a dangerous friend

      Лиса долго сомневалась, стоя перед дверью квартиры. Последний шанс, Манобан.       Последний шанс отступить сейчас, вернуться в отель и выпить это прекрасное вино прямо из бутылки. Ты можешь отправить Дженни сообщение и сказать, что ты заболела… не знаю, бешенством.       Но ее мозг был полон решимости довести дело до конца, и она обнаружила, что ее рука стучит в дверь. Через несколько секунд Дженни открыла ее и обняла, прежде чем она успела возразить. — Ты пришла! — Нет, я просто бегала по лестнице, — сказала она. — А теперь слезь с меня, ты платье мнешь.       Дженни отступила и посмотрела на нее с таким восхищением, что Лиса почувствовала себя шестилетней. — Ты прекрасно выглядишь. — Эээ, спасибо. И ты тоже. — Заходи.       Дженни практически затащила ее в квартиру, дав ей меньше времени на подготовку, чем ей хотелось бы, и она обнаружила, что стоит посреди комнаты, сжимая перед собой бутылку, как плюшевого мишку, пока Дженни представляла девушек друг другу. — Нана, это Лиса... — сказала она, размахивая руками, чтобы указать точное местонахождение Лисы, на случай, если ее было трудно заметить стоящей на ковре, — ...и Лиса, это Нана, — она просияла, как будто выполнила особенно ловкий магический трюк, и на мгновение Лисе показалось, что она собирается поклониться.       Лиса впервые внимательно посмотрела на Нану. Казалось, Нана не из тех, кто прихорашивается к ужину.       Черные армейские ботинки, черные колготки, обрезанные джинсы и футболка с принтом какой-то группы, которая, вероятно, старше, чем она сама. Пока все знакомо. Но ее лицо. Она начала понимать, откуда взялось пьяное замешательство Дженни.       Острый нос, пухлые губы, и хоть она явно выглядела старше Лисы, не было никаких сомнений в том, на что она похожа. А точнее на кого.       Она собиралась поговорить с Дженни. Серьезно поговорить. — Нана, — в качестве приветствия произнесла она.       В репертуар Лисы никогда не входило множество социальных навыков, и этот факт преследовал ее все чаще последний год. Парням было легко. Парни бы просто пожали друг другу руки в любой ситуации. Но даже это не сработало бы, не с такого расстояния, и она не хотела подходить ближе. Так что она просто стояла и ждала, пока Нана заполнит тишину.       Нана также не собиралась говорить что-либо. Она сидела на троне, который явно был ее креслом, скрестив ноги, приподняв бровь, глядя на тайку так, как будто в любой момент она могла щелкнуть пальцами и вызвать прихвостня, чтобы тот утащил ее работать в соляных шахтах.       Наконец она почти незаметно наклонила горлышко своей бутылки пива в сторону Лисы. — Эй, — протянула она.       Похоже, это было все, поэтому Лиса стала думать, что еще сказать. — Рада встрече. — Ага.       Она не была уверена, отвечает ли Нана взаимностью или просто соглашается с ней, и молчание продолжалось, пока Дженни не вышла из ситуации с каким-то отчаянным энтузиазмом. — Итак, — сказала она, — кто хочет выпить?       Лиса вырвалась из транса и вспомнила про бутылку в руке. — Вот, — протянула она, и была рада для разнообразия сосредоточиться на корейской девушке. — Оу, — Дженни взяла бутылку. — Спасибо, — она пошла в сторону кухни в поисках бокалов. — Будь осторожна, детка.       Лиса вздрогнула от звука голоса Наны. Это казалось немного странным, учитывая, что даже Дженни вряд ли бы смогла нанести себе какие-либо повреждения, открывая бутылку вина. Однако потом стало ясно, в чем заключалась забота Наны. — Сама знаешь, что с тобой делает алкоголь.       