Замена

Это вновь стало традицией. Сердце Нила грел тот факт, что они с Эндрю так легко и просто создают свои маленькие традиции, что-то, что привязывало его к родным местам, становилось «домом». Парни навещали миссис с третьего этажа и поднимались на четвертый, чтобы прогулять там уроки. Тишина больницы и витавший запах хлорки вопреки всем законам не омрачали, а даровали спокойствие. Признаться честно, Нил любил сюда возвращаться, потому что это место вновь напоминало о первом поцелуе и делало воспоминаний ощущений ярче. И может уединённая атмосфера заставила бы Эндрю повторить свои действия. Но он больше не пытался, периодически бросая взгляд на губы друга и отворачиваясь. Ещё более ценными были личные разговоры о том, о чём нельзя было упоминать за стенами палаты. Как будто это маленький мир, который скроет всё плохое за толщиной бетонных стен. — Почему ты не узнал, где похоронен твой брат? — Я узнавал, но не нашёл его там. Нил съёжился, представляя, как ещё такой молодой и одинокий Эндрю ходит между ровными рядами крестов. Он хотел бы быть с ним в этот момент, хотел бы, чтобы поиски увенчались успехом. Может, это помогло бы блондину успокоиться. — Хочешь вместе сходим в похоронное бюро? Может у них остались какие-то записи. — Не думаю, что они шесть лет будут хранить какую-то бумажку о том, кто и когда похоронен. — Мы должны попробовать. Миньярд смотрел на рыжеволосого каким-то нечитаемым взглядом. Но он не назвал идею полным бредом, что уже отлично. Значит они попытаются. Нилу хотелось взять друга за руку в знак поддержки, но никакие запретные прикосновения не выразили бы его реальных мыслей. — Поедем завтра? — Ты не собираешься ходить в школу вовсе? — хохотнул Джостен. — Неинтересно. — И как же ты сдашь экзамены? — Это несложно, если ты не Нил Джостен. — Эй, я и обидеться могу. — Можешь. — Но не буду. — Это твой выбор. Эндрю встал с кровати, поправляя белоснежную простынь. Нил повторил за ним действия, закидывая полупустой рюкзак за спину. Зачем-то он ещё создавал видимость завидной посещаемости школы. К слову, парень всё же ходил туда чаще Миньярда и даже исправно вёл конспекты. — Я поеду завтра. — Заеду за тобой в девять. — Звучит как свидание. — Весьма невесёлое, — Эндрю тусклым взглядом окинул ещё раз палату. Оказалось, что слухи про направление к психиатру были правдивыми. Но блондин не посетил ни одного приёма. Он аргументировал это недостатком времени, огромной загруженностью по учёбе, нежеланием говорить с конкретным врачом. Причина была гораздо глубже, но кому её рассказать? На обратном пути к дому Нила ребята часто встречали бездомных котов и кормили их. Эндрю знал почти всех местных бродяг, а они в свою очередь ластились и утыкались головой в его ладони. Иногда Джостен даже завидовал им, но он унесёт эту тайну в могилу. В последнее время к маленьким традициям присоединилась ещё одна. Миньярд забирал сигареты у матери и выкуривал одну или две по пути в дни, когда выглядел особенно раздражённым и мрачным. А иногда и Нил ловко выхватывал только что зажжённую сигарету, прокручивая её в пальцах и делая мелкие быстрые затяжки. Эндрю никак не реагировал на это и поджигал новую. — Из-за чего ты начал курить? — решился в один из разов спросить Нил. — Всего хорошего, Джостен. Блондин резко развернулся и зашагал в обратном направлении. Парень смотрел ему вслед, но знал, что его не стоит догонять. Это просто был неудачный момент и неудачное время. Может стоило спросить позже, в «их» палате? *** На следующий день в девять утра Эндрю был у двери Нила и опирался на ручки велосипеда. Кажется, он приехал даже раньше назначенного срока и просто ждал, не позвонив. Их город был не очень большим, так что парни направились к похоронному бюро, куда скорее всего обращалась Тильда шесть лет назад. Почему-то Нил представлял это место иначе, более мрачным что ли. Это было двухэтажное серое здание с массивной тёмно-коричневой дверью, ведущей в прохладное помещение. На стене у входа весело расписание, где были указаны только фамилия, степень родства и время, а прямо над ним яркая надпись зелёными буквами: «Мы соболезнуем вам». Чуть дальше стоял небольшой стол, за которым сидела молодая девушка с чёрными волосами, небрежно собранными в пучок. Она что-то быстро записывала в тетрадь. Когда работница подняла взгляд на новоприбывших, Нил заметил в её носу кольцо. — Чем я могу вам помочь? — девушка явно не понимала, почему сюда пришли два подростка, да ещё и одни. Эндрю молчал и изучал глазами расписание. Рыжеволосому пришлось взять ответственность на себя, пытаясь сформулировать необычный вопрос. Он решил начать издалека. — Вы же занимаетесь не только помощью с выбором гроба и прочего, но и самими похоронами? — Верно. На втором этаже можно оформить бумаги насчёт проведения самих