Новые приключения Железного Треугольника

«Hàn wèi zì jǐ bù xū yào bēi wēi

Yù dào kùn nán wēi xiào zhe qù miàn duì

Diǎn rán xīn zhōng xī wàng de huǒ yàn ràng yī qiè zhòng lái

Yī bù yī gè jiǎo yìn cháo zhe mèng xiǎng dào lù qián jìn

Aye!

Suǒ yǒu trouble quán wipe out

Suǒ yǒu bāo fú quán pāo diào

Mài chū dì yī bù zhòng yào

Méi yǒu shén me zuò bù dào»*(1)

(Lay (EXO) –面罩(Mask))

      Ли Цу честно старался выглядеть спокойным и уверенным, с самым независимым видом разглядывая вышедшего ему навстречу Ван Мэна. Три отведенных дня пролетели незаметно за сборами и длительным разговором с друзьями, которые, как и предполагал У Се, весьма скептически отнеслись к его идее перебраться в Ханчжоу – железная троица согласилась встретиться с ним, но никто не обещал предоставить ему кров и еду.       Кроме того, босс У в любой момент мог сорваться в Банаи, а Чжан Цилин и вовсе, как невзначай обронил глава семьи Цзэ, практически все свое свободное время проводил в разъездах по стране. О Ван Панцзы и говорить не стоило: про приемную дочь подрывника Ли Цу тоже рассказал Цзэ Юйчэнь.       Зато теперь начинающий расхититель точно знал, почему наставник с некоторой осторожностью относился к давнему знакомому: господин Хуа мог помочь, даже не спросив оплаты, но отличался непостоянством. В целом, он был неплохим человеком, однако имел привычку из всего извлекать выгоду, даже когда этого не требовалось.       Перед самым вылетом Цзэ Юйчэнь заявился в аэропорт Сяошань, намекая на скорую встречу. Но странным оказалось вовсе не это – мужчина прямым текстом потребовал у Ли Цу номер телефона, а после похлопал по плечу и «случайно» выдернул пару волосков, зацепившись за них массивным перстнем, которого парень до этого, определенно, не видел на изящных ухоженных руках главы девятой семьи. Пожелав хорошей поездки, господин Хуа растворился в толпе, оставляя растерянного Ли Цу наедине со своими мыслями.       И вот, стоя перед воротами в самое сердце Ушаньцзюй, мальчишка старательно сохранял напускное спокойствие, одновременно переживая бурю эмоций в своей душе – было бы просто замечательно, позволь ему У Се остаться здесь, но реальность имела свои отрицательные свойства. Будь он на самом деле сыном босса У, как твердили все вокруг, то имел бы право попросить о чем-то сверх того, что уже смог получить от Железного Треугольника.       - О! Ли Цу! – радостно воскликнул Ван Мэн, узнав парня. – Какими судьбами?       - Я… Меня…, - от былой уверенности не осталось и следа. В голову закралась мысль о том, что, возможно, его не ждут, раз даже помощник У Се не в курсе назначенной встречи.       - Эй, Ван Мэн, ты чего там застрял? – из внутреннего двора Ушаньцзюй донесся зычный голос Панцзы. А следом появился и он сам в бледно-розовом фартуке с рюшами. – Улай, - улыбка подрывника выглядела искренней, помогая Ли Цу немного расслабиться и собраться с мыслями. – Ты рано. Вылетел шестичасовым рейсом?       - Я, - снова запнулся начинающий расхититель, нервно сжимая ручки вещевой сумки. – Да.       - Вот и славно, - ухнул Юэбань, сгребая парня в охапку. – Проходи-проходи, нечего стоять в дверях. Другим совершенно не обязательно знать о нашем особом госте.       - Другим? – непонимающе нахмурился Ли Цу, с трудом выбираясь из захвата подрывника.       - Тяньчжэнь занялся гостиничным бизнесом. Благодаря помощи Мяньбаоши*(2) от клиентов теперь отбоя нет. Внешний двор Ушаньцзюй начал приносить неплохой доход, - затараторил Панцзы, утаскивая мальчишку в сторону дома.       - А где У Се?       - Спит, - хмыкнул пузо и душа Железного Треугольника, прокладывая путь на кухню. – Тяньчжэнь тот еще соня. Это Сяогэ с самого утра на заднем дворе тренируется. Такие тихие деньки – редкость, пускай отсыпается, - Панцзы благодушно махнул рукой в неясном направлении.       - Тогда почему ты здесь? – Ли Цу удобно устроился в потрепанном кресле, с интересом наблюдая за действиями подрывника.       - Что значит, почему? – удивленно вскинул тот брови, ловко орудуя огромным ножом. – Эти балбесы совершенно не умеют готовить. Один постоянно питается вонючим тофу и магазинной лапшой, а другой – сухим пайком. Если вообще не забудут поесть.       - Но господин Хуа…       - Что тебе наплел Сяо Хуа? – перебил парня Юэбань, разогревая сковороду.       - Он сказал, что у тебя есть дочь.       - Мэй? Я провел с ней два дня, но вчера днем ее класс уехал на экскурсию в Нинбо. Вернутся только к концу следующей недели. А что, хочешь познакомиться? – добродушно рассмеялся Ван.       - Да. Слушай, ты же хорошо знаешь Ханчжоу? – подобрался Ли Цу, вспоминая, что по сути не имеет крыши над головой.       - М? Конечно, что за вопрос, - фыркнул Панцзы, что-то помешивая в кастрюле – по дому начал распространяться волшебный аромат тушеной свинины, от которого у начинающего расхитителя потекли слюнки. – Хочешь экскурсию?       - Не совсем.       Заминка не осталась незамеченной. Добавив к мясу мелко нарезанную зелень, Юэбань вопросительно посмотрел на мальчишку.       - Я разругался с отцом, поэтому в ближайшее время не смогу вернуться в Пекин.       - Твоего папашу вообще не волновало, что ты пропал на два с лишним месяца, - вмиг стал серьезным Панцзы. – Сейчас-то с чего он вдруг начал ерепениться?       - Он был в командировке. Вернулся вчера вечером. Я переночевал у Су Ваня, но…       - Расскажи об этом Тяньчжэню, - подрывник повернулся обратно к плите, выкладывая из кастрюли лапшу и тщательно перемешивая ее с тушеной свининой. – Разбудишь его?       - Я? – удивленно посмотрел на собеседника Ли Цу.       - Уверен, ты знаешь, где его комната. Можешь даже сразу поговорить с ним, если захочешь. Я и Сяогэ подождем вас.       - Это как-то…, - неуверенно начал бормотать парень, краснея.       - В чем дело, Улай? – во взгляде Вана читалось недоумение.       - Они… ну, ночью…       - Айя, Улай, как неприлично, - хохотнул Юэбань, выключая плиту. – Не знаю, что тут происходило в предыдущие ночи, но эту мы провели вместе.       - В-втроем? – позорно заикнулся Ли Цу, чувствуя себя совершенно глупо – в самом деле, не ему судить об этом. Однако уши начинающего расхитителя предательски покраснели.       - Конечно.       - Тогда, может…       - Мы пили гоцзыцзю*(3) и играли в бильярд, - сжалился над мальчишкой Панцзы. – А после завалились спать.       Ли Цу кивнул, выбираясь из удобного кресла, и по памяти поплелся вглубь дома. Дверь отыскалась до обидного быстро, но отступать было некуда – подрывник четко дал понять, что ему не стоит возвращаться на кухню без У Се. Кое-как усмирив разыгравшееся воображение, он коротко стукнул, прислушиваясь – ответа не последовало. Глубоко вдохнув, Ли Цу медленно приоткрыл дверь, готовясь захлопнуть ее, если вдруг окажется, что наставник не просто завалился спать, как утверждал Панцзы, а провел бурную ночь. Однако ничего предосудительного или смущающего начинающий расхититель так и не увидел – У Се мирно спал, а сползшее одеяло открывало вид разве что на растянутую, но, вероятно, очень комфортную кофту.       Оглядевшись, Ли Цу признал, что обжитая комната выглядит намного уютнее, чем та, что походила на музей. Вот только следов пребывания в ней Чжан Цилина не было. От собственных подозрений парню стало стыдно: тут в пору задуматься над тем, чтобы подтолкнуть старших к более близкому взаимодействию, а не наоборот. Оставалось лишь вызнать, почему те так и не зашли дальше совершенно спонтанного и не самого лучшего поцелуя у подземного озера.       - Ну, привет.       От хриплого голоса, раздавшегося совершенно неожиданно, Ли Цу ощутимо вздрогнул, едва не подпрыгнув на месте – У Се смотрел на него с легкой насмешкой во взгляде, приподнявшись на локтях.       - Панцзы… Завтрак…, - бессвязно забормотал начинающий расхититель, не зная, куда деться от вновь нахлынувшего смущения.       - О.       - Он попросил тебя разбудить, - пояснил Ли Цу. – И сказал, чтобы я без тебя не возвращался.       - Ладно.       У Се с явной неохотой выпутался из одеяла, опуская голые ступни на пол, и подтянул к себе небрежно накинутый на спинку стула халат. Его место заняла кофта. В пижамных штанах и объемном перекрученном вокруг талии халате поверх выцветшей футболки потомственный расхититель выглядел совершенно нелепо, но по-домашнему уютно. Растрепанные после сна волосы довершали образ, от которого у Ли Цу невольно защемило сердце – такой наставник еще больше походил на отца, о коем всю сознательную жизнь мечтал мальчишка. Утренний Ли Имин отдавал перегаром и злобой на весь мир в лице сына, а никак не теплом и едва ощутимым запахом порошка, исходящим от У Се.       - Ли Цу?       Начинающий расхититель моргнул, отводя глаза в сторону – он замечтался, забыв, что всего лишь гость в этом доме.       - Ты идешь? Если устал, то может остаться в комнате.       - Я голоден, - мотнул головой Ли Цу. – Надеюсь, что на вкус еда Панцзы настолько же аппетитная, как и ее запах?       - Ммм, не сомневайся.       - Он круто управляется с кухней, - следуя за наставником по коридору, продолжил он восхвалять подрывника. – Только не говори ему, ладно?       - Почему?       - Не хочу, чтобы он знал, как я нахваливаю его.       - Ладно, - уже перед самой кухней кивнул У Се. – Привет, - незатейливо поприветствовал он друзей, буквально сваливаясь на ближайший стул.       - Долго же ты дрых, Тяньчжэнь. Стареешь? – ставя перед наследником семьи У тарелку, деланно проворчал Панцзы.       - Не завидуй, - фыркнул босс У.       Цилин улыбнулся уголками губ, не пытаясь прикоснуться к У Се – не заметить замершего в проходе Ли Цу было просто невозможно. Чжан не ожидал, что тот нагрянет так рано, однако Юэбань успел предупредить его. И теперь все внимание Сяогэ было приковано к мальчишке.       - Улай, ты чего застыл?! – подрывник окинул неуверенно мнущегося на пороге начинающего расхитителя недоумевающим взглядом.       Ли Цу кивнул, стараясь не смотреть на железную троицу. Чувство неловкости усиливалось с каждым шагом – это был мир на троих, на этой самой кухне, за этим столом, а он бессовестно вторгся в него, даже не предупредив. Его, конечно, ждали, но явно не так рано.       - Ли Цу, ты в порядке? – прервал его самокопание У Се.       - Не выспался. Перед вылетом меня нашел господин Хуа.       - И что ему было нужно?       - Сказал, что скоро мы снова увидимся, - пожал плечами Ли Цу. – Он всегда такой странный?       - По большей части, - хохотнул Панцзы. – Не зря Сяо Хуа и Яньцзин – лучшие друзья. Оба немного отмороженные.       - Уверен, они так же думают и о вас, - немного расслабившись, фыркнул начинающий расхититель.       - Даже не сомневаюсь. Эта парочка еще более наглухо отбитая, чем Лю Сан и Ли Цзялэ.       - И как вы познакомились?       - На аукционе, - хмыкнул У Се. – Я и Панцзы хотели заполучить рыбку со змеиными бровями. Когда мы удирали, Сяо Хуа решил нас остановить, но мы, вроде как, договорились. То, что, по сути, от преследования нас спас Сяогэ, мы узнали намного позже.       - Разве вы не вместе участвовали в аукционе?       - Мы едва выбрались из гробницы вана Лю, как Сяогэ исчез. Я волновался, что он мог погибнуть. Сяогэ меня спас, но третий дядя решил поджечь жуков-трупоедов, чтобы они не выбрались на поверхность, даже не дождавшись его возвращения. Откуда мне было знать, кто такой Тоюпин*(4), Мэньюпин, Чэньмо, а-Кун?       - Вы трое серьезно познакомились в гробнице?       - Еще бы, - довольно пробасил подрывник. – Одно из лучших приключений в моей жизни, - с гордостью продолжил он.       - Но почему именно «сяогэ»? Ты же намного старше их, - Ли Цу посмотрел на молчаливого Чжана, указывая на У Се и Панцзы.       - Так решил У Се, - пожал плечами Цилин.       - И тебя это… ну… устраивает?       - Да.       - О том, что Сяогэ не стареет и ему около ста, я узнал только спустя какое-то время, - пояснил У Се. – Когда он впервые остался с нами после возвращения из гор Циньлин, то я только-только начал подозревать, что с его возрастом что-то не так. Но не был уверен до конца в своих предположениях. Только после Тамуто все встало на свои места. Сяогэ потерял память. Мы начали расследование.       - Ты столько лет пытался узнать, кто такой Чжан Цилин? – недоверчиво уточнил Ли Цу. Он сомневался, что смог бы однажды посвятить всю свою жизнь поиску ответов на один единственный вопрос.       - Похоже на то.       - Ух, ты!       - Ли Цу, ты в порядке?       У Се смотрел пристально. На дне его глаз в обрамлении мелких морщинок плескалась тревога, и за нее начинающему расхитителю было стыдно. Расстраивать, а уж тем более обманывать, наставника он не хотел. Однако набраться смелости и все рассказать – тоже.       - Я поговорил с Су Ванем и Ян Хао, как ты и советовал, - вместо признания скороговоркой выпалил он.       - И?       - Они были обижены на меня, но мы все обсудили.       - Вы помирились?       Ли Цу удивленно посмотрел на Чжан Цилина – тот выглядел заинтересованным:       - Технически, мы не ссорились. Но, да.       Сяогэ кивнул и переглянулся с У Се – то, что мальчишка недоговаривает, было слишком очевидно.       - Мне пора, - с сожалением изрек потомственный расхититель, опуская взгляд на часы.       - Тяньчжэнь, куда ты собрался?       - Второй дядя, - по кухне разнесся тяжелый вздох.       - Что от тебя нужно этому старому лису? – Панцзы возмущенно сложил руки на груди – еще ни одна встреча с У Эрбаем не проходила для друга бесследно. – Жмот решил выбить деньги за помощь Кань Цзяня.       - Кто знает, - пожал плечами У Се, на ходу допивая чай.       - Пойти с тобой?       - Не стоит, Сяогэ. С семьей У я разберусь сам.       Цилин снова кивнул – отпускать У Се одного в дом Эрбая казалось сущим кощунством, но настаивать он не смел. Потомственный расхититель никогда не перекладывал заботы о семье и свои разногласия с ней на плечи друзей. Исключение составили разве что поиски У Саньшэна. С остальным он справлялся самостоятельно, не позволяя Панцзы или Сяогэ пострадать – как такое вообще было возможно, Чжан не представлял – во время очередного столкновения идеологий и интересов.       - Что значит выбить? – осторожно осведомился Ли Цу, стоило наставнику пронестись мимо них к выходу, уже полностью экипированным. «Как будто собрался на войну», - единственное подходящее сравнение, пришедшее в голову начинающего расхитителя. – С У Се ведь ничего не случится? Его не…       - До рукоприкладства обычно не доходит, - покачал головой Панцзы. – Старый лис не пережил бы прямой стычки с Тяньчжэнем. Но дебаты могу затянуться до вечера.       - Обычно?       - Одно из правил семьи У позволяет тому, кому глава доверил специальные палочки, убить любого неугодного из ее членов. Негодяй Эрцзин однажды угрожал Тяньчжэню, и ему пришлось подчиниться. Хотя Тяньчжэнь уверяет, что в правовом государстве это правило не больше, чем пустая угроза, лично я сомневаюсь, что семья У откажется от подобного способа воздействия.       - Семья У жестокая.       - Ну, Тяньчжэнь уже столько лет терпит свою пришибленную семейку, что вряд ли им на полном серьезе удастся ему навредить.       - Но они пытаются? – Ли Цу почувствовал, как почва уходит у него из-под ног – он многого не знал о У Се и его отношениях с семьей У.       - Иногда, - уклончиво ответил Панцзы. – Старый лис, вероятно, прознал, что Тяньчжэнь вернулся в Ханчжоу. Думаю, именно поэтому он переехал в Банаи, когда я занялся воспитанием Мэй, а Сяогэ отправился во Внутреннюю Монголию. Чтобы отвязаться от настырности Эрбая, это было разумным решением. После предательства Эрцзина старый лис совсем с катушек съехал.       - Бабуля У…       - Единственный адекватный человек во всем этом гадюшнике, - кивнул подрывник.       - А как же родители?       - О них Тяньчжэнь не вспоминает. Даже когда болел, ни разу им не позвонил. Сказал, что попрощается перед смертью… может быть. Насколько я уловил суть, то его сплавили У Саньшэну. Тот, конечно, тоже не особо заморачивался с воспитанием, но для Тяньчжэня он был единственным другом и наставником. Поэтому мы помогали ему искать третьего господина У.       - Нашли?       - Нет, - отрезал Цилин, поднимаясь из-за стола. Подобные разговоры за спиной У Се ему не нравились. Но спорить об этом с болтливым Панцзы не было смысла. Да и Ли Цу явно стремился узнать о наставнике больше. Однако упомянутое подрывником правило, о котором он сам уже успел позабыть, определенно, стоило внимания Сяогэ.       - Сяогэ, ты-то куда? – недовольно проворчал Ван.       - На улицу.       - Панцзы, - когда Чжан ушел, начинающий расхититель вновь сосредоточился на подрывнике, - почему они не могут просто поговорить? – сорвалось с его языка раньше, чем Ли Цу успел это осознать.       - Кто?       - У Се и Чжан Цилин.       - И о чем они должны поговорить?       - Ну, о них, - махнул рукой Ли Цу. – Понимаешь?       - Улай, ты серьезно? – насмешливо поинтересовался подрывник.       - Да.       - Это не та тема, которую стоит обсуждать за их спинами, - взгляд Панцзы посуровел.       - Господин Пан!       - Ван Мэн, тебе чего? Опять клиент остался недоволен качеством товара?       - Там какой-то человек хочет встретиться с боссом, - помощник указал на пожилого мужчину, топчущегося на крыльце.       - Скажи ему прийти завтра. У Се укатил по делам семьи У.       - Он сказал, что это очень важно.       - И что с того?       - Господин сказал, что его зовут Моу Шоусюй. И босс знает о его приезде.       - Моу?! – воскликнул Ли Цу. – О нем говорил У Се. Помнишь, - он с надеждой посмотрел на подрывника, - в том тоннеле?       - Улай, а ты молодец, - хмыкнул Панцзы. – Эй, Ван Мэн, пригласи гостя в дом. И позови Чжан Цилина. Намечается что-то интересное, - он в предвкушении потер руки.       - Э? Понял.       Помощник улетучился, пару минут спустя уже ведя пожилого господина под руку. Юэбань поперхнулся от смеха, наблюдая, как старичок отбивается от навязчивой заботы чересчур ретивого Ван Мэна.       Цилин молча проследовал за несущим явную околесицу помощником У Се. Из всего сказанного ему удалось понять только про просьбу Панцзы присутствовать при разговоре с неким человеком, который каким-то образом связан с наследником семьи У.       Пожилой мужчина при своем невысоком росте выглядел довольно внушительно. Его цепкий взгляд блуждал по помещению, не останавливаясь ни на чем конкретно, а загрубевшие пальцы с нажимом водили по краю фарфоровой чашки с горячим дымящимся чаем.       - Вы, должно быть, друзья У Се? – грудной голос разлетелся по гостиной, нарушая повисшую тишину. Лицо господина Моу озарила приветливая улыбка при виде вошедшего Ли Цу. – А ты его сын?       - Ученик, - возразил Панцзы, не давая начинающему расхитителю и рта раскрыть, жестом указывая на свободное кресло. – А кем, собственно, ему приходитесь вы?       - Полагаю, старым знакомым, - пожал плечами гость, делая большой шумный глоток. – Я думал, он совсем забыл старика.       - Не помню, чтобы Тяньчжэнь говорил о вас, - нахмурился подрывник.       - Не удивительно, - Моу Шоусюй отставил чашку в сторону, не спуская глаз с Ли Цу. – Мало кому придет в голову рассказывать о таком. Послушай, юноша, ты, действительно, не сын У Се?       - Нет.       - Ох-хо, похоже, теряю былую сноровку, - с грустной улыбкой покачал головой мужчина, сдвигая кустистые седые брови к самой переносице. – Всего восемь лет прошло, а я стал совсем ни на что не годен. Если бы только мой Гуай был рядом.       - Господин Моу, как вы познакомились с У Се? – не заметив явного протеста на лицах Панцзы и Чжан Цилина, поинтересовался начинающий расхититель.       - Откровенно говоря, наше знакомство было не из приятных. В первую очередь для У Се. Но я не тот, кому позволено говорить об этом. Скажу только, что не жалею о своем поступке. Просто один юный защитник справедливости нуждался в том, чтобы его кто-нибудь выслушал, не осуждая и не раздавая советов.       - Вы же знали, что Тяньчжэнь – наследник пятой семьи Цзюмэнь?       - Узнал немного позже и понял, почему он был так замкнут.       - Следили за ним?       - Недолго. Хотел убедиться, что он не оступится снова.       - И что же он натворил? – нетерпеливо поерзал в кресле Ли Цу.       - Вам лучше спросить у него, - Моу Шоусюй близоруко сощурился, всматриваясь в циферблат карманных часов. – Какая жалость, что я не застал его.       - Господин Моу, вы спешите куда-то? – Цилин окинул мужчину отрешенным взглядом.       - В Ио.       - Но как вы узнали, что У Се в Ханчжоу? Он звонил вам? – Ли Цу посмотрел на мужчину с подозрением – он не мог сказать наверняка, что именно в нем не так, но отчего-то был уверен в обоснованности своих подозрений.       - У Се спрашивал о встрече, - кивнул Моу Шоусюй.       - Мы передадим Тяньчжэню, что вы заходили.       - В таком случае, не буду злоупотреблять вашим гостеприимством, - господин Моу вежливо раскланялся, под бойкую болтовню Ван Мэна покидая Ушаньцзюй.       Стоило пожилому мужчине скрыться из вида, как Панцзы отчетливо поморщившись, провел ладонью под столешницей – на свет показался крохотный «жучок», хрустнувший в пальцах подошедшего Цилина.       Приложив палец к губам, подрывник указал на кресло, в котором сидел гость – к своему искреннему удивлению Ли Цу обнаружил на одном из подлокотников еще одно прослушивающее устройство, окончившее свое существование под натиском силы Чжана.       - Вот вам и старый знакомый, - недовольно буркнул Юэбань, жестом фокусника сметая останки «жучков» в ближайшую коробку. – Надо расспросить о нем Тяньчжэня.       - Думаешь, У Се что-то скрывает? – начинающему расхитителю не нравилась даже сама мысль о возможном криминальном прошлом наставника.       - В чем я согласен с Ван Пэем, - начал Панцзы, игнорируя предупреждающий взгляд друга, - так это в том, что в девятнадцать лет чего только не случается. Я в свои девятнадцать пошел в армию, а после торговал на рынке Паньзцяюань поддельным антиквариатом и кассетами, потому что мне некуда было пойти. От этого Ван Панцзы и подался в расхитители, так и не доучившись в университете.       - Разве не ты говорил, что У Се был слишком наивным, - фыркнул Ли Цу. – Такие простаки не нарушают закон.       - Вот вернется Тяньчжэнь, и мы все узнаем.       

