Все это загадка, а ключ к загадке… это еще одна загадка. — Ральф Уолдо Эмерсон
***
Едва ли она покинула палату, Карлайл вновь ощутил, как подкашиваются его ноги. Не в силах противостоять возникшей слабости, мужчина опустился обратно на табурет. Ранее ему бы и в голову не пришло, что с каждой проведённой в пустой палате минутой, у его коллег могут появиться вопросы и претензии. Осмотр пациентки был окончен, выписка оформлена, а значит, задерживаться не имело смысла; Каллену следовало пройти к следующему больному или, за неимением того, в свой кабинет. Однако после ухода Кэтрин он не мог сдвинуться с места. Тело сковал невидимый лёд. В своих изящных длинных пальцах Карлайл бережно держал пробирку, словно плещущаяся там алая жидкость — дар Божий и может спасти от всех напастей. Хотя это была всего лишь кровь. Но её кровь. И хоть так он мог поддаться своим внутренним демонам, нашептывающим, что частичка Кэт рядом с ним. Осторожно повернув пробирку в полугоризонтальное положение, Каллен медленно провёл по выведенным им буквам на этикетке с данными о пациенте, нужными для лаборатории, не отрывая взгляда от каждого завитка. «Кэт-рин Бен-сон»: по слогам прочёл он про себя и издал измученный вздох, прикрывая глаза.***
Лаборатория форкской больницы была небольшой, даже крошечной, однако Хьюберт не нуждался в просторном кабинете. Кажется, он мог бы заниматься своей работой и в полевых условиях, без малейших удобств. Единственное, о чём лаборант жалел, что временами не хватало пробирок, чернил для принтера и листов — главврач уже который месяц считал покупку дополнительной партии таких мелочей делом не первой необходимости, посему распределял бюджет на иные нужды — впрочем, натура Хью не была склонна к жалобам. Каждое начало и конец рабочего дня Доусона проходили неизменно: он лично прибирался в лаборатории, складывал все пробирки, реагенты и прочие вещицы, протирал пыль и вымывал полы. Было ли у него маниакальное стремление к чистоте? Отнюдь. Просто к своей работе Хьюберт относился с благоговением, скрупулёзностью и трепетом, чего ранее не разделяли ни его сокурсники, ни нынешние коллеги, ни бывшая жена или невеста. Он понимал, насколько важна в больнице стерильная чистота, а уж в лаборатории она должна быть и подавно, ведь от этого зависит качество и точность проведённых анализов. Утро выдалось спокойным, но Хью то и дело что поглядывал на свой мобильник. Дело было вовсе не в каком-то важном звонке или сообщении, которого ожидал Доусон. Всё обстояло гораздо проще и ответы заключались в одном единственном слове — Морган. Коллега и, по совместительству, невеста, имела дурную привычку постоянно писать своему жениху по пустякам даже в рабочее время. И с приближением дня Икс — даты свадьбы — это лишь участилось, а игнорирование того или иного сообщения могло закончиться обидой и, порой, истерикой со стороны девушки. В такие минуты Хьюберту порой казалось, что Стефф — сущий ангел и их развод был ошибкой. Но лаборант был слишком мягок по натуре, и не мог долго держать себя в раздраженном или озлобленном состоянии. Насупив брови, Доусон тряхнул головой со своей вечно растрепанной светлой шевелюрой, отгоняя мысли, не касающиеся работы и прочистил горло. Сейчас он был чересчур занят принесённым Карлайлом образцом крови. Оставалось совсем немного, благо недавно лаборатория обзавелась автоматическим анализатором, что значительно упростило работу, ведь теперь Хью не приходилось проводить подсчёты вручную. Обращался он к старому методу лишь если его смущали некоторые цифры или хотелось убедиться, что аппарат произвёл верный расчёт. Впрочем, недоверие к современной технике у него имелось лишь по привычке. Карлайл уже третий раз подходил к двери лаборатории, однако так и не решался постучать или войти. Подобное поведение, как он подметил, в очередной раз остановившись и прислушиваясь к каждому движению Хьюберта, было ему вовсе не свойственно. Ранее Каллен не страдал такой нерешительностью, но с каждым разом, как он сталкивался с размышлениями об изменениях своей натуры за столь короткий срок, в его голове проносились тысячи мыслей. И, кроме того, что их всегда объединяла одна и та же тема, они ещё и всегда сводились к одному ответу — Кэтрин Бенсон. Вампир уже давно сбился со счёта, сколько раз за день — чего уж там, даже за час — задумывался о девушке. Это не могло не вызывать у него приступа смущенного смешка и странного чувства в груди, словно ему не более четырёхсот лет, и он не был обращён довольно взрослым мужчиной, а восемнадцать-двадцать. Однако, это лишь подстёгивало его прислушиваться к своим размышлениям, особенно к мысли, что стоит вести себя взрослее, мудрее и решительнее. Тут у него-то без исключений было преимущество. А значит, нужно взять себя в руки, отбросить раздутые волнения и тревогу, и прекратить вести себя, — как там сейчас говорит современная молодежь? — как размазня. Проблемы решаются по мере их поступления, хотя ничто не мешает загадывать наперёд и чуточку планировать, что следует предпринять для безопасности Кэт, Джона и семьи Каллен. Вовремя одёрнув себя из очередной пучины размышлений, в которой едва он не утонул, доктор выпрямился и расправил плечи. Вампир наполнил легкие воздухом и медленно выдохнул, от чего напряжение с его лица спало, а морщинка, возникшая меж бровей разгладилась. Да, это стоило сделать уже давно — немного расслабиться и не стараться искать только негативные варианты развития тех или иных событий. Заглянув в лабораторию через небольшую щель — Хьюберт часто оставлял дверь приоткрытой — Карлайл разведывал происходящее. То, что Доусон возмётся за анализ крови пациентки Каллена едва ли не в первую очередь — пусть сегодня у него и выпадала возможность побездельничать из-за малой загруженности больницы — было весьма предсказуемо, но от этого доктор не испытал сильного облегчения. Мозг вампира шустро выстраивал возможности подделать полученные результаты в системе, ведь что именно содержит кровь Бенсон ему было не ведомо. Карлайл ощутил досаду, будь в XVII–XVIII веках современное оборудование, он бы смог самостоятельно изучить образец крови Энтони. Но, почему же Каллен сам не занялся кровью Кэт? Всё просто — это работа лаборанта. Да, Карлайл мог бы провернуть проверку образца под покровом ночи, когда в больнице минимальное количество персонала, но тогда могли возникнуть вопросы, куда делись реагенты. К тому же, время входа в систему клиники также фиксировалось, чего уж тут говорить о доступе через логин и пароль. Его бы легко вычислили, а искусная ложь потерпела крах. Кроме того, прочих нюансов было слишком много, чтобы Каллен шёл на ухищрения провернуть анализ незаметно. Гораздо безопаснее и проще было дать Хью заняться своей работой, а после этого вампир стал бы ломать голову и что-то придумывать. Монотонный гул центрифуги затих, послышалось шуршание халата Доусона, а следом и писк анализатора. Карлайл невольно задержал дыхание от предвкушения. Осталось совсем немного. Хью облизнул пересохшие губы, — вампир вслушивался в каждый звук, — забарабанил по клавиатуре компьютера и, наконец-то нажал «Enter» — заветную кнопку, которая означала начало финального подсчёта системой и приближения заветного результата. Каждую клеточку тела Каллена обдало холодком, будто его окатило ледяной водой, но он знал наверняка — ему не терпится взглянуть на цифры и, возможно, отыскать новые ответы на свои вопросы. Мужчина негромко постучался, заявляя о своём намерении войти, как раздалась мелодия, — одна из стандартных, предлагаемых производителем, — звонил телефон. Лаборант, оторвавшись от заполнения бумаг, отклонился, из-за чего кресло издало тихий скрип, чтобы взглянуть на посетителя его обители. Увидев доктора Каллена, Доусон даже позабыл о мобильнике, мелодия которого становилась всё более громкой и раздражающей. — Извините, — виновато пробормотал Хью, вначале ощупывая поверхность стола в поисках телефона. Ручка, которую лаборант положил на стол, скатилась с бумаг, продолжила свой путь по гладкой столешнице и устремилась в полёт, навстречу полу. Раздался звон пластика и колыхнувшегося внутри стержня с чернилами. Она, всё