* * *
Ранним утром четверга ещё до начала занятий Гарри отправился в библиотеку, очень удивив этим Гермиону. Он решил поискать если не опровержение, то хотя бы подтверждение информации о приключениях отца. Мадам Пинс, только что открывшая библиотеку, выглядела очень сонной. Она была удивлена увидеть даже одного студента в библиотеке до начала занятий. Такой упорностью и тягой к знаниям отличались иногда лишь рейвенкловцы. — Мадам Пинс, доброе утро. Вы могли бы мне помочь? — библиотекарь обернулась на голос студента Гриффиндора. — Я вас слушаю. — Мне необходимо найти какие-нибудь книги или записи о взысканиях студентов в годы учёбы моих родителей, — с надеждой в голосе обратился Поттер. — Боюсь, что такие книги хранятся не в библиотеке, а у руководства школы, и я не смогу помочь вам, мистер Поттер. Но вы можете обратиться с этой просьбой к мистеру Филчу. Думаю, у него хранится множество записей о приключениях вашего отца, — сухо произнесла библиотекарь. — Хорошо, спасибо. Гарри чувствовал себя крайне расстроенным. Настроение опустилось практически до нуля. Возможно, стоило бросить эти поиски и оставить всё на своих местах? Не вмешиваться в прошлое родителей? Гарри уже сомневался, что он сможет найти что-то действительно важное. Да и Филч был последним человеком, к кому он бы решил обратиться со своим вопросом. Гарри уныло отправился на занятия. До обеда сегодня по расписанию стояли уход за магическими существами и травология. А вот послеобеденную пару по истории магии Гарри решил пропустить и всё-таки отправиться к Филчу. Желание найти ответы пересилило его неприязнь к завхозу. До отработки оставалось 6 часов.* * *
Постучав в кабинет Филча, Гарри услышал скрипучий голос завхоза: “Войдите”. Он открыл дверь и прошёл внутрь маленького кабинета-каморки. — А, Поттер, чего тебе? — Мистер Филч, извините за беспокойство, не могли бы вы мне дать книгу записей о правонарушениях в Хогвартсе за 1971-1978 годы? — так вежливо Гарри, наверное, ещё ни разу не обращался к завхозу. — Зачем тебе это? — В то время учился мой отец и я бы хотел чуть больше о нём узнать, чтобы не повторять его ошибок, — на ходу выкрутился Гарри. — Знаю я вас. Наверное, желаешь повторить безобразия этих мерзких мародёров. — Я ничего плохого не имел в виду. Извините, что побеспокоил, — Гарри понял, что книгу ему никак не получить и отправился на выход из каморки завхоза. — Иди сюда, Поттер. — Филч указал Гарри на стул, стоящий напротив его стола. — Часть архивных карточек сейчас находятся у профессора Снейпа. Но у меня есть книга, куда автоматически попадают записи о всех взысканиях и снятых баллах. Когда, говоришь, учился твой отец? Гарри в надежде поднял глаза на Филча. Сердце его начало биться в несколько раз быстрее. Он подошёл ближе к столу завхоза. — 1971-1978 годы. — Так-так, значит 1971, — Филч достал 2 увесистых книги. — Здесь ты найдёшь всё, что тебе нужно. Только учти, что я не дам выносить их за пределы этого кабинета. Гарри нахмурился. Он не был рад провести половину дня в этой каморке с Филчем, но других вариантов не было. Ему оставалось только согласиться и кивнуть в ответ. Гарри разместился в углу кабинета за маленьким столом, который был уже и так наполовину завален бумагами. — Не понимаю, Поттер, зачем это тебе. Ты первый, кто за многие годы пришел ко мне за этой книгой. Даже директор про неё не спрашивает, хотя уж он то должен проверять правомерность назначения всех этих взысканий, — ворчал завхоз. Он был только рад, что Дамблдор не заглядывал в эту книгу, а то бы отменил как минимум половину отработок. А значит, прибавил бы ему в два раза больше ненужной работы. Профессора раздавали отработки по любому поводу и чаще всего отправляли провинившихся к завхозу. Для Филча наказанные студенты всегда были “свободными руками” для выполнения самой неприятной работы. То помоют полы, когда квиддичная команда пройдёт по замку после тренировки в грязную погоду и оставит кучу следов, то протрут кубки в зале наград, то уберутся в больничном крыле. Взыскания записывались в книгу автоматически. Они были связаны с клятвами профессоров, которые все давали при устройстве на работу. В свободное время Филч иногда садился за чтение списка взысканий за прошедшую неделю и это доставляло ему особое удовольствие. — Так, Поттер, сиди здесь. Я схожу проверить одно место и скоро