Как Чонгук бариста устроился

Три дня назад была оговорена встреча для так называемых курсов. И только сегодня к Тэхёну пришло осознание, что в его квартире через считанные минуты появится Чон Чонгук, с которым, к слову, за последние дни общение не перешло черту язвительных комментариев и избегания диалогов, но оба относятся более лояльно друг к другу. Они не стали друзьями, скорее хорошими знакомыми. Чон пытается прислушиваться к советам, пока Тэхён старается подсказывать более спокойно, без критического тона и стремиться правда помочь, а не отбить желание работать. Единственный, кто не был рад этому «общению» — Чимин. Всю неделю он косо смотрел на друга, оттаскивая его от стойки по раз десять на дню на что тот лишь отмахивался и продолжал отвлекать Чона, давая ему указания — советами это сложно назвать. К концу недели Пак смирился и перестал пытаться остановить Тэхёна; оставалось надеяться на здравомыслие Кима. А Тэхён просто не может мыслить здраво. Он вовсе не отдаёт отчёт своим действиям и иногда совершенно не понимает на что подписался, решаясь на обучение неопытного бариста. Последние дни были сумбурные из-за чего Ким лишился здравого рассудка, на ближайшую неделю точно и сейчас, сидя в ожидании «ученика», мысли наконец стали яснее. В голове нет понятия, чему можно научить Чон Чонгука, который работает бариста не от любви к этой профессии, а из-за необходимости, кофе он не любит и понять, что приготовлено вкусно, а что нет — не способен. Тэхёну остаётся лишь тяжко выдохнуть, когда он слышит стук в дверь. Мельком он осматривает свою квартиру, понимает, что бардак, скопившейся не за первую неделю, не произведёт хорошего впечатления, но и вылизывать всё от пола до потолка ради бариста было бы странно. Мнётся перед тем, как открыть дверь ещё пару минут, в голове закрадываются мысли, что всё это было запланировано зря, но слыша уверенное и вполне-таки агрессивное: «Я сейчас развернусь и уйду», все сомнения пропадают в миг. Они прожигают взглядом друг друга минуту, пока Тэхёну это не надоедает и он молча, развернувшись, проходит вглубь квартиры, пытаясь собрать все мысли в порядок. Чонгук заходит не сразу, словно опасаясь чего-то. Идти домой к человеку, которого знаешь от силы неделею — не лучшее решение, с учётом того, что изначально вы вообще не поладили и не сказать, что сейчас перешли черту хороших знакомых. Чон и не хотел соглашаться на это, но головная боль в виде Джиу, капающая на мозги каждый день по несколько часов подряд, заставила задуматься. Чонгук нервничает. Нервничает безумно, но показать этого просто не может, ибо Тэхён в этой ситуации чувствует себя уверенно, понимает, что делает и для чего они тут, в то время пока Чон не понимает ничего: что его ожидает, чему он может научиться и чем это вообще закончится. Он переминается с ноги на ногу в дверном проёме кухни, сминая лямку рюкзака, пока Ким роется в ящиках, что-то ищет и подготавливает всё для «курсов». «Видимо, он совсем не переживает в данной ситуации» — думает Чонгук и совершенно не замечает, как напряжена спина старшего, как он растерян. Тэхён сглатывает ком в горле, — Ты хочешь научится чему-то определённому? Чон слегка дёргается от неожиданности, это были первые слова, которые разрушили давящую тишину, — Ты же тут заделался в учителя, — звучит совсем неуверенно, — сам решай, чему меня учить. Тэхён хмыкает, наконец поворачивается к собеседнику, — Если я буду сам решать — учиться ты будешь даже кипятить воду, — в голосе слышится насмешка. Чонгук молча закатывает глаза, скидывая с плеча рюкзак, подходит ближе, — В чём моя главная проблема? Старший вбирает побольше воздуха в лёгкие, — Нелюбовь к кофе, — выдыхает, смотря прямо в глаза, — ты не сможешь понять, чего не хватает в напитке, а чего слишком много. Напитки, приготовленные тобой, могут вызвать лишь передозировку сахаром, но никак не прилив энергии. Ты