похорон, на первом этаже представлены экземпляры гробов и надгробий. — А вы храните записи обращавшихся к вам? — Что, простите? — Нам нужно знать где и когда был похоронен человек шесть лет назад, — встрял Эндрю, отчеканив предложение металлическим голосом. — Вообще мы храним записи, да. Но зачем вам… — Мы из волонтёрского движения поиска без вести пропавших. Нам нужно уточнить факт захоронения Аарона Миньярда, — волнение заставило Нила быстрее придумывать неочевидную ложь. — Что ж, тогда ладно. Можете спуститься в подвальное помещение, там у нас библиотека. Год и месяц подписаны на полках. Но даже так это может занять время, — девушка небрежно пожала плечами и скучающе поправила длинную чёлку. — Ничего страшного, спасибо. — Скажите свои имена, я запишу вас в посетители. Никакие документы выносить нельзя. — Эндрю и Нил Джостен. Миньярд бросил взгляд на друга. Это было что-то между «Что за чушь ты несёшь» и «Хорошо соображаешь, Джостен». Парни направились к указанной двери. В помещении был спёртый воздух, пахло уксусом. Внутри была старая картотека с деревянными ящиками и пожелтевшими надписями. Первые записи датировались 1958 годом. В день проводились похороны около 3-5 людей. Если учесть, что Эндрю не знал точной даты похорон, то поиски действительно могли занять время. — Когда Аарона отключили от ИВЛ? — 6 июля. Нила поражала память Миньярда и его умение искать нужную информацию, учитывая, что он не пришёл в это бюро один. Возможно, раньше он просто не был готов к этому. Карточки стройными рядами стояли в глубине полки с надписью «июль **** года». Каждая карточка напоминала маленькую тетрадь, где указаны родственники, место и время проведения похорон, принимающие участие работники и чек. Все листки были некрепко сцеплены степлером, из-за чего порой страницы разлетались по полу. Имена умерших написаны только с внутренней стороны, так что приходилось открывать каждую карточку и проверять. Снаружи красовалась только точная дата. Словно обычная запись в календарике. Спустя двадцать минут поисков Эндрю достал нужную карточку. «10 июля **** года». Внутри из родственников значилась только Тильда Миньярд. Соседи говорили, что Аарон похоронен на Самтерском кладбище, да и в больнице информация идентична. Листок бумаги затрясся в руках блондина. Тусклое зеленоватое освещение придавало лицу Миньярда почти безумный вид. — Что такое? — Она поменяла место захоронения в последний момент. — Где это? — Поехали туда сейчас. — Конечно. Нилу оставалось только следовать за Эндрю, быть с ним рядом, как обещал когда-то. В такие моменты нельзя быть одному. *** Кладбище находилось в пяти километрах от Самтерского. Здесь не было ровных рядов, подстриженной травы, изящных надгробий с надписями от любимых. Нет, кладбище было наполовину заброшенным. Какие-то могилы полностью заросли, где-то валялись завядшие цветы и разбитые бутылки. Лицо Эндрю больше не отражало эмоций. Он уверенно ходил по протоптанным дорожкам и вглядывался в имена. Нилу не оставалось ничего, кроме как так же быстро и тщательно изучать могилы. — Почему ты не проверил все кладбища в округе? Зная тебя, ты бы мог. Эндрю на добрых пять метров обгонял друга и быстро мотал головой, проверяя бесчисленные имена. Бежать было достаточно сложно, земля была неровной и влажной от недавнего дождя. Теряя контроль над эмоциями, блондин крикнул: — Его не было на карте, чёрт побери! — Эндрю! Кажется, я нашёл. Джостен указывал пальцем на потемневшее небольшое надгробие. Имя было сложно разглядеть из-за высокой травы, но всё же можно. «Аарон Миньярд. Годы жизни…». Никто не потрудился написать хоть что-нибудь ещё. Края прямоугольной могилы расплылись со временем и заросли густой травой. Казалось, что это обыкновенный камень посреди леса. — Она никогда сюда не приходила. Нервозность резко отступила. Эндрю сел на землю, доставая сигареты и зажигалку. Нил опустился рядом с ним, рассматривая надгробие, как будто мог увидеть там Аарона, каким он был. Миньярд поджёг две сигареты и одну передал другу. Он медленно и методично курил, выпуская струи дыма в воздух. Они долго сидели молча, но молчание как будто уже было заполнено множеством слов. Эндрю потушил сигарету о землю и повернулся лицом к Нилу. Холодные пальцы коснулись подбородка друга. Пахло табаком. Джостен не мог сопротивляться силе и глубине карих глаз, он подался чуть вперёд, и губы Миньярда накрыли его собственные. Отчаянный поцелуй продлился не больше нескольких секунд, блондин резко оторвался и отсел в сторону. — Я не могу делать этого с тобой сейчас. — Но почему? — Не хочу, чтобы ты позволил мне, только потому что мы оказались здесь. Эндрю встал и пошёл к выходу. Нил молча последовал за ним. Теперь старая традиция заменилась новой, больничная кровать стала сырой землёй и копной