же, встретилась со своей судьбой, соприкоснувшись с полом, однако никак не ожидала, что Хьюберт решит искать её. Стул вновь скрипнул, его колёсики шустро заскользили и ручка, будь она живой, издала бы пронзительный визг боли, но смогла лишь выдавить из себя хруст пластиковой трубки. Стараясь найти телефон свободной рукой, пока второй выковыривал сломанную ручку из-под колеса, Доусон чертыхнулся. Его лицо покрылось багровыми пятнами — краснеть он мог лишь так, — а волосы на фоне сменивших цвет щёк стали казаться ещё светлее. Телефон надрывался, и эти, от силы, десять секунд, которые прошли с момента начала мелодии, казались лаборанту вечностью, причём весьма позорной. Додумавшись придвинуться чуть ближе к столу, Хью, наконец-то, смог вытащить то, что осталось от ручки и, победно выпрямляясь, ведь он нащупал телефон, со звоном треснулся о столешницу. Благо голова у него была закалённая — единственное, за что Доусон мог поблагодарить хулиганов со школы, — так что мужчина коротко шикнул, бросая ручку на бумаги и, потирая ушибленное место, ответил на звонок. Едва он успел нажать на кнопку, как из динамика вырвался пронзительный вопль. Карлайлу даже слух напрягать не пришлось, крик был и без того до чертиков чётким и оглушающим. Хьюберт, отдернув руку с телефоном от уха, поморщился и покосился на Каллена, губы которого изогнулись в лёгкой, сочувствующей улыбке. — Да, милая? — вновь поднеся трубку к уху, ответил лаборант, — Прости, искал ручку… солнышко, я перезвоню, у меня тут… — Хюберт Доусон! — сквозь рыдания завопила девушка, на что мужчина нервно и смущенно закусил нижнюю губу, — Моё платье не готово! Слава Богу, Дженни меня отпустила и я… — Я понимаю, Морган. Но, милая, неужели мы не можем обсудить это… — снова окинув Каллена взглядом, ответил Доусон. Карлайл поморщился, поджимая губы и неодобрительно покачал головой. Хью приподнял бровь, удивлённо уставившись на доктора, в особенности, когда тот жестом показал отдалить от уха телефон. Ох, как же Каллен был прав. — Ты меня не слышал?! Платье не готово! Швея сломала руку, Хью, руку! Она шьёт этими руками! И ты бы видел, что она сделала с подолом!— удерживая новую порцию слёз исключительно благодаря вскипевшей в миг злости на жениха, завизжала Морган. Доусон перевёл взгляд на компьютер, проверяя продолжающиеся расчёты и поднёс телефон лишь когда невеста затихла. — Морган, у меня будет обед и я смогу… — Ты должен быть здесь, со мной! Отпросись или просто брось дела!— Карлайл старался сохранять учтивое выражение лица и не проявлял недовольство поведением Морган. Ладно уж, если она относилась к своей работе не слишком серьёзно, но Хьюберт любил лабораторию и трудился на совесть. — Солнышко, мне осталось только распечатать результаты доктору Калле… — Хью! — Я перезвоню, тут дел на пару минут. — стараясь сохранять спокойствие, ответил лаборант, однако с каждой секундой он становился всё более нервным. Он быстро щёлкал мышкой, выбирая настройки печати, а после потянулся и нажал кнопку на принтере. — Хьюберт! — рявкнула девушка и, набрав в грудь побольше воздуха, — Доусон это отчётливо услышал, — приготовилась к новой тираде. — Морган, я перезвоню! Перезвоню! — опередил её лаборант и, пользуясь замешательством невесты, захлопнул телефон. Мужчина измученно выдохнул, словно не говорил по мобильнику, а пол дня таскал невообразимые тяжести, и взъерошив волосы, оглянулся на Каллена, — Извини, Карлайл. Худшие полторы минуты в моей жизни. Ужасный конфуз, жаль, что тебе пришлось это выслушивать. — Всё в порядке, Хью, я понимаю, — расплывшись в тёплой снисходительной улыбке, сказал доктор, — Езжай, не стоит злить свою будущую жену. — Да нет, я сейчас… — повернувшись к компьютеру, запротестовал лаборант, однако Каллен покачал головой и продолжил: — Ателье, где она заказала платье, ведь, в Порт-Анджелесе? — Хьюберт задержался с ответом, вспоминая а после кивнул, — Ехать минимум час. Поверь, тебе лучше сейчас быть там с Морган. Брови Доусона чуть нахмурились, взгляд слегка помутнел, что выдавало сильную задумчивость. Карлайл — семьянин, да и опыта в семейной жизни у него побольше, чем у самого Хью, брак которого продержался всего четыре года. Новых ошибок делать не хотелось, за плечами уже имелся некий багаж со Стефф. Спустя несколько секунд мужчина подскочил со стула, быстро расстёгивая халат. — Системе осталось высчитать гематокрит, всё остальное готово. Принтер подключён, распечатается автоматически. — Благодарю, Хью. — ответил Каллен, наблюдая за тем, как лаборант едва не порвал халат, вешая его на вешалку. Доусон схватил свой рюкзак, забросил туда мобильник и, поправив неровно стоящую подставку для пробирок, распахнул дверь лаборатории. — Спасибо, Карлайл! Быстрые шаги Хьюберта превратились в бег, звуки касающейся пола подошвы отбивался от стен, удаляясь и вскоре вовсе затихли. Несмотря на уход лаборанта, сам Каллен не шевелился до тех пор, пока не услышал, как завёлся двигатель и автомобиль отъехал от парковки, словно ожидал, что его вот-вот поймают, прикоснись он к компьютеру. Издав облегчённый выдох, доктор тихо закрыл дверь, провернув ключ изнутри в унисон с запищавшим компьютером, сигнализировавшим о конце расчёта. Принтер издал гул, громко и жадно втянув листок белоснежной бумаги, и принялся монотонно переносить данные. Эти пол минуты казались Карлайлу целым часом, оттого он в мгновение ока оказался у готового, ещё тёплого и источающего запах свежих чернил, листа, и резко схватил его. Взгляд медовых глаз жадно исследовал каждую букву и цифру, вчитывался в напечатанные значения и поглощал полученную информацию. Нащупав кресло лишь со второго раза, Каллен медленно опустился в него, словно ноги в очередной раз за день едва могли его удержать. Он слегка нахмурился, снова пробежавшись глазами по результатам. — Нет, это какая-то чушь, — тихо, с едва уловимой ноткой раздражения в голосе, сказал вампир. Подъехав ко столу, он уставился в монитор компьютера, сравнивая полученные значения. Будь его сердце не застывшей ледышкой, пропитанной вампирским ядом, оно точно бы обогнало этрусскую мышь. Настолько сильно и быстро внутри него возрастала тревога. Ошибок быть не могло, ведь Карлайл был уверен в Хью на все сто процентов, если не больше. Лаборант всегда подходил ко своей работе излишне тщательно и скрупулёзно, и вёл себя с пробирками, а также образцами предельно осторожно. Вчитываясь в выделенным красным текст напротив едва ли не каждого значения на мониторе, Каллен переводил взгляд на листок, где его встречали те же слова: — «Невозможно провести дальнейший расчёт». Тоже и с тромбоцитами, и гематокритом. Лейкоциты и цветной показатель не просчитаны, даже примерного диапазона нет. Показатели настолько сильно зашкаливают. — будь это обычный случай из практики, Карлайл бы диагностировал онкологию с каким-то сопутствующим недугом, если не с группой, но здесь ситуация была совсем иной. — Гемолиз. Произнеся последнее слово, вампир отложил листок и открыл анализатор, где его ждали несколько пробирок, но лишь одна содержала нужный ему образец. От вида этикетки с её именем и данными, Карлайл ощутил толику спокойствия и взял себя в руки. Хотя он сцепил зубы и нахмурился, когда вместо крови его встретил тёмно-алый, едва не чёрный, сгусток, чем-то похожий на плотное жиле. Пробирки содержат специальные вещества, антикоагулянты, которые позволяют лаборантам провести необходимые исследования и помогают образцу долго не сворачиваться. Однако здесь, всё пошло не так. Слегка наклонив пробирку, сгусток лениво затрясся, едва шелохнувшись, и словно с брезгливостью продолжил выделять частички эритроцитов в плазму, и так уже едва не насквозь пропитанную гемоглобином. Любому другому человеку можно было бы поставить гемолитическую анемию тяжелой степени, но в данном случае, имелся нюанс. Кэт не человек. Больше нет. От простой смертной в ней осталось слишком мало. — Так вот какова кровь гибридов… твоя кровь, — едва слышно произнёс мужчина, — Теперь я понимаю, почему оружейный зал Вольтерры так и не удалось полностью очистить. Но была ли причиной столь сильного гемолиза ваша с Энтони голодовка? — размышлял Каллен, набрав