Не с первого взгляда, но до последнего вздоха

      Гермиона сидела на диване в гостиной своей отремонтированной квартиры и, поджав под себя ноги, читала книгу. Мысли уже давно витали где-то за пределами написанного, поэтому было неудивительно, что прочитанное так и не усваивалось в её голове. Девушка постоянно отводила глаза от страниц и рассматривала хоть и похожие, но всё-таки новые вещи в её жилище.       Как бы она не крутила головой, в какую бы сторону не смотрела, всё время возвращалась к одному весьма нетипичному объекту для своей квартиры. Вернее, субъекту. Красивый мужчина восседал на кресле напротив Гермионы и читал сегодняшнюю газету.       Взгляд был сосредоточен и внимательно что-то изучал, бегая по строкам, а губы то искажались в ухмылке, то недовольно сжимались в тонкую линию. На подлокотнике по левую руку стоял бокал с красным вином, ножку которого бездумно поглаживали длинные пальцы блондина.       Глаза девушки похотливо следили за каждым движением, а по коже спины с холодком пробегали мурашки, словно эти пальцы водили вдоль её позвоночника. Она прятала лицо за страницами книги, чтобы не попасться на таком наглом подглядывании.       Грейнджер прикусила губу и прикрыла глаза, желая насладиться собственными фантазиями. Но предательское сознание лишь подкинуло картинку, как этот несдержанный и темпераментный мужчина этими пальцами чуть её не задушил. Таким злым она не видела его уже давно, поэтому странно, что его руки так и не сомкнулись на её тонкой шее.       Гермиона и Джинни сидели в гостиной в доме на Гриммо и обсуждали вчерашний ужин с Роном и Кэтти. Девушки тысячу раз перемыли кости Уизли и обсудили легенду, которую рассказала ирландка, но Грейнджер так ни разу и не сказала подруге, что у неё есть вполне достоверная информация о том, кто ей угрожал. Грейнджер всячески пыталась отвлечь подругу и не нашла лучшего способа, кроме как рассказать ей об их отношениях с Малфоем.       Она рассказывала, как явилась к нему домой после девичника Пэнс и чем закончилась их стычка у неё в кабинете. Рассказала, как Блейз застал их у рояля и как ей было хорошо с ним в их первую проведенную совместно ночь. Джинни слушала рассказы с острова с раскрытым ртом и удивлялась тому, что они, как два дурачка, наивно полагали, что их отношения не заметны. «Вы оба словно светились» — говорила Поттер Гермионе.       Шатенка рассказала подруге о свидании и о том, что он устроил встречу с её родителями, параллельно отвечая на тонну вопросов. Но главный вопрос подруги Грейнджер мастерски проигнорировала, хотя уже давно знала, что сказать.       Они болтали, казалось, вечность, и уже готовы были приговорить вторую бутылку вина. Понемногу начали проскакивать провокационные и пикантные подробности, а заливистый смех девушек мог разбудить весь Лондон. И если бы Джинни не была подругой Гермионы, а, допустим, корреспондентом журнала «Ведьмополитен», то точно удавилась бы от количества «грязного белья», наверное, самой обсуждаемой вскоре пары Магического мира.       Джинни как раз хотела спросить, какую оценку Грейнджер бы поставила Малфою в номинации «Главный секс-гигант города», где десять — это «Я готова пойти в монастырь и молиться ему как богу, лишь бы довёл меня до ещё одного оргазма», а один — это «я, скорее всего, атеистка», как в комнату влетел тот, о ком они говорили.       Не замечая ничего вокруг, он впился взглядом в карие радужки. Руки были сжаты в кулаки до побеления костяшек, а кожа на лице алела от гнева.       — В библиотеку, Гермиона! Живо! — проревел Драко громко.       Грейнджер недовольно поджала губы и скрестила руки на груди в протесте, а когда за спиной Малфоя показался Гарри, сразу всё поняла. Закатывая глаза и с недовольным вздохом поднимаясь с дивана, она обратилась к своему другу:       — Ты такое трепло, Поттер!       Девушка зашла в библиотеку и, крутанувшись вокруг своей оси, сразу приземлилась в кресло. Следом за ней влетел Драко и громко хлопнул дверью, закрывая её.       — И долго ты собиралась от меня скрывать подробности нападения? — продолжал вопить Малфой.       — Прекрати на меня кричать, Драко. Я хотела тебе рассказать, но не было возможности. Ты ведь был на задании, — спокойным голосом сказала она, пытаясь задать тон беседе.       — Какого драккла я узнаю это всё от Поттера, будто это меня и не касается вовсе?       — А каким образом это тебя касается? — не выдержала и пустила вызывающую провокацию девушка.       — Что ты несёшь, Гермиона? Меня касается абсолютно всё, что хоть в малейшей мере связано с тобой! Ты... ты ведь мне не безразлична, глупая женщина! И мне не насрать на твою безопасность! — продолжал пыхтеть мужчина.       — Ладно, — подняла девушка ладони вверх в примирительном жесте. — Прекрати вести себя как строгий папочка, который отчитывает свою дочь, и я всё тебе расскажу. Мерлин, ты смотришь на меня так, будто сейчас отшлёпаешь.       — Ох, дорогая, если бы я был уверен, что до тебя именно таким образом дойдёт очевидная информация, прямо сейчас перегнул бы тебя через колени, — уже спокойным, с хрипотцой, голосом ответил Драко.       