Диван: сборник

(pov Ваня) Я тяну руку, Я не знаю, что будет. Когда солнце снова На небе взойдёт. Когда уйдут тучи, Я не знаю, кем стану. Но сейчас ты - мой брат, Ты - мой друг, Ты, Дань, - всё. - Мы с Полиной отправляемся в путешествие, - важно заявил Антон Иванов - глава теперь уже многочисленного семейства - во время их традиционного завтрака - по размерам обеда вместе. - Я никогда не был на море, - сразу пробурчал дедок, не забывая закусывать мягчайшую булку с маслом доброй ложкой чёрной икры. - Хоть на старости лет погрею свои кости. Антон тут же поморщился. Полина дипломатично уточнила, однако, глядя на уставившихся на неё "вторых" Ивановых слегка виновато. - Мы с Антошей давно не были в отпуске. И мы отдохнём. И вы отдохнёте. От нас, - миролюбиво произнесла она, но ожидаемого эффекта это не принесло. Алексей следом начал подозрительно кряхтеть, явно готовя уничижительную тираду. Его жена Лида отвела глаза, но успела перед тем с откровенным презрением окинуть фигуру своей, оказывается, не такой уж подруги. Даня же с Ваней особо не обратили внимания на заявление. Ваня - потому что уже ездил в "путешествие" со своими первыми родителями, и это было смертельно занудно, и больше он с ними ни ногой. Даня же не собирался отлынивать от учёбы. Ну и что что каникулы - экзамены уже через год. А он не готов. Он, определённо, не готов! А если даже бы - то всё равно нет. Даня был твёрдо уверен, что они и так в конечном итоге являются откровенными нахлебниками у папы Антона. Он старался об этом не думать много, но когда думал, то просто сгорал от стыда. О том, что, вообще-то, сам он как Данила Иванов кое-какие права всё же имеет, Даня в упор не замечал. Папа Антон - это папа Антон. Но это не папа, наверное. Как-то так. Во всяком случае, не тот, у кого Даня может клянчить деньги. А уж его родители ведут себя, порой, как попрошайки. Вообщем, Даня не обращал внимания на возникшую перепалку. - Мы оформили это путешествие ещё до вас! - орал Антон. С бьющейся, вздутой жилкой на виске. - А, ну конечно, король катается, а мы тут преданно ждём его как слуги! - наконец, сочинил Алексей, пародируя слегка истеричный и вместе с тем суперсерьёзный тон однофамильца. Полина и Лида, успокаивая мужей, со своей стороны не желали мириться. - Ишь ты какая, - и без того грубоватая Лида стала ещё грубее. - Муженька своего защищаешь, будто мы сделали что-то дурное. - Лида, извинись немедленно, - потребовала обычно нежная и вся какая-то воздушная жена Антона. - И я сделаю вид, что ничего не слышала. - Чего? - Лида совсем рассердилась. - Барыня нашлась! Это ты у меня прощения проси! Сколько я тебя терпела. - Терпела?! - ахнула Полина. Женщины свирепо смотрели друг на друга, убрав руки с мужей. Те в свою очередь почуяли что-то неладное и оба резко заткнулись. Помолчали. А потом также одновременно заговорили. - Полиночка, ну что ты. Не обращай на них внимания. - Лида, не бойся. Я тебя в обиду не дам. Я этих наглецов и воров выведу на чистую воду. В итоге загалдели все. Виктор Алексеевич как самый старший и мудрый под шумок наелся до знатного пуза. - Пора и честь знать, - дед поймал растерянный взгляд Дани, который всё же включился в "разборки", пусть и лишь мысленно, и теперь медленно офигевал от обоих родителей. - Ты зря, Данька, икру то не ешь. Отборная. Ваня хохотнул. Обычно он тоже срался с родителями, будучи чувствительным к чужому ору, тем более, хоть как-то, но его касавшегося. Но сегодня он хотел поймать неугомонную Катю из параллельного - она обещала быть на домашнем пати у Петрова. Худосочный братец, естественно, приглашён не был. Нечего маленьким делать на взрослых мероприятиях. К тому же, Петров недолюбливал Данька. А Ваня не собирался тратить время, разнимая их. - Слышал, брателла? Отборная, - Ваня закинул руку Даньке на плечо, на мгновение ладонью обхватывая ему шею. Любя