***

      У Се уже в который раз пересматривал одни и те же кадры, отснятые камерой наружного наблюдения. То, что посетитель, представившийся Моу Шоусюем, так легко проник в Ушаньцзюй, его волновало мало. Как и то, что он осведомлен о инциденте, сведшим юного наследника семьи У и стража порядка. Все, что беспокоило босса У – сам Моу Шоусюй.       Человек с записи выглядел смутно знакомым, однако даже для великолепной памяти разбег в двадцать с лишним лет оказался слишком большим, чтобы четко помнить лица. Радовало одно – мошенник явно явился из далекого прошлого, а, значит, имел ограниченный потенциал к свершению тех или иных действий.       На все вопросы друзей о произошедшем У Се отвечал односложно, упорно не желая раскрывать темные тайны своей юности. Три дня из его жизни не стоили того, чтобы говорить о них – даже мудрецы не застрахованы от ошибок, чего уж говорить о молодом парне, поругавшемся со своей семьей.       Устало стянув с переносицы очки, потомственный расхититель откинулся на спинку стула. Предстояло еще разобраться с документами, любезно разложенными в несколько стопок заехавшим с утра Хо Даофу. Под управлением доктора бизнес У Се процветал, однако, как владельцу, ему приходилось несколько раз в год пересматривать и подписывать буквально горы макулатуры.       С тоскливым вздохом взяв в руки первый попавшийся под руку испещренный иероглифами лист, босс У вернул очки на привычное место и вчитался в текст. Накладные, скрупулезно собранные Хо Даофу и Ван Мэном, можно было смело относить к особо изощренным пыткам – от такого количества цифровой расчетной информации мозг начинал медленно, но верно закипать. Только ближе к вечеру покончив с половиной бумажной кипы, У Се облегченно выдохнул, собираясь размяться – от однообразной позы болела поясница, а глаза пощипывало, словно в них кто-то насыпал песка.       В Ушаньцзюй было тихо: Панцзы, прихватив с собой Сяогэ и оставив короткую записку, укатил по своим делам на несколько часов, а Ли Цу в компании нагрянувших в Ханчжоу на несколько дней Лю Сана и Ли Цзялэ прогуливался по улицам города. Даже Ван Мэн, взяв выходной, умчался куда-то с Кань Цзянем.       Из развлечений под вечер осталась только переписка с Сяо Бай, сбрасывание звонков от упорно названивающего второго дяди, несколько коллекционеров антиквариата и парочка молодоженов, решивших провести свой медовый месяц под крышей небольшой, но уютной гостиницы.       Стук в тщательно запертые ворота подвиг У Се на то, чтобы оторвать самого себя от крыльца, на котором он сидел, любуясь первыми проступившими звездами. Встретить на пороге своего дома настоящего Моу Шоусюя стало неожиданностью.       - Офицер Моу?       - У Се, - приветственно кивнул тот, добродушно хлопнув потомственного расхитителя по плечу. – Или лучше будет называть тебя боссом У?       - Как хотите, - пожал плечами наследник семьи У, пропуская позднего визитера мимо себя во внутренний двор Ушаньцзюй.       - Прости старика за то, что пришел только сейчас. Гэн Чжунши сказал, что ты не один – твои друзья показались ему подозрительными. Кажется, они нашли все «жучки».       - Подозрительными?       - Один выглядит, как неформал, а другой слишком молод и похож на наемника. Кажется, там был еще и третий, назвавшийся твоим учеником. Когда до меня дошел слух, что все твои друзья ушли, то я решил незамедлительно приехать. А по пути попал в пробку, вот незадача.       - Ваш помощник слишком осмотрительный, - коротко рассмеялся У Се, расставляя на столике чашки с чаем. – Панцзы и Сяогэ, действительно, мои друзья уже много лет. А Ли Цу просто гостит в Ушаньцзюй.       - Чжунши говорит, что парнишка похож на тебя в молодости. Неужели? – Моу Шоусюй вопросительно поиграл бровями.       - Нет. Ли Цу помогал мне в одной из экспедиций несколько лет назад. И вот сейчас снова оказался в моей команде.       - Вот как, - задумчиво протянул гость, осекаясь под пристальным немигающим взглядом внезапно появившегося на пороге гостиной Чжана.       - Тяньчжэнь? – следом за Цилином в помещение ввалился подрывник. – Что, еще один Моу? – он хмуро посмотрел на пожилого мужчину, с нескрываемым интересом разглядывающего железную троицу.       - Знакомьтесь, это офицер Моу Шоусюй. Настоящий. Этим утром вы разговаривали с его помощником.       - А вы, молодые люди, должно быть, друзья босса У? – чуть насмешливым тоном осведомился гость. – Рад встрече.       - Не могу сказать того же, - огрызнулся Панцзы.       - Это принадлежит вам, - Цилин высыпал прямо на стол перед удивленно вскинувшимся Моу останки «жучков».       - Босс У, у тебя интересные друзья, - хохотнул Моу Шоусюй. – Ты ведь наемник, - его цепкий взгляд прошелся по Чжану.       - Сяогэ сопровождает археологические экспедиции, - голос У Се звучал спокойно. – Часто те, которые организует семья У.       - А ты военный, - продолжил гость, указывая на скривившегося Панцзы. – И еще торговец поддельным антиквариатом.       - Рынок Паньцзяюань допускает продажу копий и предметов, стилизованных под старину, - ничуть не смутившись, заметил потомственный расхититель, незаметно подмигивая друзьям.       - Защищаешь своих друзей? – удовлетворенно хмыкнул Моу Шоусюй. – Ничуть не изменился со временем.       - Сяогэ и Панцзы – те, кому я полностью доверяю.       - Ты поплатился за свое доверие, помнишь?       - Все ошибаются, - У Се повел плечами – рассказывать друзьям об ошибке его юности было откровенно стыдно. Конечно, босс У отличался особым отношением к закону и серостью предпочитаемой морали, но простоватый наследник семьи У в то время не считал себя способным нарушить хоть что-то.       - Айя, офицер Моу, что такого натворил мой брат? – подрывник несдержанно ударил ладонями о столешницу, разливая чай.       - Тебе лучше спросить у него. Босс У, почему не расскажешь своим друзьям о своих ошибках юности? Если они, на самом деле, заслуживают твоего доверия, то примут правду, какой бы она ни была. Парень, - Моу Шоусюй не спускал взгляда с застывшего за спиной потомственного расхитителя Цилина, - разве ты не слишком молод для наемника?       - Нет.       - Слушай, я все понимаю, но если слова У Се правдивы, то тебе должно быть под сорок. Отговорка вроде вечной молодости прозвучит бредово, предупреждаю сразу, поэтому хорошенько подумай и скажи, сколько тебе на самом деле лет?       - Много.       - Офицер Моу, разве возраст имеет значение? – примирительно улыбнулся босс У. – Сяогэ совершенно точно есть двадцать пять, он ничего не нарушает. Офицер Моу, я просил о встрече не для того, чтобы вы допрашивали моих друзей.       - Слушаю.       - Я хотел вернуть вам это, - У Се разжал кулак – на раскрытой ладони лежал жетон-смертник. – Мы нашли его в последней экспедиции, - продолжил он, вкладывая вещицу в руку резко спавшего с лица Моу Шоусюя.       - Мой Гуай мертв? – севшим бесцветным голосом осведомился разом постаревший до своих лет мужчина.       - Да.       - Я могу увидеть его?       - Тоннель затопило. Мне жаль.       - Где ты его нашел?       - В Хэйчжу.       - И как он умер? – глаза Моу Шоусюя покраснели от непролитых слез, губы мелко задрожали, а побелевшие пальцы продолжали все сильнее стискивать холодный бездушный металл.       - Не знаю. Из всей группы нам удалось найти только его останки.       - По крайней мере, мой мальчик умер в месте, о котором грезил каждый день. Побывать в Хэйчжу – его детская мечта. Да и я смогу теперь спать спокойно, зная, что душа а-Гуая обретет покой.       - Офицер Моу, душа вашего сына уже обрела покой, - ободряюще накрыв рукой с силой сжатый кулак, заверил давнего знакомого У Се.       - Спасибо. Знаю, что босс У натворил много всего, но я ни разу не пожалел о своем решении помочь тебе. Наверное, стоило прислушаться к своему сердцу раньше, и быть хорошим отцом для а-Гуая. Теперь сожалеть об этом слишком поздно. Отрадно лишь то, что мне вовремя удалось спасти тебя, У Се.        Уже на пороге Ушаньцзюй Моу Шоусюй вновь заговорил, охватывая поблекшим взглядом железную троицу:       - Поговори со своими друзьями. Иногда слова намного ценнее, чем действия. Жаль, что я познал эту истину слишком поздно.       

