Одинокие отцы и их неугомонные дети-титаны

Сказать, что Эрвин беспокоился, значит ничего не сказать. Субботним утром, ровно через неделю после того, как он спал свернувшись у Леви на диване, Эрвин достиг крайней точки своего беспокойства. Общение между ними было редким всю эту неделю, но за последние дни Эрвин не получал совсем никаких новостей от Леви, за исключением телефонного звонка, который он сделал в четверг. Смартфон не мигал приветливыми «доброе утро», «как прошел день» или «хорошо пообедать». Эрвин понимал. Леви был слишком занят работой и детьми, у него не было времени на приятную беседу. Время их новообретенных отношений, или как это можно было назвать, не могло быть хуже. Дедлайн Леви появился в слишком неподходящий момент. Поэтому Эрвин взял на себя ответственность связаться с Леви, чтобы узнать, как продвигались дела у него и детей. Он надеялся, что вариант с детским садом сработал, дети развлекались там, а Леви спокойно работал над книгой и не забывал заботиться о себе. Это не было хорошим знаком, когда Леви поднял телефон с быстрым: — Что? — Привет, Леви, — Эрвин вежливо поздоровался. — Как дела? На том конце раздался долгий вздох разочарования. — Не очень хорошо, — Леви ответил. — Дети не справились в детском саду, у меня ноль прогресса в написании, а дома творится жуткий беспорядок. С каждым новым словом Эрвин слышал всё больше и больше тревожности и усталости в его голосе. Всё шло совсем не так, как он надеялся. — Мне жаль, что всё так складывается, — Эрвин искренне сочувствовал. — Я могу чем-то помочь? — Нет, если ты не расскажешь мне, что за чертовщина происходит с моими детьми или напишешь за меня роман, — Леви снова тяжело вздохнул. — Боюсь, что я не смогу сделать это для тебя, — Эрвин ответил. Должно же быть хоть что-то, чем он мог бы помочь Леви. — По крайней мере, ты заботишься о себе? В телефоне раздался приглушенный голос Леви, ругающий кого-то за то, что тот что-то опрокинул, прежде чем Эрвин получил расплывчатый ответ: — Да, конечно. Эрвин понимал, что это значит. Это значит, что Леви практически забыл о себе, но он не хотел тревожить этим Эрвина. Стресс давил со всех сторон, и Эрвин не был уверен, что Леви сможет нормально продержаться в таком режиме ещё две недели. У него появилась идея. — Похоже, тебе нужно взять перерыв, — заявил Эрвин. — У меня нет времени на перерывы, — голос Леви сразу же зазвучал раздраженно. — Всего несколько часов сегодня вечером, — Эрвин продолжал, не обращая внимание на протесты. — Поужинаешь со мной. Ханджи смогут присмотреть за детьми. Они уже достаточно времени провели порознь, поэтому, думаю, дети справятся со своим воссоединением. Армин постоянно спрашивает про Эрена и Микасу. — Я не думаю… — Я настаиваю, — Эрвин остановил его прежде, чем Леви смог отказаться. Он не собирался принимать ответ «нет». — Если ты перегоришь сейчас, ты не сможешь нормально закончить свою работу. Перерыв поможет тебе вернуться к писательству с удвоенной силой. С этой логикой невозможно было спорить, и Эрвин знал это. После продолжительной паузы Леви сухо ответил: — Тебя не остановить, если ты чего-то хочешь, да? — Да. Я могу быть вполне настойчивым, — Эрвин засмеялся. — Тогда я пойду на твоё свидание, — Леви неохотно согласился. — Но тебе лучше не занимать всю мою ночь, — предупредил он. — Даже не смею мечтать об этом, — ласково прошелестел Эрвин. Леви рассчитывал, что Эрвин позаботиться обо всём, и больше не возвращался к мысли об их свидании-перерыве, чтобы не забивать голову лишней информацией. Его внимание требовали куда более срочные вещи. Например, выдержка, чтобы