«Так много поцелуев было прошлой весной. Ну а теперь я даже не хочу домой. За ссорами скандалы, как же бесишь порой. Закипает чайник закипаем и мы. Раздражаешь полностью с ног до головы. Ты тот кого я ненавижу, но почему Я все-таки тебя…»
(Анет Сай — Не люблю)
[Вишневые лепестки]
Саске слепо следовал за своей женой, пока та вела их к Ведьминому озеру. Вода в нем была губительна для любого другого существа кроме ведьмы. Существовала легенда, что когда-то давно Могущественная ведьма потеряла любимого и утопилась в этих водах; ее гневом пропиталось все озеро, даруя той, что искупалась в нем, исцеление, красоту и молодость. Но ведьмы использовали это озеро только для омовения и ритуалов. Например, для такого, которого собиралась совершить его жена в эту полночь. Он видел, как покачивалась длинная розовая коса, цепляясь за листву и ветки. Она вела их в самую чащу леса. — Сакура, ты точно помнишь, где оно? Девушка обернулась через плечо, смотря на него с укором. — Ты что, сомневаешься во мне? Девушка хмыкнула и ускорила шаг. Белый подол льняного платья развевался на ходу. Она обратилась к духам этого леса, чтобы их путь очистился от зарослей и болотных вод. Ступать по почти что свободной тропке стало легче. — Ты же сказала, что твои силы на исходе? — Саске нахмурился. Сакура всю неделю уверяла его, что ей необходим ритуал в это полнолуние, чтобы пополнить запас своей маны. — Я всего лишь попросила расчистить нам дорогу, для этого не нужна магия, — Сакуре нравилось поучать мужа, который только закатил глаза на ее очередную мудрость. — Может попросишь их собрать нам хворост и поймать что-нибудь на ужин? — Ты сейчас их рассердишь. Мы не можем охотиться в этом лесу. Иначе нас не выпустят обратно. — Замечательно, Сакура, ты завела нас в дремучую чащу, почти в ловушку, еще и без еды остались, — Саске устал и хотел поскорее задремать у какого-нибудь дерева. — Хоть ягод можно нарвать? — А ты все о еде. Когда мы совершим ритуал, все наши потребности восполнятся. Пропадет усталость, голод и хворь, — Сакура взяла его за руку, утягивая за собой. Ей еще нужно было расчертить магический круг и расставить свечи. Они шли еще около сорока минут, пока деревья не начали редеть. Сакура обрадовалась, когда наконец-то увидела Ведьмино озеро. Девушка скинула сумку, тут же доставая все необходимое. Саске скептически и насмешливо наблюдал, как девушка расчерчивает магический круг. Он лениво развалился под деревом и лишь тихо хмыкал. За три года брака он уже успел привыкнуть к ведьминым причудам. Но Сакура всегда так старательно следовала определённой инструкции, помогала своим, лечила его настойками и будто подгоревшими как угольки руками. Ее пальцы были чернильного цвета — особенность ведьм, занимающихся черной магией. Его жена совмещала в себе несовместимое: она была доброй к любимым людям, преданной, внимательной и даже сентиментальной, но к врагу — жестокой, расчетливой и беспощадной. Саске отвлекся от размышлений лишь тогда, когда заметил, что уже стемнело. Водная гладь слилась с темно-синими красками леса, все живое уснуло. И только Сакура пыхтела и носилась со свечами, подметая каменистый берег полами белого платья. — Ты сказала, что я буду нужен для ритуала. Что я должен делать? — Ничего особенного. Это твое любимое занятие, дорогой, — Сакура игриво сощурила свои хитрые зеленые глаза. — Мы будем стрелять из лука? — Саске издевался над ней. Он слегка удивился, когда понял, что весь ритуал — это занятие любовью. И он был уверен, что это должно называться так и никак иначе. Сексуальная энергия, похоть и удовольствие иногда становились основой некоторых ритуалов. — Да, любимый, твоя стрела должна попасть в мое яблочко. Саске приоткрыл рот от такого сравнения. Язык у нее был острее, чем его меч, а иногда и поганый, как самый ядовитый гриб в лесу. — А скоро мне ее из колчана доставать? — Для начала нужно сделать омовение. — Ты же сама говорила, что никому, кроме ведьм нельзя заходить в воду. Со свету сжить меня решила? — Тебе уже дали разрешение, как только мы вошли в лес. Я поцеловала тебя в лоб перед