«Shēng huó zhōng dào dǐ yǒu duō shǎo rén shī qù le
Duō shǎo de ān quán gǎn
Jiù shì yīn wèi shēn biān chū xiàn tài duō rén de bèi pàn
Wǒ zǎo jiù kàn chuān zǎo xí guàn
Shēng huó suǒ wèi zhēn zhēn jiǎ jiǎ
Miàn duì zì rán wú jǐn hēi àn »*(1)
(Lu Han feat. Z.TAO – 敏感 (Sensitive))
Сеть из улиц и небольших переулков уходила вверх, петляя между разномастными сооружениями, хозяйственными постройками и расположившимися на самом склоне жилыми домами. Верхний город походил на древний гигантский муравейники, в противовес нижнему, не выглядел заброшенным, скорее сонным. Словно люди, жившие в нем тысячи лет назад, до сих пор находились здесь, погруженные в вечный сон. - Знакомый запах, - нарушил воцарившуюся благоговейную тишину Панцзы. - Это лофант тибетский*(2), - незамедлительно откликнулся У Се. - Что? – Ван в недоумении посмотрел на друга, столь быстро определившего витавший в воздухе пряный аромат. - Я не смогу забыть этот запах, даже если захочу, - потомственный расхититель пожал плечами, вспоминая человека, оставившего на его шее шрам. - А что, этому месту подходит, - хмыкнул подрывник. - Вас двоих больше ничего не смущает? – Ли Цу ткнул пальцем в ближайший дом, из щелей которого лился приглушенный свет, а из едва видневшейся над бамбуковой крышей трубы прямо навстречу сверкающим под самым сводом светлячкам струился прозрачный дым. Аккуратно захлопнутые ставни, зажженные фонари с едва трепещущим в них огнем. - Босс, - подал голос Кань Цзянь, - а вдруг здесь, действительно, кто-то живет? - Проверим? – Ци Хэй в предвкушении потер руки. - Не стоит, - Цилин оторвался от созерцания раскинувшейся перед командой перспективы. – Но ты можешь проверить, - добавил он, делая акцент на фыркнувшем Яньцзине. - Больно надо. У Се привычно отключился от начавшегося спора своих товарищей, мысленно прокладывая путь к сердцу затерянного города. То, что его главная улица резко отклонялась в сторону, опоясывая жилой район, несколько усложняло задачу по поиску наиболее короткой дороги. Интуиция подсказывала, что Сяогэ прав, и от «живых» домов стоит держаться подальше, но суровая реальность диктовала свои условия – такого маршрута просто не существовало. - Яньцзин, у тебя будет возможность проверить все, что захочешь, - по губам наследника семьи У проскользнула ехидная улыбка. - Тяньчжэнь, тебе тоже надоел его треп? - Ну, кто-то же должен быть первопроходцем. Нам предстоит подняться на гору. Центральная улица идет прямо до жилых зданий, но дальше придется продвигаться другим путем. Если всмотреться внимательно, то «живой» дом, замеченный Ли Цу, не единственный. Миновать их все не удастся. С другой стороны, у нас будет шанс узнать немного больше о Городе Мертвых. - У Се, ты говоришь так, словно собирался на экскурсию по Парижу, - Ли Цзялэ усмехнулся манере босса У представлять все в более выгодном свете, чем оно было на самом деле. - Скорее, по Иерихону*(3), - краешком губ улыбнулся на подобное замечание У Се. Мощенная дорога круто уходила вверх мимо хозяйственных построек, словно каравелла прокладывая себе путь среди волн. Чем ближе расхитители подходили к жилому району затерянного города, тем сильнее становился пряный аромат. На распутье нескольких улиц команда остановилась, предоставляя своему лидеру выбирать направление. Доверие к этому человеку стало практически непреложной истиной, особенно после его самоубийственного поступка на обрушившемся мосту, благодаря которому стало совершенно ясно – хотя только дурак мог этого не понимать раньше – что босс У ставит жизни и безопасность друзей и товарищей несравненно выше собственной. Выбор пал на извилистую узкую улочку, петляющую между одноэтажных приземистых хижин – в современном городе подобное место, несомненно, оказалось районом бедняков, однако щедро изукрашенные резьбой двери и ставни говорили, скорее, об обратном. - Господин У Се, - решился развеять возникшие сомнения Су