не наорать на своих детей. Сложно было сохранять спокойствие, когда Эрен и Микаса вели себя как обычно, устраивая громкие беспорядки по всей квартире. С его стороны было бы несправедливым срываться на двух четырехлетках. Вряд ли они понимали, с чем справляется их папа сейчас. Суббота была днём для шоппинга, и после того, как он прикрикнул на детей, пытаясь собрать их, чтобы выйти из дома, Микаса и Эрен вели себя тихо и послушно в магазине. Это не продлилось долго, ровно до момента, как они снова вернулись домой, но Леви был благодарен за это спокойное время покупок, даже если причиной хорошего поведения малышни стал его короткий срыв. Даже если он чувствовал теперь себя виноватым из-за этого, ведь дети были напуганы его эмоциональным всплеском. Он не хотел приучать их к порядку таким образом, по крайне мере — не на регулярной основе. Вернувшись из магазина, Леви наконец смог оценить весь ужас творящийся дома и немедленно принялся за уборку. Он делал генеральную уборку неделю назад, но повышенный уровень стресса, который он испытывал последние дни, заставлял его вылавливать каждое пятнышко, каждую крупинку грязи. — Папа, ты злишься? — тихий голос Микасы прервал его быструю уборку. Леви остановился, протирая кухонную стойку, и понял, что, возможно, его движения были слишком агрессивными. На самом деле, он просто старался закончить с этим как можно скорее. — Прости, солнышко, — он извинился, откладывая тряпку в сторону и присаживаясь, чтобы находиться с ней на одном уровне. — Папа просто… Немного ворчливый. Микаса всегда была более восприимчивой к его настроениям, чем Эрен. Это означало, что она и сама стала более чувствительной ко всему, с того самого момента, как стресс начал влиять на Леви. А Леви на детей. Он снова почувствовал себя виноватым. Он мог видеть это в её взгляде, что Микаса считает, будто частично ответственна за настроение папы. — Я не расстроен и не сержусь из-за вас. Хорошо? — мягко, но решительно произнес Леви. — Хорошо, — она ответила. — А теперь иди играй, — Леви дал указание и погладил её по голове. Осмотрев ещё раз квартиру, Леви решил, что она уже действительно достаточно чистая. Ему следовало перестать зря тратить драгоценное время и наконец вернуться к работе. Особенно, если Эрвин всё же настроен на вечернюю встречу, и Леви придется взять перерыв на час или два. До сих пор ночи являлись лучшим временем для писательства, поскольку дети мирно спали, не отвлекая его. Мысль об Эрвине напомнила, что он всё ещё не сообщил своим детям о возможности встретиться с Армином позже. Возможно, это окрылит их до конца дня. Они оба спрашивали про Армина каждый день, с тех пор, как видели его в последний раз. Вот как быстро дети справлялись с некоторыми эмоционально выматывающими ситуациями. Детская находилась прямо напротив его кабинета, поэтому он заглянул внутрь. Эрен и Микаса не играли друг с другом — всё же, у детей не была настолько короткая память, чтобы забыть о всех разногласиях творящихся до этого момента, — но, по крайней мере, они не дрались. Микаса сидела на кровати и играла со своей куклой, в то время как Эрен раскинулся на полу звездой, что являлось позой безграничной скуки, как знал Леви. Ни один из них не заметил его фигуру в дверном проеме, пока он не кашлянул, привлекая их внимание. — Привет смешарикам, — сказал он, обращая на себя внимание. — Папа! — Эрен сразу же подскочил, усаживаясь. — После ужина придет Армин поиграть с вами, — заявил Леви. Оба ребенка ахнули от восторга, и прежде чем кто-либо из них успел засыпать его вопросами, он продолжил. — Вы сможете быть