Он присел в кресло напротив, и Гермиона начала свой рассказ о лилиях, которые она находила, и о том, что случилось у неё в квартире. Малфой взбесился ещё больше, когда она вспомнила, что нашла одну из лилий у него в квартире, и тут же позвал эльфа, чтобы тот позаботился о защитных чарах жилища Гермионы и его собственного. Он просил рассказать ему, что случилось в квартире и что от неё хотел Эдриан. Что он говорил ей. И Гермиона хотела, правда хотела, но в голове басистым голосом звучали слова:       Они могут попытаться скрыть вас от меня или попытаться убежать сами. Но я буду стоять над их душой и заставлю смотреть, как умирают их близкие.       Она не могла этого допустить. Если о том, что уже оба главных аврора в курсе об угрозах, узнает Эдриан, это может закончиться плохо. Поэтому девушка солгала так же, как и Гарри.       — Я не помню, Драко. Скорее всего, просто угрожал, — тихо произнесла Гермиона.       Он смотрел на неё и пытался понять, лжёт она или нет. Очевидно лгала. Неумело. Она никогда не умела врать. Это была, наверное, единственная вещь, которая не получалась у этой девушки. И это делало её такой особенной.       Драко поднялся с места, подошёл к ней и, садясь на корточки, взял её ладошки в свои, а потом, глядя в глаза, сказал:       — Помнишь, в ту ночь, когда ты пришла ко мне вся в слезах, я сказал тебе, что никому не дам тебя в обиду? — девушка в ответ лишь согласно кивнула. — Я собираюсь исполнять это обещание до тех пор, пока моё дыхание не прервётся. Ты мне веришь?       Она смотрела на него с таким обожанием и чем-то ещё, будто признание в чувствах готово было выбраться наружу, но она мастерски сдерживала цепь. Глаза начали наполняться слезами и нежностью, а одна ладошка мягко поглаживала щёку мужчины, цепляясь за лёгкую щетину.       — Конечно, верю, милый, — и их губы сомкнулись в поцелуе-обещании. Самим себе.       Драко обещал сдержать слово, данное ей.       Гермиона обещала сделать всё, чтобы он выжил.       Девушка вынырнула из своих мыслей, когда почувствовала внимательный взгляд серых глаз на себе.       — Я уже несколько минут на тебя смотрю. Где ты витаешь? — спросил Драко, откладывая газету на журнальный столик. Гермиона с хитринкой усмехнулась и поднялась с своего места.       — Я как раз думала о том, как хорошо, что я не повелась на твои уговоры пожить в Мэноре. Ведь там я бы не смогла сделать вот так, — она откинула в стороны ворот шелкового халата, села ему на колени и потерлась об его пах, — потому что всё время представляла бы, как в гостиную заходит Нарцисса.       — Это определённо лучшее объяснение отказа жить в самом безопасном доме страны, — томным голосом ответил Малфой, крепко хватая девушку за ягодицы и сильнее прижимая к себе.       Гермиона зарылась пальцами в платиновые пряди, то мягко царапая ногтями кожу головы, то хватаясь за волосы и оттягивая их. Драко страстно целовал шею девушки, прокладывая влажные дорожки от ключицы до мочки уха, посасывая её, а затем потянулся к губам. Касания становились всё настойчивее, а сплетение языков — вычурнее.       Похотливые звуки поцелуев и горячее дыхание пары заполняли всю комнату. Движения бёдер Гермионы походили на эротический танец, пока руки мужчины задавали направление, чтобы ещё больше доводить его до края, лишая терпения. Драко покусывал кожу девушки оставляя небольшие следы, пока та цеплялась за обивку спинки кресла, чуть ли не прорывая её. Плевать. Оно всё равно ей не нравилось.       Придерживая девушку за талию, Драко резко поднялся со своего места, задевая локтем бокал с вином. Напиток окрасил кровавым цветом ворсистый кремовый ковёр, и Гермиона услышала у себя возле уха нежное: «Я куплю тебе новый».       Он нёс её в сторону спальни, которую уже, наверное, по праву считал своим домом. За эти несколько дней, что они провели вместе, он не спускал с девушки глаз. И дело было вовсе не в «приказе» Поттера. Драко выжидал, что вот-вот появится новая угроза в виде этого незнакомца, который захочет отобрать его кареглазое счастье. Он рассчитывал на то, что мужчина появится. Хотя это было наивно.       Так и не дойдя до кровати, Драко посадил её на комод и стал развязывать пояс халата. Гермиона ловко расстегивала пуговицы на рубашке, оставляя на открывающихся участках кожи жаркие поцелуи. Церемониться с ремнём она уже не имела никакого желания, поэтому, быстро расправившись с пряжкой, она потянула штаны вниз вместе с боксерами.       Каждый их секс приобретал свой смысл. Вносил новые чувства и краски в их жизни. Намного ярче. С каждым разом. Каждый раз два противоположных и в то же время одинаковых человека сталкивались телами, не разрушая друг друга на своём пути, а наоборот, дополняя. Были ли это проделки судьбы, что твой враг оказался твоей половиной? Кто знает… Хотя Малфой уже знал наверняка, поглядывая на подаренный кулон.        Она растворялась от его касаний к пылающей коже, а горло уже пересохло из-за стонов. Драко проводил влажные дорожки от губ к шее и посасывал кожу на ключицах, оставляя красные пятна. Он углублял поцелуи, пытаясь впитать в себя весь её кислород, осушить её лёгкие. А руки в это время то зарывались в густую гриву девушки, то пощипывали чувствительные соски.        Девушка зажимала его талию бёдрами, боясь, что он мог раствориться, как фантазия. Спустив с него рубашку до локтей, она хваталась за её края, притягивая мужчину ближе. Выгибала дугой спину, пока его длинные пальцы выводили замысловатые узоры на клиторе, а губы неистово впивались в грудь.       Когда он вошёл в неё, а на стены комнаты обрушился вскрик удовольствия Гермионы, а весь Лондон будто пал к его ногам. Так было каждый раз. Каждая минута с ней давала ему веру, что он мог завоевать весь мир. Ведь девушка, которая не должна была никогда его прощать, сейчас выстанывала его имя.       