Неприступный

В кабинете директора стояла гробовая тишина. На столе, за которым так любил работать Альбус Дамблдор, теперь сидела полосатая кошка с отметинами вокруг глаз. Её пронзительный взгляд зацепился за мисс Грейнджер, от чего девушка нервно заёрзала в кресле, желая отодвинуться как можно дальше. Сегодня она выглядела гораздо лучше. На щеках даже можно было разглядеть легкий румянец, хотя в общем и целом Гермиона казалась очень подавленной. Волшебница сидела, смиренно сложив на коленях руки, с кротостью монахини ожидая приговора. Мисс Грейнджер украдкой посмотрела в сторону профессора Снейпа. Тот стоял возле камина, всем видом показывая своё нежелание здесь находиться. Его напряжённый взгляд буравил МакГонагалл. — Как долго мы ещё собираемся играть в гляделки? — низким баритоном спросил зельевар, наконец разрушая тишину и выводя всех из оцепенения. Мужчина скрестил на груди руки и начал нетерпеливо постукивать указательным пальцем по предплечью. — У меня нет желания торчать здесь всё утро. Полосатая кошка дёрнула ухом, спрыгнула со стола и, прежде чем её мягкие лапки коснулись пола, перевоплотилась. Решительным и порывистым шагом Минерва МакГонагалл обошла свой стол и оперлась о него своими сухими, но жилистыми пальцами. — Как вы могли допустить такую оплошность? Вы должны были присматривать за ней, — строго начала отчитывать зельевара женщина. — А вы, мисс Грейнджер, — она посмотрела на волшебницу с таким укором, что Гермионе стало ужасно стыдно. — Я в вас сильно разочарована. — Директор, мне правда очень жаль, что я доставила вам с профессором Снейпом столько хлопот, — тут же ответила Гермиона, виновато опустив голову. Она порывалась сказать это уже очень долгое время, но не могла собраться с духом. В этот раз она действительно оплошала. — Ей жаль! — разъярённо крикнул Снейп, начиная нервно расхаживать по кабинету. — Вы хоть представляете, что бы учинили Попечительский совет, Министерство, если бы профессор Лонгботтом вовремя не достал противоядие, если бы у мадам Помфри не оказалось нужного зелья?! Своим безрассудством вы поставили под угрозу не только свою жизнь, но и их тоже! — Вы абсолютно правы, — тихо согласилась мисс Грейнджер. — Мне нет оправдания. Я готова понести любое наказание. — Благодаря вашей выходке меня бы сослали в Азкабан! — продолжал кричать зельевар. — Вы этого добиваетесь?! Он остановился весь бледный от бешенства и посмотрел на Гермиону таким взглядом, что ей стало физически плохо. — Конечно же нет! — с укором произнесла волшебница надломленным голосом. — Как вы могли такое подумать? — С меня хватит, — сквозь зубы процедил Снейп. — Я больше не собираюсь вам помогать. — Но… — мисс Грейнджер вскочила с места, опешив. Зелье ведь почти было готово. Они достали последний ингредиент. Он не мог так с ней поступить. — Вы не принесли ничего, кроме проблем, — мрачно продолжал мужчина. — Я сожалею о том дне, когда согласился вам помочь. Чёрт меня попутал связаться с вами и вашим семейством. — Прекратите сейчас же, — попыталась вмешаться Минерва, но было уже слишком поздно. — Потому что вы не связываетесь с грязнокровками. Как я могла забыть. Гермиона моргнула и крупные слёзы быстро мазнули по распалённым щекам, прежде чем упали на старый выцветший ковёр. Лицо Снейпа вытянулось в немом недоумении, глаза расширились. Он ведь этого не сказал, нет? Тогда почему на её лице замер этот до боли знакомый взгляд? Так на него посмотрела Лили, когда он в порыве гнева оскорбил её. Губы профессора приоткрылись. Сам он подался вперёд. — Не подходите, — еле слышно произнесла девушка. Она отшатнулась от него, как от прокажённого. Её ноги встретились с мягкой подушкой кресла и Гермиона ухватилась за спинку для поддержки. — Поверить не могу, что была влюблена в такого мерзавца. Девушка не отдавала себе отчёта в том, что только что произнесла. Он обидел её. Оскорбил так глубоко, что что-то внутри неё надорвалось. Если раньше она искала его поступкам, словам оправдание, то теперь с этим было покончено. Она больше не желала, не могла его ни видеть, ни слышать. — Я пришлю прошение об увольнении совой, — сипло сказала мисс Грейнджер и стремительно покинула кабинет директора. МакГоналл тяжело вздохнула и, прикрыв глаза, пояснила: «Мерзавец — это вы.»

