Dragoste în ciuda

      Смотровая площадка замка Влада Цепеша.              В душе Аслана поднимались негодование и злость, несвойственные ему. Голову посещали мысли об абсурдности происходящего. Его взгляд заскользил по фигурам, стоящим в одном квадрате под небом, разрезаемым сотнями молний, гром изредка раздавался, рождая предчувствие неминуемой беды. Аслан помнил слова Александры о том, что всё, что с ним происходило, — это происки зла, но почему именно он ощущал, насколько сильно его давление? Мужчина пытался зацепиться хоть за что-то, что могло привести его в устойчивое расположение духа. Раду, прикрыв глаза, что-то шептал, и по его щекам бежала скупая слеза. Тот, кого именовали могучим львом, быстро отвёл взгляд и увидел, что Лале, как роза, трепетала на ветру. По бледному лицу со ставшими огромными глазами цвета бархатной турецкой ночи текли бесконечным потоком слёзы, они обжигали её щёки, так же, как горе и неизвестность обожгли её душу.              «Сполна зла, меня ещё не хватало», — подумал Аслан и судорожно вздохнул, ощущая, как ненависть утихает в его душе.               Женщина вздрогнула, когда почувствовала, что ведунья сжала её руку. Она взглянула на неё с надеждой, вся дрожа, с одним только безмолвным вопросом в измученных глазах.              — Твой суженый перешёл огненный рубеж, — тихо проговорила Александра, лёгкая улыбка в красивых чертах лица колдуньи, облегченный вздох хозяйки замка.       — Что это значит? — одними губами произнесла Лале.       — Значит, что он прошёл половину пути, значит, не только мы хотим его видеть, значит, что он не забыл, — заверила она её, но тут же свела брови. — Но мы не должны расслабляться.              Лале вздохнула и вновь безмолвно зарыдала.              — Тебя слышит Бог, не забывай просить, тебе всё дастся, ты вымолишь его, — твёрдо и безоговорочно, через недолгую паузу Александра добавила: — Но не теряй контроль…              Женщина вздрогнула, ощутив, как по ладоням заискрилось лазурное пламя, не обжигая, но даря утешение и уверенность, её помощь нужна ему, нужна, чтобы достать с того света, привести в Явь.              Навь. Ночной лес.              Влад и Ноэ посмотрели друг на друга, потом на лес, высившийся огромной громадой над ними, довлея над двумя фигурами, казавшимися точками по сравнению с толстыми стволами деревьев. Князю что-то мешало — что-то, что мельтешило на окраине его сознания, что-то не давало покоя, беспокойство шевелилось в душе. Перед его внутренним взором всё время стояло лицо Лале, и его бросало в холодный пот по временам, мучил один вопрос: что будет, когда он предстанет перед ней, предстанет с измененной природой, с неуёмной жаждой крови, с тем, чему ему будет невозможно противостоять? Но у него нет выбора: он должен вернуться к ней и он должен показать раз и навсегда османам, что Валахия под надёжной защитой, так, чтобы в веках запечатлелось, так, чтобы никто больше не смел и помыслить напасть, защитить народ, не дать разграбить страну, не дать увести в рабство женщин, никогда больше не отдавать дань детьми…              Ноэ отряхнул свой светлый костюм и с сожалением цокнул, оглядев прожжённую прореху в нём. Он сделал пасс рукой над дырой, но ничего не поменялось.              — Ох, — с сожалением произнёс бес.              Он взглянул на Влада, мрачно, исподлобья смотревшего на него.              — Я не волшебник, я только учусь, — пробормотал он и на недоумённый взгляд князя, закатив глаза, продолжил: — И не все хотят выглядеть, как брутальный самец в период охоты, я хочу выглядеть, как джентльмен…       — Как кто? — переспросил Влад.       — Как джентльмен, — ещё раз проговорил Ноэ, а затем махнул рукой на друга по несчастью, — потом поймёшь.              Дракула решил пропустить ремарку нечистого мимо своих ушей.              — Что дальше? — спросил он, осматривая всё вокруг более внимательно, зудящее чувство тревоги не оставляло его.       — Путь, — коротко проговорил бес, ещё раз с сожалением оглядывая свой костюм, затем тихо пробормотал, — практика, только практика…       — Что ты там бормочешь? — спросил Влад, когда они двинулись вперёд.       — Что бы ни было, что бы ты там ни увидел, ни во что не вмешивайся, проходи мимо, так, чтобы тени не увидели тебя, чтобы ты остался неприметен для этого мира, иначе не пройдёшь, останешься здесь.       — О чём ты говоришь? — сосредоточенно, с толикой сомнения и затаённого беспокойства, разрастающегося в душе с каждой минутой, с каждым шагом, но выбора не было, впереди лес, позади огненная река, через которую никто и никогда не переходил, не переходил, потому что не помнил, потому что там если и ждали, то не так, как она, не так, как Лале, она буквально тянула его к себе, а у него не было ни сил, ни желания сопротивляться, а ещё Валахия, как любимая женщина, которую необходимо было оградить от бессовестного насильника, терзавшего её тело и душу.              Лес и не думал помогать им. Он расступился пред ними, но не для того, чтобы легко провести. Нет. Чтобы они остались в его когтистых еловых лапах. Влад уже второй раз за безвременье пожалел, что его меч остался лежать на поляне, где он оставил свою душу. Они усиленно продирались сквозь природные преграды. Иголки колко впивались в кожу, и так опалённую огнём, потрескавшуюся от ветра, шершавую от трения одежды, измученную бесконечным переходом.              — Влад, — тихо позвал того Ноэ и вскрикнул, — чёртов валежник…              Мужчина посмотрел на нечистого и усмехнулся.              — Наколдуй бархат вместо иголок, — произнёс он насмешливо и отодвинул ветви, пропуская того вперёд.       — Не нуждаюсь, — проговорил тот досадливо и пропустил сначала Влада.              Князь отпустил ветви, и они больно, хлёстко ударили беса по лицу и груди.              — Ауч, — вскрикнул Ноэ.              Раздался смех Влада.              — Смешно ему, больно же, — мрачно произнёс нечистый и обомлел. — Ты рассмеялся!       — И что? — вновь мрачнея, произнёс Влад.       — Как это что?! — возразил ему Ноэ. — Мне удалось то, что никому не под силу в Нави.              Влад покачал головой и взглянул вперёд, не видя ни конца ни края лесу, чаще, деревьям, которые, казалось, стали ещё гуще. Они долго шли, исколовшись и изрядно устав, когда впереди забрезжил лёгкий свет. Мужчины, легко преодолев небольшой овраг, оказались на тропинке, обозначенной среди густой травы и тумана, стелящегося по земле еле уловимой белёсой пеленой.              — Вышли, — облегчённо вздохнув, произнёс Ноэ, сложился пополам, пытаясь отдышаться, опиравшись руками о колени.       — Куда? — Влад огляделся, когда они продирались сквозь лес, тот был безмолвен, сейчас же он наполнялся звуками. — Почему здесь так всё?..       — Так похоже на Явь? — Ноэ выпрямился и с усмешкой взглянул на воина. — Она близко.       — Яга? — уточнил Влад.       — Ягиня, — вновь мечтательно, вступая на тропу, увлекая за собой и князя.       — Ты влюблён? — мужчина улыбнулся и последовал за ним.              Ноэ возвёл глаза к тёмному небу без намёка на звёзды.              — Кто? Я? — парень совсем по-мальчишески скривился. — Пф-ф-ф-ф.              Влад улыбнулся, и они молча продолжили путь. Теперь лес расступался перед их тяжёлыми поступями, словно бы знал, что с ними лучше не связываться. Они перекидывались какими-то дежурными, ничего не значащими фразами, как услышали визг. Мужчины переглянулись между собой.              — Помни, что я сказал: не вмешивайся, — предупредил демон, щуря глаза, пытаясь разглядеть происходящее.       — Я только гляну, — твёрдо произнёс Влад, на что Ноэ возвёл глаза вверх.              У самой тропы они увидели богато разодетого, как дворянин, господина, перед ним на коленях стояло нечто ужасное, покрытое пузырями и струпьями. На миг существо повернуло голову к Владу, его поразила боль и тоска в круглых навыкате глазах. Безысходность и полное уничижение. Ради того, чтобы выжить. Такие глаза он видел у крестьян, когда в первые недели правления посетил свои земли, желая самому убедиться в бедственном положении народа Валахии, предпочитая не верить сладким речам бояр. Тогда он казнил управителя деревни, посадив того на кол, собственноручно, потому что хуже казнокрадов только убийцы, потому что те и другие обрекают людей на смерть.              Влад встал как вкопанный, Ноэ по инерции прошёл ещё несколько шагов. Не найдя его рядом с собой, бес обернулся. По выражению лица князя тот понял, что он хочет вмешаться.              — Нет, — возразил он, видя, что смертный собирается свернуть к паре нежити. — Нет.              