Гермиона, теряясь от блаженства, одной рукой лихорадочно хваталась за плечо Драко, а второй пыталась взяться за край конструкции, но только и могла, что сбрасывать с комода вещи. Тело девушки сводило приятными судорогами, пока движения Драко становились всё жёстче, отбивая какой-то свой ритм.       Звуки от жестких толчков ласкали уши, а со стен, от ударов мебели, уже начинала сыпаться новая штукатурка. Но это всё было неважно, уходило на задний план, пока с губ Гермионы срывались такие сладкие стоны. Малфой в ответ на них рычал от удовольствия, запрокидывая голову назад и немного сжимая ладонью горло девушки.        Желая растянуть этот миг блаженства, Драко уже почти вышел из Гермионы, отчего та захныкала и издала разочарованный вздох. Но, не успев даже поинтересоваться, что он задумал, она ощутила, как он снова, медленно и неторопливо, наполнял её до краёв. Усмехнувшись реакции девушки и впиваясь в неё взглядом, Малфой наслаждался тем, как Гермиона прикрывала веки и как округлялись её пухлые губы при стонах.       Извиваясь как змея от нетерпения и двигая бёдрами ему навстречу, она пыталась задать ему направление сама. Но, как назло, только сильнее начала задевать чувствительную область внутри себя, и вся выдержка начала рассыпаться мелкими крошками. Девушка умоляла его ускориться, а он, как истинный джентльмен, не смог отказать своей даме и снова взял быстрый темп.       Волны неистового оргазма начали накрывать одна за другой, то вынося все мысли из головы, то приливом возвращая в текущий момент, дабы ощутить все спектры эйфории. Стенки влагалища безудержно сокращались, вознося Драко на вершину удовольствия. Кожа Малфоя уже покрывалась мелкими ссадинами от хватки девушки, но ему было всё равно. Пусть она расцарапает хоть всё в кровь, лишь бы всё его дальнейшее существование проходило так. С ней. В полном исступлении и наслаждении.       Отстранившись от Грейнджер, мужчина снял с себя свисающую одежду и бельё, бережно взял её обмякшее тело на руки и понёс в душ. Стоя под тёплыми струями воды, они мягкими движениями распределяли пену по коже друг друга, изучая каждый сантиметр. Словно они не видели что-то за этот период. Словно осталась без внимания какая-то родинка или шрам.       — Мне кажется, — тихо сказала девушка, упираясь лбом в его грудь, — что я уже не представляю, как это: быть без тебя.       — Это взаимно, милая, — ответил Драко, приподнимая пальцами её подбородок и целуя в лоб.       Завернув Гермиону в полотенце, он понёс её к кровати. Она сразу забралась под одеяло, закручиваясь в него, словно в кокон. Драко лёг позади и притянул девушку за талию ближе к себе. Так засыпалось лучше. Он шептал ей на ушко всякие нежности и рассыпал множество поцелуев на плечах. А когда дыхание девушки стало ровнее и глубже, прикрыл веки и, вдыхая запах её тела полной грудью, беззаботно уснул.

***

      Утром, выбравшись из постели, Гермиона побрела на кухню, чтобы приготовить им завтрак. Через полтора часа она должна была встретиться с подругами и пройтись с ними по магазинам. Сегодня был последний день её больничного, так как завтра должен был состояться благотворительный бал, на котором она обязана присутствовать. Доказать, что женская часть Золотого Трио до сих пор дышит и вполне здорова. Так что прикупить новое платье ей абсолютно не помешало бы.       Хотелось позавтракать чем-то особенным. И тут её осенило, что она уже очень давно не была в своей любимой кофейне в Косом переулке. От воспоминаний о любимом лимонном чизкейке и круассане с шоколадом Гермиона уже была готова давиться слюной. Так что всё было решено.       Стараясь как можно тише возиться в гардеробе, девушка надела джинсы и тёплый свитер, достала с дальних полок лёгкие сапожки на каблуке и подошла к вешалке, на которой висело пальто. Как только Грейнджер попыталась трансгрессировать, у неё ничего не получилось. Она вывела руну ещё раз и снова осталась стоять посреди собственной квартиры. Страх потери магии холодком пробежал по коже, оставляя волну мурашек за собой. Но как только она кинула Редукто в вазу на столе, та разлетелась на осколки. Девушка направилась к камину, но тот никак не среагировал на брошенный летучий порох. Словно был просто декорацией в её доме.       Подойдя к умывальнику на кухне, Гермиона налила себе стакан воды и пыталась понять, что происходило. Вдруг она задумалась. Грейнджер ни разу не выходила из квартиры после переезда от Поттеров. С ней всё время был Малфой, который её хоть как-то отвлекал. Они смотрели фильмы или читали друг другу вслух. Играли в шахматы или же готовили ужин. Сами. Они никуда не выходили и ничего не заказывали даже через доставку.       Гермиона так и пошла со стаканом воды по направлению к своей спальне. Подойдя к постели, она залюбовалась красивым лицом мужчины, которого так обожала. Его грудь вздымалась от глубокого дыхания, а веки немного подрагивали. Видимо, ему что-то снилось. Ещё на долю секунды она задумалась о правильности своего решения. И всё же склоняясь к положительному ответу, плеснула холодной водой на спящего Малфоя.       — Почему я не могу магическим образом покинуть свою квартиру? — недовольно и нарочно очень громко произнесла девушка.       — Мерлин! Женщина! Что ты творишь? — пытаясь вытереть воду с лица, кричал Драко.       — Я ещё раз повторяю, Малфой! Почему я не могу трансгрессировать из своей квартиры, и почему не работает камин?! И если ты не хочешь искупаться ещё раз, не вставая с постели, — Гермиона направила на него палочку, — тебе лучше ответить сейчас!       — Ладно-ладно, — мужчина поднял обе ладони вверх не то в примирительном жесте, не то прикрываясь от палочки. — Это мера предосторожности. Ты не можешь покинуть квартиру одна. И никто не может попасть в квартиру. На неё наложено Репелло Инимикум, Протего, ну и всё остальное. Ты поняла. Это ради твоей безопасности, Гермиона.       — Значит, вы решили, что запереть меня — это лучшее решение? Отлично! — возмущенно прошипела Гермиона, опуская палочку. — Завтрак приготовишь себе сам, а я буду ждать девочек в кофейне! На своих двух я же могу отсюда уйти? — продолжила она, сердито топая ногой, развернулась и пошла на выход из спальни, даже не дожидаясь ответа.       Заходя в гостиную, Гермиона слышала за спиной голос и шаги Малфоя, который пытался её окликнуть и догнать, но даже видеть его сейчас не хотелось. Она отправила Патронус Джинни, что будет ждать их с Пэнс в кафе в Косом переулке, хоть сейчас мощность её выдры оставляла желать лучшего, поставила стакан на барную стойку и покинула свою квартиру. Добравшись до места встречи, она сразу заказала свой любимый кофе и лакомство. Но удовольствия, как такового, от них она не получила. Вокруг начали плестись интриги и заговор против неё, а это выводило из себя сильнее всего.       Гермиона сидела на террасе вдоль аллеи и всматривалась в толпу проходящих мимо волшебников. С некоторыми знакомыми она даже успела поболтать и поотвечать на массу вопросов о её самочувствии. Но вдалеке замаячила рыжая шевелюра подруги, что и стало её спасением. Джинни подошла к Гермионе, заключила её в объятия и сразу ответила на немой вопрос:       — Пойдём, Пэнси уже ждёт нас в магазине, — и притянула Грейнджер к себе, беря руку под локоть.       Пока Джинни без умолку болтала о том, какое она хочет купить платье, Гермиона не могла отделаться от зудящего чувства чьего-то взгляда между лопаток. Она пыталась крутить головой или даже остановиться и обернуться, но Джинни только крепче сжимала её руку и сильнее тянула в сторону магазина.       Как только девушки вошли в ателье мадам Малкин, сразу же увидели довольную улыбку Пэнс, что озаряла всё помещение.       — Ну вот, вас только за дементорами посылать. Я уже тут все платья, кажется, пересмотрела. Мы определённо найдём сегодня то, что нужно. Тем более мадам Малкин любезно согласилась закрыть магазин, пока мы будем здесь, — брюнетка послала хозяйке магазина самую обворожительную улыбку, от чего та немного засмущалась.       Они долго расхаживали из отдела в отдел, количество вечерних платьев было таким большим, что глаза просто разбегались, а руки не знали, за что хвататься. Каждая из них перемеряла половину платьев, которые были в магазине. А пока одна из них дефилировала вдоль зеркал, остальные две, как настоящие светские львицы, попивали шампанское и критиковали выбранное одеяние. Проще сказать, что Грейнджер никогда столько не раздевалась, как сегодня.       Когда уже ноги болели от усталости, а голова раскалывалась от количества увиденных за несколько часов цветов, наряд всё-таки был выбран. Взяв большой черный чехол и выйдя из примерочной, Гермиона направилась на кассу. Но немного притормозила у входа в большой холл магазина, когда услышала тихое шушуканье своих подруг.       — Я не могу смотреть ей в глаза, Джин. Как мы можем от неё это всё скрывать? Она полдня провела с нами в поисках платья, которое ей безумно идет, но ведь она его даже не наденет, — чуть ли не задыхалась от вины Пэнси.       — Я знаю, Пэнс, я знаю. Мне самой очень не по себе от всего этого. Но ты сама всё прекрасно знаешь, какая у нас задача. Мы должны быть с ней и… — договорить она не успела. Перед ними появилась Гермиона, которая сверлила их пытливым взглядом. Бросив чехол с платьем на стойку кассы, шатенка скрестила руки на груди.       — Что, во имя Мерлина, происходит? Что и кому вы должны? Отвечайте немедленно, — шипела Гермиона, смотря на своих подруг.       — Дорогая.... — улыбаясь, начала Джинни, подходя к ней и делая вид, что ничего глобального не произошло. — Ничего такого не случилось, мужчины просто попросили нас развлечься.       — Я слышала ваш разговор, Джинни. Прекрати увиливать. Что значит, что я не надену платье? — настаивала Гермиона, делая тон голоса все жестче.       — Ну-у, понимаешь… — неуверенно начала заикаться рыжая, но договорить так и не успела.       — Потому что ты не пойдешь на прием, Гермиона, — ровным голосом сказала Пэнси. — Мы должны были быть всё время с тобой, не давая светиться на улице. Должны были отвлечь тебя, пока Гарри будет накладывать защитные заклинания на твой дом. Никто не хочет, чтобы ты пострадала. Поэтому лучше отсидишься дома и…       — Так, значит, Гарри всё и вам рассказал, — злым голосом оборвала её Грейнджер. — И теперь количество нянек увеличилось в разы? И вы все наивно предположили, что я вот так просто возьму и буду делать то, что мне сказали?       — Милая, если дело касается твоей безопасности, то, может, Гарри прав? И лучше подождать, пока они не поймают этого психа? Гермиона, подумай хорошенько. Это хорошая идея на самом деле.       — Нет, Джин. Подговорить всех на заговор против меня и запереть дома против воли — это хреновая идея! — прокричала Грейнджер, поворачиваясь к женщине у кассы. — Мадам Малкин, я беру это платье.