***

Снейп сидел на краю кровати, свесив руки с колен и опустив голову. Из большого окна на ледяной каменный пол падал жёлтый прямоугольник света. Уже давно было утро, но в глазах мужчины по-прежнему было темно. Впервые за двадцать лет его мысли были не о Лили. Мисс Грейнджер — он не мог выкинуть её из головы. Её образ неустанно стоял у него перед глазами, её голос эхом разносился в его воспалённом сознании. Уже прошла неделя, а она так и не вернулась. Зельевар не понимал, зачем хотел её увидеть. Что бы это ему дало? Теперь он не знал, как к ней относиться, что к ней чувствовать. Он совершенно не мог понять её. Она была влюблена в него всё это время? Это звучало так абсурдно. Его никто и никогда не любил. Он не знал, какого это, быть любимым, потому что всегда был по другую сторону. Снейп коснулся пальцами своих сухих губ, стараясь вспомнить её кроткий поцелуй. Она страдала не от того, что не хотела этого делать, а от того, что этого не хотел он. Теперь он всё понял. Но какое это сейчас имело значение? Он обидел её. Снейп поражался, что каждый раз, когда с ним происходило что-то хорошее, он втаптывал это в грязь. Так было с Лили. Так случилось и с Гермионой. Было воскресенье. Сегодня выпал первый снег. В тёмных коридорах зловеще завывал промозглый ветер. Иногда он со свистом взмывал вверх по винтовой лестнице одинокой башни, с которой отчаянно срывался вниз для того, чтобы повторить всё сначала. Сегодня, впрочем как и каждый вечер последнего воскресенья месяца, была летучка. Все собирались в учительской, чтобы обсудить успехи своих подопечных, выпить вина и расслабиться. Снейп неслышно вошёл в небольшое помещение, в котором уже собралась добрая половина состава преподавателей. Здесь было шумно и весело — сочетание, которое зельевар ненавидел больше всего. Мягко прокравшись к своему излюбленному месту в тёмном углу комнаты, профессор по привычке налёг на старый книжный шкаф, который по обыкновению жалобно скрипнул под напором мужского тела. Выудив наугад книжку с полки, Снейп вальяжно открыл её и принялся наблюдать за публикой из-под пожелтевших страниц. В центре гостиной, в окружении профессора Флитвика, мадам Трюк и Невилла находился Симон Анзельм. Он показывал своим коллегам диковинные маггловские предметы и рассказывал об их предназначении. Судя по возгласам и смеху, все были в восторге. Снейп недолюбливал Анзельма, потому что тот казался ему слишком шумным и недалёким. У камина стояли завхоз Филч и мадам Пинс. Они о чём-то неслышно беседовали, иногда посылая друг другу весьма двусмысленные взгляды. Зельевар всегда подозревал, что между этими двумя что-то было. Он считал это омерзительным. Наконец его мрачный взгляд остановился на Алозиусе Крепкохвате. Это был высокий, широкоплечий волшебник, который приходил из Министерства, чтобы вести ЗОТИ. Правая часть его лица была парализована и не двигалась. Поговаривали, что это последствия Круциатуса. Да и сам мужчина казался каким-то нескладным, словно его собрали из подручных средств. Нужно ли говорить, что Снейп его ненавидел? Профессор ещё долго буравил Алозиуса глазами, пока до его слуха не донёсся знакомый голос. Её голос. Мисс Грейнджер. Она была здесь, но он её не заметил. Тяжёлый взгляд зельевара тут же оторвался от преподавателя ЗОТИ и начал искать Гермиону. Он нашёл её не сразу, потому что не узнал. Девушка сидела к нему вполоборота. На ней всё ещё был голубой дорожный плащ — слишком тонкий для погоды снаружи — и чёрный берет, на котором иногда мерцали капельки растаявших снежинок. Носки замшевых ботинок промокли — значит, она лишь недавно вернулась. Её густые длинные волосы до поясницы, которые она всегда