вернусь. — Филчу было некомфортно находиться рядом с молчащим Поттером в одном кабинете, и он поспешно вышел на поиски миссис Норрис, своего верного компаньона в этой школе. Гарри листал и листал ветхие страницы книг. Филч то приходил, то уходил. Гарри это совершенно не отвлекало. Он уже нашёл слишком много информации, которую не ожидал увидеть и даже не хотел бы знать. Из прочитанного Гарри выяснил, что Лили была послушной студенткой и на взыскания попадала редко, хоть с неё периодически и снимали баллы за разговоры на занятиях или колдовство в коридорах. Лишь на старших курсах она пару раз попадалась на прогулках после отбоя. В целом мама Гарри оказалась примерной и образцовой студенткой. Джеймс же творил такое, что читать Гарри было местами стыдно и неловко. На первом курсе он ещё до прибытия в школу начал попадать в переделки. В сентябре и октябре, если верить книге, они оставались на отработках вдвоём с Сириусом, а после Хэллоуина к ним присоединились ещё и Люпин с Петтигрю. Мародёры ежедневно получали взыскания за ночные прогулки по школе и нахождение в неположенных местах. Драки и ссоры с их участием происходили практически ежедневно. На втором курсе к дракам добавилось применение заклинаний в коридорах. Видимо, к этому времени они овладели достаточным количеством заклятий, чтобы нападать на слизеринцев в коридорах. На третьем курсе список нахождения в неположенных местах пополнили Запретный лес, а также деревня Хогсмид в учебное время. Прибавилось к списку ещё и невыполнение домашних заданий. На четвёртом курсе Джеймс регулярно попадал на отработки за использование ненормативной лексики по отношению к своим однокурсникам, за злые и местами опасные розыгрыши тех студентов, которые были не согласны с его точкой зрения о межфакультетской вражде. Количество баллов, которое потерял Гриффиндор только за первые четыре года обучения отца, было колоссальным. Гарри сравнивал число своих отработок за все предыдущие годы учёбы и число отработок отца и понимал, что он проигрывал не в два, и даже не в три раза. На пятом курсе обучения Джеймса в Хогвартсе начался новый том книги, и количество знакомых имён там было настолько огромным, что Гарри уже не приходилось пролистывать страницы с взысканиями других студентов. Там были и драки, и неправомерное использовании магии, и использование проклятий на одногруппниках, и невыполнение домашних заданий, и травля студентов других факультетов. Но самым ужасным в этом списке, по мнению Гарри, было умышленное причинение вреда жизни и здоровью студента пятого курса факультета Слизерин. Этим студентом был Северус Снейп. Гарри был ошарашен. Он не мог поверить, что отец вёл себя так в его возрасте. Гарри продолжил читать. Он уже перестал следить за временем. Сейчас значение имела лишь информация, которую он так долго искал. На шестом курсе Джеймс перестал подчиняться приказам отдельных преподавателей и отказывался носить школьную форму. А на седьмом курсе список наказаний вдруг резко уменьшился. Гарри приходилось даже выискивать имя Джеймса в огромном списке взысканий. В книге были записи лишь о дуэлях со слизеринцами и ночных прогулках по территории школы. Гарри не мог понять, почему это произошло. Не стал же Джеймс усиленно готовиться к экзаменам? Это был довольно интересный вопрос, ответ на который пока являлся большой тайной. Гарри закончил читать без десяти минут шесть. Времени на ужин совсем не оставалось. Он поблагодарил Филча, уверил его, что не будет самостоятельно воплощать ни один из прочитанных розыгрышей и отправился в кабинет декана Слизерина. Гарри чувствовал, что внутри него кипела смесь разных эмоций, которые он пока не мог различить из-за обилия впечатлений. Но преобладали отнюдь не позитивные. Он представлял отца совсем в другом свете. А по факту Джеймс по отношению к слизеринцам вёл себя в десять раз хуже, чем Малфой по отношению к самому Гарри. Чего стоит только групповое нападение в коридоре на одного Снейпа. Имя профессора зельеварения мелькало в списке взысканий сразу после имён Джеймса или Сириуса. Гарри и не думал, что они учились в одно время. И только сейчас он начал понимать, почему Снейп так часто называл его отца наглым, заносчивым и высокомерным. Гарри стало неприятно от того, что профессор сравнивает его поступки с поступками Джеймса. "Наверное, он считает меня таким же злым