что-то на клавиатуре, в то время, как принтер вновь загудел, — Однако, даже питайся ты регулярно, это бы не остановило реакцию. Ведь такова твоя кровь, Кэтрин. — переведя взгляд на готовый листок с набором букв. Скомкав его и выбросив в урну, тем самым предотвратив попытки повторной печати последнего документа, содержащего анализы, Карлайл ещё раз перепроверил компьютер, включая историю работы самого принтера, и только после этого поднялся из-за стола. Теперь лишь ему одному известно, что из себя представляет её кровь. А значит, информации о том, кто и что из себя представляет гибрид, которая может быть полезна для Кэт, тоже прибавилось. Выключив компьютер, вампир поднял пробирку к свету ламп, и взглянул на тёмно-алый сгусток с выделившейся сверху плазмой и иными составляющими. Осторожно провернув её самыми кончиками пальцев, чтобы вновь увидеть имя девушки, доктор достал мобильник и набрал номер. Несколько гудков, и трубку сняли. — Доктор Каллен? — раздался хлопок двери автомобиля. — Прошу прощения, что отвлекаю. Ты успел добраться? — не отводя глаз от пробирки, спросил вампир. — Всё в порядке. Я только что приехал, бегу в ателье. Как анализы? Всё хорошо? — ответил Хью, быстро поднявшись по ступенькам и открыв дверь, отозвавшуюся звоночком, оповещающим о приходе нового клиента. — По этой причине я и звонил. Буду краток. Расчёты сбились и система выдала ошибку. Я попытался это исправить, но к тому моменту кровь начала браться сгустками. — Чёрт! — выругался лаборант, прикрывая динамик от возгласов Морган и пытающейся её утешить владелицы ателье, — Мне очень жаль, Карлайл. Знал же, что лучше делать вручную. Наверное, надо обновить систему и почистить компьютер. Я вернусь и постараюсь что-то… — В этом нет твоей вины, спасибо, Хью. Удачи вам с Морган. — Да-да, спасибо. — протараторил Доусон, когда голос его невесты стал громче и ближе — она явно не была в восторге от телефонного звонка. Каллен нажал отбой, спрятал телефон в один карман, а пробирку во второй, взял результаты и, провернув ключ, отворил двери.***
Столь пасмурный день был для жителей города вовсе не в новинку и не вызвал ни капли удивления, ведь таковым являлся Форкс. Будь иначе, удивленные физиономии встречались бы на каждом пути. А семья Каллен осталась бы в своём роскошном особняке. Однако именно благодаря затянувшемуся тучами небу и лёгкой привычной дымке, доктор мог осуществить задуманное. Его вчерашний решительный настрой не спал ни на секунду, и он даже слегка гордился полноценно вернувшемуся самоконтролю и уверенности в своих действиях. Элис сообщила, что Джон взял отгул на пару дней, едва Каллен-старший переступил порог дома, чем лишь подтвердила его догадку. А его план, собственно, заключался в просьбе проверить состояние Кэтрин после аварии. И Карлайл надеялся на удачу сего предлога, чтобы отдать девушке рукописи и остальные бумаги. Учитывая встревоженное состояние Джона и то, насколько он остро отреагировал на автокатастрофу, он бы без колебаний согласился на дополнительный осмотр не только по причине того, что Каллен — лучший врач на весь Форкс и принял Кэт вчера, но и потому что он отец её одноклассников, очень симпатизирующих ему. Почти всю ночь Карлайл потратил на подготовку материалов, которые собирался передать Кэтрин на изучение в надежде, что это поможет ей отыскать ответы на столь давно таящиеся у неё вопросы. Он привёл в порядок дневник Тикуна и проверил листки с переводами, налепил цветные стикеры с записями там, где Бенсон следовало обратить внимание; Каллен так же вклеил их и в медицинские карты обоих родителей девушки, не позабыв добавить краткие соответствующие разъяснения. Во время этих ночных манипуляций и вплоть до приезда к дому Бенсонов, доктор не стал отрицать мысль о том, что у него теплилась надежа на смягчение Кэтрин и возвращение хоть толики её былого доверия. Он был бы всецело доволен даже самой малой каплей. Карлайл подавил всколыхнувшееся чувство стыда и внутреннее осуждение лжи Джону, у него просто не было иного выхода. Хотя, он уже так часто использовал это оправдание в своих целях, что оно вовсе утратило свою силу. Заглушив двигатель чёрного «Мерседеса», доктор окинул взглядом свой кожаный портфель, содержащий все те вещи, которые предназначались Кэтрин. Его отвлёк слегка приглушённый звук звонящего домашнего телефона, и медовая радужка вампира мигом метнулась в сторону окна двухэтажного коттеджа с тёмно-синей крышей. Он отчётливо слышал скрип дивана в гостиной и то, как Джон тихо чертыхнулся, снимая трубку. Каллен слышал всё, даже тихий звук новостной программы по телевизору. Всё, но не Кэт. «Кэтрин не спала восемь суток из-за боязни поджидающих её кошмаров. Какова вероятность, что она всё же сдалась и заснула?» — пронеслось у него в голове, в то время как Джон раздраженно ворчал на своего собеседника. Коп раздосадовано выругался, повесив трубку, и поспешил на второй этаж — довольно тихо, как подметил про себя вампир. Решив не терять больше времени, Карлайл вышел из машины. Полицейский автомобиль Бенсона был припаркован на лужайке у дома, хотя вампиру сразу бросилось в глаза отсутствие ярко-красного маленького «Мини». Отогнав мысли о том, насколько сильно мог быть повреждён «Купер», Каллен двинулся ко входной двери. Благо Джон не стал долго возиться, спустился по лестнице и уже был в прихожей, когда Карлайл постучался. Спустя несколько секунд, дверь отворилась. — Доктор Каллен? — не скрывая в своём голосе удивления с примесью ноток раздражения, сказал он, уставившись на незваного гостя. — Прошу прощения, Джон, что тревожу и могу отрывать от дел, — извинился Карлайл, моментально вызвав лёгкое расслабление столь напряженного лица полицейского, — Я оставлял сообщение на автоответчике ещё вчера вечером, однако ответа не получил. — Чёрт, — шлёпнув себя по лбу, пробормотал коп, — Я совсем о нём забыл. — бросил тот, замявшись в дверном проеме словно колеблясь, пускать ли Каллена в дом, — У тебя что-то важное, Карлайл? Прости, я смутно помню сообщение. У меня отгул, так что можешь обратиться к Чарли, если… — О, нет-нет, я не по части твоей работы, — сразу же ответил доктор, — По правде, я здесь по своей части. Я хотел справиться о состоянии Кэтрин и, если ты не возражаешь, мог бы осмотреть её и убедиться, что всё в порядке. — Что-то не так? — брови мужчины тут же нахмурились, а тело непроизвольно вытянулось как струна. Джон оглянулся на лестницу, ведущую на второй этаж, взял куртку и ключи, и вышел к Каллену, прикрыв за собой дверь. — Она, кажется, в порядке, учитывая аварию. Довольно легко отделалась. Только есть не стала и сразу легла спать, как мы приехали домой. Что случилось? — Ничего серьёзного, просто результаты анализов вызвали у меня беспокойство. Я хотел ещё раз её осмотреть и внести корректировки в список препаратов, которые могут быть нужны. — Я думал, Тайленола или каких-то других обезболивающих, в случае чего, ей хватит… Но что показали её анализы? Есть о чём беспокоиться? — Карлайл ощущал, как внутри него что-то скребётся, будто раздирает изнутри с каждым слетающим с его уст словом, пропитанным ядом лжи. Как бы он хотел всё объяснить Джону и более никогда не видеть такого беспокойства и испуга на его лице. — Не знаю, было ли указана в её карте наследственность со стороны Анабель, но… — Джон, всё в порядке, — поспешил успокоить его Каллен, — У неё просто понижен сахар, а из-за аварии возникло лёгкое сотрясение. — Да, она говорила об этом. — И я беспокоился, что у неё могут быть обмороки или тошнота, — от слов Карлайла, Джон слегка поёжился, вспоминая полученную племянницей травму головы о полку в первый месяц переезда в Форкс. — Да, учитывая как она питается, сколько учится, и то её сотрясение, это возможно, а добавив аварию… — соглашаясь, пробормотал коп. — Раз уж с Кэтрин всё хорошо, то прошу прощения за свой визит и отнятое время. — Нет-нет, я… — коп вздохнул, явно что-то обдумывая, вновь оглянувшись на дверь, — Просто мне надо уехать на пару часов. Сначала в участок, Оливия залила моё заявление кофе, нужно его переписать, дополнить отчёт по аварии Кэт, а после разобраться со страховой. — Понимаю, — кивнул