смотритель маяка.

— Эй, человек! Пагуро просыпается с головной болью и долго смотрит в потолок. Ему кажется, что его зовёт человеческий голос. Видимо, то, что он так давно не общался ни с кем, начинает ломать его сознание. (Джулия не в счёт) — Че-ло-век! И снова этот голос! Голос чересчур странный, погодите, неужели, это кто-то сейчас тонет и отчаянно зовёт на помощь? Пагуро молниеносно вскакивает, не успев переодеться, с дрожью в руках хватает цепко спасательный круг и пулей выбегает на берег, пытаясь понять, откуда именно кричали: морской ветер играет со словами, разносит звуки в обманчивом направлении, и Лука не понимает этот язык иллюзорных слов. — Я здесь! Смотритель маяка идёт на голос: и действительно, в нескольких метрах от берега плавает какой-то парень — не из городских точно, Пагуро таких каштановых завитков не помнит ни у кого. — Держись! — он бросает спасательный круг и готовится тянуть его. Но парень не собирается тянуться. Он вертит круг в руках и пытается надеть его на голову. — Как это работает? — с любопытством спрашивает он. — Ну, ты хватаешься, я тебя спасаю… — ворчливо объясняет Пагуро. — Но ты не тонешь, да? — Не-а, — он смеётся. — Ты шумный, не тонешь, и из-за тебя мне тут приходится стоять без рубашки, ты хуже чаек, — ругается Лука. — А мне нравится, когда ты такой, — он ещё имеет наглость улыбнуться. — Я оденусь, не тони пока, — Пагуро вздыхает, возвращается, переодевается — всё-таки у моря сейчас прохладно. Он заставляет парня в море ждать, потому что заодно ставит чайник и готовит бутерброды с сырной пастой, потому что разбираться с морским мальчиком на голодный желудок не хочется. В сознание подкрадывается догадка, что загадочный незнакомец не совсем человек — хотя бы потому, что называет его человеком, тогда как люди звали бы его просто маячник. И на помощь зовут люди по-другому. Не так, как этот. Ему нечего терять, поэтому Пагуро возвращается с чашкой крепкого кофе, ибо нужно будить спящий организм, и сырными бутербродами — за это время незнакомец подплыл немного ближе, чтобы не нужно было перекрикивать ветер. Это то место на острове, где берег обрывается очень резко — и сразу в глубину. — Ну, теперь вот доброе утро, — вздыхает Пагуро. — Точно не собираешься вылезать? — Нет, я живу в воде, — он продолжает улыбаться. — Здорово тебе. — И я иногда за тобой наблюдаю оттуда, — он показывает на открытое пространство моря. Пагуро почти уверен, что незнакомец ему мерещится. Взгляд того на секунду меняется из беззаботного на проницательный, и тон становится серьёзнее: — Меня зовут Альберто Скорфано. И я не человек. И из-под воды он резким взмахом показывает ящериный хвост — переливы синего и фиолетового на блестящей чешуе.