Вань, - кто мог жить в таких домах? - Цянская знать, полагаю, - наследнику семьи У нравились азарт и неприкрытое любопытство, лучившееся в глазах солнечного парня. - Серьезно? – Ли Цу окинул сомнительным взглядом ближайшую хибарку, выше его самого не более чем на бу. - Ицюйские цяны считали, что чем ниже их дома, тем ближе они к духам природы, - пояснил У Се, сворачивая за угол очередного дома. – Знать предпочитала жить в домах, уходящих на пару этажей под землю. - Босс У, - Ян Хао, догнавший своих друзей, теперь вышагивал между Су Ванем и добродушно поглядывающим на начинающих расхитителей Панцзы. – Зачем тогда они строили города в горах? - Народ цян верил в культ духов, силу природы и гор. Горы для них – связующая нить с миром духов. В древности у цянов существовал обряд поклонения камню, через который шаманы общались с духами природы, взывая к их милости и моля о благодати. Кроме того, дома построенные в гористой местности очень прочны, а потому могут иметь несколько этажей. Очередной поворот вывел команду к новому перекрестку, от которого отходили сразу несколько грязных улочек. Полуразрушенные бамбуковые жилища оплетала паутина, местами свисавшая оборванными лохмотьями. - Смотрите, там впереди мост, - Су Вань указал на деревянное сооружение, плавной дугой нависавшее над иссохшим каналом реки. - Стойте, - молчавший до этого Цилин остановился, прислушиваясь к нарастающему шороху, постепенно окружавшему людей и надвигающемуся на них подобно штормовой волне. - Босс, мы попали в ловушку? - Хуже, - с тихим металлическим шелестом выхватывая из ножен ка-бар, вместо У Се ответил Яньцзин, - мертвый город ожил. - Сяогэ, знаешь, что это? – вслушиваясь в тишину сонных улиц, наследник семьи У смог уловить звук, привлекший внимание Чжана и Ци Хэя. - Нет. Нас окружают, - как всегда в подобных ситуациях речь Цилина утрачивала плавность и связность, вновь – как много лет назад – становясь резкой и разорванной. Отдельные слова, не связанные в цельные фразы, отдавали холодом, неприятно резали слух. - Сяогэ, - в противовес речь У Се сохраняла четкость и ясность изложения, в ней слышались уверенность и спокойствие, - нужно увести всех в безопасное место. Можешь сказать, есть ли в оцеплении брешь? - Мост. - А за ним? - Чисто. - Панцзы! Дальнейших слов не требовалось – план действий был готов, стоило трем парам глаз пересечься. Ухмылка У Се, короткий кивок Чжана и большой палец Юэбаня – все, что успели заметить юные расхитители, прежде чем Город Мертвых сотряс взрыв, освещая яркой вспышкой все близлежащие улицы. Темное разрастающееся облако, стелящееся по земле и успевшее накрыть добрую половину города, испуганно отступило. Ли Цу почувствовал теплую мозолистую ладонь, обхватившую его запястье. Дальше был бег, быстрый, сбивающий воздух в горящих легких. Он не мог оглянуться, чтобы убедиться в безопасности своих друзей, но верил, что их не оставят. Удар невидимой силы выбил из-под ног землю, и он уже был готов повстречаться головой с холодной каменной поверхностью, выстилающей улицы города, но был перехвачен поперек груди, утыкаясь носом в плечо. У Се, едва успевший подхватить, начавшего заваливаться мальчишку, застыл, напряженно всматриваясь в приближавшуюся клубившуюся над затерянным городом темноту в ожидании привычного видения. Насмешливо горящие пустые глазницы зависшего над крышами зданий черепа гипнотизировали, не желая упускать раз за разом ускользающую добычу. Понимая, что убежать от настигающего сумрака им не удастся, У Се крепче прижал к себе доверчиво смотрящего на него Ли Цу, шаг за шагом отступая к краю обрыва, пологий склон которого спускался прямо на дно пересохшей реки. Световая граната, подаренная ему Панцзы, покатилась навстречу сгущавшейся тьме, оставив тонкое колечко чеки на пальце босса У. С последним шагом назад все залил слепящий свет, берег русла начал обваливаться, утягивая за собой обоих