StarEffect. Чужой мир

      Если бы ей ещё вчера сказали, что она сможет лично увидеть уничтожение целой планеты, то Эшли либо посмеялась бы над тем кто мог сказать подобную глупость, либо не задумываясь объявила бы его сумасшедшим. Уничтожить планету? Даже сейчас это выражение казалось девушке настолько абсурдным, что она отказывалась принимать его, как факт. За последнюю неделю, которую сержант могла смело назвать самой безумной в своей жизни, ей довелось увидеть много мерзких, страшных, странных и противоречивых вещей.       Но то, что Эшли видела сейчас перед собой выходило за всевозможные рамки и границы и; как и то, что она увидела несколько минут назад. Расположенный в зале, куда её привёл Стуков, «иллюминатор» Левиафана послужил великолепной точкой обзора. Сержант видела всё — от начала и до конца. Сперва в глаза не бросалось ничего, кроме кажущегося бесконечным пояса астероидов и расположенного в самом его сердце сферического обломка планетарных размеров, на поверхности и в недрах которого она провела последние несколько часов. С такого расстояния, расположенная сейчас по правую сторону астероидного гиганта, база Фонда Мёбиуса казалась крошечным пятнышком. Но именно с неё и началось чудовищное светопреставление. Огромных размеров взрыв мгновенно поглотил скопление искусственных строений единой огненной вспышкой. Когда слепящее сияние и сотрясшая ближайшие астероиды ударная волна утихли, взгляду Эшли предстало необычное явление: на том месте, где буквально секунды назад были видны очертания базы, возник полыхающий алым светом шар. Выглядящий словно огромный гнойник на истерзанном теле, шар разрастался и менялся, то теряя, то вновь возвращая себе идеальную сферическую форму. Казалось будто пространство вокруг него превратилось в гигантских размеров воронку, которая либо беспощадно затягивала в себя всё, что окружало её, либо обдавало яркими вспышками красных молний.       Окончания всего этого кошмара Уильямс увидеть не смогла. Когда до слуха девушки донёсся обрывок приглушённого вакуумом взрыва, Левиафан захлопнул иллюминатор. Прокатившаяся по всему, что её окружало тряска и вой колоссального зерга говорили сами за себя, позволяя без труда догадаться о произошедшем.       Эшли моргнула. Теперь, когда окно в космос снова было распахнуто, она видела перед собой лишь перемешанные и беспорядочно разбросанные астероиды. Ни алой сферы, ни беспощадно разбрасываемых ею всполохов… ни центрального планетоида. Только пустое пространство и лишённая блеска звёзд темнота космоса.       Но самым ужасным во всём этом было не то, что сержант осознавала, что произошло, а ощущение холода, которое захлестнуло её, когда Левиафан содрогнулся от донёсшегося до него удара. Холод. Тот самый сковывающий до судорог ледяной озноб, который она так долго и старательно сдерживала, наверное, жалкие полчаса назад. Холод той чёрной бездны. Холод Пустоты.       Выступившая на лбу испарина скатила по лицу щекочущую каплю пота. Эшли подняла руку и осторожно поймала солёную каплю механическим пальцем скафандра у самых губ. Жгущее температурным жаром тело и плотно облепившая грудь, спину и живот армейская футболка, а так же заметно отяжелевшие, заправленные за воротник волосы позволяли ей лишь предположить интенсивность потоотделения. Вне всякого сомнения, без скафандра она сейчас выглядела бы так, словно только что покинула душ.       Справа раздалось хорошо знакомое хлюпанье.       — Терран Уильямс, Королева желает говорить с тобой.       Воспоминания наполнили разум сами собой, как бы Эшли не пыталась заглушить их. Слишком яркие, слишком естественные и чёткие — они преломляли любую другую мысль и вплетались на её место. Образы и голоса, передающие страх и ненависть.       «Королева». Услышанное слово отпечаталось поперёк всех нахлынувших на сознание картин. Нет, оно не соответствовало тем ощущениям — было упрощённой формой ужасов, которые передавались в криках, голосах и настойчиво липнущих на внутренний взгляд видений. «Королева Клинков». Да, вот оно подходило. Кажущееся простым (хоть и довольно броским) словосочетание разило ненавистью и усиливало царящий в голове сержанта круговорот чужих мыслей. Каждая из них была направлена на это имя. Имя Керриган.       Бурое, украшенное хищным оскалом зубов и полыхающим взглядом лицо на миг разорвало все образы. Уильямс не выдержала и слабо вскрикнула, невольно обхватив рукой голову, что повлекло за собой неосторожный удар средним и указательным пальцами прямиком в висок. Образы пропали.       — Терран Уильямс, ты слышала меня?       Грязно выругавшись и прогнав заведомо предугаданное отвращение, Эшли повернулась к расположенной справа стене, где покачивалось вытянутое змееподобное тело. Изша таращилась на неё суженными чёрными глазами с едва различимым зрачком. Тянущиеся откуда-то из-за её затылочно-спинной части щупальцевидные отростки с длинным острым когтем на каждом из них сплелись у выделенной хитиновыми панцирями грудной клетке.       — Слышала, — прошипела сержант. — Где она?       Тело Изшы качнулось в сторону, одно из её щупалец отступило от груди в указательном движении. Эшли повернулась к дальней стене зала, куда тварь показывала. Проведённое на Левиафане время помогло различить в кажущейся совершенно цельной перегородке сомкнутые створки замаскированной двери.       Словно по команде, заграждение зашевелилось и распахнулось вверх и вниз. В открывшемся проходе стояло три искажённые фигуры. Керриган вошла в зал первой, следом за ней двинулся Стуков. Последней сквозь появившееся в стене отверстие проползла не то паукообразная, не то жукообразная масса, от одного вида которой у Уильямс засосало под ложечкой. Загара. Вспомнив о первой встрече с отвратительной Матерью Стаи, сержант поймала себя на мысли, что была бы безумно рада больше никогда не видеть это мерзостное существо.       Жуткая триада выстроилась перед Эшли полукругом. Девушка бегло удостоила каждую фигуру взглядом, но не сдвинулась с места.       — Стуков рассказал мне о произошедшем, — заговорила Керриган, — Я хочу услышать и твою версию.       Уильямс на секунду скользнула глазами по стоящему в своей привычной позе Алексею. Нелюдь тоже смотрел на неё, поджав губы и слегка притопывая носком левого сапога.       — Мою версию, — утвердительно повторила Эшли, снова сосредоточив взгляд на предводительнице Роя. — Если я правильно поняла, ты и так следила за нами всё это время. — Сержант небрежно махнула рукой в сторону стоящей по другую сторону от Керриган Матери Стаи, — Через зергов.       Губы крылатой женщины на секунду изогнулись улыбкой.       — Это не Загара, Уильямс, — вставил Стуков.       Эшли сощурившись поглядела на паукообразное создание перед собой. Вопреки услышанному, она не смогла заметить в уродливом монстре никаких отличий от той твари, которую всеми силами старалась представить.       Скрюченное создание неожиданно склонило свою бесформенную голову и щёлкнуло двумя отрастающими от подбородка жвалами.       — Я не моя сестра-Загара, терран Уильямс, — достаточно понятно произнесла тварь, и Эшли сразу отметила, что голос у неё действительно отличается от того шипящего тона, который неразрывно сопровождал слова Загары, — Я Нактул. Мои дети сопровождали вас на земле врагов Роя.       Эшли судорожно заморгала. Стуков неоднократно упоминал имя, которым только что назвалась Мать Стаи.       Нактул тем временем повернула своё широкое туловище к Керриган и снова склонила голову — в этот раз намного ниже.       — Моя Королева, я исполнила твой приказ и следила за терраном Уильямс, — вновь зашипела она, — Женщина не проявляла признаков агрессии, лишь недоверие.       Керриган повелительно подняла когтистую руку, и Нактул тут же смолкла, в очередной раз поклонившись.       — Иди.       Эшли не отрывала взгляда от медленно уползающего обратно к открывшемуся в стене туннелю существа, пока створки не закрылись за ней и не скрыли из виду.       — У Нактул мозгов поменьше, чем у Загары, — подал голос Стуков, — Так что не обольщайся её излишней любезностью.       — Я заметила, — фыркнула сержант, снова переводя нескрываемо-недовольный взгляд на Керриган, — И зачем же, позволь спросить, ты просила её следить за мной?       Предводительница зергов вернула на губы улыбку и сделала шаг ей навстречу.       — Не только её, — она качнула головой на оставшегося позади Стукова. — Мне было интересно, как ты себя поведёшь, — её улыбка стала ещё шире, обнажив заострённые до клыков резцы, — И я многое узнала.       Керриган прошла мимо и остановилась у самой кромки иллюминатора, оставив Эшли бороться со сразившим её негодованием. Сержант повернула голову и краем глаза поглядела на Стукова. Осознание быстро переросло в злость, и девушка поняла, что искренне хочет врезать нелюдю за такой обман.       — Но меня больше интересует ваша находка, — вновь заговорила крылатая женщина, — Стуков?       — Я всё сказал, — отозвался мужчина, — Это были врата в Пустоту — никаких сомнений. Учёные Фонда Мёбиуса использовали технологию протоссов, чтобы изучать их.       — Эй!       Эшли не могла больше сдерживаться, хоть и понимала, что выглядит круглой дурой. Проглотив собравшийся у горла комок, девушка решительно шагнула навстречу Стукову и поглядела ему прямо в полыхающие глаза. Алексей ответил кажущимся совершенно безразличным взглядом, но растерянное и заметно напряжённое выражение лица выдавало его.       — Вот значит как? — зарычала девушка, — Решил устроить мне экзамен на преданность?       Стуков не ответил, и это разозлило её ещё больше. Подумать только, каков мерзавец! Она ничего от него не скрывала, даже рассказала о семье! И что получила в ответ? Кучку усердно сплетённой лжи прикрытой бессовестным шпионажем.       — Извинений ждёшь? — хрипнул Стуков, скривив лицо. — Доверие — хрупкая вещь, Уильямс.       — Согласна, — ответила сержант, чуть ли не скрипнув зубами от переполняющей её ярости.       — И не безграничная, — добавила Керриган.       С трудом подавив всё ещё распирающую её жажду испытать тяжесть механического кулака на искажённой физиономии Стукова, Эшли отошла назад и повернулась к повелительнице зергов.       — Надеюсь, ты понимаешь, что это взаимно?       — Несомненно, — кивнула крылатая женщина, и раздражающая улыбка наконец-то пропала с её губ, — И будет так, пока я не решу иначе.       Эшли нехотя вгляделась Керриган в глаза. Блестящие ярко-фиолетовыми огнями, которые, казалось, стремятся сорваться с бледных, лишённых ресниц век; со странной искажённой радужкой и хищным — почти кошачьим зрачком.       Краткая вспышка чужих воспоминаний опять разорвала сознание, на мгновение явив внутреннему зрению точно такое же лицо, но перекошенное дьявольской ухмылкой вперемешку с чем-то ещё более жутким. Наслаждением? Да, наслаждением чьими-то страданиями.       Видение отступило также быстро, как и появилось, но в этот раз Эшли сдержала позыв мозга ужаснуться увиденному и не позволила себе даже дрогнуть.       Стоящий всё это время в стороне Стуков наконец сдвинулся с места и медленно прошёл к иллюминатору. Остановившись в шаге от его границы, нелюдь быстрым оборотом головы слева — направо осмотрел простилающуюся за бортом Левиафана мешанину из крупных и мелких астероидов.       — Ты узнала достаточно? — спросил он, не оборачиваясь.       — Вполне, — отозвалась Керриган, — Хорошо, что цепочка не оборвалась здесь. Мы знаем, где продолжать поиски Амуна и его слуг.       Прозвучавшее имя заставило Эшли нервно передёрнуть плечами. В этот раз никаких иллюзий не понадобилось, чтобы девушка явственно представила огромную массу посреди сплошной черноты. Восемь суженных ярко-алых глаз, отрастающие от вытянутой морды щупальца…       — Куда мы отправляемся? — вопрос помог ей унять разыгравшееся воображение и сосредоточиться.       — Запись, которую мы нашли на трупе, — хрипнул Стуков в ответ, — Тот учёный говорил про Таланди́р. Должно быть, там расположена ещё одна база или исследовательский центр Мёбиуса.       Сказав это, Алексей убрал свою здоровую руку в карман кителя и извлёк на свет знакомую форму красного кристалла. Короткого взгляда на инородный предмет хватило, чтобы пробудить на спине Эшли волну мурашек. Вне всякого сомнения, тогда — в той холодной темноте — она видела и держала точно такой же.       Стуков, без тени опасения, протянул кристалл Керриган. Повелительница зергов приняла его и, зажав между самыми кончиками когтей левой руки, поднесла ближе к лицу.       — Пустота, — едва слышимо зашептала она, — Вот что затмевало мне взгляд.       — Возможно, — кивнул Алексей, — Тот факт, что учёные терранов смогли стабилизировать двери в Пустоту и даже извлечь из неё что-то уже заставляет насторожиться. Не сомневаюсь, на Таландире мы найдём больше информации.       — Они и так добились большего, — перебила его Керриган, продолжая рассматривать кристалл, — Я лично видела, как солдаты Мёбиуса призывают подкрепления при помощи пилонов.       Эшли коротко взглянула на Стукова. Лицо нелюдя исказило самое настоящее изумление.       — Пилоны? — переспросил мужчина. — Неужели талдаримы позволили им перенять технологии своего народа?       — Очевидно, позволили, — ответила Керриган, опуская рассматриваемый предмет, — Или они просто думают, что это так.       Когти предводительницы зергов плотнее сомкнулись на кристалле, оставив на переливающейся мутными тенями поверхности ясно различимые царапины. Короткая вспышка белёсого света заставила Эшли на секунду зажмуриться. Когда она открыла глаза, Керриган уже плотно сжимала кулак. Медленно разомкнув пальцы, крылатая женщина продемонстрировала на покрытой тонкими чешуйками ладони груду алой пыли и мелких осколков.       — Не стоит давать нашим врагам повод следить за нами, — прокомментировала она своё действие, ссыпая останки кристалла на бурую осклизлую поверхность под ногами.       — Соглашусь, пожалуй, — сипнул Стуков, — Значит, Таландир?       Керриган коротко кивнула и повернулась к стене, с которой за ними всё это время безмолвно наблюдала Изша. Змееподобное создание тут же оживилось и опустилось ниже, вновь собрав щупальцевидные отростки у груди.       — Тебе знакомо это название? — спросила Керриган.       — Да, Моя Королева, — пропела Изша, — До того, как ты воссоединила наш Рой, несколько Левиафанов Матери Стаи Рило́т находились неподалёку от той части сектора.       Она резко замолчала.       — Что? — повелительным тоном поторопила её Керриган.       — Есть одно несоответствие, — продолжила Изша, — Таландир уже давно не существует, как полноценная планета.       — Как это? — вклинился Стуков.       — Много лет назад — ещё до твоего рождения, Моя Королева, Таландир был избран протоссами для проведения эксперимента по совершенствованию и стабилизации планетарного климата. Из зашифрованной базы данных Доминиона, которую мы исследовали перед нападением на Корхал, мне стало известно, что их попытка обернулась катастрофой. Таландир оказался полностью разрушен, а искривившиеся орбиты и поля гравитации той системы сформировали на его месте семь астероидных лун, полностью лишённых органической жизни.       Эшли быстро обдумала всё услышанное и покосилась на Стукова и Керриган. Название «Таландир» ей ни о чём не говорило.       — Эта ваша «Рилот» не замечала там активности талдаримов или Мёбиуса? — спросила сержант.       Три пары искажённых глаз одновременно впились в неё.       — Проведите разведку, — добавила она.       — Верно, — кивнул Стуков, — Не стоит соваться, пока мы не знаем всего наверняка.       Керриган обменялась взглядами с Изшей и тоже кивнула.       — Как пожелаешь, Моя Королева. Я прикажу Матери Килиссе отправить одного Левиафана вперёд остального Роя.       Советница склонила голову, скользнула обратно к стене, поднялась выше и скрылась под потолком.

