Новые приключения Железного Треугольника

«You say it was like this.

I was torn between two worlds:

One full of promise,

And the truth I knew would hurt.

…

See I was just thinkin,

Now my life is on the road,

The straight and the narrow,

On the route that I've been showed.

You know it’s not easy

To try to change your ways»*(1)

(Kristian Leontiou – Story Of My Life)

      Узкая каменистая дорожка на пути к карстовой воронке Ниубици петляла среди поросших зеленью холмов. Небольшая деревушка Жаньцзягу с ее табачными и рисовыми полями, радушно принявшая на ночлег путников, осталась позади, а впереди команду расхитителей ждала укутанная утренней дымкой долина с густым лесом и сверкающей в редких солнечных лучах змейкой реки.       Новая экспедиция отличалась от любой другой в первую очередь тем, что к У Се впервые обратились за помощью в поиске пропавших более десятилетия назад людей. Спасательная экспедиция к берегам Линьгао, предпринятая Железным Треугольником, была не в счет, как и поход босса У в долину Хэйчжу.       Улун поражал своими просторами и ландшафтом, и не походил ни на одно из тех мест, где за долгие годы вскрытия древних гробниц приходилось бывать нерушимой троице. Горные хребты, крутые тропинки, леса, реки, озера и глубокие провалы сливались в единый чарующий пейзаж.       Вдохнув землисто-древесный со сладковатыми нотками запах, У Се поймал на себе задумчивый взгляд изумрудно-зеленых глаз, обладательница которых держалась рядом с бодро вышагивающими чуть впереди Панцзы и Ци Хэем. Новая встреча с прошлым началась с экстренно созванного собрания семьи У и так некстати воскрешенных воспоминаний о студенческих годах.       

***

      - Sean Wu? (нем.: Шон У?)       Обернувшись на смутно знакомый голос, У Се на мгновение замер, встречаясь взглядами с быстро шагающей ему навстречу женщиной в сопровождении Бай Шэ и второго дяди.       - Anna Haas, schön dich zu sehen. (нем.: Анна Хаас, рад видеть тебя)       - Hallo, - не размениваясь на долгие церемонии, Анна Хаас заключила опешившего потомственного расхитителя в крепкие объятия. – Hey, kannst du wirklich immer noch fließend Deutsch sprechen? So viele Jahre sind vergangen! (нем.: Привет! Эй, неужели ты по-прежнему можешь свободно говорить на немецком языке? Столько лет прошло!)       - Nur manchmal muss ich meine Deutschkenntnisse im Alltag nutzen, - адресовав давней знакомой дежурную улыбку, босс У поспешил выбраться из кольца без всякого стеснения стискивающих его рук, увешенных нитями браслетов. Присутствие в резиденции семьи У Анны походило на насмешку судьбы: он так долго старался забыть все, что когда-либо связывало его с ней, но стены этого здания снова преподнесли ему неожиданный «сюрприз». (нем.: Просто иногда мне приходится использовать свои знания немецкого языка в повседневной жизни.)       - Nun, das ist nicht mehr nötig. Jetzt können wir Ihre Muttersprache sprechen, - не обращая внимания на написанное на лицах служащих семьи У и нескольких неведомым образом затесавшихся в их ряды партнеров второго дяди недоумение, продолжила возбужденно говорить Анна. (нем.: Ну, в этом больше нет необходимости. Теперь мы можем разговаривать на твоем родном языке.)       - Wirklich? – скептически осведомился босс У, припоминая ее неловкие попытки флиртовать с ним на китайском языке во времена их учебы в Германии. (нем.: Действительно?)       - Only if you're not going to talk to me in English, - рассмеялась та. (англ.: Только если ты не собираешься разговаривать со мной на английском языке.)       - Well, no. Show me what you've achieved. I want to hear you speak Chinese, - усмехнулся в ответ У Се: лицо У Эрбая успело изрядно побагроветь, разгладившись лишь на последней паре фраз, произнесенных обоими собеседниками на знакомом тому языке. (англ.: Ну, нет. Покажи мне, чего ты достигла. Хочу услышать, как ты говоришь на китайском языке.)       - Обалдеть, – расплывшись в доброжелательной улыбке, Анна схватила его за плечи, проворными пальчиками ощупывая спрятанное под слоями одежды тело. – Ты так хорошо выглядишь, даже лучше, чем во времена нашей учебы в университете.       - О чем это вы? – не удержался от фырканья У Эрбай.       - О, ничего такого! – покачала головой Анна. – А вы должно быть Чжан Цилин и Ван Панцзы? – отмахнувшись от дальнейших расспросов скрипнувшего зубами бывшего главы семьи У, она сосредоточилась на мужчинах, стоящих за спиной У Се. – Хай Шао много рассказывал о вас. И передавал привет.       - Как он поживает? – вежливо осведомился Панцзы, делая шаг вперед.       - Прекрасно. После ваших приключений он вернулся в Германию. Сейчас работает техническим аналитиком в крупной транспортной компании. Ах, похоже, архитектором ты так и не стал, - картинно взмахнула руками Анна Хаас, вновь обращаясь к У Се. – Значит, я и Хай Шао были правы: ты нечто большее, чем идеально выполненный чертеж на бумаге. Знаешь, я разузнала кое-что о деятельности членов Цзюмэнь, в частности семьи У. Поэтому пришла сегодня, чтобы просить тебя о помощи.       

***

      - Этот путь самый безопасный, - смачно сплюнул на землю нанятый из местных жителей через старосту деревни проводник.       Ковер изо мха и трав пружинил под ногами экспедиционной группы. Возвышающиеся над головами людей кроны деревьев шелестели на ветру. В паре чжанах под крутым откосом разбиваясь фонтанчиками брызг о прибрежные камни и пороги*(2), шумел разделяющий долину стремительный горный поток. В солнечных лучах поблескивали капельки росы на листьях колючих кустарников. Со всех сторон доносился птичий щебет. А надежное присутствие Сяогэ и Панцзы придавало уверенности в благополучном исходе необычной во всех отношениях вылазки.       - Старейшина Ту говорил что-то о древней легенде, связанной с пещерами, - нарушила затянувшееся молчание Анна.       - Известное зло, - кивнул гид. – Страшилка для деревенских ребятишек, чтобы они не приближались к воронке и не ходили без сопровождения в лес.       - И все же, - не думала отступать та.       - Во времена правления Тан Яо*(3), - тяжело вздохнув, недовольно проворчал проводник, - и Великого Потопа*(4) воды двух рек смешались, и древнее зло, заключенное в Фэньхэ, обрело свободу. Оно поражало богов, людей, животных, птиц и растения – всех на своем пути, пока странствующий мудрец не остановил его, заточив в пещере под горой. И любой, кто осмелится войти и сломать печать, обречет себя и других на смерть. В любом случае, это всего лишь сказка.       - Неужели никто не пропадал в этих местах? – скептически хмыкнул Панцзы.       - Люди всегда пропадают, - пожал плечами гид. – И что? Предлагаете винить в их пропаже мистические злые силы? Помнится, лет пятнадцать назад пропала дочь нашего прежнего старосты, а спустя четыре года оказалось, что она просто сбежала со своим любовником от мужа. На моей памяти из всех случаев исчезновения людей в этих местах самый трагичный был связан со старостой Янь. Из троих детей семьи Янь вернулся лишь он один. Это событие сильно потрясло жителей деревни. Минуло тридцать два года, а староста Янь лишь шесть лет назад оставил попытки найти брата и сестру, перестал водить любопытствующих в долину и занял должность деревенского старосты. С тех пор, как в две тысяча тринадцатом году та женщина-спелеолог занималась изучением пещер, туристов и исследователей, вроде вас, прибавилось. Кто-то возвращается в деревню, кто-то – нет. А вообще «потеряшками» в наших местах занимается офицер Симэнь. Если имеете в виду кого-то конкретного, то лучше обратиться к ней. Хотя несколько лет назад был один странный случай, но сумасшедших хватает и в наши дни.       С последним оброненным проводником словом разговоры смолкли, позволяя У Се погрузиться в собственные мысли: где-то там впереди их всех ждало новое опасное приключение, манящее своей загадочностью и будоражащее пытливый ум потомственного расхитителя своей непредсказуемостью.       

***

      - Одиннадцать лет назад семеро участников научно-исследовательской группы общества спелеологов Хун Мэйгуй*(5) пропали без вести, - продолжила излагать детали истории Анна Хаас. – В их число входил старший брат нашего фотографа Сары Райт, Джек Райт, а также брат-близнец Элеоноры Лэнг, сокурсницы Шона, Кристофер Лэнг. Родные и близкие членов научно-исследовательской группы смерились с их исчезновением, но три месяца назад стало известно, что Дане Хуа удалось спастись. Ее нашел в лесу местный житель около пяти лет назад. К сожалению, психическое здоровье Даны не располагает к продуктивному общению. Все, что врачам удалось добиться от нее за прошедшее время: ее настоящее имя – Хуа Динсян, и несколько десятков акварельных рисунков. На каждом рисунке – пещеры Эрвандун*(6). Кроме одного. Обществом Хун Мэйгуй было принято решение еще раз исследовать их в надежде отыскать останки шестерых участников пропавшей экспедиции. В некотором смысле, мы добились успеха, и нашли одно из тел. Точнее, мы нашли скелет, каску, рацию, компас, флягу и еще несколько вещей.       - Известно, кому принадлежат останки?       - Да, - кивнула она на закономерный вопрос Ван Панцзы. – Останки принадлежат Кристоферу Лэнгу. При нем был жетон-смертник. Причина смерти не выявлена. В этом заключается первая странность, с которой мы столкнулись. Согласно заключению экспертов, Кристофер погиб восемь лет назад, а не одиннадцать, что было бы объяснимо. И, предположительно, он все еще был физически здоров на момент своей смерти.       - Так, чем семья У может вам помочь? – по-деловому осведомился У Эрбай, покорно замолкая под ощутимо довлеющим взглядом патриарха клана Чжан: эта партия была для него проиграна, как только Железный Треугольник в полном составе переступил порог резиденции семьи У, но въевшаяся за годы управления семьей привычка снова давала о себе знать в самый неподходящий для демонстрации собственной сомнительной власти момент.       - За полтора месяца, что мы обследовали пещеры Эрвандун, ничего не происходило, - все тем же сдержанным тоном пояснила Анна Хаас. – Никаких намеков на то, что кто-то кроме Кристофера побывал в них. Никаких следов. Но около недели назад наша портативная станция запеленговала сигнал от рации той самой модели, которую использовала команда Кристофера Лэнга. Это еще одна странность, поскольку прошло одиннадцать лет, и рация самого Кристофера вышла из строя.       - Вам удалось обнаружить работающую рацию? – озабочено уточнил Панцзы.       - Не совсем. Мы обнаружили пещеру, из которой шел сигнал. Изначально мы решили, что это вход в секцию Ветров, соединяющую пещерный комплекс Эрвандун с пещерным комплексом Саньвандун. Там очень узкий проход и сильные потоки воздуха, несущие пыль и песок. Йенс Эркет, Льюис Хоггарт и Луи Лу вызвались первопроходцами. Они преодолели секцию, но оказались не там, где рассчитывали. Пещера, что они обнаружили, не значится ни на одной карте системы Эрвандун-Саньвандун.       - Что именно они увидели? – подался вперед У Се.       - Ничего, - мрачно покачала головой Анна. – Все пространство пещеры окутано желтым туманом. Судя по симптомам, с которыми всех троих доставили в местную больницу, ядовитым туманом. Луи взял пару образцов воздуха из пещеры. Единственное, что они отчетливо запомнили пред тем, как потерять сознание – запах. Немного сладковатый, одновременно горький, пряный и густой запах.       - Это все? – нахмурился подрывник.       - Было еще кое-что, - не стала лукавить Хаас. – Не знаю, насколько достоверны слова Луи, но он утверждает, что видел какую-то тень внизу. Что-то очень быстрое и большое. А еще он слышал свистящий или жужжащий звук, похожий на дешевую флейту, и шум падающей воды. Кроме того, Луи видел тусклый мерцающий свет. Он шел последним и успел закрыть лицо шейным платком, когда заметил клубы тумана и почувствовал странный запах. Вероятно, поэтому он смог вытащить Йенса и Льюиса.       - Они в порядке? – вновь напомнил о своем присутствии У Эрбай.       - Да. Но в ближайшее время они не смогут участвовать в экспедиции.       - Что насчет сигнала от рации? – щелчком пальцев У Се вывел притихшую знакомую из раздумий, намекая на продолжение ее истории.       - Сигнал прервался, - словно скинув с плеч невидимый груз, Анна вернулась к изложению фактов. – Однако за несколько минут до этого он изменился. Это продолжалось всего несколько секунд. Обычно рация находится в режиме приема, чтобы передать сообщение, необходимо нажать кнопку для переключения на соответствующий режим, - ее голос снова затих.       - Анна, что ты слышала? – приблизившись к давней знакомой, У Се положил руку на отчетливо дрожащее плечо.       - Голос, - сделав над собой усилие, уверенно заявила Анна. – Я слышала голос Бена Лю, напарника Кристофера Лэнга.       

***

      - Вот вход в пещеры, о котором вы говорили, - попыхивая самокруткой, проводник махнул рукой в сторону расщелины в скале. – В пяти инях к югу от него находятся старые шахты. Там постоянно случаются обвалы, поэтому не советую лезть в них, если не хотите остаться похороненными в залежах руды и селитры.       - Когда последний раз кто-то входил в пещеру со стороны леса или спускался в карстовую воронку? – оглядевшись по сторонам, босс У сосредоточился на собеседнике.       - Несколько дней назад, - удушливый сигаретный дым завис пред лицом У Се, заставляя его инстинктивно отпрянуть и задержать дыхание. – Какой-то профессор заплатил мне, чтобы я показал ему этот вход. С ним было еще пять человек. Все такие молодые. Но больше я их не видел. И в деревне они тоже не появлялись.       - Вы говорили о странном происшествии несколько лет назад, - заговорила Анна. – Что вы имели в виду?       - Когда брат Яо возвращался со свадьбы своей сестры из поселка Линьши, - с видимой неохотой поделился историей проводник, - он решил срезать путь через долину. В одном ли к северо-западу отсюда брат Яо встретил женщину, бродившую вдоль реки. Уже в деревне стало понятно, что она заблудилась. Старейшина Ту даже признал в ней кого-то, но женщина оказалась душевнобольной. Брат Яо связался с офицером Симэнь, и та отвезла ее в Фулин.       - Спасибо, - поспешно перебил открывшую было снова рот давнюю знакомую У Се. – Это все, что мы хотели знать. Мы записали пройденный путь, - в доказательство своих слов он весомо потряс перед носом поморщившегося мужчины навигатором, - поэтому вам не нужно возвращаться за нами.       - Как знаете, - отмахнулся от назойливо жужжащей над ухом мухи гид. – У старосты Янь в доме есть переносная станция. Если будет нужна помощь, можете связаться с ним по рации.       - Мы учтем, - кивнул Ци Хэй. – Не будем медлить, - точный удар ладонью между лопаток вынудил возмущенно фыркнувшую Анну подавиться словами, направляя ее к небольшому песчаному отлогу, ведущему в недра пещерного комплекса.       Пара кристально прозрачных ручейков, огибающих отлог вдоль скал, в сумраке расщелины сливались в единый поток, бурлящий в тесном пространстве. Покрытые мхом известняковые стены давили на семенящих по узкому перешейку друг за другом людей. Тяжелый влажный воздух осаживался в легких, вызывая приступы кашля.       За очередным поворотом проход начал расширяться, образуя грот, свод которого поддерживали гигантские сталагнаты, поднимающиеся из недр озера. Естественный барельеф на потолке пещеры искажался в отраженном от парящих под самым сводом полупрозрачных облачков свете налобных фонариков. Вдоль кромки воды, отчасти переходя на стены, простирался ковер изо мха и зелени, кое-где сквозь гравийную насыпь из разрушившихся разноцветных кристаллов кальцита*(7) и известнякового щебня пробивались низкорослые кустарники.       - Ого, - одобрительно присвистнул Панцзы. – Целый подземный мир.       - Grabräuber wie Sie können diese einzigartige Welt kaum schätzen, - неприязненно скривившись, надменно заявил спутник Анны. (нем.: Грабители могил вроде вас вряд ли могут по достоинству оценить этот уникальный мир)       - Дитрих! – прикрикнула на товарища Хаас, но была остановлена от дальнейшей тирады властным жестом со стороны босса У.       - Es ist nicht so abwertend, über diejenigen zu sprechen, die Ihnen zu Hilfe gekommen sind, - в тон болтуну парировал У Се. (нем.: Не стоит так пренебрежительно говорить о тех, кто пришел вам на помощь) – Благодаря нашей деятельности расхитителей, - перейдя на привычную речь, назидательно продолжил он, - мы умеем ценить не только каждый прожитый день, но и все то хорошее и прекрасное, что нам посчастливилось увидеть в своей жизни.       - Хочешь уважения? – усмехнулся Дитрих. – Просто потому, что пришел сюда? Уилл, объясни этим четверым…       - Босс У прав, - предупредительно покачал головой невысокий худощавый китаец, натягивая на лицо извиняющуюся улыбку, адресованную железному трио и независимо рассматривающему потолок Ци Хэю. – Я наслышан о боссе У и его команде. Это я посоветовал Анне обратиться к семье У за помощью в поисках пропавшей экспедиционной группы Кристофера Лэнга.       - Су Вэйи, - раздосадовано прошипел немец, но снова был бесцеремонно перебит напарником.       - Не думаю, что кому-то из них, - Су Вэйи указал на разбредшихся по пещере расхитителей и стоявшего прямо перед ним У Се, - нужно твое признание. Оно у них уже есть. Мы ученые. И только. Что касается девяти самых известных в разных кругах семей расхитителей гробниц, то все наши знания и навыки никогда не сравнятся с их возможностями, опытом и запасом сведений из разных областей науки, истории, искусства… В две тысячи шестнадцатом году я некоторое время сотрудничал с семьей Цзэ. От их главы я узнал о боссе У и остальных. Но не имел возможности познакомиться. До вчерашнего дня.       - Ладно, мы все поняли, - расплылся в ехидной ухмылке Яньцзин. – Хватит лить нам мед в уши. Эта пещера есть среди рисунков вашей подруги Хуа Динсян. И она имеет, по меньшей мере, три входа-выхода, не считая того, через который мы пришли. И так, У Се, куда дальше?       - Судя по рисункам Хуа Динсян, нам предстоит следовать за рекой, - не замедлился с ответом потомственный расхититель. – Нужно перебраться на противоположный берег озера. За тем сталагнатом, - луч карманного фонарика высветил из влажного сумрака объемную каменную колонну, основание которой напоминало расходящиеся веером куриные лапки, - должен быть еще один проход, ведущий в галерею. Через нее мы попадем к гроту с водопадом, а уже оттуда – в секцию, которую прозвали Морем спокойствия.       - Что? Это нелепо, - запротестовал Дитрих. – Мы просто будем ходить по кругу. В чем смысл?       - Анна сказала, что пещеру с ядовитым туманом вы нашли случайно, следуя за сигналом рации, - все тем же менторским тоном внес ясность У Се. – Я попросил ее и Уилла обозначить маршрут на карте Эрвандун, но, как оказалось, они не помнят, как добирались туда. На самом деле, никто из вашей команды не смог внятно воспроизвести пройденный путь. И ты не был исключением, когда Анна собирала дополнительную информацию. Поэтому нам придется довериться в этом вопросе Хуа Динсян – единственной, кто помнит, хотя и не осознает этого.       - Шон, что мы будем делать, когда обойдем все секции, нарисованные Даной? – осторожно поинтересовалась Анна, балансируя на кромке воды. Узкая полоска известнякового щебня – шириной не больше чи – тянулась вдоль одной из стен грота.       - Уверен, мы найдем ту странную пещеру по подсказкам Хуа Динсян, - удержав давнюю знакомую от падения в воду, заверил У Се. – Порой наше подсознание намного надежнее осмысленных попыток воскресить воспоминания.       Длинный коридор с причудливо изогнутыми стенами и высоким потолком, по колено заполненный кристально чистой водой, уходил в темноту. В спокойном течении подземной реки, у самого дна резвились безглазые сомики-альбиносы. Стайка мелкой перламутровой рыбешки с длинными усиками и широкими плавниками пугливо спряталась под нагромождение камней, стоило рассеянному желтоватому свету коснуться поверхности воды. Чуть в отдалении, на глубине, сверкая флуоресцирующими боками, усеянными зеленоватыми, словно урановое стекло*(8) чешуйками, стремительно рассекая пошедшую рябью гладь, проплывал гигантский толстолобик*(9).       Плеск весел эхом разносился по укутанной мраком и туманной взвесью галерее. Три соединенных стропами резиновые лодки бесшумно скользили вдоль украшенных естественными горельефами*(10) и скальными трещинами стен в рассеянном свете налобных фонариков.       По мере того, как команда углублялась в недра пещерного комплекса, высота свода начала увеличиваться, а бочкообразный коридор в скором времени превратился в огромный зал, накрытый, словно пуховой периной перистыми облаками.       - Сойдем здесь, - перекрикивая шум приближающегося водопада, У Се махнул в сторону пологого скалистого берега. – Дальше пойдем пешком, - подхватив с валуна, служившего своеобразным палом*(11), рюкзак, он решительно зашагал к проходу, по обеим сторонам которого тянулись витые сталагмиты, напоминающие ряды кольев из рогов мархуров*(12).       Лабиринт из тоннелей и залов вывел команду к секции Моря спокойствия, вход в которую вопреки называнию внушал трепет и больше походил на оскаленную пасть свирепого демона, чем на врата в «царство безмятежности». Наносы из известнякового щебня, песка и раздробленных раковин животных, переливающихся в желтоватых лучах, замедляли движение вперед, вынуждая гостей пещеры смотреть под ноги и сохранять предельную концентрацию.       - Мы прошли почти половину секции, - заметила Анна. В ее руках мерцала вытянутая, отливающая жемчужным сиянием спиральная раковина, неведомым образом уцелевшая среди обломков породы, смещающихся по мере разлива подземной реки в сезон дождей на поверхности. – Мы обследовали ее, когда спускались сюда в прошлый раз. Но я не помню, чтобы нам приходилось пересекать ее после.       - Согласно рисункам Даны, нам нужен один из проходов, - перетасовав карточки с изображениями пещер, пояснил У Се. – Узнаешь? – в руках Анны оказался один из аккуратно ламинированных снимков.       - Да, - ее лицо прояснилось. – Нам показалось, что эта секция нестабильна, поэтому мы обошли ее стороной. Что скажете? – она протянула рисунок своим товарищам.       - Как вообще можно что-то разобрать в этом? – досадливо поморщился Дитрих.       - Конечно, не Клод Монте*(13) и не Каналетто*(14), но я, действительно, узнаю секцию, о которой говорит Анна, - возразил напарнику Су Вэйи. – Для построения своего маршрута мы использовали карту Эрвандун, составленную Эрин Линч. И эта секция была отмечена на карте, как красная зона. Если мы пройдем через нее, то окажемся на месте гибели Кристофера Лэнга. Возможно ли, что это самый короткий путь от пещеры с ядовитым туманом до выхода на поверхность?       - Всякое случается, - покачал головой Панцзы, отказавшись от осмотра окрестностей в пользу поддержание разговора. По его мнению, с обследованием секции отлично справлялись Сяогэ и Яньцзин, легко и непринужденно преодолевающие многочисленные наносы, образующие великолепное панно*(15), созданное самой природой. Переплетение линий и разнообразие форм хорошо просматривались с того места, где стоял подрывник. – Как и сказал У Се, давайте, доверимся вашей подруге.       - Дана не была нашей подругой, - огрызнулся Дитрих, сверля пузо и душу Железного Треугольника недовольным взглядом. – Мы ее даже не знали. Только пару раз видели на общем фото с командой.       - Как скажешь, - примирительно заключил Ван Юэбань. – Дитрих Балль? Кажется, я где-то уже слышал это имя.       - Цю Дэкао.       - Айя, Сяогэ, а ты ведь прав! – обернувшись к другу, расплылся в широкой ухмылке Панцзы. – Тот чертов бизнесмен, путавшийся с японцами и морочивший головы девяти семьям еще во времена Чжан Цишаня. Точно-точно. Одно время мы были знакомы с человеком по имени Раймонд Балль. Геологом, кажется. Уже и не помню, что с ним стало, - он задумчиво поскреб подбородок. – Нет, не помню.       - Это был мой отец, - багровея и судорожно сжимая кулаки, сквозь зубы процедил Дитрих.       - Ох, - сочувственно покивал Ван Юэбань, - извини, приятель. Просто воспоминания о былых денечках.       - И он погиб, - уже спокойнее продолжил Балль.       - Сожалею.       - Итак, - нарушила повисшую тягостную тишину Анна, - проход, ведущий в красную зону чуть дальше. Советую всем одеть каски. Я уже говорила, что секция нестабильна, и в ней случаются обвалы.       - Вряд ли это будет хуже, чем в недостроенной шахте в гробнице Наньхай-вана, - фыркнул Панцзы. – Надеюсь, в красной зоне хотя бы нет никаких тварей.       - Не беспокойся, - У Се адресовал ему слабую улыбку, - нет свидетельств о том, что в Эрвандун водятся твари. Только летучие мыши, несколько неизученных видов растений, птиц, рыб и планктона. Но они не представляют опасности для человека.       - Ты противоречишь самому себе, Тяньчжэнь, - хмыкнул подрывник, бодро вышагивая рядом с другом. – Но спасибо.       - Проход, - добравшись до достаточно широкого пролома в породе, Анна обернулась к своим спутникам, всего на мгновение встречаясь глазами с Чжан Цилином, но этого оказалось достаточно, чтобы почувствовать ощутимо довлеющую ауру этого человека. И тем сильнее закрадывались в ее голову подозрения о природе взаимоотношений всего железного трио.       