расхитителей. Ли Цу моргнул. Удара о землю он не почувствовал. Его по-прежнему окружало тепло. Легкий дискомфорт причинял песок, забившийся за отворот куртки. Он моргнул еще раз в попытке разглядеть хоть что-то. - У Се, - тело заныло, стоило резко поменять его положение, но тягостное ощущение ушло на задний план, когда в поле начавшего проясняться зрения мальчишки попал У Се. – Т-ты же в порядке, да? - В порядке, - подтвердил босс У, отряхиваясь от налипших на одежду, лицо и волосы пыли и грязи. Зажегся фонарик, чей приглушенный свет исходил от земли. На Ли Цу смотрели обеспокоенные глаза. – А ты? - Вроде бы да, - неуверенность в собственном голосе больше не смущала. Начинающий расхититель открыто встретился взглядом со старшим, больше для того, чтобы удостовериться – У Се, действительно, в порядке и не собирается растворяться в воздухе, оставляя его в одиночестве. - Эй, вы как там? – взволнованный голос Лю Сана заставил Ли Цу отвести глаза, понимая, что очередной момент для важных слов вновь безвозвратно упущен. - Нормально! – У Се поднялся, помогая парню утвердиться на ногах. Наверху, по ту сторону от моста, их уже ждала остальная команда. Ворчание Панцзы заглушили радостные вопли Су Ваня и Ян Хао, переживших очередное приключение без особых проблем благодаря Ли Цзялэ и Кань Цзяню, оперативно среагировавших на сигнал подрывника. Оказалось, что боссу У и Ван Юэбаню пришлось возвращаться за Ли Цу и Лю Саном, внезапно замершими на месте, пока Ци Хэй и Чжан Цилин продолжали запускать в воздух световые ракеты. И если слухачу очень повезло быстро оказаться на другом берегу пересохшей реки, то по уже ставшему привычному стечению обстоятельств У Се и Ли Цу пришлось спасаться другим путем. Цилин сжал кулаки, хмуро взирая на стоявшего перед ним друга. Наследник семьи У опять умудрился вляпаться в самую гущу событий, в очередной раз в критической ситуации прибегая к весьма рискованному плану спасения. Но если с подобными выходками У Се он был знаком не понаслышке, давно приняв их, как неизбежность, то короткое замешательство, во время которого тот не отводил взгляд от надвигающейся на них тьмы, словно был готов подчиниться ей и сделать роковой шаг вперед, привело Чжана в смятение, пробудившее в его душе первобытный, давно забытый страх. Панцзы смерил наследника пятой семьи недовольным взглядом, всем своим видом демонстрируя свой настрой. У Се продолжал молчать, и это невероятно злило даже такого добродушного человека, как Юэбань. Хотелось хорошенько встряхнуть потомственного расхитителя, чтобы до того, наконец, дошло – его жизнь ничуть не менее ценная, чем любая другая. В глазах стоявшего напротив Цилина, яростно сжимающего кулаки, читалось то же желание. Но они оба понимали, что никогда не смогут причинить вред этому безрассудному человеку, даже ради его собственной безопасности. У Се был слишком важен, чтобы из-за странного, словно чужеродного – и это понимали оба – раздражения лишиться его доверия. Оставаться на одном месте было слишком опасно, а потому было решено без промедлений двигаться дальше. То, что между железной троицей повисло гнетущее молчание, заметили все. На памяти Ци Хэя и Лю Сана такое случалось впервые. Обычно никакие опасности не могли послужить причиной для взаимного избегания, однако сейчас Железный Треугольник оказался на грани раскола. Всегда шагающие бок о бок Панцзы и У Се шли так далеко друг от друга, насколько позволяла ширина улиц. Цилин держался и вовсе обособлено, подчеркнуто не замечая присутствия своих друзей. Ли Цу чувствовал себя виноватым в этой нелепой размолвке, не зная как исправить сложившуюся ситуацию. Он отчетливо понимал, что его глупые извинения не принесут никакой пользы, да и вряд ли они были кому-то нужны. Однако видеть, как нерушимая дружба, пережившая в своем становлении множество невзгод, преодолевшая бесчисленное количество препятствий на своем нелегком