*
всё идёт не по плану. когда донхёк сказал, что знает кого-то, у кого может быть машина, ренджун думал, что он подразумевает кого угодно, но не марка ли. и даже то, что у марка не оказалось никакой машины, не спасло ренджуна от встречи с ним, и теперь они сидят в одном минивэне, и ренджун неловко зажат между марком и окном. и дело не в том, что ренджун марка ненавидит или что-то в этом роде. как раз наоборот. дело в том, что в старшей школе, если ты хрупко сложенный мальчик из китая, который ещё и квир ко всему прочему, у тебя не такой большой выбор первой влюблённости среди школьного контингента. ты либо остаёшься без первой влюблённости вообще, либо безответно влюбляешься в марка ли. а марк ли прекрасно подходит подо все параметры первой любви хрупко сложенного мальчика из китая, который ко всему прочему ещё и квир: марк смешной, добрый, красивый и периодически умный, а ещё его лучшими друзьями в старшей школе были джено и джемин, а вся старшая школа знала, что между этими двумя что-то происходит, а, значит, марк точно не негативно относится к любви между парнями. ренджун никогда не был из тех, кто подходит к людям, которые ему нравятся, первым, но это никогда и не было большой проблемой. его вполне устраивало наблюдать за марком с задней парты в классе углублённой геометрии и радоваться тому, что в их старшей школе есть такие хорошие люди, как он. но в план ренджуна не входило встретить марка спустя четыре года, когда марк станет ещё красивее, а его улыбка — ещё добрее, и сидеть, прижавшись к нему боком, в минивэне джено, который ренджуна даже и не помнит вообще. это неловко по нескольким причинам: во-первых, марк, конечно, ничего о безответных да и не очень-то желающих ответа чувствах ренджуна не знает, но ренджун-то знает, и это стыдоба. во-вторых, кроме них двоих в машине есть ещё пять человек, и среди этих пяти человек есть донхёк, а у донхёка есть суперспособность рыться в чужом грязном белье и ставить других людей в неудобное положение при любом удобном случае. ренджун знает, что марк и донхёк общались в старшей школе, и от этого проще не становится. от донхёка можно ожидать чего угодно. он мастер втыкать ножи в спину в самые неподходящие моменты. в-третьих, они едут к озеру веилай, чтобы спасти мальчика с креветочными волосами, о котором они мало что знают, и осознание ситуации и того, что это вообще-то ренджун предложил им поехать вместе с джисоном, медленно накрывает его волной сожаления. почему он вообще решил, что это хорошая идея? почему он вообще решил, что работать с донхёком — это хорошая идея тоже? он же всегда притягивает неприятности. — ренджун, — марк наклоняется к нему, и ренджун вжимается в спинку сидения и отводит взгляд на солнце за окном, лишь бы не смотреть марку в глаза. — эм, — марк натягивает рукава кофты на пальцы. — я хотел сказать, — он прокашливается. — тебе идёт этот цвет волос. ренджун медленно моргает и всё же смотрит марку в глаза. марк выдавливает из себя улыбку, и ренджун смущённо улыбается ему в ответ. на самом деле, ренджун не осветлял волосы уже где-то месяц, и его корни неопрятно и раздражающе отросли, но, если марку нравится, может, ренджун повременит с осветлением ещё несколько недель. — спасибо, — выходит больше похожим на вопрос, чем на утверждение, но марка ответ удовлетворят. во всяком случае, его улыбка становится шире. — марк-хён, эй, — окликает донхёк с пассажирского сидения, и ренджун и марк синхронно оборачиваются к нему. донхёк хмурится. — не смей заигрывать с ренджуном, — ренджуну кажется, что донхёк шутит, но выглядит он весьма серьёзным. — он мой работник. ренджун и марк переглядываются и сразу же отворачиваются, чтобы сдержать смех. донхёк закатывает глаза и отворачивается тоже. за окнами мелькают дома их родного города, подсвеченные закатным солнцем и медленно загорающимися фонарями. ренджун прижимается к оконному стеклу лбом и чувствует, как солнце рисует пятна и цветы на его коже. может, вещи оказываются не такими уж и плохими, когда идут не по плану?*
рядом с джисоном никогда не было людей, которых он мог бы назвать своими близкими друзьями. он всегда был слишком занят учёбой, чтобы строить близкие отношение со сверстниками, хотя у него были знакомые в школе и в танцевальной студии, в которую он ходил, пока рос. джисон не думает, что это плохо, но и что хорошо, — не думает тоже. может, он хотел бы, чтобы у него были близкие друзья. может, это то, чего хочет для него судьба. может, поэтому озеро будущего украло его сердце. в детстве бабушка рассказывала джисону истории про духов гор, лесов, озёр, рек и полей, и о том, что эти духи могут приносить счастье или приводить людей к смерти. джисон никогда не думал, что эти самые духи захотят вмешаться и в его жизнь тоже, а ещё, что отсутствие сердца ощущается так же, как отсутствие рядом близких друзей. — я тебя знаю, — парень с взъерошенными соломенными волосами наклоняется ближе к джисону. — я ченлэ. ты учился в классе младше, когда я заканчивал школу, — джисон, если честно, ченлэ не помнит, а ещё не понимает, почему донхёк и ренджун позволили этому парню и его старшему другу поехать к озеру вместе с ними. теперь джисону приходится делить сидение у багажника вместе с кем-то. — ты танцевал на каком-то празднике однажды, я тебя помню, — ченлэ говорит со смешным акцентом и улыбается. — было прикольно, — джисон выдавливает из себя вежливую улыбку ему в ответ. — а можно послушать, как твоё сердце не бьётся? вопрос застаёт джисона врасплох, но он кивает. ченлэ уверенно подносит ладонь к груди джисона, и его прикосновение ощущается как дуновение тёплого ветра на берегу моря, когда солёный воздух забирается под футболку и в волосы и оставляет там прозрачные крупицы соли. ченлэ впечатлённо присвистывает, но руку не убирает. — у меня ещё царапины в виде креста там есть, — зачем-то говорит джисон, и ченлэ делает большие глаза. — и как оно ощущается? — спрашивает он и опускает руку. на разноцветной футболке остаётся мятый след. — ну, отсутствие сердца. — честно? — джисон закусывает губу и думает о том, какое слово подходит лучше всего. — никак. — вау, — ченлэ продолжает смотреть на джисона с неподдельным интересом, и джисон не понимает, какую