должен учитывать вкусы каждого, не бойся задать лишний вопрос или уточнить количество того или иного ингредиента, не всегда посетители хотят чёткие пропорции, особенно постоянные клиенты. Ты не можешь полюбить кофе, но старайся понять тех, кто его любит, — видит растерянность, останавливается на время, дабы дать переварить услышанное, — Ты ведь любишь сладкое, так? — получает неуверенный кивок, продолжает, — Представь: приходишь в кондитерскую, в мыслях ты уже наслаждаешься вкусным тортом, а на деле ешь сухие коржи, смазанные обветренным кремом, и всё это готовил при тебе человек с недовольным лицом и полным отсутствием понимания, чем он занимается. Ты получишь удовольствие от этого торта? Вопрос риторический, что прекрасно осознаёт Чонгук и, кажется, понимает, что так сильно бесило Тэхёна всё это время. Становится стыдно. Ким не испытывал ненависти к Чону, как человеку, он был недоволен им, как работником, в то время как младший проникся враждой именно к третьекурснику, который поставил себя выше других, зайдя в кофейню впервые. Тишина, повисшая на кухне, давила на каждого: Тэхён мялся среди разных видов кофейных зёрен, а Чонгук молча, опустив голову, пытался понять, как действовать в сложившейся ситуации. Чон выдыхает, — Откуда такая любовь к кофе? — диалог надо поддержать, поэтому младший решает задать тот вопрос, который волнует его так долго. Тэхён молчит, мол не услышал, но решает, что это нетактично, — Глупый вопрос, ты так не считаешь? — Ким не проявляет никаких эмоций, когда снова поворачивается к собеседнику, пока Чонгук как-то сжался, почувствовав вновь неуверенность, — Ты думаешь, в моей жизни должно было произойти что-то особенное, чтобы я понял, что мне нравятся крепкие напитки? Чонгук шумно вдыхает через нос, сжимая челюсть и отводя взгляд, — Слушай, — говорит громко, резко, от чего даже старший вздрогнул, — я мог сюда вообще не приходить и если бы не Джиу, которой ты уж больно понравился внешне, я бы подсыпал крысиный яд тебе в кофе уже давно, — начинает активно жестикулировать руками, нервы на пределе о чём говорит дрожащий голос, — Я стараюсь быть вежливым, но ты каждый раз вводишь меня в замешательство: говоришь спокойно и тактично, а через секунду начинаешь грубить, будто бы это не ты бегал за мной всю неделю, уговаривая на встречу, а я ползал у тебя в ногах, умоляя научить меня готовить кофе. Думаешь оно мне надо? — наконец смотрит прямо в глаза, впервые замечает растерянность на лице, которое всегда выдавало лишь недовольные гримасы, слегка попускает свой гнев, — Либо отстань от меня и пусть твои заказы принимает только Хосок, либо сделай вид, что ты умеешь общаться с людьми и научи меня готовить свой блядский кофе. — выдыхает, присаживаясь на стул. На душе стало легче. Тэхён впервые опешил при разговоре с этим неопытным бариста, стало как-то не по себе, показалось, что Чонгук начал владеть ситуацией. — Подойти ко мне и просто наблюдай, ладно? — Тэхён заметно уменьшил критический тон. Чонгук молча встал, подошёл к старшему и стал внимательно следить за каждым его действием. С каждой минутой Чон убеждался, что Ким действительно профессионал своего дела, каждый шаг был уверенным, при этом не напряжённым, он понимал, что делает, словно занимается этим всю свою жизнь и, Чон не мог это не заметить, ему безумно подходила эта работа. Смотря на готовку кофе, на то, как Тэхён тщательно проверяет каждое кофейное зёрнышко, на то, как внимательно следит за тем, чтобы молоко было нужной температуры: не градусом ниже или выше, он полностью сосредоточен на вкусе и исходном результате, Чон неосознанно сравнивает это со своей работой в кофейне. Где-то в душе гложет чувство вины за халатное отношение к своей профессии, но это перекрывает ощущение неспособности обеспечить себя и мать. Ким был чертовски прав, когда говорил, что, устраиваясь на подобную работу, нужно уметь