***

      Зеленоглазый мужчина сидел в своём кабинете и думал о том, за что ему всё это? Черпающие откуда-то силу Пожиратели, которые подкидывали всё новые и новые артефакты. Эти нелепые новички, которые не умели заполнять отчёты. Министр Магии, который в период ошеломляющих убийств хотел устроить грандиозный праздник. Вечно жертвующая собой упрямая подруга, которую и товарный поезд навряд ли остановит. И влюблённый по уши в эту же подругу напарник, на поддержку которого он рассчитывал.       Они никак не могли найти убийцу и преследователя Гермионы, что выбивало Гарри из колеи. Он знал, что она ему что-то недоговаривала, поэтому максимально старался оградить её от внешнего мира. Да, скорее всего, он перестарался. Но Поттер не мог позволить, чтобы девушка рисковала собой. Она всю школу это делала, защищая их с Роном. Маленькая, умная и хрупкая девушка несла ответственность за двух непутевых друзей. Сейчас он это понимал. И допустить подобного впредь не мог.       Когда мужчина вчера пришёл домой, его жена сразу же рассказала, что план «Отвлеки Грейнджер» с треском провалился. Оставалось только ждать, пока она явится и наорёт на него. Поэтому, когда он услышал из коридора стук каблуков, уже знал, кто сейчас влетит к нему в кабинет.       Гарри чувствовал на себе её гневный взгляд, но даже когда она захлопнула дверь за собой с такой силой, что она просто обязана была слететь с петель, он не поднял головы.       — Если ты думаешь, что закрыть камин в моей квартире, поставить антитрансгрессионный щит и организовать сговор всех имеющихся друзей, которые глаз не должны с меня спускать, — это отличная идея, то ты ничего обо мне не знаешь. Это никак не повлияет на моё решение.       Услышав её тон, мужчина, сидевший в кресле и изучавший очередной коряво написанный отчёт новеньким Аврором, даже глазом не моргнул. Гарри давно привык к её упрямству, да и в принципе ничего другого от неё не ожидал.       — Если ты думаешь, что твоя истерика хоть как-то может на меня повлиять, ты забыла, сколько лет мы знакомы.       Он слышал, как скрипнули её зубы и как она издала возмущённый выдох. Грейнджер подошла ближе к столу и опёрлась на него руками, немного наклоняясь вперёд. Поттер же синхронно с её действиями откинулся на спинку кожаного кресла и с вызовом посмотрел в горящие глаза.       — С каких это пор, сударь, роль няньки исполняете именно Вы? — шипя, словно кобра, произнесла она. Малфой явно плохо на неё влиял.       — Глупо с твоей стороны думать, что, спустя семь лет после победы над Волдемортом, я не сделал никаких выводов! — нервы уже не выдерживали, он сорвался на крик. Неужели так сложно было понять, что он хочет её защитить? — Если я сказал, что ты не полезешь в это, значит так оно и будет!       — Да хрена с два! Я не буду протирать юбку и сидеть на стуле ровно, когда дорогие мне люди рискуют подставить себя! — услышав, что она уже не следила за выражениями, мужчина отметил для себя, что она на грани взрыва. — Им нужна я! И будь я проклята, если останусь в стороне!       — Мерлин, да как ты не можешь понять, что я пытаюсь уберечь тебя! А ты ведёшь себя как упрямый ребёнок с отбитым чувством самосохранения!       — Чёрт побери, я такая, какая есть, Гарри! Я пойду на этот приём, даже если мне придётся шагать по головам и заколдовать весь твой Аврорат! — крикнула она так, что, казалось, её услышали даже в её отделе на несколько уровней ниже.       Она не стала его даже слушать. Просто развернулась и скрылась за дверью, так же громко ею хлопнув. И Поттер не выдержал, схватил со стола стакан с водой и бросил его в стену рядом с входом в кабинет.       Склонившись над столом, Гарри пытался унять учащённое дыхание. Злость кипела в венах не давая мыслить. А дальнейшие решения нужно было принимать без импульсивности. Сделав несколько вдохов-выдохов и уняв колотящееся сердце, мужчина сел на своё место. Но как только он взял в руки отчёт, который изучал до этого, послышался стук в двери.       В кабинет вошёл Малфой и, подойдя к столу, уселся в кресло для посетителей.       — Привет. Ты в курсе, что твоё лицо сейчас похоже на вот такой большой помидор, — блондин попытался руками изобразить размер плода, хотя окружность больше походила на мяч.       — Это всё потому, что ко мне пожаловала твоя обозлённая возлюбленная. Вы разминулись. Ты, кстати, знаешь, что она всё больше становится похожей на змею? Верни мне мою подругу, пожалуйста. Её предыдущая версия мне нравилась больше, — возмущенно проговорил Поттер.       — Кошка просто выросла, и превратилась в могущественную львицу. Такую в клетке не запрёшь, Поттер, — ответил Драко и с выдохом продолжил. — Что она хотела? Меня она вчера даже в квартиру вечером не пустила. Сказала, что я предатель, и захлопнула перед моим носом дверь, — Гарри от услышанного громко хохотнул.       — Она сказала, что не даст дорогим людям рисковать собой, и поэтому пойдёт на приём, даже если придётся нас всех заколдовать.       — Типичная вечно жертвующая собой Грейнджер, — раздражённо пробубнил Малфой, потирая пальцами переносицу. — Ну и что нам делать?       — Ничего, — развёл руки в стороны бывший гриффиндорец. — Ты сам сказал, мы не можем её запереть. Но одно известно точно — она нам явно чего-то не сказала. А значит, мы не должны спускать с неё глаз, Драко. Не отходи от неё ни на шаг.       — С удовольствием, Поттер, — ответил Малфой и, поднявшись со своего места, сказал: — Пойду прощение вымаливать. Ну или как там это делается у парочек? — поиграл бровями в многозначительном пошлом намёке Малфой и под смех Поттера покинул кабинет.

***

      Гермиона стояла в спальне и смотрела в зеркало с белой рамой. В полный рост, с небольшими лампочками по бокам, оно открывало вид на весь образ девушки. Она ни на секунду не пожалела, что купила это платье. Черное. Как и состояние внутри. Бархатная юбка с разрезом до средины бедра справа и корсет, открывающий вид на округлую грудь. Лиф держался благодаря тонким витиеватым металлическим цепочкам, которые очень гармонировали с подаренным кулоном.       Волосы были собраны на затылке и закреплены золотой заколкой в виде веточек, россыпь которых словно вплеталась ей в кудри. Несколько локонов обрамляли лицо, черты которого были подчеркнуты вечерним макияжем. Густые длинные ресницы, румянец и красная помада на губах. Как что-то яркое в её образе. Как маячок для самой себя, что, может, не всё потеряно.       Когда она услышала, что позади неё открывается дверь, перевела взгляд на отражение вошедшего. За спиной стоял Малфой, одетый в тон её платью. Чёрный костюм, такая же рубашка и галстук. Лишь зелёный платок в нагрудном кармане и платиновые волосы выделялись из образа.       — Ты великолепно выглядишь, — с восхищенным вздохом произнес мужчина, сканируя взглядом девушку с ног до головы.       — Спасибо, ты тоже, — всё ещё слегка обиженно ответила Гермиона, смотря на него через зеркало. — Как ты вошёл?       — Это ведь я с Поттером ставил защитные заклинания, ты забыла? — пытался хоть как-то разрядить обстановку он. — Я тут тебе кое-что принёс.       — И что же это? — развернувшись к нему, спросила девушка и посмотрела на коробку в его руках. — Наручники, чтобы приковать меня к кровати?       — Очень неплохая мысль, Грейнджер. Запомни её, и мы обязательно обсудим твои фантазии, — с хитрой ухмылкой на лице ответил Малфой. — Но нет, это всего лишь серьги, которые очень пойдут тебе.       Он подошёл к ней почти вплотную, открывая коробку и демонстрируя пару украшений из белого золота с английским замком. Серьги были украшены мелкими изумрудами, внизу которых был камень покрупнее. Одного взгляда на них хватило, чтобы влюбиться, их вид завораживал.       — Они прекрасны, — выдохнула Гермиона, — но я не могу их принять.       — Можешь, и примешь. Считай это дополнением к кулону и моим извинением за «предательство», если тебе так будет угодно, — он вытащил их из коробки и положил в ладошку девушки, взглядом приказывая, чтобы она их надела. — Мерлин, Грейнджер, моя мама учила баловать свою женщину. Не буду же я вести себя как невоспитанный чурбан.       — Если бы я сказала, что ты такой и есть, то я бы оскорбила твою мать. А я не могу, ведь она прекрасная женщина. И за что ей достался такой болван? — с цинизмом в голосе ответила девушка, разворачиваясь назад к зеркалу и надевая подарок.       Малфой в ответ лишь тихо рассмеялся. Немного помявшись в нерешительности, он подошёл к ней сзади и приобнял за талию, всё так же жадно разглядывая её в зеркале. Потом наклонился и оставил нежный поцелуй на оголённом плече, а затем прошептал на ухо: «Прости меня». Девушка с теплотой на него посмотрела, развернулась в его руках к нему лицом и мягко коснулась губами щеки, после вытирая след от помады.       — Нам нужно идти, а то мы опоздаем, — тихо сказала девушка.       — Может, мы всё-таки останемся дома? Или, чтобы твои сборы не были напрасными, сходим куда-то поужинать? Мы даже можем отправиться в другую страну,— не унимался Драко, пока девушка внимательно наблюдала за попытками отговорить её идти на этот бал.       — Как-нибудь в другой раз, обязательно. Но не сегодня, — с упрямством в голосе ответила Грейнджер.       — У меня ужасное предчувствие, понимаешь? Я не хочу, чтобы ты пострадала. Я себе этого никогда не прощу, — мужчина взял её ладонь в свою и с чувством поцеловал костяшки пальцев.        — Всё будет хорошо, Драко. Я обещаю, — спустя мгновение, получив кивок в знак принятия, Гермиона повела его к выходу из спальни, пытаясь потушить чувство тревоги, разгорающееся внутри.