доктор, мягко улыбнувшись, — И ещё, едва не забыл. Элис не унималась, просила передать, что она подготовит конспекты пропущенных Кэт занятий, учитывая скорые экзамены. — здесь-то Каллен не солгал, чем смог хоть чуток угомонить мерзкое чувство внутри. Элис правда согласилась поддерживать легенду о травмах Бенсон на полном серьёзе, особенно в школе, посему действительно готовила записи пропущенного девушкой материала. — Спасибо. — Ну тогда, не стану задерживать. Я могу навестить вас позже, или вы можете приехать сегодня в больницу, когда вам будет удобно. — Давай сейчас, — без лишних раздумий, бросил полицейский, — Мне правда не нравится вся эта история с анализами, а зная саму Кэт и её отношение ко здоровью, она мне никогда не скажет окончательной правды. Лишь будет безостановочно повторять, что с ней всё хорошо. Этим она вся в своего отца. — Карлайл непроизвольно стиснул ручку кожаного портфеля и мимолётно взглянул на входную дверь, — Только стучи громче, или звони в звонок, она может со своей комнаты не услышать, — взглянув на наручные часы, Джон сделал паузу, — должно быть, Кэт могла наконец-то проснуться. Или я мог её разбудить, пока собирался. Так что, скажешь потом мне, как она, ладно? А то я волнуюсь. — Конечно, Джон. — ответил Каллен, расплывшись в понимающей улыбке. Коп кивнул, спешно запрыгнул в свою машину, и отъехал от дома. Выждав около минуты, всё ещё не веря в произошедший разговор и сложившиеся обстоятельства, — а так же мысленно выругавшись на Элис, которая со львиной долей вероятности, предвидела такой исход событий, но смолчала, — Карлайл постучал в дверь. Ни единого звука. Каллен чуть подождал, и вновь постучался, на этот раз громче, как и говорил Джон. И снова ему ответила тишина. Взгляд медовых глаз метнулся к кнопке дверного звонка, однако мужчина не слишком хотел издавать лишний шум. «А насколько Джон уверен, что Кэтрин дома? Она вполне могла отправиться на охоту… — подумал про себя вампир, и вздохнул, заканчивая мысль, — или просто меня игнорирует». Не вынося более висящую тишину, Карлайл решился позвонить. Уже было потянувшись к кнопке, за дверью раздался шорох и ручка провернулась. — Кэтрин… — едва ли вымолвил Каллен, когда на пороге возникла фигура. Он тут же опешил, словно узрел пред собою призрака. — Ну привет, — ответил ему бархатистый английский баритон. Обладатель сего голоса, облаченный в мужской халат, с небрежно завязанным, явно на скорую руку, поясом, и обутый в домашние тапочки, в привычной для себя нахальной и самодовольной манере, опёрся о дверной проём, выставив руку, будто преграждая путь. Вся одежда источала запах Джона и едва уловимые остатки аромата порошка, однако Карлайл не смог контролировать себя, и поморщился, — А Кэтрин немного занята. Она в душе. — в ярко-алых глазах вампира словно вспыхнули огоньки и заплясали озорные бесенята. Обычно небрежные волосы казались ещё более растрёпанными, а на лице Алистера возникла ехидная улыбка, источающая плохо скрываемую насмешку. — Заходи, Каллен. Прежде чем Карлайл осознал происходящее и свои действия, из его горла вырвался утробный рык, пропитанный злобой и агрессией, а пальцы сжимали ледяную шею вампира. Алистер театрально поморщился, окинув взглядом стену у лестницы, в которую врезалась его спина, и неодобрительно цокнул языком, прохрипев: — Не повреди стену, а то будет трудно объясниться с её дядюшкой, — в ответ прозвучал тихий гортанный рык, а входная дверь за спиной доктора закрылась с лёгким скрипом, — Да спит она, спит. — прокряхтел ищейка, когда его шея издала жалобный треск, — У тебя ужасное чувство юмора, Каллен. Отпусти уже меня, болван. — Что ты здесь делаешь? — чуть ослабив хватку, едва удерживая вскипающее внутри раздражение, ответил Карлайл. — Тоже самое хотел спросить у тебя, — расплывшись в улыбке, так схожей с Чеширским котом, парировал Алистер. — Что ты делаешь в городе и здесь, в её доме? — Не поверишь, Каллен, приехал вчера вечером… и остался на всю ночь. — доктор слегка оскалился, бегло окинув взглядом одеяние ищейки, — Да брось, Карлайл. — прохрипел тот, однако не успел более и слова молвить. — Может, ты его отпустишь? — дверь на втором этаже издала щелчок, закрывшись. Белоснежный кот, подняв свой пушистый длинный хвост трубой, игриво стал прыгать по ступенькам, спускаясь вниз. Добравшись до вампиров, Бродяга издал протяжный, явно осуждающий, «мяу», и оглянулся на хозяйку, стоящую наверху. Карлайл ослабил хватку, а затем и вовсе убрал руки от Алистера и отступил на шаг, ни на миг не отрывая взгляда от девушки. Несмотря на то, что Кэтрин только отошла от сна и была растрёпана — даже вампирская сущность не могла этому противостоять, — Каллен не находил в себе сил даже моргнуть. Вдруг он закроет веки на долю миллисекунды, а Бенсон возьмёт, да пропадёт? На правой щеке девушки слабо виднелся отпечаток подушки, чуть спутанная копна густых тёмных волос обрамляла бледное лицо и плечи. Доктор заметил, что Кэт была во вчерашней одежде, а значит, Алистер действительно решил испытать свою бессмертную жизнь на срок годности. Спустившись по ступенькам, Бенсон окинула взглядом тихо выругавшегося и потирающего горло ищейку, а затем устремила свой взор на Карлайла. Несмотря на приближение лета, сегодняшний день выдавался весьма промозглым, от того, привыкнув не выделяться среди смертных, Каллен был одет в рубашку, тёмное короткое пальто, брюки и оксфорды. Так же, он не обошёлся и без привычного для него шарфа, хотя теперь он предпочитал не завязывать их. Кэт сглотнула, повторяя про себя не копаться в своей памяти и не думать о том, что почти в идентичной одежде Карлайл провожал машину с ней, Элис, Джаспером и Беллой в Финикс, когда Джеймс начал свою охоту. — Прошу прощения, — ответил доктор, посмотрев вначале на Алистера, а после на девушку, — Я… — стараясь обуздать поток мыслей и не думать о вновь заявившемся в Форкс старом хорошем знакомом, начал он, поднимая свой портфель. Раскрыв его, вампир вынул новенький тёмно-фиолетовый термос, купленный вчера в спортивном магазинчике Ньютонов, — Тебе это сейчас нужно. Кэтрин скрестила руки на груди, опустив взгляд на термос, и чуть дёрнула носом дабы убедиться, что запах ей не померещился. — Ты немного опоздал, — проворчал Алистер, указывая на выглядывающий уголок стола в кухне, где виднелась посудина, идентичная принесённой Карлайлом. Бенсон выглянула из-за угла, и увидев термос, замерла. Спустя долгие пару секунд, она медленно повернула голову к вампирам, и процедила: — Это то, что я думаю? — рот предательски наполнился слюной, и она раздраженно сглотнула её, поморщившись, — Издеваетесь? — Кэт, тебе это сейчас жизненно необходимо, и… — попытался начать Каллен, однако Бенсон нахмурилась, перебивая его: — Давай без нотаций. Я сама знаю, что мне делать. — Если не хочешь слушать меня, то послушай его, — сказал он и перевёл взгляд на ищейку одновременно с девушкой. Алистер опешил, растерянно глядя на уставившихся на него Бенсон и Каллена, однако пришёл в себя и прочистил горло. — Он намекает, что выглядишь ты крайне хреново, — игнорируя вспыхнувшую в медовых глазах доктора ярость, вампир продолжил, — Могу подобрать ещё множество синонимов, словарный запас у меня до зависти обширный. В зеркало давно смотрелась, Бенсон? Сон не особо помощник в твоей ситуации. Тебе необходимо поесть. Это тебе на ужин. Алистер выхватил из рук Карлайла термос и чуть потряс его, от чего кровь внутри заплескалась, ударяясь о стенки. Кэтрин сцепила зубы, переведя взгляд на вампиров, и мысленно чертыхнулась. — В кровь добавлены антикоагулянты, чтобы она дольше… — девушка тут же устремила взор на заговорившего Каллена. — Я в курсе, для чего они. — Во всяком случае, вкус может быть не таким насыщенным, как свежая кровь без добавок. Я не знал, когда именно ты соберешься питаться, — с былым спокойствием в голосе, продолжил он. — Предусмотрительно, — согласился ищейка и усмехнулся, направляясь на кухню. — Ты ведь чертовски упертая. Губы Каллена расплылись в лёгкой улыбке, он опустил взгляд в пол и чуть покачал головой. — Я не упёртая, — не сдержавшись огрызнулась девушка, следуя за Алистером и прожигая его спину