***

      - Я выяснила, что глава семьи У и его друзья специализируются на исследовании подобного рода странных и жутких мест, - сделав большой глоток предложенного одним из служащих семьи У чая, Анна подняла глаза от кружки, встречаясь ими с У Се: переговоры о помощи в расследовании дела одиннадцатилетней давности и обследовании опасной пещеры Эрвандун переросли в самую настоящую конфронтацию.       - И так, ты хочешь, чтобы кто-то вместо тебя и твоей команды отправился в Эрвандун и разобрался с таинственным исчезновением команды спелеологов в пещере с ядовитым туманом? Ради пропавшего одиннадцать лет назад Бена Лю? Я не стану подвергать опасности людей семьи У. И вряд ли кто-то из девяти семей согласится помочь тебе в этом вопросе. Извини, - так и не дождавшись вразумительного ответа, кроме затянувшихся гляделок, У Се развернулся к выходу, намериваясь покинуть резиденцию семьи У, но был остановлен цепкими пальчиками, сминающими рукав куртки.       - Пожалуйста, останься, - воцарившуюся тишину разрезал судорожный всхлип. – Ты прав. Ты во всем прав. Чего ты хочешь? Я… Я могу…       - Собираешься растоптать собственную гордость? Это того не стоит.       - Бен – мой муж, - срываясь на отчаянный шепот, торопливо заговорила Анна. Ее пальцы судорожно вцепились в местами потертую ткань в попытке удержать собеседника. – Я одиннадцать лет не решалась признать, что он мертв. Я возглавила команду, чтобы убедиться в его смерти. Но вместо этого услышала его голос, зовущий меня…       - Ты не можешь знать наверняка, - покачал головой У Се. – Это мог быть электронный голосовой феномен. Довольно распространенное явление интерпретации случайных электронных звуков, как голосов.       - Он назвал меня Сяоту.       - Айя, - поднявшись со своего места, вклинился в разговор Панцзы. – Тяньчжэнь, мы трое слишком хорошо знаем, что значит проживать день за днем, цепляясь за призрачную надежду, когда она – это единственное, что удерживает на плаву и не позволяет лишиться рассудка в стремительно рушащемся мире. Ты и Сяогэ знаете, что значит ожидание в надежде на новую встречу длиною в целое десятилетие. Я понимаю твою позицию. Ты глава семьи У. Твой долг заботиться о ней. И ты действительно не можешь рисковать кем-либо ради сомнительного предприятия. Но что, если нам троим принять эти риски и помочь в поисках? Наша троица участвовала в еще более опасных и безумных авантюрах.       - Панцзы, - ошеломленно выдохнул У Се.       - Что скажешь, Сяогэ? – ободряюще сжав плечо потомственного расхитителя, Ван Юэбань посмотрел на молчаливого друга.       - Согласен, - заглянув в растерянно смотрящие в ответ глаза У Се, подтвердил свое участие в задумке подрывника Цилин. Их трио действительно слишком хорошо знало, что значат разлука, ожидание и призрачная надежда. Они были неотъемлемой частью их жизней. Но заставлять любимого человека действовать против воли Цилин не хотел. Оставался только один вариант – попытаться убедить, что они с Панцзы справятся вдвоем.       - А? – У Се хмуро посмотрел на Сяогэ и Панцзы: все происходящее казалось абсурдным, лишенным логики, однако в глубине души он понимал, что они оба правы – им троим приходилось терять близких людей, и боль от разлуки навсегда оставалась с ними. – Ладно, - нарушив затянувшееся молчание, протянул он. – Но прежде чем мы отправимся в Чунцин, я собираюсь навестить кое-кого.       

***

      - Это же…, - Анна посветила фонариком на находку в руках Ци Хэя: шариковую цепочку с парой металлических покрытых грязью жетонов, на каждом были выбиты символы. – Это же жетон-смертник Даны. Она действительно была в этой секции, - световой луч лизнул низкий свод и окрашенные в бурые, розовые, зеленые и синеватые разводы стены, блуждая по тесному пространству. – Пластовые интрузии*(16), - тонкие пальчики проследили затейливый естественный орнамент. – Дитрих, как геолог, лучше разбирается в этом.       - Плутонический известняк с примесями железа, никеля, кобальта, пирита, марганца, и, вероятно, оксидов редкоземельных элементов*(17), - заметно приосанившись, внес ясность Дитрих. – Почти треть всех запасов редкоземельных элементов находится на территории Китая. Обычно плутонический известняк расположен в толще земной коры. Однако в данном случае речь пойдет, скорее, о смешении глубоких, среднеглубинных и поверхностных пластовых интрузий.       - То есть это известняк пропорционально смешанный с базальтом и разными примесями, - подвел итог Панцзы. – Что? – он искоса посмотрел на самодовольно усмехающегося геолога. – Это не первая наша экспедиция. За столько лет спусков под землю и общения с профессором У, - его взгляд многозначительно метнулся к потомственному расхитителю, - я узнал столько, что хватит на несколько диссертаций.       - Вероятно, нестабильность секции связана с этим феноменом, - поделился своими мыслями Су Вэйи. – Нам лучше поторопиться. Неизвестно, когда произойдет очередное смещение породы.       - Не понимаю, почему Дана выбрала именно этот маршрут, - осколки породы под ногами, еще совсем недавно составлявшие часть обрушившегося свода, хрустели при каждом острожном шаге. Спустившись в глубокую промоину по осыпи яра*(18), Анна подняла глаза к выступу, защищающему ее от обвалов. – Ей же пришлось карабкаться наверх без страховки и соответствующего снаряжения.       - Неизвестно, как долго она ходила по лабиринтам Эрвандун, - белый поблескивающий на свету песок заструился между пальцев Ци Хэя. – Я не геолог, но могу точно сказать, что это мел с примесью кристаллов мрамора. Значит, ваша подруга действительно побывала в этой секции.       - Обоснованный вывод? – вздернул бровь Дитрих.       - Помимо очевидных вещественных доказательств, - с непревзойденным ехидством напомнил о недавней находке Яньцзин: жетоны-смертники в его руке издали звякающий звук, - на одежде Хуа Динсян были найдены частички мела и перекристаллизованного известкового шпата.       - Цзэ Юйчэнь?       - Именно, Яба Чжан, - расплылся в торжествующей улыбке человек в черном. – Сяо Хуа смог заполучить копию истории болезни Хуа Динсян. Ничего примечательного, за исключением первой пары страниц.       - Обрати внимание на наносы, - внес свою лепту У Се. Передвигаться по промоине приходилось на четвереньках, что значительно замедляло всю команду, зато давало возможность осмотреться и сделать соответствующие выводы. – Эту секцию затапливает не реже пары раз в год. Она расположена достаточно далеко от подземной реки, значит, вода поступает в нее через сливы и водотоки.       - Очевидно, - не удержался от насмешливого фырканьях Балль. – Грунтовые воды проникают сквозь слои известняка и затопляют секцию.       - Дана спелеолог. Даже в своем… измененном состоянии она понимала, что отмечать пройденный путь нужно там, где не бывает скопления влаги. Ее действия были осознанны.       - Шон, думаешь, она специально оставила свои жетоны в той расщелине?       - Уверен в этом. Цепочка цела. На самих жетонах нет никаких коррозийных изменений. Кроме того, она не могла случайно обронить их в той нише в стене.       - Ты прав, - согласилась с доводами давнего знакомого Анна. – Ниша слишком узкая. Если бы не наблюдательность господина Хэя, мы бы не нашли цепочку.       - Кажется, я вижу свет, - бесцеремонно оборвав хвалебную речь Хаас, натужно пропыхтел Панцзы. – И это не метафора. Впереди выход.       - Не выход, - возразил Цилин. Тусклый свет исходил от сложенной разноцветными полупрозрачными крупными кристаллами арки, ведущей к узкому лазу, отчетливо напоминающему недостроенную шахту в гробнице Наньхай-вана. – Это переход в следующую секцию.       - Похоже, дальше придется продвигаться ползком, - весело присвистнул Ци Хэй.       В тесном пространстве, больше походящем на кротовью нору, чем на полноценный проход, спертый воздух ощущался многотонной глыбой, сдавливающей грудь. Пыль, смешанная с мелом, проникала в легкие, запорашивала глаза и набивалась в приоткрытые от прилагаемых физических усилий рты. Сравнительно небольшая пещера, встретившая семерых чумазых, задыхающихся людей, была словно даром свыше. Влажный подземный воздух и мелкая водяная пыль из едва различимых под высоким потолком облаков казались настоящим спасением от настигшего команду удушья.       - У Се, ты как? – Сяогэ склонился над надсадно хрипящим любимым человеком. Грудь под его ладонью часто вздымалась, содрогаясь, стоило очередному приступу мучительного кашля настигнуть потомственного расхитителя.       - В порядке, - сплюнув на камни вязкую слюну, У Се успокаивающе сжал длинные пальцы, заботливо разминающие сведенные спазмом ребра. – Не смотри так, - проникновенно позвал он нахмурившегося воина, - я здоров.       - У Се, - в тихом голосе отчетливо слышались укоризненные нотки. Цилин покачал головой, понимая, что спорить с У Се бесполезно. Как и с фактом его чудесного выздоровления. За неделю до появления Анны Хаас пришли анализы из клиники, куда светлый ум Железного Треугольника затащил Хо Даофу – все было в порядке. Но это знание никак не способствовало сохранению спокойствия, когда У Се начал захлебываться кашлем – вспоминание о дороге в Город Грома прочно засело в памяти Сяогэ.       - Это та секция, где мы нашли останки Кристофера Лэнга, - тактично кашлянув, Анна указала на темное пятно в одном ине от того места, где сидело железное трио. – Получается, Дана тоже видела их, когда искала выход.       - Вот оно что, - протянул босс У, уставившись на рисунок в своих руках. – Хуа Динсян использовала останки товарища по команде, как указатель. Она точно знала, что делает.       - И куда дальше? – заглянув другу через плечо, осведомился Панцзы. – Я вижу только мазки, пятна и… ну, похоже, ты прав, Тяньчжэнь… Не слишком естественная поза, - он выразительно постучал пальцем по нижнему левому углу карточки, где виднелись белесые линии, соединенные между собой. – Прямо Айседора Дункан*(19).       - Босс У, хотите сказать, что Хуа Динсян просто притворяется сумасшедшей? – подал голос Су Вэйи. – Я встречался с ней, и мне она показалась такой отстраненной.       - Я не знаю, притворяется она или нет, - У Се оторвался от созерцания снимка, сосредотачиваясь на Уилле. – Если да, то Дана великолепная актриса. Но я все-таки склонен полагать, что эти рисунки – единственные ее воспоминания о пяти годах, проведенных под землей в лабиринтах Эрвандун. Иногда, находясь в состоянии измененного сознания, люди могут оставлять для самих себя или для других знаки, даже не подозревая об этом.       - Откуда такие познания? – вставил свои два юаня Дитрих Балль, бесцельно кружа по пещере.       - Непосредственный опыт.       - То есть останки Кристофера Лэнга служили указателем на верное направление? – наморщив лоб, озабоченно уточнила Анна. – Это… так странно.       - Не считая лаза, через который мы попали в эту секцию, - с деланным воодушевлением принялся за разъяснения Яньцзин, активно жестикулируя в направлении двух идентичных, усеянных сверкающими вкраплениями проходов, - у нас всего два выхода: северо-запад и юго-восток.       - Нам на юго-восток.       - Понял. Босс У настаивает, - без тени иронии заявил Ци Хэй, бодрым шагом направляясь к зияющему тьмой проему. – Кажется, нам снова придется изрядно попотеть, чтобы выбраться из этого коридора. Вернее, нам всем предстоит совершить заплыв.       - Откуда здесь столько воды? – приблизившись к наемнику, Анна в замешательстве окинула долгим взглядом ряд ступеней, уходящих под воду. Коридор был полностью заполнен водой. Прозрачной настолько, что ей удалось различить резвящихся бесцветных рыбок с округлыми тельцами и покрытой короткими шипами кожей и переливающуюся всеми цветами радуги кварцевую друзу*(20), равномерно выстилающую дно.       - Поразительно, - на лице Дитриха был написан неподдельный восторг от неожиданного открытия. – Этот коридор представляет собой жеод*(21). Настоящее геологическое чудо природы. Скопления кристаллов внутри естественной полости, образованной осадочными породами. Посмотрите на потолок, - свет фонарика отразился от слившихся в причудливый узор кристаллов. – Аметист, цитрин, сердолик, гелиотроп, хризопраз, морион… Да здесь практически все разновидности кварца.       - Что насчет воды?       - Этим скоплениям кристаллов миллионы лет. Предполагаю, что изначально коридор представлял собой замкнутую, отрезанную от окружающего пространства полость, которая постепенно заполнялась пропитывающимися через слои породы грунтовыми водами до тех пор, пока уровень воды не достиг предела. Капли воды пробивают камень*(22) – в геологии это не просто красивые слова, а аксиома взаимодействия сил природы.       - Мы не сможем воспользоваться запасной лодкой, - со знанием дела заметил Панцзы. – Эти наросты очень острые и кое-где поднимаются практически к самой поверхности воды. Они легко пропорют резиновое днище.       - Значит, придется добираться вплавь, - решительно тряхнув головой, Анна принялась за одежду.       Ее примеру последовали остальные. Плотно облегающие тела исследователей и расхитителей гидрокостюмы после преодоления оставшегося позади препятствия прилипали к коже. Один за другим все семь членов экспедиционной группы погрузились в воду. Делая редкие выверенные гребки, команда осторожно лавировала между выросшими на дне коридора кварцевыми деревьями, старательно избегая контакта с их ветвями. На полпути к новой секции потолок стал значительно ниже и практически касался воды.       - Ныряем, - голосом, не терпящим возражений, скомандовал У Се. Щеку обожгло резкой короткой болью, когда до заветного выхода оставалось чуть больше пары иней. Продолжать плыть, держа голову над поверхностью воды, стало слишком опасно. Свисающие с потолка, словно елочные украшения, кристаллические сосульки отличались своей бритвенной остротой, легко распарывая кожу при малейшем соприкосновении с ними.       Плыть под водой оказалось лишь немногим легче. Переплетение кварцевых ветвей представляло собой еще более изощренный лабиринт, чем любые из коридоров и залов Эрвандун. Причины, по которой столь необычное месторождение самородков осталось без внимания многочисленных команд спелеологов и геологов, регулярно посещавших самую выдающуюся систему пещер в Улуне, босс У не знал. И говоря откровенно, не имел желания узнавать. Все чего он хотел – как можно скорее отыскать среди сотен других таинственную пещеру с ядовитым туманом, чтобы с чистой совестью вернуться домой и забыть обо всем, как о любом из своих кошмаров.       Разбитый несколько ничем непримечательных, кроме стаек летучих мышей, секций спустя лагерь окутала долгожданная тишина. Утомленные выдавшимися приключениями спутники железного трио спали глубоким сном, с небывалой признательностью приняв предложение отказаться от ночного дежурства. На скупые слова благодарности расщедрился даже Дитрих, чье лицо и неестественно напряженная поза выражали вселенскую усталость.       Честно отсидев на нагретом собственным живым теплом валуне свою трехчасовую первую смену в компании бодрствующего Чжан Цилина, потомственный расхититель разбудил Панцзы, предоставляя другу возможность предаться размышлениям в ровном свете аккумуляторных ламп, установленных на периферии в самых отдаленных и сумрачных уголках уютной, укутанной пушистыми облаками пещере. Спальный мешок с тихим шелестом принял в свои объятия У Се, с головой скрывая от любопытных зеленых глаз. Видимое присутствие Сяогэ успокаивало, позволяя соскользнуть в долгожданный сон.       - Господин Пан, могу я присоединиться к тебе? – выждав для верности пару часов, Анна аккуратно присела на соседний валун и с самым серьезным видом посмотрела на подрывника, будто действительно предлагала выбор: согласиться на компанию в ее лице или предпочесть комфортное единение с самим собой.       - Айя, - с легкой усмешкой покачал головой Панцзы, оглядываясь на спящих друзей, - а я все думал, когда состоится этот разговор.       Впрочем, он не сомневался в том, что Сяогэ лишь делал вид, что спит, чутко реагируя на все изменения в окружающем пространстве, передвижения временных товарищей по команде и их шепотки. Спящий Цилин не был подвижен, как У Се или сам Ван Юэбань, но выглядел более расслабленным и умиротворенным. И то, как Сяогэ лежал на соседнем с У Се спальном мешке, могло обмануть разве что Анну и ее коллег-исследователей.       - Хочу знать, почему ты и Чжан Цилин согласились мне помочь, и уговорили участвовать в этом Шона? – сверкнув зелеными глазами, с гораздо большей уверенностью заговорила Анна, стоило душе и пузу Железного Треугольника дать молчаливое согласие на беседу.       - На самом деле, мы пытались отговорить Тяньчжэня, - тяжелый вздох сорвался с губ Панцзы. – Но потерпели фиаско. Кажется, так говорится? В общем, он решил участвовать во всем этом из-за упрямства. Тяньчжэнь полностью отдает отчет собственным действиям, хотя он сразу ясно дал понять, что против подобной рискованной затеи, однако для него неприемлема сама мысль о том, что я и Сяогэ отправимся осуществлять эту затею без него. Просто потому, что это может быть опасно, а он… Короче, мы трое понимаем тебя и тех, кто потерял своих родных. Поэтому мы здесь. Втроем. Потому что не можем потерять друг друга. Не ради тебя или твоего мужа.       - Понимаю, - острый подбородок коснулся переплетенных пальцев. – Ты и Чжан Цилин решили оказать посильную помощь добровольно. Даже если речь идет не только обо мне и Бене. Но Шон отправился в Улун ради вас двоих. Что насчет господина Хэя?       - Старый знакомый, - взгляд Панцзы метнулся к человеку в черном: тот растянулся поверх спального мешка с видом довольного, объевшегося лакомством – острого риса – медведя. – Тяньчжэнь попросил его присоединиться. Раз уж мы взялись за предложенную работенку, то должны быть уверены в вашей безопасности, пока будем блуждать по обнаруженной вами пещере. Яньцзин справится с этим, как никто другой.       - Почему ты зовешь Шона Тяньчжэнем? – тонкое золотое кольцо, что Анна крутила в своих пальцах, блеснуло в свете аккумуляторных ламп, вновь привлекая внимание погрузившегося в раздумья подрывника.       - Первое впечатление от знакомства с У Се, - пожал плечами Ван Юэбань: объяснять малознакомому человеку истинное происхождение прозвища лучшего друга он не собирался.       - И все же, - не думала отступать Анна, - ты и Чжан Цилин искали одобрения у Шона, когда давали согласие помочь с поисками Бена и других членов пропавшей команды. Не слишком вяжется с его прозвищем.       - Среди расхитителей, антикваров и тех, кто занимается грязным и теневым бизнесом, вроде сбыта или незаконной репродукции предметов искусства и старины, он известен, как босс У. Даже не думай называть У Се Тяньчжэнем, - мрачно подытожил Панцзы, предупредительно уперев палец в грудь опешившей от внезапной смены настроения собеседника Анны. – Тяньчжэнь – это тот, кем он является для меня и Сяогэ. И точка.       - Это… эмм… достойно уважения, - севшим голосом пробормотала Хаас. – Ваши отношения, я имею в виду. Я действительно заметила, как ты и Чжан Цилин…       - Да, мы искали одобрения, - не дал ей закончить Ван Юэбань. – Потому что в этой жизни было так много людей, которые смотрели У Се в глаза и лгали, использовали, предавали. Семья, друзья, все девять семей, даже я и Сяогэ отличились. Поэтому мы зареклись поступать так с Тяньчжэнем. Знаешь, доверием такого человека, как У Се, стоит распоряжаться с умом – я твердо усвоил. Если я или Сяогэ однажды предадим это доверие, то больше никогда не увидим У Се. Он исчезнет из наших жизней. Просто сядет в такси или на поезд и умчит в неизвестном направлении, оборвав все связи. Не удивлюсь, если Тяньчжэнь, спустя столько лет, все еще чувствует себя одиноким и потерянным, даже находясь рядом с нами. Поэтому наша с Сяогэ прямая обязанность позаботиться о нем.       - Во времена нашей учебы, большинство девушек университета были очарованы Шоном, - нарушила затянувшееся молчание Анна. – А профессора буквально сражались за то, чтобы стать его научным руководителем. Одни всеми силами пытались привлечь внимание Шона. Другие пророчили ему блестящее будущее всемирно известного архитектора. Но никто не хотел замечать, что в его глазах никогда не было… эмм… искры, что ли. Даже когда он улыбался. Словно все вокруг – декорации. А сейчас, находясь рядом с вами, Шон сияет. Я вижу свет в его глазах, когда он смотрит на вас двоих. И снова чувствую себя декорацией.       - Вы встречались? – Панцзы зевнул: разговор с Анной утомлял, но вместе с тем был возможностью узнать о друге нечто новое из того времени, когда они даже не были знакомы. У Се и сам охотно делился воспоминаниями о своем студенческом прошлом, но взгляд со стороны позволял заглянуть по другую сторону этих историй.       - Да, - кивнула Анна. – Около полугода. Расстались за два месяца до выпускного, - продолжила она, старательно отводя глаза. Мысль о расставании навевала тоску. – Я, Элеонора Лэнг и Грета Хорн поспорили – глупо, конечно – на деньги, что Шон переспит с нами со всеми. Ну,… эмм… ты понимаешь?       - Плохая идея, - сжав кулаки, процедил Ван Юэбань. – И как? Успешно? – он поспешил взять себя в руки, приглушая голос: тяжелый, пронизывающий взгляд Сяогэ был направлен на Анну. Панцзы видел, как та напряглась, оказавшись между двух огней, но мужественно возобновила рассказ.       - Нет. Шон с первого глотка понял, что бокал с пуншем – подстава. Он ушел с вечеринки до того, как нам удалось затащить его в постель. На следующий день мы расстались. И в тот же день Элеонора решила добиться своего через брата. Не знаю, как именно происходил конфликт сторон – могу лишь догадываться о теме дискуссии, однако Кристофера и Элеонору не допустили до экзаменов, а Шона начали сторониться даже те, кто набивался к нему в друзья и партнерши. Вероятно, поэтому он сбежал сразу после церемонии вручения дипломов.       - Довольно.       Анна ощутимо вздрогнула, испуганно оборачиваясь на стоящего за ее спиной Чжан Цилина, в чьих глазах застыл лед. Хмыкнув в кулак, Панцзы зевнул в знак приветствия: за непроницаемым выражением лица Сяогэ умело скрывал обуревавшее его раздражение – он видел это и не собирался вмешиваться.       - Я…, - заикнувшись, Анна торопливо поднялась с насиженного места, - пойду. Спокойной ночи.       - Айя, Сяогэ, ты до чертиков напугал бывшую девушку Тяньчжэня, - в полголоса хохотнул душа и пуза Железного Треугольника. – Ты все слышал, - это был не вопрос, и даже не предположение.       - Ммм…       - Я так и знал, что ты не спишь, - удовлетворенно пробасил Панцзы. – Пока были часы дежурства Тяньчжэня, ты находился рядом с ним. И даже не думал оставлять нас троих без присмотра, когда Тяньчжэнь отправился на боковую. Составить тебе компанию?       - Иди спать, - заняв место у стены, Цилин махнул рукой на попытку друга держать глаза открытыми. Подрывник выглядел уставшим после беседы с Анной Хаас и трехчасового дежурства во вторую смену. Он нуждался в отдыхе, а не болтовне ради развлечения патриарха клана Чжан. – Я присоединюсь, когда придет очередь Яньцзина дежурить.       - Как скажешь, Сяогэ, - Ван Юэбань одарил Сяогэ широкой ухмылкой в ответ на снисходительный смешок, проигнорировав любопытно высунувшую голову из спальника Анну. – Будь нежен, когда соберешься нас будить, чтобы продолжить поиски загадочной пещеры.       - Ммм…       

