Клянусь, что больше не буду вас беспокоить!

      Им довелось поговорить о многих вещах. Но время было ограничено, так что Вайолетт умолчала о своем возвращении в прошлое. Рассказать историю так, как она была, максимально сжато и без принятия чьей-либо стороны, оказалось куда проще, чем она ожидала.       Только начав сначала она поняла, что рассказать все как оно было было легче, чем в прошлом, когда девушка только и делала, что кричала о своей боли. Говорить обо всем как о чей-то еще проблеме оказалось просто, ведь так она не была одержимая бурными эмоциями, поддавшись моменту.       Вайолетт свободно рассказала о том, как жила до сегодняшнего дня.       О своих родителях, мачехе, единокровной сестре. О семье, которую ненавидела так сильно, что вскоре перегорела и стало просто все равно.       Это, конечно, тяжело понять тем, кто вырос в прекрасных богатых домах. Родителей нужно уважать, детей - беречь, а семьи - согревать и лелеять. Такие мифы теперь стали считаться планкой средней семьи. Это, быть может, и прекрасно, и тем не менее не значит, что люди, оказавшиеся за бортом, вот так просто исчезнут. Существует реальность, что звучит как жестокий вымысел. Не в бездне, где никогда не видели солнца, а в прекрасных семьях самодостаточных домов.       Розетта слушала, ни говоря ни слова. Не искажала выражения лица, но и не ослабляла его в облегчении.       Просто слушала, слушала до самого конца.       - ...       Едва Вайолетт закрыла рот, и повисло молчание. И лишь мерное дыхание нарушало тишину недвижимой комнаты. Первыми зашевелились пальцы: словно белые рыбки с вишневого цвета кончиками, они коснулись тыльной стороны руки Вайолетт.       - Вам столько довелось вытерпеть.       Она подняла взгляд, прежде сосредоточенный на кончиках ее пальцев. Скромно улыбавшаяся Розетта резко контрастировала с напряженной Вайолетт.       - Обязательно выслушай обе стороны ── так меня учили. Чтобы соблюдать нейтралитет, необходимо смотреть на все с разных сторон, не только с одной... я согласна с этими словами.       Именно так работали весы добра и зла. Чтобы сделать мир справедливым и равным, необходимо видеть лишь факты.       Такова правда, и если третья сторона начинает судить предвзято, сей мир легко лишится опоры и канет в небытие. Будучи особью королевских кровей, Розетта должна была защищать несметное число людей. Не оставлять никого позади, не сближаться ни с кем слишком сильно и в равной мере уделять всем свое внимание. То был урок, который своей дочери преподали нынешние король и королева.       - Я не знакома с семьей леди Вай. Никогда не говорила с ними. А потому не вправе судить, кто прав, а кто виноват.       Потому не могла сочувствовать сей ненависти ── но.       - Я ваша подруга, леди Вай.       Время, когда она могла оставаться безразличной третьей стороной, прошло.       - Я не могу отличить добро от зла, не могу поручиться за все, что касается вас, как и не могу отрицать все остальное. Такой я человек ── позволите ли вы мне стать ближе к вашему сердцу?       Какой бы оборот ни приняли эмоции Вайолетт, она желала быть там, где сможет это увидеть. Даже если не сможет разделить ее ненависть, она желала оставаться рядом и стать свидетелем того, какой выбор девушка сделает в конце.       - Все это время вам было так больно и тяжело.       Медленно она обняла Вайолетт за спину. Она беспокоилась, что той это может не понравиться, но легкая дрожь плечах отмела прочь эти мысли. Рука Вайолетт - слабая и робкая - неловко теребила рукав у второй руки Розетты.       Она понимала, что эта девушка не привыкла даже к такой тривиальной вещи, как объятия.       - ... С... спа... сибо...       Ее дрожащий голос звучал так, словно Вайолетт вот-вот расплачется, но слезы так и не пролились из ее глаз.       Все, что Розетта могла сделать, это быть рядом. Единственный человек, что мог заставить Вайолетт плакать, - тот, кто мог сопереживать ее боли, сострадать ее ненависти и быть вместе с ней до конца ее дней.       Да, должно быть так. Как этот юноша, что продолжает быть рядом и всячески ее поддерживать.       - Леди Вай... мне тоже есть что сказать.       Вайолетт глядела на нее, и на ее щеках по-прежнему не было и намека на слезы. Глаза, что только слегка заблестели, с немым вопросом были обращены к Розетте. Не было ничего такого в том, чтобы рассказать об этом прямо сейчас. Ведь Розетте изначально собиралась рассказать все сама, своими устами. И возможность предоставилась только сейчас.       Она просто подумала, что теперь-то больше не причинит ей боли.       - Буквально на днях было официально принято решение. О нашей... с принцем Клаудией помолвке.