***
Как и было условлено, Гермиона ждала за калиткой, когда услышала тихие, но уверенные шаги. Она испуганно дёрнулась, тело превратилось в упругую струну, стоило девушке увидеть тёмную фигуру, облачённую в чёрный плащ Пожирателя Смерти. Это был Снейп. Его холодный, равнодушный взгляд скользнул по ней, а затем его лицо скрылось за серебряной маской. Гермиона стояла, как вкопанная, словно перед ней предстал призрак из далёкого прошлого. Внутри всё похолодело от страха. Снейп прошёл мимо неё, не проронив ни слова, и растворился в темноте. «Он готов на всё ради Лили. Он по прежнему любит её, любит до самозабвения. Разве этому есть другое объяснение? Если он сейчас проколется, то дорога в Азкабан ему обеспечена. Но на этот раз ни я, ни даже Гарии вместе с Кингсли не смогут ему помочь», — думала про себя мисс Грейнджер. Меньше чем через час профессор вернулся. Стоило Гермионе только завидеть его вдалеке, как она побежала навстречу. Теперь от зельевара пахло едким дымом и спиртным — неотъемлемые запахи любого кабака. Ну конечно же! Где же ещё егерям тратить награбленное? — Как всё прошло? — её шепот разрезал тишину этой ночи. Взгляд встревоженный. — Не самым лучшим образом, — хмуро признался Снейп. — Помимо тридцати галлеонов, он потребовал вас. — Меня? — удивилась волшебница. — Уж не знаю, чем и когда вы ему так насолили, но он грезит вами. Хочет вас, — мужчина окинул Гермиону оценивающим взглядом. При других обстоятельствах она бы оскорбилась — конечно же она нравилась мужчинам — но в этом случае подобного рода увлечённость ею, девушка совершенно не оценила. — На час. Гермиону пробила мелкая дрожь, когда осознание наконец грохнуло её по голове. Всё было так, как и предупреждал её Снейп. Но егеря, что поймали их тогда в лесу, когда они искали крестражи, погибли. Симус Финниган вместе с Невиллом подорвали под ними мост. Мерлин, кому ещё они успели перейти дорогу? — Оставьте эту затею, пока не поздно, мисс Грейнджер, — зельевар воспользовался её нерешительностью и, как ему показалось, прозрением. — Однако, — продолжил он, — я выполнил свою часть уговора. Теперь ваша очередь. Гермиона аккуратно извлекла из кармана мантии пожелтевший от времени конверт и передала его Снейпу. Она могла поклясться, что почувствовала, как дрогнули его руки, когда он с такой бережностью, словно боялся обратить бумагу в прах, взял письмо. Мгновение он изучал, любовался витиеватым почерком, которым было написано его имя, после чего он резко дёрнулся назад и размашистым шагом направился в сторону подземелий. Гермиона ещё долго смотрела ему в след, размышляя, как же сильно должно быть страдал этот на вид холодный и непроницаемый человек. Оказавшись в своих покоях, Северус Снейп тотчас же направился к старому книжному шкафу. Там, на самой нижней полке, где изношенные переплёты книг почти касались пола, был тайник. Из него он бережно извлёк маленькую коробочку, некогда обклеенную бархатом. В ней вот уже на протяжении многих лет зельевар хранил свои сокровища: обрывок письма, разорванную пополам фотографию, на которой улыбалась молодая женщина и тонкий локон прекрасных рыжих волос. Снейп достал письмо, которое ему недавно отдала Гермиона и приложил к своим губам. Ему было страшно. Страшно узнать, что написала ему Лили. Он разрывался между этим страхом и любопытством. Что если она его проклинала? Что если она его ещё больше ненавидела? Он этого не перенесёт. Наконец, собравшись с мужеством, профессор всё же сломал печать. Он достал письмо дрожащими пальцами и начал читать, так и оставшись сидеть на полу возле старого книжного шкафа.***