***

      - Здесь все, что нам необходимо знать, - перед Панцзы и Сяогэ опустился исписанный сложными формулами и аккуратно выведенными иероглифами лист бумаги. Палец босса У прошелся по выделенным оранжевым маркером строкам, акцентируя на них внимание расхитителей. – В пробах воздуха из пещеры содержатся соединения, характерные для психотропных веществ*(23), а также частички пыльцы двух разных видов растений, предположительно, относящихся к семейству пасленовых.       - Туман вызывает галлюцинации? – вопросительно вскинул брови Панцзы.       - И не только.       - Тяньчжэнь, то есть ты не веришь в то, что твоя знакомая слышала голос мужа по рации? – отложив в сторону документ, нахмурился подрывник, немигающим взглядом сканируя выражение лица лучшего друга.       - Я не знаю, - тяжелый вздох сорвался с искусанных губ. – Панцзы, я так часто видел и слышал то, что было недоступно другим, и не был в состоянии отличить реальность от иллюзий. Поэтому я не могу утверждать что-либо, но…       - Но тебе не нравится сама идея снова столкнуться с чем-то подобным, - закончил за потомственного расхитителя Ван Юэбань. – Я понимаю. Эй, Тяньчжэнь, - сжатая в кулак рука под его прикосновением дрогнула, расслабляясь, - мне больно думать, что мы принуждаем тебя к этому. Ты не обязан ехать в Чунцин.       - У Се, - длинные пальцы прошлись по прикушенной опухшей губе, мягко высвобождая ее из плена зубов, - ты всегда можешь сказать нам «нет».       - Айя, ну, разумеется! – всплеснул руками Панцзы. – Сочувствие другим не синоним тому, чтобы рисковать своей жизнью. Десяти лет достаточно. Ты имеешь право отказаться.       - Я учту, - сухо кивнул У Се. – Что это? – он указал на разложенные по столу фотокарточки, до его появления захватившие внимание Панцзы и Сяогэ. Сменить тему оказалось не лучшей, но, определенно, неплохой идеей, чтобы выиграть время и справиться, наконец, со своими эмоциями. По глазам обоих мужчин было видно, что они раскусили тактику босса У, но предусмотрительно позволили ему направить разговор в другое русло.       - Анна распечатала фотографии рисунков Хуа Динсян, - руки подрывника запорхали над фотокарточками. – Здесь в основном изображены пещеры, но есть один необычный рисунок. Вот, смотри.       - Это же, - взгляд потомственного расхитителя за стеклами поспешно водруженных на переносицу очков остановился на предложенном изображении: уродливом обелиске, овитом колючим кустарником, - хуньдунь*(24).       - Так себе объяснение – понимаю – для «голосов с того света», - подтвердил догадку друга подрывник. – И вот еще что, - не дождавшись никакой иной реакции, кроме бессвязного бормотания, продолжил Панцзы, - Сяогэ выделил из всех рисунков еще один. Похоже, скорее на искусственный тоннель или шахту, а не на пещеру, - раскрашенная в мрачные цвета картинка накрыла ту, что держал в своих пальцах У Се. – Что скажешь?       - Возможно, - оба снимка упали обратно на стол. Бегло пробежавшись глазами по остальным рисункам, босс У притянул их ближе к себе, вдумчиво раскладывая на две стопки. – Вот это, - спустя несколько минут напряженного молчания, вновь заговорил он, протянув Сяогэ и Панцзы с дюжину фотокарточек, - изображения пещер из каталога Эрвандун, сделанного Эрин Линч в две тысяча тринадцатом году. Я разложил их по порядку. Похоже на маршрут. А вот это, - медленно разложил перед собой оставшиеся картинки У Се, - зарисовки одной и той же пещеры в перспективе с разного ракурса. Хуа Динсян достаточно подробно отразила в своих рисунках структуру этой пещеры. Терраса, лестница, водопад, озеро, какие-то постройки. И все окутано туманом. Поэтому рисунки выглядят такими размытыми.       - Тяньчжэнь, хочешь сказать, что хуньдунь тоже?..       - Видишь рельеф породы на заднем плане? – потомственный расхититель выразительно постучал ногтем по более темному участку на изображении.       - Только мутное пятно.       - Да, - не стал спорить с подрывником У Се. – И такие же мутные пятна включены в рисунки два и пять, - в подтверждении собственных слов он подтолкнул названные фотокарточки ближе к Панцзы. – Вероятно, обелиск установлен неподалеку от озера. На рисунке внизу есть зеленоватый блик. Полагаю, от воды.       - Хуа Динсян весьма щепетильно относится к своим рисункам, раз заморочилась такими мелочами, - прищелкнул языком Ван Юэбань. – Но что насчет тоннеля?       - Сяогэ прав, он сильно выделяется на фоне других рисунков. Текстурированный фон, четкость контуров, направленное освещение, светотени – словно настоящая картина, а не просто набросок. Сложная конструкция тоннеля, коробовый свод с распалубками*(25), необычная кладка. Не похоже на естественный проход в скале. Источник света расположен как бы перед ней…       - Я понял! – осененный собственной догадкой обрадовано воскликнул Панцзы. – Метрополитен. Вероятно, любимое место Хуа Динсян. Анна говорила, что в юности Хуа Динсян увлекалась диггерством*(26), поэтому в качестве основного занятии выбрала профессию спелеолога.       - Возможно. В любом случае, нам стоит запастись оборудованием.       - У Се, - подался вперед Сяогэ в надежде образумить потомственного расхитителя, отговорить от поспешного принятия решения, - ты уверен?       - Я уверен.       

