Сэнгоку моногатари

Митихара падал. Медленно – мгновения растянулись, и весь мир застыл в ожидании – медленно, но неотвратимо падал, раскинув руки, вниз, в месиво копий, нагинат и клинков. Небо было затянуто облаками. Митихаре подумалось, что последнее, что он увидит – это серое небо. Не так и плохо. Наму Амида Буцу. - Цурибоси! Митихара плюхнулся спиной в подставленную сеть. И еще успел этому удивиться. А потом его куда-то потащили, и он потерял сознание. Пришел в себя Митихара почти сразу. Переместил Тосиро его недалеко, просто оттащил в сторону, чтобы не задели дерущиеся. Голова у Митихары кружилась, и хорошо, что Тосиро догадался прислонить его спиною к стене. - Извините, Митихара-доно. Я туда. Митихара крикнул ему вслед «спасибо», но это получилось совсем тихо, он так и не понял, услышал ли пехотинец, нет ли. Зато перед глазами у него появился комок риса, и Митихара, не задумываясь, забрал его и откусил. В глазах начало проясняться. Онигири оказался с мясом, но Митихара все равно съел его, ощущая, как возвращаются силы. На кидо восьмидесятого уровня он выложился полностью, драться – его бы, пожалуй, сейчас и первокурсник свалил, но, по крайней мере, Митихара снова ощущал себя шинигами, а не неизвестно чем. - Да стойте вы!.. Митихара-доно! В смысле наоборот, не стойте, а сидите, дайте вас перевязать. Выглядела Кумико не очень – видно было, что бушующая реяцу ее давит, все движения у нее были замедленные, с усилием, но звонкий голосок звучал вполне бодро. А рядом с ней – стоял котелок, полный с верхом рисовых колобков. Митихара едва не захлебнулся слюной. И поспешил отвести взгляд. - Ну и видок у вас! – хихикнула Кумико, перетягивая ему левую руку полоской, оторванной от его же нижнего рукава. – Как будто адское озеро вброд перешли. Рана на руке была даже не рана – просто порез, кровь уже остановилась сама собой, и перевязывать ее было, в сущности, не обязательно. В сражении произошел решительный перелом. Своим заклинанием Митихара отсек задние ряды нападавших, насколько существенный они понесли урон, отсюда было не разглядеть, но в бой они пока не вернулись, а на стене защитники замка, получившие численный перевес, успешно управлялись с отрезанным от своих противником. Брешь начала затягиваться. - А ты что тут делаешь? Почему не в укрытии? – спросил он у Кумико. - Еды принесла, - ответила та. – Прикинула, судя по тому, сколько времени вы деретесь – вам уже надо. Возьмите еще… - она на мгновенье задумалась. – Два. Больше не дам. - Благодарю. – Митихара быстро сжевал еще один онигири и поднялся на ноги. Стоял более-менее твердо. – Ты подожди пока тут, не суйся. Скоро они уже смогут поесть. - А вы куда? Митихара-доно? - Я – туда. От бреши осталось уже совсем ничего, отлично. Что там на северной стене, послать бабочку. Митихара ощутил движение реяцу. Сейчас ему, ослабленному, показалось – очень могучей. Даже подумалось: вот примерно так первогодки ощущают приближение капитанов. И тут же увидел и обладателя реяцу. Вот и он. Тот самый командир, которого Митихара высматривал, объявился наконец. И вот как не вовремя. То есть не вовремя для Митихары и замка, для себя-то как раз когда надо. Если он сейчас войдет в брешь… Митихара мгновенным шагом метнулся вперед. И застыл перед противником в воздухе, заступая ему дорогу. Выиграть время. Он сообразил, что стоит перед противником с надкушенным онигири в руке, и, с неловкостью, все-таки торопливо запихал его в рот. Вражеский офицер сделал еще шаг и остановился. Это у него что – о-ёрой? Настоящий классический о-ёрой, цвета мха и белого чая с агамаки цвета хурмы. И шлем с золотыми рогами кувагата. С ума сойти. Митихара думал, что в наше время такие остались только в семейных сокровищницах. - Я – Сугавара Хисахидэ, вассал князя Такэдзаки Хоситэру, четвертый офицер Десятого отряда Готея-13. Митихара вынужден был промедлить, чтоб дожевать. Надеясь только, что сумел не покраснеть. - Митихара Кэнсин. Вассал князя Сибы Нобуторы, пятый офицер Пятого отряда Готея-13, комендант