***

      Эшли в сотый раз оглядела кабину, стараясь хоть чем-то отвлечься от грызущего ожидания. Бесполезно. Да и какое утешение она могла найти в четырёх стенах незнакомого космолёта, которым даже управлять самостоятельно не могла; не говоря уже о том, что ей приходилось ютиться у боковой переборки, а не в кресле — корабль явно не был рассчитан так, чтобы его пилот носил боевой скафандр.       Она сползла по стенке на пол, уместилась поудобнее, закрыла глаза и постаралась расслабиться. Холод остывающего тела на секунду зазнобил каждую мышцу, но тут же отступил. В ноздри ударил запах пота. Уильямс поморщилась. Сколько времени она уже не была в душе?       Мысль зацепилась за мозг, словно крючок. Столько всего произошло с ней в последние дни, а ей уже начинало казаться, что прошла целая вечность. Несколько дней. Несколько жалких дней она провела в обществе каких-то ужасных инопланетных тварей, в число которых входили такие индивидуумы, как Керриган и Стуков. Эшли неожиданно для себя осознала, что почти не придала значения их словам при первой встрече. Точнее говоря — не хотела придавать им значения.       Сержант опустила взгляд и уткнулась в мерцающие у самого носа голограммы. Вся загруженная в систему скафандра информация была давно ею прочитана. Она узнала много интересного, но всё это «интересное» быстро разрушалось, превращаясь в непонимание и недоумение… а порой даже в страх. Читая всю эту ахинею (иначе и не скажешь), Эшли до последнего надеялась найти хоть что-то знакомое: название планет, данные разумных и неразумных формах жизни, перечни и правила эксплуатации военных разработок.       Но среди всего этого обширного архива не находилось ничего, что могло бы пролить свет на её вопросы. Уильямс не забывала задать их себе снова и снова. На первом месте был конечно же вопрос «как?» Как она попала на ту планету, которую Стуков называл «Эфос»? Как она выжила, если знала, что заложенная командой Нормандии бомба должна была вот-вот взорваться и отправить её душу прямиком к Всевышнему?       Не менее терзающим был и вопрос «почему?» Почему она не могла связаться с Альянсом или вооружёнными силами других народов, когда у неё ещё был инструментрон? Почему ни она, ни кто-либо ещё никогда не слышал о зергах и протоссах? А Доминион? Или, так называемые, «Умоджанский Протекторат» и «Келморийский синдикат»? Все эти названия звучали странно — будто являлись выдумкой.       В базе данных Эшли нашла и краткую историческую сводку. Вот уж что-что, а конкретно этот бред произвёл на неё впечатление. Девушка словно прочитала комикс или кратко-изложенную фантастическую книгу, которыми не увлекалась даже в детстве.       Но кое-что из этой истории напугало её сильнее всего остального. Даты. Исторические сводки, как и полагалось, изобиловали точными датированными пояснениями отдельных временных промежутков. И то, что Уильямс узнала оттуда поистине обескураживало. Она прекрасно помнила свои первые часы проведённые на Левиафане и первый полноценный разговор с Керриган и Стуковым. Алексей утверждал, что они живут в 2506 году. Но ведь это было просто невозможно! Так она посчитала сначала, да, но потом Стуков показал ей галактическую карту на крейсере Фонда Мёбиуса. Согласно той карте, Сектор Копрулу был ничем иным, как обильным куском Систем Термина и Траверса, а так же внушительным участком Вуали Персея — территории когда-то принадлежащей кварианцам, а ныне находящейся во власти гетов, — тех самых гетов, которые наводнили и опустошили Иден Прайм и погубили возглавляемый ею отряд 212, и которые служили преследуемому их командой Сарену Артериусу.       