взглядом, мол: «Ты на чьей стороне?» С лёгким металлическим звоном термос соприкоснулся с поверхностью стола, встав рядом со своим «братом-близнецом». Проведя рукой по волосам, убирая их с лица, Алистер чуть отошёл и демонстративно указал рукой, словно презентуя какие-то экспонаты, на сосуды с кровью. — На любой выбор и вкус. Холодная или тёплая? Свежая или с антикоагулянтами? Выбор за вами, — театрально прошептал он и криво усмехнулся. Девушка устремила взор на стол с двумя идентичными термосами и замешкалась, бегая взглядом от одного к другому. Позади послышались тихие шаги Карлайла, и Бенсон чуть нахмурилась. Каллен остановился на пороге кухни, и только тогда Кэт решилась взять один из термосов. Выбор пал на тот, что был приготовлен Алистером. Она мысленно отругала себя за столь детское поведение и попытку вновь уколоть доктора, однако сделать уже ничего не могла. На лице ищейки так и играла усмешка, ставшая, кажется, чуть шире, а алые глаза устремились с термоса и девушки на Каллена, снова открывшего свой портфель. — Мне жаль, что я поднял шум и повёл себя неподобающе. Я объяснил Джону свой визит поводом осмотреть тебя из-за смутивших меня результатов анализов, однако искал встречи я не за этим. Так что прошу прощения, что пришлось ему солгать, — доставая из портфеля старинную, пухлую от количества вставленных листов с переводом, книгу, сказал вампир, — Если ты всё-таки хочешь знать и будет интересна причина моего столь долгого отсутствия… И почему пришлось оставлять тебя одну, поручая Квилетам и Алистеру присматривать за тобой, — коротко окинув взглядом ищейку, продолжил мужчина, — То здесь есть некоторые ответы. Хотя имеются и много новых вопросов, на которые я всё ещё ищу их. — Я сказала тебе ещё в больнице, меня это не интересует, Карлайл, — впервые за долгое время произнеся имя вампира, ещё и при нём самом, Кэт замолкла, укусив внутреннюю сторону щеки в попытке держать себя в руках. Пальцы Каллена непроизвольно напряглись, сжав книгу чуть сильнее, но более он не выдал своего волнения и разлившегося внутри сладкого удовлетворения. — Ты сможешь найти ответы, Кэт. Это книга Тикуна, над переводом которой я занимался вместе с Айко, из музея Итаки, — подойдя чуть ближе, девушка опустила взгляд на рукопись и, спустя несколько секунд раздумий, взяла её, — Это тоже может тебе помочь, — достав из портфеля большой бумажный конверт с медицинскими картами родителей Бенсон, добавил вампир. — Посмотрю позже, — забирая и конверт, ответила Кэтрин, — Когда будет время. — продолжила она более мягко, и подняла свои карие глаза на Карлайла. Каллен кивнул, застегнул портфель и, с трудом заставив себя не задерживать взгляд на лице девушки, устремил свой взор на наблюдающего за всем Алистера. — Я очень надеюсь, что ты проследишь, чтобы она действительно поела. — Поверь, как бы она не припиралась, всё равно поест. — отмахнувшись, словно проблема с питанием — это сущий пустяк, ответил ищейка. — Эй, я вообще-то здесь. — оглядываясь на обоих вампиров, проворчала насупившая брови Бенсон, — И я не буду это есть. — демонстративно тряхнув термосом и подойдя ко столу, добавила она, поставив его. — Будешь. — раздраженно шикнул на неё Алистер, словно на маленького и непослушного ребёнка, — Не беспокойся, Карлайл. И спасибо, что заглянул. — Тогда мне пора. — ответил Каллен и, окинув девушку взглядом перед уходом, слегка кивнул. Направляясь к двери, вампир бегло взглянул на гостиную, а заприметив появившиеся несколько новых картин, написанных Кэтрин, не смог сдержать улыбки. Дверь закрылась с тихим скрипом, однако Бенсон по-прежнему слышала лёгкие удаляющиеся шаги доктора, а следом и звук двигателя «Мерседеса». Всё это время она, кажется, вовсе не дышала, и позволила себе выдохнуть только после отъезда Карлайла. Горло вновь мерзко засаднило, на этот раз сильнее, чем к тому привыкла Кэтрин. Взглянув на термосы, она поморщилась, не скрывая своего отвращения. — Я не буду это есть, Алистер. Даже если вы с ним сговорились. — проворчала Кэт, положив, отданные Калленом, книгу и конверт на стол. — А куда ты денешься? — расплывшись в своей привычной, надменной усмешке, ответил ищейка. Девушка тихо выругалась и закатила глаза от раздражения, однако после, на её лице возникла улыбка, и она бросилась обнимать вампира. Пришлось встать на носочки, чтобы дотянуться и обвить руками его шею, на что Алистер издал смешок, чуть пошатнувшись от столь неожиданного бурного проявления чувств. Осторожно похлопав Кэтрин по спине, он взглянул на, облизнувшегося после съеденного корма, Бродягу, которого, кажется, вовсе не смущал ни один из вампиров, ни вообще что-либо из происходящего. Кот сел прямо на пороге кухни, уставившись своими желтыми глазами на ищейку, и обвил хвостом лапки, тем самым став ещё больше похожим на пушистое облачко. — Эй, ну всё, отлипни от меня. Я не привык к столь частым проявлениям нежностей. — с нотками театрального раздражения и примесью жалобы, проворчал Алистер, стараясь отцепить от себя Бенсон. Пусть и прошло не более десяти секунд, они показались ему целым часом, а при пристальном взгляде Бродяги и вовсе, бесконечными и жутко некомфортными. Тогда-то вся «идиллия» и разрушилась. По левой части лица вампира пришлась звонкая пощёчина, благо без звука растрескивающейся вазы. — Ты! Да я из-за тебя едва коньки не отбросила! — неожиданно рявкнула на него девушка, пока Алистер всё ещё приходил в себя от столь неожиданного и ничего не предвещающего удара, — Ты хоть знаешь, сколько их там, в этой чёртовой Вольтерре?! Я думала, что седой оттуда выйду! — схватив ищейку за ворот халата, но не сдержав всхлип на последних словах, воскликнула она. Легонько ударив вампира по груди кулаком, уткнувшись носом в мягкую ткань, Кэтрин пробормотала: — Ты дубина! — Знаешь, сколько раз я жалел, когда осознал, что содеял? И без тебя в курсе, что полный кретин, — ответил мужчина, слегка обняв Кэт, — Проклятие, Бенсон, да я готов был за тобой поехать, и плевать, если бы меня настиг Аро и его чёртово правосудие. — добавил он, уткнувшись в копну тёмных волос. — Вы все от меня уходите или уезжаете… — едва слышно пробормотала она. — Я не подумал о последствиях и насколько, всё же, тебе там опасно, — сказал вампир, на что девушка кивнула, отстраняясь. — Ладно, закрыли тему. Можешь теперь объяснить, что это за театральное представление с переодеваниями ты устроил? — указывая на халат и домашние тапочки Джона, сказала Кэтрин, вопросительно изогнув бровь. — Хотел разрядить обстановку. А сейчас бери и ешь. Немедленно. Кэт закатила глаза, взяла книгу и конверт, а так же оба термоса, и, показав ищейке язык, направилась в свою комнату.***
Даже этой ночью тучи, затянувшие небо на весь день, не соизволили рассеяться и дать свободу звёздам и луне. Блеклый свет полумесяца с трудом прорывался сквозь тёмную пелену, не оставляя попыток хоть немного прикоснуться к погруженной во мрак природе. Верхушки могучих, высоких елей и сосен покачивались на ветру, поскрипывая своими ветвями, а кусты и трава издавали шелест, вызываемый вышедшими на ночную охоту лесными жителями. Мужчина чертыхнулся, зацепившись кожаными митенками о шершавую и неровную ветвь, и раздраженно провёл подушечкой ледяного пальца по материалу, разглаживая едва уловимое человеческому глазу повреждение. — Приношу свои глубочайшие, искренние извинения за задержку, — наконец приведя митенку в порядок, обратился он к стоящему к нему спиной собеседнику, — Наша девочка никак не могла заснуть. — Что ты делаешь, Алистер? — фигура продолжала вглядываться в темноту лесной чащи, — Я просил тебя за ней приглядывать, защищать при надобности, а не сближаться. — в баритоне слышались смешанные нотки, и определить среди них преобладающие было нелёгкой задачей. Руки вампир держал спрятанными в карманах, и ищейка без труда понял, что скорее всего, старый хороший знакомый стиснул их в кулаки. — А за ней разве можно усмотреть? Ты вообще пробовал за ней приглядывать, а? — парировал Алистер, прожигая взглядом обернувшегося доктора Каллена, — Карлайл, ты хоть немного в курсе того, что здесь происходило в твоё отсутствие? — Я знаю достато… — начал было