Dragoste în ciuda

      Безвременье. Навь.       — Ну здравствуй, Влад, — вежливо-насмешливый тон, нечто светское во всём образе, но другое, из иного времени, пространства или плана.       — Кто ты? — прохрипел мужчина и принял оборонительную позицию, выдвинув вперёд руки с крепко сжатыми кулаками.       — Ну-ну, будет, — рассмеялся тот, в его пальцах, блеснув, монета растворилась, оставив после себя шлейф из золотой пыли, ярко осветив лицо и блондинистые волосы. — Расслабься, я тот, кто может тебе помочь.              Он поднял руки в жесте, показывающем полную безоружность и мирные намерения.              — Повторю вопрос, — вновь попытался Влад. — Кто… ты… такой… есть?       — У-у-у-у, какой ты грозный, — попробовал отшутиться он, растягивая удовольствие от свирепого вида сурового воина. — Моё имя Ноэ, но оно тебе ни о чём не скажет.       — И вправду, — проворчал князь и, кинув взгляд исподлобья, расслабился.       — Я — демон, — произнёс он, поднимая бровь. — Не самый высокий ранг, молодой ещё… но я тот, кто может тебе помочь.       — Пришёл по мою душу? — спросил Влад и усмехнулся, заметив лёгкое замешательство. — А помочь-то в чём?              Ноэ рассмеялся.              — Твоя душа крепко держится за бренное тело, правило Сущего, — бес поднял глаза вверх, сложив ладони в молитвенном жесте, и продолжил, — незавершённые дела заставляют человека подниматься даже со смертного одра.              Влад огляделся по сторонам. Странно было видеть себя и Ноэ в круге света, окружённом стелящимся рядом туманом, шипящим, словно от ожога, но не смеющим задеть их. Ноэ продолжил:       — Твою душу… хм… — он задумался. — Твою душу не смог бы украсть даже сам дьявол… она утопает в лучах лазурного света, слышал бы ты слова молитвы, — бес смутился, — её голос: так ангелы поют по утрам, обращая своё лицо на запад…       — Лале, — прошептал Влад с горечью. — Я должен вернуться…       — Ты перебил, — Ноэ чуть приосанился и горделиво произнёс. — Я тот, кто проведёт тебя…       — Мне нечего тебе дать, — вновь вклинился он, и его глаза полыхнули синим огнём. — Жизнь у меня забрал стригой, а душой владею не я.       — Пф-ф-ф-ф, — Ноэ закатил глаза, — все демоны заключают сделки по одной и той же схеме, — и протянул, словно ребёнок, — ску-у-у-чно…              Бес выждал театральную паузу, поспешно продолжив, видя, что визави начинает звереть.              — Скажем так, я — делец, люблю вкладываться в перспективные проекты… — пояснил он.       — Значит, я — перспективный проект? — спросил Влад, складывая руки крестообразно на груди, надменно. — А выгодно-то почему?       — Я чувствую твой потенциал для этого мира, — проговорил он и прищурил глаза.       — Не собираюсь здесь оставаться, — мрачно произнёс тот.              Ноэ усмехнулся, его взгляд цепко прошёлся по лицу Влада, как будто знал больше, чем дозволено сказать сейчас, и посмотрел на часы. Увидев недоуменный взгляд Цепеша, он пояснил:       — Это механизм, он показывает время, — Ноэ растягивал слова, словно объясняя умалишённому.              Князь улыбнулся и произнёс:       — Я догадался.       — Оу, — блондин удивился. — Догадливый какой.              Мужчина красноречиво посмотрел на него.              — Будем болтать и дальше или выбираться?       — Путь отсюда тернист и сложен… — начал было он.       — Я пойду на всё, чтобы выбраться из Нави, чтобы снова очутиться дома, — твёрдо заявил Влад, встретив решительный взор Ноэ.              Замок Влада Дракулы. Валахия.              — Не скупитесь, — приказала Лале, стоя возле стола Влада в его кабинете, и смотрела на окруживших её приближённых князя и бояр. — Дайте столько золота, сколько можете, — ей поклонились, взглянув на Димитрия, продолжила, — готовьте лошадей, сегодня мы продвинемся чуть дальше…       — Ещё чуть-чуть и топи, сударыня, — пробовал возразить кто-то из присутствующих.              Женщина сощурила глаза, ноздри носа затрепетали, взгляд стал тёмным.              — Мы проедем всю Валахию, от деревни до деревни, прочешем все леса и зайдём в самые непроходимые болота, но мы найдём нашего господина, по-другому и не будет, — твёрдо сказала она и махнула рукой.              