«Мир — это не то, что вы завоевываете
один раз, и он остаётся таким навсегда.
Мир — это то, что вы строите»
— Великий Лотос Айро
Никто не знал, что им делать на следующий день после того, как всё изменилось. Это было всё равно что пытаться объяснить своим лёгким, что появился новый способ дышать, но воздух всё равно будет оседать в них по-прежнему, независимо от того, как вы вдыхаете. Часть воздуха всегда будет иметь привкус пепла и дыма для тех, кто познал жар пламени. Тех, чья кожа не могла перестать пахнуть серой, сколько бы раз они ни пытались вымыться. Своим первым официальным указом Лорд Огня Зуко велел разослать сообщения каждому адмиралу, генералу и капитану — каждому губернатору и мэру колоний. Перед гостями и гражданами Нации Огня предстало невиданное зрелище: сотни ястребов-посланников поднялись в красное небо почти на закате, придавая ему ещё более кровавый оттенок. Все они несли одно и то же запечатанное воском послание: «По приказу Лорда Огня Зуко, война окончена. Отступайте». Аанг сидел под ивой, прямо на краю пруда с уткочерепахами в садах Королевского дворца Нации Огня и наблюдал за разлетающимися над его головой птицами. Взгляды стражников у ворот также были направлены в небо. Парень закрыл глаза и глубоко вздохнул. — Привет, Аанг. Голос раздался у него за спиной и его глаза широко распахнулись. Аанг выпрямился, но не обернулся. Страх подкатывал к горлу, напоминая о том, каково это — тонуть в нескончаемом океане. Осознавая неизбежное, ты всё равно пытаешься бороться с бушующими волнами. Аанг повернул голову, и всё, что он мог видеть — её ноги, обутые в сандалии. — Привет, Катара, — мрачно произнёс Аватар. — Я искала тебя, — сказала девушка, опускаясь на землю рядом с ним. Аанг посмотрел на воду, а не на неё. — Правда? — его голос был высоким, а нога дёргалась. — З-зачем? — Я… — Катара колебалась. Услышав прерывистое дыхание, Аанг наконец повернулся и посмотрел на неё. Одного взгляда в большие голубые глаза было достаточно — он знал, что будет дальше. Это заставляло его чувствовать себя бывалым моряком в тихих водах, наблюдающим за бурным штормом впереди. Только земли видно не было. Ему не хотелось в это верить. А потом она сказала: — Мне нужно поговорить с тобой кое о чем. — О? — произнёс он, чувствуя, как колотится сердце в груди. — И я думаю, было бы неправильно, если бы ты услышал это от кого-то другого. Его плечи опустились, он кивнул, чувствуя, что глаза начинают слезиться. Аанг снова посмотрел на пруд и тихо произнёс: — Думаю, я уже знаю. — Знаешь? Парень пожал плечами. — Сокка и Суюки вроде как уже говорили со мной о… — он повернул голову, чтобы снова взглянуть на неё. — О тебе. — Так вот почему ты избегал меня целый день? — поинтересовалась Катара, её руки ёрзали на коленях. — Что они сказали тебе? — Не так уж много, — ответил Аанг, снова пожимая плечами. — Они спросили меня о некоторых вещах, которые заставили меня… задуматься, — Аанг сорвал несколько травинок и бросил их в воду. — Чего ты хочешь? — ни злобы, ни обвинения — просто любопытство. — Что? — Катара приподняла бровь. — Я никогда не спрашивал тебя о том, чего ты хочешь, — объяснил он. — После всего, через что мы прошли, с самого первого дня, ты всегда заботилась обо мне. Ты так много сделала для меня. И я люблю тебя, — произнёс он. — Но никогда… мне никогда не приходило в голову… спросить тебя. Делать тоже для тебя. — В твои обязанности никогда не входило заботиться обо мне… — начала Катара, успокаивающе положив руку ему на плечо. — Но это правда, — Аанг отмахнулся от её прикосновения, будто её доброта причиняла боль. Он наклонился немного ниже, выдергивая больше травы. — И даже если бы это было так, я ничего не знаю о… всём этом. О том, как это — быть с кем-то. — Мы были заняты, Аанг, и я не хочу, чтобы ты думал, что… — Мы никогда не были настолько заняты, чтобы я не мог спросить. Вы двое явно не были, — последняя фраза была полна ядовитой злобы, но он быстро проглотил её. Аанг стиснул зубы и заставил себя глубоко дышать. — Теперь я это понимаю. — На твоих плечах лежало слишком много всего, — ответила Катара. Мягкость её голоса вызывала у него желание кричать. Каждый атом в его теле жаждал утешения в её объятиях, но он заставил себя успокоиться. — Ты должен был спасти мир. — Но я не тот, кто спас тебя, — воскликнул Аанг, и слеза скатилась по его щеке. — А он сделал это. «Отрицай это, — взмолился он, глядя ей прямо в глаза. — Скажи, что я неправ, скажи, что ты не понимаешь, о чём я говорю. Скажи. Пожалуйста». Катара смотрела на него широко раскрытыми глазами, приоткрыв рот. Неподвижно. Слишком больно. — Я люблю его не только потому, что он спас меня, — произнесла она. Аанг снова запустил пальцы в траву, закрыл глаза и вздохнул. — Я знаю, — тихо ответил он. — Но это то, о чём ты хотела со мной поговорить, верно? — Да, — они не смотрели друг на друга, просто сидели рядом, наблюдая за спокойной водой в пруду, свет мягко танцевал на тихой, безмятежной поверхности мелководья. Лёгкий ветерок гулял по саду, посылая холодок по его спине. Катара продолжила: — Ты знал? — Нет, на самом деле, — ответил Аанг. — До этого момента. Сокка и Суюки, наверное, пытались объяснить мне, но часть меня не хотела в это верить, — пауза. — Вы, ребята, уже рассказали кому-нибудь? — Нет, мы подумали, ты должен быть первым, кто узнает. — И ты счастлива? — Аанг посмотрел на