***
Бухарест, 01:50
Импровизированным телепортировщиком вновь выступил Арон, и уже через несколько мгновений мы стояли в до боли знакомом мне месте, где я провела все свое детство. Все мы, за исключением Германа, которого оставили следить за моей мохнатой скотиной, осматривали окружающую обстановку: один фонарь теплым светом так и озарял неширокую улицу одного из частных секторов Бухареста, а перед нами находился мой двухэтажный дом. Невольно я бросила взгляд на дорогу, на которой стояли припаркованные автомобили. Липкий осадок страха будто бы невесомо пробежал снизу вверх по моей спине, почему-то стало неуютно. Что-то до боли в солнечном сплетении смущало меня. Что-то не так. — Я думаю, твой отец не будет против, если мы его слегка разбудим… — заключил Арон, вальяжно делая несколько шагов в направлении к дому, как вдруг остановился. — А он, походу, и не спит. — Вслед за Ароном последовали Дамиано и Вик, а я осталась стоять на месте: было жутко отчего-то, словно я попала в какую-то симуляцию, где все — лишь плод фантазии какого-то злобного гения. Вдруг я поняла, что меня смущало: в одном из окон я увидела еле различимый мужской силуэт, стоящий к нам лицом. Где-то я уже видела подобное. Па-ни-ка. — Стойте! — громко воскликнула я, чем привлекла внимание всех; в следующую же секунду раздался громкий треск стекла. Из того, что всего мгновение назад было окном вылезло нечто, чем-то издалека напоминающее кузнечика: его колени были выгнуты в обратную сторону, а рот был неестественно широко открыт, из него на землю капала вязкая слюна. Оно было несуразное, будто бы вовсе противоречило всем законам физики и в принципе мироздания: не может такое существо жить, не может. Но самое мерзкое во всей этой картине было то, что оно было практически один в один похоже на моего отца. Сон… Тот сон был вещим. Дамиано сию секунду подхватил сначала Вик, а затем и меня под руку, ставя за собой и закрывая, в то время пока Арон цокнул недовольно, не отводя глаз от этого существа, — Да сука! — недовольно воскликнул демон, резко выбрасывая руку вперед, из которой тотчас же вырвалась большая красная вспышка, с большой скоростью направляющаяся в сторону этого нечто. Но цель не была достигнута — и подобие кузнечика ловко отскочило вбок, направляя в нашу сторону некое подобие шипов со своих конечностей, но Арон ловко остановил их. Котоподобный вдруг сильно сжал наши с Викторией руки в районе запястья, от которых по всему нашему телу начал распространяться уже знакомый мне светло-фиолетовый свет. Убедившись в установлении защиты, Дамиано будто бы одним взглядом поджег кольцо вокруг этого существа, тем самым загоняя его в ловушку, а демон всего одним простым взмахом руки нанес ему сокрушительный удар вспышкой света прямо в грудь, на что оно завыло нечленораздельно, падая в центре импровизированного костра. — Такое чудо-юдо я еще не видел! — Ч-что, что это такое?! — трясясь аки осиновый листочек произнесла я, крепко вцепившись в руку Вик, которая сама при всем при этом находилась в не меньшем шоке. — Папа… Мне… Мне это, черт возьми, снилось! Это же существо! — тело била отвратительная дрожь, отчего в речи появились режущие слух заикания. Слезы вновь заволокли глаза — разглядеть окружающую обстановку стало проблематично, особенно, если брать во внимание глубокую ночь на улице. — Где мой отец?! — А это мы сейчас и выясним, — в своей ядовитой манере произнес Дамиано, уверенно подходя к лежащему нечто, чьи конечности еле заметно подрагивали. За ним с не меньшей уверенностью походкой победителя двинулся Ара, а мы с Викой, переглянувшись, робко пошли за ним. Котоподобный ловко подхватил это существо за шкирку, поднимая на себя. Оно смотрело злобно, жутко, словно вовсе утробно, если так вообще можно охарактеризовать взгляд. Его рот был наполнен черной жижей, ужасно смердящей, которую оно выплюнуло прямо в лицо котоподобного, когда тот совершил с ним подобную манипуляцию, на что Дамиано резко сжал свободную ладонь в кулак, за чем последовал громкий хруст и вопль. На корпусе этого существа, прямо в том месте, куда попал демон, красовалась рана, исходящая черной кровью, что в принципе объясняло ее наличие у него во рту, а одна из ног была вывернута в привычную нам, но явно не ему, сторону. Тыльной стороной ладони котоподобный вытер лицо, сморщившись в отвращении. Вдруг существо резко остановило взгляд на мне, вновь улыбаясь жутко, будто бы в душу смотря. — Ты умрешь на алтаре… — утробно прошипело оно, заливаясь безумным хохотом, расплескивая вокруг себя кровь, больше похожую на мазут. Виктория в ужасе