Лиса почувствовала, будто ее упрекнули, но знала, что ничего не может с этим поделать. Дженни металась по кухне, и она не могла просто стоять здесь как идиотка. Подождите, как там сказала Дженни? Еще немного искренности и ты вполне сойдешь за человека.       Так что это был актерский челлендж. Ты не Лалиса Манобан, ты... твоя мама. Вот и все. Мама Лисы излучала прохладную вежливость, которая потрясала даже взрослых мужчин, этим видом вежливости, как казалось Лисе, может обладать королевская семья, без особых усилий показывающая свое превосходство – им не нужно быть вежливыми, они просто соизволят быть вежливыми, чтобы показать крестьянам, как это делается.       Она перевоплотилась. — Итак, Нана, — любезно сказала она, — чем ты занимаешься?       Нана выглядела слегка озадаченной таким резким обращением и на мгновение запнулась. — Занимаюсь? — Я имею в виду, — продолжила Лиса, как будто помогая отсталому ребенку с трудным вопросом, — ты на том же курсе, что и Нини? Ты студентка? — Я-       Нана была спасена повторным появлением Дженни. — О, нет, — сказала она, протягивая Лисе бокал и указывая ей рукой в сторону дивана. — Нана не в колледже. Нана работает.       Она подала пиво объекту своей привязанности. — На самом деле она только что начала новую работу, не так ли? — японка кивнула и похлопала по ручке своего стула, побуждая Дженни сесть. — Нана, — довольно гордо объявила Дженни, — работает на звукозаписывающую компанию.       Лиса почувствовала легкую боль в животе, и не только из-за руки, которую Нана теперь защитно обвила вокруг Дженни. Она показывает. Она показывает свою девушку. Мне. Утешение, которое создавало небольшое чувство естественной связи Лисы с Дженни, исчезло из-за этого крошечного воображаемого предательства. Но Лиса не собиралась показывать это. — Правда? — спросила она. — Звукозаписывающая компания. Вау.       Нана ничего не сказала, но снова кивнула, царственно принимая свой высокий статус. Лиса иронично оглядела обшарпанную квартиру. — Так... чем именно ты занимаешься? — Хм? — В компании, — уточнила тайка. — Продюсер? Артист? Что? — A&R.*       Это все объяснило. Это была не самая прибыльная должность в компании и, вероятно, работа на фрилансе. — Точно, — сказала Лиса. — Искатель талантов. — Помощница искателя талантов, — весело поправила Дженни, к явному раздражению Наны. — Но ты же учишься, не так ли, детка?       Лиса была удивлена, что затылок Дженни не загорелся от испепеляющего взгляда Наны. — И она действительно очень много работает, — продолжила Дженни, не обращая внимания на опасность. — Она работает сутками, смотрит новые группы и делает еще что-то. Иногда я почти не вижу ее. — Звучит круто, — сказала Лиса, подавляя ухмылку от дискомфорта Наны. — Так почему бы тебе не пойти работать с ней? Может, ты могла бы… — Нет.       Резкость Наны заставила Лису остановиться, и она увидела, как в глазах Дженни гаснет свет. — Она не хочет этого, — тихо сказала Дженни и уставилась на свои ногти.       Лиса мысленно отметила, что, если она когда-нибудь окажется в отношениях с брюнеткой, она заставит ее работать с ней каждый день, нравится ей это или нет. Нана почувствовала, что нужно какое-то объяснение. — Ты знаешь, почему так, детка, — успокаивающе сказала она, крепче обнимая Дженни. — Некоторые из этих клубов – довольно мерзкие места. Я не смогу заботиться о тебе, когда буду занята.       