Сэнгоку моногатари

Воду из озера капитан Такэдзаки обещал спустить к вечеру, сказал, требуется определенная подготовка, чтобы четко направить ее в русло и не затопить всё вокруг. Так что в замок возвращались все же по воздуху. Лодкой Митихара не стал пользоваться, только забрал оттуда свою кэсу. Трое офицеров опустились на северную галерею. Митихара скорее прошел вперед, чтобы не тесниться и дать место остальным, и вдруг услышал у себя за спиной голос тетушки Нацу: - Проклятье, Кэнсин-сан. Черт побери. Твою мать. Мы выстояли. Кусок дерьма. Двести чертей. Миллион. Он обернулся. По лицу у Онацу текли слезы. Застыв на месте, она ругалась, без перерыва и без выражения, таким словами, каких Митихара никогда и не слышал и рад бы был не услышать вовек, ругалась и повторяла: - Мы выстояли. Ставку вернули на прежнее место на третьем этаже, и Митихара занял свое место на складном табурете, под штандартом. Лейтенант Акамацу была выше по чину, но комендантом этого замка по-прежнему оставался он. Кира Онацу сидела на своем обычном месте справа от коменданта, лейтенант Акамацу - слева, за ней – десятый офицер Акамацу. - Благодарю вас за помощь, - сказал Митихара. – Как вовремя появились эти Пустые. - Хм! Это не они появись, - звонко высказался Рюдзиро. – Это я их привел. - Как? – спросил Митихара. Честно сказать, он догадывался. - С помощью приманки. Накануне я отправил свой занпакто на разведку, и когда понял, что моя тетушка с отрядом не успевает… самую малость, но не успеет никак. Я выпустил приманку и привел их сюда. - Спасибо, - сказал Митихара и ему. – Узнаю Второй отряд. - А то! – задорно махнул челкой Рюдзиро. Теперь он был в шинигамской форме, но без доспехов. Митихара спросил его об этом. - Мне прислали замену, - коротко сообщил он. И Митихара понял, что расспрашивать подробней не стоит. Лейтенант Акамацу рассказывала: - Ваш четвертый офицер явился в Нэкояму. Маэда-сан, комендант замка, немедленно послал сообщение господину, и еще одно в Пятый отряд. Они сразу же сообщили Сибе-тайчо, тот еще был в Генсее, но немедленно вернулся и начал готовить операцию. Наш господин тоже, едва получил сообщение, взялся за дело. Наша сотня стояла ближе всего… там на Хэдзаваре недавно случился большой прорыв гарганты, туда направили специальный отряд, как раз наш. Мы с ними разобрались и там отдыхали, на следующий день должны были выдвинуться обратно в столицу. Наш господин, согласовав с Сибой-тайчо, отправил наш отряд к вам на помощь. Пятый отряд тоже готовится и выступит со дня на день. Ваш офицер, Тосиро, тоже рвался с нами, - Акамацу-фукутайчо улыбнулась. – Но в таком состоянии-то… уж очень он истощен, на ногах еле стоял. Так что он сейчас в Нэкояме, отъедается, отсыпается и приходит в себя. И все-таки, поставил Митихара вопрос, что мы ответим на предложение князя Такэдзаки? - Надо принимать, - без колебаний ответила Акамацу. – Принять в рамках наших полномочий, и заключить перемирие до получения ответа от наших капитанов. У меня здесь сотня бойцов, у Такэдзаки, насколько я успела подсчитать, чуть больше, но мои свежее, а они изрядно утомлены. По банкаям у нас теоретически равенство… хотя фактически, думаю, их пара будет сильнее нашей. Но сильных офицеров у них больше. Запас собственного провианта у нас на три дня. Для ваших, разумеется, выделим. - Да, принимать надо, - согласился и Митихара. – Такой шанс нельзя упускать. Окончательное решение, конечно, будут принимать Сиба-тайчо и Сихоин-тайчо… надеюсь, их ответ будет утвердительным. А наша задача сейчас – обеспечить нашим кланам длительное перемирие, чтобы наши князья могли решить и сделать то, что сочтут нужным. Онацу-сан, ваше