Буревестница

Эдд, Бритта и Сара шли по еле заметным тропам, то сворачивая с них и переходя на более широкие, то возвращаясь. Шагали по лесной чаще до полудня, пока не решили остановиться и поесть. Отдохнув, перекусив и попив воды из протекающего неподалёку ручья, они отправились дальше. Путь их сопровождался, естественно, разговорами. Эдд рассказывал эльфийке человеческие легенды - в том числе и про тот самый лес, по которому они сейчас шли, а та в свою очередь описывала в красках свой родной лес, стараясь, однако, не сболтнуть лишнего. Бритта же выслушивала всё это с неподдельным интересом - даже те сказания, которые слышала уже сотню раз от отца. Эдд знал довольно много легенд, но в конце концов у него иссяк запас тех, которые стоило бы рассказать. Да и Сара не спешила рассказывать про родной лес дальше, поэтому ближе к вечеру наступило неловкое молчание. Которое, впрочем было нарушено вопросом эльфийки: — А во что вы, люди, верите? — на её лице застыл неподдельный интерес, впрочем, сдерживаемый осторожностью. Для Эдда этот вопрос оказался весьма неожиданным. Он задумчиво почесал затылок и начал: — Мы с Бриттой росли не в городе, в храм нас не водили, но отец много чего рассказывал нам о богах, — Эдд и в самом деле мало что знал о религии, но всё о богах, что рассказывали священники его отцу, а тот пересказывал своим детям казалось ему довольно интересными и красивыми историями - так что, почему бы и не рассказать? — Мы, здешние жители, верим в Четверицу Двуликих. Богов у нас одновременно и восемь, и четыре. Два бога небес и справедливости - Девирна и Дарнеон, два земли и лесов - богиня Керрайн и бог Корвинен, два бога океанов и времени - Авейла и Аарон, два огненных бога - пламени очага и огня войны - Хатида и Хиерон... Долго ещё он рассказывал о том, как когда-то боги не имели полов и их было четверо, как с созданием людей их сущности разделились на мужскую и женскую, и как хранили они то, что стало им особенно дорого. Ему тут же вспомнились строки из книги, которую в детстве мать дала ему почитать, чтобы он не мешал ей на кухне. «Девирна, будучи воплощением чистоты и непорочности, благоволит к незамужним девам и людям, давшим обет безбрачия. Молящийся ей да будет чист душой и сердцем, тогда даровано ему будет исцеление тела. Дарнеон благоволит рыцарям и простым людям, проявляющим храбрость и благородство, является противником наёмных солдат, сражавшихся за золото, а не из чистых побуждений. Любящий золото больше жизни не смеет надеяться на его божественную помощь. Керрайн оберегает леса и животных, обитающих там и, как говорят, создала себе в помощницы лесных нимф. Сжигающий её священные рощи будет сожжён сам. Корвинен покровительствует крестьянам, возделывающим землю, давая наиболее угодным ему людям хороший урожай. Любящий землю, на которой живёт, будет вознаграждён им. Авейла полюбила священников, монахов и отшельников, посвятивших себя вере, и, будучи властной над временем и способной заглянуть в будущее, иногда посылает людям вещие сны. Но не всех признают пророками и никто не знает, сколько предзнаменований было послано и скольких бед люди могли бы избежать. Аарон - хранитель мира и покоя во всём мире, противник войн и кровавых расправ, поэтому, хоть его сил и не всегда хватает, но он старается защитить всех людей. Запятнавший руки свои кровью не будет услышан Аароном. Хатида была очарована маленькими детишками, поэтому стала оберегать их и их матерей, особенно благоволя к беременным женщинам - по слухам, из-за того, что сама посылала собственных детей к людям и те становились великими пророками, целителями или имели другие необычайные способности. Церковь же эту версию не подтверждает, но и не опровергает. Хиерон же разжигает в сердцах людей не только праведный гнев, но и надежду, когда на первое не хватает сил. Он покровитель солдат и воинствующих мужчин в целом - а иногда