Клянусь, что больше не буду вас беспокоить!

      Он обошел немало мест. Начиная с тех, где они вместе бывали, до тех, о которых лишь слышали. Одно за другим, как бы проходя по своим прошлом следам.       То место он посещал, когда учился в средней школе. Здесь был, когда окончил начальную школу. Они всегда смотрели на этот магазин, проходя мимо него. Он до сих пор помнил, как их не пускали туда в силу возраста - тогда еще двух детей. Вместе они также посещали библиотеку и ботанический сад - под присмотром родителей. Множество воспоминаний, разбросанных по этому короткому, свернувшемуся в кольцо времени.       От задней двери особняка Вахан дальше в лес, мимо узких задворков.       Если повернуть раз направо, два раза налево, а затем еще раз направо - мимо гниющих ульев и и деревьев, изогнувшихся в нелепых направлениях, - обнаружите открытое пространство. Где свежая зелень проглядывала меж цветами и сорняками, как если бы образуя округлую простыню для пикника.       Посреди зеленого ковра, что был чище склизкого моха и изъеденных насекомыми древесных стволов; посреди травы, покрытой грязью и опавшими листьями. Там была маленькая сидевшая на корточках хрупкая фигурка, зарывшаяся лицом в колени - будто кукла, закончившая свою роль.       - Это место вызывает ностальгию.       Она не среагировала, даже когда юноша медленно направился к ней и позвал. Она не выглядела удивленной, хотя точно не могла ожидать появления Юлана. Даже сам Юлан не думал, что попадет сюда - пусть и при таких обстоятельствах. Деревья, прежде казавшиеся такими огромными, и поляна, бывшая для них невообразимо широкой, ныне были куда меньше. И даже если они стали казаться таковыми только потому, что юноша вырос, для двух повзрослевших людей здесь все равно было слишком тесно.       В то время они - маленькие мальчик и девочка - могли без стеснения держаться за руки. Это место стало "домом" для них обоих.       То было просто цветочное поле, которое в зависимости от времени года обращалось полем грязи и сорняков. За ним никто никогда не ухаживал, оно не было обустроено для людского уюта. То было местом, куда два ребенка могли прийти порисовать на земле веточками.       ──Дом был местом, где человеку весело, где он чувствовал себя в безопасности, где были его близкие. И раз так, их дом находился здесь.       Это не секретная база, не игровая площадка или что-то в этом роде. Не место, куда стоило бы вот так приходить. Не особняк, что причинял боль и страдания и побуждал желание унестись из него без оглядки - это как раз не было домом. Даже если он жил там, юноша все так же хотел вернуться домой, сюда. Так пускай эта поляна станет домом - местом, куда они будут возвращаться.       Оглядываясь назад, можно сказать, это был наилучший выход во имя ее спасения. То место не было ее домом, ее настоящий дом - здесь. Не особняк Вахан, но место глубоко в лесу. Она стояла наперекор всему, отчаянно твердя себе, что есть другой "дом", куда она может убежать. Маленькая девочка познала способ сохранить себе жизнь.       - Уже и не помню, когда был здесь последний раз. Темнеет тут рано, так что когда начались занятия, я перестал часто сюда заглядывать.       Опустившись на колени рядом с Вайолетт, он ощутил пробравшую его через ткань одежды влагу. Она медленно выходила из водянистой почвы, в которую он погрузил свои ноги. К счастью, камней всегда было мало, но с таким количеством влаги мягкая земля быстро обратится в грязь. Юноша кожей чувствовал, как тепло его тело отходит в почву.       - Вай-чан, тебе не холодно? Я не стал тепло одеваться, так что не думаю, что это сильно поможет.       - ...       Он накинул свой кардиган на плечи Вайолетт. Он, конечно, не так хорошо защищал от холода, но все же лучше, чем ничего. Юноша кончиками пальцев коснулся холодных волос девушки - даже представить больно, как долго она уже здесь находится.       Тут Вайолетт впервые подняла глаза. Челка ширмой спадала на лицо, лишенные фокуса глаза слабо подрагивали. Они были пустыми, лишенными света, словно отлитые из стекла.       Больше всего его привлекла пунцовая щека. От скулы до подбородка растянулось болезненное пятно. Пока она не так сильно опухла, но со временем боль и отек станут набирать силу. В уголке рта запеклась кровь, и, говоря откровенно, на первый взгляд губам досталось больше щеки. Кровотечение, благо, уже остановилось, но внутренняя часть рта наверняка была изранена не меньше.       И дураку понятно, что ударили ее со всей силы.       - В-вай... ча...       - Юлан.       Его дрожащие губы не смогли толком выговорить нужные слова. Только в миг, когда Вайолетт позвала его по имени, юноша осознал, как громко стук его собственного сердца отдавался в ушах. Причина, по которой он протянул руку коснуться ее - даже зная, что это может быть больно, - пожалуй была в желании юноши ее излечить. Хотелось прикоснуться к ней, обработать ее раны, пускай один лишь этот порыв не избавит девушку от боли.       - Э...       Рука Вайолетт накрыла ладонь Юлана, что замешкалась прямо перед ее лицом, и прижала ее к самой ране. Он рефлекторно попытался одернуть пальцы, но Вайолетт держала его намного сильнее, чем тот ожидал. Щека под его ладонью пульсировала огнем, под ее алый цвет - не чета его холодной руке.       - Юлан.       Голос, лишенный резкости или воодушевления, абсолютно ровный и бессильный - ее голос позвал его по имени. Звучал болезненно, будто по сердцу прошлись лезвием ножа.       Капли влаги, соскользнувшие с темных остекленевших глаз, стекали по тыльной стороне его руки; одна, две, три - они текли нескончаемым потоком. Не было ни единого всхлипа, слезы просто бежали, даже не собираясь останавливаться. Подобно сломанной кукле она плакала, снова и снова зовя Юлана по имени.       Его ушей достиг неясный звук - голос, осипший от неправильного дыхания.       Самый тихий, самый хриплый, но до невозможного четкий.       - ──Не хочу жить.