Прочитанная ею информация из базы данных, все учтённые утверждения Стукова и Керриган, лично видимые ею несоответствия и противоестественные вещи, вроде связи между зергами и псионных способностей. Всё это создавало безумную и спутанную картину, объяснения которой не нашлось бы, наверное, ни одного здравомыслящего существа. Почему обо всём этом никто не знал? Не могли же Альянс Систем, Турианская Иерархия, Республики азари, Саларианский Союз и прочие известные Эшли политические державы Галактики намеренно скрывать подобное. Ведь должен же были произойти какие-нибудь замеченные и преданные всеобщей огласке столкновения с зергами или протоссами. Или что — выходит, что такие как Керриган, Стуков, Зератул и их народы живут в своём собственном «отдельном мире», для которого существуют свои правила, своё время и своя история. Это же бред!       — Жалкое, доверчивое и наивное дитя. Забытая и оставленная всеми. Потерянная между миров.       Эшли в ужасе вскочила с места. Ударившись головой о низкий потолок кабины, но не обращая внимания на боль, девушка завертелась на месте, ища источник прозвучавшего голоса. Вокруг никого не было. Лишь стены-переборки, неактивные мониторы, панель управления и штурвал за пустым креслом пилота. Только она. Она одна.       Осознание пришло спонтанно и оттого стало ещё более страшным. Ещё несколько секунд назад сержант была уверена, что услышала тот самый рокочущий и вгрызающийся ей в подкорку голос из тьмы. Но теперь, когда мысли пришли в порядок, девушка поняла, что никакого голоса не было. Она сама сказала это. Сама, своим же собственным голосом — просто повторила то, что слышала.       А может быть она умерла? Может быть она до сих пор лежит за баррикадой, получив в грудь очередь из импульсного оружия гета-Прайма, и теперь её отключающееся сознание порождает всё это безумное и необъяснимое явление, которое она наивно воспринимает за реальность? Может быть бомба ещё даже не взорвалась, а Нормандия не улетела? Может ещё есть шанс открыть глаза и увидеть над собой дымящиеся обломки подорванной зенитки, кусочек синего неба Вермайра и свет местной звезды, заменяющей солнце?       Эшли осознала, что действительно стоит с опущенными веками. Глупая, абсурдная мысль подтолкнула к действию. Она открыла глаза. Напротив неё была только изогнутая металлическая стена кабины.       — Нет.       Она хотела закричать, но голос сорвался и опустился до жалкого всхлипа. Броня стала неестественно тяжёлой и потянула её вниз. Эшли попыталась схватиться за спинку кресла, но промахнулась и рухнула в угол между переборкой и дверью, отделяющей кабину от десантного отсека. Согнув колени ближе к груди, Уильямс обхватила саму себя за голени, уронила голову набок и отпустила хриплый вздох. Слёзы не заставили себя долго ждать. Эшли чувствовала каждую из них, скатывающуюся по вновь разгорячённым щекам до самого подбородка, а после пропадающую где-то внизу — под толстым воротником брони.       — Одна, — прошептала Эшли, едва заставляя дрожащие в истерике губы двигаться, — Забытая и оставленная всеми. Потерянная между миров.       «Забытая и оставленная всеми». Истинно и неоспоримо. Никто не вышел с ней на связь, поблизости нет никого кто её знает. Ни капитана, ни ворчливого и немногословного Рекса, ни вечно подозрительно поглядывающего на неё Гарруса, ни любознательной Тали. Ни лейтенанта Аленко, который частенько высказывался о том какая она вся из себя слишком серьёзная и по-солдатски настроенная. Да, конечно, — по-солдатски. Какой из неё солдат? Солдат должен уметь оценить ситуацию и понимать, что с ним происходит. А она понимает? Нет. Ни хрена она не понимает и ни хрена не может сделать.       «Потерянная между миров». Глупо, противоестественно, невозможно.       — Уильямс?       Зов показался глухим и еле слышным — тихим звуком на фоне пульсирующей в висках крови и вырывающихся из груди хрипов. Эшли повернула голову и посмотрела за дверь. В десантном отсеке стоял Стуков.       — Приехали, — Алексей сделал шаг вперёд и остановился, опёршись здоровой рукой о дверной косяк, — Что с тобой такое?       Отчаяние стремительно сменилось очередной вспышкой гнева. Эшли дёрнула головой, смахивая с ресниц последние выступившие слёзы, и, плотно стиснув зубы, уставилась на нелюдя. Чего он добивается? Чего он хочет от неё? Поиздеваться? Или окончательно запутать?       — Убирайся, — прошипела сержант.       Лицо Стукова как-то странно изменилось. Серьёзность и раздражение пропали, сменившись не то растерянностью, не то тревогой.       — Что за истерики, Уильямс? — мужчина приблизился ещё на шаг и теперь стоял практически касаясь её сапог своими. — Хватит сопли разводить. Ты же солдат в конце концов.       «Да как он смеет?!» Не зная откуда взялись силы, Эшли вскочила на ноги и направила правую руку размашистым ударом Стукову прямо в лицо. Она была готова к тому, чтобы снова ощутить ту странную вибрирующую энергию, которая остановит движение, лишит удар инерции, сделает её беспомощной.       Стуков пролетел сквозь дверной проём и рухнул на пол у основания опущенного трапа. Эшли судорожно старалась наполнить лёгкие воздухом, но была способна лишь на короткие отрывистые вдохи. Он же мог увернуться. Мог остановить её. Почему не сделал, как раньше? Девушка растерянно взглянула на всё ещё слегка трясущуюся от передающегося изнутри напряжения механическую руку. Она не заботилась о силе, уверенная в том, что ничего не добьётся. Но удар вышел невероятно сильным.       — Я вообще-то хотел извиниться, — Стуков поднялся на колени и провёл пальцами по левой скуле и бородатой щеке, на которые пришёлся удар.       «Извиниться?» Эшли почувствовала, как ярость тухнет и отступает, а на смену ей неожиданно приходит лёгкое чувство стыда.       — Мне не хотелось говорить при Керриган, — продолжил Алексей, окончательно поднимаясь на ноги и одёргивая китель, — как не хотелось и докладывать ей обо всём.       Нелюдь выпрямился и уставился на неё со всё тем же несвойственным ему выражением лица.       — Не думай, что я какой-нибудь бессердечный монстр, Эшли. Да, моя внешность говорит об обратном, — он сделал несколько медленных шагов и опять остановился у двери, — Но как бы я не выглядел, я остаюсь человеком. Как ты, Уильямс.       Эшли закрыла глаза, избавляясь от всё ещё настойчиво выступающих слёз, и постаралась выровнять дыхание.       — У нас не было возможности спокойно всё обсудить, — пробормотала сержант вполголоса.       — Она есть сейчас. Я отвечу на любые твои вопросы, а ты на мои. Идёт?       — Если Керриган не узнает.       — Не узнает. Обещаю.