эмоцию он в это «вау» вкладывает. — точнее, — поспешно поправляет себя ченлэ. — мне жаль. но, в то же время, это круто, — джисон неуверенно приподнимает бровь. — я имею в виду, у тебя украли сердце! не с каждым такое может случиться. это лучшее летнее приключение, которое судьба могла тебе подкинуть. с губ джисона срывается смешок, но он ничего не говорит и отворачивается к окну. за ним догорает закат, и джисону кажется, словно их родной город отмирает, затухает и плавится на тёплом асфальте, пока они из него выезжают, будто бы места, в которых нас нет, пропадают сами собой, пока мы в них не возвращаемся. донхёк возится с магнитолой на передних сидениях, и в салоне музыка то начинает играть, то прерывается и заменяется шумами. джисон бросает короткий взгляд на ченлэ, играющего с бисерным ожерельем у себя на шее, как скучающий ребёнок, и непроизвольно улыбается. — ты чего? — ченлэ выпускает ожерелье из рук и поворачивается к джисону. улыбка сразу же слезает с его губ. он не думал, что ченлэ заметит, что он смотрит. — ничего, — джисон мотает головой, и ченлэ недоверчиво изгибает бровь. — для человека без сердца ты подозрительно часто краснеешь, — замечает он и одёргивает край футболки. джисон поспешно подносит руки к вспыхнувшему розовым лицу. — я не краснею, — бормочет он. — это закат. — как скажешь, — смеётся ченлэ и пододвигается ближе к джисону. от него пахнет апельсиновым соком и клубничным фруктовым льдом, и ещё чем-то сладким и летним, что напоминает джисону о детстве, облаках в форме динозавров, пластырях на коленях и всём беззаботном и хорошем, что с ним случалось. — а теперь расскажи мне, джисон-а, — ченлэ говорит таким тоном, будто бы он и джисон дружат уже десять лет, как минимум. — как тебя занесло в магазин ли донхёка? туда же ходят одни сумасшедшие. — сумасшедшие? — неуверенно переспрашивает джисон. — угу, — ченлэ кивает и бодро добавляет. — но ты не переживай. сумасшедшим быть не так уж и плохо. все самые интересные истории происходят именно с сумасшедшими. джисон не уверен, что двухчасовая поездка к озеру с китайским названием в душном салоне машины матери парня, которого джисон даже не знает, тянет на самую интересную историю, но почему-то джисон готов в этом ченлэ довериться. пусть это будет их самой интересной историей.*
ренджун на марка не смотрит. марк думает, что проблема не в том, что ренджун — не большой любитель зрительного контакта, а в том, что в марке правда не на что смотреть. ещё он думает, что возвращаться домой — это не возвращаться в место, а возвращаться к эмоциям, а дома марк всегда испытывал смешанные эмоции. к тому же, ему всегда приходилось эти эмоции скрывать или делать вид, что он испытывает что-то кардинально отличающееся от того, что он испытывает на самом деле. ему всегда приходилось быть кем-то другим, и теперь, когда притворяться уже нет надобности, марк разрывается между ностальгией по тому марку, которого он изображал в старшей школе, и настоящим марком, которым он является и с которым он сам впервые познакомился на первом курсе в университете, когда отца не было рядом. конечно, ренджуну не на что в марке смотреть — в марке самого марка и нет почти. — ты такое лицо скорчил, словно какую-то теорему в голове пытаешься доказать, — комментирует джемин, сидящий рядом. ветер из наполовину опущенного окна треплет его волосы, и он улыбается. — расслабься. легко сказать. марк откидывается на спинку сидения. за окном тянется бесконечное поле, на котором растёт клубника, и солнце подсвечивает красным каждую травинку и ягоду. ренджун не отлипает от оконного стекла, и его волосы выглядят розовыми в свете закатного солнца. донхёк наконец выбирает песню, которую можно включить, и она кажется марку смутно знакомой. ренджун еле слышно подпевает первым строчкам. — хён, — зовёт с задних сидений ченлэ, и донхёк оборачивается. его волосы торчат в разные стороны, как лучи у солнца, нарисованного ребёнком на уроке рисования в детском саду. — я знаю эту песню, — лицо ченлэ появляется в проёме между сидением марка и джемина. — можешь сделать погромче, пожалуйста. донхёк послушно выкручивает регулятор на магнитоле в правую сторону, и ренджун начинает подпевать громче. может, марк слышал эту песню, когда учился в старшей школе? джемину она, кажется, знакома тоже, потому что он начинает подпевать вместе с ренджуном, иногда путая слова, и марк замечает, как джено смотрит на него через зеркало заднего вида. радостный голос ченлэ доносится с задних сидений, и марк улыбается. каждая следующая строчка песни кажется всё более и более знакомой. — ну, же, джисон-а, — ченлэ перестаёт петь, и марк оборачивается, чтобы коротко взглянуть на то, что происходит на задних сидениях. ченлэ трясёт джисона за плечо, и креветочные волосы рассыпаются по его лбу. в багажнике гремит что-то стеклянное и пустое. — я знаю, что ты знаешь слова. все их знают, — ченлэ наигранно обиженно надувает губы, и марк гадает, когда он и джисон успели подружиться. — не стесняйся. подпевай! с задних сидений раздаётся ещё один неуверенный голос. с губ марка срывается смешок. ренджун наконец отлипает от окна и переглядывается с обернувшимся со своего места донхёком. огромная пыльная книга, которую он потащил вместе с собой, валяется у него в ногах. марк думает, что голоса донхёка и ренджуна хорошо звучат вместе. когда они успели подружиться? дороги на закате пустые, и женский голос из приложения с навигатором периодически прерывает песню, чтобы сообщить, когда джено нужно свернуть. донхёк встречается с марком взглядом, и его глаза блестят. марк отворачивается. марк не думает, что был влюблён в донхёка в старшей школе. марк вообще не уверен, что может объяснить, что такое любовь, себе или кому-то другому, но когда марк видел донхёка в коридорах школы четыре, пять и шесть лет назад, ему хотелось взять его за руку. как это называется? любовь? вряд ли. нежность? может быть. марк всегда был хорош в том, чтобы скрывать свою нежность. донхёк никогда не умел ничего скрывать, но в этом, наверное, и заключается его магия — в том, чтобы быть честным. наверное, поэтому ему не пришлось сбегать из родного города, чтобы почувствовать себя самим собой, после окончания