Шепот тишины

— Уж лучше меня сожрут оборотни, чем я пойду в тот замок! — Камелия! Не говори так! Мы это обсуждали, и все решили с матерью. — Глава семьи Дабиже — Георг, ходил вокруг стола, уговаривая, чуть ли не слезно, дочь, послушать его с женой. — Ну уж нет, отец! Это ваши проблемы, что вы не можете отдать долг замку, я в этом никак не виновата! Я давно говорила, пора прикрывать эту лавку, проку от нее нет! — Камелия, старший и единственный ребёнок семьи Дабиже, твёрдо стояла на своем, она не будет отдуваться за родителей и их поступки. Родители Камелии были обычными крестьянами в деревне Румынии. Георг и Оана Дабиже, ничем не выделялись из толпы, не считая их дочери, настоящей сорви голове, которая сейчас пытается оспорить решение родителей. Георг всегда мечтал о своем книжной лавке, чтобы хоть как-то «сделать молодое поколение культурней», несколько лет назад эта мечта была осуществлена. Он открыл небольшую лавку, в которой продавал книги, копившиеся у его семейства десятилетиями. Только вот лавка не несла прибыль, которую должна была, и посетители были редко, а если и были, навряд ли что-нибудь покупали. В деревне все было плохо, все зарабатывали как могли. Камелия сразу сказала родителям, что открывать лавку в такой глуши — просто бессмысленно, но ее, как всегда, не слушали. Абсолютно все жители деревни, обязаны отдавать часть своих заработков в замок, в котором, по всеми известному факту, проживал «кровожадный» род Димитреску. Никто и никогда не видел, как из замка выходил кто-нибудь, или выезжал. Замок был некой крепостью, недоступной, изящной, во истину пугающей. О том подтверждал огромный забор, окружающий сооружение со всех сторон, из-за него были видны только стены и башни. Об обитателях замка ничего не говорят, но было ясно одно — кто входил за вороты замка, оттуда не возвращался. Георг, вместе с женой, пытался вести некий «бизнес» в этой лавке. Но это не увенчалось успехом, они задолжали огромные долги замку. И поэтому, главе семейства пришлось идти на крайние меры. — Дочка, если бы я знал, чем мне это обернётся. Я бы никогда, слышишь, никогда не открыл ее. Прости, но другого выхода нет. Камелия просто не верила свои ушам, родители готовы отдать свою родную дочь в замок! Нет, она всегда была в восторге от приключений, но чтоб от таких. Она не верила, что самые родные, близкие и любимые люди могут отдать ее туда. Кто угодно, но не они. Отец из жизнерадостного мужчины средних лет, с ярко рыжими волосами, густой бородой и огнем в глазах, как не прискорбно, превратился в затворника, который ничего не видел кроме бутылки и семьи. Огонь в глазах потух, а на когда-то рыжей гриве появились седые пряди. Семья для него до сих пор играла важнейшую роль, но и в жизни бывают неудачи. Неудачей Георга была лавка, которая и свела его в ту яму, в которой он оказался с семьей. И теперь, его дочь должна отдуваться за него. Выхода попросту не было. Передать тот шок, который Георг и Оана испытали, когда к ним в дверь постучал мужчина, из их же деревни, с письмом. На письме была печать, такая же стояла на заборе, отделяющей деревню от замка. Оане это сразу не понравилось, она с непониманием посмотрела на мужа и ушла на кухню, оставив Георга. Мужчина, забрав письмо у «доставщика» зашёл на кухню и, облокотившись на стол, развернул листок, и принялся читать. С каждой прочитанной строчкой, зрачки сужались и слегка наполнялись слезами. Тело напряглось и Георг неосознанно задержал дыхание, когда он дочитал письмо, на выдохе произнес лишь одно: — Черт… С секунду к нему подлетела жена и выхватила лист. Пару минут на кухне стояла гробовая тишина, после чего Оана громко всхлипнула и бросилась на Георга. Их единственную дочь забирают. Тот злосчастный замок. За долг. Она не вернется. После пары минут того, как женщина горько плакала в рубашку своего мужа, он отодвинул её от себя и взглянул в заплаканные, зелёные глаза жены. — У нас есть время, до послезавтра. Придумаем что-нибудь. Оана никогда не была мягкотелой и не понимала, когда из нее пытались сделать невинную особу. За секунду все слёзы пропали, и она стала суровой, как никогда. — У нас нет выбора, если они не получат ее послезавтра, нас пустят на корм волкам, ты же знаешь! — Женщина отошла от мужа и вернулась к готовке. — Но мы не можем! Она наша дочь! — Я знаю Георг! — Оана резко повернулась к мужу, крепко сжимая пальцами половник. Когда у неё были такие приступы агрессии, её лучше не трогать. Георг побаивался жену в такие моменты. — Подумай сам! Либо мы отправляем Камелию в замок, либо мы все идем на корм волкам! — Но также нельзя! — Георг, у нас попросту нет времени что-либо придумывать! Оана всегда была жестокой, за это её обожали и недолюбливали. В срочных ситуациях она мыслила холоднокровно, но иногда, все же поддавалась эмоциям, как в этот раз. — Ты уверена? — Подумай сам! В такие моменты Георг не различал Камелию и Оану, они были одинаковые, обе прекрасны в своих злых обличиях. — Отец! Вот если бы ты, хотя бы чертов раз, послушал меня! Этого бы не было! — Русые волосы разлетались во все стороны, зелёные глаза выражали злость, даже ярость. На щеках появился немного красный оттенок. — Не выражайся дома! — Тут же возразила Оана — Отец прав! Выбора нет! — О, ну да! Вы наделали делов, а отдуваться мне?! Я сыта по горло. Благодарю! — Камелия встала из-за стола и направилась в свою комнату. Георг вскочил за дочерью, но не успел, она заперла дверь. — Камелия, не будь таким ребёнком! Открой! Камелия завалилась на кровать, глядя в потолок. Ее переполняла злость, обида и еще какое-то чувство, которое она не могла понять. Черт, этот мир так безжалостен!