так придушивая. - Отвали, - дёрнулся тот предсказуемо. Ваня снова хохотнул. - Привыкай, малой. То ли ещё будет. Даня страдальчески наморщил лоб. Он и раньше жил в "особенной" семье, но теперь его семья была поистине сумасшедшая. Он встал из-за стола, намереваясь незамеченным проскользнуть в свою комнату. Ну то есть как в свою - свою напополам. А, может, и вовсе не в свою. Но Даня и об этом старался много не думать. Его комната - его. Но в глубине души было запрятано: "Не моё". Всё здесь было не Данино. Родители, кажется, конечно, так не считали. Их крики достигли пика. Даня, крадучись, начал подниматься по лестнице. Ваня нагнал его у самого верха. - Ну ты чисто мышка, Данька. Снова решил спрятаться? - Мне учиться надо, - с неохотой проговорил Даня. Он надеялся, что Ваня уже куда-то свалил по своим делам. - Сейчас лето, - Ваню было не смутить. - Для тебя всегда лето, - проворчал Даня. - Не гони на меня, малой. А то я ведь и рассердиться могу, - уже на пороге их комнаты Ваня навалился на него всем весом, и Даня бы пропахал пол носом, если бы не лапищи высоченного брата, на удивление, осторожно подхватившие его. - Принцесса, - беззлобно бросил Ваня, заваливаясь на свою кровать в расслабленном прыжке. Даня отвернулся к столу, якобы ища какие-то учебники, но на деле больше стараясь скрыть покрасневшие щёки. - Какая же ты прынцесска, Данёк, - Ваня чуток заржал, а потом, лёжа на спине и закинув ногу на ногу, уставился в телефон. Добивать выбранную им девчонку. Катя Катей, а вдруг не прокатит. Ваня не любил оставаться с носом. - Прошу пожаловать на борт, - успокоившийся Антон был галантен и вежлив. Полина, ласково улыбаясь мужу, первой взошла на яхту через откидной мостик. Следом Алексей с Лидой под ручку, с некоторой неловкостью переглядываясь, поднялись на борт. Недовольный Ваня был последним. Никуда ехать не хотелось. Вечеринка у Петрова не удалась. Катя с Петровым - предатели! Целовались взасос перед его поражённым лицом. И с Ленкой из контакта ничего не вышло. Поэтому, конечно, Ваня был злой. Очень злой. Даня же с дедком как признанные одиночки тут же нашли себе укромные местечки. Виктор Алексеевич, напевая себе под нос, занял хозяйскую "лежанку". Антон закатил глаза, начиная раздражаться. Но Полина погладила его по плечу и шёпотом попросила его не ругаться сегодня. Ворча, Антон Иванов, отправился за новой кушеткой. Благо, она здесь была. Так вот Ивановы и отправились в путешествие - первое совместное, ставшее неожиданно для всех чуть ли не последним. - Антон! - кричала Полина, но ветер не перекричишь. - Антон! Надо поворачивать назад! - Куда поворачивать?! - Антон был, откровенно говоря, в шоке. Чего с ним не приключалось за всю его жизнь, но такое... Такое в страшном сне не привидится. Оказаться в эпицентре шторма с любимой Полиночкой и дармоедами Ивановыми. Вот знал же он, что нельзя поддаваться на уговоры. Держал бы он линию и загорал бы сейчас с Полиной на пляжах Кипра, а теперь... А теперь... - Выворачивай руль! - орал как не в себя дедок. - Сына! Дуралей! Закрепляй трос! - Остолоп! Давай я! - Лида кинулась на помощь зазевавшемуся мужу. Лил дождь. Было тёмно. Все вопили. Даня старался не мешаться, но в голове билась назойливая мысль: "И это и есть мой конец? Это всё? Я даже школу не окончил." Ваня неожиданно обнял его со спины. - Не бойся, малой. Папы справятся. - Я не боюсь, - деревянными губами ответил Даня, а сам синий-синий. И не только от холода. - Ты ведь плавать умеешь? - Ванины губы трогали Даню за шею, что случалось, порой, и раньше, и Даня всегда бесился от тупой "шутенции" брата с его же слов, но сейчас прикосновения того не раздражали. Наоборот, Данила Иванов их практически не чувствовал. - Нет, - прошептал он. - Нет. Ваня прижался к нему ещё крепче. - Не бойся, малой, - повторил он Дане в самое ухо. - Зато я умею. А это просто шторм. Дождик с ветром. Что он может против нас? Даня ничего не понимал. "Что он несёт? О чём он? Боится, наверное. Боится и несёт всякую дичь." - Он может унести нас в открытое море. А там мы - гарантированно погибнем, - ученическим тоном заявил Даня по привычке. Ваня рассмеялся ему в кожу. - Данёк. Ты такой, Данёк. Я... Но он не успел сказать. Налетел ветер. А затем и волна. И Даню с Ваней силой разделило. Ивановы отплёвывались. Кто от воды, кто от песка. Их выбросило на берег. Шторм уже утих. - Моя яхта...