пути, дает трещину, было больно. Особенно за У Се, словно вернувшегося в своем душевном состоянии на несколько лет назад. Переулок, куда команда скользнула, скрываясь от преследования, заканчивался тупиком, упираясь прямиком в один из «живых» домов. Мягкое золотистое свечение пробивалось наружу через рассохшиеся от времени щели в ставнях и дверном проеме. Витавший в воздухе аромат лофанта усилился, становясь резким и чересчур насыщенным, вызывая кашель. У Се попытался сделать глубокий вдох, поперхнувшись от забившего легкие запаха. Слишком отчетливого, чтобы быть галлюцинацией. - Все еще хочешь узнать, что таят в себе эти дома? – ни к кому конкретно не обращаясь, сухо поинтересовался он, зная наверняка, что его поймут и так, но захотят ли помочь – на этот вопрос здесь и сейчас ответа у него не было. От Панцзы и Сяогэ исходили волны неприятия и сильного раздражения, направленные на него. И от этого становилось не по себе – причину столь резкого изменения взаимоотношений внутри Железного Треугольника наследник семьи У не знал, но отчего-то был уверен, что попытка выяснить приведет к настоящей катастрофе с точкой невозврата. Оставалось надеяться только на себя. Втягивать во внезапно возникший на пустом месте конфликт остальную команду он не намеревался, усилием воли подавляя все свои столь неуместные в этот момент чувства, как делал бесчисленное множество раз, день за днем переживая одиночество и предательство, терпя потери и поражения, ставшие неотъемлемой частью его жизни. - Приглашаешь? – непривычно спокойно и собрано осведомился Яньцзин. – Или настаиваешь? - Уточняю. - Вперед, - Ци Хэй неприметно пробежался по лицам Цилина и Юэбаня, отмечая нервозность во взгляде второго и напряженность, скрытую ширмой безразличия, в темных глазах первого. Ему было не впервые участвовать в чем-то подобном в паре с боссом У, но делать это под пристальным – но по какой-то причине тщательно скрываемом – наблюдением со стороны его друзей еще не приходилось. - Кань Цзянь, присмотри за остальными. - Да, босс. Не дожидаясь возражений со стороны Панцзы и Сяогэ, У Се, контролируя каждый свой шаг, двинулся по направлению к окруженному скудным сиянием дому. Следом за ним практически бесшумной тенью следовал Яньцзин. Цилин напрягся, стоило прозвучать пространному вопросу, надеясь, что никто из команды не отзовется на явное предложение наследника пятой семьи приоткрыть завесу тайны проклятого города. Однако его ожиданиям было не суждено сбыться – Ци Хэй был готов последовать за боссом У, вопреки голосу разума. Проигнорировать назойливо свербящее где-то на задворках сознания желание самому стоять рядом с другом оказалось неимоверно сложно – неожиданно помогло все разрастающееся на него же раздражение, грозящее похоронить под собой весь Железный Треугольник подобно лавине. Панцзы, с трудом скрывая волнение от собственных действий, нервно поскреб в затылке – практически не разрешимая дилемма, внезапно вставшая перед ним, утратила свою актуальность: У Се мог постоять за себя, мог самостоятельно принимать решения и не нуждался ни в ком, кто не желал находиться рядом по собственной воле. Если Юэбань или Цилин (или даже они оба) отвернутся от него, то всегда найдется человек, готовый вверить себя боссу У. От накатившего осознания успевшее угаснуть раздражение вспыхнуло с новой силой, побуждая, наконец, сорваться на зарвавшемся расхитителе. Ван с явным усилием взял его под постепенно ослабевающий контроль, молясь всем известным богам только об одном – не допустить собственного промаха и не навредить вечно увлекающемуся и самоотверженному другу. У Се медленно приблизился к запертому окну, прижимаясь спиной к холодной стене дома. Аккуратно поддев своим испещренным мелкими зазубринами на кончике острия кукри одну из ставень, потянул ее в сторону. Через образовавшуюся шириной в палец щель, он осторожно заглянул внутрь – все доступное