Люди стали расходиться, а Лале уже забыла о них, рассматривая карту. Где-то глубоко внутри клокотало отчаяние: чёрное, вязкое, настолько густое, что если она позволит себе в нём задержаться, то её затянет с головой, она скроется в нём навсегда.              «Не должна, не должна, не должна», — твердила она про себя, вспоминая сыновей, унаследовавших черты их отца: те же волосы, те же глаза, слёзы уже спешили хлынуть, но неимоверным усилием воли женщина сдержалась.              — Елизавета, — раздалось тихое, и только один мог её так называть.              Она обернулась к Раду.              — Тебе надо отдохнуть, — сочувствующе проговорил он, взглядом обегая её усталое лицо.       — Не сейчас, — ответила она, хватая плащ и накидывая на себя.       — Дети, — напомнил тот.              Уже почти дошедшая до двери, Лале обернулась.              — Раду, ты не хочешь продолжать поиски? — казалось, вопрос достиг цели, сильные ладони нервно обхватили эфес меча.              Их взгляды скрестились. Испытующий её и непроницаемый мужчины.              — Лале, — начал он мягко. — Ты так устала…       — Отдохну, когда обниму Влада, когда приведу его к детям, когда мы снова будем вместе, — её голос предательски дрогнул.              Она всё так же неотрывно смотрела на того, кто по крови был близок к её мужу более всего. Любимые черты Влада, сквозящие порой даже в мимике, но холодность, прячущаяся в них, иногда сбивала с толку. Лале гнала от себя крамольные мысли, считая, что все возражения Раду продиктованы заботой о семье брата.              Мужчина поклонился, соглашаясь со словами княгини. Тем временем она покинула кабинет и направилась по коридорам холодного замка, чужой страны, языка, народа, которые стали родными благодаря мужу. Она вышла к хозяйственным постройкам, ей необходимо было распорядиться о горячей провизии для ищущих её господаря. Надо было всё контролировать, самой, а иначе можно было сойти с ума от того чувства безысходности, что наполняло её с новой силой каждый раз, когда Аслан отрицательно качал головой, приезжая с очередного рейда, и когда она видела лица людей, обречённо идущих на риск.              Лале хотела было войти в помещение, пышущее жаром и обдающее съестными запахами, но её тронули за руку, и она, отшатнувшись от испуга, увидела перед собой ту девушку, которой когда-то подарила платок. Она ухватилась за её руку и улыбнулась.              — Госпожа, — поприветствовала она Лале.       — Александра, — искренне обрадовалась княгиня. — Как ты устроилась?       — Хорошо, я Вам очень благодарна, — её лицо, светящееся до этого, словно потускнело, и девушка внимательно всмотрелась в её глаза. — Ваша душа ярка, как никогда…       — Что? О чём ты? — непонимающе спросила Лале.       — Ваш муж: я не вижу его среди живых, но и в покойниках он не значится, — её голос стал тише.              Женщина вцепилась в её руки и напряжённо произнесла:       — Говори всё, что знаешь.       — Знаю только то, что должна буду помочь той, душа которой светится лазурным светом, той, которая ради любви рискнёт всем, даже жизнью, — Александра говорила горячо, не сбиваясь, так, что ей хотелось верить.       — Ты знаешь, где его искать? — она всматривалась в серо-зелёные глаза девушки.       — Нет, — ответила Александра, но тут же поспешила завершить фразу, чувствуя отчаяние любящей, — но я могу привести его к Вам.              Лале задохнулась на секунду, почувствовав, как закружилась её голова.              — Что для этого нужно? — спросила она, приводя в норму дыхание, стараясь справиться с тошнотой. — Я дам тебе всё, что ты ни попросишь.              Александра кивнула и улыбнулась.              Навь. Путь в никуда.              — Ну и сколько нам ещё идти? — спросил Влад, потерявшийся в месте, где нет времени и пространства.              Дорога под ногами и увивающийся по бокам туман: ни спереди, ни сзади ничего. Существовали только они, и то с каждым мгновением Влад думал, что это не так и что они лишь сон могущественного ничего. Он взглянул на Ноэ, бодро шагающего рядом. Тот немного свысока посмотрел на собеседника.              — Дорогу осилит идущий, не важно, где мы идём и сколько, главное — куда в итоге мы попадём и какой опыт при этом получим, — сказал тот витиевато.       — Ты можешь изъясняться проще? — нотка гнева, как щепотка перца, горчила на языке, имея желание прорваться на голову помогающего.              Блондин хмыкнул и проворчал:       — Куда уж яснее, нам нужна Ягиня.       — Ягиня? Баба-Яга? — уточнил Влад.       — Страж на перекрёстке миров, — менторским тоном промолвил бес.              Воин хмыкнул.              — Напоит, накормит, спать уложит? — ирония в голосе.       — Если понравишься, — мечтательно проговорил Ноэ, но, увидев хитрый прищур синих глаз, тут же оправдался, откашлявшись: — В сказках читал.       — Хорошо, и как же мы туда доберёмся? — князю порядком надоело идти неизвестно куда, ноги гудели, как и голова.       — Тебя забросило очень далеко, по ту сторону реки, — начал было парень.       — Река? Ты имеешь в виду… — Влад остановился, и его брови взметнулись в догадке изумления.       — Несей, Несей-река, — пояснил блондин и тронул того за напряжённую спину. — Не останавливайся и не думай о том, как одолеть дорогу, просто иди.              Влад решил воспользоваться советом внезапного «друга», и вскоре ему действительно стало легче: ноги перестали гудеть, в голове появилась лёгкость, а сам он пришёл в хорошее расположение духа. Ноэ посмотрел на мужчину и широко улыбнулся.              — Всё же почему? — задал вопрос Влад. — Каковы твои мотивы?       — Я один из самых молодых здесь, чтобы дослужиться до высших, мне нужны века, и я очень нетерпелив, мне нужно всё и сразу, да к тому же ранг моих родителей и их предпочтения не позволят подняться мне настолько высоко, чтобы я — алмаз негранёный — получил заслуженную оправу из почестей славы и положения.              Он посмотрел на застывшее лицо Влада.              — Да, тут тоже есть карьерная лестница, — проговорил тот, закатив глаза. — Чем выше ступень, тем вкуснее еда и могущественнее сила.       — А тот стригой?.. — Влад свёл брови, будто всё ещё болело, трогая место укуса, чувствуя под кончиками пальцев рваные края ранки.       — Которому ты позволил?.. — Ноэ глазами указал на прокус, уже не сочащийся кровью. — Его имя скрыто ото всех, и у него своя тайна, ты ему нужен, но для чего — это никто не знает, — он как будто беспечно пожал плечами, скрывая выражение своего лица, на котором лёгкой взвесью повисла тревога.              Влад скорее ощутил это, чем увидел. Ноэ понял и поспешил заверить:       — Ты сделал то, что должен был.       — Для чего он обитает в наших лесах, если он такой могущественный?       — Хороший вопрос, — Ноэ поморщил нос. — Он тяготится проклятием самого Вышнего.       — Что за проклятие? — Влад чаще задышал.       — Когда-то он, этот вампир, тогда ещё человек, предал самого Всевышнего, направив его на лютую смерть, но это, знаешь ли, входило в Его планы, и так как Он — Всеблагой, то простил засранца, но тот не простил себя и не потому, что мучился укорами совести, а потому, что воспылал ещё большей ненавистью к Творцу, ведь если внутри тебя только гниль, то ты можешь делиться лишь ею, — Ноэ чуть помолчал и посмотрел на Влада. — Он повесился и с тех пор проклят, солнце, серебро и осина губительны для него.       — Его проклятие и на мне? — осторожно спросил он.              Блондин медленно вздохнул.              — И да, тебе передалось это проклятие, но только если ты вкусишь кровь, — повторил за стригоем слова бес.       — Этому не бывать, — твёрдо произнёс князь.              Бес вновь вздохнул, пряча тоскливый взгляд от правителя Валахии. Оба промолчали, почувствовав каждый своё. Цепеш всё шёл, но теперь под ногами как будто разожгли костёр, послышался гул. Каждый шаг давался с трудом. Ноэ предупреждающе притормозил его рукой.              — Несей, — сказал он.              Туман резко рассеялся, и перед ними всколыхнулась огненная стихия — река с кроваво-красными завихрениями горящей магмы. За плотной стеной бурлящего удушающего смрада ничего было не разобрать. Кроме моста, который тянулся бесконечно, углубляясь в самую суть колышущейся от жара пелены.              