***

      Просыпаться от ласковых прикосновений прохладных пальцев было намного приятней, чем от вопля или причитаний Панцзы. Цилин не тормошил и не стягивал одеяло, мягко водя рукой по спутанным после сна волосам. Хотя У Се предпочел бы совсем наоборот затащить Сяогэ в свою постель и еще немного подремать в его объятиях, но приходилось довольствоваться меньшим.       - У Се, вставай, - не добившись желаемого результата, Чжан склонился к уху потомственного расхитителя, оставляя на его щеке невесомый поцелуй.       - Лучше ты ложись, - сонно пробормотал наследник семьи У, откатываясь на середину кровати. Дни затишья и безделья выдавались слишком редко, чтобы отказывать себе в удовольствии поспать на пару часов дольше обычного. К сожалению, Цилин такого отношения ко сну не разделял, отдавая предпочтение утренним тренировкам. И, похоже, даже не допускал мысли о том, чтобы провести в одной постели с У Се всю ночь. Всего одну ночь.       Сяогэ хмыкнул, с нежностью поглядывая на продолжающего мирно спать мужчину – представить себе, что тот проснется раньше обеда в свободный день, было сложно. В такие моменты У Се походил на большого ребенка, чем неосознанно еще сильнее влюблял в себя Чжана. Одним плавным движением опустившись на кровать за спиной своего сокровища, Цилин притянул его к себе, склоняясь к приоткрытым губам.       Дальше поцелуев они не заходили, даже не заговаривали о подобном, но этого Цилину было вполне достаточно: их отношения перешли на новый уровень лишь несколько дней назад, и потомственный расхититель, в отличие от Сяогэ, постепенно привыкал к ним, учась принимать свою влюбленность в друга, поэтому Чжан справедливо полагал, что настал его черед заботиться о комфорте своего сокровища – как всегда поступал ради него У Се – предоставляя полную свободу действий и уважая принятые решения.       Неспешно целуя мягкие податливые губы, Цилин бережно держал наследника семьи У в своих объятиях. Тот отвечал вдумчиво, словно решал сложнейшую загадку, теребя застежку на худи и перебирая волосы на затылке Сяогэ.       - Ого, что я вижу! У кого-то утро выдалось добрым!       Голос Панцзы заставил У Се дернуться, разрывая поцелуй, но Чжан держал крепко, не позволяя отодвинуться – подрывник не тот, от кого стоило прятаться или скрывать что-либо, и потомственному расхитителю предстояло принять этот факт. Это единственное, на чем был решительно готов настоять Цилин, оставляя остальные аспекты их отношений в ведении своего сокровища.       Сяогэ расслаблено провожал взглядом обходящего кровать друга, уже догадываясь, что задумал Юэбань. Деревянная конструкция жалобно скрипнула, принимая на себя значительно увеличившуюся нагрузку.       - Третьим не напрашиваюсь, - хмыкнул Ван, удобно устраиваясь на свободной половине расправленной постели.       - Что ты забыл в моей комнате? – недовольно осведомился потомственный расхититель. На смену смущению с легким налетом стыда пришло спокойствие – друг не станет осуждать или высмеивать.       - Я ждал вас на завтрак, но вижу, что вы сыты совсем иной пищей, - беззлобно подколол друзей подрывник – легко придерживающую за живот У Се руку Чжана он совестливо игнорировал.       - Мог бы постучаться, - фыркнул тот.       - Ох, ты был слишком увлечен, Тяньчжэнь!       - Старый извращенец!       За шутливой возней железной троицы оторопело наблюдал притаившийся за дверью Ли Цу. Привлеченный звуками спора, начинающий расхититель хотел выяснить причину, но увиденное заставило его замереть на месте: богатая юношеская фантазия мгновенно нарисовала перед внутренним взором мальчишки исключительно смущающие сцены, от которых предательски покраснели уши. Доводы разума – трое мужчин были полностью одеты – лишь ценой неимоверных усилий смогли утихомирить разыгравшееся воображение.       - Выходи.       Голос Чжан Цилина беспощадно вторгся в сознание Ли Цу, побуждая подчиниться. Сделав неуверенный шаг вперед, начинающий расхититель стыдливо потупился. Железный Треугольник выглядел счастливым с растрепанными волосами и горевшими азартом глазами. Сидя в полностью разворошенной постели У Се, троица могла сойти за игривых и совсем еще юных мальчишек. Даже суровый Чжан Цилин, судя по расхристанному виду, принимал участие в общем веселье.       - Как спалось?       Парень удивленно посмотрел на наставника. Тот вел себя так, словно не Ли Цу только что подглядывал за старшими, приветливо улыбаясь. Вселенная, разделенная на троих без остатка, не могла вмещать еще одного, но начинающему расхитителю отчаянно хотелось стать ее частью. Однако стоило смириться с реальностью – его не выставили на ночь глядя только потому, что он бессовестно уснул под болтовню Панцзы.       - Неплохо. Как твоя встреча с семьей У? – слова только сорвались с языка, а Ли Цу уже стало неловко за них – какое право он имел лезть не в свои дела? К тому же лицо наставника отчетливо побледнело, радовала лишь немного поблекшая улыбка, так и не покинувшая обветренных и немного припухших – вероятно, искусанных – губ.       - Не сошлись во мнениях, - пожал плечами У Се.       - Я ждал тебя.       - Ну, дебаты со вторым дядей никогда не заканчиваются слишком быстро, так что я вернулся только после обеда. Что-то случилось?       - М? Нет. Я просто… ничего такого, - мотнул головой мальчишка, напоминая себе о рамках приличия.       - Вы как знаете, а я хочу есть, - не давая недосказанности повиснуть в воздухе, бодро заявил подрывник, вскакивая с насиженного места. – Идем, Улай, поможешь накрыть на стол.       Ли Цу был бесконечно благодарен Панцзы за все, даже за весьма ощутимое похлопывание по плечу, но особенно за возможность покинуть комнату вслед за ним.       - Ли Цу что-то скрывает.       - Похоже на то, - У Се с некоторым трудом выпутался из одеяла, в которое его завернул Панцзы.       - Поговори с ним, - приглаживая пушистые волосы наследника семьи У, мягко попросил Цилин.       - Поговорю.       

***

      - Что значит, ты угнал машину?! – воскликнул Ли Цу, едва не опрокинув тарелку с жаренными роллами из соевого творога.       Приняв к сведению совет офицера Моу и поразмыслив над ним в тишине ночи, У Се пришел к выводу, что тот прав – друзья имеют право знать об ошибках юности наследника семьи У.       - Прямо как в кино? – продолжал допытываться мальчишка, подаваясь немного вперед.       - Не совсем, - усмехнулся босс У. – Я ушел из дома, познакомился в каком-то баре с женщиной, напился и переспал с ней. Кажется. На самом деле, я ничего не помню. Когда утром решил подыскать себе жилье, столкнулся с приятелями из старшей школы. Они спорили из-за машины. Сказали мне, что потеряли ключи от нее.       - Ты серьезно повелся на этот развод? – присвистнул Ли Цу. – Каким же простаком нужно быть, чтобы так вляпаться?       - Наивность Тяньчжэня не знала границ, - добродушно хохотнул Панцзы, предостерегающе погрозив мальчишке пальцем.       - Машина, действительно, принадлежала одному из них. По документам. И вскрыл я ее, узнав, что их друг нуждается в срочной медицинской помощи. Только ключи они не теряли – машина была изъята за долги. Да и прав ни у кого не было, как и тяжелобольного друга. Оказалось, что вся эта компания скрывалась от полиции, а я помог им сбежать и фактически угнал машину, находящуюся в собственности у государства.       - Тебя арестовали, да?       - Ну, я догадался обо всем, когда мне предложили вскрыть еще одну машину. На спор. Приходивший вчера с утра помощник Моу Шоусюя и был тем, кто нашел меня в придорожной канаве. Я испугался, что семья У узнает, поэтому решил удрать, и, в результате, подрался с ним и еще одним полицейским.       - Тяньчжэнь, ты за день умудрился насобирать себе приключений на приличный срок, - от былой веселости Панцзы не осталось и следа. Подрывник был предельно серьезен, понимая, почему друг так старательно скрывал эту страницу своей биографии.       - Офицер Моу был тем, кто пришел не допрашивать, а поговорить. По итогу он слушал меня почти всю ночь. Он был первым человеком, который меня просто выслушал, не раздавая советов и даже не осуждая.       - Тяньчжэнь, этот старик развалил дело?       - Уничтожил часть улик и договорился с двумя другими полицейскими.       - Его помощник сказал, что офицер Моу даже не догадывался о том, что ты из семьи У, - нахмурился Ли Цу.       - Я пересказал ему практически всю свою жизнь, но так и не назвал своего имени, - уголки губ У Се дернулись в подобии ухмылки.       - Тяньчжэнь, да ты был плохим мальчиком, - плечи Ван Юэбаня немного расслабились, а лицо приобрело привычное благодушное выражение.       - Значит, офицер Моу прав, и я ничуть не изменился, - улыбка вышла кривой: как и было сказано в древнем трактате, засевшем в голове У Се, душа – чистый лист. И свой лист босс У исписал еще в юности.       - Изменился, - Ли Цу упрямо мотнул головой – тон наставника ему определенно не нравился. В нем было столько осуждения, направленного на самого себя, что от этого становилось муторно.       - Хах, ну, конечно.       Новая волна самоиронии захлестнула не только начинающего расхитителя, но и Чжан Цилина, пообещавшего самому себе непременно разобраться в хитросплетениях самовосприятия своего сокровища.       - Кстати, Тяньчжэнь, пока ты наслаждался началом нового дня, - заговорил Панцзы, стараясь разрядить обстановку, и, получив в ответ фырканье с закатыванием глаз, облегченно выдохнул, - звонил Сяо Хуа.       - И чего ему надо?       - Сказал, что хочет поговорить. Через пару дней он прилетит в Ханчжоу. Просил уговорить тебя не отказываться от встречи сразу.       - Считай, уговорил. И в чем суть?       - Это же Сяо Хуа, - отмахнулся подрывник. – От его загадочности сводит зубы. Но если господин Хуа решил наведаться в захолустье сам, то дело должно быть стоящим.       - Посмотрим. Ли Цу? – взгляд босса У остановился на начинающем расхитителе, пытающемся незаметно улизнуть с кухни.       - Я… Мне нужно идти.       - Ладно, - У Се понятливо улыбнулся. – Удачи.       - Тяньчжэнь, - Панцзы проводил парня задумчивым взглядом, - почему бы тебе не поговорить с Улаем?       - Ты что-то знаешь?       - Не больше твоего, - пожал плечами подрывник, складывая тарелки в раковину. – Ну, у меня тоже есть дела. Я обещал Мэй разобраться с родительским дневником. Оставляю посуду на вас. Надеюсь, справитесь, - глаза Юэбаня блеснули лукавством. – Сяогэ, проследи, чтобы Тяньчжэнь с его неуклюжестью не переколотил здесь все, - уже на выходе из кухни поддразнил он друзей, проворно уворачиваясь от летящего в лицо полотенца.       