отпрянула чуть назад, прикрыв рот рукой, а одного лишь взгляда Арона было достаточно, чтобы вторая нога этого существа оказалась также вывернута. Реальность всего происходящего классифицировалось моим мозгом как нечто за гранью моего понимания, от чего бурной реакции на подобное слова не последовало, я лишь еле заметно вздрогнула. — Где мой отец? — истерически воскликнула я, на что существо засмеялось еще сильнее, переводя взгляд на Дамиано, который все еще держал его корпус за шкирку на весу. Нечто вдруг сильно закашлялось, будто бы забилось в конвульсиях предсмертных, от чего самостоятельно выскользнуло из руки Дамиано. — А ты подле него… — не переставая смотреть котоподобному в глаза, прошипело утробно оно сквозь ужасный кашель, который, как казалось, буквально разрывал его легкие на маленькие кусочки. Оно улыбнулось в последний раз и затихло. Видимо, навсегда. — Пиздец… — вполголоса прошептала Виктория, прикрывая рот рукой. Дамиано с высоко поднятыми бровями смотрел на не менее ошарашенного демона, а я от увиденного даже плакать перестала, будучи солидарной с вампиршей на все двести процентов.***
Инферис, 02:35
Единственным верным решением в данной конкретной ситуации было отправиться в Инферис в поисках хоть каких-то ответов на все произошедшее, ибо со здравым смыслом тут уже практически ничего не было связано. Дамиано пребывал в состоянии конкретной ярости, Ара был просто заметно раздражен, а мы с Вик находились в полном негодовании. В этот раз телепортировал нас котоподобный с помощью одного из боковых зеркал припаркованного недалеко от нас автомобиля, и буквально через несколько мгновений мы все стояли в уже знакомом мне кабинете, который, к моему большому удивлению, был пуст, поэтому Дамиано со словами «ну ничего, мы подождем» сел за стол, складывая руки в замок на нем. Мучительное ожидание длилось всего, к счастью, от силы минут пятнадцать, и по истечении этого времени дверь открылась. — Арон, Дамиано, вы могли предупредить о своем приходе, — c еле различимой толикой недовольства начала черноволосая невероятно красивая женщина, заходя в комнату, за ней резво бежал лукавый. — Невежливо врываться без пригла… — Невежливо лгать! — нагло перебил ее Дамиано, у которого, как мне казалось, вот-вот пойдет пар из носа. Сенамира возмущенно посмотрела на него, затем — на Арона. Нечистый робко забежал за спину хранительницы и смотрел на нас оттуда. — Так, что случилось? — ее тон резко изменился на взволнованный, испуганный даже. Не выдержав, я выпалила все произошедшее начиная от моего сна и заканчивая той убитой тварью. Услышав про исчезновение моего отца, Сенамира вовсе обессиленно села на диван. — О боже мой… — звучало по-жуткому обреченно. — Да объясните мне все наконец! — воскликнула я, а предательские слезы вновь заволокли глаза тонкой соленой пеленой. — Кто я такая? Что происходит? — накатывающиеся волны истерики мешали говорить, но эмоций внутри меня было настолько много — чертов ураган — что меня это не останавливало. — Я имею право знать! — Кажется, пора… — практически шепотом произнес Лукавый с нескрываемым сочувствием глядя на меня, в то время пока черноволосая опустила голову, зарываясь руками в волосах. Виктория чуть испуганно прижалась к Арону, который великодушно приобнял ее, Дамиано своим тяжелым пристальным, а в данный момент еще и осуждающим взглядом сверлил хранительницу. — Когда ты родилась, от тебя далеко в небо исходил столб яркого белого света, видимый только нам подобным — героям людских мифов и легенд. — робко начала она, зажимая двумя пальцами переносицу между бровей. — Чудо, что успела первая я, а не те, в чьих целях ты была создана, — «была создана» — сердце пропустило несколько ударов, — твоя мать умерла при родах, а заклинанием я остановила свечение от тебя исходящее. Лучшим прикрытием для тебя были охотники, поэтому я воспользовалась их помощью: о тебе никто не должен был знать из хранителей, это было опасно. — На миг она остановилась, набирая в легкие воздух долго и шумно. — Никто не знает, кто ты. Очевидно, кроме тех, кто тебя ищет… Хранительница не успела закончить, когда ее монолог прервала резко открывшаяся дверь, на пороге которой появились Люцифер и Мефистофель, которые удивленно уставились в полной тишине на незваных гостей, ну, а если быть точнее, то на нас. — Агата, — вдруг ко мне обратился владыка ада, отчего внутри все сжалось еще больше, ибо в совокупностью со словами Сенамиры их тривиальное появление не сулило ничего хорошего. — C твоим отцом все в порядке, наши стражники его перехватили, сейчас он в безопасности.