мнение? - Конечно, принимаем! – выдохнула тетушка Нацу. – У нас тут куча народу, их в любом случае надо отсюда вывести. Но сначала посмотрим, что там с водой. Уберет воду – будем разговаривать. - Уберет, - неожиданно встрял в разговор старших Рюдзиро. – Моя Искорка сейчас сидит на одной из трех сосен – так вот, там сейчас строят отводной канал до реки. - Ну, значит, принимаем, - заключил Митихара. Ему вдруг подумалось, что на нем всё еще белая одежда, и он почувствовал себя глупо, особенно перед Рюдзиро. - С такими сообщениями бабочки слать бесполезно, - рассуждала лейтенант Акамацу. – Ну то есть бабочки мы, разумеется, сейчас отошлем, но тут надо идти и рассказывать лично. – К нашему господину отправится Рюдзиро. - Есть, - юноша поклонился, весело блеснув глазами в сторону Митихары. - А к Сибе-тайчо, я думаю, идти вам, Митихара-сан. - Я комендант, - покачал головой Митихара. Он тоже думал об этом. Вада-сан лежал в лихорадке, а пехотинца с такой миссией не пошлешь. – Я не могу сейчас оставить вверенный мне замок. Онацу-сан… - Нет, - отрезала тетушка Нацу, даже не дав ему договорить. – Простите, Кэнсин-сан. Поймите меня правильно. В том положении, которое сложилось сейчас, я представляю не только себя саму, но и клан Кира. Я сражалась рядом с вами, как независимый союзник, но я не вправе – и, следовательно, не стану – делать ничего, что может быть расценено как признание подчиненности по отношению к Сиба. Если бы и посланцем к Сихоин отправился тот, кто им не вассал… но нам послать вроде некого. Идите сами, Кэнсин-сан. Никто вам худого слова не скажет. Замок доверьте нам с Тэруко, не беспокойтесь. Вы меня знаете. К тому же сил у меня все же осталось побольше; я не ранена, восстановлюсь быстрее, чем вы. Ну и… я в Сейрейтее уже лет сто не была, я ж теперь там никого не знаю! Митихара вздохнул. Ему это не нравилось, но… он украдкой взглянул на Рюдзиро. И не украдкой. Поймал взгляд веселых зеленых глаз. А может, и нравилось. - Хорошо. В Сейрейтей пойду я. Кира-сан, - он многозначительно взглянул на Онацу. – Поскольку заместитель коменданта сейчас не в состоянии исполнять свои обязанности, до моего возвращения или же назначения нового коменданта поручаю замок вам. Если за это время Вада-сан достаточно поправится, исполнять обязанности коменданта будет он; передадите полномочия ему. - Хорошо, - согласилась тетушка Нацу. Почему-то она выглядела очень довольной. И вряд ли возложенным на нее поручением. - Кстати! – вспомнил Митихара. – Онацу-сан, вы обещали объяснить про банкай. - Банкай у меня давно был, - спокойно признала тетушка Нацу. – Но он только против Пустых. Крючья находят дыру, входят в нее и разрывают Пустого изнутри. Против людей он бесполезен. Острия могут ранить, но и только, не больше, чем тигирики, а духовной силы банкай жрет вдвое больше. Против людей шикай эффективнее. Вчетвером они обсудили условия будущего перемирия, возможные встречные условия Такэдзаки и те уступки, на которые они будут готовы пойти, а на какие ни в коем случае. После чего разошлись – писать доклады каждый своему господину. Наверное, тот час, когда на закате вода из замка, бурля, устремилась обратно в реку, должен был стать для Митихары триумфом. Но, если честно – Митихара этого не видел. Он написал, сложил, запечатал и вложил в бабочку свой доклад в штаб отряда. Тут как раз без стука – стучатся всё равно было некуда – вошел Рюдзиро. Подсел к нему. Митихара отправил бабочку и повернулся к Рюдзиро. Хотел что-нибудь сказать ему, хотел вволю налюбоваться, хотел дотронуться. Рюдзиро молча притянул его к себе, уложил его голову к себе на колени. И Митихара – мгновенно провалился в сон и проспал до утра.