для просмотра пространство было залито едва мерцающим светом, исходящим откуда-то сверху. Под очагом догорали угли, источая чадящий дым, неспешно клубящийся вокруг него. Рука, опустившаяся на плечо, заставила босса У ощутимо вздрогнуть – Хэй Яньцзин, стоявший рядом приложил палец к губам, жестом велев следовать за ним. В другое время У Се засомневался бы в целесообразности наблюдения за происходящим – а было ли вообще на что смотреть – через крышу, но на этот раз решил довериться Ци Хэю, знавшему о профессиональном подглядывании и наблюдении все. Получившееся благодаря сдвинутому пуку соломы и нескольким убранным коротким жердям из бамбукового хвороста окошко давало лучший обзор. Наследник семьи У расширившимися глазами посмотрел на самодовольно усмехающегося товарища, во взгляде которого не было и капли того бравируемого превосходства, что так явно было выставлено напоказ: Яньцзин также оказался совершенно не готов к увиденному и старался скрыть свое замешательство за привычной мимикой. Под изумленными взглядами команды У Се и Ци Хэй вернулись к парадной двери, распахивая ее и проникая в дом. Не было смысла скрываться или делать что-то исподтишка – мертвый сон поглотил все живое, что обитало здесь. Подобное безрассудство стало для Цилина и Панцзы последней каплей – они оба в несколько шагов преодолели отделявшее их от жилища расстояние, врываясь внутрь и на пару мгновений застывая на пороге. Золотистое свечение, что так заинтересовало команду, исходило от зависшего под самым потолком небольшого пористого кристалла, больше походившего на песчинку, чем на добротный камень. Жизнь в его равномерном свете словно замерла: люди и животные, выглядевшие на первый взгляд спящими в самых разных позах и местах, определенно, были мертвы, но время не тронуло их, сохранив плоть и кровь. Угли не отдавали тепла, а дым холодил. Шесть чаш, стоявших на столе по количеству загубленных душ, источали удушливый пряный аромат лофанта. У Се опустился на корточки перед одним из спящих вечным сном цянцев, дотрагиваясь в попытках нащупать биение жизни под кожей, но отдернул руку – ледяные иголочки, прошившие ее от кончиков пальцев до плеча, достигли сердца, пронзая его. Он покачнулся, опираясь руками о пол для сохранения равновесия, в тщетных попытках перевести дыхание, ничем не выдавая своего состояния. - Яба, видел такое? – вместо продолжающего молчать У Се поинтересовался впечатленный Яньцзин. - Нет. - Что случилось с этим чертовым городом? – грубо выругавшись, Ван спешно покинул дом – раздражение требовало выхода, выбрав мишенью одного единственного человека, неосознанно шарахнувшегося от них в сторону, стоило лишь приблизиться к нему. Тут Ван не сдержал очередного ругательства – все же у наследника семьи У имелся инстинкт самосохранения, когда дело принимает столь драматичный оборот. Еще бы, вот-вот лучшие, самые надежные и преданные друзья станут врагами, худшим из кошмаров, преследующих У Се. И спасти его одновременно от Панцзы и Сяогэ не сможет никто в этом мире, даже Ци Хэй, преднамеренно отгораживающий от них двоих светлый ум Железного Треугольника. Цилин нечитаемым взглядом проводил подрывника до двери, ощущая усилившиеся вибрации раздражения, исходящие от него. Юэбань был на грани срыва, но умудрялся сдерживать себя, избегая даже смотреть на У Се. Тот в свою очередь отвечал непривычной неподвижностью и абсолютно изолированностью эмоций – лицо и глаза наследника семьи У отдавали безучастным холодом. Самому Чжану пока удавалось контролировать себя, не прибегая к радикальным мерам. Он даже мог позволить себе еще ненадолго задержаться в одном помещении с У Се, скрытым за спиной бесцельно пялящегося на зависший под потолком кристалл Ци Хэя. Вот только поза последнего говорила о том, что наемник готов к возможной атаке. И от этого становилось значительно легче – светлый ум Железного Треугольника по-прежнему не