Не с первого взгляда, но до последнего вздоха

      Прибыв в так полюбившийся The Beaufort bar, который находился в отеле Savoy, Гермиона сразу пошла в сторону барной стойки, где уже толпились её лучшие друзья.       На минутку она засмотрелась на атмосферу между бывшими врагами: громкий заразительный смех и общение с такими привычными подколами, которые больше не несли оскорбительный характер.       Первыми её заметили Гарри и Пэнси, которые стояли к ней лицом, потом обернулись Джинни и Блейз. Малфоя среди них не было, что странно, ведь такие чопорные аристократы, как он, не могли позволить себе быть непунктуальными.       — Гермиона, милая, так невежливо опаздывать на вечеринку в свою честь, — надув губы, произнесла её рыжеволосая подруга.       — Джинни, не приставай. Если Гермиона опоздала, потому что приводила себя в порядок, то прощение она заслужила. Детка, выглядишь потрясающе. У тебя, наверное, был отличный учитель. Может, нужно послать цветы? — протараторила Паркинсон, заключая Гермиону в свои объятия.       — Ой, перестаньте, никаких посиделок в мою честь! И я обязательно передам твою похвалу Её Высокомерному Величеству, Пэнси, — хохотнула гриффиндорка, за что получила лёгкий толчок в плечо.       Они проболтали у стойки ещё минут пять, пока не подошёл официант и не сообщил, что их столик готов. Бывшие сокурсники обсуждали работу, детей, планы на отпуск и будущую свадьбу Блейза и Пэнс.       Паркинсон никому не разрешала помогать ей. Она сама хотела всё организовать. И, как самый настоящий тиран, контролировала каждый шаг флористов, декораторов, поваров и кондитеров. Никто не знал локации, где будет проходить торжество. Блейзу же строго-настрого запретила даже думать о раскрытии тайны и пообещала «лишить сладкого», если тот вздумает подвести её. Для Забини это было хуже пыток.        Девушка сидела и думала о том, как ей повезло встретить таких разных и в то же время таких похожих людей. Она смотрела на то, как её друзья болтали обо всём и ни о чём, и радовалась, что, несмотря на характеры, убеждения и, главное, чистоту крови, люди за этим столом отпустили события войны и держались вместе. И от осознания этого девушка испытывала не то что счастье — умиротворение.       Спустя полтора часа Джинни с Пэнс потащили своих спутников на танцпол. Гермиона осталась сидеть за столиком, допивая вино и покачивая ножкой в такт музыке. Отвлечься от своих мыслей заставило движение где-то справа от неё. Она повернула голову и столкнулась с глазами цвета дождливого неба.       — А что это виновница торжества и защитник от всех напастей Гермиона Грейнджер сидит в одиночестве и заливает в себя алкоголь?       — А почему такой аристократ до мозга костей, как ты, позволяет себе опаздывать?       — Нужно было закончить отчёт и подготовить всё к завтрашнему дню. Порой мне кажется, что Поттер до сих пор ненавидит меня. Но не суть. Почему заместитель главного невыразимца Отдела тайн не празднует свою победу? — Гермиона округлила глаза от услышанного и начала шикать на мужчину.       — Мерлин, Малфой, тише! Нас же могут услышать! — сказала девушка и начала оглядываться по сторонам.       — Ой, перестань, Грейнджер. Это было самое грандиозное дело за последние пару лет. Все материалы засекречены. Значит, Скитер уже во всю вынюхивает, что и как, кто приложил руку к поимке преступника. Будет очень странно, если она ничего не узнает о тебе, — сказал Малфой, разводя руками и откидываясь на спинку дивана.       — Зря я выпустила это насекомое из банки! — пробубнила Гермиона себе под нос, опуская взгляд в бокал.       — Что ты сказала? — переспросил собеседник.       — Ничего. Ладно, Малфой, я, пожалуй, пойду домой. Завтра тяжелый день. Нужно всё продумать.       — Твой большой мозг хоть когда-то отдыхает, мисс я-всё-должна-предусмотреть? Дай себе хоть малю-ю-юсенькую возможность отдохнуть. Мы идём танцевать! — он поднялся и предложил ей руку. Гермиона же, недовольно вздохнув и закатив глаза, вложила свою ладонь и последовала за ним на танцпол.       — Как-то не по-джентельменски заставлять даму делать то, что она не хочет, хорёк! — бубнила Гермиона, плетясь за ним. Он развернул её к себе, нежно приобнял за талию и повёл в танце.       — Расслабься, Грейнджер. Я же не на свидание тебя зову, — произнёс слизеринец, склоняясь к её уху.       Что-то неприятное и горькое разлилось в душе девушки. Может, обида? Нет, не может этого быть! Да, ей нравилось, когда он вваливался к ней в кабинет под предлогом очень важного дела, клал ноги на столик, а она недовольно и нравоучительно пыхтела. Нравилось, что он мог рассмешить её так же быстро, как и вывести из себя. Иногда Малфой был таким раздражающим, что хотелось запустить в него оглушающим или так по-магловски просто стукнуть чем-то тяжелым. Но девушка понимала, что слизеринец такой, какой есть, и пытаться изменить его попросту нет смысла. Гермионе нравились их вечные дискуссии о книгах, искусстве и музыке за чашкой кофе, который он вечно заказывал на обедах. Но всё это не значило, что он ей нравился как мужчина. Хотя нет, конечно же нравился.        Глупо было не признать, что он тот ещё красавчик. Высокий, с подтянутой фигурой, с сильными руками и длинными пальцами. Платиновые волосы всегда в лёгком беспорядке. Немного пухлые губы. И глаза… В его глазах девушка готова была утонуть. Даже и секундочку не подумав, чтобы попросить о помощи.       «Хватит, Гермиона. О чём ты только думаешь! Это ведь Малфой!» — гриффиндорка слегка отодвинулась от мужчины, когда музыка стихла.       — Почему ты так напряжена? Моя компания тебе неприятна?        — Нет, что ты. Я просто слишком много думаю о работе. Ты сам сказал, — девушка покраснела и смущённо опустила глаза, пытаясь смотреть куда угодно, лишь бы не на Малфоя.        — Завтра всё пройдёт отлично, Грейнджер. Самое тяжёлое уже позади. Кто знает, сколько бы длились эти происшествия, если бы не ты.       — Конечно-конечно. Мне правда пора домой, Малфой. Спасибо за танец. Увидимся завтра, — отчеканила девушка и уже провернулась к выходу, как услышала:       — Я провожу тебя. Трансгрессировать сама ты не будешь. Ты всё-таки немного выпила. Да и Поттер не простит мне того, что я отпустил тебя одну.       Гермиона понимала — сопротивляться бессмысленно. Да и правда, сначала Гарри сделает выговор Малфою, а потом она будет выслушивать его недовольство, потому что он получит нагоняй из-за неё.       Выйдя из отеля, они двинулись в сторону точки трансгрессии. Поначалу они шли молча. От прохладного воздуха Гермиона поёжилась и покрылась мурашками. Или же это было от угнетающей пару тишины. Буквально через мгновение она почувствовала, как на плечи опустился тёплый пиджак. Именно это и стало толчком для девушки.       — Как там Нарцисса? Она в Лондоне?       — Нет. Она забрала Андромеду с Тедди и уехала в Прованс. Думаю, что если мелкому там понравится, то вернутся они ещё не скоро, — ответил ровным тоном слизеринец. — Хотя зная, как моя мать любит организовывать приемы, я, скорее всего, ошибаюсь.       — Ты так говоришь, будто бал для тебя большая проблема. Астория, я уверена, просто обожает это, — Гермиона заметила, как Малфой приподнял брови, прежде чем ответить:       — При чём здесь Астория?       — Ну вы ведь ходите на каждый приём вместе: на званые ужины, на встречи с Блейзом и Пэнс, с Тео и Дафной. Вот я и подумала…       — Слишком много думаешь, Грейнджер, — перебил её Малфой. — Я ведь не лезу в твои отношения с Энтони Голдстейном или же Уизли.       — При чём тут вообще Рон? Он мой лучший друг и без пяти минут женат, Малфой. А с Энтони мы даже не общаемся, он слишком скучный, — будто отчиталась Гермиона. Повернувшись к мужчине, она увидела, как расслабилось его лицо, и она уверена, что он даже слегка улыбнулся.        — Вот и Астория мне просто друг, — Малфой взял её за руку и они исчезли в вихре трансгрессии.        