***

      - Вот он – вход в пещеру с ядовитым туманом, - с видимым облегчением выдохнула Анна.       От отверстия в скале, высокопарно названного Су Вэйи дверью в загробный мир, веяло смертью. Порода под исследующими неровный проем длинными пальцами источала могильный холод, проникающий под кожу. Вдумчиво обведя контуры нанесенных у самого его основания насечек, Цилин обернулся к команде, встречаясь взглядами с напряженно всматривающимися в клубящийся сумрак У Се и Панцзы.       - Пещера была запечатана.       - Кто-то разрушил печать? – по-деловому осведомился Ван Юэбань, скидывая рюкзак на землю.       - Да.       - То есть легенда об известном зле из Фэньхэ может быть правдой? – испуганно пробормотал Су Вэйи. – Это же просто сказка.       - В любой сказке есть своя доля правды, - назидательно воздел палец к потолку Панцзы.       - Чушь несусветная, - презрительно скривился Дитрих.       - Мы уже имели дело с ожившими легендами, - подтвердил слова друга У Се. – И то, чем на самом деле является легенда, редко сопоставимо с тем, чем она кажется на первый взгляд. Уилл прав: легенда – это всегда сказка, красивая или жуткая история. Важно лишь то, что стоит за ней.       - Тяньчжэнь, Сяогэ, возможно ли, что мы снова столкнулись с усянем*(27)? – лицо подрывника исказилось в озабоченной гримасе при воспоминании о древнем храме, оплетенном, словно паутиной, грибными нитями*(28) и наводненном марионетками. – Хотя мы взорвали алтарь и уничтожили храм, но даже я знаю, что грибница является самым крупным и одновременно самым древним живым существом на Земле.       - Ммм…       - Не знаю.       - Значит, узнаем, когда доберемся до него, - решительно хлопнул себя по бедрам Панцзы. Респиратор с двумя массивными фильтрами и защитными очками плотно прилегал к лицу. Невольно Ван Юэбаню вспомнился полет над долиной, леса, холмы и реки которой буквально утопали в ядовитом желтом тумане. Тогда команда спаслась от токсического действия яда лишь благодаря своевременно пришедшим им на помощь Сяогэ и Яньцзину. Респираторы оказались бесполезны. На этот раз нерушимому трио вновь предстояло столкнуться с необычным атмосферным явлением внутри таинственной пещеры. Благо, стараниями У Се и его знакомого химика подобрать подходящие фильтры оказалось достаточно легко.       - Постойте, - Анна окликнула полностью экипированных мужчин, когда те уже собирались переступить невидимую глазу границу. – Понимаю, звучит глупо, и вообще говорить о таком в самый неподходящий момент эгоистично, но мне кажется, что за всеми нами следят.       - Самый неподходящий момент – не то слово, - язвительно хмыкнул Ци Хэй, бесцеремонно оттаскивая новую знакомую подальше от железной троицы. Отсалютовав повернувшему на голос Анны боссу У, наемник незаметно пригрозил кулаком открывшему было рот Дитриху. Играть роль няньки и защитника для великовозрастных искателей приключений на пятую точку было ему не впервой. За годы знакомства с У Се он успел привыкнуть к подобному: на первых парах оберегая самого потомственного расхитителя, затем – мальчишек, самоотверженно увязавшихся за ним в пустыню, и, наконец, бесчисленных знакомых Железного Треугольника. Оставалось лишь убедиться, что маячившие на периферии тени, принадлежали тем, о ком его предупреждал Чжан Цилин.       Махнув рукой Яньцзину, У Се поспешил за ушедшими вперед Сяогэ и Панцзы. Указанный Анной лаз позволял передвигаться разве что на четвереньках, но определенно был намного просторней того, что вел из красной зоны к месту смерти Кристофера Лэнга: в нем можно было с достаточным комфортом разместиться сидя. И короче – всего с десяток иней по прямой.       Таинственная пещера встретила троицу расхитителей густой пеленой желтого тумана и безмолвной тишиной, от которой закладывало уши. Высеченная в скале терраса, словно сошедшая с рисунка Хуа Динсян, проходила по кругу вдоль отвесных стен, огражденная лишь разросшимися наподобие деревьев мерцающими кристаллами кальцита. Крутая спиральная лестница без перил опоясывала глубокий колодец, уводя людей за собой к самому дну. Ее мраморные ступени стелились у ног железного трио. Тысячи искаженных лиц с пустыми глазницами взирали на непрошеных гостей, словно просачиваясь сквозь стены.       - Что это за жуткая хрень?! – непечатно выругался Панцзы, с содроганием отстраняясь от особенно омерзительной маски.       - Это миметолиты*(29), - сдержанно пояснил У Се. Пальцы сильнее сжались на плече друга, едва не рухнувшего вниз от неосторожного движения. – Смотри, - он подтолкнул Панцзы ближе к скале, смещаясь так, чтобы безобразный лик находился по другую сторону от них. – Всего лишь иллюзия. На самом деле, нет никаких лиц – только наше воображение.       - Как долго нам еще бродить по кругу? – ворчливо отозвался Ван Юэбань. Увиденное казалось слишком реальным, чтобы поверить в собственную разыгравшуюся фантазию, но не доверять очевидным фактам – вверх по лестнице не наблюдалось никаких устрашающих личин – не было ни единой причины.       - Мы почти пришли, - отозвался Цилин. – Слышите? – промозглая тишина больше не давила на уши, разбиваясь о камни вместе с плеском воды. – Похоже на водопад.       - Кажется, один из товарищей Анны говорил о водопаде, - воспарял духом Панцзы.       - Лу Юнху слышал не только шум водопада, но и звуки флейты, - не преминул напомнить потомственный расхититель.       - Ага, и еще видел какие-то тени, после того, как надышался туманом, - в приглушенном респиратором голосе подрывника отчетливо слышались скептические нотки.       - Мы не можем отрицать, что терраса и лестница были изображены на рисунках Хуа Динсян, - опроверг сомнения пуза и души Железного Треугольника У Се. – Также мы слышим шум падающей воды – это значит, что рассказ Лу Юнху может быть правдой. Хотя бы отчасти.       - Пожалуй, откажусь от проверки на собственном опыте наличия особого запаха, - беззлобно фыркнул Панцзы.       - Разумно.       - Айя, Сяогэ! Да я само благоразумие, - его натянутый смех отразился от скал, разносясь по колодцу громовыми раскатами. – Черта с два! Ничего не разобрать из-за этого проклятого тумана! – для верности подпрыгнув на месте, пожаловался Ван Юэбань, напряженно всматриваясь в клубящиеся у самой земли желтоватые сгустки.       - Пойдем на звук воды, - уверенно взял правильный курс босс У. – Статуя хуньдуня должна находиться рядом с водоемом.       - Я все больше склоняюсь к версии с усянем, - передернул плечами Панцзы, послушно следуя за потомственным расхитителем. – Охренеть! – ошарашено выдохнул он, стоило туману рассеяться до состояния полупрозрачной дымной завесы.       Место, где оказался Железный Треугольник, отчетливо напоминало реликтовый мир из фильмов о путешествии к центру Земли. Среди кальцитовых раскидистых деревьев мерно светились золотисто-синеватыми переливами небольшой полукустарники. Их морщинистые листья и темно-синие, не смотря на отсутствие солнца, мелкие цветы, собранные в пышные соцветия, плавно покачивались в такт свистящему звуку, издаваемому ветвями необычных деревьев. В воздухе порхали бабочки, с каждым взмахом стряхивая с серебристых, расчерченных тончайшими голубыми прожилками крыльев сверкающую пыльцу.       Немного в отдалении, по берегам подземного озера, чьи воды отливали изумрудной зеленью, стелился ковер из крупных белоснежных и желтых цветов-розеток на фоне пестрящих в окружении сложенных розетками листьев и оранжевых ягод сиреневыми, зеленоватыми, голубыми и розовато-фиолетовыми красками колокольчиков. Бурлящая озерная вода, вопреки всем законам физики, стремительным потоком поднималась ввысь, затекая в оскаленную монструозную пасть и фонтанчиками брызг разбиваясь о ее устрашающие клыки.       - Похоже, я умудрился надышаться туманом, - пожаловался Панцзы. – И теперь мне чудится всякая фигня.       - Если ты имеешь в виду перевернутый водопад*(30), - поспешил упокоить подрывника У Се, - то в этом явлении нет ничего сверхъестественного. Хотя в природе такие водопады встречаются очень редко и образуются за счет воздушных столбов, движущихся по спирали. Другой вопрос, что для создания завихрений нужен сильный ветер.       - Зато теперь я понимаю, о какой пыльце говорилось в том документе, - в руках подрывника и без того небольшие розовато-фиолетовые колокольчики выглядели крошеными, как и соседствующие с ними, белые, закручивающиеся, словно символ солнца, бутоны. – Я не так хорош в ботанике, но кое-что помню из школьного курса. Дурман*(31) и мандрагора*(32) – два самых ядовитых растения, вызывающих галлюцинации своим запахом. Не удивительно, что у друзей Анны поехала крыша, как только они попали в пещеру – надышались «золотой пылью», как и ты, Тяньчжэнь, когда-то. Вы только посмотрите на это место! Я начинаю думать, что оно радиоактивно.       - Это не так, - от прикосновения длинных пальцев на поверхности озерной глади разбежались круги. – Биолюминесценция*(33). Вода светится из-за водорослей и биолюминесцентных бактерий*(34).       - Айя, Сяогэ! – картинно всплеснул руками Ван Юэбань. – Тебя покусал наш всезнающий профессор У? Тогда, как ты объяснишь светящиеся кустарники?       - Улитки.       - Ладно, предположим… А где Тяньчжэнь? – резко оборвав себя на полуслове, Панцзы крутанулся на месте в поисках потомственного расхитителя. – Тяньчжэнь! Ух, слава Будде…       У Се мысленно усмехнулся: порой друг напоминал заботливую наседку, но такое незатейливое проявление заботы согревало. Рыская по берегам подземного озера в поисках статуи, привлекшей внимание железного трио на рисунках Хуа Динсян, он все больше убеждался в своем предположении: пещер было две. И вход во вторую, где, вероятно, и находились ответы на многочисленные вопросы, им только предстояло отыскать. Смирившись с мыслью о продолжении поисков, босс У вернулся к грузно топчущемуся на месте Панцзы и тщательно исследующему залитую зеленоватым светом поляну с одурманивающими цветами Сяогэ.       - Ничего, - покачал он головой в ответ на невысказанный вопрос пуза и души Железного Треугольника.       - Значит, мы не можем доверять рисункам Хуа Динсян, - ворчливо резюмировал Ван Юэбань.       - Не совсем.       - Существует еще одна пещера, - бесшумно возник за спиной любимого человека Чжан Цилин. – С тех пор, как в этой пещере побывали люди, прошло всего пару суток. Они не могли бесследно исчезнуть.       - Возможно ли, что они выбрались, как и Хуа Динсян? – осторожно уточнил Панцзы. В отрицательном ответе он не сомневался, но надеялся его не услышать. Впрочем, Сяогэ не стал размениваться на драматическую паузу, четко и ясно обозначив свое мнение.       - Нет. Они не возвращались.       - То есть мы ищем секретный проход? – вновь стал серьезным подрывник.       - Да.       - Обойдем пещеру еще раз?       - Не нужно, - покачал головой Сяогэ. – Если статуя находится рядом с источником воды, то и проход должен быть где-то поблизости.       - Водопад, - взгляд У Се был устремлен на оскаленную пасть неведомого чудовища. – Голова химеры*(35). Хуньдунь – это тоже своего рода химера. Во времена правления Яо-ди и Великого потопа существовало множество удивительных стран и народов. Одни народы почитали Яо-ди, другие – враждовали с ним. Практически все народы, описанные в Шаньхай-цзин*(36), были одержимы культом предков. Кажется, в трактате упоминалась страна, жители которой спустя сто двадцать лет после своей смерти возрождались в том же теле.       - Тяньчжэнь, что ты пытаешься сказать?       - Никак не могу понять, почему именно известное зло?       - Действительно, почему? – философски протянул Панцзы. – Мне кажется, что ты уже ответил на свой вопрос, когда вспомнил о Шаньхай-цзин и хуньдунь.       - Намекаешь на связь с Хуаньтоу из списка четырех*(37)? – найдя глазами Сяогэ, потомственный расхититель на мгновение замер в попытке соотнести имеющиеся факты с предположением друга. В словах Панцзы определенно присутствовали логика и смысл, но что-то в истории, частью которой стал Железный Треугольник, не давало ему покоя. Что-то, что пока не удавалось определить в нечто конкретно – простое сомнение, сдобренное превосходной интуицией.       - Я нашел проход, - дав знак У Се и Панцзы подойти, Цилин вернулся к созерцанию водопада. Светящаяся в сумраке пещеры вода с шумом поднималась вверх, исчезая в пасти монстра. Подставленную под струю ладонь обдало холодом, пронизывающим до костей. Сяогэ чувствовал темную энергию, буквально ощущал ее на кончиках пальцев. – Воздушные потоки, - освобожденная из обжигающе ледяного плена рука показательно прошлась над обнаруженными в скале и в полу отверстиями. – У Се был прав.       - В чем? – недоуменно переспросил Ван Юэбань. – То есть я понимаю, Тяньчжэнь часто оказывается прав…, - осененный внезапной догадкой он осекся, расплываясь в торжествующей ухмылке, надежно спрятанной под респиратором. – Прямо как в дешевом кино о расхитителях гробниц – проход прямо за водопадом, да?       - Да.       - И мы в лучших традициях Лары Крофт и Индианы Джонса просто пройдем сквозь воду и окажемся в соседней пещере?       - Не совсем.       - А?       - Вам не стоит прикасаться к этой воде, - предупреждающе покачал головой Цилин, грубо отдернув потянувшегося к водопаду Панцзы.       - Если ты так говоришь, Сяогэ, - смиренно кивнул душа и пузо Железного Треугольника, предусмотрительно делая шаг назад. – Тогда каким образом мы попадем в соседнюю пещеру?       Вместо ответа Цилин потянулся к потайному механизму, надежно скрытому за водяными струями. Короткая боль пронзила руку, странный, чужеродный холод проникал под кожу, буквально пропитываясь сквозь слои мышц, пока не достиг сосудов. Оглушающая волна неконтролируемого ужаса прокатилась по всему телу, вызывая озноб, ослепляя и дезориентируя. Смертельный холод сменился нестерпимым жаром, сжигающим изнутри дотла. Нарастающий звон в ушах сливался в единую какофонию с тысячей зовущих в небытие голосов и надрывными, завораживающими звуками флейты. Лихо закручивающаяся по спирали стремительно ускользающая реальность подернулась дымкой иллюзий: сухое дерево, взросшее на костях посреди выжженной пустыни, его корни оплетали все доступное взору пространство, поглощали едва теплящуюся в земных жилах энергию жизни и напитывали их темной энергией. Агонизирующий разум напоминал Сяогэ коллапсирующую звезду, в любой момент готовую вспыхнуть сверхновой и оставить после себя лишь бездонную черную дыру. От интенсивности происходящего сердце забилось с безумной скоростью, дыхание перехватило. Мир сделал кувырок, разлетаясь вдребезги на мельчайшие осколки.       - Сяогэ…       В нос ударил резиновый с приевшимися химическими нотками запах. Невесомость уступила хорошо ощутимой под спиной твердости камня. Сменяющие друг друга холод и жар – теплу рук, гуляющих по ослабшему телу, а дробящая череп головная боль, вызванная какофонией звуков – знакомым голосам, мягко призывающим вернуться к ним. Рука сама собой потянулась к лицу, чтобы избавиться от доставляющего ощутимый дискомфорт респиратора, но была перехвачена теплыми пальцами.       - Не делай это, Сяогэ.       Устало моргнув, Цилин с тихим стоном зажмурился сильнее от прострелившей виски невыносимой боли. Пальцы, державшие его руку, разжались. Протестующее мычание не успело сорваться с его губ – пальцы вернулись, зарываясь в волосы, методично и нежно массируя кожу головы. Тяжелые горячие руки легли на грудь, удерживая от несообразных потуг подняться.       - Все в порядке, - приглушенный респиратором бас проникал в утомленное безумством сознание, успокаивая. – Ты можешь дышать. Не беспокойся ни о чем. Я и Тяньчжэнь позаботимся о тебе.       - Ммм…, - голос не слушался, пересохшие губы казались ватными и пугающе неподвижными.       - Не надо, не разговаривай, - приятно согревающая ладонь легла на шею.       Под ласковыми прикосновениями любимого человека Сяогэ расслабился, позволяя усталости взять вверх, как уже было когда-то в подземной заброшенной лаборатории армии Гоминьдана. Аккуратно вывернувшись из бережной хватки Панцзы, он медленно повернулся набок, слепо нащупывая руку У Се и слабо сжимая ее в знак благодарности. Уткнувшись лицом в живот потомственного расхитителя, насколько позволяли респиратор и защитные очки, Цилин сместился чуть ниже, устраиваясь на заботливо подставленных коленях так, чтобы не перенапрягать его спину.       - … готово…       Сяогэ резко распахнул глаза, прислушиваясь к окружающей его тишине, нарушаемой лишь шумом водопада. Во сне засохшее дерево начало пробуждаться, на нем появились первые листья, окрашенные в рубиновый цвет. Пустошь, породившая его, покрылась сетью трещин, а голубоватые всполохи жизненной энергии, текущей по жилам земли, потухли.       - С возвращением.       Отстранившись от потомственного расхитителя, Чжан Цилин принял сидячее положение, на этот раз прислушиваясь к самому себе. Небольшой отдых помог отчасти восстановить силы и очистить разум от пагубного влияния древней тьмы. Обожженную холодом ладонь покалывало, к онемевшим пальцам постепенно возвращалась чувствительность, сердце вновь билось в привычном размеренном ритме.       - Как долго? – голос хрипел, но к губам вернулась подвижность.       - Не дольше двадцати минут, - У Се пошевелился, потягиваясь и растирая шею. – Нам удалось взломать защиту механизма, - поделился он с Сяогэ. – Вернее, это у Панцзы все получилось.       - Айя, не перенапрягайся понапрасну, Сяогэ, - заметив чересчур бурную реакцию Цилина на слова У Се, Панцзы развел руки в стороны, как бы демонстрируя самого себя. – Видишь? Все в порядке. Никто из нас не прикасался к воде или самому механизму. Мы просто использовали подручные средства, чтобы добраться до него. Очень кстати, что кольцо с леской Тяньчжэнь взял с собой. Добавь к этому набору нож, сообразительность нашего Тяньчжэня и мое умение работать с взрывчаткой. Осталось только потянуть за ниточку и пещера Али-Бабы откроется.       - Тебе не о чем переживать, Сяогэ, - подтвердил слова друга У Се: то насколько Цилин выглядел взволнованным, вызывало неясную тревогу. – Мы бы не стали нарушать данное обещание. Но и позволить тебе предпринять еще одну попытку мы не могли.       - Спасибо.       - Айя, Сяогэ, к чему слова благодарности, - ободряюще сжал плечо Цилина подрывник. – Для меня и Тяньчжэня никого нет дороже тебя. И ты это знаешь. Неужели ты думаешь, что мы позволим тебе страдать – ради чего или кого, собственно? – или причинять тебе боль, и станем молча смотреть на это? Ты же благоразумный человек, - с легким укором покачал головой Ван Юэбань. – Давайте, просто покончим с эти. Или плюнем на все, и вернемся домой. Наши жизни тоже чего-то стоят.       - Мы уже близко.       - Сяогэ, - вновь заговорил У Се, заключая лицо любимого воина в ладони и вынуждая того встретиться взглядами, - несколько дней назад ты сказал мне, что я могу сказать «нет». Я не послушал тебя, и не жалею об этом. Потому что иначе я бы не смог сохранять спокойствие и трезвость рассудка, зная о том, чем именно закончилось путешествие для другой команды исследователей. Я бы вел себя безрассудно, и кому-нибудь пришлось спасать меня от самого себя, в первую очередь. Но сейчас мы можем просто повернуть обратно. Если ты хочешь отказаться от всего, мы поддержим твой выбор.       - Я хочу знать.       - Раз все решено, тогда… Сезам, откройся! – Панцзы взмахнул руками. Тонкая леска, тянущаяся от рукоятки зажатого в его руке ножа к скрытому струями водопада механизму, натянулась. Раздался щелчок. Поднимающаяся вопреки закону гравитации вода с громким плеском обрушилась в озеро, вызывая крупные волны на его поверхности. Потайная дверь в скале дрогнула, со скрежетом сдвигаясь в сторону.       Эта пещера лишь немногим уступала размерами той, что утопала в ядовитом тумане. Дорожка из округлых скользких камней пересекала подковообразный водоем. Образовавшийся в самом сердце пещеры полуостров представлял собой твердь, поросшую цветущими кустарниками, яркими пятнами выделяющимися на фоне сухого скрюченного дерева, чьи очертания напоминали переплетенных телами змей.       - Твою ж! – подавив желания непечатно выругаться, Панцзы сдавленно выдохнул. Приземление оказалось болезненным. Выложенное красно-синим камнем углубление в половину человеческого роста навевало отнюдь не радужные воспоминания.       - Ты как? – озабоченно осведомился У Се. От гладких отполированных краев необычной ямы исходил могильный холод.       - Здесь что-то есть, - луч от фонарика прошелся по стенкам. Перевернувшись на четвереньки, подрывник решил не отказывать себе в возможности выразить свои эмоции и разразился отборными ругательствами: на него, зияя пустыми глазницами, смотрел обтянутый иссушенной кожей человеческий череп. Рассыпавшийся при падении скелет являл из себя груду изъеденных временем, пожелтевших костей с намертво присохшей к ним растрескавшейся оболочкой.       - Это кладбище, - Сяогэ помог утвердиться ворчащему другу на ногах.       - А вот и идол, - заключил У Се. Скрытая от посторонних глаз в нагромождении камней статуя выглядела жутко. – Похоже, это что-то вроде алтаря.       - Не слишком-то похоже на рисунок Хуа Динсян, - обойдя сооружение по кругу, весомо изрек Панцзы.       - Это не хуньдунь, - согласился с пузом и душой Железного Треугольника босс У. – Вернее, не совсем хуньдунь. Есть некоторые схожие черты. Возможно, поэтому Хуа Динсян приняла идола за хуньдуня.       - И я не вижу никаких построек, - продолжил гнуть свою линию Ван Юэбань.       - Не постройки, - возразил Цилин. – Гробы.       Среди раскидистых зарослей действительно проступали темные массивные силуэты, овитые корнями и тонкими, поросшими шипами плетями, в окружении лиловых цветов. В рассеянном свете они казались размытыми пятнами, приобретающими четкость и рельефность форм, стоило приблизиться к ним.       - То есть мы пришли на древнее кладбище?       - Осмотримся. Сяогэ уже изучил несколько ближайших гробов – их владельцам по меньшей мере четыре тысячи лет.       - Не понимаю, - продираясь сквозь колючий кустарник по едва различимой дорожке к дереву, буркнул Панцзы, - как я позволил втянуть себя и всех нас во все это.       - Ты все верно сказал тогда, - пальцы У Се в утешающем жесте прошлись по его плечу, сжимаясь сильнее и оставляя на коже под слоями одежды незримую печать поддержки. – Мы слишком хорошо понимаем, что значит терять близких людей. Анна знала об этом. Су Вэйи собрал для нее достаточно информации. Она всегда умела использовать в своих целях доброту людей, их слабые и сильные стороны, их эмоции.       - Но вы встречались?       - Просто еще одна ошибка молодости, - хмыкнул босс У. – Хорошо, что Хай Шао предупредил меня о споре между Анной и ее подругами. Не хотел бы я оказаться в одной постели с тремя демоницами, напичканным какой-то дрянью. Вся моя жизнь до двадцати пяти лет – сплошной театр абсурда и трагикомедия.       - А после двадцати пять – театр драмы и триллер, - насмешливо фыркнул Панцзы, с благодарностью принимая ненавязчивую заботу со стороны потомственного расхитителя.       Дерево, привлекшее внимание троих расхитителей, поражало своими размерами. Шатровидная раскидистая крона без единого листа касалась своими толстыми, переплетающимися в неведомом змеином танце ветвями свода пещеры. Мощный, перекрученный сложным узлом ствол образовывал небольшую полость в сердцевине древнего исполина.       - Это камфорное дерево*(38), - поделился своими наблюдениями Цилин: кора под ладонью была грубой, словно закаменевшей, исчерченной глубокими трещинами. Аккуратно введя руку в полость, Сяогэ нащупал то, что скрывалось в ней. На свет показался синий яшмовый ларец с нанесенными на крышку символьными змеями, кусающими друг друга за хвосты: красной и зеленой.       - Что священное дерево делает в таком месте? – Панцзы в недоумении уставился на находку в руках воина. – Ого, - присвистнул он: на дне шкатулки лежало три грязно-желтых с лиловыми прожилками блестящих шарика размером с ноготь. – Похоже, местные обитатели заботятся о своем здоровье. Даже пилюлями запаслись.       Под возмущенный сдвоенный возглас сняв респиратор, Сяогэ раздавил один из шариков, растирая в пальцах вязкую субстанцию и принюхиваясь к горьковато-травянистому запаху со сладковато-миндальными нотками:       - Фэйлун*(39).       - Волшебная пилюля, сохраняющая жизнь без пищи и воды в течение десяти лет?       - Да.       - Змеи, - задумчиво пробормотал У Се. – Две змеи, кусающие друг друга за хвост – одна из древнейших вариаций «кольца драконов»*(40). Значит идол, который мы видели – не хуньдунь, а чжулун*(41).       - Точно! – ободренный новой догадкой, Панцзы ударил ладонью по стволу дерева. – Поэтому Хуа Динсян неверно изобразила идола. Основные черты хуньдуня и чжулуна похожи.       - Вопрос о том, что скрывается под известным злом остается открытым, - вняв убеждениям любимого человека, Цилин послушно вернул респиратор на лицо.       - Нужно понять, куда подевались те, кто пришел сюда незадолго до нас, - крутанувшись на месте, босс У прищурился: однообразный пейзаж, составлявший внутренний антураж пещеры, казался искусно созданной рукой мастера декорацией. – Они не могли просто взять и исчезнуть. Эта пещера создана отчасти искусственным путем. Вода через водовод поступает из природного озера в искусственный водоем. Водоводом служит обратный водопад. С одной стороны двери вода поднимается вверх, а с другой падает вниз. Воздух здесь намного чище, значит кроме водовода, других сквозных отверстий, по которым туман и пыльца поступали бы в замкнутое пространство, нет. Но искусственное озеро не переполняется, следовательно, обмен водой происходит на постоянной основе – так уровень воды остается одинаковым, как в сообщающихся сосудах. Вода не питает корни дерева, но кустарники при этом чувствуют себя хорошо в созданных условиях. Дерево выглядит сухим, но его древесина сохраняет свои основные свойства на протяжении тысячелетий.       - Нам нужно осмотреть остальные гробы, - ларец со стуком вернулся на свое законное место. Отряхнув руки от остатков раздавленной пилюли, Сяогэ направился вглубь зарослей кустарника.       - Насколько древние эти кости? – среди мумифицированных останков ярко выделялись рассыпавшиеся по дну саркофага крупные овальные бусины.       - Додинстическая эпоха, - коротко проинформировал подрывника Цилин, переходя к следующему гробу, на подобии того, куда угодил Панцзы, помещенного в выдолбленную в породе могилу: обтянутый высохшей кожей скелет, заботливо обернутый в плотную шерстяную ткань, занимал едва ли две трети всего доступного пространства.       - Сяогэ, только не говори мне, что эти кости принадлежат…, - задохнулся от осознания увиденного Ван Юэбань.       - Ммм…, - игрушка-барабанчик, подобранная с земли, плавно опустилась поверх ткани. – Пустой, - соседний гроб оказался пустым. Его тяжелая крышка была аккуратно прислонена к красновато-синему гладкому боку. Слои нетронутой пыли свидетельствовали в пользу того, что усыпальница никогда не использовалась по своему прямому назначению.       - И этот пустой, - разочаровано цыкнул Панцзы. – Хотя…, - он на мгновение замолчал, обдумывая подмеченные детали. – Я могу ошибаться, но…       - Ммм…       - Тяньчжэнь! – повернувшись к увлеченно исследующему пещеру У Се, окликнул друга подрывник. – Похоже, мы нашли уютное гнездышко, из которого выпорхнул кто-то из наших беглецов.       Не дождавшись никакой иной реакции на громогласное заявление, кроме бесцельного созерцания потомственным расхитителем пространства перед собой, Панцзы и Сяогэ приблизились к месту, где тот стоял.       - А я нашел остальных, - рассеянный взгляд мазнул по их лицам, возвращаясь к гробу перед собой. В доказательство своих слов У Се поднял руку с зажатыми в кулак, позвякивающими жетонами цепочками. – Пол Сайкс, Джек Райт, - при упоминании имени фотографа из команды Кристофера Лэнга, он продемонстрировал покрытую толстым слоем грязи фотокамеру, - пропавшие без вести несколько лет назад Ли Цзяно, Ли Чжэнье, Чжан Майлан, Лю Муцзэй. Расхитители. Об их исчезновении ходило много слухов в Цзюмэнь. И еще Сьюзен Лау.       - Тогда, кто эти двое? – Ван Юэбань всмотрелся в черты лиц двоих мужчин, лежащих в соседних гробах. Европеец выглядел неважно, но назвать его трупом не поворачивался язык. Под добротной одеждой проступали рельефы исхудавшего тела, некогда каштановые волосы отливали тусклым серебром, а истончившаяся бледно-землистого оттенка кожа походила на папиросную бумагу. Человек с азиатскими чертами показался Панцзы знакомым, если не считать такого же плачевного состояния, в котором находился его товарищ по несчастью. Пепельные отросшие за время пребывания в вынужденном заточении волосы представляли собой колтуны, осунувшееся основательно заросшее лицо больше напомнило маску из рисовой бумаги, чем лик живого человека. Иссушенные кисти с длинными, скрученными спиралью истончившимися ногтями безвольно лежали на груди. И все же было в этих обликах что-то, что не позволяло причислить этих двоих к мертвецам. – Тяньчжэнь, это же Бен Лю, пропавший муж Анны! – подрывник еще ниже склонился к опознанному им человеку. Пальцы сами собой потянулись к точке на шее в безотчетной надеже нащупать слабый пульс. – Он жив…       - Лю Байли, - заторможено кивнул У Се. – Он жив, как ты и сказал. И Дик Янг тоже. И Чжан Майлан, - он махнул в сторону пышного кустарника, разросшегося вокруг каменной могилы.       - У Се, это все, кого ты нашел? – осторожно забрав сорванные с погибших цепочки с жетонами, позвал любимого человека Чжан Цилин. Странное оцепенение, завладевшее им, не поддавалось логическому объяснению. Сяогэ не мог припомнить ни единого случая, чтобы У Се испытывал страх перед покойниками. Даже во Дворце Семи Звезд Лу-вана тот открыто смотрел в лицо опасности и не робел перед шатающимися по коридорам кровавыми зомби.       - Что? – голос звучал отрешенно. – Нет, - встрепенулся У Се. – Нет. Чуть дальше есть еще гробы. Два нетронуты. Один использовался несколькими годами ранее, но сейчас пуст. В трех других молодые ребята. Вероятно, студенты, о которых говорил гид. Они в порядке. Не знаю, просто спят, или это что-то вроде комы. Не знаю...       - Воу-воу, Тяньчжэнь, ты тараторишь, - поспешил успокоить друга Ван Юэбань. – Притормози немного. И того у нас на руках шесть Спящих Красавиц и Красавцев. Нам нужна помощь, - убито признал подрывник. – Сяогэ, что ты делаешь? – рация в руках Цилина ожила, разражаясь шипением, а затем – смутно знакомым женским голосом, к немалому удивлению Панцзы четко обозначившему свои координаты. По всему выходило, что Анна Хаас была права, и за ними действительно велась слежка.       - … к вам направляется Дитрих Балль, нам не удалось его задержать. Анна Хаас и Су Вэйи в порядке. Уже на поверхности. С ними Хэй Яньцзин. Чжан Циншань сопровождает на поверхность профессора Хун Биня и его студента. Мы нашли их, когда шли за вами. Прием!       - Спускайтесь. У нас шестеро выживших.       - Поняла. Конец связи!       - Чжан Сяошань? – осведомился босс У, узнав голос той, чей брат остался похороненным в древней гробнице под Сыгуньяншань. – Сяогэ, ты обратился за помощью к клану Чжан?       - Не за помощью, - покачал головой Цилин. – Это то, в чем заключается долг клана Чжан перед тобой.       - Сяогэ…       - У Се, ты не мог использовать человеческие ресурсы семьи У, - не позволил он договорить любимому человеку, - чтобы не подвергать опасности своих подчиненных – это то, что делает тебя хорошим главой. Но клан Чжан все еще в неоплатном долгу перед тобой и Панцзы. Особенно Чжан Сяошань. Она сама вызвалась помочь, когда я говорил по видео связи о нашей поездке в Улун с Чжан Жишанем. Как и те, кто пришел вместе с ней. Их никто не принуждал. Не беспокойся об этом. Чжан Сяошань и многие из клана Чжан уважают тебя. Потому что тебя есть за что уважать, У Се.       - Айя, Сяогэ, то есть ты с самого начала не доверял Анне и ее друзьям? – осененный догадкой, осведомился Панцзы.       - Не доверял.       - И оказался прав. Тяньчжэнь, не хмурься, - Ван Юэбань похлопал поперхнувшегося возмущенным возгласом потомственного расхитителя по спине. – Как ни посмотри, а наш Сяогэ оказался прав во всем. И так, что мы имеем? Двадцать четыре гроба из яшмы, пять из которых пусты.       - Точнее, одиннадцать подземных и тринадцать наземных гробов, - внес ясность в заключение подрывника У Се. – Они чередуются. Это какой-то ритуал.       - Жертвоприношение?       - Нецикличное. Одним останкам тысячи лет, другим – не более двух-трех. За исключением детских останков, что вы обнаружили, пролежавших здесь не дольше четверти века, нет никаких промежуточных состояний. И мы все еще не нашли ни останков Сюй Шутяо, ни тела Чоу Чао, ни их вещей. И по-прежнему нет никаких версий, о каком известном зле шла речь.       - Зато теперь нет никаких сомнений в том, что деревенская легенда появилась не на пустом месте. Возможно, ответы есть в отснятом Джеком Райтом материале.       - Аккумулятор сел, - покачал головой босс У. – Судя по всему, фотоаппарат обо что-то ударили. Сам посмотри, - покрытый пылью объектив представлял собой сеть трещин, отходящих от глубокого скола по краю линзы. – Кроме того, в пещере высокая влажность. Неизвестно, что стало с картой памяти.       - Ну, у нас все еще есть наши знания и опыт, - голос Панцзы звучал напряженно, в нем не было и сотой доли той оптимистичной уверенности, что столько раз выручала железное трио. – По крайней мере, мы в относительной безопасности. Поэтому до прихода Чжан Сяошань и остальных можем рассмотреть несколько идей. Я, пожалуй, начну. Мы находимся на территории царства Ба*(42), жители которого практиковали человеческие жертвоприношения. Но тогда возникает закономерный вопрос о том, почему чжулун, а не дух белого тигра?       - Камфорное дерево упоминается во многих культурах и религиях, но я не помню, чтобы оно ассоциировалось с каким-то определенным ритуалом, только с древесным духом.       - Сомневаюсь, что речь в деревенской легенде шла о пэнхоу.       - Ты прав. Нужно понять, какой ритуал позволяет совершать жертвоприношения нециклично, с разрывом в тысячелетия, при этом задействовать в нем жертв, не зависимо от пола и возраста.       - Лично меня больше смущает тот факт, что на телах нет никаких следов, - поделился своими подозрениями Ван Юэбань, с сожалением поглядывая на обтянутый иссушенной кожей скелет, судя по хорошо сохранившейся одежде и нескольким изящным браслетам, некогда принадлежавший хрупкой девушке. – Они выглядят так, словно из них вытянули все соки – да. Но как они попали сюда, если нет следов насилия? Их отравили? Тогда почему те трое до сих пор живы? Усыпили? Тогда почему никто, кроме Хуа Динсян и Кристофера Лэнга не проснулся? Загипнотизировали? Тогда получается, что все они добровольно остались в этой пещере. Серьезно, как можно добровольно лечь в могилу?       - Туман.       - Айя, Сяогэ, даже если туман вызывает галлюцинации, даже если их заперли здесь, почему они выглядят такими расслабленными в этих гробах?       - В древности дурман и мандрагора использовались для изготовления сонного зелья. Высокая концентрация пыльцы этих растений в воздухе может вызвать глубокий сон, кому, - усилием воли отведя взгляд от лица Бена Лю, У Се слабо хмыкнул: как ни посмотри, но подрывник был прав – любые предположения казались надуманными, нереальными. – И да, я тоже не вижу никакого объективного объяснения тому, каким образом Лю Байли, Дику Янгу и Чжан Майлан удалось выжить. Хотя твоя теория выглядит достаточно правдоподобно. Я о том, что их могли загипнотизировать, чтобы заставить добровольно лечь в эти гробы.       - Тяньчжэнь, ты говорил, что о пропавших без вести расхитителях ходило много слухов среди членов Цзюмэнь. Они были каким-то образом связаны с девятью семьями?       - Со слов Ван Мэна, пропавший пять – или около того – лет назад Ли Чжэнье приходится опальным родственником главе Ли. Так это или нет, известно, вероятно, только главе Ли. Если Ли Чжэнье был вычеркнут из реестра семьи Ли и исключен из Цзюмэнь, то…       - Я понял.       - Чаньсы-цзинь*(43).       - Боевые искусства? – вопросительно уставился на сосредоточенно изучающего оплетающие саркофаг корни камфорного дерева Чжан Цилина душа и пузо Железного Треугольника.       - Ритуал обмена энергией. Гробы – аккумулятор жизненной энергии, люди – ее вместилище, а корни – сосуды, по которым жизненная энергия поступает к донору.       - Камфорное дерево?       - Когда ритуал будет завершен, - подтвердил догадку любимого человека Сяогэ, - камфорное дерево расцветет.       - Зло перевоплотится и обретет свободу, - севшим голосом закончил за него У Се. – Поэтому тела выглядят такими иссушенными, ирнимит*(44) вытягивает и аккумулирует жизненную энергию, а корни поглощают ее, перекачивают по ксилеме к сердцевине дерева*(45), где она накапливается и сохраняется.       - То есть это древнее мертвое дерево питается людьми, используя в качестве питательной смеси пять источников жизненной энергии*(46)? – прищелкнул языком Панцзы. – И словно паук оставляет от своих жертв лишь оболочку. Уверен, что это не пэнхоу? Кому еще понадобиться перевоплощаться в дерево в ожидании следующего перевоплощения?       - Это не пэнхоу. В ритуале должно быть задействовано определенное количество энергий инь и ян. Обрати внимание, за исключением той могилы, где лежала Хуа Динсян, свободных гробов не осталось. Останки и тела в них принадлежат женщинам и девочке. Студентки из группы профессора Хуна стали последними жертвами первого круга. Достаточно пролить кровь над гробом Хуа Динсян еще одной женщины, чтобы восполнить потери и замкнуть круг.       - Айя, Сяогэ, мне становится не по себе, когда ты так спокойно говоришь о подобном, - попенял другу за невозмутимость Ван Юэбань, нервно передергивая плечами. – Если бы я знал тебя хуже, то решил бы, что для тебя пустить кому-то кровь – в порядке вещей.       - Это не так.       - Я знаю, - примирительно вскинул руки подрывник. – Просто не говори об этом так… эмм… философски. Я знаю, что ты никогда не пойдешь на что-то подобное. Но, прошу тебя, прояви немного сочувствия. Все это, - он обвел широким жестом древнее кладбище, - действительно напрягает. Надеюсь, твои подчиненные поторопятся, и мы сможем, наконец, убраться отсюда.       - Из тринадцати саркофагов заняты лишь девять, - тщательно модулируя интонации, как его и просил Панцзы, продолжил Чжан Цилин. – В одном из них до своего побега находился Кристофер Лэнг, другие – никогда не использовались. Но в тех, что уже заняты, находятся только мужчины.       - Осталось четыре жертвы. Четверо мужчин. Один в качестве быстрой жертвы на замену Кристоферу Лэнгу, и трое – для того, чтобы замкнуть второй круг.       - Одиннадцать и тринадцать*(47), - голос Панцзы дрогнул от осознания сказанного друзьями. – Разрушение и завершение. Посмертное существование и новое воплощение. Сяогэ, что…, - сильные пальцы сжались на предплечье, призывая замолчать.       - Мы не одни.       - Это Дитрих.       Луч света прошелся по тому месту, где еще несколько секунд назад стоял Сяогэ, упираясь в разросшийся колючий кустарник, куда так своевременно нырнул подрывник. Затаившись за ближайшим саркофагом, У Се всмотрелся в неприкрытое респиратором озлобленное лицо геолога. Налитые кровью глаза лихорадочно шарили по древнему кладбищу в поисках нерушимого трио, а с бескровных губ бесконечным потоком срывалось монотонное бормотание, перемежающееся с ругательствами. Так и не достигнув того места, где в тени дерева, буквально сливаясь с перекрученным стволом, неподвижной статуей замер Чжан Цилин, взгляд Дитриха потускнел, стекленея. Перекошенное гневом лицо разгладилось, становясь пугающе пустым, смиренным.       Порыв сильного ветра пронесся над головами людей, всколыхнув водную гладь подземного озера. Словно зачарованный надсадно завывающей флейтой, нетвердым шагом Балль приблизился к кромке отливающей изумрудной зеленью воды. Из разжавшихся пальцев выпал фонарик, ударяясь о камни и погружая пещеру в промозглый сумрак. В нарастающем сиянии сталагмитов окутанный прозрачной дымкой проход казался дверью в царство первородной тьмы, живой, жаждущей крови, тянущей свои щупальца к безвольной, плененной мелодией жертве. Уходящий вглубь скалы тоннель мерцал неровными точечными всполохами рассыпавшихся по стенам и потолку искр, напоминающих скопления звезд в окружении колыхающихся белесых сгустков – галактик на ночном небосводе.       Не замечая острых, поднимающихся со дна подземного озера кристаллов кальцита, и тянущимся по дну, подобно жилам, друз, Дитрих ступил в окрасившуюся первым багрянцем воду. От точного молниеносного удара по шее, нанесенного выскочившим из своего укрытия Цилином, колени незадачливого геолога подкосились, и утратившее контроль тело с громким плеском погрузилось во всколыхнувшиеся, напитавшиеся кровью озерные воды. С последней нотой надсадной трели пещера вновь погрузилась во мрак.       Вытащив Дитриха на берег, Сяогэ нахмурился: слабая пульсация под пальцами, мертвенная серость лица и неестественная неподвижность недавнего товарища по команде заставляли всерьез переживать за его благополучное возвращение на поверхность. Кровоточащие, изрезанные вместе с подошвами ботинок ноги, исцарапанные колючками кустарников руки и рваная, сочащаяся кровью рана на голове – присевший рядом с геологом У Се выругался сквозь стиснутые зубы: запасы бинтов, оперативно накладываемых тур за туром на поврежденные конечности, стремительно истощались.       С некоторым трудом выбравшийся из зарослей, служивших ему укрытием, Панцзы ошеломленно ахнул, привлекая внимание спутников: свет от фонарика лизнул монолитную сложенную известняком стену, отражаясь от потухших сталагмитов. Звук шагов разрезал воцарившуюся напряженную тишину, перекрещенные желтоватые рассеянные лучи осветили древнее кладбище.       - Вы в порядке? – семеро представителей клана Чжан, идущих за Чжан Сяошань, приветственно кивнули У Се и Панцзы. – Патриарх?       - В порядке, - вместо Сяогэ заверил Чжан Сяошань босс У. – Но не Дитрих.       - Мы займемся им и остальными. Вы трое уже долгое время находитесь здесь. Это может быть опасно. Возвращайтесь.       