Дженни оглянулась на нее и кивнула, натянуто улыбнувшись. — Наверное. — В любом случае, моя Дженни не очень-то и увлечена всем этим, — Нана переключила свое внимание на Лису. — Она не любит музыку.       Лиса чуть не подавилась своим напитком. — Чего? — выпалила она. — Только ненастоящую музыку, — снисходительно сказала Нана. — Только это к-поп-дерьмо, с названиями как в книжках для недоразвитых. Я слышу, как она визжит их в душе каждую ночь. Я терпеть не могу эту хуйню, — она ухмыльнулась. — Это всегда так глупо, как и их звучание, поэтому я иду к ней и немного прерываю ее, если ты понимаешь, о чем я.       Выражение наглой ухмылки и грязного взгляда на ее лице заставило желудок Лисы сжаться до желания пригласить Нану на бой, дабы лишить ее свободы насиловать свою девушку в любое время, которое она выберет.       Она взглянула на Дженни, лицо которой за считанные секунды превратилось из бледного уныния в алое смущение. — Эм... — Думаю, ужин готов, — быстро прервала Дженни, вставая и направляясь на кухню. Мысль о том, чтобы остаться с Наной наедине без пролитой крови, была для Лисы невыносимой. — Тебе нужна помощь?       Дженни кивнула, не оборачиваясь, и Лиса поднялась, чтобы следовать за ней. — У тебя все нормально?       Дженни грохотала тарелками с яростью, которая заставила коротковолосую брюнетку задуматься, не найдет ли она осколки в своей еде. — Я в порядке.       Лиса действительно не знала, что сказать. Она протянула руку и неловко похлопала Дженни по спине, удивляясь тому, насколько худой она была под рубашкой. — Смотри… — Я знала, что она это сделает, — пробормотала Дженни, хлопнув тарелкой и тяжело опираясь на стойку. — Я просто знала это. — Нини... — Почему у меня не может быть друзей? — Дженни сердито продолжила. — Что со мной не так? Почему я не могу иметь хорошие отношения, совместные обеды и… — она в отчаянии сжала кулаки. — Ты... хочешь, чтобы я ей что-то сказала? — Что? — гнев Дженни внезапно рассеялся при ужасной мысли, что она может прятать труп к концу ужина. — Нет! Боже, нет, — сказала она, — пожалуйста. Все будет хорошо. — Будет ли? — Да, послушай, она действительно не так уж плоха, — заверила Дженни. — Она просто немного... — Хуила? — Лиса! — Ну а что ты хочешь, чтобы я сказала? — Она просто немного застенчива, вот и все. Иногда она говорит что-то, не задумываясь. — Немного застенчива? — Лиса недоверчиво фыркнула. — Господи. Мне не хотелось бы видеть ее, когда она ведет себя раскрепощенно. — У нас не так много гостей. Я думаю, она пытается произвести впечатление. — Это я пытаюсь произвести впечатление, — ответила Лиса. — Учитывая, что я даже решила надеть платье вместо того, чтобы вести себя как... — Я знаю, — перебила ее Дженни. — И я впечатлена. Честно. Я имею в виду, посмотри на себя. Ты прекрасна, ты принесла вино, и ты никого не убила. Пока что, — сказала она. — Это замечательно. — Ага, ну… — покраснела Лиса, когда кореянка хвалила ее. — Я бы на твоем месте не стала рассчитывать на последнее. — Смотри, — вздохнула Дженни, взяв ее за руки. — Серьезно. Пожалуйста, не думай, что она всегда такая, хорошо? Это не так. Она не так уж плоха, если ты ее узнаешь. Дай ей шанс. Ради меня.       Лиса закатила глаза. — Хорошо, хорошо. Я попробую. — Спасибо. Все мы немного напряжены, — сказала Дженни, — так что давайте просто выпьем, расслабимся и сконцентрируемся на этой... — она схватила прихватку для духовки, — ...великолепной лазанье, — она с рывком распахнула дверцу духовки и откинулась назад, умело уклоняясь от вздымающегося небольшого грибовидного облака. — Думаю, готово.