***

      Пара трансгрессировала на поляну около шикарного старинного особняка, на территорию которого были наложены согревающие чары. Он принадлежал одной из чистокровных семей, которые являлись спонсорами этого благотворительного бала. Всё торжество проходило в старой оранжерее с высокими стеклянными стенами и панорамным конусным потолком, через который пробивался лунный свет.       Зайдя внутрь, они увидели фуршетные столы, множество старинных зеркал, часов и картин, украшенных резными деревянными рамами. Зал был освещён тысячью свечей, которые витали над головами, как в Хогвартсе.       Здесь находилось столько народу, казалось, весь Магический мир, но Гермиона сразу заметила рыжие волосы подруги, которая заливисто смеялась, стоя рядом с улыбающимся мужем и Министром. Джинни была одета в длинное голубое платье с атласной юбкой, бюст которого сверкал россыпью кристаллов и застёгивался на шее словно ошейник. Плечи были открыты, а на спине виднелся небольшой бант. Голубая ткань подчёркивала цвет её глаз, обрамлённых чёрными ресницами. Рядом стоял Гарри в сером костюме, белой рубашке и галстуке в тон платью жены.       Недалеко от бара они увидели чету Забини, которые разговаривали с кем-то из гостей, и, судя по смущённому румянцу Пэнси и благодарным кивкам Блейза, пара принимала поздравления с минувшей свадьбой. Пэнси была прекрасна. Серое атласное платье с закрытым верхом, но глубоким вырезом на спине сидело по фигуре, как вторая кожа. В светло-сером костюме и бабочке чуть позади неё стоял Блейз, явно стараясь прикрыть оголённое тело собой. «Вот ревнивец», — хохотнула про себя Гермиона.       По пути к бару перед девушкой то и дело появлялись знакомые: работники Министерства или бывшие школьные сокурсники, которые были весьма обеспокоены нападением на Гермиону и её состоянием. Всем она отвечала уже такое заученное: «Что вы, я в порядке. Но спасибо, что спросили». Драко, как верный телохранитель, не отходил от неё ни на шаг. Иногда даже спасал от навязчивых людей своими идиотскими шутками или отпугивал одним лишь свирепым взглядом.       Единственная приятная встреча и разговор состоялись, как ни странно, с Луной и её мужем Рольфом Саламандером. Они как раз вернулись из очередного путешествия и с таким упоением и энтузиазмом рассказывали о найденных колониях громовых птиц и лунных тельцов, что невольно захотелось провести за этой беседой весь вечер. Рассказывали, как случайно наткнулись на раненого дикого кельпи в небольшом водоёме и выходили его, хотя это почти стоило Рольфу жизни, ведь он чуть не утонул.       Гермиона любила слушать подобные истории о фантастических животных, какими они бывали и где их можно было найти. Она с восхищением наблюдала, как горят глаза пары. Такие счастливые и свободные, вот какие чувства дарила им их работа и приключения. Свободу. То, чего Гермионе сейчас так не хватало.       Как назло началось торжественное открытие благотворительного аукциона, и после длительной благодарственной речи Кингсли попросил занять свои места у сцены. Хотя, если посмотреть на это с другой стороны, после торгов и фейерверка девушка сможет ретироваться домой. «Так пусть это закончится побыстрее», — подумала Грейнджер.       Они смотрели, как раскупали всякие безделушки. Старинные напольные часы или рецепты каких-то фамильных зелий. Чаще всего лотами выступали фамильные драгоценности, которые впоследствии покупали коллекционеры. Так Нарцисса продала одну из брошей Малфоев, которая досталась ей от матери Люциуса. Признаться честно, она была великолепна, и Гермиона никогда бы не продала такую.       После завершения торгов были объявлены танцы. И как бы девушке не хотелось убраться с этого приёма, это была лучшая его часть. Драко никому не давал увести его спутницу, поэтому каждый вальс она провела с ним. В памяти всё время всплывал бал в честь Победы, на котором она впервые оказалась в его руках. И ведь кто знал, что уже тогда её согласие было судьбоносным.       Ей не хотелось его отпускать ни на секунду. Чтобы его, чаще всего холодная, но такая нежная и крепкая мужская ладонь всегда придерживала её, не давая споткнуться и упасть. И это касалось не только танцев.       В центре танцевальной площадки появился Министр и попросил наполнить их бокалы шампанским, ведь сейчас, ровно в двенадцать часов, они должны закрыть этот бал фейерверками. Это, наверное, была самая ожидаемая часть вечера, ведь после «громких» заявлений Кингсли все ожидали как минимум Ханаби-Тайкай, который проводился в Японии.       И вот, когда пошёл отсчёт, Гермиона подняла голову к стеклянному потолку и просила Мерлина, чтобы это зрелище было настолько красочным, а залпы настолько громкими, чтобы вынесли все плохие мысли из головы девушки. Три… два… один…       Сердце Грейнджер пропустило удар, и вместо свиста салютов послышался звон битого стекла, разлетевшегося в разные стороны от взрывной волны, и на головы гостей посыпались миллионы осколков от разрушенного потолка. Когда девушка открыла глаза и подняла голову, то увидела, как посреди танцпола клубился огромный сгусток из чёрного дыма, который излучал фиолетовый свет и будто обволакивал высокую фигуру человека внутри.       