старшей школы. может, поэтому он никогда не отвечал на сообщения марка, пока марк был в университете. иногда, когда марк ещё учился в старшей школе, он любил представлять, что будет, когда он поступит в университет в ванкувере, — в тот самый, в который его отец хотел бы, чтобы марк поступил. тогда он был бы доволен и гордился бы им, а марк смог бы вырваться из города, в котором ему приходится притворяться кем-то, кем он не является, и жить среди людей, у которых есть свобода. может, если бы марк мог взять донхёка за руку при своём отце, он мог бы почувствовать эту свободу, никуда не уезжая. когда марк представлял своё будущее в ванкувере, он думал, как хорошо было бы, если бы донхёк был там вместе с ним. и, может, поэтому марк вернулся в родной город спустя четыре года и не остался в канаде навсегда. он всегда представлял своё будущее с кем-то, кого здесь оставил. и теперь, когда марк видит донхёка спустя четыре года, такого же, как раньше, с той же улыбкой и тем же голосом, он думает, что, если никакого будущего и нет вообще? что, если будущее — это всегда возвращение домой? — нам надо заправиться, — сообщается джено, сворачивая к бензоколонке у дороги, затянутой бледной предсумеречной дымкой. солнце всё ещё догорает у горизонта, где виднеется ломаное очертание гор. донхёк приглушает песню, и ренджун обнимает себя за плечи. из-за опущенных окон в салон забирается вечерняя прохлада. — можете выйти проветриться, — говорит джено, вынимая ключ зажигания и оборачиваясь к задним сидениям. — только не мёрзните сильно. марк выходит из минивэна, и внезапный порыв ветра мажет ему по лицу, спутывая чёлку. джено возится с заправочным пистолетом и поручает джемину сходить в мини-маркет, чтобы оплатить бензин. на кошельке, который он ему протягивает, висят разноцветные звенящие брелки. донхёк выходит из машины тоже, и марк, не успевая об этом серьёзно подумать, хватает его за запястье, и кожа донхёка оказывается теплее, чем марк ожидал. — надо поговорить, — говорит он, утягивая донхёка дальше от заправки. донхёк вопросительно вскидывает брови, но не сопротивляется. марк, если честно, не знает, о чём именно он собирается с донхёком говорить. они отходят к широкой дороге и останавливаются на крошащемся под подошвами кед и кроссовок асфальте. марк и донхёк почти одного роста, и это кажется странным, потому что в старшей школе донхёк был ниже. марк не знает, почему это имеет значение. донхёк взъерошивает себе волосы, и в них путается солнечный свет. — ну? — он смотрит на марка выжидающе, и от этого его сердце тоже сжимается, но приятно, как когда ты слышишь свою любимую песню по радио или когда родители говорят, что гордятся тобой. — о чём ты хотел поговорить? — когда вы с ренджуном успели стать друзьями? — марк не знает, почему спрашивает именно об этом. ренджун смотрит на них из-за окна минивэна. брови донхёка удивлённо ползут под его солнечную чёлку. — мы не друзья. он просто на меня работает, — донхёк проговаривает слова медленно, будто бы он не уверен, какой эффект они могут на марка произвести. — но он миленький. я бы даже сказал, миленький, — донхёк смотрит многозначительно. — а что? — он делает шаг ближе к марку. асфальт под его ногами хрустит. — у тебя с этим какие-то проблемы? — никаких, — поспешно мотает головой марк и делает шаг назад. на губах донхёка появляется довольная улыбка. — почему ты не отвечал на мои сообщения? — марк переводит тему. донхёк закатывает глаза. они всё так же блестят. — зачем мне отвечать кому-то, кто от меня сбежал? — фыркает он. — я не сбегал, — марк качает головой. холодный воздух забирается ему под футболку. — ты же знаешь, что я уехал учиться. — ага. как ты и мечтал, — медленно кивает донхёк и смотрит за тем, как солнце окончательно скрывается за горизонтом. — у тебя началась новая жизнь и всё такое. зачем мне было в неё влезать? — затем, что, — марк не успевает договорить, потом что их окликает джено. он машет рукой, и джемин машет им рукой тоже, и издалека они выглядят такими же, какими были в старшей школе — маленькими и ещё не разобравшимися в себе, но разобравшимися друг в друге. марк вздыхает и смотрит на донхёка. он скучающе пинает асфальт носком кед. — я скучал. — я тоже скучал, минхён-а, — сразу же отзывается донхёк и поднимает на марка глаза. его корейское имя звучит непривычным из его уст. — только не развози сопли из-за того, что осталось в прошлом, ладно? — марк кивает, хотя ему хочется возразить, и донхёк хлопает его плечу и слабо улыбается. — вот и хорошо. они возвращаются на бензоколонку и забираются в минивэн. джено включает обогреватель, и джемин просит донхёка поменяться с ним местами хотя бы на часть пути, но донхёк категорически отказывается и возмущённо захлопывает дверь у пассажирского сидения прямо у джемина перед носом, когда он говорит, что музыкальный вкус донхёка — тот ещё отстой. ренджун скидывает кеды с ног и забирается на сидение полностью, обнимая себя за плечи. марк оглядывается и поднимает свою дорожную спортивную сумку с пола. — холодно? — спрашивает он, хотя ответ и так понятен. губы ренджуна выглядят неестественно бледными в свете закатного солнца. марк роется в своей спортивной сумке и вытаскивает оттуда мятую толстовку с эмблемой своего ванкуверского университета. — держи. ренджун благодарно кивает и накидывает толстовку на плечи. донхёк окидывает марка и ренджуна долгим взглядом, который остаётся на коже марка липким следом из верескового мёда. минивэн трогается с места.*