***

      - У Се, ты не прав, - уверенность У Се в собственной испорченности нервировала. Почему светлый ум Железного Треугольника считает себя едва ли не монстром, Чжан не понимал, а разобраться в этом вопросе не получалось – тот отвечал ядовитым ехидством в свой адрес, не желая слушать никаких доводов.       - Почему?       Властный Цилин, оспаривающий его слова, сбивал с толку. Потомственный расхититель еще ни разу не видел Сяогэ таким, и от этого становилось не по себе.       - Разве не ты говорил, что мы твоя семья? – Чжан смотрел пристально, не отводя немигающего темного взгляда от лица растерянно поглядывающего на него в ответ наследника семьи У.       - Я… Да.       - Тогда почему ты не позволяешь нам помочь? – чувствовать себя настолько рассерженным на У Се было непривычно – и это чувство никак не походило на чужеродное раздражение, навязанное темными силами мертвого города. Хотя Цилин и понимал, что все равно не сможет причинить вреда своему самому дорогому человеку, столь яркие негативные эмоции пугали и вызывали еще большую эмоциональную вакханалию. Никто и никогда не объяснял Чжану, какие последствия могут быть у любви, да он и сам не интересовался человеческими взаимоотношениями и чувствами до встречи с У Се и даже немного дольше, сознательно отгораживаясь от них, как от ненужного и тягостного груза, но приходящее осознание диктовало свои условия, с которыми приходилось считаться и которые предстояло научиться преодолевать.       - Вы слишком предвзяты, - прозвучало глухо и надломлено.       - У Се, - взять себя в руки удалось не сразу, однако Цилин смог внешне расслабиться, - это ты предвзято к себе относишься. Почему ты считаешь себя недостойным нашей заботы? Почему продолжаешь думать, что ты хуже других, если это не так? Ни я, ни Панцзы не видим в тебе ничего плохого. Не веришь нам, спроси Лю Сана или Яньцзина – ты намного лучше многих людей, - продолжая говорить, Сяогэ откровенно поражался собственной складной и проникновенной речи. Похоже, у любви были и куда более интересные побочные эффекты. – У Се, мне больше ста лет, но до нашего знакомства я не встречал людей, подобных тебе, - Чжан одним плавным шагом сократил оставшееся до наследника семьи У расстояние, осторожно притягивая его в свои бережные объятия.       У Се, такой сильный, стойкий и независимый со всеми, в руках Цилина становился чувствительным, хрупким и податливым, позволяющим заглянуть за многочисленные маски в самую душу, где скрывал от всего мира настоящего себя – уязвимого и жаждущего любви, нежности и заботы. Его следовало трепетно оберегать, каждый отведенный им двоим миг показывать, насколько он дорог и любим, даже если вместо доверчивой открытости проступала ставшая привычной за многие годы защитная замкнутость. Сяогэ не хотел душить своей заботой, однако всем сердцем желал дать У Се чувство защищенности, безопасности и надежности, которых тот был лишен так долго, что успел забыть о их существовании.       Потомственный расхититель кивнул самому себе, хватаясь за Чжана, как утопающий за соломинку. Властный Цилин или заботливый, несдержанный или нежный – У Се безоговорочно принимал все ипостаси. Боссу У решительно не нравилось подчиняться и показывать слабину, но У Се был другим: отзывчивым и позволяющим доминировать над собой. Хотя доминирование – громко сказано, ведь Сяогэ не пытался подчинить, надавить или навязать что-либо. Он был предельно нежен и ласков. Пожалуй, сегодняшняя вспышка гнева – жест отчаяния человека, только познающего человеческие чувства, в одночасье ставшие слишком сильными и неконтролируемыми из-за всколыхнувшегося в душе страха за чересчур самокритично относящегося к самому себе и совершенно безалаберно к собственной безопасности наследника семьи У.       Целовать У Се стало новой и весьма приятной необходимостью, от которой Цилин не мог отказаться, пока ему позволяли беспрепятственно сминать теплые и податливые губы, прижимая тонкое тело (на самом деле, он даже не подозревал, насколько стройным был У Се) настолько тесно к своему, что жар, исходящий от них обоих, ощущался даже через слои одежды. Проведя рукой по прогнувшейся спине, Чжан с удивлением понял (и как он раньше не заметил), что У Се вновь облачился в его толстовку, до этого аккуратно сложенную – он помнил очень хорошо – на одной из полок в шкафу.       От неожиданного открытия в голове вспыхнула шальная мысль, имеющая множество самых невероятных доводов для ее осуществления. Однако так бессовестно пользоваться доверием и открытостью своего сокровища, Чжан не спешил, давая себе время успокоиться – не ему решать, как долго тот будет идти к принятию их отношений. Поэтому все, что позволил себе Цилин – ненавязчиво усадить У Се на свои колени, вовлекая в новый поцелуй.       Ласковые пальцы в его волосах стали приятным бонусом к подрагивающему льнущему к нему телу и припухшим мягким губам, отзывчиво отвечающим на неспешность и нежность Сяогэ.       У Се буквально растворялся в чутких ласках, которые дарил ему Цилин. Он, определенно, не был возбужден, но ощущения казались настолько интенсивными, что перед глазами вспыхивали разноцветные круги. Они оставались открытыми, только зрение меркло под напором поглощающих изнутри чувств.       В очередной раз отрываясь от губ Сяогэ, чтобы сделать пару коротких глотков воздуха, У Се слепо провел ладонями по сильным плечами, поднимаясь вверх и зарываясь пальцами в густые черные пряди. Рука Цилина, что лежала на его бедре, несильно сжимая и надавливая, создавала особую атмосферу, несущую в себе возможность осознания всей правильности происходящего. Вторая рука мягко оглаживала спину потомственного расхитителя, целомудренно спускаясь до пояса штанов и возвращаясь обратно на шею, привлекая ближе для очередного поцелуя.       - Сяогэ, - от чрезмерно усилившейся чувствительности и в разы повысившейся эмоциональности У Се не сдержал судорожного всхлипа, пряча лицо на плече Чжана и бесконтрольно и порывисто обнимая его за шею.       Цилин обнимал в ответ бережно, придерживая за поясницу и перебирая пушистые волосы на затылке. Эмоции наследника семьи У ошеломляли своей яркостью и обнаженностью, словно Сяогэ смог наконец разрушить стену из собственноручно созданных У Се запретов и ограничений. Намокшая рубашка лишь сильнее убеждала Чжана в правильности собственных действий. Его сокровищу нужен был человек, способный помочь пережить все те эмоции, что он подавлял столько лет, чтобы после сделать следующий шаг.       Почувствовав чужое присутствие, Цилин приоткрыл глаза, сталкиваясь ими с оторопелым взглядом Ли Цу…       ***       Ли Цу понуро брел вдоль домов, мысленно ругая себя последними словами – за пару дней он надеялся найти себе жилье, но никто не спешил сдавать свою жилплощадь подозрительному безработному парню. Все попытки устроиться на работу также с треском провалились. Оставалось только смириться с неизбежным и попросить У Се приютить его еще на одну ночь, чтобы первым утренним рейсом вернуться в Пекин. Как примириться с отцом парень не знал, однако сидеть на шее у наставника и его друзей считал абсолютно недопустимым. В конце концов, Железный Треугольник сдержал свое обещание и дождался его в Ушаньцзюй – большего обещано не было.       Проскользнув мимо кухни, чтобы не отвлекать пританцовывающего Панцзы от создания очередного кулинарного шедевра, Ли Цу отправился на поиски У Се. Вот только становиться свидетелем столь смущающего и близкого взаимодействия наставника и Чжан Цилина – и с чего вдруг он решил, что эти двое так и не перешли на новый уровень отношений – он точно не планировал, хотя был рад за обоих. Начинающему расхитителю еще ни разу не доводилось видеть босса У таким расслабленным и абсолютно беззащитным перед кем бы то ни было, что он невольно засмотрелся на представшую перед его глазами сцену. И чего уж точно Ли Цу не мог себе представить даже в самых смелых фантазиях – У Се, сидящего на коленях Чжан Цилина, доверчиво льнущего к нему и порывисто обнимающего за шею.       Встречаясь глазами с темным непроницаемым взглядом несокрушимой силы Железного Треугольника, начинающий расхититель непроизвольно сделал шаг назад – тот продолжал бережно держать У Се в своих руках, плавно покачивая, словно утешал маленького ребенка. Ребенком босс У точно не был, но только не по сравнению с Чжан Цилином. Их разница в возрасте казалась Ли Цу немыслимой, однако никак не неуместной или противоестественной – обоих мужчин все устраивало, так какое он имел право лезть со своей моралью.       - Привет.       Мальчишка недоверчиво посмотрел на наставника, неуклюже соскользнувшего с коленей Чжан Цилина на кровать. Смущенным или рассерженным У Се точно не выглядел, в отличие от начинающего расхитителя, чувствующего себя потерянным.       Навязчивое желание Ли Цу – обнять – лишь усилилось. Влюбленным в своего наставника он, определенно, не был, однако имел острую потребность в заботе и отеческой любви, которых не знал с детства.       - Я не хотел мешать, - вряд ли кому-то было дело до его извинений, но проигнорировать факт собственного вторжения в личную жизнь далеко не посторонних людей мальчишка не мог.       - Все в порядке, - заверил У Се. Только сейчас Ли Цу заметил, что наставник уже второй раз на его памяти был одет в худи Чжан Цилина. – Ли Цу, что случилось?       - Я… Я не знаю, что мне делать, - выпалил начинающий расхититель, не давая себе шанса отступить – не ночевать же ему на улице.       - Расскажешь?       У Се не давил, оставляя принятие окончательного решения за парнем. Его проницательный взгляд, вопреки обыкновению, лучился теплом – Ли Цу не обманывался, понимая, что тот еще не до конца пришел в себя после… А вот об этом самом «после» думать себе он запрещал.       Начинающий расхититель покрутил головой в поисках подходящей горизонтальной поверхности – ноги после двухдневного забега по Ханчжоу нещадно гудели. К его разочарованию единственной пригодной для сидения оказалась кровать У Се, не считая заваленного одеждой стула. Незаметно выдохнув, Ли Цу прислонился спиной к стене, борясь с желанием съехать по ней на пол.       - Я не смог найти в Ханчжоу жилье, потому что никто не хочет сдавать комнату безработному, а таких безработных, как я, слишком много, чтобы просто взять и устроиться на работу. И я не могу вернуться в Пекин в ближайшее время, потому что отец точно меня убьет, - на одном дыхании выдал начинающий расхититель, сбиваясь под конец на нервный шепот. – Я, действительно, не знаю, что мне делать, - через силу выдавил из себя он, проезжаясь спиной по стене вниз. Поднять голову и посмотреть в глаза наставника и Чжан Цилина было безумно стыдно, оставалось лишь бездумно пялиться на свои колени, комкая пальцами свободные джинсы.       - Ты поругался с отцом?       Когда У Се успел приблизиться к нему, Ли Цу не знал, но отчетливо ощущал тепло его рук на своих плечах. Над наставником возвышался Чжан Цилин, смотрящий на мальчишку сверху вниз все тем же нечитаемым взглядом.       - Я возразил ему. Сказал, что он не прав, и ты вовсе не плохой человек. Тогда он выставил меня за дверь.       - Ли Имин не причинил тебе вреда?       Ли Цу вскинул удивленный взгляд на Чжана – тот выглядел искренне заинтересованным и даже немного сопереживающим. Не настолько, как в случае с У Се, но все-таки это было намного лучше, чем привычное холодное безразличие.       - Нет. У Се, я… Можно я переночую в Ушаньцзюй? Завтра я уберусь отсюда, обещаю. Просто позволь остаться еще на одну ночь.       - Ли Цу, о чем ты? – У Се нахмурился, всматриваясь в лицо мальчишки. – Я не выгоняю тебя. Вставай.       Теплые руки босса У потянули вверх, поднимая на ноги. Куда его ведут, Ли Цу не знал, но не сопротивлялся, покорно следуя за хозяином Ушаньцзюй.       - Садись.       Парень осмотрелся – небольшая комнатка выглядела опрятной, хотя немного пыльной. Мягкая кровать, установленная вплотную к стене, шкаф и пара стульев – все, что она была в состоянии в себя вместить. Однако даже этого минимума на одну ночь казалось слишком много.       - Я могу переночевать в гостиной.       - Ли Цу, ты можешь оставаться здесь сколько захочешь.       - Но не могу же я жить в твоем доме просто так, - сидеть на шее у наставника начинающий расхититель не собирался – пускай его не выгоняют, но вряд ли стоило пользоваться добротой босса У безвозмездно. Они не родственники и даже не лучшие друзья – для У Се мальчишка просто знакомый, который нуждался во временном жилье и посильной помощи. – Я найду работу и заплачу тебе, честное слово!       - Не беспокойся об этом, - покачал головой У Се. – Мне не нужны твои деньги.       - Тогда что тебе нужно?       - Ничего.       - Сначала все так говорят! – почему он вдруг снова повысил голос на наставника, сомневаясь в каждом его слове, Ли Цу не мог объяснить даже самому себе.       - Ли Цу, - голос Цилина отдавал холодом. – У Се не пытается тебя обмануть.       - Все в порядке, Сяогэ. Он имеет полное право мне не доверять. Давай, поступим так: Ли Цу, ты можешь жить в Ушаньцзюй просто так, без каких-либо обязательств и ограничений. Если тебя не устраивает такой вариант, то можешь помочь Ван Мэну с антикварной лавкой. Передумаешь – помни, ты мне ничего не должен. Договорились?       - Я думал, ты собираешься вернуться в богом забытую дыру.       - Чуть позже. У меня еще есть несколько неоконченных дел в Ханчжоу. Тем более, стоит дождаться Сяо Хуа и выяснить, что ему понадобилось на этот раз.       - Предупредишь меня, прежде чем выставить?       - Думаю, тебе стоит отдохнуть. Поговорим обо всем завтра.       - Сегодня, - упрямо мотнул головой начинающий расхититель.       - Ладно. Сяогэ? – У Се обернулся, запоздало понимая, что остался в комнате один на один с Ли Цу. – Так, - он снова посмотрел на понурого парня, - о чем ты хотел поговорить?       - Не знаю с чего начать, - пожал плечами тот.       - Сначала? – на пробу предложил босс У, опускаясь на ближайший стул.       Ли Цу едва ли сам осознавал, как его речь постепенно начала ускоряться, а он сам безостановочно делился своими сомнениями и переживаниями, не задумываясь, вываливая свои проблемы на молчаливо слушавшего громогласные откровения наставника. Если У Се и был удивлен, то умело скрывал свои эмоции от мальчишки, демонстрируя только участие и поддержку, читавшиеся во всем. Дойдя в своем марафоне искренности до навязчивого желания обнять У Се, начинающий расхититель испуганно притих, стоило словам сорваться с уставшего от болтовни языка.       - Обнять? – голос босса У звучал непривычно мягко.       Ли Цу лишь коротко кивнул – не было никакого смысла забирать свои неосторожные слова назад. Оставалось только надеяться на понимание наставника, не спешащего отчитывать за подобные вольности мысли своего нерадивого ученика.       Все предыдущие объятия – поспешные и продиктованные страхом потери – не шли ни в какое сравнение с этим. У Се умел быть не только жестким, но и заботливым. И обнимал он бережно, делясь теплом. Теперь Ли Цу совершенно точно знал, почему железная троица так любила совместные объятия – такого умиротворения и чувства защищенности он не знал ни разу за свою довольно короткую жизнь. Вполне возможно, он должен был испытывать жуткую неловкость, доподлинно зная, как наставник проводит время с Чжан Цилином, но нет – вместо этого его затопила безграничная благодарность, граничащая с безумием от новых захватывающих ощущений.       У Се предпочитал держать дистанцию в отношениях с людьми, без оглядки подпуская к себе только Сяогэ и Панцзы. Поэтому справедливо полагал, что окружающие заслуживают такого же деликатного отношения к своим личным границам – нарушать собственноручно созданные ограничения босс У позволял себе крайне редко и с очень ограниченным кругом знакомых. А потому тайное желание Ли Цу стало для него настоящим откровением. У Се искренне считал, что после всего произошедшего, тот должен был окончательно разочароваться в своем наставнике. Стремление остаться рядом с железной троицей он объяснял повышенным интересом начинающего расхитителя к личности Чжан Цилина, но не к нему. Однако мальчишка продолжал удивлять, и босс У втайне признавал, что тот, на самом деле, похож на него в юности – такой же невинный, любознательный и непосредственный в своих желаниях и чувствах. И если бы такое вообще было возможно, то он бы без вопросов принял Ли Цу, как своего сына: жаль, вселенная диктовала свои законы, которым приходилось внимать, не смотря на собственную прихоть.       