Моя девочка, - Антон оплакивал потерю. Лида не удержалась и стукнула мужа по голове. - Тупая твоя башка, - раздражалась она. - Истуканом стоял. А говорил, что в армии научен. - Ты его побольше слушай, - дед с пристрастием ощупывал и похлопывал себя, проверяя целы ли его бедные кости. - Все его достоинства - это неоконченные девять классов. Уж я то знаю. И в кого пошёл... Алексей фыркал и пыхтел, не соглашаясь с обвинениями в свой адрес. Его настроение не упало от несправедливых гонений на него. Удивительное дело - но бутылочка водки сохранилась в боковом кармане его приталенного, длинного жилета, надетого под оранжевым надувным. Как любил говаривать его отец: "Эх, живём!" Он только собирался втихаря глотнуть, как вдруг к нему подскочил второй сын. - Где Даня? - Ваня с всклокоченными, мокрыми волосами выглядел весьма бешеным. Алексей опасливо отступил на шаг. - Да что с ним сделается. Это ж Данька. В мамину юбку поди плачется. Ведь все его любимые книжки утопли, - хохотнул мужчина. Но Дани нигде не было. Его искали все. Даже Алексей под конец наполнился тревогой. Ивановых пересчитывали: один, второй, третий, четвёртый, пятый, шестой... А седьмой? Где седьмой? Нет его. Нет Дани. - Даня! - Ваня вырвался из объятий мамы. Полина печально смотрела на своего убегающего от неё мальчика. - Ваня! - вырвалось из груди. - Ваня, вернись! Но Ваня искал до наступления темноты. Разумеется, он ничего не нашёл. Как сказали спасатели, прибывшие к тому времени, как все Ивановы уже смирились со своей участью невольных Робинзонов: "Вашего сына, скорее всего, прибило к другому берегу". В ту ночь никто из Ивановых не сомкнул глаз. Даня очнулся от того, что кто-то, смеясь, дёргал его за нос. "Он у меня и так большой", - с беспокойством пронеслось в голове. Даня решительно открыл глаза. Девочка лет семи с озорными зелёными глазами смотрела на него. - Мама! - закричала она во весь голос. - Дядя проснулся! Миловидная женщина лет 30 уже бежала к ним. Она с кем-то говорила по телефону. - Он очнулся! - радостно сказала она в трубку. - Но всё равно приезжайте поскорее! - Не беспокойся, мальчик, я вызвала скорую, - женщина присела перед Даней. - У тебя ничего не болит? Что с тобой случилось? - А воды у вас нет? - спросив это, Даня заозирался по сторонам. Никого из его шебутной семьи не наблюдалось. "Неужели умерли?" - сердце Дани пустилось вскачь. Он жадно припал пересохшими губами к бутылке, что любезно дала ему мама девочки. - Спасибо, - прошептал он, силясь улыбнуться. Огромное горе зарождалось в нём медленно, но верно. Что он помнил? Крики родителей, вопль Вани: "Держись!", ударная волна и всё. - А больше здесь никого не было? - Даня с трудом произносил слова. Не из-за боли в горле, а из-за нервного комка, что появился в нём после осознания, что он очутился на этом пляже без сопровождения. - Здесь? Ты имеешь ввиду, что с тобой был кто-то ещё? - женщина чуть нахмурилась. Даня кивнул. - Здесь только ты. И мы, - вмешалась девочка. Она радостно улыбнулась. - И ты такой смешной. У тебя нос длинный. И веснушки. Ты как герой из сказки. - Ага, - слабо улыбнулся Даня ей в ответ. - Я как тот самый герой. "Выживший герой." Ему хотелось плакать. Реветь навзрыд. Неужели...