ченлэ засыпает у джисона на плече. джено видит это через зеркало заднего вида, гадает, когда они успели подружиться, и старается не улыбаться, потому что выглядят они заразительно умиротворённо. донхёк на сидении рядом бесцельно открывает и закрывает заполненный старыми дисками и кассетами бардачок, и это выглядит заразительно раздражающе. — какой у нас вообще план? — прерывает тишину джено. — точнее, какой у вас план? — поправляется он и следит за тем, как на периферии донхёк прекращает выламывать бардачок. они едут по пустой дороге, и мимо них проносятся поля и подсвеченные тусклым электрическим светом города. в июле после заката небо светится голубым ещё несколько часов. — без понятия, — беспечно отзывается донхёк и оборачивается к задним сидениям. — какой у нас план, ренджун-а? — а я-то откуда знаю? — ренджун кутается в университетскую толстовку марка и, на скромный взгляд джено, выглядит весьма потерянно. — это же ты у нас отвечаешь за магическую сторону вопроса. — напоминаю, что вообще-то это твоей идеей было ехать к озеру вместе с джисоном, — парирует донхёк и тянется, чтобы поднять огромную пыльную книгу из-под своих ног. — я думал, что у тебя есть план. — какой план? я даже в магии не разбираюсь, — раздражённо отзывается ренджун. — какого чёрта ты вообще тогда у меня работаешь? — донхёк роняет огромную книгу себе на колени, и из неё вырывается облако пыли, заполняющее салон минивэна запахом сгнившей бумаги и горького травяного чая. — это просто летняя подработка! — ренджун кашляет, и джено его понимает. этой пылью легко подавиться. донхёк разгоняет её лёгким взмахом руки. — ты же сам сказал не забивать голову всей этой магией! — я не имел это в виду на самом деле! — возмущённо отвечает донхёк и разворачивается к ренджуну. джено думает, что если они убьют друг друга в машине его матери, то ему придётся оттирать кровь, а кровь донхёка, должно быть, термоядерная. — конечно, я хочу, чтобы ты забил магией голову, ты же умный мальчик! — извините, — вклинивается в разговор джемин. — а вы типа, — он поочередно указывает то на донхёка, то на ренджуна. — встречаетесь? — что? — ренджун так сильно взмахивает руками, что толстовка марка сползает с его плеч. — ни за что! — ни за что? — переспрашивает донхёк и цокает языком. — спасибо, мои чувства полностью оскорблены, ренджун-а, — донхёк отворачивается, складывая руки на груди, и смотрит на пустую не освещённую ничем, кроме света фар, дорогу впереди. — но, нет, мы не встречаемся. в салоне повисает неловкая тишина, заполненная лишь размеренным сопением ченлэ, доносящимся с задних сидений. джено смотрит на джемина через зеркало заднего вида, и на его лице читается сожаление о том, что он вообще решил что-то у донхёка и ренджуна спрашивать. джено хочет, чтобы их взгляды встретились хотя бы в отражении, чтобы он смог джемину одобряюще улыбнуться. — так, какой у вас всё-таки план? — повторяет вопрос джено, и донхёк демонстративно закатывает глаза. — или мы на самом деле тут просто так бензин сжигаем? — джено проверяет правильность маршрута по навигатору и обращается к донхёку. — я, кстати, потом чек за заправку тебе предъявлю. сможешь деньги мне на карту перевести. — ни за что, — отказывается донхёк, качая головой в подтверждение своих слов. убедительности это ему не придаёт. — я не хочу быть частью этой огромной капиталистической машины. — да ты и есть капитализм собственной персоной, — ворчит из-за его спины ренджун. — марк-хён уснул, кстати, так что будьте потише, — снова внезапно подаёт голос джемин, и джено, донхёк и ренджун синхронно к нему поворачиваются. джемин кивает на свернувшегося рядом с ним на сидении марка. — я просто подумал про капитализм и про карла маркса, а маркс, марк, марк-хён — всё одно, — объясняет джемин, хотя никто у него ничего не спрашивал. — он, наверное, устал. он же только сегодня в город вернулся. — только вернулся, и уже успел втянуть нас в какую-то сомнительную аферу, — добавляет джено и смотрит на донхёка, насколько ему позволяет его положение водителя. — так, что по плану? — да что ж ты пристал, — отмахивается донхёк. — давай доедем до этого озера сначала, а там, посмотрим. джено тяжело вздыхает, но согласно кивает, и они едут в тишине. кажется, что небо за лобовым стеклом то разбивается, то складывается обратно, как расколотая кружка в обратной перемотке в кино. по встречной полосе проносятся редкие грузовики. за опущенными окнами в бесконечных полях шумит ветер. джемин, донхёк и ренджун притихают и прикрывают глаза. джено выключает звук на телефоне, чтобы женский голос из приложения с навигатором никого не разбудил. — спасибо, — вдруг говорит джисон с заднего сидения, и джено пытается встретиться с ним взглядом в отражении зеркала, потому что какая-то его часть хочет возмутиться и спросить, почему джисон не спит. другая часть джено понимает, что джисон джено не младший брат и даже не близкий друг, чтобы джено мог возмущаться. — за что? — вскидывает бровь он. ченлэ ёрзает, стараясь удобнее устроиться у джисона на плече. — за всё, — неуверенно отзывается джисон. в сумеречном свете его волосы отливают перламутровым, как раковины на море. — за то, что помогаешь, — джисон запинается. — помогаете мне. спасибо. — не за что, — джено ненадолго оборачивается через плечо и коротко улыбается. — раз джемин сказал, что мы должны тебе и этим, — джено кивает на спящих донхёка и ренджуна. — помочь, то кто я такой, чтобы с ним спорить? — всё равно спасибо, — джисон улыбается, и его улыбка светится в тёмном салоне минивэна, как скопление звёзд, видимое на небе только летом. — хотел бы я иметь таких друзей, как вы. джено думает, что джисон слишком искренний для человека, у которого нет сердца.*
— если честно, ваше хвалёное озеро выглядит как лужа, — комментирует ченлэ, когда они всемером сонно выползают из припаркованного у обочины минивэна. небо над их головами ещё светлое и дышащее. джисон ёжится. ченлэ окидывает озеро ещё одним оценивающим взглядом. утёс зарос лиловыми цветами розмарина и затянут двигающейся вместе с массами воздуха дымкой. — ну, что, джисон-а, — ченлэ поворачивается к джисону, обнимающему себя за плечи. — это озеро тебе снилось? джисон кивает. джено щёлкает кнопкой на ключах от минивэна и прячет их в карман брюк. джемин жмётся к его боку, чтобы не замёрзнуть. даже сквозь обрывки туч, появившихся на небе после заката, видны звёзды. — вот мы и доехали, — говорит джено и выжидающе смотрит на донхёка. — какой у нас план? ченлэ хмыкает из-за смены «вас» на «нас» и думает, что, наверное, дух героизма заразительный и передаётся воздушно-капельным путём. донхёк садится на корточки и открывает огромную пыльную книгу прямо на мокрой из-за росы траве. ренджун опускается на колени рядом с ним, и джено, джемин и марк окружают их со всех стороны. ченлэ оборачивается, замечая, что джисона нет рядом, и смотрит на утёс, где заросшая высокой травой и розмарином земля обрывается