неё, Катара смотрела на него яркими, сияющими глазами. Она улыбалась. — Да. — А если… если бы я попросил тебя не быть с ним, — спросил он. — Ты бы это сделала? Её улыбка исчезла так же быстро, как и появилась. — Аанг, — от её тона по его спине пробежали мурашки. Аанг почувствовал, как она отстранилась, всего на долю секунды. Что-то в нем знало, что это было неправильно. — Нет, — ответила она. — И просить меня об этом… Это заставило бы меня возненавидеть тебя. — Нет, нет, я знаю, знаю, я же не просил тебя об этом, — быстро произнёс сказал Аанг, он положил руку ей на колено, его глаза умоляли её остаться. — Я бы никогда! Я просто… — он попытался снова. Катара выдохнула и замерла. — Просто это больно. — Я знаю, — девушка снова положила руку ему на плечо. Теперь он не стал отмахиваться, только глубоко вздохнул. Катара аккуратно притянула его в свои объятия, и слёзы обожгли его глаза. Он так же крепко обнимал её в ответ. Это не было похоже на прощание. Он отстранился первым. — Почему он не здесь? — спросил Аанг, вытирая слёзы. Ему показалось, что он заметил облегчение, сияющее в её глазах. — Он поговорит с тобой позже. Было бы правильно, если бы мы сначала поговорили об этом. Только ты и я. — Так всё и началось, — сказал он, слегка рассмеявшись. — Эта история. Это были ты и я. Ты спасла меня, — его взгляд был направлен куда-то за её спину. — Я думал, что так всё и должно закончиться. — Буду честна, были времена, когда я тоже так думала. — Думала? — спросил он. — Я тебе нравился? — Может быть, — ответила Катара, быстро пожав плечами. — Немного. В самом начале. Было пару раз, когда это звучало прямо у меня в голове. — Но что случилось? Что я сделал не так? — Ты ничего не сделал, Аанг, — ответила она. — Это просто никогда не чувствовалось правильным. На самом деле. Аанг кивнул. — Ты всегда говорила, что ты в замешательстве. Наверное, я просто не хотел тебя слушать, — сказал он. — Прости меня. — Тебе не за что извиняться. Над ними взлетело ещё больше птиц. Не ястребы-посыльные, поменьше, он толком не мог их разглядеть. Они появлялись в небе перекрещивающимися линиями, случайными группами, и улетали так же быстро. — Я не так представлял себе победу, — сказал Аанг после минутного молчания. — Как ты себе это представлял? Чего ты хотел? — Я хотел тебя, — ответил он. — Причина, по которой я не смог овладеть состоянием Аватара, заключалась в том, что я люблю тебя, я не смог отпустить тебя тогда. Я не знаю, что мне теперь с этим делать, — его руки нащупали подол мантии. — Я хотел… — продолжил он. — Я хотел снова почувствовать, что я где-то на своём месте. Быть частью чего-то. Быть дома, — он вздохнул. — Наверное, я никогда по-настоящему не представлял, как это будет после… после. — Я тоже, — произнесла Катара. — Мир в состоянии войны — это всё, что я когда-либо знала. — И этого мира больше нет. Никто не знает, каким будет завтрашний день. — Как ты себя чувствуешь? — Я… я не знаю… Неспокойно. Потерянно, — Аанг откинулся назад, упираясь руками в землю. — Я рад, что война закончилась, но… ты знаешь. — Знаю. Он вытянул ноги вперёд. Голая кожа лодыжек почти ощущала воду внизу. — Ты собираешься остаться здесь? В Стране Огня? «С ним», — он не сказал. Но она услышала. — Сокка и я должны будем вернуться домой с отцом, — был её ответ. — Ты ведь знаешь, что можешь пойти с нами, если хочешь. — В том-то и дело, — ответил Аватар. — Я бы просто пошёл с вами, но я бы не пошёл домой. У меня нет дома. Мне больше некуда идти. Он откинул голову назад, закрыв глаза, свежие слезы угрожали снова прожечь их. — Когда я думал, что у меня есть ты, я думал, что у меня будет место, которому я принадлежу, — сказал он. — Но теперь похоже… у меня ничего не осталось. — Это неправда… — попыталась Катара. — Я хочу домой, — его голос был полон эмоций, зубы стучали, а пальцы впились в мягкую землю. Его плечи затряслись, заставляя выпрямиться. Он подтянул колени и положил руки на голову. — У всех теперь есть дом — но что насчет меня? Куда мне идти? — он посмотрел на девушку, его дыхание было тяжелым, а губы дрожали. — Я тоже хочу домой. — Аанг… — произнесла Катара, в её глазах тоже стояли слезы, и это заставило его отвернуться. — Просто оставь меня одного, — сказал он, быстро поднимаясь и яростно пытаясь вытереть слезы. — Аанг… — она попыталась снова, поднимаясь на ноги. — Я серьезно, — он шмыгнул носом. — Мне… Мне нужно немного времени наедине с собой. Мне нужно подумать. Катара выглядела так, будто размышляла о том, будет ли это правильным ходом — отпустить его сейчас. Беспокойство, ясное, как день, читалось в её глазах. — Хорошо, — сказала она наконец. Аанг уже собирался развернуться, когда она продолжила: — Но… просто позволь мне сказать… Парень молча ждал, наблюдая, как она пытается подобрать слова. Он знал, что хочет услышать, но когда он прислушался к своему воображению, её голос звучал совсем иначе. — Я… я не могу потерять тебя… — Этому не бывать, — ответил Аанг, и лёгкая улыбка коснулась его губ. — Я буду принадлежать тебе вечно, обещаю, — это заставило девушку улыбнуться. — Мы поговорим позже, хорошо? — Хорошо. — Спасибо, Катара, — произнес он, отряхиваясь. — Спасибо тебе… за то, что рассказала мне. Одним прыжком он оказался на высоте десяти футов. С каждым шагом он чувствовал, как она ускользает. Шаг. Ещё один. Ещё. И ещё.***
