Прибереги страсть для работы

Приближался рассвет, и вечеринка подходила к концу. Музыка стихла. Все бутылки были опустошены, закуска съедена. Основная масса гостей лежала бессознательно на полу, изредка из-за углов раздавались тихие стоны и звуки клацанья пустых бутылок. Капитаны тоже спешили расходиться по домам. Капитан Унохана наотрез отказалась варьировать между телами и пошла в обход в другую сторону. Укитаке и Кеораку были проще и стали прокладывать себе путь Моисея, аккуратно распихивая гостей в стороны. Хитсугая попрощался со всеми и решил донести своего лейтенанта до бараков 10-го отряда, не имея не малейшего желания оставлять ее в беспомощном состоянии после вчерашних (или сегодняшних?) ее плясок. Он ,переступая через разбросанные тела, части мебели и прочего всего остального, вернувшегося в первобытный хаос, добрался наконец до Рангику, сидящей у стены с бутылкой в обнимку и бормочущей что-то о рыбах. — Кааапиитанн, — протянула она слабо. Красное лицо и пустая бутылка красноречивее всяких слов говорили о слоновьей дозе выпитого. В нескольких шагах поднялся Изуру и, опираясь об стенку, шатаясь и спотыкаясь, побрел куда-то в неизвестность, судя по всему к своим баракам. Дальше внимание привлек Ренджи, лежащий сверху в весьма двусмысленной позе на Хисаги. Хитсугая сильно пожалел, что в тот момент у него не было камеры. Какой компромат потерян. Однако мысли тут же вернулись к Рангику, чье верхнее косоде спало, почти полностью оголяя плечо и грудь. Он помог почти бессознательной девушке подняться, пытаясь игнорировать тот факт, что ее грудь постоянно терлась оголенной частью об его торс. Сначала он пытался ее довести, но потом, плюнув на безуспешные попытки, взял на руки и понес до казарм. Рангику, пьяно хихикая, обняла его за шею. В вырезе ее косоде осталось совсем мало места для воображения. Когда Хитсугая ее все-таки донес до ее комнаты, он был уже красный как вареный рак и восхвалял всех богов за то, что Матсумото была слишком пьяна, чтобы это заметить. Он опустился и осторожно положил ее на футон. Хитсугая убрал из под нее руки и уже хотел встать с колен, но она никак не желала его отпускать, вцепившись мертвой хваткой. — Капитан, — пробормотала она невнятно. — вы наконец-то решили обратить на меня внимание? Её потемневшие голубые глаза утопали в его бирюзовых, в которых сейчас смешалось столько эмоций. И ни капельки льда. — Нет, Матсумото, — сказал он мягко. — я просто отвел тебя в твою комнату. Наверняка Кеораку все-таки подмешал ему алкоголь. Иначе как объяснить мутное сознание и это тепло разливающееся по телу. — Спасибо, капитан... — Забудь об этом. — Но вы же знаете я могла и сама дойти... — Я в этом сильно сомневаюсь — он попытался, не причиняя боли, вывернуться из ее рук. Она обиженно надула губки. И чтоб доказать, что она как стеклышко, привстала и тут же упала обратно на футон, потянув следом Хитсугаю. Тоширо потерял равновесие и приземлился лицом как обычно между ее грудей. Несмотря на то она была пьяна, он мог поклясться, что она сделала это специально. — Матсумото... — досказать Хитсугая не успел, потому что, как только он привстал и оторвал голову от ее груди, она притянула его и впилась в губы страстным поцелуем. От неожиданности он застыл, приоткрыв рот. Рангику провела языком по его нижней губе, затем слегка посасывая, вобрала ее в рот и, зарывшись одной рукой в снежные пряди, притянула его голову еще ближе. Второй она залезла под ворот формы, добралась до голого тела и начала гладить вдоль торса, легко царапая его ногтями. У Хитсугаи подкосились колени, на которые он уже успел подняться. Телом овладевала жгучая тяжесть. Веки наливались свинцом. Он приоткрыл рот еще шире и позволил войти ее языку еще глубже. Ее вкус отдавал сакэ и... мороженым? В области паха становилось все горячей и горячей. Тело потряхивало, как в лихорадке. Мысли начали путаться. Однако одна здравая все-таки просочилась. Хитсугая чувствовал, что еще немного, и он уже не сможет сдержаться. Титаническим усилием он отстранил ее от себя и начал отступать назад. Тело этому отчаянно воспротивилось. Хотелось вернуться. Продолжить начатое. Хотелось большего... Но... слишком много "но" стояло между ними. И три из них были самыми главными. Первая: он — командир, она — подчиненная. Вторая: она была пьяна. И третья: из-за воздействия сакэ она могла принять его за другого. — Капитан Хитсугая... Так. Третья причина отпадала. Но он все равно не мог себе позволить... — Тоширо — простонала она. Он забыл как дышать, оглядывая ее по десятому разу с ног до головы. Освещенная лунным светом, полуобнаженная, протягивающая к нему руки, с распухшими губами и прикрытыми глазами, она напоминала неземное существо. Богиню, которую смертные восхваляли в стихах и увековечивали в произведениях искусства. Такая красивая. Такая желанная... Хитсугая готов был взвыть от отчаянья. О, Великий дух, ну что ж он так завёлся всего от одного поцелуя? Пересиливая уже начавшее болеть тело, он резко встал, стараясь не смотреть на нее, заставил лечь и накрыл одеялом. Рангику особо не сопротивлялась, послушно позволила уложить себя и почти мгновенно провалилась в сон. Тоширо быстро нацарапал на листке бумаги, что на утро она может быть свободна, кинул ее рядом на столик и быстрыми шагами вышел. Дойдя до своей комнаты, он почти влетел в душ. Скинул с себя одежду и подставился под струи ледяной воды. Холод немного успокоил бушевавшую внутри него болезненную страсть. Но даже стоя под холодной водой, стоило ему прикрыть глаза, как в сознании всплывала полуобнаженная Рангику в лучах лунного света. А во рту все еще чувствовался вкус ее языка. И кровь разогревалась по новой. — Черт возьми... — он с силой стукнул об стенку кулаком. Боль ненадолго отвлекла. Пробыв полчаса в душе и решив, что это бесполезно, он лег в постель. Но сон к нему в ту ночь так и не пришел.