Утро понедельника выдалось солнечным. Сегодня у Гермионы был день рождения. Ей исполнилось двадцать шесть лет. Ещё до обеда ей пришло больше ста писем с поздравлениями: от друзей и родителей, из министерства и даже газетной редакции, ну и, конечно же, от поклонников. Не зря ведь её фотокарточка была включена в коллекцию шоколадных лягушек. Ей потребуется, как минимум, неделя и всё свободное время, чтобы на них ответить. В учительской именинницу ждал не менее тёплый приём. Невилл, правда, превзошёл всех, подарив огромных размеров букет из цветов, которые выращивал специально по этому случаю. И как бы ей не было приятно, всё же глаза молодой волшебницы тайно искали кого-то другого. Искали и не находили. Сегодня профессора Снейпа нигде не было видно. Он не появлялся ни в учительской, ни в Большом зале за завтраком. Нигде. Как в воду канул. С одной стороны, это было логично, ведь в понедельник у него не было занятий, а с другой стороны, учитывая то, что вчера Гермиона отдала ему письмо от Лили, он вновь мог впасть в отчаяние. Всё же это было плохой идеей. Мисс Грейнджер спустилась в подземелья только после ужина. Студенты из Слизерина направлялись в свою гостиную. Они уже привыкли к тому, что молодой преподаватель по маггловедению выполнял грязную работёнку профессора Снейпа, поэтому не обращали на неё особого внимания. Разве что посмеивались за её спиной. Гермионе это было прекрасно известно и иногда её так и подмывало снять пару очков со змеёнышей, но гриффиндорская совесть этого не позволяла. Девушка вновь нырнула за гобелен и оказалась перед уже знакомой дубовой дверью с чугунным кольцом-молоточком. «И что теперь?» — спросила себя Гермиона. Её рука зависла в воздухе. — «Зачем я вообще сюда пришла?» Она уже хотела было уйти, но заметила, что дверь не была заперта. В прошлый раз мисс Грейнджер не удалось рассмотреть покои профессора как следует. Здесь было совсем не так, как она себе представляла. Красивый ребристый сводчатый потолок, два больших окна в пол, напольный канделябр с «рожками» для нескольких свечей, старый книжный шкаф, забитый книгами до отказа, камин с чугунной решёткой и чёрный кожаный гарнитур, такой же, как и в его кабинете, но только с диваном. Он сидел там, откинув голову на спинку. Несколько прядей волос свисали вниз. Девушка подошла к нему ближе и её сердце сжалось. Профессор Снейп всегда был неопрятен, но сейчас он превзошёл даже самого себя. На его рубашке не хватало верхних пуговиц. Четвёртая и вовсе болталась на нитке. Нашейный чёрный платок, который помогал скрывать уродливый шрам, оставленный Нагини, небрежно свисал с плеча. В левой руке мужчина держал за горлышко бутылку эльфийского вина. Две пустые уже без надобности валялись на полу. У Гермионы не было ни статуса, ни морального права его отчитывать, поэтому она просто молча села рядом. Если Снейп вдруг изъявит желание с ней заговорить, то она его выслушает. Кто знает? Быть может ему нужен был просто кто-то, кто не мучил бы расспросами, а просто побыл рядом. Они просидели так довольно долго. Всё это время взгляд зельевара был пустым. Казалось, он и вовсе не заметил присутствия мисс Грейнджер. Зато она кое-что сразу заметила — маленькую коробочку, в которой Снейп сохранил всё, что напоминало ему о Лили. «Он одержим ею», — печально подумала про себя молодая женщина. — «И это его разрушает.» Словно прочтя её мысли, зельевар вдруг произнёс: — Она хотела помириться. Гермиона шелохнулась. Она не ожидала, что он вообще заговорит с ней. Девушка забралась одной ногой на диван и повернулась к мужчине всем телом, готовая внимать его каждому слову и жесту. Снейп так и не сменил позы. Всё продолжал смотреть в потолок пугающе отрешённым от мира взглядом. — Лили ждала ребёнка. Ещё одного отпрыска Поттера, — он с ненавистью выплюнул