и превращается в воздух, а потом — в тёмную изумрудную воду далеко внизу. — эй, — ченлэ подходит ближе к джисону. он стоит на самом краю, и ченлэ думает, что издалека он похож на одинокий ясень, цепляющийся за землю корнями из последних сил. — всё в порядке? — джисон снова кивает и кладёт ладонь себе на грудь, туда, где должно биться сердце. они стоят в тишине несколько минут, пока джисон не качает головой. — что такое? — что, если озеро хотело, чтобы это случилось? — тихо спрашивает джисон и неопределённо взмахивает рукой в сторону, в которой остались склонившиеся над книгой марк, донхёк, ренджун, джено и джемин. ченлэ непонимающе приподнимает бровь. — может, я всего лишь что-то вроде нити, которая связывает всех вас, — джисон смотрит себе под ноги, где обрывается земля. вода внизу не двигается и выглядит как чёрная дыра, затягивающая в себя всё, что встречается на её пути. — что ты имеешь в виду? — уточняет ченлэ и на всякий случай встаёт к джисону ближе. он знает, что вряд ли сможет джисона спасти, если он вдруг начнёт падать, но так они хотя бы упадут в озеро вместе. погибать вместе должно быть не так страшно. — я имею в виду, что вдруг я не герой? — вопрос выходит грустным, и ченлэ цепляется за локоть джисона, то ли чтобы его согреть, то ли чтобы показать, что он просто рядом и слушает. джисон вздыхает. — может, это озеро и сны, и духи, кем бы они ни были, хотели показать мне настоящих героев. они стоят на утёсе молча, пока донхёк и ренджун перебрасываются раздражёнными замечаниями за их спинами. ченлэ пытается понять, что джисон всё-таки имеет в виду, пока сжимает его костлявый локоть пальцами. тучи над их головами медленно расползаются к горизонту, оголяя млечный путь. — подожди, — наконец осознаёт ченлэ. — ты имеешь в виду нас? типа мы — настоящие герои? — джисон неуверенно кивает, и ченлэ не может сдержать смеха. он перекладывает руки джисону на плечи и думает, что джисон слишком добрый для человека, у которого нет сердца. — джисон-а, — ченлэ улыбается, но не знает, почему. под их ногами молчит озеро. ченлэ знает, что он не герой — это стопроцентно достоверная информация. такие, как ченлэ, не становятся героями. комедийной составляющей истории? да. лучшими друзьями героев? конечно. ченлэ не против стать лучшим другом для того, кто думает, что героем не является, но в герое нуждается. может, ему даже удастся доказать этому кому-то, что он настоящий герой. — конечно, ты герой, — серьёзно говорит ченлэ, но улыбка не слезает с его лица. — моя мама говорит, что никто не может помочь человеку кроме него самого. тебе нужна помощь, — он подносит указательный палец к месту, где у джисона должно находиться сердце. — поэтому ты должен помочь сам себе. сам себя спасти. а тот, кто кого-то спасает, даже если самого себя, — самый настоящий герой. — но что, если ничего не изменится, когда я себя спасу? — спрашивает джисон и аккуратно убирает палец ченлэ от своей груди. — я подумал, — он делает глубокий вдох. высокая трава у их ног шумит и качается, хотя в воздухе нет ветра. — что, если озеро не украло моё сердце? что, если оно снилось мне для того, чтобы показать, что у меня этого сердца никогда и не было? — какая глупость! — возмущается ченлэ и машинально берёт лицо джисона в свои руки. ему приходится привстать на цыпочки, и что-то подсказывает ему, что в таком положении с утёса будет очень легко упасть. — конечно, у тебя есть сердце, — ченлэ видит, как лицо джисона становится розовым, даже в сумеречном свете. — просто оно где-то там, — ченлэ неопределённо машет в сторону воды. — но мы обязательно его достанем, — он отпускает джисона и делает шаг назад. — ты его обязательно достанешь. джисон улыбается, и его улыбка освещает утёс ослепительным светом маяка. ченлэ улыбается ему в ответ и подпрыгивает, чтобы потрепать его по волосам. в свете звёзд они выглядят лучше, чем в солнечном. — спасибо, — джисон ловит руку ченлэ в воздухе, как бабочку, и на секунду сжимает в своей. — хён. — можно без «хёна», — отмахивается ченлэ, и чувствует, насколько ладонь джисона холодная в сравнении с его тёплой. джисон не прекращает улыбаться. — мы же друзья.*
— эй, оболтусы, — донхёк поднимается с травы и окликает ченлэ и джисона. они синхронно оборачиваются и выглядят как олени в свете автомобильных фар. — у нас две новости, — ченлэ и джисон подходят ближе, и ренджун тоже поднимается с травы, цепляясь за услужливо протянутую руку марка. джемин уважает марка за вежливость, но ему самому хочется наплевать на все правила приличия и отобрать у ренджуна университетскую толстовку, которую марк ему одолжил, потому что на берегу невыносимо холодно. — хорошая новость в том, что ренджун нашёл параграф о том, как связаться с озером вживую, — донхёк зарывается в светлые волосы ренджуна пальцами, и ренджун смущённо вжимает голову в плечи. — в него надо прыгнуть, спросить, что делать дальше, и всё такое, но плохая новость заключается в том, что это может сделать только человек, который пережил свои самые счастливые минуты жизни. — что? — переспрашивает ченлэ, и ренджун, держащий огромную пыльную книгу в руках, разворачивает её в сторону ченлэ так, чтобы он смог прочитать нужные строчки. ченлэ наклоняется ближе к страницам, щурится, читает, выпрямляется и резюмирует. — это бред какой-то. — всё это — какой-то бред, — добавляет джено, и джемин устало кладёт голову ему на плечо. если честно, он хочет спать, а ещё завернуться во что-то тёплое и шерстяное. кружка горячего чая была бы очень кстати. — ну, и что нам делать теперь? — продолжает джено и обвивает руку вокруг джемина. становится теплее. джемин прикрывает глаза и представляет, каково бы ему было, если бы у него не было сердца. никакого тук-тук в груди. никакого портативного обогревателя, заставляющего просыпаться утром и проживать каждый следующий день, внутри. наверное, этот обогреватель называется любовь. — не думаю, что кто-то из нас пережил свои самые счастливые минуты. мы, типа, позавчера под стол пешком ходили. о каких счастливых минутах жизни вообще может идти речь? джемин открывает глаза. ренджун и донхёк переглядываются. ченлэ задумчиво рассматривает носки своих кед. марк устало трёт виски пальцами. джисон