Мысли путались, и мозг старался переварить полученную информацию. Значит, все те приёмы и ужины, встречи, совместные походы на матчи по квиддичу и ещё Мерлин знает куда были просто дружескими. И зачем он это ей сказал? И почему он начал спрашивать про Энтони и Рона? И слизеринца ведь явно устроил её ответ об отношениях с ними. Вернее, об их отсутствии.        Пара вышла из переулка и пошла к дому. Поднявшись по лестнице к крыльцу, Гермиона хотела быстро развернуться и отдать спутнику пиджак, но из-за самокопания девушка не заметила, как тонкая шпилька соскользнула со ступеньки. Зажмурившись, она уже готовилась к падению, но этого не произошло. Малфой крепко схватил шатенку за плечи и для того, чтобы удержать обоих, прижал Гермиону спиной к дубовой резной двери.        Они никогда не были так близко друг к другу. Гермиона могла чувствовать запах огневиски, который он пил в баре, и яблок, которые он любил ещё со школы и жевал при каждом удобном случае. А запах сандалового дерева, видимо, от одеколона, просто вынес весь воздух из лёгких, заменив собой.        Малфой отпустил плечи девушки и облокотился руками о дверь по обе стороны от головы Гермионы. Его пылающие глаза смотрели так, будто пытались запомнить каждую деталь. Потом мужчина опустил голову и перевёл взгляд на подаренный кулон. Медленно, проводя пальцами по цепочке, он взял украшение в ладонь и прикусил губу. Сердце гриффиндорки замерло, когда он заговорил:        — Если бы ты только знала, как я рад, что ты его носишь, — отпуская кулон, он бережно, даже трепетно, повёл рукой по шее. Зарылся ладонью в её волосах, склонился, и слегка касаясь мочки губами, прошептал: — Спокойной ночи, Грейнджер.        От ощущения пальцев на своей шее и дыхания у уха кружилась голова. Но когда он поцеловал в щеку, и она почувствовала его горячий язык, узел, сжавшийся где-то внизу живота, готов был взорваться фейерверком.        Внезапно стало холодно. Гермиона посмотрела томным взглядом из-под ресниц на Малфоя, который начал отступать, и заметила довольную ухмылку на его лице. Он был удовлетворён произведённым эффектом. Опомнившись от наваждения, гриффиндорка развернулась и быстро скрылась за дверью.        Как в тумане Гермиона добралась до спальни. Она сидела и пыталась унять трепещущее сердце, готовое проломить рёбра. Холодными руками водила по покрасневшим щекам и размышляла над тем, что же с ней творилось. Немного взяв себя в руки, девушка отправилась в душ, после чего надела любимую пижаму и легла в постель. Уставившись в потолок, гриффиндорка ещё долго лежала и повторяла, как мантру: «Прекрати. Это ничего не значит». Глаза стали закрываться, и девушка провалилась в царство Морфея, где ей снился платиновый блондин с глазами цвета грозового неба.

***

       Гермиона проснулась очень рано. Замоталась в свой любимый плед и, смотря, как первые лучи солнца проникали в гостиную, пила только сваренный кофе. Звук мотора где-то с улицы вернул мысли в реальность. Взглянув на часы над камином, гриффиндорка отправилась собираться на работу. Сегодня как никогда хотелось выглядеть красиво, но причину своего решения она старалась игнорировать. Выбор пал на чёрную юбку с завышенной талией, которая имела довольно внушительный разрез сзади и тёмно-синюю шёлковую блузу с V-образным вырезом.        Нанося макияж и приводя в порядок волосы, девушка посмотрела на правую щеку. Легко касаясь пальчиками кожи, она вспоминала тот поцелуй. Такой интимный. Гриффиндорка не хотела ничего себе придумывать, но эти губы будто выжгли себе место на её лице. Как клеймо. Чтобы каждый увидел. Посмеявшись над собой и своей наивностью, Гермиона отправилась в Министерство через камин.        Утро в Отделе Тайн вышло не из легких. Главный невыразимец, мистер Харрис, зверствовал из-за очередного тёмного артефакта, который прислали Авроры с последнего рейда. Грейнджер так бы и просидела с Пэнс весь день, пытаясь разгадать, откуда мог взяться серебряный кинжал, который так и манил взять себя в руки, будто демон шептал: «Возьми. Убей.» на ухо. Но к девушке прилетел бумажный самолетик, где просили подняться в Отдел обеспечения магического правопорядка.        