Смотровая площадка замка. Явь.              — Лале, ты себя слышишь? — Аслан старался быть спокойным и вежливым, но сейчас ему казалось, что она сошла с ума от горя и хватается за любую идею и надежду, как за последнюю соломинку.              Он взглянул на тёмное небо, усеянное частыми звёздами. Где-то далеко, на самом горизонте, сверкали молнии, часто вспыхивая, словно вспарывая существующую действительность. На смотровой площадке стояло два сосуда: в одном отражались мелкие ночные светила, качавшиеся на ряби прохладной воды, во втором же полыхал огонь, бросающий загадочные блики, уменьшая или увеличивая тени людей, стоящих рядом.              Женщина взглянула на расстроенное лицо Александры и на непроницаемое Раду, кусая губы от досады.              — Люди прочёсывают местность в поисках нашего господаря, расспрашивают, узнают, идут по следу, но пока тщетно, мы делаем всё, но ничего не выходит, что случится, если мы ночь проведём в…       — Это магия, Лале, — Аслан предупреждающе посмотрел на неё и взглянул на Александру. — А шутки с ней плохи, мы и о душе должны беспокоиться.       — Друг мой! — взмолилась она, схватив его за обе руки, притягивая их к себе. — Проси, что хочешь…       — С ума сошла, женщина, — пробормотал тот растерянно и медленно убрал свои ладони. — Я всё сделаю ради вас с Владом.       — Раду? — спросила она, обращаясь к брату мужа.              Тот задумчиво потёр подбородок и произнёс:       — Да.              Аслан мрачно посмотрел на всех присутствующих и нехотя кивнул. Лале и Александра переглянулись, улыбнувшись.              — Что нужно делать? — спросил тот, чьё имя напоминало львиный рык.       — Вы должны встать так, как я укажу вам, — девушка, краснея, показала рукой каждому на его место так, что они образовали квадрат с одним незакрытым углом.              Раду сжал зубы, но подчинился, Аслан почувствовал, как в душе поднимается нечто чёрное, так непохожее на него, он боролся с этим чувством, подавляя его. Александра внимательно посмотрела на мужчину и тихо произнесла:       — Я знаю, что тебе будет труднее всего, уже сейчас началось: сомнения, противоречия, раздражение, даже лютая ненависть, верно? — она поняла, что попала в точку, видя, как его глаза стали изумрудно-тёмными. — Но помни, что вокруг тебя нет врагов, только друзья и те, кто хочет помочь Владу.              Он кивнул, и что-то тяжёлое упало с его души, Аслан поспешно спросил:       — Что со мной?       — Нетипичная ненависть и раздражение?       — Да, — ему стало не по себе, Александра, словно играючи, читала его эмоции.       — Зло так пытается проникнуть в тебя, ты для него слишком силён, чтобы сломить тебя прямо, и подбирается к тебе через твои червоточинки…       — Моя брешь в том, что я не верю тебе? — спросил он, обегая её задумчивое лицо взором, пытаясь понять, шарлатанка она или нет.       — И я не виню тебя, это очень сложно, особенно когда касается людей, которые тебе ближе всего, — пояснила она, пожимая хрупкими плечиками.              Они улыбнулись друг другу, девушка наконец-то почувствовала его теплоту и по отношению к себе. Александра облегчённо вздохнула. Затем её взор обратился к Раду. Лицо помрачнело.              — А мне что делать? — спросил тот бесцветно, словно ритуал, который собиралась провести ведунья, для него простая обыденность.       — Ты ещё послужишь, — прошептала она загадочно, и её глаза наполнились слезами.              Александра поспешно отвернулась и замкнула квадрат. Она вглядывалась в небо в разрывных молниях, будто ждала указаний действовать. Неожиданно её взгляд остановился, став стеклянным, вода пошла сильной рябью, будто на неё дул некто могущественный, огонь вспыхнул, а девушка вдруг запела грудным голосом, казалось, кто-то из-под земли пробрался в её лёгкие и вдохнул в неё свою силу. Лале вздрогнула и посмотрела на свои руки, под тонкой кожей ладоней, из самых глубин всего её существа что-то рвалось, бегая на поверхности тела лёгкими электрическими разрядами лазурного света. Она обвела взглядом присутствующих. Даже всегда отстранённый Раду теперь смотрел с изумлением. Лале разобрала среди пения Александры, поднявшегося ветра, шума стихии, ударов молний и грома слова молитвы Аслана. Она начала вторить ему.              