даже женщин...» Перед глазами так и стояли страницы ныне сожжённой или же погребённой под завалами книги. А он всё рассказывал и рассказывал, до самого заката. Когда же вокруг сгустилась темнота, Эдд решил, что пора бы уже остановиться на ночлег, пообещав рассказать остальное завтра. Костёр был разведён, ужин приготовлен и почти съеден, а Бритта уже спала. Сара лежала на земле, смотря в небо, Эдду же не спалось. Он сидел лицом к костру, опираясь спиной на покрытый мхом пень и медленно доедая свою порцию ароматного мяса, когда из леса, откуда они пришли, послышались звуки шагов и тихий шёпот. — Кто-то приближается, — предупредил Эдд. Эльфийка, перейдя в сидячее положение, кивнула и поспешила скрыть свои заострённые уши под капюшоном плаща, найденного совсем недавно на дне сумки. Затаив дыхание, она стала ждать, гадая, кто же это может быть. А Эдд уже почувствовал их. Вроде как люди, но их эмоции чем-то отличались от человеческих. Было в них что-то дикое и свободное. И, похоже, они направлялись именно к костру Эдда и его спутниц. *** Белая волчица первой замедлила шаг, хотя и не желала выглядеть уставшей в глазах снежного барса, бегущего за ней по пятам. Их путь всё ещё пролегал по берегу ручья, струящегося под стеной отвесных скал. Уже стемнело, но Инга остановилась не потому, что устала и хотела спать - она учуяла запах дыма и человеческой пищи впереди. Волчица остановилась, опустив на землю сумку и возвратив частично облик человека - так, чтобы можно было более-менее внятно говорить по-людски. — Я чую костёр и людей впереди, — сказала она, когда Ройг сделал то же, что и она, дабы ответить. — Ты заметила, что мы идём по их следам? Я думаю, они прошли тут около часа назад. И двигались в ту же сторону, что и мы. Быть может, на по пути? — Не говори ерунды! — вспылила Инга — Нам не нужны попутчики! — Верно, но было бы неплохо погреться у костра, что скажешь? — хитро прищурив глаза сказал бард — Крольчатина намного вкусней жареная и с солью, чем с кровью и внутренностями, согласись. Мы не ели почти сутки. Я же вижу, ты тоже голодна. — Голодна или нет, но я не собираюсь подвергать свою жизнь и порученное мне дело опасности. Вдруг это охотники? — попыталась выкрутиться Инга. — Ты думаешь? Их ведь всего трое, погляди, — Ройг указал на следы — Один из них явно ребёнок, а может быть даже двое - если, конечно, это не следы молодой женщины. Но ведь детей охотники за собой не таскают, так? — Ладно, ладно, не охотники, — буркнула Инга — Но они могут нас им сдать, если мы не будем достаточно осторожны. — Мы будем осторожны, поверь, — не дожидаясь, пока Инга начнёт снова ругаться и посылать его ко всем демонам, бард ретировался в дальние кусты, захватив свою сумку. Вышел он уже одетым человеческим мужчиной и, ничего не говоря, направился в сторону костра. Вскоре Инга, раздражённо сопя и тихо ругаясь, последовала за ним, нагнав его уже в человеческом облике и на ходу поправляя одежду. — Наши племена уже очень давно не живут в этих землях, так что они явно не ждут оборотней к ужину, — начала оборотница — Но вдруг их предупредили? Откуда нам знать, что охотники не развешивают бумажки по деревням с указанием награды за голову оборотня? — Развешивают, — спокойно ответил бард — Двенадцать золотых за каждую. Инга негромко засмеялась: — Всего-то? Тьфу, мелочь какая! За кого они нас держат? — За обычных беженцев, конечно. Ведь не все оборотни умеют стрелять и метать ножи также метко, как ты. — Если это был комплимент, то он меня не тронул, — заявила Инга и ускорила шаг. Бард лишь молча улыбнулся и развёл руками. Всё ближе становилось пламя костра и всё сильнее запах дыма и жареного мяса. Рот Инги уже давно наполнился слюной, а желудок заныл. Даже если бард и был прав, то она не станет этого признавать. Просто промолчит. — Мир вам, путники, — произнёс Ройг, как-то её обогнавший и уже вышедший из-за деревьев. Инга, быстро