Быстро поднявшись на ноги вслед за остальными гостями, она пыталась прищуриться и рассмотреть, что скрывала эта завеса. Она обвела взглядом зал и увидела, что от красиво украшенного помещения не осталось толком ничего, только щепки и мелкие частицы от множества зеркал, которые стояли или висели в разных концах оранжереи.       Как только Грейнджер увидела Малфоя, который отлетел на несколько метров от неё, мужчина сразу сделал рывок в её сторону, но буквально в ту же секунду, после чьего-то щелчка пальцев, его ноги приросли к полу.       — Не так быстро, мистер Малфой, — послышался хриплый голос.       Повернув голову к центру зала, Гермиона увидела мужчину, стоявшего к ней спиной. Незнакомец медленно повернулся, опуская свою левую руку вдоль тела и впиваясь в неё глазами. Зелёными глазами.       Он был одет в чёрный смокинг, отвороты пиджака которого были с отделкой из бархата, точь-в-точь как её платье. Мужчина был необычайно красив. Чертовски красив. Высокий, с широкими плечами и крепкими руками. Лицо было с идеальными чертами, а немного островатый подбородок украшала густая ухоженная щетина.       — Добрый вечер, мисс Грейнджер. Очень рад наконец встретиться с вами. Вы выглядите волшебно.       — Кто вы такой и зачем вломились сюда? Не смейте… — послышался голос Гарри немного правее от Гермионы, но договорить ему так и не удалось. После мгновенного щелчка пальцев её друг лишился голоса, словно всю жизнь был немым.       — Влезать в чужие разговоры крайне невежливо, мистер Поттер. Неужели ваша тётя так и не научила вас этому? — с недоумением в голосе произнёс мужчина. — Меня зовут Эдриан… Батлер, раз вам так угодно, — глаза Грейнджер тут же округлились от ужаса. Значит, она была права. Алисия…       — Да-да, мисс Грейнджер. Всё верно. Алисия была моей сестрой, как лестно, что вы ещё помните такую. Но я не ради слов скорби сюда пришёл, — продолжал Эдриан, повернувшись снова к ней. — Кажется, я ясно выразился в прошлый раз. Вы должны пойти со мной.       Гермиона смотрела на него и не могла поверить. Не могла поверить, что у неё оказалось так мало времени. Страх будоражил внутренности, а кожу обдавало морозом от одного взгляда этого мужчины. Он протянул ей руку, а девушка попятилась назад, словно крича протест в этом до жути тихом зале.       — Ох, как предсказуемо. Что же, кажется, вам нужна мотивация, — грубым голосом, с нотками разочарования, сказал Эдриан и приподнял обе руки ладонями вверх.       Следом за этим жестом с пола поднялись миллионы осколков, которые в ту же секунду превратились в тонкие, острые, полупрозрачные иглы. Один взмах — и они устремились к каждому человеку, находящемуся в этом зале, только и ожидая приказа, чтобы оцарапать и поколоть любой участок тела.       — Кого же мне выбрать первым? — хищно выискивал взглядом нужного человека Эдриан. — Ах, вот, — он зло прищурился, смотря на Джинни. — Мы пожертвуем новоиспечённой матерью и по совместительству лучшей подругой? — сказал он, делая движение указательным пальцем, отчего иглы начали впиваться в шею девушки до крови. — Или же мы начнём с этой красивой беременной брюнетки и тоже горячо любимой подруги? — осколки мигом полетели к Пэнси, облепливая всё её тело, а самая большая игла впилась в живот, отчего бывшая слизеринка вскрикнула. Глаза Блейза в этот момент округлились от шока, а выражение лица сменило несколько эмоций: удивление, осознание, после — ужас и боль. Он с остервенением дёрнулся в сторону жены, но услышал крик незнакомца. — Стоять! — несколько игол полетело в сторону мулата, царапая кожу шеи.       — Нет! — прокричала Гермиона, делая небольшой шаг вперёд. — Нет, Эдриан, не нужно… Я пойду с тобой. Я пойду…       — Вот и славно. Нам нужно торопиться, мисс Грейнджер. У нас ещё много дел, которые нужно поскорее решить, — ухмыляясь дерзкой улыбкой, ответил Эдриан и протянул девушке руку.       Каждый сделанный ею шаг к нему был как в преисподнюю. Каждый шаг сопровождался новым ожогом на её сердце, слово от адского пламени. Каждый, чёрт возьми, шаг отдавался громким визгом подсознания, которое просило, умоляло не делать этого. Но она знала, что так правильно, только лишь… Одно не давало ей покоя.       Грейнджер подошла к Эдриану, посмотрела на него, а потом на предложенную руку. После чего медленно повернулась, чтобы найти серые радужки, которые с ужасом и мольбой смотрели в ответ. Гермиона смахнула одинокую слезу, улыбнулась самой нежной улыбкой, которой могла улыбаться только ему, и прошептала, смотря в такое родное лицо:       — Я люблю тебя… — и, повернувшись обратно к незнакомцу, вложила ладонь в руку и растворилась вместе с ним в чёрном дыму.