общаться с людьми и быть готовым отдавать частичку себя, но Чон не готов от слова совсем. В какой-то момент Чонгук перестал следить за процессом готовки, полностью отдавшись своим размышлениям, до того момента, пока в руки ему не начали совать горячий напиток. Чон смотрит на Тэхёна, который вновь не выдаёт никаких эмоций, потом смотрит на кофе. Тэхён замечает растерянность, — Попробуй, — Чон с опаской берёт кружку, — у меня нет специального бокала для подачи именно этого кофе, но не стоит забывать, что от посуды тоже многое зависит. Я учёл твою любовь к сладкому, поэтому приготовил бичерин. Лучше всего здесь использовать зёрна арабики, — Тэхён выдыхает, смотря на то, как Чон недоверчиво смотрит на содержимое кружки, — внизу находится горячий шоколад, иногда можно использовать какао, основа — это эспрессо, которое заливается либо по кончику ножа, либо по ложке, сверху взбитые сливки, лучше их не взбивать до твёрдых пиков, консистенция пены вполне подойдёт, — замечает, что Чон слушает всё внимательно, что не может не обрадовать, возможно эти уроки принесут свои плоды, — Сейчас многие добавляют изменения в этот напиток, но изначально это самый правильный рецепт. Чонгук ещё пару минут смотрит на напиток, аккуратно поднося кружку ко рту, решается сделать первый глоток. Поверить сложно, но обмануть вкусовые рецепторы трудно — это вкусно. И Чонгук готов об этом говорить чётко и с уверенностью, как человек, который не переносит кофе от слова совсем. Он пытался не подать виду, отреагировать посредственно, но удивление в глазах и желание сделать второй глоток сразу же, выдало его, на что Тэхён отреагировал лёгкой, почти незаметной улыбкой. — Теперь ты понимаешь о чём я говорил? — Тэхён открывает дверцу холодильника, берёт банку пива, кофе сегодня ему не хочется, — Я на перекур, — последние его слова перед тем, как покинуть кухню и оставить Чонгука в непонимании, с кружкой в руках. Чонгук стоит в полной растерянности один на кухне, смотрит на надпитый напиток и не понимает, что пошло не так, в какой момент атмосфера стала такой гнетущей. Настрой Кима поменялся слишком резко, что заставило нервничать. Чонгук, понимал, что мог сказать лишнего, но даже мысли в голове не возникло, что подобное могло задеть Тэхёна, уж больно Ким не похож на человека, который воспринимает всё близко к сердцу. Чувство вины начало гложить где-то глубоко в душе. Поставив кружку на стол, Чонгук вполне-таки решительно последовал за Тэхёном. Он не знал, что скажет, как будет действовать, но почему-то посчитал, что должен так поступить. Долго не решался, стоял, мялся с ноги на ногу, но всё-таки дёрнул дверь, ведущую на балкон, чем привлёк лишь короткий взгляд в свою сторону. Тэхён курил и Чонгук, честно говоря, уже привык к этому запаху: никотин не казался таким едким, а курильщики выглядели не так уж и плохо, Киму даже это шло, что понял Чон именно сейчас, смотря, как эстетично старший выпускает дым изо рта. Чонгук начал первым, — Я был слишком грубым? — звучит тихо, совсем неуверенно. Тэхён делает последнюю тягу, чуть кривится от горечи, тушит сигарету и кидает её в пепельницу, — Не думаю, что грубее меня, — выдыхает густой дым, — иногда я совсем не понимаю, где мне нужно остановиться, — хочется извинится, но гордость не позволит, — Ты можешь не приходить сюда, если хочешь, я ведь не настаиваю. — Я понимаю, что хуже эти занятия мне не сделают, — подходит чуть ближе, тяжёлый запах ударил в нос, от чего пришлось прокашляться перед тем, как продолжить, — Я стараюсь следовать твоим советам, просто не всегда получается, — выдыхает, — а кофе, который ты сделал, правда вкусный. Тэхёну это льстит, от чего он не может сдержать улыбки, — Не хочешь составить мне компанию? — поднимает жестяную банку к верху, давая понять, о чём говорит. Чонгук лишь слабо кивает перед тем, как убежать на кухню за парой банок светлого нефильтрованного.