хорошими и помириться к этому времени? — Да! — они оба крикнули. — Хорошо, — Леви улыбнулся в ответ. — Я буду в кабинете. Пожалуйста, не шумите, пока я работаю, договорились? — Да, папа, я смогу сделать это! — заявил Эрен, а Микаса энергично закивала. Затем Леви серьезно принялся за работу. В целом это были довольно хорошие несколько часов письма. Тем не менее, Леви был мрачен из-за необходимости уложиться в такой короткий срок. Дедлайн приближался семимильными шагами, но он обнаружил, что история становится длиннее, чем он изначально задумывал. Конечно, это всегда происходило, когда Леви писал, но обычно у него не было таких сжатых сроков. — Этот черновик не обязательно должен быть идеальным, — твердил себе Леви. Но даже если это был всего лишь первый черновик, его, по крайней мере, следовало довести до конца. А он ненавидел небрежно выполненную работу. Но сейчас пора было отойти от придерживаемой тактики и сделать вынужденный перерыв вместе с Эрвином. На самом деле Леви не возражал. Он был благодарен Эрвину за заботу о его благополучии. Он знал и понимал, что при всём том стрессе, который он испытывает в данный момент, у него, скорее всего, случится нервный срыв. Поэтому перерыв был к месту. И он скучал по компании Эрвина. Рядом с ним Леви ощущал некое успокоение и утешение. Возможно, всё дело в уверенности Эрвина, в том, как он сам держится. Или в том, как Эрвин мог заставить людей подчиниться своей воле при помощи небольшого убеждения. Леви не был уверен, что именно из всего этого заставляло его чувствовать себя уверенно и в безопасности рядом с Эрвином. Конечно, было еще кое-что. Как бы Эрвин ни поддерживал его, Леви также чувствовал, что его не осуждают и не смотрят на него свысока. Они были на равных. У них обоих был некий багаж, но они были способны поддержать друг друга, несмотря ни на что. И Леви скучал по этим чувствам. К тому времени, как Леви приготовил обед, Эрен и Микаса практически дрожали от возбуждения. Ни один их них даже не пожаловался на горох и морковь в еде. К их великому счастью, вскоре после этого прибыли Армин, Ханджи и Эрвин. Леви пришлось удерживать Микасу и Эрена за ворот одежды, чтобы они не раздавили бедного ребенка прямо у двери. Но Армин весело поздоровался с ними и принял крепкие объятия Эрена. — Ты привел Тришу, — заметила Микаса, указывая на игрушку в руках мальчика. — Ага, — робко сказал Армин, взглянув на Эрена и прижимая к себе куклу. — Она давно не играла с вами… — Круто, — ответил Эрен. Трое взрослых наблюдали за их взаимодействием, пока они направлялись в детскую, чтобы поиграть как следует. — Похоже, они ладят, как всегда, — весело заявили Ханджи. — Я рады. Армин постоянно спрашивал про Эрена и Микасу. — Он скучал по ним двоим, — Эрвин согласно кивнул, и Леви неопределенно промычал, тоже соглашаясь. — И если у них всё хорошо, тогда мы можем не волноваться и отправиться на наше свидание, — Эрвин добавил, лукаво взглянув на Леви. Леви лишь закатил глаза в ответ. — Повеселитесь, — Ханджи уже выпроваживали их из квартиры. — Я уверены, что дети даже вряд ли заметят ваше отсутствие. — Лучше не надо, — фыркнул Леви. — Нас не будет всего несколько часов. Правильно? — Верно, — Эрвин подтвердил, потакая желаниям своего спутника. Леви пришлось вновь закатить глаза, увидев широкую ухмылку на лице Ханджи. Если бы их тут не было, он бы уже давно покраснел от смущения. Но он не мог показать свои истинные чувства. Даже если это были просто Ханджи, которые определенно знали, что происходит между ним и Эрвином. Леви не сомневался, что Эрвин с радостью поделился с Ханджи всем