Выйдя из лифта, Гермиона сразу направилась в Аврорат. Она остановилась возле двери в допросную — нужно было собраться с мыслями. Девушка прикрыла глаза и глубоко вдохнула. Выдохнув, она потянула ручку на себя и замерла: Малфой стоял к ней спиной с заведёнными за спину руками, но даже не обернулся.        Взгляд мужчины был направлен в стеклянную стену, за которой Поттер вёл беседу. Гриффиндорка тысячу раз видела Малфоя в аврорской форме, которая сегодня смотрелась особенно хорошо, обтягивая его стройное и подтянутое тело.       — Она до сих пор не сказала ни слова, — произнёс слизеринец, а Гермиона быстро подошла и встала рядом.       — Это она? — не веря своим глазам, переспросила девушка.        За столом напротив Гарри, грациозно закинув ногу на ногу и оперевшись одной рукой на спинку стула, сидела стройная девушка, одетая в платье на тонких бретелях насыщенного красного цвета, которое обтягивало словно вторая кожа. Она покачивала одной из ножек, обутых в туфли на шпильках, будто показывая, насколько ей скучно. Её чёрные, как смоль, волосы ниспадали ниже талии, а пухлые губы были накрашены красной помадой. Но вот глаза… Глаза были выраженного зелёного цвета с желтым отливом, создавая эффект свечения. Гермиона даже невольно подумала, что подобные видела только у кошек.       — Да. Алисия Батлер. На этом всё. Но мы даже не уверены, что имя настоящее. Нет никаких сведений. Ни откуда она, ни даже возраст. Сама же молчит, полностью игнорируя Поттера и его вопросы. Если так пойдёт, придётся напоить сывороткой правды.       — Она совсем не похожа на убийцу. Скорее на аристократку из высшего общества, — краем глаза она уловила движение и почувствовала, как взгляд Малфоя прожигал висок.       — Мы поймали её на месте преступления, Грейнджер. По твоей наводке. Если бы она была непричастной, выглядела бы как те шесть тел, больше похожих на мумии.        Гермиона ничего не ответила. Просто стала прислушиваться к Гарри, который в очередной раз пытался разговорить брюнетку.       — Мисс Батлер, — произнёс глава Аврората, — вы обвиняетесь в массовом, возможно, ритуальном убийстве и выкачивании магии из волшебников. Вы были задержаны на месте преступления, и в ваших интересах начать говорить и не испытывать моё терпение. В противном случае, я имею полное право напоить вас Веритасерумом и так или иначе узнаю всё, что мне нужно. Так давайте же не будем делать вам больно, — девушка в ответ лишь хмыкнула и посмотрела на Поттера, сузив глаза. Но потом плавно, словно кошка, повернулась всем телом к Гарри, сложила руки в замок и, оперевшись на стол локтями, произнесла:       — Мистер Поттер, не сочтите за неуважение, вы, бесспорно, очень хороши собой. Большой начальник как-никак. Но я бы предпочла говорить во-о-он с той особой, которая стоит за этой вашей, так называемой, стеной, — её наманикюренный пальчик ткнул точно в то место, где стояла шокированная гриффиндорка. Гермиона во все глаза смотрела на преступницу, которая прожигала её глазами. Но ведь это было невозможно, стена была зеркальной с той стороны, где находились Гарри и Алисия.        Немного поразмыслив, Поттер поднялся из-за стола, схватил папку с делом и вышел за дверь.       — Как давно ты здесь стоишь? — спросил Гарри.       — Я только пришла, даже пяти минут не прошло, — растерявшись, ответила Гермиона.       — Как она поняла, что Грейнджер здесь? И почему она заговорила только после её прихода? Что за чертовщина, Поттер? — начал возмущаться Малфой.       — А мне откуда знать? — рявкнул бывший гриффиндорец. — Я уже три часа пытаюсь хоть слово из неё вытянуть, ты сам всё прекрасно видел! Но раз уж она хочет поговорить с Гермионой, то у нас нет другого выхода.       — Ох, скажи, что ты шутишь, Поттер? Если эта женщина так хочет поговорить именно с ней, так, может, это тревожный звоночек, что этого-делать-не-нужно? — всё никак не унимался слизеринец.       — Так, прекратите оба! — крикнула Гермиона и топнула ножкой, — Я зайду туда и поговорю с ней, раз она так этого желает.        Собравшись с духом, Гермиона вошла в переговорную. Алисия встретила её едкой ухмылкой, которой мог позавидовать даже Малфой. Пока девушка двигалась к столу, она чувствовала на себе оценивающий взгляд зеленоглазой ведьмы. Сев напротив брюнетки, Грейнджер швырнула на стол папку с делом Алисии так, чтобы высыпалось несколько колдографий. Ответной реакцией же было только хмыкание.       — Так вот какая вы, самая умная ведьма столетия. С такими амбициями и мозгами, милочка, вы должны были бы быть Министром Магии, а не сидеть где-то на девятом уровне, например, в Отделе Тайн, — опираясь подбородком на руку, произнесла женщина.        На секунду Гермиона забыла, как дышать. Откуда эта женщина только узнала об этом? Возможно, Малфой был прав, и ни для кого уже не секрет, что гриффиндорка работает невыразимцем? «Стоп. Нельзя вестись на провокации. Это может быть блеф».       — Благодарю за столь высокую оценку моих интеллектуальных способностей, мисс… — Гермиона бросила взгляд в папку. — Батлер. Очень лестно, правда. Вот только нужно ли мне принимать похвалу от убийцы восемнадцати человек? Признаться честно, я не сразу сопоставила все факты, и то, что нужно искать виновника именно по магической активности. И всё же, вы здесь, а значит, облажались, — сухо произнесла Грейнджер.       — Ох, прошу, мисс Грейнджер, — закатила глаза Алисия, — мне даже весело здесь. Мистер Поттер так мастерски составлял мне компанию. Хотя, пожалуй, вы не оцените. Вам ведь больше по душе блондины, — хохотнула брюнетка.       «Вот же хитрая дрянь! Пытается давить на личное, чтобы вывести из себя? Ну что ж, не с той связалась!» — подумала гриффиндорка и решила проигнорировать это замечание.       — Почему о вас нет никаких сведений? И зачем вам столько магии? Что это за ритуал?       — Вы задаёте слишком много вопросов, мисс Грейнджер. И я не намерена отвечать даже на один.       — Ну что ж. Вы не оставляете мне выбора, мисс Батлер. Вы предпочитаете воду или тыквенный сок? — брюнетка лишь улыбнулась уголками губ. — Хорошо, значит воду, — Гермиона достала из кармана министерской мантии палочку и пузырёк с сывороткой правды. После произнесла: «Агуаменти», откупорила зелье и налила в стоявший на столе стакан.        Протягивать сосуд ей даже не пришлось. Алисия сама потянулась через весь стол, взяла его в свою тонкую ручку и с насмешливым взглядом выпила содержимое. Шатенка застыла и округлила глаза. «Этого не может быть!»       — Как вы это сделали? — с удивлением в голосе спросила гриффиндорка.       — Что именно, дорогая? — женщина откровенно издевалась над Гермионой.       — Между нами ведь стоит защитный барьер. Вы бы обожгли себе руку, в лучшем случае, — ответила она.       — Ох, дитя… Эти ваши детские цацки ничего не значат для меня, — отмахнулась брюнетка от девушки, как от назойливой мухи.        Гермиона не выдержала. Она вскочила с места, упёрлась руками о стол и, глядя в глаза собеседнице, зарычала:       — Ваше имя Алисия Батлер?       — Да.       — Вы убили этих шестерых людей позавчера и двенадцать до этого?       — Да.       — Для чего вам нужен был этот ритуал? — кричала Гермиона.       — А вот это, как я уже сказала, не ваше дело, милая, — звонкий смех Алисии заполнил комнату.       — Что за чёрт? Почему на вас не действует сыворотка. Это невозможно. Что за магия? — осипшим голосом спросила Гермиона. Алисия поднялась со своего места, точь-в-точь копируя движения девушки, заглянула ей в глаза и прошептала:       — Я и есть магия, мисс Грейнджер.       Девушка вспомнила всё, что рассказывал ей Гарри и то, что она поначалу видела только на колдографиях. Он обращался за помощью к подруге очень редко, только в самых тяжелых случаях. И этот вытягивал из него все соки. Поттер сутками сидел на работе, пытался докопаться до мотивов содеянного. Но все факты словно ускользали. Особенно тот, где может быть следующее убийство.        