Новый Гробовщик

— Бродячие псы! — громогласно заявил Сахаренко, врываясь в Академию. Из-за того, что ангелы не хотели находиться в Аду, а демоны — в Раю, общие собрания в основном проходили в Департаменте. Вампиров искали — стоило только человеку умереть, жнецы искали причину. Иногда это были вампиры, иногда — как обычно, несчастные случаи, другие люди... — В смысле? — недоумение отразилось на лице Спирса, чтобы тут же исчезнуть — он опознал говорящего. Теперь надо было слушать внимательно — среди выливающегося бреда будет необходимая информация, которую и хотел сообщить Легендарный, но запутался в мыслях, скачущих, что твой кузнечик. Надо заметить, что жнец сменил имидж — теперь на нём был мушкетёрский мундир, на поясе — две шпаги. Одна демоническая, в чёрном и алом, с бегающими по ножнам багровым язычкам пламени и гардой в виде печати Рамиэля. Вторая ангельская, белый с голубым, со скрещенными крыльями на месте гарды и крошечными нимбами, обвивающимися вокруг ножен. Что оружие делало у Легендарного, было несложно понять — по указу Совета из-за появления вампиров вооружались все представители сверхъестественных рас, включая жнецов, и ещё некоторые люди, которые были в курсе происходящего. Но вот почему сразу две... — Ну, Дазай, Чуя, Шерлок Холмс... А нет, не то! Это вообще не то? Не то! — вскинул Гробовщик вверх руку с поднятым пальцем: — Вампиры — собаки! В натуре? Да! По газетам — собаки, однозначно! А в реальности — нет! Как с любой оппозицией власти! Жнеца будто дёргало из стороны в сторону. Он часто моргал, словно пытаясь сфокусировать взгляд, несмотря на надетые очки. Руки постоянно сжимались и разжимались. К тому же, Адриан постоянно выгибался и разминал шею, хотя таких проблем у жнецов быть не может: слабости плоти — исключительно человеческая прерогатива. На короткое время взяв себя в руки, Сергей остановился и выпалил: — Ищите бродячих собак! Их убийства вампиров! — и, дёргано развернувшись, исчез. Спирс с каменным лицом повернулся к коллеге, начальнику французского отдела. — Ты что-нибудь понял? — Искать бродячих собак, — пожал тот плечами, тремя движениями активируя усилитель звука. — Предлагаю отправить сотрудников на проверку смертей от бродячих собак. Есть шанс, что часть из них совершаются вампирами. Огромный стол в виде кольца зашумел. Почему Легендарный не заметил ещё три сотни существ, останется для жнеца загадкой, но, с ноги распахнув двери большого совещательного зала, жнец добежал до Спирса, дал информацию и снова исчез. — Глупость какая-то. Если люди умирали от бродячих собак, то как они могли умереть от вампиров? — Очень легко. Ослабленный укусом становится лёгкой добычей для бродячих собак... — в зале снова разгорелось обсуждение, и на некоторое время о Легендарном забыли. До следующего его появления. *** Жнец вывалился в Бюро прямо под потолком и рухнул в гроб. Через секунду тот разлетелся, а Сахаренко впечатался в стойку. Одним неровным движением он поднялся, одновременно отломив кусок от стойки. Всё тело противно ломило, всё вокруг бесило. Деревяшка раскрошилась в руках, а Сергей в раздражении пнул стойку, отчего та разлетелась сотнями мелких осколков. Внутри клокотало бешенство, Гробовщик ощущал несовершенство мира. Мысли разъярёнными осами носились в черепной коробке, из-за чего в ушах стоял ровный гул. — Месячные, что ли? — мысль, пусть и не тянущая на звание «здравая», тут же была погребена шквалом ярости. Руки легли на эфесы шпаг. Шаг вперёд. Сергей возник посреди какого-то леса, и круто развернулся, одновременно обнажая клинки. От резкого движения закачались многолетние деревья, тонко срубленные одним ударом. Но на одном движении жнец не остановился. Он летал по лесу, вырубая его, ударами разламывая встречные валуны, срубая ветки таким образом, чтобы ствол остался цел. Красота тонких соломок из многовековых дубов более-менее успокоила Гробовщика. Выдохнув, он сел на, пожалуй, единственный пень в округе, который не был выкорчеван могучим жнецовым пинком. Поворошив оставшуюся древесную пыль на земле, Сергей сонно моргнул: — Ну и что это сейчас было? На место ярости и ненормальной активности пришли покой и желание поспать. Качнувшись, он лёг на мягкую лесную подстилку, смешанную со свеженарубленным деревом, приятно пахнущей смолой, и закрыл глаза, подложив под голову ладонь. *** Высокая, но узкая светлая комната, в центре которой стоит пустой постамент, описанный различными рунами. Сергей влетел в неё за багровым силуэтом прямо перед смыканием деревянных челюстей, по какому-то недоразумению считающимися дверьми. Или не Сергей? Присмотревшись, можно было заметить множество различий: чёрные волосы, отсутствие