Неужели... Уж лучше бы он умер. Уж лучше он. Только он... Появление новых Ивановых в его жизни было как шторм. Но теперь Даня знал, что настоящий шторм его только поджидал. - Нашли мы вашего пацана, - начальник службы МЧС с облегчением выдохнул, когда услышал в рацию заветные слова: "Ребёнок по заданным параметрам найден". - Он на противоположном берегу, как мы и предполагали. Его уже приютила одна семья. - Немедленно выезжаем, - скомандовал Антон. Никто не возражал. На служебном катере все переправились к месту назначения. Ваня спрыгнул на землю первым. - Данёк! - заорал он. - А ну покажись, пока я твой ноут не разгромил! Темноволосый сосредоточенно шарил глазами по пейзажу. Где же. Где же этот придурок? - Мама? - Даня, взъерошенный, с красными глазами и носом, с толстым полотенцем, накинутым на его тощие плечи, стоял у какого-то выездного ларька. Маленькая девочка с бантом на голове держалась за его руку. - Вот тебя и нашли, - озорница подняла на Даню сияющие глаза. - Это твой принц? - Что? - Даня поднял взгляд к небу. - Лиза, хватит придумывать. Это мой брат. Кроме того, ты же сама сказала, что я бы мог сыграть Бабу-Ягу. А как ты помнишь - принцы спасают принцесс. Лиза засмеялась. Ей очень нравился найденный на пляже Данила. Она даже, возможно, хотела бы выйти за него замуж. Девочка недобро посмотрела на брата Дани, который явно собирался его украсть. - Я так зол, малой. Так зол. Ты просто не представляешь, - Ваня говорил сквозь зубы, словно сдерживаясь. "Чего он так бесится? - удивился про себя Даня. Родители что ли напугали. Так он же не виноват. - Это всё я сам. И шторм. Это только мы. Но не он." Удивление было таким сильным, что он сказал это и вслух. - Ты чего. Я скажу родителям, что ты ни при чём. Я знаю, что ты мне, наоборот, пытался помочь. Я сам виноват. Я - слабый. Ты не бойся, Ваня, я тебя не подведу. Даня открыто улыбнулся брату. А потом повернулся к Лизе, которая всё ещё цепко держала его за пальцы. - Мне пора домой. Я оставил свой номер телефона твоей маме. Ещё увидимся, Лиза. - Не забудь, - девочка серьёзно смотрела на Даню. - А то я буду плакать. А если я буду плакать, мой папа рассердится. А если мой папа... - Понял-понял, - Даня покачал головой. Такая маленькая - а такое ощущение, что это Ваня в юбке. Он что магнит для разных вариаций своего брата? Карма что ли у него такая... - Обещаю. Уже дома, когда все страсти улеглись, Даня озабоченно проверял свои пожитки. И зачем он взял с собой половину учебников? И ведь теперь все они пропали. Он опустошил свою копилку - едва ли хватит на физику. Даня наморщил лоб. Придется просить папу Антона. Как же он этого не любил. Они и так как попрошайки в доме. - Чё с лицом? - Ваня плюхнулся на его диванчик. Пружины заскрипели. - Да так, - Даня не хотел признаваться брату, что собирается клянчить деньги у его отца. То есть это был и его отец. Но всё же Даня разделял две семьи Ивановых. Родная кровь кровью, а реальная жизнь показывает на практике другое. - Просто. Прихожу в себя. - А ну конечно. Тогда понятно, - протянули за спиной. Ваня как-то незаметно вклинился в его пространство. Даню буквально вжали в стол. - Только ты мне снова врёшь, малой. Ты мне, вообще, частенько врёшь. Как же мне это надоело. - Что? - у Дани округлились глаза. - Ты головой что ли ударился? Может, о борт во время шторма или... - Замолчи, - Ваня шумно дышал в макушку. - Лучше замолчи, малой. Даня испуганно замер. Он, конечно, пришёл в себя, но он так устал от недавних событий. Что мысль о любой ссоре или уж, тем более, драке вызывала у него дрожь в коленях. - Ваня, ты чего, - Даня говорил совсем тихо. - Что-то случилось во время шторма? "Что-то, чего я не знаю." - Да, - отрывистый ответ. Даня поколебался, но спросил. - И что? Данька злил. Как же он его злил. Ваня оттого и молчал всю дорогу. Тощий братец не только не умер, но и обзавёлся "друзьями". Пока, значит, Ваня как одержимый рыскал в его поисках, Даня влюбляет в себя всякую мелюзгу. - Не забудь, - маленькая Лиза вцепилась в Данька с очевидным намерением. Ваня как в зеркало глядел. "Хорошо, что ей только семь лет, - позже подумал он, шагая нога в ногу с ботаником. Тот охотно рассказал ему историю своего чудесного спасения. - А то бы...