убирала в аккуратный пучок, сегодня были распущены — он и не знал, что они были такими длинными — лишь верхняя их часть была собрана заколкой. В свете комнаты они переливались янтарной смолой. Гермиона о чём-то оживлённо рассказывала, улыбалась и даже смеялась. Затем она достала из коробки причудливое растение, и вручила его запрыгавшей на своём кресле от волнения мадам Спраут. — Это же кенгуровая лапка! — воскликнул Лонгботтом и вскочил со своего места, чем тут же вызвал недоумение у мистера Анзельма. — Она же растёт только в Австралии. Как тебе удалось её вывезти? — Уверяю тебя, я получила на это разрешение, — Гермиону позабавила такая детская непосредственность Невилла. — Я ведь не зря работала в министерстве. Лонгботтом тотчас же пристал к мадам Спраут, выпрашивая у неё хотя бы маленький побег этого диковинного растения. Чувствуя, что он больше не в центре внимания, Симон решил поискать себе нового слушателя, и к глубочайшему несчастью Снейпа выбор пал именно на него. — Северус, мой мрачный друг! — непринуждённо и фамильярно воскликнул молодой человек. Зельевар стиснул зубы, когда Анзельм с прыткостью зайца оказался прямо возле него. — Я не знал, что вы читаете романы, — Симон выхватил из рук зельевара книжку, которую Снейп взял с полки совершенно не глядя и теперь искренне жалел об этом. «Её грудь вздымалась в томительном волнении, когда молодые офицеры начали приглашать приглянувшихся им девушек на танец», — зачитал вслух Анзельм. — А вы всё такой же романтик! — молодой человек смерил профессора удивлённым взглядом. — А по вам и не скажешь. Должен отметить, что когда ознакомился с вашей биографией, я был в замешательстве. Все в комнате замерли и перестали говорить. Гермиона, которая до этого не знала о присутствии профессора Снейпа в учительской, робко обернулась. В отличие от Анзельма, она сразу же заметила опасный огонёк ярости, который начал распаляться в чёрных глазах зельевара. — Всю жизнь балансировать на лезвии ножа и всё это ради любви к одной единственной женщине — совсем не такое впечатление вы производите на окружающих. Внешность обманчива. — Вы забываетесь, мистер Анзельм, — холодно произнёс Снейп. И хотя ни один мускул не дрогнул на лице зельевара, лишь те, кто хорошо знал Северуса, могли заметить его внутренние перемены. — О, я ни в коем случае не хотел вас обидеть, — простодушно продолжил Симон, махнув рукой. Он подумал, что, возможно, его замечание было не слишком тактичным, поэтому решил быстро сменить тему. — Кстати о танцах! — он так радостно хлопнул в ладоши, что Невилл дёрнулся. — До меня дошли слухи, что в этом году Хогвартсу снова выпала честь провести турнир Трёх волшебников. А это значит, — Симон хитро сощурился. — Святочный бал. Танцы до упаду! Он ожидаемо потянул мисс Грейнджер на себя, неуклюже выводя её из лабиринта кресел, и так резко закружил её по комнате, что девушка охнула. Её берет упал на пол. Гермиона хотела было вырваться, но Анзельм был слишком увлечён, чтобы это заметить. В конечном итоге он запнулся о край ковра и их дуэт стремительно влетел в Северуса Снейпа, который по инерции впечатался в книжный шкаф. Тот, ждавший отмщения все эти годы, умирающе скрипнул и начал заваливаться вперёд. Симон, упавший ничком аккурат под ноги Гермионы, умудрился разбить себе нос и порвать девушке платье. Когда на Снейпа полетели книги, мужчина подхватил Гермиону под живот и прижал спиной к своей груди, загораживая собой, прежде чем произнести заклинание. Шкаф замер, книги медленно парили в воздухе. Время остановилось. — Вы в порядке? — тихо спросил зельевар. — Да, — только и смогла выдавить из себя Гермиона. Она чувствовала каждый