шрамов, более мягкие черты и немного наивное выражение лица. — Именем Верховного Совета! Сдохни, тварь! — выкрикнул жнец и с размаху попытался снести голову Кровавому Богу. — Не мешайся, червь, — отмахнулся от него Кайн. Он взмаха руки жнеца чуть не порвало пополам. — Ну, где оно... — Кайн рассматривал постамент, обшаривая его руками. Через секунду он бросил это занятие и попытался снести мраморный столбец, покрытый золотыми и алыми буквами. Даже для невероятной скорости восприятия жнеца атака оказалась почти молниеносной — нога мелькнула в воздухе и бессильно остановилась. — Бум-бум-бум... — обрушился шквал ударов на тоненький постамент. Но тщетно — тот оставался недвижим, словно сама концепция его нахождения на этом месте была вплетена в основу мира. В принципе, так и было. Два Бога хорошо постарались, защищая свою силу. Но что может сделать один Бог, может разрушить другой. Бог Крови замер, а затем с огромной скоростью начал плести какие-то заклинания. — Перестань! — в него влетел уже восстановившийся жнец, и они вместе повалились на пол. — Отстань! — от удара Кайна голова жнеца взорвалась, а тело было отброшено в стену. Бог встал и продолжил работу над изъятием постамента из основы мира, ведь в постаменте было скрыто главное сокровище трёх миров, в этом не оставалось никаких сомнений. Иначе зачем так заморачиваться ради куска камня? Но его снова снёс живой снаряд из жнеца. В этот раз жнец успел выставить перед ударом руки, и их разорвало, а следующий удар буквально испепелил Адриана на месте... Эту битву прервал громкий хруст попкорна. — И что, так прямо всё и было? — поинтересовался Сергей, сидя в типичном пустом кинозале и смотря на это сражение на большом экране. — Ну, сценаристы немного преувеличили степень повреждений, наносимых Адриану, но, в принципе, верно. С их точки зрения, — отозвался Кайн. Длинные чёрные волосы, собранные в хвост, красные глаза, немного хищные, волчьи черты лица, смешанные с аристократической манерой держаться, властная осанка и роковая улыбка. — А как было на самом деле? — А разница? Смотри. На экране картинка мигнула. Теперь киношный Бог Крови держал жнеца за шею и вжимал в стену. — Как открыть хранилище?! — Не скажу, — прохрипел Адриан, дёргая ногами и пытаясь одновременно пнуть Кайна. — А он действительно не хотел говорить, или не знал? — хапнув очередную горсть карамельной кукурузы, протянул Сахаренко. — До сих пор для меня это загадка, которую я уже не в силах разгадать. — Жнец дёрнулся в сторону от пальцев Бога, потянувшихся к его шее, и угрожающе посмотрел на того. Кайн улыбнулся: — Ты так мило реагируешь! Сергей поднялся и пересел чуть подальше от Бога. Мало ему было того, что он во сне общается со своим, по идее, злейшим врагом, так ещё до него домогаются, не говоря уже о том, что это происходит на последнем ряду. Подумав, он перелез на ряд ниже. — Вы закончили? — с неудовольствием произнёс киношный Кайн в экран, когда Бог Крови появился рядом с Сергеем и спокойно уселся в соседнее кресло. Что интересно, Адриан спокойно висел в руке Бога, не испытывая никаких проблем, и с укоризной наблюдал за этим. — И не стыдно тебе перед актёрами? Давай смотреть дальше. — Хорошо. Продолжайте, — махнул рукой Сахаренко. Он не испытывал никаких проблем со странностями вокруг. Ни меняющийся вкус попкорна (сейчас он был солёным), ни изменение цветов зала и форм сидений, ни актёры, способные общаться со зрителями, не вызывали в нем ровным счётом никакого удивления. Всё было до странности логично и понятно. — Не скажу, — прохрипел Адриан, дёргая ногами и пытаясь одновременно пнуть Кайна. Бог мерзко улыбнулся, и жнец страшно закричал, начиная разлагаться на глазах и тут же зарастая новой плотью. — Это из-за тебя, — констатировал Сергей, почесав бровь и с недоуменим посмотрев на ногти. Ему кажется, или они удлинились? — Шрамы? Естественно. — Нет, психоз. Сейчас я абсолютно спокоен, как бы ни пытался разжечь в себе злость или что-то подобное. Обычно не так. Различие между обычным и настоящим составляет твоё нахождение рядом. — Молодец, держи пирожок, — вонзив руку в грудь, Кайн отворил дверцу духовки и вынул листовидный пирожок, который тут же был отдан Сергею. — От сердца оторвал? — ехидно отреагировал тот, замечая, что вкусняшка ещё горячая. — Можно и так сказать. — Слушай, а у тебя газ или дрова? — жнец встал и, закрывая обзор, заглянул к Богу во внутренние органы. Естественно, там была только чёрная поверхность кухонного оборудования. — А тебе зачем? — Да вот, думаю, не нужны ли дрова! — Сахаренко резко отодвинулся в сторону, и мимо него пролетела ранее находящаяся за его спиной дощечка, одна из составляющих