***

      У Эрбай самозабвенно распинался перед Сяо Хуа, предлагая услуги семьи У по поиску затерянной гробницы циньского принца Фусу. Каким образом вездесущий старый лис прознал о приезде в Ханчжоу главы девятой семьи У Се не знал, но решил не вмешиваться в затянувшиеся дебаты, разразившиеся во внутреннем дворе Ушаньцзюй, со скучающим видом наблюдая за спором со стороны.       Панцзы то и дело закатывал глаза – намеки Эрбая были очевидны, но никому и в голову не приходило принимать их за чистую монету. То, что семья У не имеет реальной власти над своим наследником, в Цзюмэнь знали все. Подрывник не скрывал – он испытывал эстетическое удовольствие от вида раскрасневшегося старого лиса и флегматично язвившего Сяо Хуа. Стоявший рядом Цилин смотрел на представление с самым отстраненным видом, и только У Се с Панцзы отчетливо видели, что Сяогэ откровенно потешается над резвящейся компанией, хотя едва ли посторонние могли заподозрить его в подобном.       Начинающий расхититель несколько раз порывался прекратить прения, но каждый из них отступал под насмешливым взглядом пуза и души Железного Треугольника. Развлечения нерушимой троицы казались Ли Цу странными, хотя не лишенными некого извращенного смысла, пока остающегося вне зоны его понимания.       Победа Цзэ Юйчэня стала закономерным итогом – в полемике глава девятой семьи уступал разве что Хэй Яньцзину и У Се. Гордо вскинув подбородок, господин Хуа поднялся на крыльцо, оставляя гневно сверкающего глазами У Эрбая устало обмахиваться щегольской шляпой.       - Смотрю, вы прекрасно развлеклись за мой счет, - фыркнул Цзэ Юйчэнь.       - Мы только начали входить во вкус, - хохотнул в ответ Панцзы, демонстрируя старому знакомому поднятый вверх большой палец.       - Сяо Хуа, с каких пор ты стал разъезжать по провинциям, чтобы предложить кому-то поучаствовать в новой экспедиции? – У Се смотрел чуть прищурившись – загадочный вид главы Цзэ навевал на определенные мысли, которые, впрочем, он не спешил озвучивать.       - Это выгодное предложение. Если удастся найти гробницу Ин Фусу, то все останутся с прибылью.       - Второй дядя предлагал свои услуги, - хмыкнул потомственный расхититель, искоса поглядывая на встрепенувшегося родственника.       - Очевидно, что он намекал на тебя. Я уже обговорил вопрос команды с председателем Чжаном и несколькими главами Цзюмэнь. Семья Ци, которая напрямую вовлечена в это дело, настаивает на том, чтобы именно ты возглавлял экспедицию.       - Почему я?       - У тебя достаточно навыков и опыта работы «в поле». Немногие из Цзюмэнь могут похвастаться таким длинным списком вскрытых гробниц. Еще до твоей экспедиции в Хэйчжу я хотел предложить тебе совместную работу над разрешением загадки трех печатей, недавно обнаруженных в одном из захоронений эпохи Цинь. За все это время нам удалось установить, что печати принадлежали царству Ци и имели некое отношение к принцу Фусу. Пока не ясно, каким образом они связаны, но Хо Сюсю нашла интересную легенду. Возможно, за ней стоит нечто большее. Поэтому мне, Хо Сюсю и семье Ци нужна помощь Железного Треугольника. У Се, ты можешь сам собрать команду. От семьи Ци к ней присоединится Сяцзы. От семьи Хо в качестве врача – Хо Даофу. Я и Сюсю предоставим все необходимое: людей, деньги и оборудование.       - В чем подвох? – холодно поинтересовался У Се.       - Как я и сказал, за тайной печатей может стоять нечто большее. Есть вероятность, что к смерти принца Фусу были причастны некоторые из предков нынешних лидеров Цзюмэнь. Поэтому все девять семей заявили о своем праве быть включенными в предстоящую экспедицию. Председатель Чжан ограничил число людей от каждой из семей всего до двух человек.       - Почему бы Лаобусы самому не возглавить эту экспедицию? – нахмурился Панцзы.       - На самом деле, десяток людей лишним не будет.       - Кажется, вы забыли кое о чем, - голос босса У звенел от хорошо сдерживаемого гнева.       - О чем?       - Пригласить на вашу тайную встречу нас троих, - безжалостно припечатал потомственный расхититель. – Сяо Хуа, ты лучше других в Цзюмэнь знаешь, что не стоит играть со мной в подковерные игры. Попроси ты помочь семьи Ци, то у меня было бы намного меньше причин отказать. Но связываться с очередным скелетом темного прошлого девяти семей я не собираюсь.       - У Се, ты не можешь решать за троих, - покачал головой Цзэ Юйчэнь.       - Ты прав. Панцзы и Сяогэ сами решат соглашаться или нет.       - Тяньчжэнь, что за вопрос? – возмутился подрывник. – Я отказываюсь.       - Я тоже, - Цилин окинул тяжелым взглядом главу семьи Цзэ.       - Ваше право, - кивнул Сяо Хуа. – Через неделю состоится собрание Цзюмэнь. Если до того времени вы передумаете, то сообщите мне. А пока у меня есть еще одна интересная новость. Очень кстати, что семья У собралась здесь практически в полном составе. Господин Эрбай, - Цзэ Юйчэнь с легкой полуулыбкой посмотрел на старого лиса, восседавшего посреди двора в окружении своих людей, - слышал, на днях вы пытались женить У Се на дочери некого Мао Гуанхуэя – давнего партнера вашей семьи, но получили довольно жесткий отказ. Хотя после сами были рады, что сделка не состоялась.       - Этот балбес никак не женится, - обвинительно покачал головой глава семьи У. – Кроме него в нашей семье нет наследников. Еще немного, и в Цзюмэнь станет на одну семью меньше.       - Если все дело только в наследнике, то вам не стоит переживать – у вашего племянника есть внебрачный сын.       - Что?! – впервые У Се и Эрбай действовали слажено, с недоумением уставившись на Цзэ Юйчэня.       Ли Цу резко вскинулся, опрокидывая стул – делить наставника с его неизвестно откуда взявшимся сыном отчаянно не хотелось. Мальчишка сам мечтал занять это место, надеясь однажды остаться в жизни У Се и всей железной троицы навсегда, но теперь все чаяния рушились подобно неуклюже сложенному карточному домику. Начинающий расхититель почувствовал, как задыхается от подступившего к горлу кома.       - Двадцать три года назад У Се неплохо провел время с дамой, которая через несколько дней вышла замуж и уже в браке родила сына, - Сяо Хуа опустил перед растерявшимся наследником семьи У плотный конверт.       - Кто? – хрипло выдавил босс У, гипнотизируя недоверчивым взглядом насмешливо переливающуюся на солнце бумагу.       - Сам посмотри.       - Этого не может быть, - едва слышно пробормотал он, пробежавшись глазами по ровным строчкам.       - Что там? – нетерпеливо вскочил со своего места Эрбай, но Панцзы опередил его, выхватывая из рук замершего друга белоснежный лист.       - Похоже, это судьба, - удовлетворенно крякнул подрывник, спустя долгую минуту молчания. – Тяньчжэнь, разве это не здорово?!       - Наверное…       - Сяогэ, ты только посмотри, - суетился Юэбань, суя под нос хмурого Чжана успевший изрядно измяться документ. Тот с непроницаемым выражением лица вчитался в предложенный текст, хмыкнув, подзадоривая своей загадочностью и ироничной усмешкой идущего напролом Эрбая.       Добравшись, наконец, до стола и вытянув из подрагивающей руки племянника злополучный листок, глава семьи У в миг расширившимися глазами посмотрел на притихшего Ли Цу:       - Ты?       - Я? – тупо переспросил начинающий расхититель.       - Улай, - удар Панцзы вышел болезненным, но зато действенным – Ли Цу пришел в себя, вопросительно уставившись на подрывника. – Поздравляю!       - С чем?       - Ты сын У Се.       Прозвучало слишком спокойно, и Ли Цу был готов ударить Чжана за возможную насмешку, вот только серьезный взгляд воина свидетельствовал об одном – тот говорил правду, как есть.       - П-правда?       - Кто такая Чэн Лу? – устало воскликнул Эрбай, не спуская глаз с отрешенно смотрящего сквозь него племянника.       - Это моя мать, - выдохнул начинающий расхититель, начиная осознавать, что все происходящее – не плод его воображения, и его мечта исполнилась самым неожиданным образом. Оставалось донести эту мысль до выпавшего из реальности У Се.       - У Се, ты, действительно, переспал с этой женщиной? – продолжал допытываться старый лис.       - Да. Возможно. Я был пьян. Очень. И ничего не помню.       - Хочешь ты или нет, но тебе придется объясниться перед всей семьей! – окончательно вспылил У Эрбай, круто разворачиваясь на каблуках. – Завтра в полдень. И мальчишку своего прихвати.       У Се отстраненно кивнул – мнение семьи У и многочисленных партнеров его не интересовало, в отличии от мнения Сяогэ и Ли Цу. Те вели себя подозрительно тихо, словно уже успели исчезнуть из жизни потомственного расхитителя. Беззвучно простонав, босс У уронил голову на руки, умудрившись приложиться лбом о столешницу – боли он не почувствовал, но уровень привычной самоиронии значительно возрос: это надо же было умудриться похитить собственного сына. Все-таки его неуклюжесть и невезучесть – настоящая причта во языцех.       - Похоже, вам четверым есть, что обсудить, - подавленность несгибаемого босса У заставила взыграть совесть Цзэ Юйчэня. Глава девятой семьи намеревался отвлечь того неожиданной новостью, а после получить согласие на участие в экспедиции, но, похоже, на этот раз ошибся в собственных расчетах.       - Как ты узнал? – голос У Се звучал незнакомо, однако в нем отчетливо слышались угрожающие нотки.       - Ван Пэй, на самом деле, был непревзойденным мастером по сбору информации, - с деланной независимостью пожал плечами Сяо Хуа. – Этот документ обнаружили мои люди в его временном убежище, на которое указала Ся Лишу. Оставалось только провести соответствующую экспертизу, чтобы удостовериться в подлинности данных. Разве ты не рад? Теперь у тебя нет никаких обязательств перед семьей У.       - Сяо Хуа, у тебя совсем совести нет? – обманчиво спокойным тоном осведомился босс У, поднимаясь из-за стола.       - Не думал, что влюбившись, ты станешь таким глупцом, - немного надменно фыркнул Цзэ Юйчэнь.       - Зато ты, как был самовлюбленным придурком, так им и остался, - не остался в долгу У Се. – Тебе лучше уйти, - взяв себя в руки, продолжил он, подражая менторскому тону главы Цзэ.       - Буду ждать твоего окончательного ответа через неделю, - ухмыльнулся господин Хуа – бодрый шаг, которым он пересекал внутренний двор Ушаньцзюй, даже на сотую долю процента не отражал его истинного душевного состояния. Давняя навязчивая идея – вывести У Се из равновесия – наконец-то воплотилась в реальность, но не принесла ожидаемого морального удовлетворения, только жгучее совестливое разочарование в собственном эгоистичном поступке. В голову пришла запоздалая мысль о том, каким образом Чжан Цилин воспримет неожиданную новость, и не станет ли она началом конца для их едва ли одобряемых обществом отношений с У Се. Возвращаться и выяснять столь щепетильный момент Цзэ Юйчэнь не стал, однако пообещал себе обязательно постараться исправить положение дел, если вдруг все пойдет наперекосяк.       - Пойдем-ка, Улай, - Панцзы сжал плечо начинающего расхитителя.       - Но…       - Давай-давай, - подталкивая парня в сторону кухни, подрывник незаметно кивнул неподвижно стоящему за спиной друга Цилину. Непредвиденное известие стало настоящей бомбой замедленного действия, в которых Ван хорошо разбирался, а потому предоставил Сяогэ и У Се возможность разобраться в сложившейся ситуации на месте, пока наследник семьи У не успел сделать собственные – совершенно неверные – выводы и поверить в них. В вопросах личных отношений босс У оказался профаном, в отличии от Чжана, неожиданно демонстрирующего гораздо большую осведомленность, чем Юэбань мог себе представить, зная насколько нелюдимым тот был в самом начале становления Железного Треугольника.       - У Се…       - Дай им поговорить, - покачал головой Панцзы.       - Почему У Се так разозлился? – ожидать бурного восторга по поводу внезапно свалившегося на голову отцовства со стороны наставника было глупо, но Ли Цу все же надеялся на разговор, чтобы убедить У Се принять этот факт.       - Тяньчжэнь злится не на тебя, - рассудительно заметил подрывник, разливая по кружкам чай, - и даже не на Сяо Хуа, - Юэбань тяжело вздохнул, опускаясь на стул. – Он злится на самого себя, чувствует себя виноватым перед тобой и Сяогэ.       - Но почему?       - Это Тяньчжэнь, - невесело хохотнул Ван.       - Он меня выгонит?       - Конечно, нет, - Панцзы ободряюще похлопал забравшегося в кресло с ногами Ли Цу по спине. – Я рад, что по итогу сыном У Се оказался именно ты, - хмыкнул он, немного расслабляясь в обществе начинающего расхитителя.       - Правда?       - Айя, как будто ты не знаешь, что Ван Панцзы всегда говорит только правду!       Ли Цу помнил, как подрывник утешал его на краю пропасти, позволяя заливать горячими слезами свою куртку, но грубые и большие руки Панцзы, притянувшие мальчишку ближе к себе через подлокотник кресла, стали куда большей – и весьма приятной – неожиданностью.       

