Соседка

Юна проснулась от странного ощущения скованности и жары, попыталась повернуться на другой бок, но не смогла, что-то мешало. Нехотя разлепив веки, она обнаружила на своей талии мужскую руку, а на своём бедре весьма по-хозяйски закинутую ногу. В плечо девушки упирался чей-то подбородок. Последний налет дремоты спал, и она вспомнила, что вчера вообще-то по плану должен был быть страстный секс с красавчиком, но что-то пошло не так, и вместо того, чтобы разбудить её и потрахаться, блондин предпочел вцепиться в Юну как клещ, буквально замуровав в своих объятиях, и заснуть. Девушка начала ворочаться, пытаясь сбросить с себя Хёнджина, но тот лишь что-то невнятно пробормотал во сне и притянул её ближе. Юна уже собралась было щипнуть неудавшегося любовника или укусить его за нос, как вдруг резкий шум, скорее, крик, исходящий откуда-то из-под её подушки, заставил девушку содрогнуться всем телом. Хёнджин резко открыл глаза, лицо его выражало абсолютное непонимание ситуации, он слегка растерялся, увидев, что очнулся не у себя дома, обнимая трясущуюся девушку под вопли собственного будильника. Лишь пару секунд спустя его сознание окончательно приняло реальность, он сел на кровати и стал шарить под подушкой, ища свой телефон. Когда злосчастный мобильник был, наконец, извлечён на свет божий, Юна смогла различить слова, которыми визжала трубка: «Вставай! Вставай! Вставай! Ты должен встать! Быстрее проснись!». У блондина был очень странный будильник. — Хёнджин, блять! — взвыла девушка. — Я почти получила инфаркт! — Прости, — с извиняющейся улыбкой парень быстро отключил звук, — я забыл про будильник, иначе бы подальше от тебя телефон положил. — Что это ещё за рингтон такой, — не могла успокоиться Юна, — ты мазохист под такое просыпаться? — Да этой мой голос, я на диктофон записал, мне просто очень тяжело вставать, а этот крик бодрит… — Бодрит — мягко сказано. — Ещё раз прости, не хотел тебя напугать. Юна уже не злилась на блондина, его слегка опухшее после сна, но по-прежнему прекрасное лицо, выражало такое искреннее сожаление, что хотелось простить и будильник и всё, что угодно вообще. — Ладно, всё в порядке, а ты чего меня не растолкал вчера? — поинтересовалась она. — Ты так мило спала, стало жалко будить. — Хёнджин ласково посмотрел на девушку и поцеловал её в нос. — У нас же будет ещё время, чтобы познакомиться поближе? — Ага, наверное, — Юна не любила ничего обещать, — ты будильник-то завел, чтобы на работу встать? Не опаздываешь? — Не опаздываю, но мне и вправду пора, — протянул слегка разочарованный её размытым ответом Хёнджин, — нужно зайти домой переодеться. — Ну, где выход ты знаешь, — махнула в сторону двери Юна, — я бы предложила тебе кофе, но у меня только дешевый растворимый в пакетах, и закусить эту гадость нечем, так что извини. — она пожала плечами и хотела было уже лечь спать обратно. — Давай попьём твой дешевый кофе, я согласен, — хмыкнул блондин, — а насчёт закуски не беспокойся, я вчера пирожные привёз. Пошли завтракать? Юна окинула парня тяжёлым хмурым взглядом. Судя по всему, он не испытывал неловкости и желания побыстрее свалить, как это обычно бывает после того, как два малознакомых человека проснутся вместе после бурной ночи. Конечно, их совместную ночь бурной не назвать, но всё же они по-прежнему друг другу практически незнакомцы. — А ты, я смотрю, джентльмен, — проворчала она, выпутываясь из пледа, — может ещё шампанское захватил с цветами? — Цветы не покупал, их не было, — судя по медленно краснеющим ушам, Юна попала в точку. — Жаль, — усмехнулась она, — сладости, шампанское, цветы и гандоны это прямо джентльменский набор. Ладно, пошли поедим, я жутко голодна на самом деле. Пока Хёнджин натягивал свои штаны и футболку, Юна не могла упустить возможность окинуть его оценивающим взглядом уже при свете дня. Увиденное подсказало, что, вероятнее всего, ещё одна встреча у них всё-таки состоится. — А тебе на работу не нужно? — спросил Хван, когда они уже сидели на кухне и ждали, пока закипит чайник. — Неа, я сейчас из дома работаю. — Юна не хотела посвящать его в подробности своей жизни и поэтому решила сменить тему разговора: — Где, говоришь, твои пирожные? — В холодильник убрал, — блондин задумчиво водил пальцем по ободку пустой чашки, — так ты сегодня вечером свободна? — Нет, сегодня я занята, — Юна достала пакетики с кофе, пересыпала порошок по чашкам и наполнила их кипятком, после чего направилась к холодильнику за десертом. Взяв в руки небольшую картонную коробочку, Юна с нетерпением сорвала крышку. Очень хотелось есть. — Серьёзно?! — вдруг взорвалась от смеха она. — Пирожные в виде сердечек? Из коробки на неё смотрели четыре красных глянцевых сердечка, каждое стояло на отдельной золотистой кружевной салфетке из бумаги. Пирожные источали аппетитный запах вишни и ванили, от чего во рту невольно скапливалась слюна. — Тебе не нравится или что? — спросил в очередной раз краснеющий парень. — Мне показалось, что они выглядят аппетитно. — Мне очень нравится, — Юна надкусила бисквит и закрыла от удовольствия глаза, — просто в контексте нашего знакомства это всё, кажется, как-то чересчур романтично. — Я просто хотел за тобой немножко поухаживать, — смущённо сказал блондин и