его Косы. Она воткнулась точно в Бога, заставив его резко согнуться. — За что?! — Ты враг всех миров, и я бы закатил сейчас длинную речь, но я протагонист. — Я думал, что мнение других тебе не важно. — Но не близких мне... знакомых. Кыш из моего сознания. Мир померк. *** — Гробовщик! — в Бюро ворвались два мальчика и с удивлением заозирались, обнаружив новенькую мебель. Решив, что коль стойка уже не способна выполнять свои обязанности, Гробовщик сменил её на длинный стол, украшенный орнаментом из костей. Черепами заканчивались его углы, а ножки были скелетами маленьких обезьян, удерживающих конструкцию на весу. На самом деле, конечно, стол держался не на костях, а на металле, вплавленном по полым костям. Справедливости ради стоит отметить, что Сергей от вида братьев чуть не выпал в осадок: оба с повязками на правом глазу и с чёлкой на одну сторону. Но быстро разобрался, кто где, несмотря на каблуки Микаэля и простые ботинки Сиэля. И это уже не говоря про возможность чувствовать души, одну из которых он создавал лично. — Добрый вечер... Граф, — сконцентрировав взгляд чуть выше голов братьев, Гробовщик мягко улыбнулся. Ишь, подловить его хотели. Да, дети так быстро растут — вроде бы Микаэль только приходил к нему мрачный и с требованием информации, а уже позволяет себе первые шуточки над дяденькой-жнецом. Мысленно проронив скупую мужскую слезу, Гробовщик возгласил, трагически привывая: — Зачем вам понадобился старый информатор вашего отца, граф? Подростки переглянулись, а затем грянули хором: — Есть ли невыполнимое задание для демона? — Конечно. Достать звезду с неба, дойти до горизонта, создать что-то из ничего, вернуться в прошлое, сотворить душу... А вы с какой целью интересуетесь? — Менее расплывчатое и не включающее абстрактные понятия, а также то, что существует только из-за человеческих договоренностей. — Для такой длинный фразы слово взял Микаэль. Это было логично, ведь ранее Гробовщик общался лишь с ним, и Сиэля бы быстро разоблачил. Чтобы не проколоться на манере поведения, основную роль играл тот, с кем информатор общался. Мысленно Сергей похвалил близнецов и наклонил голову к плечу, коснувшись пальцем уголка губ, улыбаясь: — Конкретное задание с абсолютно реальным выполнением... Если я соглашусь участвовать в вашей игре, что мне будет? Подростки снова переглянулись. Судя по всему, устроенное представление и планировалось как плата. Сахаренко кольнула совесть: как же, дети старались, фразы учили, надеялись на что-то, а он взял и всё разрушил. Они и так подарили ему улыбку и радость встречи, а он ещё какую-то плату просит... Справившись с этим атавизмом современного человека, жнец пристально посмотрел на Сиэля из-под чёлки. — Гробовщик, ты же любишь смех? — словно почувствовав его взгляд, спросил истинный граф Фантомхайв, не обращая внимания на ошарашенное лицо брата, явно не ожидавшего перехваченной первой скрипки. — Да, граф, очень люблю. Ведь смех — это единственное спасение от скуки, которой наполнены короткие жизни людей! «Интересно, что он предложит? Анекдот? Билет в цирк? Сделает странный поступок?» — размышлял жнец, накручивая на палец длинный локон. С мягкими и скользящими меж пальцев волосами было приятно играть, поэтому Сергей постоянно неосознанно касался их, благо длина позволяет делать это в практически любой точке выше пояса. — Тогда приглашаю вас в поместье Фантомхайв на ужин, послезавтра, в семь часов вечера. Посмотрите на слуг, забавнее их вы не найдёте, обещаю. — Спасибо, граф, уважили так уважили информатора... Так что вы там хотели? — протянув руку, Сергей взял тонкий конверт, который был извлечён из маленького кармашка в жилетке подростка. Естественно, уже давно подготовленный, с печатью, весь из себя такой красивый... Гробовщик с грустью взял его. Неужели он стал слишком предсказуемым? Видимо, да, коль перед приходом к нему можно что-нибудь приготовить... Хотя всё не так плохо, всё-таки любовь к смеху — известная его черта! — Задание. — То, что возможно, например, для вас и невозможно для демона. — Сергей достал из-за пазухи длинную цепочку с погребальными медальонами. В одном из них — душа Винсента Фантомхайва, в другом — прядь волос бабушки Сиэля, в третьем — тоже прядь волос человека с сильной энергетикой (единственное, что понял Сергей), остальные четыре тоже содержат волосы никак не связанных друг с другом людей. Чёрт, эти медальоны явно были чем-то дороги прошлому владельцу, но главная ценность для Сахаренко была одна — душа отца Сиэля. Но он не выкидывал остальные — вдруг откроется часть прошлого? — Забрать у меня эти медальоны. —Медальоны закачались на цепочке, посверкивая чуть тусклыми гранями...