Он дёрнул Влада на себя и заставил его посмотреть на него.              — Ты не знаешь, как здесь всё устроено, тут сильный ест слабого, потому что низшие — самая лёгкая добыча для высших демонов, — он увидел, как его визави смотрит на безобразную сцену.       — Всё, как и у нас, мы не едим плоть друг друга, но поедом поедаем, кляня, ненавидя и упрекая, — Влад убрал руку парня со своего плеча. — Я не могу уйти, не защитив слабого.       — Это существо — никто, корм, — напомнил Ноэ, но всё же что-то странное поселилось в самой глубине его разного цвета глаз, что-то схожее с восхищением.              Воин прошёл мимо беса и устремился к двоим на поляне.              — Отпусти его! — выкрикнул он.              Господин повернулся к Владу, и его белые глазницы вспыхнули огнём, князь почти физически ощутил его злобу, настолько концентрированную, что и ему передалась его остервенелость. То, что чувствовал Дракула в первое время, когда только начал наказывать, пронзая людскую плоть колами, ощущая предсмертную дрожь агонии, видя смертный ужас в глазах преступника. Преступника ли? Он часто задавал себе вопрос, прав ли он и может ли заниматься судилищем, а тем более казнить? Защитник, обвинитель и судья. Три в одном. Кто ему позволил? Кто разрешил?              Дьявольский князь довольно оскалился, видя смятение смертного. Он отпустил существо, но оно от ужаса всё ещё сидело подле.              — Так, так, так, — проговорил князь, сверкая красными глазами, и потянул воздух ноздрями, — Смертная Душа.              Влад уже было открыл рот, как вмешался Ноэ.              — Мы проходили мимо, великий магистр, — несколько подобострастно. — Уже уходим.              И потянул князя за руку вернуться на тропу. Влад взглянул на него, но не нашёл там страха, только уверенность, что он поступает совершенно правильно, бес знал законы этого мира и, как истинный дипломат, пытался и рыбку съесть, и коня оседлать, который довезёт их до конечной цели. Но Дракула отрицательно мотнул головой, показав, чтобы тот не держал его.              — У тебя даже оружия нет, — резонно проговорил бес.       — У вашего высшего тоже, — парировал он.       — Видимость в этом месте бывает обманчивой, — предупредил нечистый смертного и перестал препятствовать.       — Отпусти его, — повторил Влад и подошёл ближе к демону, недавно мучившему низшее существо.       — Ты мне это запретишь? — спросил он, вскинув бровь.              Демонический князь был по-своему красив, но его злобное выражение лица всё портило, Влад чувствовал лишь отвращение.              — Да, я запрещаю, — самоуверенно.       — Нам конец, — обреченно пробормотал Ноэ, суетясь рядом.              Он прикрыл глаза и сделал несколько пассов, но всё впустую. Вспомнив чёртову бабушку и ещё с полдесятка родственников нечисти, Ноэ ещё раз попробовал своё колдовство, не надеясь на удачу, вложив в движения тонкими умелыми пальцами всё, что когда-либо чувствовал к роду человеческому.              Влад встал в оборонительную позицию, видя, как скалится дьявольское отродье. Они закружили возле низшего, трепещущего в ужасе. В воздухе запахло адреналином, пространство заискрило ненавистью.              — Ну что ж, значит, у меня сегодня будет ужин из трёх блюд, — прорычал высший демон, и в его руках появился меч, блеснув в лунном свете.       — Трёх?! — обреченно повторил Ноэ и вновь сделал пасс ладонями, как в последний раз, вложив в жест всё, что знал, все чувства, все умения.              Бес прикрыл глаза и не увидел, как его мысленный посыл приобрёл вполне себе физическую форму. Руку Влада приятно холодило обоюдоострое оружие. На миг господарь залюбовался им. Но демон не дал ему времени опомниться и напал первым, нанеся тяжёлый удар. Инстинкты не подвели закалённого в боях воина, и он отразил атаку почти интуитивно, подставив под удар меч плашмя. Когда Ноэ открыл глаза, то, не веря сначала, посмотрел на оружие в ладонях смертного, затем на свои дрожащие от пережитого волнения руки.              Дракула сделал выпад и словно бы провалился в вязкое пространство, демон глумился, хохоча и подпрыгивая, дразня Влада.              — Не смотри на него прямо, — прокричал Ноэ. — Видеть можно и по-другому.              