оборачивается на безмолвное озеро за их спинами, и дымка цепляется за цветы розмарина и застывает в высокой траве облаком. джемин смотрит на джено, растерянно кусающего губы, и думает о том, что, наверное, знает, о каких счастливых минутах жизни может идти речь. джемин познакомился с джено в средней школе, когда преподаватель корейского посадил их за одну парту в начале весеннего семестра. у джено в пенале было полным полно ластиков в форме разных животных, и он позволял джемину их таскать, а потом они перешли в старшую школу, и в ней джено уже позволял джемину таскать его под лестницу на первом этаже, чтобы прогуливать уроки математики вместе и пить яблочный сок из картонных упаковок. учителя в старшей школе постоянно путали джемина и джено между собой, пока просто не перестали воспринимать их как две отдельные личности. джемин не был против. ему всегда казалось, что, когда он родился, одна его часть потерялась где-то в бескрайней вселенной, и джено оказался этой самой недостающей частью. он научил джемина забрасывать баскетбольный мяч в кольцо с трёхочковой линии, а джемин научил его целоваться. джено разрешал джемину ночевать у него, когда отец злился на то, как джемин выглядит или как себя ведёт, и джемин забирался в комнату джено через окно и постоянно мял растущие под ним кусты гортензии. потом они поступили в один университет, и их родители остались далеко в родном городе, а джемин и джено были близко. тогда джено сказал джемину, что он, кажется, в него влюблён, хотя это и так было понятно. джемин рассмеялся тогда и сказал, что, кажется, тоже в джено влюблён, и после этого между ними ничего не изменилось. они торчали в общежитиях друг друга и слушали музыку через одни наушники, и играли в баскетбол один на один на университетской спортивной площадке, и извинялись перед вахтёром за то, что периодически ночуют в комнатах друг друга, и делили последнюю пачку сублимированной лапши на двоих. и всё это: и ластики в форме животных, и яблочный сок, и прогулянные уроки, и баскетбол, и поцелуи, и ночи, когда джемин лежал на кровати и не мог думать ни о ком, кроме джено, и даже крики отца просто из-за того, что джемин в джено влюблён, — самые счастливые минуты его жизни. — я могу прыгнуть, — подаёт голос джемин. все поворачиваются к нему. — поговорить с озером, в смысле. — что? ни за что, — перебивает его джено и опускает руки. джемину сразу же становится холодно. — что ты такое говоришь вообще? — нет, я правда могу, — джемин берёт его за запястье и окидывает утёс взглядом. — я думаю, я пережил свои самые счастливые моменты. в смысле, — он запинается, когда замечает, насколько отвесным выглядит обрыв над водой. — очевидно, что мои счастливые моменты были с, — он снова прерывается и оглядывается на стоящих рядом. марк слабо улыбается, и джемин нервно сглатывает и поворачивается к джено. — с тобой. уверен, что в будущем у нас будет ещё куча всего счастливого, но сейчас, — джемин сильнее сжимает его запястье. — мне кажется, я прожил свои самые счастливые минуты. — это бред, — джено вырывает руку из хватки джемина и поворачивается к донхёку. — кто вообще решил, что вся это история с сердцем правдивая? почему мы должны подвергать кого-то опасности? нет какого-то другого способа в этой вашей книге? — в этом нет ничего опасного, — возражает донхёк. ренджун фыркает и получает от донхёка толчок в ребро локтём. — духи природы никогда бы не стали убивать кого-то, кто этого не заслуживает. — то есть, если джемин сейчас прыгнет в это поганое озеро и переломает себе все кости, ты скажешь, что он это заслужил? — возмущается джено. джемин успокаивающе кладёт ладонь ему на плечо. — он не прыгнет. — тогда джисон умрёт. ты хочешь, чтобы он умер? — донхёк взмахивает рукой в сторону джисона, который нервно срывает лепестки с розмаринов и смотрит себе под ноги. — он останется без сердца. — джемин-хён должен прыгнуть, — вступается за джисона ченлэ, и брови джено ползут под его спутанную чёлку. — джисону нужно вернуть сердце. ему нельзя умирать. — тебе-то какое дело? — джено хочет сделать шаг ближе к ченлэ, но джемин удерживает его на месте. — джемин-хёну не нужно прыгать, всё в порядке. вы и так уже много для меня сделали, — говорит джисон, и ченлэ толкает его в плечо. ренджун прячется у марка за спиной на всякий случай. джисон пошатывается и лиловые лепестки розмарина выпадают из его рук. — может, это моя судьба. — никакая это не твоя судьба! — возражает ченлэ и поворачивается к джено. его брови грозно сведены, и джемин думает, что вне контекста это выглядело бы более чем нелепо. — хён, с джемин-хёном ничего не случится, но он должен прыгнуть. — ничего он не должен, — огрызается джено, и ченлэ делает уверенный шаг в его сторону, но джисон останавливает его, удерживая за локоть. джемин убирает ладонь с плеча джено и ещё раз смотрит на обрыв у тихой воды. — что это вообще за книга? — джено тычет пальцем в пыльную разваливающуюся обложку, которую ренджун прижимает к груди. — где вообще гарантия, что это не выдумки и не бред сумасшедшего? — сердце джисона не бьётся! какое ещё доказательство тебе нужно, хён? — восклицает ченлэ, и джисону приходится держать его за плечи, чтобы он не бросился с джено драться. джемин делает неуверенный шаг в сторону утёса. — и вообще-то это очень важная книга, — оскорблённо добавляет донхёк, забирая её у ренджуна из рук. — по ней ещё моя прабабушка колдовала. — да у вас вся семейка сумасшедшая! — последнее, что джемин слышит, пока не начинает бежать к утёсу, и высокая мокрая трава царапает его ладони и щиколотки и оставляет росу на его коже. — джемин-а! джемин не оборачивается и зажмуривается, чтобы не испугаться и не остановиться в последний момент. перед его глазами, вместе с разноцветными пятнами и цветами, проносятся обрывки его жизни: банановое молоко по акции в супермаркете недалеко от дома джено и их первый поцелуй — противный и неумелый — наклейки с фруктов, которые джемин любит клеить джено на лоб, и то, как джемин учил имена его кошек, и бесцельные поездки по вечернему городу, когда все окна в минивэне мамы джено опущены, и запах одежды, которая перекочевала из гардероба джено к джемину: все толстовки и футболки, пахнущие кондиционером для белья и дождём. в какой-то момент земля под подошвами кед джемина пропадает, и он чувствует, как падает вниз, пока сзади раздаются крики — шесть разных, но одинаково испуганных голосов. джемин их понимает. он боится открыть глаза.*