А то бы..." А то бы что? Будто Ваня что-то имел и без этой Лизы. И вообще у него десять девчонок в списке стоят. Неопробованные ещё. О чём Ваня думает? Что он делает? И поэтому Ваня злился. Конечно, злился. Дома задохлик вёл себя как обычно. Уже в комнате начал перебирать свои обожаемые учебники и тетради с таким лицом, словно наступил конец света. Ване хотелось рассмеяться, увидев жалкие сбережения братца из совершенно детской, как и сам Данёк, светло-розовой копилки-поросёнка. - Чё с лицом? - спросил он, улёгшись на узеньком диванчике Дани. И как братец тут спит? Ужас. "Лучше бы перебрался ко мне на кровать", - мысли были неконтролируемы. - Да так, - Даня прятал глаза. - Просто. Прихожу в себя. - А ну конечно. Тогда понятно, - Ванина злость была доминирующей в том бурлящем клубке чувств, что он перманентно испытывал рядом с полуросликом. - Только ты мне снова врёшь, малой. Ты мне, вообще, частенько врёшь. Как же мне это надоело. "Он ещё смеет не понимать. Делать вид, что не понимает. Такой чистый и невинный. Чуть не умер, а туда же. Он совсем не думает обо мне. Как он мог отпустить мою руку. Как он мог." Ваня помнил то чувство парализующего его страха - даже ужаса, когда он понял, что его пальцы разжались и больше не держатся за тонкое запястье брата. Шторм был опасен. Но настоящий шторм напал на Ваню, когда возникло предположение, что Даня утонул. Что Дани больше нет. - Замолчи, - Ваня почти целовал непослушные и такие мягкие волосы на светлой, вихрастой голове. - Лучше замолчи, малой. "А то я не знаю, что сделаю. Или, наоборот, знаю. Но я боюсь, что тогда шторм повторится. А я не хочу тебя больше терять. Я больше никогда тебя не потеряю, Дань." - Ваня, ты чего, - братик дрожал что ли? Ваня и злился, и испытывал нежность. - Что-то случилось во время шторма? Сердце замерло. А потом забилось вновь. Ваня больше не мог. Он решительно больше не мог. Сейчас польёт дождь и налетит ветер. Шторм. Будет шторм. - Да, - выдохнул Ваня. И замолчал. - И что? - голос Данька был осторожен. Но Ваня не ответил. Он молчал. Даня молчал тоже. Видимо, ждал продолжения. И Ваня не мог его разочаровать. - Ты отпустил мою руку, малой. Ты не должен был её отпускать, - Ваня, наверное, причинял сейчас боль Даниле. Но он не мог остановиться. И вжимался в несносного ботаника всем своим телом. - Ты мог умереть. А я почти умер, когда понял, что тебя нет рядом со мной. Я почти умер, а ты по-прежнему ничего не замечаешь. - Я люблю тебя, Данёк. Я любил тебя всегда. Даня молчал долго. Ваня судорожно то сжимал, то разжимал пальцы. Он боялся отпустить, но братик оставался на месте. - Ты точно ударился головой. Надо бы мамам сказать, - наконец, вымолвил Даня. Ваня тут же зло укусил его за шею. - Ай! Ты что делаешь?! - И кто из нас лжец, а, Даня? - Ване было так страшно. Словно они снова на борту взбесившейся яхты. Словно либо конец, либо спасение. - Я тяну к тебе руку, а ты её оттолкнёшь? Ты бросишь меня в шторм? Ты, действительно, это сделаешь? Даня смотрел испуганно. Он сумел развернуться к брату лицом, оставаясь при этом в его цепком захвате. - Ваня, тебя спасать надо, - серьёзно выдал ботаник. Его прекрасные глаза были кристально чисты. Ваня тонул в этом голубом омуте, больше не в силах ничего удержать. - Так спаси, - прошептал он. И прижался губами к губам Дани. Шторм. Шторм. Шторм. "Спаси меня!" - кричал Ваня. Но Данёк слабый. Данёк не сможет его спасти. Он... Но он ответил. Ваня, счастливо улыбаясь Дане в рот, утянул его в уже более глубокий, "настоящий" поцелуй. Шторм после шторма. Но после всегда восходит солнце. Как и сейчас?