***

      - У Се, - молчание затягивалось. Сколько прошло времени с того момента, как их оставили наедине, Цилин не знал, но был абсолютно уверен, что немало. Однако У Се так и не сдвинулся с места и даже не поменял положения, продолжая безучастно стоять на ступенях Ушаньцзюй. – У Се, - реакция наследника семьи У на внезапную новость казалась странной – сам Чжан уже успел привязаться к мальчишке, а потому не видел ничего ужасного в том, что Ли Цу оказался сыном У Се. Но, похоже, сам потомственный расхититель считал иначе: глубоко погрузившись в себя, он больше походил на куклу, чем на живого человека.       У Се моргнул, выныривая из своих мыслей – притупившиеся было эмоции захлестнули с новой силой, грозясь потопить под натиском все разрастающейся волны. То, что его пытаются растормошить и заставить посмотреть в темные глаза напротив, босс У понял далеко не сразу, но поддался твердой сильной руке, ласково обхватившей напряженный подбородок, встречаясь взглядом с тепло смотрящим на него Цилином.       - Сяогэ, я, действительно, ничего не помню.       - Это не важно. Цзэ Юйчэнь предоставил достаточно доказательств – Ли Цу твой сын.       - Ты…, - потомственный расхититель резко замолчал, не зная как продолжить – вся ситуация казалась совершенно абсурдной, но не настолько, чтобы всерьез переживать о напрочь забытых воспоминаниях двадцатилетней давности. Что, действительно, имело значение – как воспринял известие Сяогэ.       - Я привык к Ли Цу, если ты об этом, - долго мучиться над возникшим вопросом ему не дал сам Цилин, четко и ясно обозначая свою позицию.       - Хорошо, - заторможено кивнул босс У, размышляя над превратностью судьбы, успевшей всего за десяток дней перевернуть всю его жизнь с ног на голову.       - У Се, не надумывай, - мягкий голос Чжана вклинился в водоворот мыслей, заполнивших гудящую, словно от удара, голову потомственного расхитителя. – Ты ни в чем не виноват.       - Я знаю. Все совершают ошибки.       - Ли Цу – не ошибка, - покачал головой Цилин, все так же придерживая свое сокровище за подбородок и не давая ему отвести взгляд. – Он дорог тебе.       - У него есть отец, - вяло возразил наследник семьи У – то, что он давно видел в мальчишке именно сына, а не просто ученика, У Се признал еще в тот самый момент, когда увидел его в руках Ван Пэя. Но живой и здравствующий Ли Имин значительно усложнял принятие факта отцовства.       - Почему бы тебе не поговорить с Ли Цу?       - Ты, действительно, привык к нему, Сяогэ, - улыбка вышла слабой, но на душе стало легче – Цилин принимал его любым, и, самое главное, принимал мальчишку.       - Он похож на тебя, - убедившись, что У Се вновь не заплутает в своих мыслях, Чжан убрал пальцы с подбородка потомственного расхитителя, притягивая его к себе. – Завтра я пойду с тобой, - длинные пальцы вплелись в пушистые волосы, нежно массируя затылок.       - Второй дядя будет в «восторге», - обронил босс У, укладывая голову на плечо стоявшего ступенькой ниже Цилина.       От неприкрытого сарказма в голосе самого дорого человек, Сяогэ хмыкнул – старому лису придется признать свое поражение, потому как ни Чжан, ни Панцзы не допустят, чтобы семья У и ее партнеры навредили У Се или Ли Цу.       

