Блудный сын: сборник

(pov Малькольм) "Я не боюсь", но кому И что я говорю. Я должен, он знает, Быть примерным сыном отцу. Он ждёт, что я исполню Его мечту как свою, Но я боюсь, что он Видит во мне мечту. "Но ты не прав, отец, я не Такой как ты, я это - я." "Мы - одинаковые, мы - одинаковые, мы - одинаковые", - отец не уставал этого говорить, повторять это. Каждый раз, абсолютно при каждой встрече. Как бы она не заканчивалась или не начиналась. Малькольм то слышал от отца это вслух, то читал это по его глазам. "Мы - одинаковые, мы - одинаковые." Но это не было правдой. Даже если Малькольм и, порой, верил в это вопреки всему, впитывал в себя с жадностью, с голодом, как младенец молоко матери. "Мы - одинаковые", - звучало в голове голосом Мартина Уитли. "О, мы одинаковые", - трепетало что-то внутри, радостно и несмело. "Мы - одинаковые", - никто не поймёт, но между ними, только между ними двумя - что в этом плохого? "В конце концов, это мой отец", - убеждал себя Малькольм, когда дело заходило совсем уж далеко. Находить удовлетворение в повторяющихся, кошмарных снах с отцом - что это? Патология? Или потребность? Какой сын растёт счастливым без отца? Тот, кто не знал его? Но Малькольм знал. Возможно, слишком хорошо. И оттого так больно. - Мой мальчик, мой мальчик, - Мартин Уитли весь раздулся от восхищения. И где-то глубоко внутри, наверное, таким же сейчас был и Малькольм. Зачем он сделал то, что он сделал? Зачем Малькольм солгал? Чтобы защитить сестру? Но от кого? От отца? Но отец гордился, а не обвинял. Отец...любил? - Ты убил могущественного мужчину с могущественными друзьями, Малькольм. Он угрожал мне, матери, твоей сестре. Тебе. Всей нашей семье. Но ты это сделал. Ты защитил нашу семью. Защитил нас. - Я так горжусь тобой, Малькольм. Я так горжусь, мой мальчик. Отец раскинул объятия. И Малькольм сделал шаг вперёд. По направлению к нему. И ничего не смущало - ни камера, ни цепи, загремевшие позади отца. Руки сомкнулись у Малькольма за спиной, и тут же защипало в глазах. Он не маленький мальчик. Больше нет. Но он мальчик своего отца. Пусть и обманом. "Продлись мгновение, останови свой ход..." И в то же время где-то глубоко оставался червячок сомнения: Правда ли отец обманывался насчёт него? Действительно ли, ложь удалась? Или это обоюдная игра?