Зуко сидел в зале военных советов Лорда Огня, размышляя, что теперь, когда войны больше нет, название этого зала придется сменить — как и всё остальное, кажется. Его разум метался, мысль за мыслью мелькали в его голове, и он не мог понять, на какой из них стоит остановиться, какая из них требовала наибольшей оперативности. Изменить идеологию целой нации в одночасье было непростой задачей — но разве не для этого он здесь? — Племянник, я принес тебе успокаивающего чая. Я подумал, тебе может понадобиться… И я хочу услышать всё о твоём первом заседании Совета в качестве Лорда Огня, — сказал Айро, входя в комнату. Зуко продолжал смотреть на кучу бумаг, разложенных перед ним. Как он должен был вести свой народ на пути к миру, когда на своём собственном он сделал так много неправильных поворотов, слишком много обходных путей? Народ Огня не мог позволить себе совершать его ошибки, размышлял он, и каждое решение ложилось на его плечи неимоверной тяжестью. Однажды он сказал Катаре, что если они проиграют, то какое-то время всё будет ужасно, пока следующие люди, которые захотят всё исправить, не попытаются сделать то, чего они не смогли. Но они сделали это, они победили — так что же им делать теперь? Должны ли они ждать следующих людей, которые захотят вернуть всё в огонь войны? — Я также попросил Мудрецов приступить к выполнению твоей просьбы для молодого Аватара… Зуко? — Айро медленно направился к нему. Но Лорд Огня неподвижно сидел на своём месте, его глаза перечитывали предложение один, два, три раза, как будто пытаясь запечатлеть его в памяти. Перед ним лежали стопки бумаг и пергаментов. Некоторые из них требовали его немедленного подписания, другие были законами военного времени, над которыми ему предстояло поработать — изменить их либо отменить полностью. Большинство из них были написаны такой юридической терминологией, что с таким же успехом они могли бы быть написаны на другом языке, потому что он всё равно не мог уловить в них смысла. Зуко думал, что привык к огням, которые горели в Королевском дворце, но сейчас от них было по-настоящему жарко. Раньше самой немыслимой мечтой для него была победа. Либо ты победишь, либо продолжишь жить в том аду, который всегда знал. Но когда всё, что ты знаешь, — это ад, ты убеждаешь себя, что огонь удобен, ты говоришь себе, что привык к вони горящей плоти, что свет ничем не лучше тлеющей тьмы. И только теперь, когда они победили, Зуко понял, что он даже не представлял себе возможность того, что они выживут — что он выживет. Он даже представить себе не мог, как выглядит свет. — Я так понимаю, встреча получилась насыщенной? — Айро попробовал ещё раз. Зуко закрыл глаза и выдохнул. И только когда Айро поставил чайный поднос рядом с племянником, парень подскочил на своём месте. — А? — в поле его зрения наконец появилось лицо дяди. Зуко схватился за своё бешено колотящееся сердце и громко сглотнул. — П-прости, дядя… — он закашлялся. — Просто… очень много бумажной работы. Я никогда не видел, чтобы отец делал что-то из этого. — Это потому, что твой отец отдавал приказы другим делать это за него. Все его задачи были делегированы преданным адмиралам и генералам. Он был не из тех, кто сам выполняет чёрную работу. Не так много хорошего можно сказать о моём брате, но он точно знал, как делегировать всё, с чем он не мог справиться, — сказал Айро. — Но скорее, всё то, что он считал неважным, — добавил он с улыбкой. Зуко оставался серьёзным. Беспокойство промелькнуло на лице дяди, и он положил ладонь на лоб племянника. — Ты выглядишь бледным, Зуко. Ты хорошо себя чувствуешь? — Я просто устал, — ответил парень, осторожно убирая руку со своей кожи. Подавляя желание закатить глаза. — Это был долгий день, вот и всё. Конечно, он знал, почему все так с ним обращаются. Он чуть не умер меньше недели назад. У него было новое сердце, ходили слухи и сплетни о том, что это может означать. Он отказывался их слушать, но чувствовал, что сердце в груди теперь бьется иначе. Теперь его было легче утомить, а ещё оно могло биться быстрее, чем когда-либо раньше. Но Зуко ни разу не высказал ни одной из этих проблем вслух, уже начиная возмущаться жалостливыми взглядами тех, кто считал его слабым, — таким же взглядом они смотрели на его забинтованную голову, когда ему было тринадцать. Теперь он понимал больше. И ни о чём не жалел. Но, как оказалось, обида умела держаться годами, чтобы снова появиться как нечто совершенно иное, когда ты меньше всего этого ожидаешь. А страх был своего рода паразитом. У него были разные лица и разные формы. Он был ненасытным и питался твоими самыми глубокими секретами, твоими худшими мечтами, твоей хрупкой гордостью. Самое главное — терпение и вера. Он что-нибудь найдет. В Зуко он нашел праздник неуверенности, убаюканный чужеродным ритмом его израненного в боях, но всё ещё бьющегося сердца. — Хммм, — задумчиво произнёс Айро. Он положил руку на плечо племянника и заговорил. Почти любезно. — Перед новым Лордом Огня стоит много задач, но это совершенно не означает, что все их нужно выполнить сегодня, — сказал он. — Мир — это длинная работа, сын мой, и ты заслужил выходной. — Это недопустимо, дядя, — ответил Зуко грубым от неуместной ярости голосом, наклоняясь к своему столу и проводя руками по волосам. Он ухватился за те волосы, что не удерживали корону, и потянул, не отрывая взгляда от бумаг. — Нам так много нужно сделать, все хотят получить ответы, — продолжил