был одинок. Остальная команда накинулась с расспросами на У Се, стоило ему вежливо прикрыть за собой дверь. Сухо отвечая на шквал вопросов, наследник семьи У в сопровождении Яньцзина продолжил по хитросплетениям улиц взбираться в гору, приближаясь к сердцу затерянного города. Верный Кань Цзянь, внемля просьбе босса, неотлучно оставался рядом с мальчишками, наблюдая за ними со стороны. Неразлучная троица, чутко реагировавшая, как и сам помощник, на изменения эмоционального фона, притихла. Тихие разговоры, что время от времени возобновлялись, сводились к Железному Треугольнику, претерпевающему крушение, которое они были не в силах предотвратить. Начинающим расхитителям нравилось железное трио – особенно У Се – и видеть его настолько эмоционально опустошенным было просто невыносимо, и они уже порывались помочь, но Лю Сан успел их перехватить – любое опрометчивое действие могло спровоцировать еще большую катастрофу. Сам Лю Сан с Ли Цзялэ старались держаться как можно ближе к боссу У, оберегая так же, как он бы сделал это для них. Для слухача это был способ хотя бы на малую долю отплатить за все то добро и понимание, коими в избытке одаривал его У Се с самой первой встречи. Даже когда недоверчивый и предвзято относящийся к людям Лю Сан оскорблял и всячески выводил из себя наследника семьи У, тот не спешил затыкать ему рот и отвечать грубостью на грубость и не забывал одергивать Панцзы. Ли Цзялэ не мог объяснить произошедшие изменения, но пребывал в непоколебимой уверенности, что У Се будет лучше держаться подальше от собственных друзей. Их негативный настрой отталкивал, словно и Панцзы, и Чжан забыли, как трепетно относились раньше к этому непредсказуемому, но по-своему притягательному, человеку. Бывший работник Склада 11, вероятно, не должен был вмешиваться в эти сложные и не поддающиеся оценочным суждениям отношения, но просто не мог стоять в стороне, бросив У Се самого разбираться со сложившейся ситуацией. Тот, несомненно, мог за себя постоять, однако Ли Цзялэ ни секунды не сомневался – наследник семьи У не пойдет против своих братьев, даже если они решат избавиться от него, а потому не выпускал из виду всю железную троицу. У Се продолжал шагать, не смотря на так и не восстановившееся дыхание и давящую боль в груди. Отбросив гнетущие мысли, он сконцентрировался на разрешении тайны Города Мертвых. Части мозайки, повинуясь пытливому разуму потомственного расхитителя, выстраивались в цепочку, скрупулезно сравнивались с услышанной от старейшего Лахи древней ийской легендой и занимали свое место в мысленно воссоздаваемой истории проклятого места. Подтвержденные и разрушенные теории и домыслы тщательно сортировались, приводя босса У к некому общему знаменателю, суть которого не давала ему покоя. Позабытая привычка обсуждать собственные выводы и умозаключения с самим собой, подвергая их беспощадной критике и всевозможным проверкам, вновь возрождалась, давая пищу для размышлений. Он словно вел сложный диалог с невидимым собеседником, не ведающим чувств – от этого становилось легче, сейчас эмоции были лишними и никому не нужными, как и несколько лет назад: только чистый разум и холодный расчет. У Се едва успел остановиться перед запертыми изнутри кованными высокими воротами, скрывающими сердце Города Мертвых. Раньше он попросил бы помощи у Сяогэ с его навыком взламывать любые, даже самые хитрые и скрытые замки, или Панцзы с его мастерством подрывника, но сейчас единственный, на кого мог рассчитывать наследник семьи У – он сам. Скинув на землю рюкзак, У Се вытащил на свет знакомую Су Ваню веревку с крюком. Звон от удара металла о камень разбил тишину. Подъем на стену и спуск по другую ее сторону не заняли много времени, но порядком подточили силы. Не давая себе возможности отдохнуть, расхититель с некоторым усилием сдвинул тяжелый засов, преграждающий ворота. Те поддались неожиданно легко, бесшумно отворяясь