открыла глаза и уставилась на его спину, пока он продолжал хозяйничать у кастрюли. Серьезно?! Он правда обратил внимание на такую мелочь, как то, какой я люблю горячий шоколад? Я осторожно прикусила губу, глядя на его спину, борясь с желанием вскочить со стула и крепко обнять его. Миссис Уизли вздохнула, сдаваясь, когда увидела, что ее сын действительно хорошо справляется с какао-порошком, и прошла, похлопав меня по плечу, к своему мужу, падая на диван рядом с ним. Я бессознательно проследила за ней взглядом и обнаружила, что Джордж смотрит на нас с неподдельным шоком на лице. — Что за фигня? — беззвучно произнес он с улыбкой и удивлением в глазах. Я пожала плечами, возвращая ему улыбку. Ремус тоже удивленно поднял брови, уставившись туда, где рука миссис Уизли коснулась меня, но он был более сдержан, чем Джорджи. Я слышала, как Фред звенит кружками, которые оказались ручной работы, и разлил в них немного шоколада. Он быстро скользнул на стул рядом со мной: сам он не переставал улыбаться, а его глаза, по которым я так скучала все это время, блестели. Одна из кружек приземлилась передо мной. Его тепло рядом уже согревало меня, и запах мыла и шампуня, исходящий от него, мгновенно успокоил. Я улыбнулась ему в ответ. — Большое тебе спасибо. — Не за что благодарить, — сказал он, улыбаясь шире. — Попробуй. Я схватила кружку и вдохнул этот сладкий запах. Я сделала маленький глоток, стараясь почувствовать вкус. Это было прекрасно: так сладко, горячо и густо, как мне нравилось. — Идеально… Спасибо. Он кивнул и сделал глоток из своей кружки, и пока его глаза все еще смотрели на меня, я почувствовала, как он нашел мою свободную руку под столом и медленно погладил мою ладонь. Это было еле заметно. Но я буквально взлетела от его прикосновений. О, Фредди. Ты только заставляешь меня любить тебя еще сильнее…