***

      Ужин начался немного лучше. Когда Дженни села, Лиса увидела, как Нана потянулась и сжала ее руку, что, как она решила, было своего рода извинением, и Дженни, казалось, просветлела.       Японская девушка какое-то время говорила о музыке, а затем перешла к серии анекдотов, которые, по мнению Лисы, выставляли Дженни идиоткой, но широко улыбающаяся девушка, похоже, не возражала против этого, смеясь с искренним восторгом. У Наны было сухое, едкое чувство юмора, которое Лиса могла бы оценить, если бы не была сосредоточена на ее недостатках.       Это твоя вина, — предательски сказал ее мозг.       Это ты научила ее считать насмешку проявлением привязанности. А сейчас, когда этим занимается кто-то другой, тебе это не нравится.       Она стиснула зубы. — Это хорошо, — громко сказала она, набив рот лазаньей, заставив Нану замолчать. — Что? — Еда, — Лиса указала вилкой на тарелку, отчаянно пытаясь проглотить что-то похожее на целую луковицу. — Это очень хорошо. — Правда? — Дженни казалась довольной. — Да. Очень... ну, знаешь, по-лазаньски. Очень итальянская. — Я приготовила соус сама, — гордо сказала Дженни. — С ингредиентами. И книгой рецептов. — Молодец, — Лиса откусила что-то необъяснимо твердое, но вроде жевательное. — Ты должна дать мне рецепт, — сказала она, морщась. — Хорошо. Тебе нужно взять… — Я не думаю, что ей нужно это прямо сейчас, детка, — прервала ее Нана. — Итак, Лалиса, эээ... или Лиса, — сказала она. — Чем ты занимаешься?       Лиса удивленно подняла глаза. — Что? — Чем ты занимаешься? — А, я студентка. — Верно, — ответила Нана, как будто это многое объясняло. — Лиса писательница, — вмешалась Дженни, и Лиса почувствовала легкий укол удовольствия от того, что девушка была готова похвастаться и ею. — Правда что ли? — сказала Нана, явно равнодушно.       Лиса пожала плечами. — Я пробую. — Так что ты пишешь? Книги? — В основном, пьесы. — Пьесы, да? — Нана фыркнула. — Да, я думаю, это полегче. — Полегче? — Не так много слов.       Лиса остановилась, ее вилка зависла над тарелкой. — Ага, — сказала она с хрупкой улыбкой, — проблема ведь всегда в словах, — она ткнула вилкой во что-то мягкое. — Моя подруга сейчас над чем-то работает, — сказала Дженни, распознавая явные признаки угрожающей адской опасности. — Серьезно? — Кхм. — Это что-то о клоунах? — спросила Нана. — Моя девушка рассказала мне о клоунах. Когда ты пыталась испортить ей выпускной бал.       Лиcа на мгновение посмотрела на Дженни. — Нет, — сказала она, — это больше истории из реальной жизни. Из наблюдений. — Наблюдений? — Я наблюдаю за людьми. Пытаюсь черпать вдохновение из их жизни. — Я надеюсь, ты не собираешься засунуть меня туда. — Не волнуйся, — ответила Лиса, — ты в безопасности.       Она сделала глоток. — Не все мои пьесы о клоунах, — пробормотала она в стакан и улыбнулась, услышав, как Дженни подавилась. — Что? — Я сказала, что пьеса уже закончена, — тайка поставила стакан на стол. — Мне просто нужно найти место, где ее смогут принять. — А, точно. — И вся эта история с выпускным балом была просто недоразумением, на самом деле. Видишь ли, я была- — Оставь это, — сказала Нана со слабой хищной улыбкой. — Джен уже рассказала мне все о тебе. — Нана! — Ну ты правда рассказала.       Лиса отложила вилку и посмотрела на Дженни, глаза которой теперь были прикованы к тарелке, а щеки покраснели во второй раз. — Это... — спокойно сказала Лиса. — Нет, не так. Надеюсь, ничего плохого?       Дженни тихонько пискнула, похоже, из ее ушей вырывался пар. Лиса оглянулась на Нану, которая улыбалась от уха до уха. — Все о тебе, — повторила она. — И я должна сказать, ты не та, что я ожидала. — Правда? — осторожно спросила Лиса. — Правда. — А какая? — Ну, по рассказам Джен, — начала Нана, — я думала, что ты какой-то огромный огнедышащий монстр, с горсткой дохлых крыс и парой гигантских секачей в руках, готовый отрезать нам головы и нассать в шею.       