фамилию своего заклятого врага, а затем так нервно рассмеялся, что мисс Грейнджер разволновалась, не на шутку предположив, что тот лишился рассудка. — Она даже надоумила Джеймса забыть старые обиды и примириться. Зельевар замолчал, сделал небрежный глоток из бутылки и вновь погрузился в свои мрачные мысли. Капля вина задержалась на его щетинистом подбородке. — Знаете, профессор, — осмелилась начать Гермиона, оторвав свой пристальный взгляд от рубцеватого шрама. Он, как сетка вздутых вен, испещрил бледную кожу на шее. — Я уверена, Лили любила вас. Быть может не так, как вам бы того хотелось, но вы определённо были ей дороги. Иначе она бы не написала вам это письмо. Снейп медленно повернул в её сторону голову. Выражение непередаваемой горечи и обиды проскользнуло в его блестящих от алкоголя глазах. Гермиона знала это чувство. Так бывает, когда ваше сердце разбито. Она тоже через это прошла. Все через это проходят. — А ещё я уверена, — продолжила девушка, — если бы вы не увлекались Темной Магией, не связались с такими отвратительными людьми и не дали втянуть себя в такие темные дела, она бы смогла даже по-настоящему полюбить вас. Однако неуверенный и уязвимый, вы хотели быть частью чего-то большего и могущественного. Вы разрывались между любовью к Лили и страстью к Тёмным Искусствам. Вы действительно думали, что Лили будет впечатлена, если вы станете настоящим Пожирателем Смерти. Вот только вместо этого вы просто её напугали. Она боялась, кем вы могли стать. Ведь это уже был бы не тот мальчик, рядом с которым она смогла найти своё место, — ошеломлённый её чуткостью, зельевар молча слушал Гермиону. А она в печальной задумчивости посмотрела на дикую пляску огня в камине. Волшебница вспомнила того неопрятного мальчика в женской блузке. В нём всё ещё было что-то хорошее, по-детски невинное. Осталось ли от этого мальчика хоть что-то? Мисс Грейнджер вновь перевела взгляд на Снейпа. Его длинные и на удивление аккуратные пальцы поглаживали маленькую коробочку, которую он сам наделил огромной силой: одновременно приносить минутное счастье и невыносимые страдания. — Она любила вас, пусть и как друга, но любила. Поэтому и простила. Гермиона неосознанно протянула в его сторону руку, чтобы убрать с лица профессора спутанные пряди, но замерла, когда он дёрнулся от неё, как от прокажённой, и перехватил тонкое запястье. В этот момент девушку посетило весьма странное предположение. Снейп не знал ласки и считал, что он не был её достоин. Его исковерканная душа, как и его анимагическая форма была безобразна. Никто не мог коснуться её, не запачкавшись. Поэтому он так испугался тогда в лесу. И всё же, одновременно с гримасой муки и страдания, оставившей сильный отпечаток на выражении его лица, он в тайне желал этих простых человеческих прикосновений. Пальчики Гермионы всё же убрали его прядь волос, мягко очертив контур ушной раковины, отчего Снейп закрыл глаза, разве что не зажмурился, и бессильно опустил руку. — Профессор, — тихо произнесла мисс Грейнджер, поднимаясь с дивана. Она забрала у него бутылку и поставила ту на стол. — Идите спать. Вам нужно отдохнуть, — девушка пошла к двери, но остановилась на полпути. Её внимательный взгляд снова задержался на его ссутулившейся фигуре. — В следующий раз, — заговорила она, — когда вам снова кто-то понравится, постарайтесь не наломать дров. Снейп никак не отреагировал, поэтому Гермиона тихо закрыла за собой дверь и ушла. А на утро, к своему величайшему удивлению и страшному стыду, зельевар нашёл свою рубашку, к которой были вновь пришиты все пуговицы и десертную тарелку с кусочком абрикосового пирога Элизабет Грейнджер. В своих мыслях он стремительно кинулся к кладовой за ядом.