парень. Его слова стали быстрее, как и сердцебиение. — Что делать с колониями, военными аванпостами и солдатами, которые внезапно остались без работы. На территориях Королевства Земли произошли беспорядки и грабежи со стороны дезертиров. Семьи хотят знать, что случилось с их сыновьями и дочерьми после нападения. В западных рыбацких деревнях уже два года нет чистой воды из-за оружейных складов и угольных шахт. Из-за того, что уничтожено так много транспортных судов, урожай в избытке, и сотни фунтов продукции не продаются. И все они хотят получить ответы как можно скорее, и все это важно, и я должен… — Зуко, — сказал Айро, притягивая парня к себе. — Я бы хотел, чтобы это был ты, дядя, — произнёс Зуко почти шепотом. — Ты бы нашёл, что им сказать. — Но я не Лорд Огня. Это ты, — ответил Айро. — И они должны это видеть. Я не занимаю никакой должности в совете, и сомнительно, что Королевство Земли отнесется слишком благосклонно к моему восстановлению на должности, обладающей какой-либо значительной властью. Я не могу этого сделать для тебя. — Я не могу потерпеть неудачу, — твердо сказал он, низко опустив голову. — Я не хочу. — Твои намерения благородны, Зуко. Ты должен помнить, что пытаешься поступить правильно, — произнёс Айро. — Но ты также должен помнить о себе. Ты не можешь оставить свой народ без руководства, поддаваясь отчаянию. — Но кто я такой, чтобы решать, что правильно, а что нет? Я совершил так много ошибок, дядя. Я не могу повторить их сейчас. — Никто не ожидает, что ты будешь безупречным. — Они ожидают, — возразил Зуко. — Каждая задержка, каждое колебание, каждый неправильный приказ могут привести к потере жизни, и это слишком много, когда мы и так уже потеряли слишком много, — он резко вздохнул. — Дядя, как я должен это сделать? — Зуко, — снова попытался Айро, сжимая его плечо. — Ты рожден в династии Хозяинов Огня. Людей, рожденных и выросших, чтобы руководить. Ты готовился всю свою жизнь. Никто не готов к этому лучше, чем ты. — Но всё, что я понял из всего, что произошло, — это то, что мне ещё так многому нужно научиться, есть так много всего, чего я не знаю! Большая часть из того, чему меня учили, оказалось неправильным! — сказал Зуко, отталкивая прикосновение дяди и поднимаясь на ноги. Его голос повысился. — Как мне проложить правильный путь к миру с помощью тех же инструментов, которые привели нас к столетней войне? Айро поднялся вслед за племянником, пока Зуко расхаживал по комнате и потирал лоб. — Воздушных Кочевников больше нет. Все, что от них осталось, — это их реликвии и ребенок, от которого мы и так требовали слишком многого, — сказал он. — И это были мы. Это был я — Лорд Огня. Я — власть, которая сделала это. Как мне исправить что-то настолько неправильное? — Нет, это был не ты, — ответил дядя. Зуко фыркнул и отвернул голову. — Потребуются усилия поколений, чтобы заглушить боль, причиненную поколениями. И для этого требуется одно правильное действие, а затем следующее, следующее и следующее. Молодой Лорд Огня покачал головой и глубоко вздохнул. Его дядя подошел к нему и взял его за руку. — Посмотри на меня, — золотистые глаза оставались сосредоточены на стене. — Зуко, посмотри на меня, — на этот раз он послушался. Айро кивнул и не сводил глаз со своего племянника. Добрая улыбка — один из злейших врагов страха — озарила черты его лица. Воздух в легких снова стал похож на воздух. — Не забывай дышать, — сказал он. Зуко сглотнул и заставил себя прислушаться. — Глубоко. Медленно. Сосредоточься на своём дыхании. Вспомни о тренировках, — он сделал, как ему было сказано, не сводя глаз с дяди. — Когда ты пытался изучить продвинутые формы магии огня, и я отказал тебе… что я всегда говорил? — По… — попытался начать он. Его слова прозвучали невнятно и едва слышно. В груди было слишком тесно. — Помни об основах. — Совершенно верно. Внезапно раздался стук в дверь. Золотистые глаза расширились, когда он уставился на неё. — Сейчас неподходящее время, не могли бы вы зайти позже? — сказал Айро. — Всё в порядке? Как раз в тот момент, когда он почти почувствовал, как страх покидает его вены, он вернулся в десятикратном размере вместе со звуком этого голоса. Её голоса. — Катара, — прошептал он. — Она не должна видеть меня в таком состоянии, она будет волноваться… — Она увидит тебя в любом случае, — сказал Айро, понимающая улыбка оставалась на его губах. — Она всё равно будет волноваться. Как и ты за неё, — Зуко закрыл глаза в смирении и вздохнул. Айро крикнул: — Входи! Катара открыла дверь и увидела Айро, держащего Зуко за руку. Она остановилась, всего на секунду, а затем быстро подошла к нему. Он смотрел, как она входит, и уже что-то внутри него начало ломаться, начало ослабевать, он снова начал чувствовать себя свободным. — Ты в порядке? — спросила она, глядя на него снизу вверх. — Я… Зуко не нужно было больше ничего говорить, её руки обвились вокруг его шеи, а его — легли ей на поясницу. Он уткнулся носом в изгиб её шеи, вдыхая аромат мягких волос. — Пожалуй, я вас оставлю, — сказал Айро. Зуко слышал улыбку в его голосе. — Ты знаешь его сердце лучше, чем я, мастер Катара. Я распоряжусь, чтобы вам принесли чай. Они отстранились, когда услышали, как Айро закрыл дверь. Зуко усмехнулся и почесал затылок. Он склонил голову набок, указывая на поднос, который его дядя оставил на столе. — Он пришёл сюда с чаем, — сказал парень и