калейдоскопом своих эмоций и чувств, но Леви не нравилось быть «публичной» парой. Он не привык, что его чувства и намерения были достаточно открыты для всеобщего обозрения. Потому что никому нельзя доверять полностью, особенно в таких вещах, как мысли и чувства. Когда Ханджи, наконец, захлопнули за ними дверь и оставили их вдвоем в холле их дома, Леви в ожидании повернулся к Эрвину. — Итак. Что мы будем делать? — Леви спросил. Он надеялся, что Эрвин не планировал поход в какое-то модное место. Наряд был последним, о чём он думал перед встречей с Эрвином. Не говоря уже о том, что у него попросту не было энергии и душевных сил, чтобы находиться на публике. Эрвин добродушно улыбнулся, провел Леви к своей квартире, широко распахнул дверь и жестом пригласил войти. — Пожалуйста, присаживайся и устраивайся поудобнее. Мне нужно проверить пару вещей, и ужин будет готов, — объяснил Эрвин и закрыл за собой дверь на кухню. Леви осмотрел комнату и отметил, как хорошо убрана она была. Также нельзя было проигнорировать предпринятые меры, чтобы создать более романтическую обстановку — свечи, скатерть и приятный аромат лаванды. Это было глупо, и в то же время мило. Леви тихонько улыбнулся про себя. Он не мог описать этого, но всё здесь было так похоже на Эрвина. Забавно, что в прошлом подобные романтические жесты раздражали Леви. Но сейчас, сейчас всё было по-другому. Потому что это был Эрвин, который очень старался… и это просто работало. Леви позволил себе удобно устроиться на диване, давая отдохнуть спине и ноющим мышцам. Когда он писал или убирал дом, он не замечал, как сильно сжималось и уставало его тело. Это озарение происходило лишь когда он расслаблялся. Одно было точно: Эрвин был абсолютно прав, когда настоял на передышке Леви. — Тебе определенно удобно, — прозвучал голос Эрвина. Понимая, что он позволил своим глазам закрыться, пока обдумывал разные вещи, Леви медленно открыл их, находя взглядом своего привлекательного мужчину. — Ммм, а еще мне открывается довольно красивый вид, — Леви лукаво ответил. — Помогает расслабиться. Эрвин рассмеялся, и Леви улыбнулся на это. Конечно, он был неловким в романтических отношениях, и ухаживание Леви было резким, прямым и глупым. Черт возьми, это определенно не было тонкое очарование, которое заставило Эрвина влюбиться в него.  — Что ж, я правда постарался выглядеть хорошо для тебя сегодня вечером, — Эрвин спокойно ответил. Боже, как ему удается так легко быть таким очаровательным? Леви мог бы почти возненавидеть его за это, если бы ему это так сильно не нравилось. — Замечательно, — ответил Леви. — Мы можем поесть на диване, если ты не против, — предложил Эрвин, — и если ты не хочешь вставать и садиться за стол. — Нет, мы будем есть за столом, — перебил Леви. Кушать в любом другом месте для него было слишком напряжённым и стрессовым занятием. — Этот вечер предполагался быть расслабляющим, — напомнил ему Эрвин, когда Леви поднялся со своего удобного нагретого местечка. — Ага, именно так, — Леви прошел к столу, и тогда Эрвин, казалось, понял, что тот имел ввиду. — Конечно же, — Эрвин улыбнулся, легко приспосабливаясь к изменениям и передвижениям Леви. Ужин был простым. Паста и свежий хлеб. Но это было прекрасно и приятно. Достаточно просто, достаточно вкусно и достаточно тепло, чтобы Леви почувствовал себя как дома. Разговор между ними складывался легкий и непринужденный. И даже молчание не было неловким. Они избегали любых тем, которые могли вызвать стресс, таких как работа и детские проблемы. Леви чувствовал, что забыл обо всём, что тяготило его на прошлой неделе. Но однозначно