и пропуская в некогда пестривший зеленью и цветами сад остальную команду. Яньцзин, конечно, предполагал, что лишившись поддержки своих лучших друзей, У Се мобилизует все навыки и знания, приобретенные за десять лет бесконечной гонки за ускользающими призраками прошлого и преследования семьи Ван, но не ожидал таких скорейших перемен. Наследник семьи У всегда быстро адаптировался и умел разрешать встающие на пути проблемы на ходу, пренебрегая сторонней помощью до тех пор, пока мог справляться сам, пока был в состоянии стоять на ногах или хотя бы мыслить. И только Ци Хэй хотел в привычной для себя манере проложить путь команде, как У Се уже успел принять решение и без оглядки на кого-либо воплотить идею в реальность. Красивое трехэтажное здание с несколькими входами возвышалось над заброшенным городом, практически упираясь своей кровлей в усыпанный светлячками свод. Широкая лестница вела к резным массивным дверям, от нее в противоположных направлениях отходила пара длинных террас с резными перилами и бамбуковыми высокими изящно украшенными росписью колоннами, удерживающими на себе второй и третий этаж дворца. - У Се, - Ли Цзялэ встал рядом с наследником семьи У, скрещивая руки на груди, - ты достиг сердца Города Мертвых? Что дальше? - Найду то, что оно таит в себе… _____________________________________________________________ Комментарий к 18 главе: Да, мы вредные, поэтому подлили масла в огонь. Нами было дано обещание, что У Се пожалеет о своем решении идти в Долину Смерти в поисках Города Мертвых – продолжаем выполнять его. В конце концов, Сяогэ и Панцзы связаны с ним, так почему не сделать выпавшие на долю наследника семьи У испытания еще более трудными? А заодно можно испытать дружбу Железного Треугольника на прочность в совершенно непривычных и логически необъяснимых условиях. Примечания: 1.Сколько людей ушло из нашей жизни? Сколько раз мы испытывали чувство безопасности? Это из-за того, что рядом было слишком много предателей. Я уже давно уловил суть давних привычек. Жизнь – это смесь правды и лжи, В которой сталкиваешься с бесконечной тьмой. (перевод строк из песни в исполнении Лу Ханя и Хуан Цзитао «Чувствительность») 2. Лофант тибетский – известный как северный женьшень или корейская мята. Хороший адаптоген и имммуномодулятор. Это многолетнее реликтовое (древнее) растение с пряным запахом и рядом целебных свойств. В высоту он может достигать полутора метров, стебель довольно толстый, имеющий четырехгранную форму, листочки овальные. Лофант в период цветения образует двугубые небольшие цветы желтоватого или молочно-белого цвета, собранные на макушке в колосковое соцветие, издающие приятный аромат. Листочки и цветы полукустарника необычны на вкус, благодаря 17 маслам, входящим в его состав: смесь мяты, аниса и базилика. Монахи Тибета когда-то использовали его для врачевания серьезных заболеваний и омоложения, задерживали процесс старения. Всего известно 25 различных видов лофанта. P.S.: авторы понятия не имеют, чем там пах Чжан Хайкэ (и упоминалось ли это где-нибудь вообще – «Тибетский морской цветок» мы читали еще в далеком 2013 году), но решили, что для долгоживущих Чжанов из морской ветви пряный аромат лофанта подходит. Зачем это нам? Во-первых, небольшой намек для Сяогэ. Во-вторых, сам лофант необходим для основной истории. 3. Иерихон - расположен на Западном берегу реки Иордан в пределах палестинской территории. Считается самым старым населённым городом в мире, который, вероятно, был заселён ещё 10000-9600 лет до нашей эры. Первоначально Иерихон населяли охотники и собиратели Натуфийской культуры. А в среднем Бронзовом веке он уже был процветающим городом. За свою историю неоднократно разрушался. Последний раз – в ходе сражений между крестоносцами и мусульманами Иерихона. Лежал в развалинах вплоть до XIX века. ---------- С уважением к читателям, Pushok Mandarin и Mandarinoviy Pushistic