Катара слегка рассмеялась, но когда он присмотрелся к ней повнимательнее, то увидел болезненные оттенки в белках её глаз. — Ты плакала? — Да, — ответила она. — Я пришла сюда, чтобы сказать тебе… Я рассказала Аангу. Зуко закрыл глаза и понимающе кивнул. — А, — произнес он. — Это должно было случиться, не так ли? — Да, — согласилась она. Катара потянулась, чтобы коснуться его щеки, и он подался навстречу теплу её руки. Кончики её пальцев едва коснулись краев шрама. Он наклонился к ней, прижавшись своим лбом к её. — Что случилось? — Моё первое собрание в качестве Лорда Огня, — тихо ответил он. — Множество людей миллионом разных способов хотят узнать, что будет дальше, и «мир» — это не ответ ни на один из их вопросов. Не тогда, когда у меня нет реального плана, как всё это осуществить. Было слишком много «и как вы ожидаете, что мы это сделаем?» и мне нечего было им ответить, — Зуко сглотнул и с горечью признался: — Я действительно думал, что смогу это сделать. — И ты сможешь, — сказала Катара воодушевленно. Она протянула другую руку, обхватив его лицо обеими руками, и приблизилась так что кончики их носов почти соприкасались. — Но не в первый день и определенно не в одиночку. Никогда не в одиночку. Зуко крепче обнял её за талию. Он тревожно выдохнул через нос, позволяя ей обнимать себя. Говоря это, она нежно провела большим пальцем по его щекам. Это движение успокаивало его. Согревало, как ничто другое, хотя он даже не осознавал, что страх заставил его замерзнуть. — Твой дядя сказал мне кое-что несколько дней назад, и это запало мне в душу. Мир — это не то, что вы завоевываете один раз, и он останется таким навсегда. Это то, что вы строите, — сказала Катара. — И мы построим его вместе. Всем нужна помощь. Во всём. И в этом нет ничего постыдного. — Я здесь ради тебя, — продолжила она. Её голос, такой тихий в этой маленькой комнате, но всё ещё такой ясный и такой близкий. — Сейчас и навсегда означает сейчас… даже когда трудно. Особенно, когда трудно. — Я не могу просить тебя об этом, — сказал он. — Ты так давно не была дома. — Тебе не обязательно просить. — Разве ты не хочешь вернуться? — Конечно, — ответила она. — Но прежде всего, я твой друг. И как твой друг я должна быть рядом с тобой, когда тебе нужна помощь. Она ещё раз обняла его. Зуко почувствовал ее пальцы в своих волосах и по его спине пробежало чувство спокойствия. — Тебе позволено просить, — медленно, мягко прошептала она, находясь в его объятиях. — И мы будем здесь для тебя, даже если ты этого не сделаешь. — Спасибо, — ответил он через мгновение. Розовый румянец вернулся к его золотистым щекам, и он оперся всем весом на край стола. На его документы, временно забытые. Не задумываясь об этом, он потянулся к её руке и переплел их пальцы вместе, проводя большим пальцем по костяшкам. — Как прошел разговор с Аангом? — Тяжело, — ответила Катара, вздыхая. Она подняла другую руку, и он без колебаний взял её таким же образом. — Я действительно не хочу пока говорить об этом. — Хорошо, — сказал Зуко. — Но как ты себя чувствуешь? Ты в порядке? — В порядке? Но в то же время ужасно? Я имею в виду, я рада, но я просто ненавижу причинять ему боль, — она закрыла глаза, проглотив собственную печаль. — Я знаю, что это причиняет ему боль. — Это было бы больно для любого, я понимаю, — произнёс Зуко. — Я думаю, сейчас самое время рассказать всем остальным. — Может быть, не прямо сейчас… — сказал он. — Пойдем, я хочу тебе кое-что показать.***
У стен Королевского дворца Народа Огня было двенадцать сторон. Внешний круг был вымощен камнем, в оборонительных целях здесь не было никакой растительность. Но во внутреннем круге дворцовых ворот был сад. Каждая сторона стены представляла собой отдельный, тщательно ухоженный сад, каждый из которых имел своё уникальное предназначение и дизайн. Деревья, кустарники и вся остальная флора были полны жизни круглый год, поскольку Нация Огня находилась в той части мира, которая была близка к солнцу, и у растительности просто не было другого выбора, кроме как процветать. Почти бесконечные весна и лето, прерываемые лишь редкими муссонами и ураганами. Зуко вёл её вглубь сада, за пределы отмеченных дорожек. — Эти сады прекрасны, — призналась девушка, разглядывая разноцветные навесы, фрукты и цветы. Это было гораздо больше, чем просто зелень. — Почва в Кальдера-Сити — самая плодородная почва во всем мире, — сказал Зуко, направляя её. — Почему? — Из-за вулканов. — Здесь поблизости есть вулканы? — Нет, город Кальдера был построен на вершине вулкана. — Ты… — произнесла она, нервно усмехнувшись. — Ты же шутишь, да? — Что? Нет. Катара остановилась и посмотрела на него с явным недоверием. Зуко обернулся и, усмехнувшись, ответил: — Не волнуйся, он бездействовал сотни тысяч лет. — Ты уверен? — спросила она, скрестив руки на груди. — Видишь эти скальные образования на краю города, которые делают его похожим на кратер? — сказал он, указывая на изогнутые скалы. Катара кивнула. — Извержения вулканов сделали это тысячи лет назад и образовали котловину. Затем извержения сделали почву более плодородной, поэтому мы построили здесь столицу. Изобилие и жизнь, рожденные из чистейшего огня. — А эти сады? — За ними усердно ухаживают, но в основном просто для того, чтобы похвастаться перед другими дворянами. Здесь собраны все самые редкие растения из разных частей Нации Огня, — сказал он. — Я хочу