***

      - Сян Лин из группы профессора Хуна утверждает, что их преследовали, когда они спускались к подземному озеру. Она не видели лица, только силуэт в тумане, - поделился с собравшимися в номере отеля расхитителями У Се. Наполненные слезами глаза девушки ясно свидетельствовали о том, что она не лгала, говоря о своем преследователе. Хотя на тот момент вся группа уже находилась под воздействием ядовитого тумана, поэтому так просто было бы списать ее слова на галлюцинации и забыть, но причин не верить после состоявшегося по телефону разговора с Лу Юнху не осталось.       - Тяньчжэнь, тебе удалось разговорить пронырливого старикашку Хун Биня и того парня, что был с ним? – ворчливо откликнулся Панцзы. – Или они опять сделали вид, что ничего не произошло?       - Профессор Хун был очень разговорчив, - усмешка босса У вышла кривой. – Он напуган. Похоже, их исследование не было санкционировано университетом, поэтому его ждет судебное разбирательство, обвинение в халатности и увольнение. Е Ичэнь сказал, что его сокурсников к пещере повел ассистент профессора Ма Сыфэнь, проходивший аспирантуру.       - Еще один «проводник»? – нахмурилась Чжан Сяошань.       - Да. У Се, что с остальными?       - Сяо Хуа связался с лечащим врачом Лю Байли, Дика Янга и Чжан Майлан. Никаких утешительных прогнозов, - устало покачал головой У Се. – Ци Цянвэй находится в состоянии комы. Жун Шуйсянь пришел в сознание, но он ничего не помнит, кроме тумана и странного запаха.       - Получается, что Хуа Динсян – единственная выжившая, чьи воспоминания могут помочь в разгадке тайны, - подытожил Ван Юэбань.       - Ее рисунки исчерпали себя, - сидение дивана плавно просело под весом опустившегося на него босса У. – Мы стали свидетелями всему, что видела она.       - В таком случае, предлагаю обратиться к репортажу погибшего фотографа, - очищенная от грязи и отремонтированная стараниями старого знакомого Панцзы с рынка Паньцзяюань фотокамера в руках Ци Хэя призывно мигнула оранжевым огоньком.       - Ехуа удалось восстановить большую часть фотографий и последний видеоролик, - оживился подрывник.       - Госпожа Сяньюй видела отснятый Джеком Райтом материал?       - Айя, Тяньчжэнь, я провел в студии почти двенадцать часов, и могу с уверенностью заявить, что мы станем первыми, кто его увидит. Все сделала программа, Ехуа просто отслеживала процесс восстановления. Я бы и сам не позволил ей смотреть. Кто знает, что успел заснять тот фотограф. Но Ехуа с самого начала решила довериться программе, чтобы не видеть.       - Госпожа Сяньюй мудрая женщина, - согласился с доводами друга Чжан Цилин. На самом деле, им всем повезло встретить такую женщину, как Сяньюй Ехуа – бессмысленно спорить с очевидным фактом. Вероятно, впервые Сяогэ признавал избранницу Панцзы достойной искреннего уважения.       - Хм? – поперхнувшийся от неожиданности Яньцзин выглядел комично. – Яба Чжан?!       - Заткнись.       - Понял, - «застегнув рот на молнию», человек в черном расплылся в ехидной ухмылке.       - Готово.       Юркие пальчики Чжан Сяошань пробежались по клавиатуре, запуская слайд-шоу. Фотографии на мониторе ноутбука сменяли друг друга в калейдоскопе образов: перепачканные лица исследователей, укутанные облаками своды пещер, бурлящие потоки подземных рек, сверкающие во вспышке фотокамеры водопады и покрывающие ковром тусклой зелени котловины леса – яркие краски воспоминаний из последнего захватывающего путешествия команды, ставшего для нее роковым.       - А вот и команда в полном составе, - восемь светящихся радостью лиц смотрели с экрана на разместившихся на диване в номере отеля расхитителей. Среди них У Се узнал человека из своего прошлого. Сильно раздавшийся в плечах с момента последней встречи Кристофер Лэнг больше не походил на отпрыска из богатой и влиятельной в определенных кругах семьи, сменив набившую оскомину личину ловеласа, уверовавшего в свою безнаказанность, на образ увлеченного своим делом ученого, готового свернуть горы на пути к своей цели. По обе стороны от него, плечом к плечу стояли Лю Байли и Дик Янг. Их широкие улыбки заражали оптимизмом и верой в благополучный исход путешествия.       - Это он? – уловив изменения на лице друга, Панцзы указала на человека, привлекшего его пристальное внимание. – Тот, кто преследовал тебя в университете? Кристофер Лэнг?       - Преследовал – громко сказано, - хмыкнул У Се. – Это было обычное недопонимание, конфликт интересов и взглядов. Ничего серьезного. Дурость и только.       - Ну, дураком ты, Тяньчжэнь, определенно не был, - возразил подрывник. – Не говори так. И, судя по всему, твой соперник тоже умел пользоваться своими мозгами. Другое дело, что использовал он их не во благо себе и окружающим. Иначе не стал бы конфликтовать с тобой на пустом месте.       - Я был студентом по обмену из Азии – этого оказалось достаточно.       - Разве в команду входило восемь, а не семь человек? – подала голос Чжан Сяошань.       - Ммм…       - Это Джек Райт, - чуть в стороне от команды в нелепой позе, словно он едва успел попасть под объектив фотокамеры, стоял невысокий молодой человек с перекинутым через плечо расстегнутым кофром. Справа от него на валуне, сжимая в объятиях заливисто смеющуюся над очевидно удачной шуткой миловидную белокурую девушку, с довольной улыбкой сидел мужчина, в противовес спутнице отличавшийся грубоватой внешностью и выдающимся ростом. – Пол Сайкс и, вероятно, Сьюзен Лау.       - Тогда это, - Панцзы выразительно посмотрел на вторую пару, увлеченно целующуюся на расстеленном по земле спальном мешке, больше заинтересованную друг другом, чем съемкой, - Хуа Динсян и Сюй Шутяо.       - Дана и Тео, - подтвердил догадку подрывника У Се. Хуа Динсян выглядела именно так, как он себе представлял: яркой и живой, безусловно принимающей мир таким, какой он есть. И этот образ совершенно не вязался с колючим взглядом Сюй Шутяо за мерцающими синеватыми бликами стеклами круглых очков. – Куда он смотрит?       - О чем ты, Тяньчжэнь?       - Панцзы, когда ты целуешь кого-то, то смотришь на своего партнера или глядишь по сторонам?       - Ну,… эмм… на того, с кем состоялся поцелуй, конечно. Зачем мне смотреть на кого-то еще?       - Сюй Шутяо смотрит в сторону, - сжалившись над пузом и душой Железного Треугольника, пояснил Цилин.       - Точно! Словно в той стороне кто-то есть, - нахмурился Панцзы, с благодарностью пользуясь предоставленной воином возможностью сменить щекотливую тему.       - Это последний снимок. Сделан практически у самого входа в пещеру с ядовитым туманом. Спустя полтора часа команда вошла в нее. Смотрите, - по щелчку кнопки на экране появилось двигающееся изображение, - видео, снятое Джеком Райтом, начинается с коридора, через который можно попасть в ту пещеру. А на этом моменте, - бегунок видеоплейера стремительно преодолел десятиминутный интервал, - ракурс съемки меняется.       - Случайная съемка, - расплывчатая картинка и мельтешащие в кадре ноги стали лучшем подтверждением слов Ван Юэбаня. – После входа в пещеру с ядовитым туманом, Джек Райт ничего не снимал. Он просто не выключил режим видеосъемки.       - Случайно или нет, но, похоже, что он заснял все, что происходило с командой.       В густой пелене тумана, окружавшей команду исследователей общества Хун Мэйгуй, с трудом угадывались очертания каменной лестницы. Знакомая навязчивая трель сопровождала безвольно бредущего куда-то фотографа и его товарищей на каждом шаге. Кальцитовые деревья и светящиеся кустарники смазанными пятнами проносились перед глазами. Зеленоватое мерцание вод подземного озера высветило поднимающуюся в воздух от любого неосторожного движения золотистую пыльцу от ковром стелющихся по его берегам ядовитых цветов. Шум водопада стих. Под скрежет плиты шествие возобновилось. Искаженное звучание флейты влекло за собой. Перешеек, служивший мостом между миром иллюзий и царством смерти, остался позади. Колючие ветви кустарника нещадно царапали объектив. Массивные корни камфорного дерева, тянущиеся через древнее кладбище, вздымались над землей, вынуждая спотыкаться зачарованных, лишенных воли жертв. На долгие несколько минут изображение стабилизировалось: лишь пьедестал охраняющего обитель зла идола и шелест кустов. Мелькнувшие в кадре исколотые колючками пальцы сжимали грязно-желтый с лиловыми прожилками гладкий шарик. Шорох шагов стих. Стелющаяся под ногами фотографа неприметная тропинка привела того к разросшемуся кустарнику. От толчка камера сместилась. Новый ракурс позволил разглядеть овитый сухими корнями и цветущими плетями саркофаг. Очередной удар о его выступающий край пришелся на объектив, пошедший сетью трещин от образовавшейся на линзе выбоины. Гладкие стенки и дно усыпальницы сменились на высокий свод пещеры, затянутый облаками. Яркий свет залил окружающее пространство, мерно пульсируя и постепенно затухая. На особо пронзительной ноте трель оборвалась. За ними пришли липкий сумрак и звенящая тишина.       - У Се.       - Я заметил, - сняв очки, У Се прикрыл утомленные мельтешением и предельной концентрацией глаза. – Тень, о которой говорили Лу Юнху и Сян Лин.       - Что? – поспешно выпрямился Панцзы. – Я видел, как Сюй Шутяо скормил своему товарищу волшебную пилюлю. Но тень?       - Силуэт в тумане, - бегунок сместился на нужный отрезок времени. Картинка снова ожила: кальцитовые деревья и светящиеся полукустарники, густыми размытыми мазками проплывающие в желтоватом мареве.       - Твою ж! – весомо изрек подрывник, всматриваясь в темные очертания, возникшие из смутно различимых пятен всего на долю секунды и растворившиеся в них без следа. – Их действительно преследовали?       - Ммм…       - Выходит, «проводники» использовали фэйлун, чтобы сохранить своим товарищам жизнь, - помрачнел Ван Юэбань.       - Да.       - В зависимости от конституции тела и количества жизненной энергии фэйлун поддерживал жертв в состоянии анабиоза в течение четырех-десяти лет, - в задумчивости прикусил губу У Се.       - Но случались и накладки. Лю Байли и Дик Янг продержались почти на полтора года дольше, чем предполагалось изначально. Судя по состоянию тела Пола Сайкса, он не дожил до нашего появления месяцев шесть. А Хуа Динсян и Кристофер Лэнг не только самостоятельно проснулись, но и смогли покинуть пещеру.       - У Се, хочешь сказать, что с командой изначально было что-то не так? – вскинул брови Ци Хэй.       - Не знаю. Зато теперь мы знаем, что Панцзы был прав: под воздействием тумана все они похоронили себя сами.       - Сонное зелье?       - Возможно, - кивнул на закономерный вопрос Чжан Сяошань босс У. – Согласно некоторым легендам, состав фэйлуна варьировался. Но, думаю, что в данном случае, сонным зельем стал туман, фэйлун лишь усилил его действие.       - Другой вопрос, по какому принципу отбирались «проводники»? Слышал, Сяо Хуа по просьбе босса У провел небольшое исследование, - откинувшись на спинку кресла, Яньцзин потер подбородок. – Каков результат?       - Кто бы сомневался в твоей осведомленности, - фыркнул потомственный расхититель. – Сяо Хуа удалось установить связь между «проводниками». Все четверо после смерти своих близких обращались за помощью к экстрасенсам, шаманам, магам и гадалкам с единственной целью: на время оказаться по ту сторону. Также они не пренебрегали техниками, позволяющими какое-то время находиться между жизнью и смертью, что неизбежно вызывает галлюцинации.       - Игры с дыханием? – скривился от отвращения Панцзы.       - Что-то вроде того. Люди, готовые добровольно перейти за грань, легко внушаемы. Поэтому ты был прав и в этом аспекте: их загипнотизировали. Возможности гипноза не безграничны. Невозможно заставить человека совершить что-то, что противоречит его внутренним установкам. Например, если человек не стремится к смерти, то и заставить его убить себя не получится.       - Нужен тот, кто готов к смерти, - ахнула Чжан Сяошань.       - Именно.       - Из четырех команд лишь две были связаны с обществом Хун Мэйгуй…       - Это значит, что к жертвоприношениям причастен кто-то из деревни, - закончил за представительницу клана Чжан Ци Хэй. – Печать разрушена, как и сказал Яба Чжан. И то, что вы взорвали вход в пещеру, лишь на время отсрочит завершение ритуала.       - В таком случае, мы займемся этим вопросом, - решительно заявила Чжан Сяошань. – Патриарх?       - Подождите-ка, - рука Панцзы легла на плечо погрузившемуся в размышления Чжан Цилину, - никого не смущает тот факт, что мы не нашли в гробнице ни одной рации? Единственная рация досталась Кристоферу Лэнгу? Проснулся, сбежал и бросил своих друзей? Или собирался вызвать подмогу по заранее припрятанной рации? – он выразительно посмотрел на друзей. – И как так получилось, что никто из тех, кто следовал за «проводниками» не заподозрил неладное? – вопросительный взгляд подрывника остановился на растерянной внезапной сменой темы Чжан Сяошань.       - Когда мы искали обходной путь, чтобы возобновить наблюдение за вами и вашей командой, то заметили повторяющуюся комбинацию цифр, - в противовес боевому настрою, с которым Чжан Сяошань уверяла нерушимое трио в собственной состоятельности как лидера и возможностях клана Чжан, ее голос предательски дрогнул. – Мы потеряли вас из виду, - пристыжено опустив глаза, призналась расхитительница. – Вместо секции с водой и кристаллами, о которой Су Вэйи рассказал нам позже, был обвал. Я уверена в том, что видела! Вернее в том, чего я не видела! – прозвучало с затаенным отчаянием. – Вход в коридор, на который нам указал патриарх, обвалился. Мы шли на сигнал маячка, тогда и заметили отметки на камнях. Эти отметкам, по меньшей мере несколько лет.       - Какой-то шифр? – по-деловому осведомился Ван Юэбань.       - Девять-девять-пять*(48).       - Просьба о помощи на цифровом сленге, - со знанием дела пояснил Панцзы. – Кто-то оставил сигнал SOS. Кто-то из команды пропавших расхитителей? Значит ли это, что Кристофер Лэнг, а затем и кто-то другой начал сомневаться в благонадежности своих товарищей по команде? – пустился в рассуждения душа и пузо Железного Треугольника. – Кристофер Лэнг спрятал свою рацию, а некто из другой команды оставил подсказки с призывами о помощи?       - Выходит, - дождавшись, когда нескончаемый поток наводящих вопросов стихнет, непривычно серьезно заговорил Ци Хэй, - что Хуа Динсян видела, как Чоу Чао привел в пещеру своих товарищей по команде, накормил их волшебными пилюлями, дождался, когда они лягут в гробы, вошел в таинственный тоннель и исчез вместе с этим тоннелем. Возможно, что в гробнице был кто-то еще, кто сумел избежать ловушки, как Лу Юнху, например.       - Патриарх, я…, - Чжан Сяошань адресовала сидящему с непроницаемым лицом патриарху клана Чжан смущенную улыбку: приподнятая в немом вопросе бровь – единственный знак того, что ее внимательно слушают. – Мы можем вернуться в Жаньцзягу, чтобы выяснить, кто стоит за исчезновениями людей и проведением ритуала жертвоприношения, - ободренная видимым интересом к ее словам, внесла она рациональное предложение.       - Ладно.       - Ну, конечно, рации…       - Тяньчжэнь? – окликнул возбужденно вскочившего на ноги друга Ван Юэбань.       - Чжан Сяошань, постой, - ровный тон совершенно не вязался с общим взбудораженным состояние босса У, но не предполагал никаких возражений. – Это всего лишь предположение, - У Се приблизился к представительнице клана Чжан, - поэтому я могу ошибаться, но существует вероятность, что в исчезновении людей и проведении ритуала жертвоприношения замешан староста Янь.       - Что?       - Просто будьте осторожны, - дождавшись утвердительного, немного ошалелого кивка, босс У махнул на прощание рукой.       - Поиск не займет много времени, - в голосе Сяогэ слышалась уверенность. Он действительно понимал стремление Чжан Сяошань доказать свою полезность для дела, свою преданность патриарху и свое уважение У Се.       - Ожидание – не худшее, что с нами случалось, - тяжелый вздох сорвался с губ Панцзы: подтверждение многочисленных теорий совершенно не способствовало разгадке тайны, совсем наоборот, все казалось еще более запутанным, чем до спуска в пещеру с ядовитым туманом и состоявшегося в номере отеля разговора. Ни знания, ни опыт не помогали справиться с поиском ответа на загадку деревенской легенды, когда выдержка трещала по швам, а желание плюнуть на все и оставить человека, впутавшего железное трио в очередную мутную историю, в неведении росло с каждым часом. – Предлагаю скоротать время за эрготоу.       - Согласен, - отсалютовал со своего места Яньцзин. – Яба Чжан?       - Ммм…       - Тяньчжэнь, что скажешь?       - Закажем доставку в номер, - в несколько кликов оставив заявку в приложении, У Се растянулся на кровати. – Не хочу уснуть по дороге, - накопившаяся за предшествующие дни усталость давала о себе знать сонливостью, головной болью и вязкостью мыслей. Уснуть, чтобы не думать, виделось идеальным, но сильнее беспамятства оказалось желание разобраться в происходящем, не дающее расслабиться и отдохнуть от царящей в голове вакханалии. Предложение Панцзы пришлось как нельзя кстати: затуманенный алкоголем разум оставался последней возможностью успокоить блуждающие в непрерывном поиске истины мысли.       - Если босс У настаивает, - с непревзойденным ехидством пропел Ци Хэй, наблюдая за хлопочущим над выпавшим из реальности другом Ван Юэбанем. Подрагивающие веки потомственного расхитителя свидетельствовали о его предельной концентрации на мыслительном процессе.       - У Се, - сорок минут спустя поставив на журнальный столик пару бумажных пакетов, доставленных курьером, тихо позвал любимого человека Цилин, вслушиваясь в его ровное дыхание. Ответа ожидаемо не последовало. Беззвучно хмыкнув на брошенный шепотом шутливый комментарий человека в черном, Сяогэ накрыл У Се и, судя по похрапыванию, задремавшего рядом с ним Панцзы найденным в шкафу пледом.       - Яба Чжан такой заботливый…       - Заткнись, - беззлобно фыркнул он на безобидное поддразнивание: впереди его ждали несколько занимательных часов в компании старого знакомого вездесущего медведя.

***

      Обратный путь из гробницы по коридорам и залам Эрвандун до самого выхода на поверхность прошел в череде смазанных образов, тусклом сиянии кристаллов кальцита, шорохе крыльев летучих мышей, снующих под самым потолком некоторых секций, и шуме падающей в отдалении воды. Долина встретила вымотавшихся расхитителей ночной прохладой и сонной тишиной леса, нарушаемой всполохами фонариков и криками предусмотрительно оповещенных Яньцзином спасателей.       Среди карусели лиц, встречавших нерушимое трио и команду клана Чжан в деревне, единственным ярким воспоминанием осталось лицо Анны Хаас, со слезами в изумрудных глазах бросившейся к своему безвольно лежащему на носилках мужу. Ее рыдания заглушали гул голосов и вой сирен скорой помощи. Уже в больнице, где по настоянию офицера Симэнь, оказался Железный Треугольник, Анна Хаас дала волю не только слезам, но и вышедшим из-под контроля эмоциям.       Новое утро началось со спешных сборов – никто из троих не собирался задерживаться в стенах больницы дольше одной ночи – и суеты аэропорта. По обоюдному согласию было принято решение дожидаться вестей о состоянии студентов профессора Хуна от Лян Вань в одном из отелей Пекина, размышляя о событиях минувших дней и поиске ответов на загадку из деревенской легенды.       