но ему приходится это сделать, когда носки его кед касаются тёмной изумрудной воды, и она оказывается удивительно тёплой — теплее, чем воздух. джемин открывает глаза. он не под водой и даже не на воде, что удивительно. он стоит на утёсе, там же, откуда прыгнул, но рядом с ним — никого, а небо над его головой блестит перламутрово-розовым, как на рассвете после дождя. редкие облака неподвижно висят у горизонта. джемин оглядывается. вода, видимая с края отвесного обрыва, такая же изумрудная. — я умер? — на всякий случай задаёт вопрос джемин и проводит ладонями по высокой траве. на его коже остаются мокрые лиловые разводы. — а ты сам как думаешь? — джемин вздрагивает. голос доносится отовсюду и ниоткуда одновременно. джемин оборачивается и почти спотыкается о свои же ноги. — да не вертись ты. всё равно ничего не увидишь, — джемин послушно останавливается и решает смотреть на бездыханное блестящее небо над своей головой. — ты пак джисон, правильно? — нет, — отрицательно качает головой джемин. — на джемин. — на джемин? — растерянно переспрашивает голос. — а где пак джисон? — так, в книге же было написано, что с озером, — джемин запинается и исправляет себя. — с вами можно связаться только тем, кто прожил свои самые счастливые минуты жизни. — в какой ещё к чёрту книге? — голос звучит искренне озадаченным. — ну, в этой старой магической книге донхёка, — пытается объяснить джемин, но довольно быстро сдаётся. — я, если честно, не очень во всей этой магической чепухе разбираюсь, — говорит он и нервно одёргивает край футболки. — в книге донхёка? донхёк? — переспрашивает голос. — что ещё за донхёк? у вас там бой-бэнд какой-то или что? вы откуда все здесь взялись? — джемин пожимает плечами, и голос вздыхает. — ладно, на джемин, слушай уж ты, раз пришёл, — голос прокашливается. — сердце, которое ты ищешь, — голос запинается. — которое ищет пак джисон, то есть. в общем, это сердце не у меня, а у того, кто готов его отдать. у каждого сердца есть место, и это место — не у человека в груди, а в руках того, кто этого человека по-настоящему любит. в этих самых руках и сокрыто твоё сердце, — голос выругивается. — то есть сердце пак джисона. короче, ты понял. — вы разговариваете загадками, — комментирует джемин — а тебе всё разжуй да в рот положи, — огрызается голос. — тут не вводный урок рисования в детском саду. ты что, никогда с духами раньше не разговаривал? — вообще-то, никогда, — замечает джемин и окидывает молчаливое небо взглядом. — ну, и что мне, — он замолкает на секунду и прячет руки в карманах брюк. — и что нам теперь делать? — конкретно тебе было бы полезно причесаться, — отвечает голос, и джемину под футболку забирается прохладный ветер. — укладка твоя — полный отстой. но вообще, — джемин делает шаг ближе к обрыву. — прыгай. так ты сможешь вынырнуть. — хорошо, — джемин смотрит вниз, туда, где светится изумрудная вода, и снова переводит взгляд на небо, всё ещё надеясь, что голос доносится оттуда. — спасибо. — да прыгай ты уже, — ворчит голос, и джемин отворачивается, чтобы скрыть улыбку. — больно вежливый нашёлся.*
они спускаются к озеру вшестером, и сделать это в сумерках оказывается почти невозможным. донхёк всё время поскальзывается и хватается за локоть марка рукой, и они вдвоём чуть не сваливаются с крутого спуска к воде. по её тёмной глади всё ещё расходятся круги от прыжка джемина, и джено заметно трясёт, но донхёк думает, что с этим он ему никак помочь не может. любовь и магия — штуки идеально совместимые, но не когда дело касается джено. в старшей школе он чуть не выкрутил донхёку пальцы за то, что он сказал что-то безобидное в их с джемином сторону. снова так рисковать донхёк не очень хочет, если честно. ренджун спотыкается, и донхёк подхватывает его под локоть. они сталкиваются замутнёнными взглядами в нескольких сантиметрах друг от друга. ренджун наклоняется к уху донхёка. — если джемин умрёт, джено нас убьёт, — полушёпотом говорит он и крепче цепляется за его руку. — не умрёт он, — закатывает глаза донхёк и хлопает ренджуна по плечу. — природа не совершает ошибок. — ага, — мычит в ответ ренджун и окидывает донхёка недоверчивым взглядом. — я не понимаю, откуда в тебе столько уверенности постоянно? — донхёк спокойно достаёт цепочку с гелиотропом из-под футболки и показывает её ренджуну. кристалл блестит в свете звёзд. ренджун громко вздыхает. — ты поехавший. — я знаю, — хмыкает донхёк и прижимает ренджуна ближе к себе. — но ты от меня в восторге. вода возле берега начинает волноваться, и джено подрывается вперёд, чуть не сбивая ченлэ и джисона с ног. джемин выбирается из озера, цепляясь руками за каменный берег, и джено падает на колени рядом с ним, помогая полностью вылезти из воды. джемин закашливается. — господи, — джено крепко обнимает его, хотя джемин мокрый с головы до ног, и тёмная вода с его волос стекает джено на руки и плечи. — ты сумасшедший, — он утыкается в изгиб шеи джемина носом. в воздухе пахнет пресной водой и приближающейся грозой. донхёку кажется, что и первым, и вторым пахнет только от джемина. — зачем ты прыгнул? джемин не успевает ответить, потому что донхёк плюхается на холодную мокрую землю рядом с ними. — оставьте телячьи нежности на потом, — просит он и несильно отталкивает джено от джемина. ренджун садится на корточки рядом с ними и накидывает университетскую толстовку марка джемину на плечи. донхёк окидывает джемина взглядом, проверяя есть ли в его руках сердце или что-то его напоминающее. — что сказали духи? — джемин выплёвывает озёрную воду донхёку на колени. донхёк кривится. — прямо так и сказали? джемин мотает головой и кутается в толстовку марка. небо над их головами становится чистым. тучи скрываются за горизонтом, но в воздухе всё равно пахнет приближающимся штормом. — этот голос, — джемин морщится и смахивает мокрые пряди со лба. — он сказал, что сердце джисона не у него, а в руках у кого-то, кто джисона по-настоящему любит, — донхёк вопросительно вскидывает