жухлых листьев. Эндрю реже заезжал за Нилом, отправляясь на кладбище один. Действительно, кому интересно проводить молодость в самой тихой компании? Но Джостен всё равно садился на автобус и неизменно находил неподвижную фигуру друга у надгробия. Миньярд читал, убирал заросли травы или мирно расхаживал между рядов, но чаще курил и думал о чём-то. Нил знал, что просто должен быть тут, даже если они не обменяются и словом за день, но проблема в том, что он не мог. — Эндрю, мне придётся снова уехать. — Надолго? — Мама говорит, что мы больше сюда не вернёмся. — Понятно. — Мне жаль. Я что-нибудь придумаю. — Сожаление бессмысленно. — Я просто хотел помочь. — Я не просил тебя об этом. Не приходи сюда больше. Нила сильно задели эти слова. Он подскочил, сжимая кулаки и сверля затылок блондина взглядом. Ему скоро исполнится четырнадцать, а он самая большая заноза в … — Конечно, ты можешь закрыться и сидеть тут до посинения. А ты сказал что-нибудь Тильде? Ты просто продолжаешь жить чужую жизнь, когда настоящий Аарон останется тут навечно, — голос переходил чуть ли на истеричный. — Уйди, пока я тебе не врезал, Джостен, — свирепо прохрипел Эндрю. Нилу хотелось забрать свои слова назад, но он не мог. Хотя сказанное было правдой, и они оба это знали. Рыжеволосый парень пошёл к выходу (ржавой невысокой калитке), кутаясь в толстовку от холода. Точно не так он представлял прощание с лучшим другом, с настолько дорогим человеком и … первой любовью. *** До отъезда оставалась неделя. Эндрю упорно избегал случайных встреч, не ходил в школу и явно был бы не рад видеть Нила вновь в своём мрачном мире скелетов. Джостен успел попрощаться с друзьями. Дэн крепко обнимала парня и плакала, наказывая написать ей, как только у него будет постоянное место проживания. Может, когда-нибудь они встретятся как старые добрые друзья. Мэтт тоже захватил его в свои медвежьи объятья, а в свои четырнадцать он уже был крупным парнем. Кевин и Жан держались достаточно холодно, избегая нежностей, но всё равно грустили по уходу Нила из команды. В последнее время Джостен не так много проводил времени с командой, но, когда выходил на поле, отдавал всего себя игре. Ему будет сильно этого не хватать в том месте, куда он переедет. Всего «этого» будет не хватать. В последний день в городе Нил бродил по улицам в надежде увидеть, как Эндрю проносится на велосипеде домой или едет на кладбище. Может повезёт, и он остановился покормить уличных котов. Но его нигде не было. К вечеру надежда совсем угасла, пришлось смириться с мыслью, что последнее сказанное блондину слово — это чепуха о его брате. Нил перетаскивал коробки из спальни в прихожую. Мэри решила отправиться в путь ночью по свободным дорогам. Сама женщина бегала по магазинам в поисках последних необходимых вещей, а таких было много. Сейчас их набор скорее напоминал пожитки бедного студента, которому просто нечего было взять из дома. В дверь позвонили. Нил надеялся, что это мама, которая раскошелилась на чипсы в дорогу. Но за дверью сюрприз оказался неожиданней. Эндрю стоял у самого порога и тяжело дышал (скорее всего бежал, даже быстрее обычного). На его щеке блестела кровь от пореза, а растянутый ворот кофты открывал вид на успевший опухнуть синяк у основания шеи. — Сегодня? — Миньярд указал головой на рядом стоящие коробки. Джостен как будто не слышал его. Все события и переживания недели сузились до отметин на теле друга. — Что с тобой сл… — Заткнись. Да или нет? Эндрю непрерывно наблюдал за губами Нила. Тот, в свою очередь, как будто перестал дышать. В лёгких осели слова, не желая вылетать наружу. Парень поторопился ответить и неуверенно кивнул. В этот же момент Миньярд прильнул к его лицу, обхватив горячими ладонями, целуя и кусая так отчаянно, как будто это последний глоток воды в мире. В голове Нила всё смешалось, тело казалось таким лёгким и бесформенным. Он отвечал, как мог, пытался запомнить каждую секунду, поймать каждый вздох Эндрю. И этого бы всегда было недостаточно. Блондин отстранился. Его губы покраснели, подтверждая реальность произошедшего. — Надеюсь, ты не вернёшься. Иначе я убью тебя. Нил просто и легко засмеялся, как не делал этого долгое время. Эйфория накрыла его с головой. Кровь пульсировала в висках, хотелось кричать во всё горло, распугав всех соседей. Эндрю отошёл ещё на пару шагов, оглядывая улицу за спиной. — Мне пора идти. Парень поспешил в направлении своего дома, ускоряя шаг. Так что Джостен незамедлительно крикнул ему в спину: — Эй, Эндрю! Спасибо. Миньярд, не оборачиваясь, поднял руку с вытянутым средним пальцем. Сейчас он напоминал Нилу бродячего кота, который прибегает ластиться по своему желанию и внезапно убегает, оскалившись. Джостен долго смотрел вслед другу, пока тот не скрылся за поворотом. Он точно когда-нибудь вернётся.