замка Онигава. Думай, Митихара, думай. Что ты знаешь про о-ёрой? - Вы позволите мне выразить вам свое восхищение, Сугавара-сан? – Это жесткая форма, он довольно тяжел, и в нем должны сильно уставать плечи. – Ваш доспех – это настоящая драгоценность. - Не стоит меня забалтывать, Митихара-сан. Я не Горо. – Голос Сугавары прозвучал сухо. – Сражайтесь. Либо, если не можете - отступите. - Рад бы – да не могу, - Митихара вытянул меч из ножен. Он сразу принял стойку хассо-но камаэ. Лучше б было дзедан, но высокой стойке мешали крылья цикады. Сугавара занял тюдан-но камаэ. Он не торопился атаковать. Выжидал. Митихара на его месте тоже бы не торопился. Когда заведомо более слабый противник (Сугавара должен был оценить его реяцу; если не ощутить – то просчитать, что кидо восьмидесятого уровня пятому офицеру на пределе сил) открывается – здесь нужно подозревать ловушку. Митихара не атаковал. Ждал. Ну же. Ну же, четвертый офицер, давай. Мне не пробить о-ёрой, но мару-до ты пробьешь. Не тяни, брешь затягивается, время работает не на тебя. Ну же. У Сугавары были серые глаза, цветом как серое небо в сезон дождей. Ну, давай. Сугавара атаковал. Митихара не стал даже пытаться отбить – ушел вниз. Падать вниз всегда легче, чем вверх. Труднее затормозить. Сугавара метнулся за ним, занося меч. Митихара ушел снова. Взмыл вверх и сверху атаковал. Сугавара отбил, и Митихара с ужасом подумал, что Акихимэ сейчас треснет – на такую силу она натолкнулась. Но обошлось. Он отскочил, тормозя в воздухе. Без затей, в тюдан-но камаэ. Сугавара был силен. Похоже, сильнее обычного четвертого офицера. Или это Митихаре сейчас казалось, потому что сам он был слабей пятого. Но это не имело значения. На силу да еще такой доспех – не пробьешь, как с Горо. Кто же сейчас у них в третьих? Митихара отогнал эту мысль. Сейчас задача - разобраться с четвертым. Противник, в такой же стойке, медленно поднимался вверх, пока не оказался на одном уровне с Митихарой. И тогда переменил позицию на оборонительную, гедан-но камаэ. Плохо. Значит, второй раз он на эту уловку не поведется. И в первый-то повелся с трудом. Слева у него был бледно-зеленый котэ с золотым рисунком, справа – обычный черный рукав. Все по классике. И все-таки что-то здесь было не так. Митихара не мог уловить, что именно – но что-то было не так в его движениях. Не сводя глаз с противника, Митихара начал подниматься. Сугавара так же пристально следил его движениями. На высоте примерно в полтора собственных роста Митихара перевел меч в гедан. В глазах Сугавары мелькнуло удивление – и понимание… Кьёраку-сэнсэй в Академии говорил им: «Никогда, повторяю для тугодумов – вообще никогда! – не пытайтесь атаковать из защитной стойки». И он же добавлял, выдержав хорошую паузу: «Если только вы не быстрее противника хотя бы раз в сорок». В сорок не в сорок – но всё на свете, включая шинигами в доспехах, охотнее летит вниз, чем вверх. Сугавара понял, и метнулся вверх, занося меч для удара, вопреки всем заветам Кьёраку-сэнсэя, которых он и не слышал. А Митихара – вниз. Направив клинок почти вертикально, в правую руку, открывшуюся, когда громоздкий наплечник съехал назад. От удара потемнело в глазах. Митихара сам удивился, что не выронил меч. Его отшвырнуло. Сугавару швырнуло тоже, он кувыркнулся, Митихара мог бы этим воспользоваться… в другое время. Но не сейчас. Он еле восстановил равновесие и утвердился на воздухе. Сугавара уже стоял. Он переложил меч в левую руку. Правый наплечник был сорван и болтался на остатках шнура за спиной, Митихара слышал стук, с которым покрытое кожей железо задевает о покрытое кожей железо. Этим видимый ущерб и ограничивался. - Разорви в клочья, Кири-но хая. Плохо. Очень плохо. Митихара надеялся погонять его подольше, в его громоздком доспехе. - Взмахни рукавом, Акихимэ. Митихара ощутил прилив сил. Акихимэ не была задействована в том заклинании, свои силы она потратила только на бой с Горо. Он, конечно, тоже вытянул немало, но кое-какой запас еще оставался. Теперь главное – потратить его с умом. Из лезвия Кири-но хая возникли длинные полосы тумана, превращаясь в призрачные руки. Митихара ударил первым, спеша не дать им разлететься. Алые ленты встретили руки в полете, схлестнулись, даже порезали несколько штук. Но сбить не смогли не одной. Руки неслись к Митихаре. Он выкрикнул: - Энкосен! Щит отразил удар, но не остановил. Руки подбирались – сверху, сбоку, со всех сторон. Митихара отбивался правою рукой – занпакто, левой – энкосеном, щит пока не растаял, но силы он жрал – как хороший барьер. Одна из рук вцепилась ему в штанину, он долго брыкал ногой, пока не скинул ее, а за это время еще одна попыталась схватить за наплечник. Стоял бы на земле, а не в воздухе – от такого свалился бы. Но на земле есть одно преимущество. Митихара ринулся вниз. Руки – за ним. Сугавара что-то сделал, Митихара не успел разглядеть, что, и возникли новые руки, с такими же призрачными мечами в руках, и устремились вниз, на него. Сугавара повторял его же прием. Митихара скользнул вбок мгновенным шагом, руки не успели за ним, руки врезались в руки. Но сил этот шаг сожрал… Больше ничего Митихара уже не успел: руки, собравшись в единый таран, устремились к нему. - Бакудо номер девять – хорин! Светящийся желтый аркан выскользнул из его пальцев и захлестнул руки вместе. Они рвались из петли, но самое интересное… Митихара, тяжело дыша и пытаясь выпрямиться – сам слышал себя, как он шумно дышит – смотрел, как собственные руки Сугавары дернулись и слепились друг с другом, точно сами захлестнутые петлей, и как он силится ее разорвать. - Неплохо… - хрипло выдохнул Сугавара. И разом – призрачные руки исчезли, живые освободились, и меч вновь обрел свой обычный вид и блестящую твердость металла. Ой как плохо. Митихара ударил, но был слишком далеко, ленты задели только концами, не причинив врагу никакого вреда. - Разорви в клочья, Кири-но хая. - Взмахни рукавом, Акихимэ. Митихара тоже закрыл шикай, сбрасывая счетчик атак, и открыл его снова. Плохо, сам подтолкнул противника к тому же, и не узнал, какой предел атак у него. Но зато… зато узнал одну важную вещь. Даже две. - Цельный рукав! – Он взмахнул полотнищем, отбивая руки, и сбросил щит. Мокрый песок хлюпнул под ногами. Проклятье, да там не просто мокрый от крови – там чьи-то вывернутые внутренности, чудом не поскользнулся. Митихара отскочил, пытаясь вытереть об песок испачканную сандалию, чуть было не пропустил атаку, одна не в меру дерзкая рука цапнула за крыло цикады. Отлетела, перерубленная пополам. Правая рука у Сугавары действовала хуже. И призрачные, и собственная. Значит, скорее всего – недавнее ранение. А значит – защита духовной силы в этом месте должна быть слабее. - Ивовый жгут! Он отбил ближайшую руку, жаль, это была левая, отбил вполсилы. Но Сугавара поморщился. - Какое непристойное название для монаха. И тут Митихара позволил себе маленькое удовольствие. Точнее, даже большое. - Не стоит меня забалтывать, Сугавара-сан, - с большим удовольствием сказал он. - Я не Горо. Он еще отскочил в сторону, выигрывая нужные позарез мгновения. Мысленно шепнул: «Знаю, в шикае это не делается – но давай попробуем». Перекрутил перед собою занпакто. - Хадо номер пятьдесят восемь – тенран! Маленький смерч сполз с меча, расширяясь, захватывая ближайшие руки… не все, большая часть ускользнула, но захваченные закрутило, Сугавару перекосило, он напрягся, силясь высвободить руки – и схлопнул шикай. Митихара рванулся, вложив весь остаток сил – в один удар наугад. В глазах вспыхнули желтые молнии. Разом закружилась голова и онемела рука с занпакто. Меч отяжелел. И Митихара не сразу понял, что это закрылся шикай. Всё. Перед глазами густо плавали черные мушки. Митихара с трудом разобрал, что Сугавара упал на одно колено. Из развороченной руки фонтаном хлестала кровь. И меч – валялся на грязном песке. - А вы… сильней, чем я думал… - прохрипел Сугавара, зажимая руку левой рукою. - А вы – сильнее, чем думал я, - сказал Митихара. Он вогнал лезвие Акихимэ в песок. Это все, на что