***

      Начинающий расхититель уверенно вошел в особняк семьи У следом за У Се. Тому, что их обоих вызвались сопровождать Чжан Цилин и Панцзы, мальчишка не удивился, признавая, что так на самом деле гораздо спокойнее – никто в трезвом уме не посмеет пойти против Железного Треугольника в полном составе.       Подавив очередной зевок – все-таки поздний разговор с наставником затянулся почти до середины ночи – Ли Цу с интересом осмотрелся. Большая комната, в которую их привели подчиненные Эрбая, оказалась битком заполнена чопорными людьми, с неприязнью посматривающими на компанию босса У. Перескакивая взглядом с одного лица на другое, парень на краткий миг обомлел, внутренне холодея от страха – на него смотрел Ли Имин: зло и немного презрительно.       - Второй дядя расстарался, - холодно усмехнулся У Се, заметивший в толпе человека, привлекшего внимание начинающего расхитителя.       - Тяньчжэнь, ты ведь понимаешь, что тебя постараются скомпрометировать? – подрывник скривился, адресуя чересчур агрессивно настроенному мужчине в третьем ряду, парочку нелицеприятных жестов. Полюбоваться покрасневшим лицом, Панцзы не дал вошедший в помещение У Эрбай.       - Думаю, все закончится тем, что меня вышвырнут из Цзюмэнь, - безразлично пожал плечами босс У, скрывая Ли Цу от пронзительного взгляда второго дяди за спинами железной троицы.       - Лаобусы не допустит подобного.       - Он не может вмешиваться во внутренние дела семей, - возразил Цилин, придвигаясь ближе к У Се – настрой собравшихся под одной крышей людей, возомнивших себя самой моралью во плоти, ему однозначно не нравился.       - Вижу, ты пришел не один, - Эрбай удобно устроился в кожаном кресле, сталкиваясь взглядами с племянником – судить явно решительно настроенного идти до самого конца наследника семьи У по сути было не за что, но за свою спонтанность приходилось расплачиваться вдвойне. Старый лис открыто признавал, что У Се сделал для семьи намного больше любого из собравшихся здесь людей, как помнил и о том, какую жертву принес тот ради самого Эрбая. Глава У не сомневался – те слезы в гостинице Тяньлин, что позволил себе племянник, были настоящими, как и последующая забота с его стороны. Но несвоевременно взыгравшая гордость грозила разрушить все.       - Второй дядя, не тяни, - от У Се веяло холодом. – Партнерам семьи У не терпится обвинить меня во всех смертных грехах. Не так ли? – хищная улыбка коснулась обветренных губ, вселяя в собравшихся страх вперемешку с презрением и ненавистью.       - Ты переспал с едва знакомой женщиной, но отказался жениться на моей дочери, - ядовито выплюнул холеный мужчина, с вызовом поглядывая на нерушимое трио.       - Ааа, - насмешливо протянул У Се, делая шаг вперед. – Неужели здесь собрались лишь безгрешные и невинные праведники? Господин Мао, не вам учить меня жить. С вашим-то послужным списком. Что вы все хотите услышать? Душещипательную историю и раскаяние? – потомственный расхититель рассмеялся. – Их не будет, - резко оборвав смех, жестко припечатал он. – Напился. Переспал. Не ваше дело с кем, когда и как.       - Босс У, думаешь, ты святой? – не сдержался еще один из партнеров Эрбая.       - О, даже близко нет. Скорее, наоборот. Но свою непорочность я отдал за самое ценное, что было в моей жизни. И это не секс в дешевом мотеле с едва знакомой женщиной.       - Ты похитил моего сына! – молчавший до этого Ли Имин вышел вперед, смерив У Се уничижительным взглядом.       - На самом деле, я предложил ему покинуть машину, но Ли Цу остался, заключив со мной сделку – вы живы только благодаря ему. Он мог стать свободным от издевательств с вашей стороны, стоило только захлопнуть дверцу и помахать мне рукой на прощание.       - Я сам поехал с У Се, - уверенно заявил начинающий расхититель, с вызовом посмотрев на собравшихся. – И только он каждый раз возвращался за мной. Даже сейчас, когда тебя не было рядом, У Се спас меня и моих друзей, ни разу не упрекнув нас троих!       - Этот… недочеловек запудрил мозги таким дурням, как ты и твои дружки. Вы просто троица дрянных мальчишек! Что ты забыл в доме такого монстра?!       - Следи за языком, - Цилин говорил спокойно, но безжалостный взгляд, направленный на Ли Имина, выдавал в нем настоящего хищника.       - Да что ты возомнил о себе, сопляк?! – взорвался тот. Рука занесенная для удара, что предназначался то ли У Се, то ли Ли Цу – похоже, агрессор так и не смог решить наверняка – была перехвачена сильными сомкнувшимися на запястье пальцами. Раздался хруст, и Ли Имин с коротким воплем рухнул на колени, прижимая поврежденную конечность к своей груди.       - Не прикасайся к ним, - бесстрастный голос звучал зловеще – помещение погрузилось в нездоровую тишину, нарушаемую стонами сидящего на полу Ли Имина.       - Прячешься за спиной ручного зверя, - прохрипел мужчина, отползая чуть в сторону.       - Чжан Цилин – человек! – отрезал У Се. – И никому не стоит забывать об этом.       - Ох, а-Се, конечно, Чжан Цилин – человек, - появление бабули У сопровождалось мерным постукиванием палочки о деревянный пол. – Чжан Цилин, семья У так и не поблагодарила тебя за десять лет жизни нашего а-Се, - старушка слегка склонила голову в знак благодарности.       Эрбай, вздохнувший с облегчением, последовал ее примеру.       - Да что за! Этому сопляку чуть больше двадцати! – не сдавался Ли Имин.       - Этому «сопляку» лет больше, чем любому в этой комнате, - хохотнул Панцзы. – Даже бабуля У ему не конкурент.       - Ван Панцзы, смотрю, ты ничуть не изменился, - благосклонно улыбнулась госпожа У.       - Госпожа, только посмотрите на них! – Мао Гуанхуэй ткнул пальцем в сторону железной троицы, поддерживая настрой Ли Имина на более мирной волне – становиться следующим в очереди в травматологический пункт ближайшей больницы он не спешил, а потому избегал переходить на личности.       - Мой а-Се счастлив рядом с этими людьми, - рассудительно заметила старушка. – Дитя, - бабуля У приблизилась к начинающему расхитителю, - как славно, что у моего а-Се такой замечательный сын. Бабушка была права – ты так на него похож.       - Госпожа У, я…       - Не отворачивайся от а-Се – твое появление в его жизни было истинным провидением.       - Госпожа У, принять в семью безродного мальчишку…       - Господин Мао, при всем уважении, это решать не вам. Эрбай, что за цирк ты устроил? – старушка гневно сверкнула глазами.       - Мама, я…       - Хороша компания. Один – безнравственный монстр, другой – бессмертное чудовище, а третий – чокнутый гопник, - зло фыркнул Ли Имин. – Ли Цу, мы уходим!       - Железный Треугольник – лучшее, что случалось в моей гребаной жизни! – взорвался начинающий расхититель. – И не тебе их судить!       - Думаешь, ты нужен кому-то из них? Они вышвырнут тебя на улицу, как только наиграются! Монстр навсегда останется тварью, а чудовище – зверем! Даже этот жирдяй…       Ли Имин схватился за кровоточащий нос, с гневным недоверием поглядывая на тяжело дышащего Ли Цу.       - Не смей так говорить о них! – яростно сжимая кулаки, прошипел мальчишка.       - Айя, Тяньчжэнь, да Улай вылитый ты! – радостно возвестил Ван Юэбань, оттаскивая парня подальше от изрядно пострадавшего Ли Имина.       - Панцзы, - покачал головой Чжан, ухмыляясь уголками губ – подрывник был, как всегда, прав.       - Кань Цзянь, Бай Шэ, проводите гостя, - бабуля У указала на возмущенно открывающего и закрывающего рот Ли Имина. – Ему не рады в этом доме. А-Се, - при взгляде на внука на морщинистом лице расцвела легкая улыбка, - навести бабушку, как будет время. А теперь ступайте. Бабушке есть, о чем поговорить с этими людьми.       - Бабуля У, вы лучшая, - Панцзы без стеснения поднял большие пальцы вверх, получая в ответ лукавый взгляд.       - Подхалим, - хмыкнула старушка, не сдержав благодушной улыбки – ее а-Се был в надежных руках.       

***

      - Так, я, правда, могу остаться?! – Ли Цу с надеждой поглядывал на У Се и присмиревшего Эрбая.       - Как хочешь, - бросил глава У, стараясь, чтобы голос звучал ровно – его достопочтеннейшая матушка взирала на «идиллию» с экрана установленного на столе лэптопа.       - Дитя, ты можешь стать частью семьи У, - вмешалась в разговор бабуля У. – Бабушка будет очень рада, если ты согласишься.       - Я просто хочу остаться с У Се, - мотнул головой начинающий расхититель.       - Славно, - если старушка и была огорчена столь деликатным отказом, то искусно сделала вид, что это не так – осуждать мальчика за его решение не стоило, оно могло измениться под натиском иных обстоятельств.       - Спасибо.       - Эрбай, возвращайся, мы еще не закончили тот разговор, - при взгляде на среднего сына взгляд бабули У потяжелел.       - Да, мама, - недовольно буркнул под нос глава У, отчетливо видя веселье в глазах Панцзы и усмешку Чжан Цилина – после разбора полетов, устроенного в семейном особняке матушкой, сохранить лицо перед партнерами оказалось непросто, но он справился. Теперь же изрядно потрепанная гордость была безжалостно растоптана Железным Треугольником. К сожалению, на этот раз, кроме самого себя винить У Эрбаю было некого.       - Давайте, закатим вечеринку по этому поводу?! – воодушевленно сгреб всех троих в свои медвежьи объятия Панцзы. – Такое событие стоит отметить хорошей компанией!       - Ладно-ладно, - рассмеялся У Се, чувствуя себя по-настоящему счастливым.       - Отлично! Улай, не хочешь пригласить своих друзей?       - А можно?       - Конечно. Идем-идем, обговорим детали, - подрывник приобнял начинающего расхитителя за плечи, увлекая куда-то вглубь дома.       - Ты рад? – Цилин смотрел на стоящего рядом У Се.       - Как и сказала бабуля, я счастлив рядом с вами, - пожал тот плечами, широко улыбаясь и представая перед Чжаном совсем еще юным и счастливым мальчишкой.       _____________________________________________________________       Комментарий к 33 главе:       Нет, мы не станем рассуждать о самой главе, просто хотим напомнить, что согласно первоисточнику, Ци Хэй вообще никаким боком не относится к восьмой семье Цзюмэнь, но мы – это мы, которые все делают по-своему. Поэтому у нас Яньцзин – принадлежит к ней, да и учителем У Се он был не первым и не последним, хотя и научил его многому. В целом у босса У было много учителей, но самым лучшим оказалась сама жизнь (и, вероятно, особые чувства к Чжан Цилину). Поэтому не будем приписывать все заслуги Ци Хэю.       P.S.: еще пара слов о Хо Даофу – он аутсайдер в семье Хо из Цзюмэнь. Но ведь и Хо Сюсю побывала на его месте. Его история с У Се полна загадок, на которые нет ответов даже в первоисточнике, где этот персонаж встречается крайне редко. Однако, как мы видим, в Перезагрузке им – не без помощи Панцзы – удается найти общий язык. Поэтому нет ничего удивительного в том, что он помогает У Се с бизнесом. И, как нам кажется, с политикой Хо Сюсю он вполне мог вновь стать полноправным членом семьи Хо.       Примечания:       1. Защищайся, не нужно унижаться.       Встречай трудности с улыбкой на лице.       Зажги в своём сердце огонь надежды, начни все с начала.       Шаг за шагом продолжай двигаться навстречу мечте. Йа!       Полностью избавься ото всех проблем.       Сбрось с себя бремя –       Важно сделать первый шаг.       Нет ничего невозможного.       (перевод строчек из песни в исполнении Чжан Исина «Маска»)       2. Мяньбаоши (面包师 [miànbāoshī]) – дословно переводится, как «пекарь». Именно так в Перезагрузке Панцзы называл Хо Даофу.       3. Гоцзыцзю (果子酒 [guozi jiu] – фруктовое вино. Часто сливовое с использованием фруктовой ягоды муме, благодаря которой вино имеет гранатовый оттенок и насыщенный вкус. Можно употреблять как в чистом виде, так и для приготовления различных коктейлей и блюд.       4. Тоюпин (拖油瓶 [tuōyóupíng]), Мэньюпин (闷油瓶 [mēnyóupíng]) – выражение, по сути, является оскорблением и дословно переводится, как «притащенная бутылка из-под масла». Так образно говорят о падчерице или пасынке, приведенных матерью в дом второго мужа, а так же о повторно вышедшей замуж женщине. Именно так У Се назвал Цилина при третьей встрече перед тем, как команда У Саньшэна отправилась в гробницу ванна Лю. Кажется, там использовалось еще слово «уляо» (无聊 [wúliáo]), которое переводится, как «тоскливый», «угрюмый», «бесполезный». То есть угрюмая бутылка из-под масла. Хотя со вторым составляющим прозвища мы можем и обшибаться, все-таки давно это было. Однако в слове «mēnyóupíng» заложен именно такой смысл: «угрюмая/тоскливая бутылка из-под масла».       ----------       С уважением к читателям, Pushok Mandarin и Mandarinoviy Pushistic        ----------       С уважением к читателям, Сюньлу