показать тебе одну из моих любимых частей. Мы почти… Вот оно, смотри! Зуко не знал, как ярко сияли его глаза, когда он мчался к деревьям с сияющими красными листьями, похожими на закатное небо. С ветвей свисали маленькие плоды, которые на свету казались такими же золотыми, как его глаза. — Что это за деревья? — Солнечные манго, — ответил Зуко. — Что такое солнечные манго? — Особенность Нации Огня. — Они такие… жёлтые. — Лучший сорт манго в мире, но я тебе этого не говорил, — Катара заметила лёгкую ухмылку на его губах. — Вокруг внешнего круга садов Параисо разбросано двенадцать фруктовых рощ. Прежде чем Катара успела что-то сказать о деревьях, она заметила, как он расстегивает мантию и сбрасывает регалии Лорда Огня. — Что ты делаешь? — спросила она. Под мантией на нём была одежда, похожая на ту, что он всегда носил на Угольном острове. Единственное, что отличало его от других, так это волосы, убранные наверх и корона с пятью зубцами, которая придавала им аккуратный вид. — Сможешь забраться? — Зуко бросил вызов, на его лице сияла самодовольная ухмылка. Он приподнял бровь, и Катара сразу решила, что ей нравится такое выражение на его лице. Это заставило её рассмеяться. — Смогу ли я забраться, — бросила она в ответ, закатывая глаза. Катара начала взбираться вместе с ним, её руки и ноги держались за шероховатую поверхность ствола. Это было массивное дерево, и его крона была загнута внутрь, как будто это была крыша хижины, это напомнило ей о изогнутых крышах её дома. — В каждой роще есть материнское дерево, — сказал Зуко, поднимаясь всё выше и выше. — Окружающие деревья регулярно подстригаются, но главному из них, такому как это, кажется, позволено дотянуться до неба. Это одно из самых старых деревьев на территории Королевского дворца, это место было моим тайным убежищем. Он бурчал что-то, поднимаясь на то, что выглядело как скрытая деревянная платформа среди крепких ветвей этого массивного дерева. Как только Зуко оказался наверху, он потянулся к ней, чтобы помочь. — Поднимайся. Катара коснулась его руки, и он быстро потянул её с силой, которая, всегда её удивляла. — Что это? — спросила она, усаживаясь рядом с ним. Девушка протянула руку над его головой, вытащила головной убор, распуская волосы по лицу. Так было привычнее. Зуко покачал головой, чтобы привести волосы в порядок, и Катара улыбнулась, одобряя. Он обнял её одной рукой, прижал к себе и вытянул ноги. Её голова покоилась прямо у него на груди. — Это похоже на домик на дереве… только на самом деле это даже не дом, а просто этаж, — объяснил он. Его свободная рука свисала, и она потянулась к ней, переплетая их пальцы вместе. — Это было всё, что я мог сделать в то время. — Этаж на дереве… — Это не столько этаж, сколько своего рода скрытая площадка. Здесь особо нечего делать, кроме как сидеть. Но это хорошо, если тебе нужно тихое, уединенное место. — Ты сам его построил? — Нет, у меня был помощник, — сказал он. — Мой двоюродный брат. — Лу Тен. — Откуда ты… — Айро рассказал мне о своём сыне. — Я был совсем ребенком, когда мы отправились сражаться в Ба Синг Се. Он должен был вернуться и помочь мне закончить, сделать из этого настоящий домик на дереве. Чтобы у меня было своё собственное секретное место, понимаешь? Чтобы подумать, — Зуко покачался всем своим весом, и дерево под ним заскрипело. — Вероятно, он уже не такой крепкий, но он довольно хорошо спрятан и всё ещё стоит, — продолжил он. — Вчера я снова нашел его. Он оказался выше, чем мне казалось, но… — Отсюда можно смотреть на воду, — сказала Катара, указывая на расстояние, с которого они могли почти видеть свет, отражающийся от воды, всё ещё находящейся внутри кратера. — Это что-то вроде пруда или горячие источники? — Нет, это озеро Бомбон. — Озеро? — переспросила она. — Я думала, мы внутри вулкана. — Это озеро внутри вулкана, — объяснил парень, небрежно пожав плечами. — Знаешь, многие озера созданы человеком. — И вулкан, который создал Нацию Огня, просто… окружен океаном… — Да, — просто сказал он. — Это и есть дом, — свободной рукой он указал за горизонт, туда, где они едва могли разглядеть малейший намек на равнину и зелень. Рядом с этим пастбищем было просто размытое зеленое пятно, похожее на лес. А вдалеке виднелись очертания каких-то гор. — Вон там, далеко на востоке за пределами кратера, что-то вроде поляны, видишь? — Да? — Это Конюшни Окамото и сообщество всадников, рядом с городом Хираа, — объяснил он. — Немного севернее оттуда виднеется северо-восточная горная провинция, город Кидлат. Стоит взять пару носорогов Комодо, чтобы исследовать этот пейзаж — прямо у главной дороги есть удивительная очередь торговцев лучшей сладкой кукурузой с маслом, кокосовыми пирогами и ломким арахисом. — Тебе придётся найти немного времени для меня, — пошутила она. — Это свидание, — согласился он, к её большому удивлению. Катара едва могла сдержать усмешку, но плотно сжала губы. Зуко посмотрел на неё сверху вниз, и она почувствовала, как он поцеловал её в висок. Она замурлыкала, наслаждаясь этим жестом. — Это прекрасно. — Заставляет задуматься, — тон Зуко стал более торжественным и тихим. — Задуматься? — Почему мои предки хотели большего, — объяснил он. Его взгляд был устремлен вдаль, он наблюдал, как последние капли солнечного света опускаются всё ниже на запад. Звёзды, которые были выше в небесах, возвращали себе свое место на небе, настала