***

      - Как ты догадался? – сложил руки на груди Чжан Хайкэ.       У Се смерил того нечитаемым взглядом: каким образом Чжан Хайкэ оказался на вокзале среди членов отчитывающейся своему патриарху команды клана Чжан, под предводительством Чжан Сяошань вызвавшейся не только тайно сопровождать железное трио в экспедиции по Эрвандун, но и помочь в усыновлении личности человека, причастному к исчезновению людей и жертвоприношениям, оставалось лишь предполагать.       - Мы нашли в доме старосты Янь около полутора десятков раций различных моделей, - подтвердила слова старшего товарища Чжан Сяошань. – Помимо них, нам удалось обнаружить тайник, где староста Янь хранил сувениры, взятые у жертв. Анна Хаас опознала среди найденных вещей обручальное кольцо своего мужа. Сян Лин опознала принадлежащий ей кулон, а Жун Шуйсянь – свои часы и браслет Ци Цянвэй.       - Как ты узнал? – настойчиво повторил свой вопрос Чжан Хайкэ, не спуская пристального взгляда с босса У.       - Наш гид сказал, что «потеряшками» в районе долины занимается офицер Симэнь.       - Пока не вижу ничего, что говорило бы в пользу твоих в лучшем виде подтвердившихся выводов, - сильнее нахмурился представитель морской ветви клана Чжан.       - Ах, ты! – задохнулся от возмущения Панцзы.       - Что ты имеешь в виду? – перехватив дернувшегося в сторону Чжан Хайкэ друга, холодно поинтересовался у подчиненного Цилин.       - Что за намеки?! – не думал сдаваться подрывник.       - Чжан Хайкэ прав, - в ответ на праведное возмущение пуза и души Железного Треугольника покачал головой У Се. – Сказанного мной недостаточно, чтобы объясниться. Но в таком случае встает закономерный вопрос о том, зачем старосте деревни, уважаемому человеку, приверженцу традиций, в силу своего статуса соблюдающему догматы, переносная станция для связи с теми, кто заблудился в долине?       - Хм?       - На самом деле, в этом также нет ничего странного. Наличие станции можно легко объяснить тем, что еще шесть лет назад староста Янь был гидом. Если бы не одно «но»…       - Я понял! – пробасил Панцзы. – Старейшина Ту упоминал, что староста Янь по случаю приобрел переносную станцию буквально несколько лет назад. Уже после того, как занял пост деревенского старосты. А наш гид указал на факт наличия переносной станции в деревне, когда прощался с нами на входе в Эрвандун.       - Именно. Старейшина Ту узнал Хуа Динсян, а староста Янь, который одиннадцать лет назад в качестве гида сопровождал команду общества Хун Мэйгуй к Ниубици, никак не отреагировал на ее появление в деревне. Зато обзавелся переносной станцией.       - Он прослушивал переговоры офицера Симэнь и отслеживал сигналы раций, - ахнула Чжан Сяошань. – А затем отправлял своего помощника в гробницу, чтобы тот забрал рации и сувениры на память у жертв.       - Надеялся таким образом предотвратить утечку жизненной энергии, - кивнул Ван Юэбань. – Получается, среди найденных рядом с местом гибели Кристофера Лэнга вещей, была его собственная рация. Он просто удрал, бросив умирать своих товарищей по команде, - с видимой неприязнью процедил он сквозь зубы. – Но умер сам. Какая ирония! Бесславно помер по неизвестной причине, и теперь уже никто никогда не узнает, что с ним случилось на самом деле. Радует то, что его бренные останки послужили Хуа Динсян и нам всем. Тьфу ты! – подрывник досадливо поморщился, сплевывая на землю.       - Думаю, что после появления в деревне Хуа Динсян, староста Янь начал опасаться, что новые жертвы тоже могут очнуться, и попытаются установить связь с офицером Симэнь по рации. Или кто-то из потенциальных жертв догадается, что их заманивают в ловушку.       - Есть еще кое-что, - вышел вперед Чжан Циншань. – Офицер Симэнь рассказала, что пять лет назад, через неделю после того, как господин Яо спас Хуа Динсян, в одну из больниц Улуна поступил молодой человек с травмой головы. Его привезла пожилая пара из соседствующего с Жаньцзягу поселения. Всю дорогу до больницы он повторял цифровой код девять-девять-пять. Его имени офицер Симэнь не помнит, но зато старейшина Ту припомнил команду из шести исследователей, снаряженных лоянскими лопатами*(49).       - Староста Янь и его помощник убили стольких людей, - расстроено пробормотала Чжан Сяошань, - но все равно получили признание жителей деревни после своей смерти. Их похоронят, как героев, а не накажут, как убийц. Мы опоздали всего на час.       - Не смотря на все то зло, что сотворили староста Янь и его помощник, в случае со спасением жизни угодивших в западню детей они действительно проявили героизм, - в утешающем жесте похлопал Чжан Сяошань по плечу босс У. – Не переживай об этом. Даже если бы вы успели вытащить их обоих из карстовой воронки, доказать их причастность к похищению людей и человеческим жертвоприношениям было бы затруднительно.       - Су Вэйи подтвердил, что взорвать две соседние с разрушенной пещерой секции безопасно, - с благодарной улыбкой заверила железное трио Чжан Сяошань. – Мы спровоцировали новый обвал, поэтому теперь добраться до пещеры с ядовитым туманом или выбраться из нее тоже будет весьма затруднительно.       - Айя, Сяогэ, клан Чжан растет на глазах, - расплылся в довольной ухмылке Панцзы. – Меньше пафоса – больше дела.       - Ммм…       - Но теперь мы не узнаем, о каком известном зле шла речь в деревенской легенде, - снова сникла Чжан Сяошань. – Старейшина Ту не сказал ничего нового…       - С каких пор клан Чжан стали волновать такие несущественные мелочи? – повел плечами Ци Хэй. От неприкрытого сарказма в голосе наемника молодые представители клана Чжан пристыжено потупились, не решаясь высказать бытующие в головах мысли.       - Я слышу голос разума, - в тон человеку в черном съязвил Чжан Хайкэ, с насмешкой погладывая на смутившихся младших товарищей. По его мнению, те вели себя слишком «по-человечески» в своем стремлении к одобрению со стороны Чжан Цилина, У Се и Ван Панцзы и покорном ожидании заслуженного наказания за допущенные промахи. Подобное отношение к самим себе, своим поступкам и окружающим скорее вязалось с ранними годами становления ныне повзрослевшего поколения расхитителей из семей У, Хо и Цзэ, чем с разменивающей девятый десяток «молодежью» из клана Чжан. Но еще более абсурдным казалось то, что близкое общение с Железным Треугольником самым странным образом сказывалось не только на Чжан Сяошань и ее сверстниках, но и на старшем поколении клана Чжан. Криво усмехнувшись неутешительным выводам, Чжан Хайкэ сосредоточился на застывшем за спиной ведущего непринужденную беседу с Чжан Сяошань и ее командой У Се патриархе и активно жестикулирующем Хэй Яньцзину подрывнике.       - Исходя из всех известных нам фактов, можно заключить, что Хуа Динсян и мы трое одинаково заблуждались в своих предположениях относительно идола, - тем временем продолжил босс У. – Хуньдунь олицетворяет собой хаос, чжулун – порядок. Ни что из того, чему мы стали свидетелями, не соотносится с их сущностью.       - Порождение хаоса и порядка? Что-то новенькое, - хмыкнул Ци Хэй.       - Не совсем, - возразил У Се. – Хаос и порядок взаимосвязаны. Стремление к порядку ведет к воцарению хаоса. И наоборот. Увеличение масштабов хаоса неизбежно приводит к торжеству порядка. Замкнутый круг. Например, беспорядки и выступления на улицах города влекут за собой ужесточение законов, результатом которого становятся новые недовольства и мятежи. Прошлой ночью мы с Сяогэ много размышляли над этим.       - Боюсь узнать, в чем именно выражались ваши размышления, - в полголоса пробормотал Чжан Хайкэ, предусмотрительно замолкая: тяжелый, пронизывающий взгляд, адресованный ему Чжан Цилином, ощутимо давил на плечи. Язвить, когда тот был настроен настолько неблагосклонно, виделось сомнительной и несообразной затеей, грозящей большими проблемами.       - В выстраивание логической цепочки событий и фактов, - парировал потомственный расхититель. – Для начала мы подробно воспроизвели историю царства Ба. Среди тринадцати кланов, входящих в состав царства Ба, особенно выделялся клан Ну из долины Фэньхэ.       - Племя рабов? – брови Панцзы сошлись к переносице. – Воины-призраки?       - Ммм…       - Они отличались жесткостью, их появление и исчезновение на поле боя сопровождалось туманной пеленой. Жрецов клана Ну считали «последователями темных сил». Первые упоминания о клане Ну относятся к додинастической эпохе. Воины клана Ну внесли огромный вклад в победу династии Чжоу в битве при Муйе в одна тысяча сорок шестом году до нашей эры.       - Туман? – встрепенулась Чжан Сяошань.       - Не только. На самом деле, ответы на все вопросы находились буквально у нас перед глазами, просто мы их не замечали. Еще в гробнице Сяогэ определил, что жертвоприношения были сделаны согласно известной с древних времен практике чаньсы-цзин, ритуалу обмена жизненной энергией. Там же мы стали свидетелями того, как Дитрих Балль собирался войти в таинственный тоннель, ранее – на рисунках Хуа Динсян – принятый нами за шахту метрополитена. Но только прошлой ночью я осознал, что именно видел в темноте. Созвездие Змеи*(50).       - Змеи на ларце из тайника в камфорном дереве, корни дерева, напоминающие змей, - вдумчиво принялся за перечисление Панцзы, - и созвездие Змеи в том странном исчезающем тоннеле. Кажется, я понял, как вы оба, - он поочередно указал на своих друзей, - пришли к выводу о причастности клана Ну к созданию гробницы. Из тринадцати кланов, входящих в состав царства Ба, только клан Ну на протяжении всей истории своего существования продолжал поклоняться духу змеи. Когда царство Ба пало, его выжившие жители стали рабами царства Цинь, но среди них не было ни одного представителя клана Ну.       - Нет сведений о том, откуда пришел клан Ну, и куда исчез после поражения царства Ба в войне против царства Цинь.       - И как клан Ну связан с известным злом? – подался вперед Чжан Циншань. В его глазах читалось неподдельное любопытство.       - В гробнице было еще несколько подсказок: миметолиты, голова химеры, ставшая частью водопада, и «кольцо дракона», украшавшее крышку ларца со снадобьем фэйлун.       - Порождение порядка и хаоса, - Чжан Сяошань в задумчивости уставилась на ряд пустующих вдоль стены лавок. – «Кольцо дракона» символ бесконечности, перерождения, созданный Творцом. Его центр – «жизненный путь человека». Если предположить, что в додинастическую эпоху люди из клана Ну рассуждали подобным образом, то получается, что порождением хаоса и порядка является человек. Но идол в гробнице не похож на человека.       - И не должен, - покачал головой У Се. – Это химера. Слышали выражение «химера человеческих желаний» или «химера человеческой мысли»? Фантазия.       - Древнее кладбище, гробы, иссушенные до последней капли жертвы – не слишком похоже на фантазию, - запротестовал Чжан Циншань.       - «Химера человеческой мысли» – это идея, изменяющая человеческое сознание, порождение человеческой фантазии, нематериально воплощаемое в материальном мире. Другими словами, человек теряет способность адекватно оценивать окружающий мир. В одном из своих произведений в книге «Цветы зла» Шарль Бодлер*(51) описывает толпу бредущих куда-то людей, на чьих спинах сидят чудовищные твари. Эти люди не знают, куда они идут, но что-то заставляет их двигаться вперед. Они просто идут, уставшие и смирившиеся, обреченные на вечную надежду на что-то зыбкое, не связанное с реальностью.       - У Се, ты решил восполнить пробелы в нашем литературном образовании? – не удержался от очередной язвительной ремарки Чжан Хайкэ. – Хотя ты прав, - вернув лицу серьезное выражение под не сулящим ничего хорошего болтуну взглядом Чжан Цилина, он чинно покивал головой. – Название у книги говорящее. И твой краткий пересказ навевает на определенные мысли. Полагаю, сюжет произведения очень похож на то, с чем вы столкнулись в гробнице.       - Похож, - в обычно бесстрастном тоне отчетливо слышались менторские нотки. Поклонником зарубежной литературы Сяогэ не был, но кратко изложенная У Се суть произведения пробудила исследовательский интерес, на волне которого он за оставшиеся до рассвета часы, пока любимый человек спал, освоил весь сборник, оценив по достоинству тонкий психологический подход к выявлению человеческих пороков. Впрочем, наряду с неплохим, в целом, стилем изложения самым впечатляющим открытием стало поразительное сходство некоторых отдельных произведений с событиями, участниками которых за прошедшие с момента их первой встречи годы стал Железный Треугольник. Словно автор собственными глазами видел то, о чем в последствие рассказал всему миру.       - Тень на видео, - продолжила стоять на своем Чжан Сяошань, - это же не фантазия.       - Как и лица в скалах, - не стал спорить с решительно настроенной представительницей клана Чжан потомственный расхититель. – В древности люди верили, что в камнях сокрыты божественные сущности, поэтому поклонялись тем из них, что имели черты человеческих лиц, даже устраивали жертвоприношения в их честь. Но по сути, это всего лишь иллюзия, искаженное восприятие объекта.       - Босс У хочет сказать, что вся гробница – это большая иллюзия? – снова напомнил о своем присутствии Ци Хэй.       - Да. Все, что мы видели – это иллюзия, тысячелетия назад созданная людьми, порожденная их искаженным восприятием мира, химера мыслей. Говорят, что мысли материальны, поэтому надо всегда задумываться, о чем ты мыслишь. Химеры мыслей способны принимать различные формы и направлять человеческое сознание, порождая в нем эмоции, страхи и убеждения. Самое древнее зло, известное зло, царящее в умах людей ни одну тысячу лет, встречается во многих культурах: у маори Паокай, у испанцев Эль Коко, у французов Крок-Митен, у венгров Мумус, у славян Бабай, у корейцев Мангтэ-енгам, в Северной Индии – Бори-Баба, в Шри-Ланке – Гони Биллой, в Южной Африке – Антджи Сомерс, а в большинстве европейских стран – Бугимен*(52).       - Разве Бугимен это не персонаж из детской страшилки? – скептически вскинул брови Чжан Хайкэ.       - Не совсем. Это скорее стереотипное мнение. Наравне с Бугименом, Мумусом, Паокаем, Эль Коко и другими вариациями детских страшилок в культурах разных народов существует, так называемая, первобытная химера – Тот-Кто-Всегда-Позади – породившая все и вся. Именно она создала Бога и Дьявола, она заставляла вождей начинать войны и сводила с ума людей, независимо от их происхождения, статуса, возраста или рода деятельности. Согласно ряду легенд, изобретением зеркал люди также обязаны этой химере, поскольку они позволяют человеку видеть то, что находится позади него. Это тень, которую невозможно увидеть, только почувствовать ее присутствие за спиной. Это абсолютный первобытный истощающий страх.       - Айя, Тяньчжэнь, Сяогэ, вы что всю ночь книги читали? – всплеснул руками Панцзы.       - Ммм…       - И почему я не удивлен? – деланно страдальческий вздох сорвался с его губ. Показательно закатив глаза, подрывник прищелкнул языком, с некоторой досадой поглядывая на друзей. Злиться на них за то, что пренебрегли отдыхом и возможностью развеяться, смысла не было, как и обижаться за то, что нашли ответ на заковыристую загадку из деревенской легенды без его участия. Отправляясь на свидание с Сяньюй Ехуа, он надеялся подать самым дорогим, но огорчительно не сведущим в романтике дорогим людям положительный пример. А в результате те провели последнюю ночь перед возвращением в Ханчжоу в номере отеля, обложившись книгами – благо, электронными – и с головой погрузившись в исследование.       - Потому что господин Пан хорошо знает патриарха и главу У, - примирительно улыбнулась Чжан Сяошань.       - Тц!       - И как клан Ну связан с чаньсы-цзинь и известным злом? – не оставил попыток услышать ответ на интересующий его вопрос Чжан Циншань. Товарищи по команде поддержали его интерес монотонным одобрительным гулом.       - Клан Ну искусно управлял разумами людей, вселяя в них страх своей жестокость, своими мистическими способностями, одним своим существованием. Они настолько преуспели в этом, что сумели создать собственную первобытную химеру, абсолютное зло, которому поклонялись наравне с духом змеи.       - То есть благодаря тому, что ему поклонялись, зло обрело форму? – недоверчиво уточнила Чжан Сяошань. – И в течение тысячелетий стремилось к перевоплощению?       - Если регулярно подпитывать первобытную химеру, то она, в конце концов, приобретет вполне материальную форму. Материализация мысли, как и в случае с Лао Яном и Бронзовым деревом.       - Подожди, Тяньчжэнь, то есть камфорное дерево – это первое материальное воплощение химеры, так?       - Именно.       - В таком случае тот исчезающий тоннель – врата?       - Возможно. Ритуал чаньсы-цзинь был направлен на следующее перевоплощение первобытной химеры, созданной кланом Ну. Сложно сказать, были ли среди жертв на древнем кладбище люди из клана Ну. Но внезапное бесследное исчезновение клана Ну можно объяснить логически.       - Их заманили в ловушку, а пещеру запечатали?       - Да, - подтвердил догадку подчиненной Цилин.       - Клан Ну стал жертвой собственной химеры?       - Вероятно, да, - кивнул У Се. – Думаю, люди клана Ну вошли в исчезающий тоннель, как и «проводники».       - Зачем?       - Стали частью чаньсы-цзинь, - внес ясность Сяогэ. Живой, неподдельный интерес представителей более молодого поколения клана Чжан не столько к древним ловушкам и однообразным – хотя и обширным – знаниям, которыми обладал каждый Чжан, сколько к нетривиальной личности У Се, его глубоким рассуждениям и умению делать логические выводы на основании имеющихся на руках фактов, располагал к дальнейшему продуктивному сотрудничеству. Как и сказал Панцзы, клан Чжан начал меняться к лучшему. Медленно, но верно. И умение слушать других и думать, прежде чем пускать в ход вдолбленные с раннего детства знания и навыки – безусловно, полезные, редкие и древние, как родословная клана Чжан – виделось первым шагом на пути к этим изменениям.       - Стали частью ритуала? – на лицо Чжан Сяошань набежала тень крайней озадаченности. – Принесли себя в жертву химере или духу змеи?       - Скорее всего, им помогли принести себя в жертву, прежде чем запечатать получившуюся гробницу. Если бы жертвоприношение было совершено в пользу химеры, то надобность в завершении ритуала отпала бы сама собой. Поэтому версия с «добровольным» жертвоприношением духу змеи более вероятна.       - Поэтому растения в гробнице настолько разрослись? – продолжила сыпать вопросами Чжан Сяошань. – Возможно ли, что те, кто входят в тоннель, становятся… эмм… подкормкой для растений? Удобрением.       - Да.       - Кто знает, - пожал плечами босс У. – Мы не сможем еще раз обследовать гробницу. В дальнейших рассуждениях нет смысла: староста Янь и его помощник мертвы, гробница надежно запечатана.       - Но каким образом староста Янь был связан с кланом Ну?       - Айя, позволь мне объяснить. Дело в том, что тридцать с лишним лет назад трое детей семьи Янь заблудились в долине, а через несколько дней вернулся только один из них. В одном из гробов мы видели останки, принадлежавшие ребенку лет восьми. Им около четверти века. Может, чуть больше. Сестре старосты Янь на момент исчезновения было семь или восемь лет, а старшему брату, останков которого не было среди остальных жертв, было девятнадцать.       - Он вошел в тоннель…, - одними губами прошептала Чжан Сяошань.       - Еще один Лу Цицзя, - с отвращение бросил Панцзы. – Староста Янь, даже будучи гидом, не мог использовать для ритуала жителей деревни, поскольку старейшина Ту знал о зле, обитающем в Эрвандун. Исчезновение жителей деревни вызвало бы переполох. Но после две тысяча тринадцатого года все изменилось. Благодаря команде общества Хун Мэйгуй в Эрвандун хлынул поток туристов и исследователей. Оставалось лишь найти подходящих кандидатов на роль «проводников»…       - Слава Будде, вы еще не уехали.       Раздавшийся знакомый голос заставил подрывника прерваться на полуслове и расплыться в глуповатой, влюбленной улыбке. За спинами железного трио стояли Сяньюй Ехуа и Анна Хаас.       - Госпожа Сяньюй любезно согласилась мне помочь, - опустив глаза, смущенно пояснила Анна. – Она шла на встречу с господином Паном, а я…       - Was machst du hier? (нем.: Что ты здесь делаешь?)       - Я пришла извиниться и поговорить, - порозовев щеками, Анна сделала шаг вперед. – Шон, я наговорила тебе столько всего. Пойми, когда я пришла к тебе за помощью, я надеялась найти ответы. Но сейчас, когда я знаю правду, то завидую Саре. Ее брат мертв – это снимает с нее ответственность за ожидание и надежду. Она может двигаться вперед, а я… Я вынуждена продолжить свою жизнь в ожидании того, что однажды Бен проснется. Хотя… это лучше, чем неизвестность. Семья Тео, вероятно, никогда не узнает о том, что с ним произошло…       - Чего ты хочешь?       - Ничего, - помотала головой Хаас. – Просто подумала, что я была неправа. Я действительно хочу извиниться пред тобой и твоими друзьями, - неловкая попытка обнять и запечатлеть на сухих губах быстрый поцелуй была безжалостно пресечена: У Се позволил приблизиться, но оттолкнул, стоило перейти черту.       - Не стоит, - от ледяного тона босса У вздрогнул даже стоявший немного в стороне, смотрящий с откровенной насмешкой Чжан Хайкэ.       - Ты стал жестоким, - слабый свет в зеленых глазах померк. – Вероятно, это к лучшему. Если мои предположения верны, то человек рядом с тобой оказался гораздо мудрее меня.       - Госпожа Анна, - Сяньюй Ехуа заключила всхлипнувшую женщину в объятия, - что вы имеете в виду?       - Взгляд.       - О.       - Я знаю, как Шон смотрит на тех, кто дорог ему, - отстранившись от новой знакомой, Анна тускло улыбнулась. – И знаю, как легко лишиться этого взгляда. Если Шон доверяет человеку, то его можно легко обмануть. Но лишь единожды. И за несоизмеримую плату. На самом деле, и глава Чжан, и господин Пан оказались намного мудрее меня.       - Айя!       - Ммм…       - Шон, я знаю, что ты был против экспедиции. Знаю, что принял в ней участие не ради меня или моего мужа. Все это было ради Чжан Цилина и Ван Панцзы. Ты не смог отпустить их, потому что не доверял ни мне, ни моей команде. И ты оказался прав. Во всем. Я до сих пор не могу поверить, что Дитрих дважды пытался заманить нас всех в ловушку. Даже провернул этот трюк с рацией и голосом Бена. Нам, действительно, повезло, что Луи оказался менее восприимчив к токсическому действию тумана, чем Йенс и Льюис, а ты и глава Чжан – более предусмотрительными. Дитрих всегда был таким рассудительным, таким уравновешенным. Как я могла не заметить, что он буквально стал другим человеком?       - Среди вещей пропавшей команды мы нашли фотоаппарат Джека Райта, - нарушил повисшую давящую тишину У Се. – Прежде чем вернуть его Саре, мы отсмотрели сделанные ее братом снимки и записи. Фотоаппарат работал еще некоторое время, прежде чем аккумулятор разрядился – это не та доля правды, которую следует знать тебе, Саре или кому-либо еще. Но большая часть отснятого и восстановленного госпожой Сяньюй материала осталась на карте памяти. Вот, - он протянул аккуратно упакованную в картон фотокамеру Анне, - передай его Саре в память о брате и его друзьях.       - Спасибо, - с преувеличенным интересом вертя в руках заклеенную скотчем коробку, практически беззвучно произнесла Анна. – Спасибо всем вам, - глубоко вдохнув, она решительно вскинула голову. – Я… Я не знаю, как сказать Дане, что Тео не вернется.       - Иногда грезы – наименьшее из зол, - проникновенно возразил У Се. Напряжение и неприятие покинули его тело и разум, уступая место привычной сдержанности и внутреннему равновесию. Здесь и сейчас перед ним стояла не та, кто однажды воспользовалась его влюбленностью и доверием, а уставшая от ожидания, отчаявшаяся, запутавшаяся, нуждающаяся в поддержке женщина. – Ты жила поисками правды об исчезновении Бена. Для тебя это продолжалось одиннадцать лет, - он осторожно притянул Анну за плечи, оставляя пространство для отступления, - но для Хуа Динсян не прошло и нескольких часов. Каждый день ее последняя встреча с Тео произошла вчера, а новая состоится завтра, - цепкие пальчики в безотчетном порыве смяли куртку на спине. – Все остальное не имеет значения, - соленая влага пропитала ткань рубашки на груди. – Ей не нужна правда, - мягко поглаживая отчаянно цепляющуюся за него Анну по голове, У Се поднял глаза на Сяогэ – человека, которого любил всем сердцем – ловя на себе его ободряющий темный взгляд.       - Спасибо, - теплые губы на мгновение коснулись щеки босса У. – Sei glücklich. (нем.: Будь счастлив.)       - Ich bin schon glücklich. Ich hoffe, dass du dich auch glücklich machen lässt. (нем.: Я уже счастлив. Надеюсь, что ты тоже позволишь себе быть счастливой.)       - Ich habe niemanden näher an Ben. Und ich bleibe bei ihm. Damit ich es dir im Krankenhaus nicht erzähle, bereue ich meine Entscheidung nicht, dich um Hilfe zu bitten. (нем.: Ближе Бена у меня никого нет. И я останусь рядом с ним. Чтобы я не сказала тебе в больнице, я не сожалею о своем решении обратиться к тебе за помощью.)       - Wirklich? (нем.: Неужели?)       - Я ни о чем не жалею, - слова Анны потонули в протяжном гудке, сопровождающем прибытие поезда. – Кажется, вам пора. Прощай, Шон, - она поспешно смахнула со щек влагу, отворачиваясь, и, не дожидаясь ответа, скрылась в шумной толпе людей.       - Вам действительно пора, - поторопил друзей Панцзы. – Я вернусь через пару дней.       - Ладно, - хмыкнул Сяогэ, улавливая плохо завуалированный намек в словах подрывника.       - Госпожа Сяньюй, - вывернувшись из дружеской хватки Ван Юэбаня, У Се помахал на прощание приветливо улыбающейся в ответ Ехуа, - был рад повидаться с вами. Спасибо, что помогли Анне.       С тихим лязгом поезд тронулся, медленно набирая скорость, оставляя позади Панцзы, Сяньюй Ехуа, Яньцзина и команду расхитителей клана Чжан. За окнами мелькали лица спешащих по перрону людей и редкие зеленые насаждения, выделявшиеся на фоне здании вокзала. Откинувшись в удобном кресле, У Се рассеянно смотрел на удаляющийся за горизонт городской пейзаж. Бережное прикосновение к руке вывело его из состояния отрешенности, позволяя сосредоточиться на длинных пальцах на своем запястье.       - Сяогэ, - отринув все бытующие в мыслях сомнения, он сжал прохладную ладонь Цилина.       - Хм? – держаться за руки в столь людном месте было непривычно, а оттого волнительно, но ничуть не менее приятно от ощущения уютного тепла, исходящего от ладони У Се.       - Поговори со мной немного. Мне нужно слышать твой голос.       - Ммм…, - Цилин наклонился ближе к потомственному расхитителю, игнорируя недовольство снующей между рядами кресел проводницы. – Слышу, биение твоего сердца, отбивающего безумный темп, а еще даже нет семи утра*(53)…       - Это… песня? – прозвучало тихо.       - Ммм…       - Это идеально, - прикрыв глаза, У Се позволил себе расслабиться и просто слушать, чувствуя, как в зачарованных глубоким голосом мыслях воцаряется долгожданный штиль. – Спасибо.       - Ты чувствуешь, как прилив тоски утихает…       