помнил всё, из-за чего так сильно любил Эрвина. После ужина Эрвин позволил Леви помочь ему вымыть всю посуду и убрать со стола без каких-либо протестов и возражений. Он уже приспособился к потребностям Леви. У Леви ещё будет возможность вернуться домой, в квартиру переполненную стрессом и тревогой. Убрав всё, Леви прошел обратно к дивану, предполагая, что сейчас они будут сидеть рядом и разговаривать до тех пор, пока Леви не сможет больше откладывать возвращение домой. — Куда ты идёшь? — голос Эрвина звучал хитро и интригующе. Леви остановился и указал пальцем на диван, вопросительно вскинув бровь на эту манящую интонацию. — Но мы ещё не закончили с программой расслабления, — Эрвин ответил с очаровательной ухмылкой на лице. Брови Леви взметнулись ещё выше, когда он последовал за Эрвином, который провел его в спальню. На пороге комнаты Леви ещё раз взглянул на него. — И что ты пытаешься предложить? — он саркастически поинтересовался. — Хах, это не то, о чём ты думаешь, — Эрвин ответил со смешком. — Я собирался предложить тебе массаж спины. Ты выглядишь напряженным. Леви даже растерялся. Хоть он и был открыт для более взрослых занятий… массаж казался столь же интимным. И любезным предложением. Да и было ли это таким сюрпризом после всего, что сделал Эрвин? — Хорошо, — он легко согласился. — Отлично, — Эрвин улыбнулся. Он провел Леви внутрь. Комната была чистой, с расставленными свечами, пламя которых сверкало и искрилось. — Ты такой романтик, не так ли? — Леви сухо отметил. Он не имел это ввиду как оскорбление. Такая манера поведения подходила Эрвину. Даже если эта тактика и не была необходима, чтобы завоевать Леви, она была оценена им по достоинству. — Я тебя покорил? — Эрвин ответил, высоко вздернув брови, дразнясь. Леви фыркнул. — О да. Я практически в обмороке, — он отрезал. — Знаешь, ты гораздо забавнее, чем думаешь, — искренне заметил Эрвин. — А теперь, пожалуйста, сними рубашку и ложись на живот. Инструкция была дана так быстро, что Леви не смог ответить на замечание о том, что он забавный, что определенно не являлось правдой. Вместо этого он сделал так, как попросил Эрвин — не стесняясь снял рубашку, аккуратно сложил её и положил на комод. Затем Леви сел на широкую кровать Эрвина, стараясь не позволить своим мыслям убежать дальше положенного. По жесту Эрвина он отпрянул в центр кровати и перевернулся на живот. Он ощущал себя крайне напряженным не только из-за постоянного сидения за компьютером и стресса, но и от того, что ожидал касания Эрвина. — Ничего, если я… оседлаю тебя? — спросил Эрвин, и Леви почувствовал как кровать прогнулась под его весом. — Ты правда спрашиваешь это, когда я лежу без рубашки у тебя в постели? — Леви ответил, развернув голову в сторону, чтобы взглянуть на Эрвина. — Держи голову прямо, если не хочешь свернуть себе шею, — проинструктировал Эрвин. — И я не хочу делать ничего, что может доставить тебе неудобства. Леви улыбнулся про себя, повернул голову обратно и заставил тело расслабиться. Затем он ощутил, как Эрвин приблизился к нему, перекидывая ногу. Он не чувствовал полного веса Эрвина на себе, но ощущал тепло, от прижатых к его бедрам ног. А затем он ощутил касание рук Эрвина на голой коже спины. Ладони Эрвина были большие и теплые. Как только Эрвин надавил на напряженные мышцы и начал делать успокаивающие круговые движения, Леви пришлось подавить желание громко застонать. Вместо этого он удовлетворенно мурлыкал. — Дай мне знать, если я слишком усердствую, — весело пробормотал Эрвин. Леви чувствовал себя настолько расслабленно, что в ответ смог лишь хмыкнуть. Он