тупой удар, который принял на себя Снейп. Его рука вскоре расслабилась, выпуская её из плотного кольца, и он вновь выпрямился. К ним уже бежала Поппи и мадам Спраут. Невилл и Филч кое-как доволокли Симона до кушетки, на которую взгромоздили горе-танцора, как мешок с картофелем. Флитвик занялся шкафом, в то время как мадам Трюк наблюдала за всем озорным взглядом, допивая свой чай. — Что здесь произошло? — появившуюся на пороге Минерву чуть не хватил удар, когда перед ней предстала картина ещё даже не начавшегося собрания: стонущий на кушетке Анзельм, Гермиона в разодранном платье и пришибленный Северус. — Вас ни на минуту нельзя оставить одних, — с негодованием отметила МакГонагалл. — Как ваша голова, профессор? — обеспокоенным тоном спросила девушка, впервые за весь вечер посмотрев Снейпу в глаза. Мужчина заметил помаду чуть темнее цвета её губ, подкрашенные ресницы. От неё слабо пахло жасмином. Для кого она так вырядилась? Где пропадала целую неделю? — Вам бы лёд приложить. — Не стоит, — зельевар неосознанно нахмурился. — Я в порядке. — Вам наверняка больно, — возразила Гермиона. — Почему вы такой упрямый? Не хотите моей помощи, так я позову мадам Помфри. — Мисс Грейнджер, — Снейп поймал её за локоть, прежде чем она успела капитулировать. — Тогда… В нашу последнюю встречу… Вы же знаете, что я бы никогда… — он силился оформить вихрь своих мыслей в слова, но не мог. Он никогда не спрашивал Гермиону, видела ли она его воспоминания, но почему-то был уверен, что Поттер всё разболтал, не упустив ни малейших подробностей. Хотя и это было ни к чему, учитывая тот факт, что Рита Скитер и так сделала его посмешищем всей магической Британии. Так считал Снейп, однако на самом деле, это было далеко от правды. — Я приготовил зелье для вашего отца, — он сдался. У него всё равно никогда не получалось приносить извинения. — Это правда? — на её лице за секунду отразилось столько эмоций, что зельевар не успел прочесть их все. Она была ошеломлена, негодовала и пребывала в полном восторге. — Спасибо вам, — девушка было подалась вперёд, но быстро опомнилась. Её взгляд остановился на одной из пуговиц его сюртука и волшебница слабо улыбнулась. — Большое спасибо, профессор Снейп. — Мисс Грейнджер, — мужчина запнулся. Почему-то теперь слова не шли ему в голову. Раньше ему ещё никогда не приходилось отвергать чьи-либо чувства. Оказывается, это было так непросто и так неприятно. — Это неправильно, — наконец произнёс он. — Я намного старше вас… — Профессор Снейп, — Гермиона его перебила. Её глаза мерцали, но слёз в них не было. Напротив, она выглядела очень уверенной, если не дерзкой. — Ваши чувства принадлежат только вам одному. Вы не можете навязать их мне, точно так же как и я не могу навязать вам свои. Я не нуждаюсь ни в вашем порицании, ни в ваших наставлениях. Неужели вы всерьёз подумали, что я буду бегать за вами, как первокурсница? — волшебница усмехнулась, а Снейп оторопело забегал глазами. — Расслабтесь, — продолжила она мягким приятным голосом. — Я пробуду в Хогварсте всего до января месяца. Уверена, что за то время, что я ищу себе замену, вы снова выкинете что-то, что заставит меня вас ненавидеть. — Вы уходите? — зельевар не смог скрыть своего удивления. — Уезжаю, — поправила его мисс Грейнджер. — Я решила переехать к родителям. Я им нужна. Кто знает? Быть может мне даже удастся устроиться в местное Министерство магии. — В Австралию? — пробубнил он себе под нос. — Наверное, мы с вами больше даже не встретимся, — волшебница продолжала улыбаться, хотя её взгляд был печальным. Зачем уезжает, если не хочет? — Никогда. Почему-то именно последнее слово тупой болью отдалось в груди.