он, однако ищейка не собирался останавливаться. — Нет-нет, — выставив указательный палец в предостерегающем и одновременно отрицательном жесте, сказал вампир, — Ты ни черта толком не знаешь. И даже твоя мелкая девчушка-провидица всего не видела. Я ведь прав? — воспользовавшись паузой и получив удовлетворительный ответ в виде насупившихся бровей Карлайла, Алистер продолжил, — Знаешь, что она натворила? Ты уже сколько месяцев здесь, но так и не удосужился узнать, что здесь творилось всё это время? Я вообще поражаюсь тому, как здесь не объявились Вольтури и не сожгли весь город и штат к чертям собачьим! — При чём здесь Вольтури, Алистер? — Нет, ты меня поражаешь, Каллен! — наигранно хватаясь за сердце, словно вот-вот получит инфаркт, воскликнул он, — Ты правда не знаешь? И она тебе не говорила? — мужчина хмыкнул, чуть нахмурившись, скрестив руки на груди и задумчиво взялся за подбородок, — Так мне не показалось, что вы общаетесь весьма натянуто. — Что… что ещё произошло? — ни на миг не отрывая встревоженного взгляда от ищейки, не в силах говорить с прежней громкостью, вымолвил Карлайл. В его голове мгновенно стали прописываться различные теории и вариации их развитий, и, как всегда, они не источали слишком много оптимизма. — От части из-за этого я сюда и вернулся, — проворчал Алистер, словно в один миг сбросив с себя маску театральности и наигранных эмоций, — Думаешь, я так горел желанием возвращаться в ваши Штаты, тем более, если замешаны Вольтури? — с нескрываемым раздражением цокнув языком, проворчал он, — Ты всё ещё поддерживаешь связь со своими друзьями со Старого света? — Причём здесь… — А при том, Каллен! Я вернулся сюда не только из-за привязанности к нашему котёнку и её проколам, но и, в большей степени, ради своей безопасности. — Хватить вилять, Алистер, — рыкнул Карлайл, не в силах более дожидаться, пока ищейка изволит всё рассказать и бросит приправлять свою речь паранойей и излишней паникой, — Объясни уже, наконец, в чём дело и как здесь замешана Кэтрин. Что она сделала? Я прекрасно знаю, что меченные вампиры отправились в Европу, ведь сам тебе это… — Не-е-ет! — протянул вампир, отрицательно замотав головой. Спрятав руки в карманы пальто, Алистер издал тихий, приправленный толикой презрения, смешок, — Нет, мой дорогой, Карлайл, это ещё не всё. Наша красотка наведалась в Вольтерру. Карлайл застыл на месте, а внутри него словно всё рухнуло с оглушающим грохотом и треском. Ледяная кожа ощутила холодок, по всему телу прошлась лёгкая дрожь, отдавшая колющей болью в кончиках пальцев. Алистер вскинул брови, а его губы разомкнулись в беззвучном удивлении. — Что ты сейчас… о ком ты говоришь? — борясь с фантомным чувством недостатка воздуха и желанием мигом броситься к Кэтрин, спросил доктор. В это же время в его голове собирался общий пазл и появлялись новые ответы. — Так ты правда не знал? Даже в теории не догадался что ли? — всё ещё не отойдя от своего изумления, сказал Алистер, — И, как это, о ком я говорю? О нашей Кэтрин. Согласен, я допустил оплошность ибо вряд ли она додумалась бы соваться к Аро самостоятельно. Однако время выдалось весьма удачным, на носу оказался День Святого Марка… — Как ты мог надоумить её на это, да ещё и отпустить! — со звериной яростью сокрушился на приятеля Карлайл, вцепившись в ворот его пальто, — Ей бы самой это в голову не пришло! Ты понимаешь, что она могла там погибнуть?! — Это уже у тебя входит в привычку, — брезгливо шикнул вампир, похлопав доктора по рукам, впившимся в пальто мертвой хваткой. Однако Каллена этот жест вовсе не успокоил, а лишь разозлил, — В отличии от тебя, я не стал скрывать от неё, где второй дневник Хогарта, — Карлайл судорожно сглотнул, отпустив ищейку, — Что было, то прошло. Она цела, а значит справилась и я был прав, что в тот день было безопасно туда наведаться. Но я приехал сюда не за этим и не ради тебя, — бережно отряхивая пальто, ответил он. Закатив глаза, услышав непроизвольно вырвавшийся у доктора рык, Алистер едва не шлёпнул себя по лбу от небрежного подбора слов, — Остынь, Ромео. Нам о многом нужно поговорить, и я буду признателен, если ты будешь держать свои руки при себе.***
Блеклые, совсем слабые солнечные лучи неспешно показались из-за горизонта, неотрывно следуя за ярким пламенным диском, сменяющим ночную правительницу — луну. Ветер совсем стих, чего не скажешь о лесной живности: кто-то отправлялся в свои убежища, чтобы перенестись в страну сновидений, кто-то наоборот, выходил на свет новому неизведанному дню. Неподалёку раздались хлопанья крыльев и шелест перьев, сопровождаемые птичьими песнопениями. Вот отозвались вороны, пытающиеся то ли подражать иным пернатым, то ли проводя беседу между собой. Однако, ни Карлайл, ни Алистер, по всей видимости, вовсе не отреагировали на наступление рассвета и близящееся утро. Оба были настолько увлечены и сконцентрировали своё внимание на беседе, что, кажется, ничего и никого не замечали, и продолжали сидеть на старом поваленном дереве. Каллен уже в который раз отметил про себя, насколько за последнее время стал подвержен тревоге и волнению, и ослаб пред страхом. Однако в данную минуту, больше всего его съедали самоненависть и разочарование, что он не мог находиться рядом с Кэтрин ранее. Теперь-то его мысли, догадки и пазлы размышлений собрались в общую картинку, которая, впрочем, не слишком его обрадовала. Хотя сейчас вампир куда больше осознал причину столь сильной обиды и злобы Бенсон. «Тут тоже всё изменилось. И вы были нужны здесь тогда». — эхом в памяти отозвались её недавние слова из больницы. Всё стало обретать вовсе другие краски и смысл. От этого Карлайл испытывал смешанные чувства удовлетворения и злости. Теперь он осознал, насколько действительно был здесь нужен, и насколько сильно в нём нуждалась Кэт. Все его прежние отговорки и убеждения более не имели смысла и казались мерзкими и смехотворными, едва Каллен о них вспоминал. — И что мы будем делать, если сюда заявятся наши «дорогие» Вольтури? — вновь раздался голос Алистера после небольшой, но такой нужной для них обоих паузы, — Они-то её ищут. Пусть ещё и не поняли, кто Кэтрин такая и что нужно рыскать в Штатах, а не в Старом свете. В Европе, и особенно Англии, сейчас не сладко. Впрочем, всё это лишь вопрос времени. — Нужно её защитить. — Спрятать. — Предлагаешь запихнуть Кэтрин в мешок, как какую-то вещь, и упрятать где-то в надежде, что Вольтури её не найдут? — скривившись, недовольно ответил Каллен, окинув приятеля, за сказанное, презрительным взглядом. — Я вообще-то про книгу, — цокнув языком, шикнул ищейка, — Дневник Хогарта нужно спрятать. Кэтрин стащила его и теперь мы можем всё прочесть. Но то, что Бенсон нужно защитить — это само собой разумеется. Просто, теперь, надеюсь, ты понимаешь, что проблемы твоей семьи, трясущейся из-за той смертной девчонки ничто, по сравнению с этим. Тебе как никому известны ищейки Аро и на что они способны, — Карлайл согласно кивнул, — Но есть ли у тебя хоть малейшая догадка, что происходит в Вольтерре? Там не то, что головы летят в костры… Аро свирепствует, а его рассудок, по моему не скромному мнению, покидает его голову всё стремительнее. — издав смешок, добавил Алистер, поставив на поваленное дерево согнутую ногу, и уложил руку на своё колено, — Даже высшие стражи пытаются не попадаться ему на глаза. И теперь Аро ещё больше жаждет узнать, что было в той книге. Ему интересно, почему забрали именно её и для чего, если страницы пусты. — Весьма неразумные поступки с его стороны. Учитывая, как за последнее столетие количество новообращенных вампиров с даром стремительно стало падать, ему следовало бы поберечь своих приспешников. — О, как ты заговорил, — усмехнулся ищейка, — «Приспешников»! Аро — тупица, если теперь так от всего сходит с ума. — Это и делает его более непредсказуемым и опасным, Алистер, — ответил Каллен, на что вампир закатил глаза. — А то я не знаю. Но, клянусь королевой, Карлайл, наша девочка просто золотце. Аро ведь не сразу понял, что что-то стащили из-под его длинного носа. — вампир расплылся в довольной усмешке Чеширского кота.***
Спустя пару недель после путешествия Кэтрин в Вольтерру.