очередь леди ночи править днём. Он продолжил: — Почему им пришлось сделать так много ужасных вещей, чтобы получить больше земли и больше территорий, когда у нас уже было больше, чем нам нужно. — Ты всё ещё думаешь о собрании, — сказала Катара, глядя на него. — Я не могу перестать думать об этом. Мы начнём получать ответы завтра, и мне сказали готовиться к сопротивлению, — он пожал плечами. Девушка взяла его руку в свою и прижалась щекой к тыльной стороне его ладони. — Некоторым мэрам колоний не нравится вся эта история с мирным временем. — Это будет завтра, Зуко. Сегодня ты сделал всё, что мог. — Я так не думаю, — тихо пробормотал он. — Есть ещё одна вещь. — Что? Другой рукой он коснулся её щеки и притянул к себе для поцелуя. Катара вздохнула и почувствовала, как её плечи расслабились. Его руки казались сильными, когда прижимали её к себе, но его рука, прижатая к её щеке, была почти застенчивой, почти нерешительной, несмотря ни на что. Она улыбнулась, и поцеловала его в ответ. Она прижала его руку к своей щеке и почувствовала, как его большой палец легонько коснулся кожи, отчего у неё подкосились колени. — Я люблю тебя, — произнёс Зуко. — Я знаю, что разговаривать с Аангом сегодня было тяжело. Я знаю, ты сказала, что не хочешь говорить об этом, и мы не можем просто ходить на пирс на Угольном острове каждый раз, когда нам нужно остыть или быть подальше от дворца, но я подумал… Это может сработать. Первый ветерок ночи пронесся мимо них, свежий и прохладный. Они слышали знакомый шелест листьев, танцующих свою собственную мелодию в безмолвной симфонии. И какое-то умиротворение нахлынуло на них, когда они вот так обнимали друг друга, когда они были одни и вместе вот так — только небо могло свидетельствовать, только ветер мог подслушать их шепот. — Где-нибудь в укромном, тихом и только нашем месте, — добавил он. Катара усмехнулась. — Ты полон сюрпризов. — Я стараюсь, — сказал Зуко, отвечая на её улыбку своей собственной. — Спасибо. Я тоже тебя люблю.***
После ужина вся команда была приглашена на собрание. Зуко не хотелось использовать для этого официальный тронный зал — комнату, в которой всё ещё хранилась энергия его отца, комнату, от которой волосы на затылке всё ещё вставали дыбом. Суюки подумала, что это скорее напоминало семейную встречу. Катара и Зуко уже были у пруда, где, по рассказам, обычно собирались уткочерепахи, хотя ей самой ещё только предстояло увидеть доказательства этому. Зуко зажигал близлежащие фонари, чтобы дать им немного света, Катара сидела немного поодаль от него. Сады были поистине впечатляющими для созерцания. Чувства подсказывали, что кто-то пытается подкрасться к ней. Она знала звук этих неровных шагов, она знала, какой становилась его походка, когда, несмотря на костыль, он пытался остаться незамеченным. И это могло бы сработать, если бы они занимались чем-то серьезным. Ничто в её позе не выдавало, что она уже заметила его, и когда он попытался шокировать её своим внезапным появлением, Катара оставалась бесстрастной. — Попалась! — О, привет, Сокка. — О, — сказал он. — Я чуть не поймал тебя в тот раз! — Кажется, мне пора начать вести счет тому, сколько раз ты пытаешься сделать это. Учитывая, что общая сумма того, сколько раз это срабатывало, равна нулю. — Однажды, женщина, — ответил парень. — Просто подожди. Суюки закатила глаза, когда он сел рядом с ней, нетерпеливо и инстинктивно обняв её за плечи. — Конечно, конечно. Тебе просто повезло, что ты такой милый, когда пытаешься. — В любом случае, что здесь происходит? — Понятия не имею. Затем она услышала, как Тоф шумно спускается по лестнице. Девушка перевернула землю вокруг себя так, чтобы создать место для для спины и рук, и растянулась, устраиваясь поудобнее. — Как жизнь? — Смотрю, ты наслаждаешься королевской жизнью наполную. — Разве здесь что-то может не нравиться? Это всё напоминает мне хорошие стороны моей прежней жизни, а Зуко позволяет мне делать с садами всё, что я захочу. И просто подожди, пока я не займусь туннелями. — Ты знаешь, что происходит? — Без понятия, — ответила Тоф. — Кажется, они просто сказали собраться как раз перед обедом. — Все здесь? — спросила Катара. — Где Аанг? Сверху, с крыше беседки, донесся голос: — Здесь, — сказал он. — Простите, я пропустил ужин. — Всё в порядке, — ответила она. Суюки увидела, что Аанг не смотрит никому из них в глаза, и встретила понимающий взгляд Сокки. Аанг спрыгнул вниз и снова сел на край пруда, опустив босые пальцы ног в воду. — Итак… что происходит? — спросил Аватар. Катара посмотрела на Зуко и кивнула ему, ободряюще улыбнувшись. — Спасибо вам всем, что пришли, — начал он немного слишком официально. Суюки заметила в нем едва заметную дрожь и то, как он судорожно сглотнул. Как будто он не знал, что делать со своими руками. — Я… вы все знаете, что я никому в мире не доверяю больше, чем вам, ребята, и… быть Лордом Огня… — сказал он. — Это сложно, и я… Я не знаю, с чего начать, — Суюки могла видеть лишь легчайшее подергивание его коленей. Она увидела, как Тоф села, нахмурив брови и сжав челюсти. Как будто она на чем-то сосредоточилась. — Вы ничего не должны ни мне, ни Нации Огня. Никто из вас не обязан оставаться. И я знаю, что прошу о многом, я знаю, что вы все хотите вернуться домой, но… — продолжил Зуко. — Для меня это много значило бы, если бы… если бы вы все остались. По крайней мере, на некоторое