и жестоким по отношению к другим. Но ведь это совсем не так", — крутилось в голове мальчика. Раньше Гарри очень хотел быть похожим на отца, перенять его лучшие черты. А регулярное получение обвинений за то, что было ему не присуще, он считал обидным и несправедливым. В голове Гарри начал формироваться план ближайших действий. Во-первых, нужно было поговорить с Сириусом, хотя бы написать ему письмо и отправить с Хедвиг. Гарри хотел услышать точку зрения крёстного по этой ситуации. Во-вторых, при возможности объяснить Снейпу, что тот был не прав в отношении него, Гарри. И если первое мальчик мог выполнить в любой момент и при огромном желании, то до второго оставалось всего пять минут, а решимости не было от слова “совсем”.* * *
Отработка тянулась невыносимо долго. Наказания, написанные на карточках, больше не были для Гарри новой или интересной информацией. Они, наоборот, лишь усугубляли ситуацию, погружая гриффиндорца в печальные размышления о прошлом отца. Гарри долго пытался начать разговор со Снейпом, но каждый раз его что-то останавливало. То зельевар выходил из кабинета, то работал в лаборатории, то что-то записывал в блокноте, и Гарри не решался его прерывать. — На сегодня достаточно, мистер Поттер. Надеюсь, эта отработка была для вас на редкость увлекательной. — Не совсем так, сэр, — нерешительно начал Гарри. — Так вышло, что после прошлой отработки я решил узнать больше о моих родителях, и, оказалось, что они были совсем не такими, какими я их представлял. Я... м-м, я разочаровался в своих представлениях. — Гарри не мог остановить поток речи, так как он бы не решился произнести это снова. — Я прочитал записи обо всех взысканиях за годы учёбы моих родителей. — Снейп вдруг оторвался от свитков пергамента и поднял взгляд на Гарри впервые с начала его речи. — И узнал много того, что я не хотел бы знать. И мне очень жаль, что вы лично знаете о том, что делал мой отец. Я бы хотел попросить вас больше не сравнивать меня с ним. Я другой человек, профессор, и меня пугает та жестокость, которая была в действиях моего отца. Наши поступки различаются, сэр. Я никогда не думал даже делать то, что творили они. В общем, я хотел сказать, что вы ошибались насчёт меня, сэр. Извините, если я повторяюсь и если что-то сказал не так. До свидания. Гарри торопливо отправился к двери, лишь бы больше не задерживаться в этом кабинете и не видеть реакцию Снейпа на его слова. Он предполагал, что сейчас Гриффиндор может потерять баллов пятьдесят. — Стоять, Поттер. Говорите, вы только сегодня узнали о приключениях вашего отца и даже не слышали о них раньше? — Гарри кивнул. Снейп был удивлён, хоть и выдавал он это только излишней заинтересованностью. — Что ж, теперь вы многое знаете, Поттер, и я думаю, что вам нужно самостоятельно обдумать эту информацию, прежде чем обращаться ко мне с вашими просьбами. На данный момент я считаю, что вы сделали своё заявление исключительно на эмоциях. Если в следующий раз вы останьтесь при том же мнении, и у вас будут какие-то вопросы, то вы можете мне их задать. Взыскание состоится в понедельник в 18:00. Можете быть свободны. Северус не предполагал, что его отработки приведут к таким резким изменениям в поведении Поттера, и он надеялся, что у мальчишки был всего лишь эмоциональный всплеск. "Вот только бесед с Поттером на отработках мне не хватало," — подумал зельевар и вернулся к проверке заданий выпускников.* * *
Гостиная Гриффиндора. Гермиона и Рон уже второй день не понимали, где пропадает Гарри. Они искали его по всему замку, пытались поговорить и узнать, что произошло с лучшим другом. Гермиона даже хотела отвлечь его домашними заданиями, которые Гарри не выполнял с начала этой недели. Гарри же пытался остаться наедине с собой и “переварить” всю полученную информацию самостоятельно, без вмешательств и ненужных советов. Он уходил от разговоров, избегал друзей и проводил всё свободное от учёбы время под закрытым пологом своей кровати в Гриффиндорской башне. На следующий день после отработки он написал письмо Сириусу, в одиночестве прогулялся до совятни по пустынным коридорам Хогвартса, а после отправился в свою комнату. Информация из книги правонарушений была слишком невероятной, она перевернула все представления Гарри о семье и родителях. В этот момент ему хотелось только остаться одному в комнате и побыть в тишине.