На последнее происшествие, уже после ареста Алисии, Гермиона приехала уже вместе с другом. Ведь именно девушке пришло в голову, как обнаружить Алисию. Неделями напролёт Гермиона пыталась усовершенствовать и объединить манящие чары с чарами поиска, подкрепить это всё эффектом, как от Гоменум Ревелио, и обнаружить выброс магии в момент ритуала.        Она никогда не видела ничего подобного. Высохшие тела мужчин и женщин, которые обычно хранятся где-то в музеях Египта. Они и правда были похожи на мумий. Вот только вместо вен и артерий были будто вздутые трубки, наполненные чем-то больше похожим на смолу. Или машинное масло.        Гриффиндорка тысячу раз, сидя дома или в баре, или на работе и за обедом представляла, как пройдёт этот допрос. Но это не укладывалось у неё в голове. Эта женщина, скорее всего, могла убраться отсюда в любой момент, заколдовать всех или даже трансгрессировать прямо из Министерства, но сидела и играла ими, как с куклами. Развлекалась, будто каждый — её марионетка. Осознание стало последней каплей в выдержке Гермионы.       — Ну тогда вы будете не против, что перед исполнением вашего наказания мы извлечём всю магию. Ведь, судя по вашим обвинениям, она и не ваша вовсе, — прошипела Грейнджер. — Надеюсь, поцелуй вам понравится, мисс Батлер!        За спиной девушки послышался звук открывающейся двери, а следом и голос Гарри:       — Допрос окончен. Гермиона, нам пора.        Брюнетка лишь пожала плечами, лениво села обратно на стул и стала рассматривать свой маникюр, произнеся лишь что-то похожее на «Как вам угодно, Мистер-большой-начальник».        Гриффиндорка пулей вылетела из помещения и выпустила воздух из легких только тогда, когда услышала захлопывающуюся дверь. Её трясло и мутило. Адреналин стучал в ушах так, будто она летела головой вниз с Астрономической башни и смогла остановить падение только у самой земли. Внутри зарождалось чувство тревоги и ощущение, что что-то не так. Что это всё неспроста. Из одолевающей мозг паники её вырвал бархатный мужской голос:       — Грейнджер? Грейнджер! Грейнджер, посмотри на меня!        Только после того как Гермиона поняла, что чьи-то ласковые руки держали лицо и немного встряхивали, она высвободилась из водопада мыслей и подняла голову. Девушка увидела серые омуты, которые с беспокойством осматривали её, будто пытаясь найти какие-то повреждения. Или убедиться, что у неё не начнётся истерика.       — Успокойся, слышишь. Это ничего не значит. Она просто какая-то фанатичка. Всё закончится, — убеждал её Малфой. — Алисию отправят в Азкабан, и всё закончится.        Она пыталась абстрагироваться от произошедшего. Правда пыталась. Но после посещения комнаты допросов у неё не осталось сил вовсе, что пугало, ведь она не провела там и получаса. Словно брюнетка была энергетическим вампиром. Или же Гермиона сама стала жертвой ритуала.       — Хорошо-хорошо, да, ты прав. Всё позади. Это всё были просто манипуляции. Она виновна. Она признала, — тараторила Гермиона и качала головой в подтверждение каждому слову. — Я… я пожалуй пойду. У меня есть ещё работа. Мне… мне правда нужно в отдел.        Гарри стоял и молча наблюдал, как спокойствие поселялось в сознании его подруги. Как Малфой бережно пытался вернуть её в реальность. Не задавая никаких вопросов, он предложил провести девушку до кабинета, но та, даже не дослушав, легонько отстранила от себя слизеринца и быстро побежала прочь.        Ей нужно было на воздух, нужно было смыть с себя этот день. Она не помнила, как свернула в Атриум и зашла в первый попавшийся камин. Не помнила, как переоделась, как сходила в душ. Не помнила, как налила вино и просидела полночи, глядя в окно на ночной Лондон. Но она отчетливо помнила то, как пыталась вычеркнуть из памяти зелёного цвета глаза с жёлтым отливом, которые будто создавали эффект свечения.