Облачённая во всё чёрное фигура медленной походкой шествовала по помещению со стенами из белого камня, так и источающими историю; колонны, высеченные из мрамора возвышались к высоченному куполообразному потолку, которому, как казалось, нет конца, исписанному панно мрачных оттенков на религиозные тематики. Волосы цвета вороньего крыла, как и всегда, струились по плечам и спине, а передние прядки были убраны назад, открывая взор глазам цвета бургунди. Аро неспешно потирал руки, разглядывая свои владения: каждая книга, рукопись, свёрток и конверт — всё принадлежало ему. Ровно также, как и то, что они хранили на своих страницах. Сегодняшний день не блистал красками и чем-то стоящим, лишь в очередной раз изводил бессмертную нервную систему, так что с закатом солнца и концом своих дел, глава клана Вольтури решил окунуться в свою стихию. Он ещё не добирался до нового стеллажа у камина, заполненного за последнюю декаду, так что собирался попытать удачу. Вдруг ему попадёт в руки стоящий самородок литературы или науки? Таким образом, Аро сможет не только познать что-то новое, но и хоть ненадолго отвлечётся от мыслей о меченых вампирах, терроризирующий Европу и Англию. В нём клокотала злость, прожигала каждую клеточку его тела. Эти настырные проныры ни перед чем не останавливаются и что есть мочи стремятся что-то разыскать, чем лишь вызывали в лидере Вольтури новую волну ярости от потери контроля и неведения. Отодвинув самое любимое из кольца резных кресел с бордово-чёрной обивкой, Аро опустился в него, расслабленно упёршись локтями в подлокотники. Соприкоснувшись одними кончиками пальцев обоих кистей рук, он расплылся в своей кривой, словно рассекающей лицо, улыбке. Всё было так, как он того хотел: стеллажи набиты книгами, свечи уже зажжены, а на его столе, за которым он не позволял сидеть никому, кроме себя самого, располагалась стопка книг и аккуратная хрустальная вазочкой с цветами — как всегда, там красовались свежие кроваво-красные розы. Глаза цвета бургунди плавно перемещались от одного стеллажа к другому, мысленно лидер ковена подметил, что стражам стоило разжечь и камин. Полная идиллия. Однако что-то его смутило. Мало того, что никому не было позволено сидеть за этим столом, Аро запрещал даже касаться выбранных им книг и позволял лишь менять цветы; так он ещё и порядок рукописей, и вид башенки менял сам. А также самолично протирал здесь пыль. Чёрные как смоль брови чуть поползли вверх, от чего на мертвенно-белой коже возникли несколько лёгких складочек. Вампир чуть сощурился, не отрывая взгляда от стопки книг, пока не вскочил на ноги и не вцепился в стол своими тонкими белыми пальцами, словно охотник в добычу, и яростно опрокинул его, подняв жуткий грохот, сопровождаемый звоном битого стекла вазы, эхом отбившийся от стен библиотеки. Ближайшие стеллажи задрожали, а книги на них сдвинулись со своих мест — несколько даже свалились на пол. — Teste di cazzo! Слепые болваны! — истерически, будто в агонии, завопил вампир, — Я же велел осмотреть всё, каждый угол, каждую щель! Un manoscritto!***
Наше время.
— Ты понимаешь, что не за горами тот час, когда Аро отправится к Историку? Жану, как никому, всегда всё известно. Как бы ты не пытался что-то скрыть, он добудет информацию любым способом, дабы удовлетворить свой ненасытный мозг, жаждущий сакральных тайн. — вновь заговорил Алистер, однако в ответ прозвучала тишина. Карлайл даже не смотрел на своего собеседника, и молча сидел, упершись локтями в колени, глядя куда-то в пустоту. Ищейке не потребовалось быть гением, чтобы догадаться, что доктор погряз в раздумьях. И с каждой секундой его молчания, Алистер сам начинал ощущать нарастающие внутри себя волнение и тревогу. — Нет… — отрицательно мотнув головой, сказал он, всё так же не отрывая взгляда от Каллена, — Только не говори, что сам к нему собирался! Карлайл, Жан ведь ничего не делает просто так. У него всегда услуга за услугу, информация за информацию. Тайна за тайну. Это распространяется даже на Аро. И проблема не только в том, что по своей прихоти он может тебе отказать, а ещё и что его изречения имеют десятки, если не сотни толкований! В этом он мерзкий слизняк, который в силах свести с ума любого. Да его кровью не корми, дай кого-нибудь запутать, даже самого себя! — возмущенно и явно не в восторге от пришедшей в голову старого хорошего знакомого затеи, безостановочно ворчал и причитал Алистер, — И что ты хотел от него узнать? Чего тебе не хватает, что ещё не смог разузнать сам? Спроси у меня, я и сам могу сойти за Жана, плату возьму простой кровью — дёшево и сердито, но куда безопаснее и без лишних подводных камней! — раздраженно шикнул ищейка, и цокнул языком, когда доктор перевёл на него взгляд. — Что я хочу узнать? Тебе самому это известно, — ответил Карлайл совсем спокойным, но серьёзным, решительным голосом, что только больше вынуждало Алистера хорошенько шлёпнуть себя по лбу, раздосадованно ворча возмущения. — Ладно, будь по твоему, — подняв руки в воздух в жесте поверженности, сказал ищейка, — Собственно, теперь ты знаешь, почему я здесь. А сейчас извини, мне пора ретироваться, — похлопав приятеля по плечу, добавил он, поднимаясь на ноги, — Надеюсь наша девочка не пробуждалась от кошмаров. Ещё увидимся, Каллен. Оставшись в полном одиночестве, наедине со своими мыслями и всё ещё витающим в воздухе разговором с Алистером, Карлайл прислонил к губам сложенные вместе указательные пальцы, продолжая бесцельно глядеть в гущу леса. В одном он уверен на сто процентов — знай Вольтури, кто такая Кэт — то давно бы уже были здесь. Имей они хоть малейшую догадку, сюда бы направили хоть кого-то из низших стражей, не говоря об ищейках. Челси тоже не являлась надёжным и верным союзником. Ей не было нужды наведываться к нему и на этот раз, ибо рисковать собой она не намерена. Карлайл ей никто, и нет причин его о чём-то предупреждать или помогать, пусть в прошлом у них и имелись свои общие цели и дела. Даже долг за спасение Афтона не может быть вечным. Но с другой стороны, может ли это значить, что на данный момент Вольтури не представляют никакой опасности? Издав измученный размышлениями вздох, Каллен прикрыл глаза и провёл рукой по волосам, а затем и шее. Да уж, даже вампир может о чего-то устать. Впрочем, отдыхать и жаловаться не было времени. Сейчас Карлайлу нужно заняться кровью Бенсон, вернее имеющимися результатами, и Квилетами. Если всё и далее продолжит так нагнетаться, ему необходима поддержка оборотней. Алистер прав — проблемы Эдварда и Беллы просто ничто по сравнению с наступившими временами и возникающими на каждом углу сложностями. Даже Виктория с её охотой казалась сущим пустяком, пусть весьма надоедливым и живучим. Но важно одно — племя оборотней не станет рисковать из-за какой-то прихоти Джейкоба и Беллы, имеющих явные трудности в разделении ролей в своих отношениях. А вот ради безопасности других смертных, населяющих Форкс, и того, кто хоть частично, но один из них — да. «Наша девочка». «Наша Кэтрин». Всплывшие в памяти столь часто повторяемые слова Алистера не давали Каллену покоя. И с каких это пор ищейку стал кто-либо волновать, кроме него самого? Ему ведь всегда было плевать и заботился он лишь о своей безопасности и выгоде, а когда его о чём-либо просили, ответом была кислая мина, раздраженное ворчание и отказ. Однако на этот раз, вампир не то, что согласился помочь, так ещё и проявляет собственную инициативу, не желая долгое время оставаться в неведении происходящего. И главное — вдали от Кэт. — Она не твоя, — сорвалось с уст Карлайла, — Не моя и ничья либо. Она не какая-то вещь, чтобы кому-то принадлежать. Жизнь, поступки и отношения Кэт в её руках и она вольна распоряжаться ими по своему собственному усмотрению. — вздохнув, добавил он после небольшой паузы.***