Несей-река. Навь. Вечность на часах Ноэ.              Влад невесело переглянулся с Ноэ.              — Ну что ты встал как вкопанный? — обратился к нему бес и, поиграв бровями, двинулся к огненной завесе.       — Ты с ума сошёл! — вскрикнул тот и отдёрнул его от пламени.              Ноэ, смутившись, смотрел на воина.              — Переживаешь за нечистого? — он удивлённо приподнял бровь.       — Ты тот, кто выведет меня из Нави, — осадил того Влад.              Демон усмехнулся.              — Так пойдём? — предложил он.       — Как мы преодолеем переход?! Этот огонь, этот смрад? Мы не сможем, — резонно проговорил Влад.       — Ты мыслишь категориями Яви, здесь же перевёрнутый мир, тут можно всё, через тропу может пройти лишь тот, чьи поступки легки, а помыслы чисты…       — О, тогда я кану, как только ступлю на тропу, — воин невесело ухмыльнулся.       — У тебя есть выбор? — взгляд беса горел.       — Увы… — мрачно сокрушился Влад, и его челюсть сомкнулась так, что проскрежетали зубы.       — Мир людей и мир духов различны и подчиняются разным законам, — туманно произнёс Ноэ.       Влад вступил на зыбкий мост, и вокруг взвыло сто монстров муками боли. Он обернулся, видя, что Ноэ двинулся следом. Тропа была шаткой, каждый шаг давался с трудом, стопы лизал опаляющий всё огонь, из-за вони слезились глаза. Идти становилось всё труднее, путь стал неустойчив вдвойне, раскачиваясь сильнее, а под ними была разверзнутая геенна. Влад вновь обернулся.              — Сколько ещё? — крикнул он, стараясь перекричать гул бушующей стихии.       — Может, дорога оборвётся здесь, а может быть, мы будем идти вечность, — Ноэ сделал пируэт ногой, и мост тряхнуло.       — Что это? — Влад проследил встревоженным взглядом за его обеспокоенным.              Из горящего смрадного круговорота поднялась голова чудовища, кожа которого была покрыта плотной чешуёй, словно щитами закрывшая её.              — Это змей, — прокричал Ноэ.       — Что ему надо? — произнёс в ответ Влад.       — Он охраняет «воды», обратно никто не возвращается, — бес был серьёзен как никогда.       — Вот ведь чёрт.              Змей шумно втянул ноздрями воздух, и они услышали пророкотавшее шумом катящейся вниз лавины:       — Живое.       — Он слеп, — произнёс нечистый.              Влад быстро обвёл взглядом пространство и выкрикнул Ноэ:       — Держись позади меня, что бы ни случилось, не двигайся, слепые чувствуют вибрацию.              И мужчины замерли. Змей вытянул голову и непонимающе мотнул ею. С его замершим туловищем в этот кусок пространства пришло странное безмолвие, отключившее все звуки мгновенно: было шумно, в следующий момент всё разом стихло. Змей крутил головой, двигал туловищем, расплёскивая вокруг себя лаву, водя хвостом. Они стояли на раскалённых колышущихся камнях, стараясь даже не дышать. С тихим рокотом чудовище стало погружаться в жаркую пучину и уже было скрылось, как Ноэ вскрикнул, его брючина начала тлеть. Оба снова застыли, но напрасно. Змей с силой вынырнул, и он точно знал, где его жертвы.              — Бежим, — выкрикнул Влад и дёрнулся было вперёд, как увидел, что бес, опасно накренившись, стал соскальзывать в геенну.              Цепеш ринулся к нему.              — Нет, — крикнул он. — Спасайся сам.       — Руку дай, — выкрикнул мужчина, и его глаза посветлели, став лазурными.       — Я — нечистый, — растерянно пробормотал он.       — Потом помоемся, — скороговоркой произнёс Влад и за поданную руку втащил беса обратно, падая сам и роняя другого в расступившийся туман.              Неожиданно оба ощутили вместо зыбкости — твёрдость, вместо огня — спасительную прохладу. Оглядевшись, они увидели перед собой тёмный лес, огненная смрадная река канула вместе со змеем, словно её никогда и не было.              — Мы выбрались, — радостно проговорил Ноэ и откинулся в прохладную траву. — Ты слышал её слова?              Влад непонимающе посмотрел на беса, а потом на свои ладони, все в искорках лазурного света.              — Ей внимал Всевышний.