и правда не осознавал, насколько напряженным он был, пока Эрвин не распутал каждый узелок сжавшихся мышц. Стресс и напряжение медленно испарялись с каждым новым мягким движением рук. — Ты слишком хорош в этом, — пробормотал Леви, когда Эрвин спустился с плеч на лопатки. — Я делал это для Марии, когда… — начал Эрвин, но тут же осекся. — Прости. — Всё в порядке, — Леви тихо ответил. Он не чувствовал никакой угрозы или ревности от мысли о предыдущей жене Эрвина. Леви практически ничего не знал о Марии. Он знал лишь то, что Эрвину было неловко говорить о ней. И ему было жаль, что Эрвин, очевидно, всё ещё испытывал душевные терзания из-за её смерти. Руки Эрвина исчезли со спины. — Я знаю, что говорить о бывших на свидании это невежливо, — он ответил спокойным, но явно настороженным голосом. — Ну, а я ничего не знаю об этом, — Леви пожал плечами. — И Мария не просто бывшая. Он хотел добавить ещё что-то, чтобы Эрвин знал, что всё в порядке. Леви понимал, что Мария для Эрвина являлась гораздо важнее, чем он старался показать. Но Леви был ужасен в словах и не знал как правильно выразить эту мысль. Мария была сложным предметом обсуждения, и он не хотел ранить Эрвина своей прямотой. Но им в любом случае было необходимо обсудить этот вопрос. — Просто… Возвращайся к расслаблению, — Эрвин прервал тишину и вновь принялся делать успокаивающие круги по уставшим мышцам. Возможно, сегодня не был день обсуждений. Глаза Леви медленно закрылись, и он позволил себе погрузиться в спокойствие и тепло.

***

Леви просыпался постепенно, даже не осознавая, что задремал. Часы показывали, что это был недолгий сладкий сон, и судя по теплу, окружающему его, Эрвин тоже побаловал себя этим. Вздохнув, он с наслаждением потянулся. Ему определенно был нужен этот перерыв вместе с Эрвином. Тело ощущалось свободным, легким и бодрым. И теперь он был готов вернуться в свою квартиру, способный заняться детьми и писательством. Рядом с ним Эрвин тоже медленно пробуждался ото сна, издавая довольное урчание. Леви развернулся, чтоб видеть его лицо. Ему нравилось наблюдать за Эрвином с такого близкого расстояния. Он протянул руку и нежно провел пальцем по бровям мужчины. — Что ты делаешь? — мягко спросил Эрвин, открывая глаза и косясь на пальцы Леви. — Пытаюсь определить, настоящие ли эти брови, — серьезно ответил Леви. Эрвин закатил глаза и легонько шлепнул Леви по руке. Леви самодовольно ухмыльнулся про себя, но улыбка быстро сползла с его лица, когда он внимательнее присмотрелся к Эрвину. Его глаза были опухшими и покрасневшими от напряжения. Под глазами образовались темные круги, а в уголках собрались морщинки, но не от улыбки, а от тревоги. Это всё волновало Леви. Эрвин же не чувствовал себя под его давлением? Была ли вина Леви в таком состоянии Эрвина? Неужели его стресс слишком сильно повлиял на жизнь Эрвина? — Мне тоже был необходим этот перерыв, — сказал Эрвин. — Спасибо тебе за это. Леви кивнул: — Всё в порядке? — Просто рабочие моменты, — Эрвин пожал плечами. То, как он это сказал, обеспокоило Леви. Как будто это было неважно или не стоило того, чтобы поделиться этой информацией с ним. Но ведь Леви делился своими рабочими проблемами. Работа была большой частью их жизней. Внезапно Леви осознал, что даже не знает, чем конкретно занимается Эрвин, кроме того, что работает в правительстве. — Что случилось? — Леви настоял. Если Эрвина что-то беспокоило, то он хотел поддержать его. — Правда, это ничего такого, — Эрвин попытался отмахнуться, но настойчивый взгляд Леви не позволил ему этого. — Начальство хочет отправить меня обратно с офисной работы