тем, как мы сошли с дороги, помнишь? — Это какая-то метка? — Да. И ты мне нужен для ритуала. Этот пункт попадает под исключение, когда тебе можно входить в воду. Сакура еще раз сверилась со своей книгой, проверяя письмена. Затем она осторожно расстелила простынь поверх круга. — Теперь можно, — она подняла голову вверх, видя, что луна уже высоко над ними, полная, яркая. — Раздевайся, быстрее. Нужно все успеть. Саске медленно стащил жилет и рубаху, безотрывно наблюдая, как льняное платье спадает с острых плеч. Розовые волосы теперь струились волнами и прикрывали спину. Сакура была похожа на водную нимфу или русалку. — Ты такая красивая, — Саске подошел к ней вплотную, кладя ладонь на ее щеку. Зеленый взгляд был нежным и притягательным. — Саске, я прошу тебя… — она млела от его прикосновений. — Если мы пропустим этот момент, то придется ждать еще очень долго. Она взяла его за руку, видя, как поблескивает обручальное серебряное кольцо на его пальце. Вода оказалась прохладной, но источала запах каких-то цветов. Все здесь дышало плодородной силой. Они совершили омовение, соприкасаясь обнаженными спинами. Сакура позволила ему расчесать пальцами ее длинные волосы. Саске не сдержался и обнял ее со спины, утыкаясь носом в шею. — Помни про ритуал. Закончим его, и можешь делать, что захочешь. — Все, что захочу? Тогда твои духи утопят меня в этом озере, — он усмехнулся ей в волосы, скользя мокрыми руками по талии. — Я им не позволю. От их влажных тел простынь промокла. Розовые волосы веером разметались по светлой ткани. Грудь, шея, лицо — все ее тело соблазнительно блестело от капель воды. Соски напряглись от дуновения ветра. — Не медли, — Сакура обняла его за шею, убирая черные пряди от лица. Она знала, что он очень устал и вымотался. Но нужно было потерпеть еще немного. Саске коснулся губами ее влажной шеи, собрав языком капли, и осторожно втянул кожу, оставляя красный след. Надписи под ними начали загораться зеленым свечением, Сакура почувствовала едва заметное колыхание своей маны. — Работает. Продолжай. Саске ускорился, спустившись к ее животу. Ему очень нравилась эта часть ее тела. Он был чуть пухлым, мягким и приятным на ощупь. Когда-нибудь он обязательно натянется от плода в нем и округлится. Он целовал ее колени, бедра, пока она сжимала свою грудь почерневшими пальцами. Саске коснулся губами промежности, услышав глухой стон. Его рука потянулась к потвердевшему члену, размазывая смазку, стекающую с бледно-фиолетовой головки. Сакура тонко вскрикнула, когда он резко вошел в нее, растягивая тугие стенки. Иногда ее муж был нетерпеливым, жадным и голодным. Он грубо погружался в нее, хватаясь за ребра, бедра и шею; наматывал на кулак длинные волосы и стискивал грудь. Саске помнил, как его отец показал ему эту юную ведьмочку. Он тогда еще и понятия не имел, что сможет так влюбиться. Втрескаться по самые заостренные уши. Еще более четко он помнил их первый раз. Черные пальчики скользили по его члену несмело, под мутным взглядом черных глаз. Она пыталась доставить ему удовольствие своим горячим ртом и проворным языком. И у нее получилось. Саске забрызгал спермой ее припухшие губы, пурпурную метку на лбу и еще не совсем сформировавшуюся грудь. Они выжидали подходящей фазы луны, чтобы лишить ее девственности. Тогда бы это связало их на крови. Саске издал рык, когда она начала сжимать его. Двигаться стало сложнее, смазки уже не хватало, но им было необходимо закончить. Иначе Сакура обозлится на него за упущенную возможность. Сакура выгнулась под ним, сжимая его плечи. Пальцы на ногах поджались, рот приоткрылся, а глаза закатились. Он был так глубоко в ней, их энергия перемешалась. Сперма растеклась внутри нее и потянулась тонкими нитями за головкой, когда он вышел. Саске не чувствовал усталости, болезненных ощущений в старых ранах. Он лег рядом с ней, положив ладонь на ее подрагивающий живот. — Надеюсь, этот раз не пройдет бесследно, — они уже начали задумываться о детях, но искали подходящий момент. — Для этого существует другой ритуал, — Сакура улыбнулась ему, положив руку поверх его.