***

      - Господин Пан!       Панцзы обернулся на окрик, в недоумении смотря на идущую попятам «молодежь» клана Чжан. Поезд, увезший Сяогэ и У Се, давно скрылся из виду, и причин задерживаться в компании Чжан Сяошань и ее команды подрывник не видел. Но, похоже, те считали иначе. Смирившись с неизбежным продолжением общения – благо, Чжан Хайкэ и Яньцзина не наблюдалось поблизости – Ван Юэбань натянул на лицо дежурную ухмылку.       - Что Анна Хаас имела ввиду, когда говорила, что главу У легко обмануть? – в лоб, без расшаркиваний поинтересовалась Чжан Сяошань.       - С чего вдруг клан Чжан стали волновать подробности личной жизни У Се? – посуровел Панцзы. Столь пристальный интерес клана Чжан к потомственному расхитителю откровенно напрягал.       - Она назвала патриарха и господина Пана мудрыми людьми.       - Ну, - в неосознанном жесте запустил пальцы в волосы пузо и душа Железного Треугольника, - не знаю насчет меня, но Сяогэ в мудрости точно не откажешь. Будь иначе, он не смог бы..., - под выразительным взглядом Сяньюй Ехуа он осекся, осознавая, что именно намеривался сказать. Усталость давала о себе знать опрометчивостью и обострившейся сентиментальностью. – Впрочем, вас это точно не касается. Легко ли Тяньчжэня обвести вокруг пальца? Определенно, нет. Если собираетесь выкинуть нечто подобное, вам придется расстараться, чтобы не огрести по первое число. И, поверьте мне на слово, ваш патриарх покажется вам святым по сравнению с разгулявшимся боссом У, и станет единственным шансом на спасение ваших задниц.       - На самом деле, - дерзко вскинула подбородок Чжан Сяошань, как никогда походя на Мэй, - мы уважаем главу У, поэтому добровольно вызвались помочь, когда патриарх обговаривал детали экспедиции в Эрвандун с Чжан Жишанем. И поэтому мы имеем право знать, какие отношения связывают его и Анну Хаас. Если та женщина каким-то образом…       - Стоп-стоп-стоп, - замахал руками Панцзы, пряча удовлетворенную усмешку: все-таки Сяогэ оказался прав, когда говорил о чувстве уважения, питаемом «молодежью» клана Чжан по отношению к У Се. – Я скажу это один раз. И надеюсь не пожалеть о своем решении. У Се и Анну связывает давняя и неприглядная история. Думаю, мне не придется объяснять вам, кто был зачинщиком. Сяогэ знает об этом, а Тяньчжэнь давно отпустил все обиды. О чем я вообще? Вы же сами все видели и слышали.       - Прощание, - с улыбкой подсказала в замешательстве переглядывающимся между собой расхитителям из клана Чжан Сяньюй Ехуа.       - Другими словами, - снова заговорил Ван Юэбань, мысленно вознося благодарность Небесам за то, что рядом с ним стояла такая проницательная и дальновидная женщина, как Сяньюй Ехуа, - вам не о чем беспокоиться. В конце концов, ваш патриарх и У Се взрослые люди, они в состоянии разобраться… эмм… в вопросах человеческих взаимоотношений.       - И все же глава У был против экспедиции в Эрвандун, - не преминул напомнить Чжан Циншань.       - Да, - не стал оспаривать слова собеседника Панцзы. – Тяньчжэнь был против нашего вмешательства. Тем, кто попался на уловку Анны Хаас, был я. А Сяогэ согласился отправиться в Улун только потому, что сразу заподозрил неладное, как и У Се. И мы оба прямо сказали Тяньчжэню, что примем его отказ от участия в экспедиции. Хотя ответственность за то, что мои браться оказались втянуты в это мутное дельце, целиком и полностью лежит на мне. На этом все, если это именно то, что вы хотели услышать.       - Это все, что мы хотели знать, - со всей возможной серьезностью заверила подрывника Чжан Сяошань.       - Вы хотели знать, принуждал ли кто-либо У Се к участию в экспедиции? – медленно, с расстановкой переспросила Сяньюй Ехуа, словно сомневаясь в собственных словах.       На лице Панцзы было написано то же смятение. Он слишком хорошо помнил Чжан Сяошань, фанатично следующую за братом в стремлении завладеть тайной гробницы под Сыгуньяншань. Он помнил все резкие, бьющие наотмашь слова, адресованные У Се, все насмешки и оскорбления, от которых не смог защитить друга. Помнил руку Чжан Дашаня на горле У Се и изогнутый клинок у его ребер.       Тряхнув головой, Ван Юэбань строго посмотрел на «молодежь» клана Чжан. Их поведение, их переживания, их желание защитить человека, которого еще чуть больше полутора лет назад считали едва ли не кровным врагом, стоящим на пути к указанной Чжан Цишанем цели, казались абсурдными, неподдающимися логическому объяснению.       Еще сильнее во всей этой ситуации озадачивало настойчивое преследование со стороны Чжан Хайкэ. Тот будто нарочно искал новой встречи с У Се, каждый раз придумывая новый повод для короткой и едва ли содержательной беседы, сводящейся в основном к обмену колкими замечаниями. Но любая из подобных встреч заканчивалась тем, что Чжан Хайкэ неизменно интересовался о делах потомственного расхитителя, напрямую или опосредованно через друзей и знакомых железного трио. Вот и сегодня, перед тем как раствориться в толпе, выходец из морской ветви клана Чжан как бы невзначай окинул бредущего на посадку в компании Сяогэ У Се оценивающим взглядом, больше походящим на рентген, и взял в оборот Яньцзина, выпытывая у наемника подробности экспедиции.       - Не припомню, чтобы клан Чжан беспокоился о простых людях, разве что о собственной исключительности. Что происходит? Если дело не в У Се, а в вашем патриархе, то скажу прямо, Сяогэ не станет чинить самосуд, пока клан Чжан держится от У Се и остальных на расстоянии.       - Патриарх был весьма убедителен по возвращению с Сыгуньяншань, - скорбно поджал губы Чжан Циншань.       - Значит, урок усвоен, - кивнул Панцзы. – Все остались при своих конечностях и дурных головах. В таком случае, к чему эта акция с добровольной помощью и проявлением заботы?       - Там, в гробнице, после всего, что сделал старший брат, - потупив глаза, призналась Чжан Сяошань, - У Се спас меня. Дважды. Но после он так и не принял, ни извинений, ни благодарности. Я заметила кое-что, решила проверить свою догадку. Глава У чутко реагирует, если кто-то находится у него за спиной. Он всегда насторожен, если речь идет не о патриархе или господине Пане. Старший брат напал со спины. И я задумалась, сколько еще людей в жизни У Се поступали подобным образом, сколько из них были из клана Чжан. И это вместо благодарности за все, что он сделал для нас.       - И вы решили…       - Глава У никогда не попросит клан Чжан о помощи, - бесцеремонно перебила подрывника Чжан Сяошань. – Не считая патриарха и Чжан Жишаня, он вряд ли захочет иметь дело с кем-нибудь из нас. Господин Пан был прав, когда говорил, что члены клана Чжан зациклены на себе и свой исключительности. Поэтому единственное, что мы можем сделать для У Се – и для патриарха тоже – незаметно присматривать за ним и за его семьей.       - Занимательно, - прищелкнул языком Панцзы. – Хотя учиненный вами допрос едва ли соотносится с определением незаметности. Тьфу ты! – короткий смешок сорвался с обветренных губ. – Говорю, как профессор У. Надеюсь, Сяогэ оценит вашу инициативность, - он криво усмехнулся, представляя, какую выволочку Цилин устроит своим подчиненным, когда узнает об их самодеятельности.       - Последний вопрос.       Закатив глаза, Ван Юэбань пробормотал себе под нос несколько непечатных ругательств. Пальцы Сяньюй Ехуа сжали его руку, призывая успокоиться. В который раз за последние десять минут обратившись к Небесам с просьбой о терпении, он вопросительно посмотрел на Чжан Циншаня.       - Что стало с Дитрихом Баллем? Он жив?       - А? – Панцзы нахмурился, припоминая, что именно Чжан Циншань нес незадачливого геолога на своей спине, когда команда клана Чжан возвращалась на поверхность. – Кхм, да, он выжил. И проведет ближайшие несколько лет в той же специализированной больнице, что и Хуа Динсян. Хотя по прогнозам докторов у него все-таки есть шанс покинуть ее белые стены.       - Было приятно с вами познакомиться, - уловив настрой спутника, Сяньюй Ехуа вежливо раскланялась с Чжан Сяошань и ее командой, ненавязчиво увлекая того к выходу с перрона. Постепенно грузные шаги Панцзы сменились на обычную, чуть в развалку, походку, а сумрачное настроение – на довольную улыбку.       Время приближалось к полудню. Блики вышедшего из-за облаков солнца сверкали в лужах, солнечными зайчиками разбегаясь по витринам магазинов. Остановленное взмахом руки такси прошуршало колесами по полосе мелкого гравия вдоль бордюра, впуская беззаботно болтающую парочку в укутанный шлейфом освежителя воздуха салон.       - В парк Бэйхай, пожалуйста.       

***

      Не бывает провалов, бывают просто моменты, когда ты понимаешь – твоя дорожка научит тебя вдвое, а то втрое большему, чем ты ожидал.

Франц Вертфоллен

«Не книга»

