Вишневые лепестки

      Сакура в который раз осмотрела свою комнату, она посчитала до ста, до тысячи, до двух тысяч, но уснуть так и не смогла. На днях их команда попала в неприятную ситуацию на миссии, Сакура мало чем смогла помочь Наруто и Саске. — Какаши-сенсей закрыл меня собой, а я растерялась как дура, — Сакура журила сама себя за беспечность, беспомощность.       Ее тренировки с Госпожой Цунаде только вступили в силу, и Сакура усвоила одну истину раз и навсегда — медик не лезет на рожон. Но что делать, если твои товарищи в беде? Бросить их? Она должна просто стоять и смотреть, как ее друзей калечат и убивают? Сакура никак не могла выработать нужную стратегию для себя.       После того, как они всей командой отчитались перед Хокаге, Саске еще долго пытался внушить ей, что она ни в чем не виновата. Он нежно приобнимал ее за плечи, надеясь не увидеть влагу в зеленых глазах.       Им было всего по пятнадцать лет, каждый старался понять свою цель в жизни, предназначение. Если Наруто и Саске совершенно точно хотели обрести новые навыки и знания, Сакура пыталась стать прилежной ученицей Великого саннина.       Сакура перевернулась на живот и приподнялась на локтях. В свете луны поблескивала рамка фотографии их команды. Она всегда успокаивалась, когда видела родные физиономии на ней. Рядом с ней стояла еще одна фотография, ее рамка была лаконично-черной, но не траурной, потому что Саске выбрал ее, когда подарил ей их совместное фото. Сакура почти плакала, когда видела их такими счастливыми, взгляд Саске совсем не казался ей холодным, его руки были на ее талии.       Она вздрогнула, когда услышала тихий стук в окно. Сакура опасливо вытянула шею в сторону, чтобы рассмотреть ночного гостя. Она не могла не узнать знакомую синюю футболку. После короткого кивка, Саске аккуратно приподнял окно вверх, пробираясь в ее комнату. Он сел на ее кровать, ожидая, пока она встанет.       Сакура откинула одеяло в сторону, перебираясь к Саске на колени. Она крепко обняла его за шею и зажмурилась. В голове до сих пор мелькали моменты, когда вражеский шиноби вонзал метательные снаряды в тело Учиха. Саске погладил ее по спине, расправляя майку. Он знал, что Сакура все еще была взволнованна и обеспокоена. Все попытки утешить ее оказались тщетными. — Ты же знаешь, что все хорошо? — его голос был вкрадчивым и тихим, ему бы не хотелось объясняться перед ее отцом, который ворвется с кухонным ножом в комнату. — Я так боюсь потерять вас. Я боюсь потерять тебя. — Чтобы не пришлось нести потери, нужно больше тренироваться как команда. Какаши сказал, что мы стали действовать лучше, но этого все еще недостаточно. — Я постараюсь. Честно-честно. Я залечу все ваши раны, и никому не будет больно, — Сакура слегка улыбнулась, представляя, каким хорошим ирьенином она будет. Она знала, что ей придется приложить немало усилий, но она сделает это ради своих друзей. — Я верю, Сакура. Мы все тебе верим. — Почему ты пришел? — Сакура отстранилась от него, заправляя прядь черной челки за ухо. — Я не мог заснуть, — ему было забавно видеть ее взъерошенной, в пижаме, милой и застенчивой. — Останешься на ночь? — она посмотрела на него с надеждой, ей так хотелось почаще оставаться с ним наедине, в домашней обстановке, но приходить к нему домой было сложно, поместье выглядело жутким и пустующим, Сакура ощущала себя там лишней. — Твои родители будут недовольны, — Саске не был трусом, как только они с Сакурой поняли, что готовы к отношениям, он решил сообщить это ее родителям лично. Они, к счастью, были не против. Но все-таки он сомневался, что Кизаши будет рад, увидев парня в постели своей дочери. — Я запру дверь. Утром у нас тренировка, мы уйдем раньше, чем мои родители проснутся.       Сакура чувствовала в животе прилив волнующего жара. Она не привыкла нарушать правила, врать родителям. Но она думала, что они не делают ничего плохого, чтобы это было чем-то, за что ее можно обвинить.       Саске коснулся ее щеки, погладив большим пальцем, после провел по ее губам, раскрывая их. У них было не так много волнующих или интимных моментов, но он знал, какие ее губы на вкус, какое милое у нее тело в белье, и как могут раскраснеться ее щеки, когда они ступают по грешной грани.       Он поцеловал ее, пока ее руки сжимали его плечи. Как всегда поначалу она была скованной, осторожной, а после голодной и игривой. Сакура любила дергать его за волосы, кусать его язык и обнимать так крепко, что ему становилось трудно дышать. Саске чмокнул ее напоследок, укладывая ее на кровать. Сакура обиженно смотрела, как он идет к двери, чтобы закрыться на замок, а после вернулся, скидывая обувь и футболку.       Сакура отодвинулась к стене, позволяя ему лечь рядом. Она ждала, когда он обнимет ее, и к ней наконец-то придет сон.