Где-то справа Дженни очень медленно таяла от неловкости. Лиса дважды моргнула. — Вот как. — Но оказывается, ты не такая уж и страшная, да, детка? — это было для Дженни, но взгляд Наны не отрывался от Лисы. — Совершенно обычная. Я имею в виду, я не говорю, что разочарована или что-то в этом роде, но было бы неплохо увидеть, из-за чего была вся эта возня. Но я кое-что поняла, — она довольно драматично вздохнула. — Я думаю, что некоторые вещи просто не соответствуют шумихе вокруг них.       Лиса робко посмотрела на свою тарелку. — Возможно, — тихо сказала она.       Нана откинулась назад, уверенная в своем триумфе. — Так что насчет меня? — она продолжила. — Тебя? — Я та, что ты ожидала? — Честно? — спросила Лиса. — Ага.       Лиса подождала несколько секунд, склонив голову. Затем она медленно подняла глаза, чтобы встретиться с Наной взглядом, и задержала его. Медленная улыбка расплылась по ее лицу. — Я не знаю, — ответила она, наслаждаясь моментом. — Дженни почти не упоминала о тебе, вроде как… вообще.       Улыбка Наны замерла, а улыбка Лисы стала шире. Это была проверка. Теперь пришло время для опасного друга, сучка. — Кроме того, — начала она, — я заметила, что ты выглядишь как дешевая версия ме…       Нога Дженни столкнулась с ее голенью, и это выглядело так, будто она отчаянно пыталась безмолвно передать слово «заткнись» бровями. — Я выгляжу как? — опасно уточнила Нана.       Лису от необходимости отвечать избавила вибрация телефона другой женщины. Нана бросила на нее последний взгляд и подняла его. — Да? — она рявкнула. — Ой, привет, — ее тон изменился, когда она прислушалась. — Хорошо. Хорошо. Я буду там.       Она сунула телефон обратно в карман. — Мне нужно идти, — сказала она, делая последний глоток пива. — Работа.       Дженни была в ужасе. — Нана! — Что? — Ты обещала! — Что-то произошло. — Но что насчет ужина? — Я перекушу чем-нибудь по дороге, — она взяла куртку с места на кресле. — Не жди.       Она направилась к двери. — И, черт возьми, убери здесь все, когда закончишь. Пока.       И с этим она ушла. Дженни смотрела ей вслед с немым недоверием, и Лиса решила извиниться, в то время как кореянка выглядела отвлеченной. — Послушай, — сказала она, — мне очень жаль, если я...       Дженни резко повернулась, чтобы посмотреть на нее, ее глаза сузились. Лиса беспомощно пожала плечами. — Я не хотела.       Дженни ничего не ответила, встала и зашагала к спальне, оставив Лису разлагаться в кресле, пытаясь набраться сил, чтобы собрать свои вещи и уйти. Она все еще продолжала сидеть, когда Дженни вернулась, сердито сев на стул напротив и бросив на стол небольшую сумку. Воцарилась тишина. — Ты злишься на меня? — наконец спросила Лиса. — Нет. Я злюсь на нее. — Верно. — И на тебя. — Что? Я думала, ты... — Но в основном на себя, потому что я наивно поверила, что вы двое можете поладить.       Лиса пожала плечами. — Мне жаль. — Угу, — Дженни потянулась к сумке и расстегнула ее. Лиса заглянула внутрь. — Эээ, Нини... — Что? — Это то, что я думаю? — Да, — брюнетка вытащила содержимое и принялась за работу с мрачной решимостью неизлечимо неквалифицированного человека. — И ты собираешься это курить?       Дженни на мгновение остановила то, что делала. — Нет, Лиса, — сказала она с необоснованной степенью сарказма, по мнению Лисы. — Я собираюсь сделать из этого веревку и повеситься на ней. Конечно, я собираюсь это выкурить.       Она вернулась к своей работе, сосредоточенно сморщившись, скатывая листы бумаги, рассыпая все, как конфетти. Лиса некоторое время наблюдала за ней. — Это хорошая идея? — Я думаю да. — Но разве это не Наны? Я имею в виду, если телевидение и фильмы научили меня чему-нибудь, так это тому, что нельзя залезать в тайники твоего соседа, подруга. — Ну, подруга, — сказала Дженни, — Нана может сразу пойти нахуй. Я тоже здесь живу, и я заплатила за это дерьмо, — она остановилась. — Вообще-то, грубо говоря, мой отец заплатил за это дерьмо. Поэтому оно, блять, мое больше, чем кого-либо другого. — Теперь, — продолжила она, поднимая ужасный клубок промокших бумаг, одна из которых прилипла к ее носу, — ты собираешься сидеть здесь и умничать или ты наконец-то, блять, поможешь мне? — Еб твою мать, женщина, остынь немного.