      _____________________________________________________________       Комментарий к 90 главе:       Изначально данная экстра писалась по заказу нашего давнего друга Черного Кота, который попросил авторов сотворить еще одну историю из жизни Железного Треугольника в приключенческом стиле и со всеми полагающимися атрибутами (гробница, мистика, фольклор, необычная локация и т.д.), но с некоторым упором на У Се и его прошлом до знакомства с Панцзы и Сяогэ. Предполагалось, что работа будет передана ему в качестве подарка на день рождения его невесты, однако наш друг попросил включить новую историю в канву сюжета Новых приключений, как одну из ее экстр, а после прочтения первых двух десятков страниц предложил поделиться ею с другими читателями.       Эта работа по итогу переписывалась дважды. От первой версии остались все те же пару десятков страниц, увы, слабо связанных друг с другом, поэтому, можно сказать, что во второй раз она писалась практически с нуля. И эта версия и нам, и Черному Коту понравилась гораздо больше. Но главное, что мы успели закончить проект в срок и торжественно вручить его Черному Коту вместе с поздравлениями его замечательной невесте Василисе.       Текст на ошибки не проверен от слова совсем, поскольку авторы были сильно загружены в последние несколько дней, но над его сюжетом мы постарались, поэтому будем рады узнать мнение читателей!       P.S. 1: Имя Шон взято из графического романа Daomu, в котором персонаж Шон У основан на персонаже У Се из новелл. Daomu – американский комикс, вдохновленный персонажами серии романов DMBJ, в соавторстве Колина Джонсона и NS.       P.S.: Авторы напоминают уважаемым читателям, что наши познания в немецком языке весьма условны, поэтому просим не судить строго.       Примечания:       1. Ты говоришь, что все было именно так.       Я разрывался между двумя мирами:       Один – полный возможностей,       В другом – правда, которая причиняет боль.       …       Видишь, я просто подумал,       Что теперь моя жизнь – дорога,       Прямая и узкая,       По указанному мне маршруту.       Знаешь, совсем нелегко       Пытаться изменить свою жизнь.       Перевод строчек из песни Кристиана Леонтью «История моей жизни».       2. Пороги – каменистый или скалистый участок в русле водотока с повышенной скоростью течения и относительно большим падением отметок уровня воды. Образуется вследствие ступенчатого размыва русла, если материал его неоднороден. Более пологие и простые участки с быстрым течением называются перекатами и шиверами, а более отвесные – водопадами.       3. Император Яо или Тан Яо (唐尧 [tángyáo]) был легендарным китайским правителем (ок. 2356 – 2255 гг. до н.э.), потомком Желтого Императора, входил в число «трех государей и пяти императоров», то есть был одним из первых правителей Китая (до династии Ся), которые на сегодняшний день считаются культурными героями. В древние времена им широко поклонялись как божественным «духам предков». Согласно мифам, император Яо, как и остальные первые правители, был полубогом и существовал в бестелесной форме и в более поздние периоды. Столицей владений императора Яо, предположительно, считается Таосы – археологический памятник с древней обсерваторией на юго-западе провинции Шаньси (ок. 2300 – 1900 гг. до н.э.).       P.S.: по одной легенде Тан Яо правил 99 лет, по другой – лишь 73 года, и умер в возрасте 99 лет.       4. Великий потоп был крупным наводнением в древнем Китае во времена правления императора Яо предположительно на протяжении двух поколений, что привело к массовым миграциям населения среди других бедствий, таких как штормы и голод. Однако археологические свидетельства внезапного наводнения на реке Хуанхэ датируется примерно 1920 годом до нашей эры (на несколько столетий позже традиционного начала правления династии Ся). Предполагается, что это послужило основой для мифа. Тем не менее, в ряде «книг» приводятся цитаты императора Яо относительно потопа и его действий, направленных на борьбу с ним.       5. Хун Мэйгуй (红玫瑰 [hóng méigui]) или общество Красной Розы – реально существующее общество спелеологов, основанное Эрин Линч. Женщиной-спелеологом, в 2013 году первой организовавшей научно-исследовательскую экспедицию в Эрвандун (Чунцин, Улун) сроком на месяц. По сути, все, что на данный момент известно об этом удивительном месте, открыто благодаря Эрин Линч и еще 14 участникам данного сообщества. Кроме Эрвандун на счету общества много других поразительных открытий и исследований.       6. Эрвандун (二王洞 [èrwàng dòng]) – система извястниковых пещер в районе Улун (Чунцин), образовавшаяся в Ордовикском периоде (закончился примерно 443,4 ± 1,5 млн лет назад) и открытая спелеологами в 2013 году. Это целый мир со своим собственным микроклиматом: лесами, облаками, водопадами, реками, растительностью и животным миром. Главный вход расположен в карстовой воронке Ниубици на глубине 195 метров. Длина пещер составляет около 42 км, глубина – 441 м. Также в пещеру можно попасть, проплыв пару километров под водой. Есть еще один вход, самый безопасный, но найти его без проводника непросто – он скрыт в лесах.       Подробнее здесь: https://selfmadetrip.com/post/puteshestvie-k-tsentru-zemli.       P.S.: Эрвандун и Саньвандун по мнению спелеологов образуют единую систему пещер с переходом из одного комплекса в другой через секцию Ветра («Там, где дуют ветра»).       7. Кальцит или известковый шпат – одна из природных форм карбоната кальция, то есть неорганического химического соединения соли угольной кислоты и кальция. Широко распространен в земной коре. В чистом виде кальцит белый или бесцветный, прозрачный или просвечивающий. Примеси окрашивают его в разные цвета (например, желтый, коричневый, зеленый, розовый или голубой). Блеск стеклянный до перламутрового.       8. Урановое стекло – стекло, окрашенное соединениями урана, отчего оно часто флуоресцирует зеленым светом под воздействием ультрафиолетового излучения.       P.S.: Флуоресценция – процесс нетеплового свечения веществ после поглощения ими энергии возбуждения, то есть люминесцентного процесса. Характеризуется крайне малым временем затухания излучения после отключения источника возбуждения.       Однако стоит отметить, что данный термин приведен в тексте исключительно в качестве эпитета, поскольку для обозначения процесса свечения живых организмов используется термин биолюминесценция.       9. Толстолобики – род пресноводных рыб семейства карповых. Длина тела толстолобиков до 1 метра, а масса в среднем 20-35 кг. Происходят из Восточной и Юго-Восточной Азии. В настоящее время известно три вида: естественный ареал обитания белого толстолобика – бассейн Амура, пестрого – Центральный и Южный Китай. По одним данным, к третьему виду причисляют толстолобиков Харманда с естественным ареалом обитания в пределах острова Хайнань и «низовьях» Вьетнама. Согласно другим данным, к третьему виду относят гибридного толстолобика, который образуется путём скрещивания пёстрого и белого видов.       P.S.: Также известно о существовании вымершего вида толстолобиков Hypophthalmichthys okuyamai (Гипофтальмихтис Окуяма). О том, как звучит это название в русском варианте, а так же почему и когда вымер данный вид толстолобиков, данных нет. Ископаемые останки вымершего вида Hypophthalmichthys okuyamai из раннего плиоцена (2,588 млн лет назад – 5,33 млн лет назад) были описаны из формации Ига группы Кобивако, расположенной недалеко от города Ига, префектура Миэ, юго-запад острова Хонсю, Япония.       Авторы предполагают, что название вида каким-то образом связано с горами, поскольку окуяма (奥山) в переводе с японского означает «глубь гор».       10. Горельеф – разновидность скульптурного выпуклого рельефа, в котором изображение выступает над плоскостью фона более чем на половину объёма изображаемых частей. Круглые статуи, которые физически не связаны со стеной, но плотно приставлены к ней вплоть до создания единой композиции тоже относятся к горельефам.       P.S.: в противовес горельефу барельеф выступает менее чем на половину своей толщины на плоской поверхности. В барельефах перспектива упрощена, а анатомия не всегда соблюдается, в отличие от горельефов.       11. Пал – гидротехническое сооружение, вертикально стоящий деревянный столб, вбитая в грунт свая, которая воспринимает на себя нагрузку при швартовке судна. Пал – изначально дерево, растущее у берега. Позже палом стали называть пень с корнями в земле или деревянный столб, вбитый в грунт у причала. А затем пал принял форму металлической или чугунной тумбы, внешне схожей с деревянным столбом.       12. Мархур или винторогий козел – парнокопытное млекопитающее из рода горных козлов. У винторогих козлов рога закручены спирально: левый рог – вправо, а правый – влево, число оборотов достигает двух-трёх. Основания рогов сближены, далее они расходятся под различным углом у разных подвидов, но ось рога остаётся прямой.       13. Оскар Клод Монте (14 ноября 1840 – 5 декабря 1926) – французский живописец, один из основателей импрессионизма. Он изобрел и довёл до совершенства метод написания серий пейзажей с одним и тем же сюжетом, изменяющимся в зависимости от времени дня, погоды и времени года. Известен такими картинами, как «Вокзал Сен-Лазар в Париже, прибытие поезда», «Женщина с зонтиком», «Водяные лилии», «Руанский собор».       14. Каналетто или Джованни Антонио Каналь (18 октября 1697 – 19 апреля 1768) – итальянский живописец и офортист эпохи классицизма. Отличительной чертой мастерства Каналетто была его манера писать картины с натуры без эскизов и набросков. Позже он стал писать картины в студии с помощью камеры-обскуры. Известен такими картинами, как «Вестминстерское аббатство с шествием рыцарей Бани», «Приём французского посла в Венеции», «Вход в Большой канал, Венеция», «Палаццо Гримани».       15. Панно – это предмет декоративного назначения, картина, выполненная на куске ткани, дерева или из другого материала, обычно предназначенная для постоянного заполнения каких-либо участков стены или потолка (может быть их неотделимой частью или представлять собой отдельную конструкцию).       16. Интрузия – геологическое тело, сложенное магматическими горными породами, закристаллизовавшимися в глубине земной коры. Пластовая интрузия или силл – интрузивное тело, имеющее форму слоя, контакты которого параллельны слоистости вмещающей толщи. Среди интрузивных горных пород выделяют три основных вида, один из которых составляет плутоническую или глубинную группу (сюда относят граниты, диориты и т.д.).       17. Редкоземельные элементы – группа из 17 элементов. Редкоземельные элементы проявляют между собой большое сходство химических и некоторых физических свойств, что объясняется почти одинаковым строением наружных электронных уровней их атомов. Это металлы серебристо-белого цвета со сходными химическими свойствами. РЗЭ используют, например, в радиоэлектронике.       Подробнее здесь: https://bigenc.ru/c/redkozemel-nye-elementy-a898d8.       18. Яр – обрывистый крутой и высокий берег реки, озера, ручья, склон оврага, обрыв.       19. Айседора Дункан (1877–1927) – американская танцовщица-новаторша начала ХХ века, основоположница свободного танца. Была женой Сергея Есенина в 1922–1924 годах. Погибла в результате несчастного случая в Ницце.       P.S.: в нашем случае идет сравнение со скульптурой «Танцующая женщина» в музее г. Тотьма (Россия), с памятником Айседоре Дункан в г. Риека (Хорватия) и со статуэтками У. Шотта «Мисс Айседора Дункан». Помимо грациозной танцующей позы, от других изображений великой танцовщицы их отличает поднятая вверх рука.       20. Друза – минеральные скопления, представляющий собой совокупность произвольно сросшихся между собой индивидов, наросших на общее основание.       21. Жеод – полое геологическое образование, замкнутая полость в осадочных (известковых) или некоторых вулканических породах, частично или полностью заполненная скоплениями или срастаниями минеральных индивидов, то есть кристаллами минеральных агрегатов. Форма жеода может быть любая, но чаще она изометрическая, округлая или эллипсоидальная.       22. Капли воды пробивают камень (水滴石穿 [shuǐ dī shí chuān]) – эквивалент русской пословицы «вода камень точит», которая означает, что даже с помощью небольших, но постоянных усилий можно добиться значительных результатов.       23. Психотропные (психоактивные) вещества или ПАВ – это химические соединения натурального или синтетического происхождения, которые изменяют эмоциональное состояние, работу центральной нервной системы и сознание человека. Под воздействием ПАВ изменяются ощущения, восприятие реальности, реакции на окружающие раздражители.       24. Хуньдунь (混沌 [hùndùn]) – мифологическое существо, являющее собой воплощение хаоса, из которого возникла Вселенная. Образ Хуньдуня выражался в виде яйца, при расщеплении неразделимого содержания которого возникают Космос и Земля. Эта космогоническая теория сложилась в китайской астрономии в эпоху Янь в III веке до н.э..       О происхождении мира из Хуньдуня рассказывается в даосском трактате эпохи Чжоу (между V веком до н. э. и 221 год до н. э.). Согласно этому представлению, Хуньдунь не имел ни лица, ни 7 отверстий для органов чувств (глаз, ушей, ноздрей, рта) и царил в центре мира.       В другом источнике, «Книге гор и морей», написанной в эпоху Янь, сообщается, что Хуньдунь – это божественное существо огненно-красного цвета, 3-метрового роста, без головы, глаз, ушей, ноздрей и рта, с 6 лапами и 4 крыльями, обитавшее на юго-западе от священной горы Тайшань.       Хуньдунь часто ассоциируется с духами или призраками умерших, которые остаются блуждать между мирами, не находя своего места или покоя. В китайской мифологии Хуньдунь связан с идеей перерождения. Китайцы верят, что душа, которая не может найти свой путь, возвращается в мир в виде Хуньдунь, продолжая искать путь к освобождению.       Прообразом Хуньдунь, согласно некоторым источникам, служит культ предков, зародившийся в период неолитической культуры Даси примерно с 5000 по 3000 годы до н.э..       P.S.: Даси (V-IV тыс. до н. э.) – китайская неолитическая культура среднего течения реки Янцзы. Для данной культуры характерна белая керамика, рисоводство и укрепленные поселения. Есть сведения о свиноводстве и выращивании домашних кур. При декорировании захоронений использовался образ дракона.       25. Коробовый свод – это криволинейное перекрытие с лежачим полуовалом в сечении, то есть направляющей, которая представляет собой  эллиптическую или параболическую кривую.         Коробовый свод с распалубками – это свод, образованный путем пересечения под прямым углом одного коробового свода с другим коробовым сводом меньшего пролета и меньшей высоты.       26. Диггерство – исследование подземных убежищ и других подземных объектов. Диггерство считается одним из видов индустриального туризма.       27. Усянь (雾仙 [wùxiān]) – божество тумана, темный дух, представляющий из себя гриб, из полнометражной экранизации приключений Железного Треугольника в Храме Черного Золота 2023 года.       P.S.: авторы честно посмотрели эту экранизацию, как и предыдущую (Город проклятого песка), и даже что-то взяли себе на заметку, но никаких особых впечатлений или бурных эмоций от просмотра не испытали. Посмотрели – забыли, как и экранизацию Небесного Дворца. Впрочем, это только наше личное мнение.       28. Гифа – нитевидное образование у грибов, состоящее из многих клеток или содержащее множество ядер. Основная функция гиф: поглощение воды и питательных веществ. Из гиф состоит мицелий грибов (грибница). Таким образом, мицелий имеет вид ваты, пушистого налета, светлой пленки или сетки, сплетенной из мельчайших нитей.       29. Миметолиты – специально созданный психологический термин для обозначения естественных «скульптур» в скалах, таких как «Лицо на Марсе». Миметолиты могут образовываться из-за затвердевания магмы, кристаллизации горных пород, выветривания или истирания. Иногда они разрушаются так же непредсказуемо, как и появляются. Часть миметолитов похожа на лица людей, только если смотреть на них под определенным углом. По своей сути миметолиты – это психологический феномен, хорошо известный, как парейдолия, то есть склонность воспринимать случайную информацию как что-то значимое, иллюзия (например, видеть лица в случайных образах – зрительная парейдолия). Парейдолия не считается болезнью или психическим расстройством. Это всего лишь искажение или заблуждение (абберация) рассудка, вызванное несовершенством механизма восприятия.       30. Перевернутый или обратный водопад – реальное природное явление, временное и редкое. В таком водопаде вода меняет свою траекторию, поднимаясь снизу вверх. Специалисты из Метеорологической службы Великобритании считают, что обратные водопады появляются в тех местах, где вблизи отвесных скал образуются спиральные столбы воздуха. Эти завихрения напоминают торнадо, образованию которых способствуют сильные ветра. Таким образом, вместе с воздушным потоком вода начинает двигаться в обратном направлении.       31. Дурман (धतूरा [dhatūrā]) – однолетнее заносное сорное растение из семейства Пасленовые, распространённое в степной полосе Европейской части, в южных районах Сибири и Дальнего Востока. Это крупные травы, редко древовидные растения. Все виды дурмана относятся к ядовитым растениям. Все части растения (в основном листья и семена) содержат ядовитые и галлюциногенные алкалоиды атропин и скополамин. Дурман может доводить до состояния делирия, когда человек не отличает реальность от мира фантазий. В древности растение использовось индейскими племенами для входа в состояние транса, а ацтеки клали семена дурмана на алтарь. В Индии верили, что дурман является ростком, растущим из грудной клетки бога Шивы. Приверженцы культа Кали, богини смерти и разрушения, делали из листьев дурмана наркотик, поили им людей, а затем похищали их и приносили в жертву. Китайцы считали, что капли росы на лепестках дурмана – материализовавшиеся проповеди Будды, упавшие с небес. По таоистской легенде считается, что дурман – это цветок одной из полярных звёзд. Посланцев с этой звезды всегда можно узнать по тому признаку, что они несут в руках цветы этого растения. В настоящее время дурман используется в фармакологии, народной медицине и гомеопатии.       32. Мандрагора (mandragóra) – род многолетних травянистых растений семейства Паслёновые. Виды мандрагоры встречаются в Средиземноморье, Передней и Средней Азии, в Гималаях. Растение ядовито, содержит алколоиды: гиосциамин и скополамин. В легендах со времён Древнего Египта корню мандрагоры приписывалась волшебная сила. В германской мифологии слово обозначало первоначально «демонический дух» пророчества, затем – крошечное существо в облике человека, которое могло сделать своего хозяина богатым. Есть легенда, что мандрагора растёт из человеческого сердца. В Библии мандрагора описывается как «растение любви». Ее корень долгое время использовали в черной магии, полагая, что если выкопать его из земли, то он испустит дикий крик, убивающий всех, кто его услышит.       В медицине применяется в качестве успокоительного средства, а также входит в состав «сыворотки правды», психоактивного вещества, используемого для получения скрываемых человеком сведений. В древности корень мандрагоры использовался в качестве сильнодействующего галлюциногена.       33. Биолюминесценция – способность живых организмов светиться, достигаемая самостоятельно или с помощью симбионтов. Это свечение возникает как результат химической реакции. Светиться могут некоторые животные, грибы, бактерии, водоросли. В таких организмах есть люциферин, который и способствует появлению света после некоторых химических реакций.       P.S.: Одним из примеров биолюминесценции может служить улитка-фонарик. Эта жёлто-коричневая улитка обитает в Австралии. Если её потревожить или перевернуть, улитка-фонарик начинает мигать сине-зелёным светом. Этим свечением улитка не только отпугивает хищника, но и освещает его, делая более заметным для других видов живых существ, стоящих выше в пищевой цепочке. Раковина улитки не является прозрачной, но её строение и материал позволяют собирать, усиливать, а затем рассеивать свет. Непосредственно источником света служит небольшой орган в теле моллюска.       34. Биолюминесцентные бактерии – это бактерии, продуцирующие свет, которые преимущественно присутствуют в морской воде, морских отложениях, на поверхности разлагающейся рыбы и в кишечнике морских животных. Хотя бактериальная биолюминесценция встречается не так часто, она также обнаруживается у наземных и пресноводных бактерий. Обычно такие бактерии существуют в симбиозе с другими животными: морские жители предоставляют им собственное тело как среду обитания и пропитания, а сами пользуются умением бактерий светиться.       35. Химера – в греческой мифологии огнедышащее чудовище с головой и шеей льва, туловищем козы и хвостом в виде змеи. По общему мнению древних источников, Химера была существом женского рода. Она разговаривала на языке древних драконов, но услышать её способна были только те, кто сильнее её. Сочетание трёх животных и всех их качеств (сила льва, хитрость змеи, изворотливость) делало чудовище очень могущественным. Оно было способно убивать своих врагов ядом, нападать с неба, бодать рогами или разрывать с помощью когтей. Пламя, которое извергала Химера, превращало жертву в пепел.       Огнедышащая львица была одним из самых ранних солнечных божеств и богинь войны в Древнем Египте. Химера появляется на этрусских настенных росписях четвертого века до нашей эры. В цивилизации Инда есть изображения химеры на многих печатях. Существуют различные виды химер, состоящие из животных с Индийского субконтинента. Одна из таких химер носит название Гаруда – существо с головой, крыльями и ногам орла и телом человека. Пернатый змей – выдающееся сверхъестественное существо или божество, встречающееся во многих мезоамериканских религиях: ацтеки называли его Кецалькоатлем, юкатекские майя – Кукульканом, киче майя – Квукумацем или Тохилем. В китайской мифологии к химерам можно отнести, например цилиня, цюнци, фэнхуана (китайский феникс) и чжулуна (Светоносный Дракон или Свечной Дракон). В славянской мифологии – индрика, представляющего собой помесь пса/выдры и единорога. Нуэ – японская химера с головой обезьяны, телом тануки, лапами тигра и хвостом в виде змеиной головы. Ламассу – ассирийское божество, описанное как гибрид быка, льва, орла и человека. Памола – существо из мифологии коренного народа Америки абенаки с телом человека, головой лося, крыльями и лапами орла, защищающее самую высокую гору штата Мэн.       Термин «химера» также используется для описания всего, что состоит из очень разрозненных частей или воспринимается как дико образное, неправдоподобное или ослепительное.       Химера в психологии – это необоснованная, несбыточная идея, странная мечта. Химеры принимают практически любые формы, и чудовищный или прекрасный образ направляет сознание, рождая в нем эмоции, страхи и убеждения. Разумеется, выгодные «химере», а не порабощенному человеку.       36. Шаньхай-цзин (山海經 [shānhǎi jīng]) или «Книга гор и морей» – древнекитайский трактат, описывающий реальную и мифическую географию Китая и соседних земель и обитающих там созданий.       P.S.: об удивительных странах и народах, описываемых в трактате, подробно можно прочитать в книге Юань Кэ «Мифы древнего Китая» в переводе издательского дома «Наука» от 1965 года (глава 8). Электронную версию книги можно прочитать по указанной ссылке на сайте о мифах народов мира: http://myths.kulichki.net/lostcivil/china/myth0001/index.shtml.       37. Список четырех: сысюн (四凶 [sìxiōng]) или сыцзуй (四罪 [sìzuì]) – четыре зла («четыре опасности» или «четыре злодея»), которые существовали в древней китайской мифологии. А именно Гунгун (共工 [gònggōng]) – божество ветров и волн, дух потопов, ответственный за сотворение Великого Потопа, и те, кто вступил с ним в сговор: мятежный министр при дворе императора Хуаньтоу (驩头/驩兜 [huāntóu/huāndōu]) и правитель царства Чун граф/лорд Гунь (崇伯鯀 [chóng bó gǔn]), который во время борьбы с потопом убил множество людей. Оба мятежника считаются предками народа из страны Хуаньчжу. Четвертым злом принято считать племя саньмяо (三苗 [sānmiáo]) из одноименной страны, враждовавшее с кланом Тан, к которому принадлежал Яо-ди и самим императором (Яо-ди убил вождей трех племен мяо, а племена переселил к Южному морю).       Согласно Шаньхай-цзин, к списку четырех относятся следующие опасные существа: хуньдунь (浑沌 [húndùn]) – создание хаоса, цюнци (穷奇 [qióngqí]) – пожиратель людей, таоу (梼杌 [táowù]) – безрассудное и упрямое существо, и таоте (饕餮 [tāotiè]) – свирепое и прожорливое существо.       Чжан Шоуцзе соотнес оба списка и отождествил четырех злодеев с четырьмя чудовищами: Гунгун – цюнци, Хуаньтоу – хуньдунь, Гунь – таоу, саньмяо – таоте.       38. Камфорное дерево – это вечнозелёное дерево высотой до 20–50 метров, развивающее при росте на свободе шатровидную крону.  Используется в зелёном строительстве, а также для изготовления мебели и других мелких бытовых изделий. Широко используется в медицине. Родиной камфорного дерева является Восточная Азия. В ряде стран и народов (в частности в Японии, во Вьетнаме, в Индии и на юго-востоке Китая) считается священным деревом. Так в Гонконге есть целая камфорная роща, а железнодорожную станцию Каясима в Японии построили вокруг 700-летнего камфорного дерева, у основания которого находится небольшой синтоистский храм.       P.S.: Согласно ряду китайских и японских мифов в 1000-летнем камфорном дереве обитает дух Пэнхоу (彭侯 [pénghóu])/Цзяфэй или Хоко (яп.) – черная бесхвостая собака с человеческим лицом, мясо которого обладает целительными свойствами.       39. Фэйлун (飞龙 [fēilóng]) – в мифологии представляет собой пилюли, позволяющие 10 лет не вкушать пищи; эликсир богов. Также в мифологическом смысле обозначает летающего дракона, парящего в небесах, в то время, когда змея блуждает в тумане. Фэйлун часто отождествляется с императором или божеством/духом ветра Фэйлянем (飞廉 [fēilián]).       P.S.: Фэйлун – сорт фермерского чая.       40. Кольцо драконов или уроборос - вернувшийся в кольцо змей или ящерица, кусающий себя за хвост. Является одним из древнейших символов, известных человечеству. Символ уробороса имеет богатую историю использования в религии, магии, алхимии, мифологии и психологии. Уроборос имеет ряд значений, таких как: репрезентацию вечности и бесконечности, циклическую природу жизни, то есть чередование созидания и разрушения, жизни и смерти, постоянного перерождения и гибели. Точное происхождение символа (исторический период или культуру) установить не возможно, но он нашел свое отражение во множестве культур по всему миру: в Мезоамерике, Скандинавии, Греции, Индии, Китае и т.д..       P.S.: Одним из аналогов уробороса считается свастика.       41. В Древнем Китае уроборос назывался чжулун (猪龙 [zhūlóng]) и изображался в виде создания, совмещающего в себе свинью и дракона, кусающего себя за хвост. Одни из первых упоминаний об уроборосе, как символе, датированы 4200 годом до н.э.. Первые находки фигурок свернувшихся в кольцо драконов относят к культуре Хуншань (культура неолита в северо-восточном Китае 4700-2900 годов до н. э.). Одна из них, в форме полного круга, находилась на груди покойника. Существует мнение, согласно которому уроборос в древнекитайской натурфилософии напрямую связан с концепцией «инь и ян». Также для изображений уробороса в Древнем Китае характерно размещение яйца внутри пространства, которое охватывает телом змея – символ Творца – центр которого отражает суть понятия «дао», то есть «пути человека».       P.S.: Не путать с чжулуном (烛龙 [zhúlóng]) – божеством, освещающим мрак, Свечным драконом или Светоносным драконом: божество с головой человека и туловищем змеи, открывая глаза чжулун, давал миру свет, закрывая их, погружал землю во мрак.       42. Царство Ба (巴 [bā]) – древнекитайское удельное царство (770 г. до н.э. – 221 г. до н.э.), уничтоженное войсками царства Цинь в 316 году до н.э.. Представляло собой слабую конфедерацию самостоятельных кланов, сконцентрированных вокруг правителя (старейшины). Кланы (всего их насчитывается тринадцать) сильно отличались друг от друга и были разными по этническому составу. Согласно археологическим данным, жители царства Ба занимались в первую очередь рыболовством и охотой, земледелие было на примитивном уровне. Изначально территория царства Ба располагалась в долине реки Ханьшуй, но под экспансией царства Чу сместилась в современный муниципалитет Чунцин и Сычуаньскую котловину.       Первые упоминания относятся к древней династии Шан c XIII века до н. э., когда шанский правитель готовил военный поход против Ба. Существует мнение, что царство Ба участвовало в свержении династии Шан в битве при Муйе в 1046 году до н.э., однако первое достаточно определённое упоминание о царстве Ба в текущих исторических документах относится только к 703 году до н. э..       В мифологии царства Ба высоко почитается тигр, для духа белого тигра совершались многочисленные человеческие жертвоприношения. Воины царства Ба часто нанимались другими царствами. Система письма культуры Ба-Шу существовала отдельно от китайских иероглифов и представляла собой компиляцию из фонетических и пиктографических шрифтов.       P.S. 1: Первые поселения, косвенно связанные с культурой царства Ба, в округе Фэнду (Чунцин) датированы 15000 лет назад, а неолитические стоянки в Чжунсян (Хубэй) относят к 2000 году до н.э.. Народность ту (туцзя) происходит от жителей царства Ба. А в астрономии царству Ба соответствует звезда Эпсилон Змеи.       P.S. 2: Упоминаемый далее по тексту клан Ну (奴 [nú]), дословно «рабский», действительно, входил в состав царства Ба. Информации о нем очень мало, поэтому авторы прибегли к изрядной доли фантазии при описании.       43. Чаньсы-цзинь (缠丝劲 [chánsǐ jìn]) или наматывание энергии, как «шёлковой нити» является важным навыком в Тайцзи-цюань (太極拳 [tàijíquán]) (представляет собой космологическую связь инь и ян; по сути «бой с тенью»), одной из техник развития спиральной утонченной силы, а не грубой силы, и способности направлять ее в точку приложения. Идея чаньсы-цзинь наиболее хорошо отражена в технологии обработки коконов тутового шёлкопряда, где человек, разматывающий кокон, должен чувствовать силу натяжения нитей, чтобы не порвать нить, но при этом эффективно размотать кокон. На последующем этапе одиночные шёлковые нити переплетаются, чтобы получить из них одну более прочную нить. В Тайцзи шелковое наматывание – это метод, используемый для координации частей тела для достижения движения всего тела. Тот, кто умеет наматывать энергию шелка, очень чувствителен и может точно прощупать противника. Это также основной метод циркуляции энергии ци. Техника чаньсы-цзинь стала известна благодаря пяти основным школам Тайцзи: Чэнь, Ян, Ву (武 [wǔ]) или Хао, Ву (吳 [wú]), Сунь.       P.S.: В угоду сюжету авторы представляют читателю чаньсы-цзинь в качестве древнего ритуала обмена энергией.       44. Ирнимит – разновидность яшмы (сиреневая яшма) – камень красно-синего цвета. В древности в темных магических ритуалах использовалось свойство камня менять судьбу. Такие обряды проводились над изображением человека или непосредственно над ним и могли нанести ему серьезный урон. Так, кровавая яшма обладает наибольшей энергетикой, а синяя яшма идеально подходит для магических ритуалов. Сочетание этих оттенков позволяет не только влиять на судьбы людей, но и увеличивать энергетическую силу мага и защищать его от магического рикошета.       P.S.: тем не менее в большинстве культур яшма считалась и считается благородным защитным камнем, приносящим любовь, успех и укрепляющим здоровье.       45. Ксилема – основная водопроводящая ткань наземных сосудистых растений, обеспечивающая транспорт воды от корня к органам растения. Древесина – это ксилема.       Сердцевина дерева – это центральная часть ствола, клетки которой образованы основной тканью. Ее главная функция: запасание питательных веществ на неблагоприятный период года.       46. Жизненная энергия считается космической энергией и воплощается в пяти формах, пяти субстанциях. Ци – исходная энергия космоса, тончайшая вещественная субстанция, это сила, которая управляет всеми процессами внутри тела и за его пределами как живой, так и неживой материи, из нее состоят четыре остальные субстанции. Чин – эссенция, составляющая конституцию человека, источник роста. Сюэ – кровь, питающая энергия в жидкой форме, имеет задачу питать тело и увлажнять ткани. Шэнь – ум, является местом нахождения духа и интеллекта. Чинье – жидкости тела, накопитель воды, текущая сила, имеет своей задачей снабжать все ваше тело жидкостью.       Информация взята из закрытого сообщества ВК «Медицина Востока»: https://vk.com/club85064951.       47. Число 11 – мало употребляемое в нумерологии Китая. Оно упоминается при некоторых астрологических рассуждениях. В гадании одиннадцать означало жизнь после смерти, посмертное существование. Оно несло разрушительную потустороннюю силу. Число означает и возобновление жизни, возникновение зародыша, шанс к новому воплощению. В двенадцатеричном цикле означает "разрушение". В десятеричном цикле этого числа нет, но оно может означать центр десятки, примирение возможностей и возврат к истокам. Число одиннадцать является символом всего нового.       Число 13 – число почти не употребляемое, человеческое, показывающее завершение, центр двенадцатеричного цикла, равные возможности при новом воплощении. В китайской нумерологии число тринадцать трактуется как сумма чисел 1 и 4. Число четыре в древности считалось благоприятным, в настоящее время к нему относятся противоположным образом, поскольку четверка созвучна со словом «смерть». Поэтому число тринадцать относится к неблагоприятным, но не однозначно роковым числам, за счет единицы, которая соотносится с «основой», «началом». Оно может означать и затишье перед переменами, и знак смерти, которая для китайцев – тоже перемена, следующий шаг в цепи перерождений.       P.S.: следует отметить, что символизм чисел в Китае во многом зависит от региона и диалекта.        48. 995 (九九五 [jiǔ jiǔ wǔ] / 救救我 [jiù jiù wǒ]) – зашифрованная сленговая комбинация, используемая китайцами в виртуальном пространстве (интернет, мессенджеры и т.д.) для быстрой передачи экстренного сообщения с просьбой о помощи: «Спасите меня!». Сигнал SOS.       49. Лоянская лопата – одно из орудий исследования почвы и обнаружения культурных слоев расхитителей гробниц. Упоминается в DMBJ: используется южной фракцией расхитителей гробниц для определения глубины захоронения и династии, которой оно принадлежало, на основе поднятого грунта.       50. Созвездие Змеи – экваториальное созвездие, состоящее из 106 звезд, видимых невооруженным взглядом, туманностей (самое известное Туманность Орла – молодое рассеянное скопление звезд) и групп галактик (например, Секстет Сейфета – группа взаимодействующих галактик). Наилучшие условия видимости в июне. Видно на всей территории России. Уникально тем, что это единственное созвездие, состоящее из двух несвязанных частей, разделённых созвездием Змееносца: «Голова змеи» находится на северо-западе, а «Хвост змеи» – восточнее. В древности «Голова змеи» иногда выделялось как самостоятельное созвездие, однако обычно трактовалось, как часть созвездия Змееносца.       51. Знаменитая книга стихов «Цветы Зла» (Flowers of Evil: Les Fleurs du mal) является классикой французской литературы и одной из шести частей (Сплин и Идеал, Парижские картины, Вино, Мятеж, Цветы Зла, Смерть) сборника стихотворений французского поэта-символиста Шарля Бодлера, выходившего с 1857 года по 1868 год. Главными темами стихотворений являются скука, уныние, меланхолия. Книга-манифест французского символизма впервые была опубликована в 1857 году и вызвала бурную общественную реакцию. Для поэта скандал закончился судебным штрафом, тираж книги был арестован, а наиболее «неприличные» стихотворения изъяты из сборника.       P.S. 1: Авторы в качестве примера выбрали стихотворение в прозе в переводе А. Ревича «VI. Каждому своя химера»: https://sv-scena.ru/Buki/YEvropyeyiskaya-poeziya-XIX-vyeka.1093.html.       P.S.: Символизм – направление в европейском искусстве на рубеже XIX – XX веков, характеризующееся на стремлении к новаторству с использованием недосказанности, намеков, таинственных образов, как символов. Символизм сосредоточен преимущественно на постижении мира с помощью интуиции через символы сущностей и идей, смутных, часто изощрённых чувств и видений.       52. Бугимен или Мешочник – в мифологии некое пугающее существо, собирательный образ, чаще направленный на детей. Обычно его изображают в виде человекоподобного с необычными, пугающими чертами: длинные когти, огромные зубы или глаза странного цвета. Существует много версий происхождения Бугимена, однако четкой теории нет, поскольку мифы о нем существуют во многих культурах.       53. Перевод строк из песни Poets of the Fall «Sleep».       ----------       С уважением к читателям, Pushok Mandarin и Mandarinoviy Pushistic