тоже взял пирожное. — Это лишнее, я и без этого с тобой была готова переспать, сама же предложила. — Это элементарная вежливость, а не способ пошире раздвинуть твои ноги, — немного раздраженно проворчал Хёнджин. Доедали пирожные они уже в молчании. Отодвинув в сторону кружку с наполовину недопитым кофе, Хван встал и взял в руки смартфон, готовясь прощаться. — Оставь мне свой номер телефона, — попросил он, — я тебе позвоню и договоримся о встрече. — Э, давай без обмена номерами, — чувствуя неловкость, ответила она, — мы же рядом совсем живём, встретимся как-нибудь. — Я тебя чем-то обидел? — Хёнджин был слегка шокирован отказом в элементарной просьбе. — Нет, всё в порядке, просто я мало тебя знаю и пока не хотела бы разбрасываться личными данными. — она отвела взгляд вниз, рассматривая с напускным интересом свои тапочки. — Ммм, то есть, телом своим ты разбрасываться можешь, а телефон дать — слишком личное? — Хёнджин был озадачен и раздражён, однако, как только последнее слово слетело с его губ, он почувствовал раскаяние, — прости, я не это хотел сказать, — прошептал он. — Неважно, — девушка безразлично махнула рукой, — иди уже, а то на работу опоздаешь, а я, пожалуй, ещё посплю. Всего хорошего. Не дав Хёнджину сказать хоть ещё одно слово, Юна быстро встала со своего места и ушла в спальню, закрыв за собой дверь на защёлку. Блондин ещё немного потоптался в кухне, после чего помыл кружки, выкинул коробку из-под пирожных в мусорное ведро и протёр стол от крошек. Нерешительно подошел к двери спальни и дернул ручку, но было закрыто, тихо постучался, но ответа не получил. Решив, что, возможно, девушка и вправду опять легла спать, он направился к выходу, стараясь ступать как можно тише. Услышав, наконец, звук захлопнувшейся входной двери, Юна вздохнула с облегчением и пошла в ванную комнату. Её не обидели слова Хёнджина, по сути, он был прав, но всё равно на душе скребли кошки. Взглянув в зеркало, она расстроенно выдохнула. Результат того, что вчера не умылась перед сном налицо, — тушь слегка осыпалась, и под глазами круги. Мда, в таком виде она и находилась перед красавчиком всё их совместное утро, неприятно. Тем более что он выглядел отлично, разве что слегка помятым, однако Хёнджину это только добавляло очарования. Приняв холодный душ и приведя себя в порядок, Юна решила начать свой рабочий день пораньше, раз уж всё равно проснулась. На часах было лишь шесть утра. Сев за рабочий компьютер, она услышала звук заводящегося мотора машины. Значит, Хван уехал. Юна погрузилась в заполнение товарных накладных и ведомостей, а когда очнулась, чтобы сделать перерыв, обнаружила, что уже почти час дня. Живот урчал, хотелось есть, те два милых сердечных пирожных были давно переварены. Перерыв всю кухню, Юна поняла, что критический момент настал. В доме не было абсолютно никакой еды, только бутылка шампанского, которое вчера принёс Хван, и ещё пара бутылок алкоголя в кухонном шкафчике. Жуя кусочек льда, чтобы хоть как-то перебить чувство голода, Юна стала вызывать такси. Так как жила она в пригороде, время ожидания составило около двадцати минут. «Не мой сегодня день, — подумала Юна — надеюсь, обойдётся хотя бы без аварии». Она пошла в спальню, переоделась в джинсы и футболку, собрала волосы в хвост и, нацепив кепку, вышла из дома. Такси должно было приехать с минуты на минуту, и девушка решила посидеть на террасе, проветриться. Однако, дурные мысли никак не хотели покидать её несчастную голову. Задумавшись о том, что общение с Хёнджином приняло какой-то непонятный оборот, а также о том, что так печально работать в службе доставки продуктов, но не иметь возможности сделать заказ к себе домой из-за удаленного от города адреса, Юна не заметила подъехавшее такси, и водителю пришлось несколько раз нажать на гудок. Вздрогнув, девушка вскочила со скамейки и села в машину. Нужный супермаркет находился в получасе езды от дома Мин Юны. Конечно, были магазины и поближе, но с менее богатым ассортиментом, да и цены там существенно отличались. Расплатившись с водителем, Юна направилась ко входу в торговый центр. Уже находясь внутри, она задумалась, сразу ли идти за покупками или зайти сначала в какое-нибудь кафе. Желудок громко урчал, буквально умоляя дать нормальной пищи, что-то помимо рамёна, алкоголя и сладкого. Юна поддалась этой слабости и направилась в сторону фудкорта, мысленно выбирая, что же такого вкусного в себя закинуть. Внезапно она почувствовала, как кто-то обхватил её со спины, крепко сжав в объятиях. Юна ощутила чужое горячее дыхание на своей шее. — Соскучилась? — прошептал ей на ухо низкий мужской голос. Девушка, которая до этого вопроса находилась в некоем состоянии шока и стояла столбом, внезапно пришла в себя и, не обернувшись, ударила согнутой в колене ногой назад, метясь пяткой кроссовка в предположительном направлении яиц обнимающего её человека. Руки мужчины от неожиданности отпустили Юну, она услышала громкий скулёж и звук шлёпающегося об пол тела. Развернувшись с твёрдым намерением добить придурка, девушка посмотрела в лицо воющего от боли парня и обмерла. Уже через секунду волна злости и раздражения нашла свой выход в потоке брани: — Феликс, твою мать, какого хуя ты творишь? — заорала она.