хватило сил. Он подумал, что сейчас упадет. Только дождется, когда упадет Сугавара. И всё. Можно падать. Нет, еще хватило сил обернуться. Брешь затянулась. Сражающихся на стене больше не было. - Но вам… это мало поможет… я могу… держать меч… и левой рукой. Сугавара поднимался. Каким-то образом подтянув к себе меч и теперь опираясь на него, как на костыль, навалившись всем телом, шатаясь – но все-таки поднимался. Митихара потянул на себя Акихимэ. Раскрывать шикай не стал даже пытаться. Правая рука была словно не его. Действовала сама по себе. Левая еще ощущалась. Митихаре подумалось – безразлично, точно все происходит не с ним – только потому, что порез снова закровил и болел. Сугавара стоял. Зеленые наплечники отвалились оба. Валялись на песке. И обрывки шнура цвета хурмы. Митихара перевел меч в гедан. Лучше бы вакигамаэ, но он знал, что если сейчас не поднимет хотя бы до уровня колен – выше поднять не сможет. Сугавара стоял. Развороченная правая висела вместе с обрывками разодранного рукава, Митихара разглядел что-то белое, наверное, кость. Но кровь, похоже, больше не шла. Сугавара пережал руку выше раны каким-то простым бакудо. Лезвие Кири-но хая облепило песком. Наму Амида Буцу. Мушки ползали перед глазами. Наму Амида Буцу. Сугавара атаковал. Неправильно, криво, без стойки. Слишком медленно. Слишком слабо. Слишком сильно и слишком быстро. Клинки зазвенели. Акихимэ отлетела и шмякнулась на песок. Вторым - Кири-но хая. А звон все стоял и стоял. Не унимался, точно это звенел сам воздух. Или звенело в ушах. - Наму… Амида… Буцу. - Наму… Амида… Сугавару качнуло вперед. Последнее «Буцу» он просипел Митихаре куда-то в плечо. Митихара ощутил невероятную тяжесть. Тяжесть шинигами в о-ёрой, хотя и без наплечников, с реяцу четвертого офицера. Ноги подгибались, и черные мушки слились в одну пелену. Как Пустые в Меноса Гранде… Стоять. Силы не было. Силы осталось где то-то на донышке, и Митихара выжимал ее из себя. Стоять. Наму Амида Буцу. Стоять. Чужая сила сочилась остатками. Такими же жалкими остатками, как пот через поры. Сто…ять. Ноги подламывались. И Митихара позволил им подломиться. Сугавара рухнул всей тяжестью. На колени. И навзничь. Утянув за собой Митихару. Почему столько весят доспехи. Когда успели потяжелеть. Золоченые рога, ткнувшись в шлем, скособочили его черте как. Одним глазом ничего было не видно. Подбородочный шнур оказался во рту. На вкус шнур был – гадость. Кое-как спихнув с себя тело в доспехе, Митихара приподнялся. С трудом, на колени. Серые глаза моргнули. Раз. Другой. И открылись. Сугавара пытался подняться. Опираясь на локоть, приподнялся… на ладонь примерно, не больше. Митихара ударил. По-простому – кулаком прямо в лицо. В последний миг так и не решившись в изувеченную руку. Впрочем, это было неважно. Что-то то ли охнуло, то ли булькнуло. Сугавара свалился на песок. И больше не шевелился. Глаза закрылись. Митихара рухнул. Лицом вниз. Хорошо все-таки устроен момонари-кабуто. Сикоро не такой широкий, как у других шлемов, но он все-таки не дал впечататься со всей дури щекою в чужой доспех. Стоило труда поднять голову, но Митихара все-таки ее поднял. И сел. Хорошо, что Акихимэ улетела недалеко. Митихара сумел до нее дотянуться. Перерезал завязки на шлеме. Кажется, порезавшись, но без разницы. Развязать сейчас все равно бы не смог. Долго отплевывался от вкуса шнура. Перерезал завязки шлема на Сугаваре. Стащить с него шлем не получилось, и Митихара просто отодвинул его насколько можно. Глаза четвертого офицера были закрыты, и дыхания Митихара, как не прислушивался, так и не смог разобрать. Но реяцу еще теплилась. Еле-еле, на пределе ощущаемости – но была. Митихара перехватил свой меч поудобнее. - Простите меня, Сугавара-сан. Вы хорошо сражались и честно исполнили свой долг. Но это – мой долг. И это – мой замок. Он хотел примериться. Но катана выпала из руки. Она упала плоско и съехала по доспеху вниз. Воздух вокруг дрожал. Митихару придавило чужой могучей реяцу – лейтенантского уровня, самое меньшее.