После визита к Бенсон и столь долгого, плодотворного разговора по душам с Алистером, Каллен всё никак не мог полноценно вернуться к реальности, вырвавшись из пучины мыслей. Ему не давал покоя злосчастный листок с результатами анализа. К тому же, это единственное, что он решил пока-что не отдавать девушке, обошедшись лишь книгой Тикуна и медицинскими картами её родителей. Противостоять искушению тщательно и скрупулёзно изучить и разобраться в крови и анализах было невозможно. Его тяга к знаниям, учитывая медицинское образование, и любопытство к тайнам, лишь набравшее силу за столетия жизни, не давали покоя. Будь у вампиров кровь, исследование выдалось бы куда интереснее и продуктивнее, однако природа наградила «детей ночи» лишь застывшими навеки венами и ледяными сердцами, невозможными продолжать сохранять былые привычки смертного организма. Однако, есть ещё один вид, который может сгодиться для этих целей. С такой мыслью Каллен закончил свой рабочий день и уверенно следовал к своему автомобилю, ни на миг не собираясь отступать от задуманного. Едва он сел в «Мерседес» и завёл двигатель, телефон издал душераздирающую трель. Доктор даже не сомневался в имени звонящего, оттого решил проигнорировать звонок и отъехал от больницы. Однако абонент оказался до невозможности настырным и продолжал истязать мобильник, не давая ему умолкнуть. — Не останавливай меня, — всё же подняв трубку, ответил Карлайл, выезжая на трассу из города. — Ты с ума сошёл?! — звонко прорычала миниатюрная вампирша, озлобленно затопав ногами, словно ребёнок, — Ты чего там удумал, Карлайл? Я ничего не вижу! Видения оборвались! — Мне необходимо разобраться с её кровью. — Могла бы и сама догадаться… — с нескрываемым раздражением сказала девушка, — Ты серьёзно решил, что наилучшим вариантом будет пойти к этим псам? — К оборотням, Элис. Волкам, а не псам, — поправил приемную дочь доктор, на что в ответ раздалось тихое чертыхание. Вампирша вздохнула, предпринимая попытку успокоить своё волнение и недовольство складывающейся ситуацией. — Из-за твоей неугомонности и дурости я не вижу твоего будущего. Мне и так хватает Кэт, не создавай и ты дополнительных проблем, прошу тебя. Они же с головой не дружат и из-за своей вспыльчивости могут… — Я хочу, чтобы она знала о себе всё, что возможно. И если возник вопрос с её кровью, я решу его, — со спокойствием в голосе ответил Каллен-старший, заходя в поворот. — Это глупо! Глупо, глупо, глупо! — звонко протараторила вампирша, — Они сейчас злы на нас до чертиков, особенно мальчишка-Блэк. У него зуб на Эдварда, оттого ему будет не в радость любая персона из нашей семьи! Никто из них не сможет помочь тебе, — выдержав паузу, будто надеясь, что приемный отец обдумает её слова и изменит своё решение, она продолжила, — Лучше возвращайся и мы что-то сами придумаем… — Я еду решать не проблемы Эдварда, Элис. Наберу тебя позже. Солнце постепенно закатывалось за горизонт, сгущались сумерки. Однако Каллен был даже рад концу дня, ведь это давало ему уверенность в том, что удастся куда быстрее наткнуться на патрулирующих свои территории Квилетов. Не сказать, что он пребывал в восторге от своего плана и жаждал лишний раз попытать терпение оборотней и отношение к договору, но иного пути не было. Оставив машину на обочине, Карлайл взял конверт с результатами, захлопнул дверь и исчез во тьме гущи леса. Остановившись у воображаемой линии границы территорий Квилетов и Калленов, доктор заговорил: — Я ищу аудиенции с Билли Блэком, — однако его встретила гробовая тишина, даже лесные жители смолкли и не издавали ни звука, — Не будь это важно, я бы вас не тревожил. Минута. Две. Пять. Раздался еле слышный шелест листвы. Вампир уловил тяжелое, хрипловатое волчье дыхание, чавкающий звук облизнувшего пушистую морду языка, и клацнувшие в оскале зубы. — Мы обсудим это на совете, — зазвучал низкий голос вожака стаи — Сэма Адли, — Приходи через несколько дней и мы… — Это касается Кэтрин, — оборвал его Карлайл в надежде придать своему обращению большей значимости. — Мы оповестим тебя о нашем решении. А сейчас уходи.***
Минули третьи сутки, каждую минуту которых Каллен неустанно высчитывал, когда кто-нибудь из квилетов с ним свяжется. С одной стороны, он смиренно ожидал, прислушавшись и доверившись словам волков, однако с каждым днём ему всё больше и больше казалось, что его не восприняли всерьёз. После смерти Гарри Клируотера, племени пришлось тяжело, они переживали непростые времена не только духом, но и во внутреннем устройстве своей общины и стаи. Место усопшего заняла его жена Сью, которую пришлось полноценно посвятить в тайны и сказания, учитывая обращения её детей. Карлайл постарался узнать всё, что только смог, прислушивался и принюхивался к новым возникшим в лесу запахам — для этого перед своей семьёй он использовал предлог индивидуальной охоты. Однако когда прошли ещё два полных дня, даже столь терпеливая натура, как Каллен, оказалась на грани. Элис потратила не один час, чтобы отговорить отца, била на то, что квилеты молчат ибо не горят желанием оказывать помощь. Но всё было тщетно. Ранним утром нового дня у границы Квилетов вновь объявился незваный бессмертный гость. — Я знаю, что вы здесь, — глядя в гущу леса, куда пока так и не смог проникнуть ни один лучик слабого света, поднимающегося из-за горизонта солнечного диска, молвил Карлайл, — Но вы не оставляете мне иного выбора. Поймите меня, я не могу больше ждать, мне нужно поговорить с Билли. — устремив свой взор на невидимую черту, вампир чуть выставил ногу. Носок его ботинка завис в паре сантиметров над границей. Чуткое обоняние уловило усилившийся запах волков, а слух распознал подкравшуюся к соплеменнику новую фигуру. Поступь была чуть легче и тише, чем у остальных, запах менее резкий. Однако агрессии в клацнувших зубах оказалось явно не меньше, чем у Пола Лахотэ в его самом скверном расположении духа. Раздался раздраженный рык и тихий скулёж. Зашуршала листва, несколько небольших веточек захрустели. Из тени сосен выступила громадная фигура чёрного как ночь волка, тёмные глаза которого не отрывались от незваного гостя. Оборотень дёрнул ухом, оглядываясь куда-то через плечо, и клацнул зубами. Поморщившись, он облизнулся, обнажая острые клыки, и фыркнул, махнув Каллену своей громадной головой, приказывая следовать за ним.