Высший сделал пасс рукой, и рот беса испарился, став сплошной кожей, тому лишь оставалось хрипеть. Влад парировал удар за ударом, вдруг градом начавшие сыпаться на него. Отступление глубже, в чащу, в кусты.              «Не смотреть прямо, видеть по-другому», — слова неожиданного друга рвались в мысли, оседали там наставлениями, желанием послушаться.              Влад отвёл глаза, и его взор скользнул в пространство между мечом и грудью демона, увидел его настоящий облик. Красная кожа и звериный взгляд. Он беспощаден и не остановился бы. Никогда. Так же, как и он, Цепеш. Сын Дракона? Сын дьявола?              Вновь сцепились в мертвой петле времени. Только теперь Влад был защищён от влияния, и это злило демона. Он совершал ошибку за ошибкой, уклоняясь ближе к деревьям. Пару раз князю удалось ранить его, слыша нечеловеческое завывание, холодящее кровь в теле. Их противостояние прекратилось одним коротким выпадом Влада, и спустя несколько коротких секунд демон, завалившись набок, упал, изрыгая через рот зловонную массу, исчезая в земле, мигом пропитавшуюся его ядом.              Влад тяжело дышал. Ноэ вновь обрёл рот и запричитал, садясь на корточки:       — Что ты наделал? Что ты наделал?              Цепеш тяжело вздохнул, и меч в его руках истаял, вспыхнув короткой искрой лазурного цвета. Он посмотрел в небо, и улыбка блаженства отразилась на его лице.              — Ты — сумасшедший, — прошептал Ноэ.       — Она и тут выручила меня, это её сила, бес, — Влад ещё раз вздохнул и посмотрел на низшее существо.              Оно задрожало.              — Не бойся, — сказал князь и подал руку.              Тот посмотрел на распахнутую ладонь и, всё ещё дрожа, принял помощь, вставая.              — Господарь, — прошелестело из отверстия на лице, — ты защитил меня, вырвав из лап высшего, ты протянул мне руку, и я никогда этого не забуду, нас неисчислимое множество, и, если тебе когда-то нужна будет помощь, мы все придём на выручку, я передам всем, что ты тот, кто защитил бесправных.              Влад кивнул, и с лёгким хлопком существо исчезло в пространстве, не оставив после себя ничего, кроме звуков клятвы, растаявшей в воздухе, но навсегда оставшейся в сердцах.              — Поиграл в благородство? — зло спросил Ноэ.       — Я выиграл, — спокойно ответил тот и, вступив на тропу, потянул за собой и беса.       — Тебе повезло, — огрызнулся тот.       — Ладно уж, пойдём, надо выбираться отсюда, меня заждались, — произнёс князь примиряюще, затем посмотрел на Ноэ. — Спасибо, твоё колдовство заслуживает отдельных благодарственных речей.              Всё ещё ворча, Ноэ улыбнулся и двинулся следом. Тропинка постепенно расширилась и превратилась в мощёную дорогу.              — Мы скоро будем, — пообещал бес.              Влада пробрала дрожь, а на кончиках пальцев вновь заиграли лазурные электрические разряды.              — Всё, что угодно, только бы выбраться отсюда, — пробормотал он.              Через какое-то время идти стало невыносимо трудно, границы видимости растекались, взгляд не мог зацепиться за что-то определённое. Вновь появился туман, не такой густой, как был вначале их странствия.              — Её территория путает нас, хочет понять, чего мы стоим, — Ноэ говорил слабым голосом, улыбаясь, как самый счастливый человек на том и этом свете.              Влад ничего не ответил и попытался сосредоточиться, но мысли ускользали так же, как и зрение. В теле почувствовалась усталость, расслабление. Ничего не хотелось, ни о чём не думалось. Кто он? Зачем здесь? Что-то ищет. Но вот что? Он почти забыл. То, зачем он здесь, плавало на грани сознания, не давало забыться совсем. По всему телу прошла дрожь, как рябь по воде. Было странно видеть себя как бы растворившимся.              — Влад, — её голос грудной, с лёгкой щепоткой хрипотцы царапнул его, зацепившись за выбоину его не идеальной души.       — Лале, — отозвался шёпотом.              И всё встало на свои места: и он, и пространство.              — Как это вам удаётся? — растерянно пробормотал Ноэ, отряхиваясь от пыли, видимо, он упал. — Ты здесь, она там…              Влад улыбнулся и помог тому окончательно прийти в себя, хлопнув по спине. Они ещё перекинулись парой слов и увидели перед собой исполинскую фигуру женщины-воительницы, железные доспехи неприятно лязгнули, меч в руке был направлен на них, лицо покрывал толстый слой грима.              — Я — страж перекрёстка миров, зачем вы здесь? — голос был похож на рокот падающих камней.       — Нам нужно пройти, — невозмутимо произнёс Влад, задрав голову вверх.              Фигура замерла.              — Куда? — голос чуть поутих, в нём чувствовалось изумление.       — Мне нужно обратно в Явь, — разъяснил Влад.              Смех огласил все окрестности. Ноэ втянул голову в шею.              — Кто ты такой? — спросила воительница, став одним с ними ростом, подойдя настолько близко, что Влад почувствовал смешавшееся дыхание смерти и жизни.       — Я — Влад Цепеш, господарь Валахии, сын Дракона, — сказал он, глядя в красные зрачки женщины. — И я вернусь домой.       — Отсюда никто не возвращался, — прямо, без обиняков, потому что это было правдой.       — Я вернусь, — уверенно.       — Ну что за расспрос, Ягиня? — вмешался Ноэ. — Для начала накорми, напои, в баньку своди, спать уложи, а потом и расспрашивай.              Ягиня посмотрела на Ноэ и улыбнулась. Оскал пропал, и мужчины увидели перед собой рыжеволосую женщину неописуемой красоты.              — А ты, бес, всё-то знаешь, — проговорила она лукаво, блеснув при этом глазами весенней зелени.              Тот подошёл и, наклонившись, галантно поцеловал ей руку. Распрямившись, он увидел, как в зелёных глазах промелькнула тоска. Она опять воззрилась на Влада, рассматривая его всё пристальнее. Ещё секунда, и лес пропал вместе с Ноэ, а они вдвоём очутились в избе, за столом, друг напротив друга.              — Я так полагаю, вернулся ты не за едой, питьём, баней или ночью с Бабой Ягой, — утвердила она, держа руки перед собой, показывая мирные намерения.       — Нет, — руки Влада также легли на поверхность стола, почувствовав его твердую деревянную текстуру.       — Отсюда не уходят те, кто оказывается здесь, твоё тело гниёт где-то там, — Яга пристально посмотрела на него.       — Я давно уже умер, страж, — начал Цепеш, — ещё при жизни, все видели во мне уверенного правителя, железной рукой управляющего страной.              Он замолчал, рассматривая её лицо, и усмехнулся.              — Ты наверняка знаешь, — произнёс Влад, стараясь понять, о чём она думала, но лицо осталось непроницаемым.       — Знаю, но мне хотелось бы услышать того, кто прошёл Несей, кто подал руку нечистому, спасая от огненной геенны, кто не погнушался вступиться за слабого, тот, сила любви которого вытягивает из Нави, — Ягиня проговорила это несколько горячечно.       — Я заключил договор с Тьмой, — их взгляды скрестились.       — Я ни на чьей стороне, я между, — вновь беспристрастно.       — Я убивал, — разговор перетекал плавно в исповедь.       — Ты мстил? — вопрос завёл его у некий тупик. — Я ещё раз спрошу: ты убивал, потому что мстил?              Он не понимал, к чему Ягиня клонит. Влад отрицательно качнул головой.              — Это называется возмездием, Влад, сын Дракона, — её слова в тишине избы зависли в стрекоте сверчка и потрескивании дров в печи, — убийства совершают в темноте и по злобе душевной, а ты лишь воздавал справедливостью за её отсутствие.              Из глаз князя потекли невольные слёзы.              — Прости себя и в этом, — её голос убаюкивал.       — Я не сплю, — пробовал он прийти в себя.       — Нет, — она мягко ему улыбнулась. — Я отпускаю тебя к ней.              И стихло всё вокруг. Ни одного звука, он более не чувствовал себя, своё тело, всё вокруг пропало. Влад провалился в темноту.              Смотровая башня замка Цепеша. Рассвет.              Александра, повернув голову к тёмному пролёту прохода в смотровую башню, напряжённо всматривалась, сильнее сжимая кисти державшихся в квадрате. Пока туда не вбежал воин. Она разжала руки и посмотрела на Лале. Та мигом побледнела и устремилась тому навстречу.              Воин присел перед ней на одно колено и склонил голову в приветствии.              — Мы нашли господина, — бодро проговорил он.              Лале сильнее побледнела.              — Он жив? — дрожащими губами, почти шёпотом.       — Жив, сударыня.              Женщина всхлипнула и посмотрела на присутствующих. Аслан облегчённо вздохнул, Александра заплакала, а лицо Раду осталось, как всегда, непроницаемым.