****
«Могло быть и хуже, — проносится в голове мысль, когда он листает ленту вэйбо. — По крайней мере, Ибо здесь и правда не узнать». Это не первый «слив» его фотографий в сеть, так что беспокоиться действительно не о чем. Кадры настолько размытые, что нельзя с уверенностью сказать, что это именно они. Тем более, Сяо Чжаню известно, что домыслы, основанные вот на таких снимках, в шоу-бизнесе похожи на сорняки, и как бы сильно они ни старались их убрать, станет только больше. Своими действиями они только подогреют интерес к своим персонам и пробудят очередную волну слухов, поэтому лучшим решением порой становится их полное игнорирование. В принципе, они собираются в дальнейшем именно это и делать, и опубликованных в Оазисе фото с Да Бо вполне достаточно, чтобы переключить внимание. — Все нормально, — наконец говорит он, когда пять минут спустя менеджер спрашивает у него все ли в порядке. — Мы не можем уследить за всем, такое иногда случается. Перерыв подходит к концу, ассистент уже несколько раз нервно поглядывал на них, не желая прерывать, так что Сяо Чжань быстро просматривает последнее сообщение, стараясь подавить улыбку. Ибо присылает ему в вичат кучу стикеров, он явно сожалеет о случившемся, даже пишет «Чжань-гэ, моя команда уже позаботилась об этом», а потом записывает несколько голосовых. И он явно не ограничился бы этим, но, видимо, кто-то из его команды отбирает у Ибо телефон, так что больше от него сообщений не получает. Сяо Чжань находит это забавным. Ван Ибо иногда склонен к чрезмерной драматичности, но не то чтобы Сяо Чжань жаловался или что-то такое, нет. На самом деле, это выглядит весьма мило: вид Ван Ибо, с немного нервным взглядом, обеспокоенного, что мог сделать что-то не то или же сказать какую-то глупость — ты же знаешь, Чжань-гэ, у меня иногда мозги отключаются, когда ты рядом, — заставляет его испытывать чрезмерно много эмоций и чувств, среди которых главное место занимает счастье.Кому: Ван Ибо:
Все в порядке, баобэй.
Улыбнувшись, он блокирует телефон и возвращается к работе. О том, что порой ему хочется, чтобы фото с Ван Ибо и правда были более четкими или же интимными, он запрещает себе думать. Слишком велик соблазн. Да и никто из них пока не готов к столь публичному признанию. Пока слухи остаются лишь слухами, они в безопасности.****
Вечером он забирается в их общую постель, и Ибо рефлекторно прижимается к нему теплым боком, обхватывая поперек талии и закидывая на него ноги. От него приятно пахнет гелем для душа и шампунем Сяо Чжаня, что тот, не удержавшись, зарывается носом ему в волосы и вдыхает терпкий и немного сладкий аромат. Оказывается, он успевает жутко соскучиться за день. Ван Ибо продолжает сладко сопеть в ухо, когда он оставляет короткий поцелуй на припухлой щеке. Ибо издает тихий, нежный, похожий на мяуканье звук, от которого сердце Сяо Чжаня пропускает несколько ударов, а в груди разливается нежность. — Чжань-гэ, — сонно бормочут ему в ухо. — Ты уже вернулся? — Да, — еще один поцелуй, но уже в плечо — Ибо изворачивается, поднимает голову и смотрит на Сяо Чжаня мутным взглядом из-под пушистых ресниц. Он зевает, затем потирается щекой о плечо Сяо Чжаня, и тот почти не дышит от переполняющих его чувств. — Спи. — Фотографии и правда не принесли проблем? В голосе у Ван Ибо беспокойство намешано с легкой игривостью. В тусклом свете горящего ночника его лицо выглядит обычно, но Сяо Чжань знает этот тон — немного хитрый, словно Ибо — маленькая лиса, от него явно стоит ожидать подвоха. — Нет, — отвечает он, забираясь ладонями ему под футболку. Растянутая, она принадлежит самому Сяо Чжаню, Ибо спит в ней каждый раз, когда остается у того в квартире на ночь. — Ты же знаешь, что это обычное дело. Никто ничего не понял даже. Ибо молчит несколько минут. Выгибается в спине, подставляясь под ласки, снова издает этот нежный и щемящий грудь звук, от которого у Сяо Чжаня поджимаются кончики пальцев и возникает острая необходимость зацеловать Ибо до умопомрачения. Невозможный просто. — Хорошо, — Ибо довольно щурится, растягивая губы в улыбке. — Жаль. — И почему же? Ибо, хмыкнув, перекатывается на спину. Тянет Сяо Чжаня следом, заставляя его лечь на себя. Внизу живота появляется знакомая тяжесть возбуждения, когда он резко разводит ноги и кладет руку Сяо Чжаню на поясницу, пробегаясь пальцами то вверх, то вниз, чуть дразня. — Потому что тогда я смогу назвать тебя своим. Вместо ответа Сяо Чжань дарит ему поцелуй. Утром он фотографирует спящего Ибо, смешно пускающего слюни на подушку, и дает себе мысленное обещание, что когда-нибудь это фото будет опубликовано у него в Оазисе с коротким «Счастье».