***
03:25
Переварить все услышанное оказалось гораздо труднее, чем мне это казалось изначально. Как ни странно, первым чувством, которое с головой поглотило меня после услышанного, — гнев. Гнев на отца, потому что скрывал от меня то, что, по сути, я приемная; на Германа, который за все время нашей дружбы так и не удосужился хотя бы намекнуть о том, кто я такая и что тут забыла, да и на саму жизнь в принципе. Я плакала, много, долго, но тихо — выть белугой не было сил вовсе, хотелось просто раствориться в воздухе, хотелось, чтобы все это не со мной было, чтобы я распахнула глаза и все это оказалось обычным сном. Но реальность жестока. Раскисать времени не было — прямо сейчас кто-то желает моей смерти. В голове неистово вертелись слова той твари, которую мы встретили вместо моего отца всего несколько часов назад о том, что я умру на алтаре. На каком алтаре? Что это значит? На эти вопросы мне никто не мог дать ответа. Отец, по словам Мефистофеля, находился у некого Клауда — самого старого хранителя на земле, отказавшегося от своих полномочий несколько сотен лет назад. Его возраст сводил с ума — мне было даже страшно подумать, сколько ему лет. Но еще страшнее осознавать, что он видел, как разрушались империи, как создавались первые цивилизации. Он — единственный, из ныне живущих на Земле, видел становление Египта. — То есть сейчас нет никаких способов узнать, кем была ее мать? — будто бы из транса меня вывел напористый голос Виктории, бурно участвующей в обсуждении происходящего с тремя хранителями. Дамиано чуть смягчился, но все равно с толикой неприязни смотрел на Сенамиру, Арон же успел сцепиться с отцом по тому же самому поводу. — Нет, — огорченно на выдохе проговорила хранительница, смотря в пол виновато. — У меня есть предположение, — аккуратно начал Мефистофель, закуривая сигару. — В юности я читал про Умбру — мир теней, куда попадают души невиновных, своеобразный рай для нам подобных. Сейчас эти знания утеряны. — Стоп, то есть души мифических существ не отправляются в «мир иной», как людские? — задумчиво протянула я, шмыгая носом. — Нет, — коротко ответил Люцифер, смотря на меня по-доброму, даже чуть улыбаясь. — Наши души канут в небытие. — Он вдруг перевел взгляд на задумчивого демона с небольшой бородкой, вальяжно курящего. — Наведайся вместе с ними к Клауду, вдруг он что-то знает.***
05:55
Хранитель жил на отдалении от людей — на берегу горной бурной реки в Дании. Его дом был окружен сосновым бором. Здание было неприметное: совершенно обычный фасад без излишеств, чем-то похожий на «избушку на курьих ножках» только в несколько раз доработаннее и без этих самых ножек, хотя кто знает… Подле нас стоял демон: его выдавали черные когти. На вид ему было далеко за восемьдесят, но при этом выглядел он статно: стоял прямо с гордо приподнятой головой. Его глаза были цвета льда, а волосы белее снега, его челюсть подчеркивала такого же цвета щетина. На нем была черная мантия, в некоторых местах прошитая серебряными нитками, что отличало ее от мантии Мефистофеля. Я не сразу заметила, как вдруг все, сопровождающие меня, склонили головы перед старцем, то же самое сделала и я. — Господа, приветствую вас, — его глубокий баритон молниеносно заполнил все сознания, выгоняя прочь все мысли. — C твоим отцом все в порядке, — он вальяжно сложил руки в замок. — Добро пожаловать в мой дом.***
Обстановка внутри дома была абсолютно отлична от того, что предстало перед нами снаружи, — все было в стиле ампир, но при всем обилии деталей обстановка не казалась колхозной. В гостиной меня ждал знакомый до боли мужской силуэт с короткой стрижкой под тройку, мускулистыми руками и широкими плечами. Отец. — Папа! — воскликнула я, бросаясь к нему на встречу прямиком в объятия, такие родные, такие теплые. От произнесенного мною слова он резко повеселел, на его печальном лице появилась улыбка. — Я так… я так испугалась! — Прости меня, я должен был тебе рассказать, что я не твой отец, — вновь печально проговорил он, смотря своими зелеными глазами виновато. C нашего последнего видеозвонка он практически не изменился — лишь щетина появилась заметная. В этом году ему исполнилось сорок. — Пап, — чуть улыбнувшись, я невесомо коснулась его плеча. — Отец — это тот, кто воспитал, верно?.. — Божечки, какая драма! — мило воскликнул Ара, чем привлек наше внимание. — Меня зовут Арон, очень приятно! Демон вальяжно протянул моему папе, на что он с нескрываемым дружелюбием пожал его, в то время пока Мефистофель и Клауд зашли в комнату, о чем-то серьезно беседуя. — М-м, Умбру, я думал никто сейчас не помнит этот мир… Я там был.