его нагнав, натянула капюшон, встала рядом с ним и молча кивнула. Ей не хотелось ничего говорить, да и не любила она общаться с людьми - кроме, разве что, Следопытов. — Здрасте-здрасте, с чем пришли? — не очень-то приветливо откликнулся парень, облокотившийся на замшелый пень, окинув барда изучающим взглядом янтарных глаз. — Не пустите ли к костру? — попросил тот — Нам бы только еду разогреть, да и самим согреться. — Ну, садитесь, нам тут не тесно, — пожал плечами тот же парень, в то время как девушка по другую сторону костра молчала, а рядом в спальном мешке спал, по-видимому, ребёнок. Устроившись, наконец, у огня, Инга достала из заплечной сумы кусок копчёной свинины, отрезала от него кусочек поменьше и, наколов на кинжал, сунула в огонь. То же самое проделал и Ройг, при этом странно косясь на девушку в капюшоне. Когда мясо нагрелось до такой степени, что стало обжигать язык, Инга начала его с аппетитом поглощать, заедая чёрствым хлебом. Ужин был прикончен в полном молчании. В такой же гробовой тишине, нарушаемой лишь треском подкидываемых темноволосым неразговорчивым парнем в костёр веток и обычными лесными звуками, двое оборотней улеглись спать, немного отойдя от спальных мест странных путников. — Тебе не кажется, что та девчонка не совсем человек? — едва слышно прошептал Ройг — Она пахнет как... дерево. Или трава. Не знаю. Но не совсем как человек. — Нет, не кажется, — решила съязвить Инга — Я к бабам не принюхиваюсь. — Не смешно, Инга, — нахмурившись, прошептал бард — Я серьёзно. — Ну ладно, ладно, заметила я, но что с того? Мало ли, в траве пахучей извалялась, с кем не бывает? Вон, с юношей ведь путешествует. — Если я сказал серьёзно, значит так оно и есть, — вздохнул Роджер — Впрочем, мне Вас не переубедить, миледи. Доброй ночи. «Опять ты со своей "миледи", тьфу!» — мысленно воскликнула Инга. И почему он так резко переходит с "Вы" на "ты" и обратно? Наверное, хочет её позлить. Ну так пусть видит, что ему это не удалось! Инга отвернулась и уставилась на оранжевые в свете пламени костра стволы деревьев. Вскоре она всё же задремала, а бард так и остался лежать без сна, строя догадки. *** — Как думаешь, кто они такие? — шёпотом спросил Эдд. — Я чувствую едва заметные следы древней магии, очень древней, — так же тихо ответила Сара — Но её совсем мало. А ты что думаешь? — Их эмоции... странные. Они чувствуют мир немного не так, как люди. Это похоже скорее на... животных. То есть, их ощущения. Есть в них что-то дикое... я не знаю. — Возможно, это оборотни, — заключила эльфийка — В одной из деревень на моём пути я видела указ о награде за голову каждого из них. Да не смотри ты на меня так, меня обучили вашему языку, перед тем, как послать сюда. Тихо, у них отличный слух. Эдд хотел было о чём-то спросить, но Сара отвернулась, давая понять, что разговор окончен. Ну что ж, на нет и суда нет. Эдд снова прислонился к замшелому пню спиной, уставившись в огонь, но всё же изредка поглядывая в сторону странной парочки. Хм, оборотни? Что же им могло здесь понадобиться? Впрочем это не его дело и, скорее всего, он об этом никогда не узнает. *** Инга проснулась с рассветом и легко поднялась с земли, тут же принявшись копаться в сумке в поисках остатков копчёной свинины. Сейчас она спокойно поела её и холодной. Пока она ела, проснулся и бард. Не говоря ни слова, тот тоже принялся за еду и быстро прикончил свой скудный завтрак. Быстро и тихо собрав вещи пока остальные путники спали, двое покинули их и устремились прямиком в лес. Они так и не заметили, что на месте темноволосого юноши, у замшелого пня, теперь находилась фигура в плаще, которая, как только они скрылись из виду, вздохнула и повернулась на другой бок. А может быть и заметили, но посчитали спящей. Но, так или иначе, они ушли. Их пути разминулись и навряд ли им придётся когда-нибудь встретиться. Инга очень надеялась, что никогда.