брови. — я не знаю, короче. он ничего дельного не сказал, только, — джемин вытягивает вперёд правую руку, сжатую в кулак, и размыкает пальцы. на его ладони лежит разноцветный детский пластырь, каким в детстве бабушка заклеивала донхёку разбитые локти. — вот. — что? — сбито с толку спрашивает джено, и джемин пожимает плечами. — погоди, а где сердце? — тихо добавляет ченлэ и берёт джисона за запястье. донхёк закусывает губу и чувствует солёный привкус крови на языке. — озеро не дало мне ничего кроме этого, — джемин протягивает пластырь ченлэ. ченлэ растерянно вертит его в руках. джено устало утыкается лбом джемину в плечо. джисон шмыгает носом. — то есть, — медленно начинает донхёк. — озеро не отдало джисону сердце, — джисон на всякий случай кладёт руку себе на грудь и качает головой. не бьётся. — то есть, — донхёк поднимается на ноги. его кеды испачканы травой и глиной. — этот ни в чём неповинный пацан остался без сердца? — донхёк переходит на крик, подбирает с земли первый попавшийся камень и кидает его в озеро. ренджун вздрагивает. донхёк поворачивается к так и сидящему на земле джемину. — так ведь получается? — джемин кивает, и донхёк закрывает лицо ладонями. возможность такого развития событий он не учёл. чья-то холодная рука ложится ему на плечо. — чёрт, — донхёк убирает ладони от лица и оглядывается, натыкаясь на потерянные глаза джисона взглядом. марк несильно сжимает плечо донхёка пальцами. — чёрт. — и что, — нервно сглатывает джисон. — и что мы будем делать теперь? — сейчас что-нибудь придумаем, — сразу же отзывается ренджун, выдавливая из себя поддерживающую улыбку, и смотрит на донхёка. — да ведь, донхёк-а? донхёк не отвечает, молча рассматривает пластырь у ченлэ в руках, разворачивается и взбегает вверх на утёс. возможность такого развития событий он тоже не учёл. он перестаёт бежать, только когда останавливается на самом краю. стебли розмаринов колют его кожу даже сквозь плотную ткань одежды. донхёк запрокидывает голову назад и смотрит на звёзды, рассыпанные по небу. огромная пыльная книга валяется на траве возле минивэна. донхёк думает, что иногда в ней не ответов на самые важные вопросы. — донхёк-а, — донхёк оборачивается. марк поднимается вслед за ним и останавливается в шаге от него. они смотрят друг на друга, и вся бесконечная россыпь звёзд отражается у марка в глазах. — ты в порядке? — а ты как думаешь? — огрызается донхёк и отворачивается. на секунду он представляет, что будет, если джисон умрёт, и его начинает подташнивать, то ли от появившегося в голове образа, то ли от сладковатого аромата розмарина. сны, силы природы и духи редко ошибаются, но часто бывают невероятно жестокими. донхёк разворачивается к марку лицом. — джисон умрёт, если мы не придумаем ничего. — мы что-нибудь придумаем, — спокойно отзывается марк. донхёк шмыгает носом. — поэтому я не отвечал тебе, — тихо говорит он. лёгкий порыв холодного ветра зарывается ему в волосы и рассыпает их по его лицу как букет засохших цветов. — что? — поэтому я не отвечал на твои сообщения, — повторяет донхёк и делает шаг ближе. — я всё порчу. — ты ничего не портишь, — качает головой марк. — у меня никогда не получается никого спасти, — возражает донхёк. — я всё порчу и, — он запинается. — ты тоже думаешь, что я сумасшедший? — нет, конечно, нет, — марк протягивает руку к донхёку, и это болезненно напоминает ему старшую школу. донхёк машинально льнёт к его ладони, и холодная кожа марка приятно остужает его лицо. — конечно, ты не сумасшедший, эй, — донхёк мысленно считает до трёх, пока марк проводит большим пальцем по его подбородку, сдаётся и делает шаг ещё ближе, прижимаясь к груди марка лицом и обвивая его талию руками. — донхёк-а. джисон не умрёт. ни за что. ну, ты чего? — кому я такой нужен? — бормочет донхёк ему в футболку. марк кладёт руку ему на голову и ещё сильнее спутывает его волосы. — мне, — спокойной говорит он, и донхёк чувствует, как его сердце бьётся под его щекой. — ренджуну тоже. и джисону. думаю, всем остальным тоже, хотя они не хотят этого признавать, — донхёк отрывается от груди марка и поднимает на него глаза. — я знаю тебя, — тихо говорит он. — точнее, я знаю донхёка, которого очень сильно любил четыре года назад, и этот донхёк обязательно придумал бы что-нибудь, чтобы всех вокруг спасти, — марк улыбается. — тот донхёк любил ныть на протяжении нескольких недель подряд, а потом спасать мир за один день. не думаю, что ты, — марк подносит указательный палец к его лбу. — очень уж сильно от того донхёка отличаешься. донхёк смотрит на него и ещё раз шмыгает носом. иногда ему кажется, что за четыре года он вообще не изменился. иногда ему кажется, что за четыре года поменялось всё. марк, например, и изменился, и не поменялся одновременно. донхёк стирает предательскую влагу из-под век. кажется, осколок падающей звезды попал ему в глаз. — спасибо, минхён-а, — наконец говорит он и ещё раз обнимает марка, крепче, чем в первый раз. от него пахнет взрослым: кофе и сигаретным дымом, и купленным на первую стипендию одеколоном. со спуска, ведущего к озеру, начинают доноситься голоса. — я рад, что ты вернулся, — шёпотом продолжает донхёк в надежде, что марк его не услышит, но он слышит и нежно треплет его по волосам. — у вас что, коллективные объятия без самого коллектива? — насмешливо спрашивает мокрый, замёрзший и кутающийся в толстовку марка джемин. донхёк встречается с ренджуном глазами, и ренджун мягко ему улыбается. — можно присоединиться? — джемин подходит ближе, и его мокрые волосы липнут к его лбу. — может, согреете меня хоть. марк кивает, и его и донхёка облепляют ещё пять тел, спутывая руки, ноги и разноцветные волосы. донхёк оказывается где-то в середине, зажатый между мокрым джемином и холодным марком, и где-то у его глаз мелькает тонкая рука ренджуна в тяжёлых кольцах с разноцветными камнями, которые он натаскал с кассы магазина, и донхёк прикрывает глаза и вслушивается в тишину изумрудной воды и колыхание высокой травы, и стук семи сердец. донхёк резко открывает глаза и хмурится. если духи сказали, что сердце, которое джисон ищет, находится не в его груди, а в руках кого-то, кто его по-настоящему любит, может ли сердце джисона быть в руках кого-то из них?