на поле. Брови Леви нахмурились ещё больше. — Что ты имеешь ввиду? — он строго спросил. — Чем ты вообще занимаешься, Эрвин? — Я работаю в министерстве национальной безопасности, — Эрвин признался, прикрывая глаза в смирении. — Министерство национальной безопасности, — Леви повторил как-то слишком обреченно. — Да. — Какого черта, Эрвин? — воскликнул Леви. — Это опасно? Эрвин прекрасно справлялся с тем, чтобы не смотреть в сторону Леви. — Пограничный патруль — да. Я работаю в отделе охраны границ и предотвращении терроризма. Когда Мария умерла, я попросил о переводе в штаб. Так, чтобы я мог быть рядом с Армином. Леви прошибло словно током. Он мало что знал о такой работе, но ему было достаточно и того, что в худшем из худших случаев Эрвин рисковал своей жизнью. Это не было той информацией, которую скрывают. — Как давно тебя беспокоит это? — он тихо спросил. — Несколько недель. И нервы Леви больше не выдержали. Стресс прошлых недель накатил с новой силой, а слова Эрвина добили его. Он резко сел. — Ты вообще собирался мне хоть когда-то рассказать об этом всём дерьме? — его голос звучал остро и обиженно. — Я… Конечно. Рано или поздно, — Эрвин торопливо ответил. — Но потом у тебя сдвинулись сроки, и я не хотел…  — Не хотел что? Не хотел, чтобы я поддержал тебя? Чтобы узнал самое главное о тебе? — перебил Леви. — Не хотел, чтобы я узнал, что твоя жизнь в итоге не такая идеальная, как кажется? — Нет! — защищаясь, ответил Эрвин. Он уже открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, но Леви вновь прервал его. — И что? Ты можешь помогать мне решать мои проблемы, а я даже не могу знать о твоих? — Леви сыпал вопросами и обвинениями как из автомата. — Ты вообще считаешь эти отношения равноправными или я просто какой-то проект помощи бедным и несчастным для тебя? Он знал, знал, что жизнь Эрвина была более налажена, более собрана. По сравнению с ним, Леви был в полном беспорядке. Но он и не думал, что их отношения могут быть настолько неравными. Он надеялся, что такого никогда не произойдёт, что они будут одинаково поддерживать друг друга и одинаково вкладываться в эти отношения, на деле получалось совсем наоборот. Эрвин ничего не говорил в свою защиту. Молчание означало либо подтверждение слов Леви, либо то, что Эрвин не мог быстро придумать нормальное объяснение. Но это объяснение уже не имело значения, потому что Леви был зол и ранен. Он резко подскочил с кровати, чтобы собрать свою одежду. — Леви, что ты делаешь? — спросил Эрвин с кровати. Его голос отдавал холодом. Он снова скрывал то, что чувствовал. Сколько раз он уже провернул такой свой трюк? — На что это похоже? Я ухожу, — отрезал Леви. Он слышал, как Эрвин поднялся со своего места. — И что, ты уходишь вместо того, чтобы поговорить как взрослые люди? — Эрвин переходил от защиты к нападению. — Мне кажется, ты мне всё равно не расскажешь слишком много, так какой смысл — парировал Леви, обходя его. Куртка и ботинки находились в коридоре. — Как будто легко открыться кому-то вроде тебя, — тихо сказал Эрвин удаляющейся спине Леви. Леви замер на полпути, но не обернулся, лишь кинул ледяной взгляд через плечо. — Что это должно означать? — он выдохнул, но уже предполагал ответ Эрвина — это то, что они все всегда говорили. То, как они видели Леви. — Трудно открыться кому-то такому холодному и замкнутому, — ответил Эрвин, звуча так раздражающе спокойно и логично. Леви больше не нужно было ничего слышать. Он сжал губы в тонкую линию и стиснул челюсти, ничего не ответив на этот выпад. Он выскочил из комнаты. Несколько мгновений спустя хлопнула входная дверь.