время. Может быть, пару недель, — он облизнул губы и посмотрел на Катару. Они встретились взглядами, она кивнула. «Продолжай», — гласил этот жест. И он продолжил. — Мне… мне нужна помощь, — сказал Зуко. — Слишком много всего и… Я не знаю, смогу ли я справиться со всем этим без вас, — пауза. Вдох. Молчание. — Вы останетесь? Его золотые глаза посмотрели на группу, и сначала они встретились с Соккой. Суюки повернулась к нему и увидела, что он смотрит на свою младшую сестру. На мгновение они обменялись взглядами, прежде чем он спросил: — Катара? — Ты же знаешь, что я остаюсь, — сказала она. — Но я думала, ты захочешь вернуться домой. Парень убрал руку с плеча Суюки и начал энергично жестикулировать. — Нет, нет, нет, — воскликнул Сокка. — Я доверяю Зуко свою жизнь, твою жизнь и всё такое, но я ни за что не оставлю свою младшую сестру совсем одну во дворце, полном пустых комнат, с её первым парнем, каким бы честным и благородным он ни был, без присмотра старшего брата, не-а. Ни за что. Этого не произойдет, — Сокка прочертил в воздухе линию. — Границы. Суюки подавила смешок. — Кого, по-твоему, ты обманываешь? Ты здесь исключительно из-за бесплатной еды. — Эх, — сказал он, пожимая плечами. — Плюс, это же Зуко. Конечно, я помогу, — продолжил он. — Всё, что тебе нужно. Пока мы будем тебе нужны, мы будем здесь. Суюки улыбнулась. — Как и Воины Киоши. По крайней мере, вся специальная команда, которая здесь со мной сейчас, — она пожала плечами и повторила позу Сокки. — Полагаю, тебе может понадобиться дополнительная безопасность, на которую ты всегда можешь рассчитывать. Мы здесь ради тебя. — О, ты знаешь, что я в деле, — сказала Тоф, беззаботно плюнув в угол. — Мы выиграли войну не ради того, чтобы снова всё испортить, — сказала она, скрестив руки на груди и подула на свои волосы, которые упали на лицо. — И, кроме того, Спарки не продержался бы и дня без меня — в прошлый раз он чуть не умер. — Эй, — предостерегла Катара. — Может быть, и не понадобилась бы вся эта штука с магией крови, если бы я была там, вот и всё, что я хочу сказать. — Но ты не была там, так что давай оставим это. На протяжении всего этого времени молодой Аватар не произнес ни слова. Он едва взглянул на группу, пока они что-то обсуждали между собой. Суюки и Зуко понимающе посмотрели друг на друга. — Аанг? — обратился он. — Ты был ужасно тихим. Что думаешь? — Я… — начал парень. — Мне понадобится некоторое время, чтобы подумать об этом. Простите. Не говоря больше ни слова, он поднялся на ноги и ушёл прочь. Ни магии воздуха, ни бегства — он просто шел со своим планером в руке всё дальше и дальше вглубь сада. Команда замолчала, глядя ему вслед. Катара посмотрела на Зуко и выдохнула. — Я думаю, теперь твоя очередь, — сказала она ему. — Верно, — ответил он, кивая. — Все будет хорошо, — прежде чем Зуко отвернулся, она взяла его за руку, заставляя повернуться к ней. — Эй, — сказала Катара. — Я действительно горжусь тобой. — Почему? — Потому что ты попросил. — Все было в порядке? — Да, — ответила она, улыбаясь. — Конечно. Суюки ухмыльнулась, наблюдая за ними, и рядом с собой она увидела, как голубые глаза Сокки наполнились слезами и расширились от нежности, когда он выпятил дрожащую нижнюю губу. — Не смотри на меня, — сказал он ей. Она ухмыльнулась ещё шире.***
Он не привык ходить пешком. Аанг был ребенком, рожденным в воздухе, и небо было его землёй. Он прыгнул и взлетел ещё до того, как научился делать свои первые настоящие шаги — по крайней мере, так ему казалось. Земля давала устойчивость, к которой он не привык. Ему всегда больше нравилось парить. Повсюду вокруг него природа цвела во всей своей красе. Здесь были светлячки, которые танцевали на деревьях. Под ними были сияющие серебряные цветы, которых он никогда раньше не видел. Когда лунный свет касался росы на листьях, это выглядело как маленькие звезды, соединяющие цветы друг с другом. Он представил себе, как могли бы выглядеть созвездия вблизи. Он потянулся к ним и присел на корточки рядом с маленькими цветками. — Это тюльпаны Звёздного Света. Аанг оглянулся и увидел стоящего рядом с ним Зуко. — Что? Эти цветы, — ответил он. — Они называются — Звёздные тюльпаны. — О, — это было все, что он мог сказать. — Как ты меня нашёл? — Я потратил годы, выслеживая тебя, и теперь у меня это неплохо получается, — попытался пошутить Зуко. Аанг только моргнул, глядя на него. — Прости. Как у тебя дела? Он вздохнул. — Катара уже рассказала мне о вас двоих. Зуко ничего не ответил, но Аанг уже знал, что он знал. Лорд Огня перешёл на более мягкий тон и спросил: — Ты в порядке? — Я не знаю, — ответил он. — Я ещё толком не видел вас двоих вместе, так что я действительно не знаю. Я только что услышал, как Сокка сказал об этом и… — он попытался закончить, но обнаружил, что у него нет подходящих слов. — Ну, ты знаешь, да. — Я понимаю, — ответил Зуко. — Как ты можешь понимать? Ты понятия не имеешь… — Я только имел в виду, что я могу себе представить, — попытался Зуко. — Ты ничего не знаешь. — И я не притворяюсь, — сказал он. — Я просто хотел узнать, всё ли с тобой в порядке. Аанг потянулся к прохладным серебристым цветам, и его пальцы едва коснулись лепестков. Часть его думала, что они будут мягкими — как перья, как то, на что должны быть похожи облака, — но они были холодными. — Я не знаю, смогу ли я остаться здесь, Зуко, — сказал он. — Я ещё не знаю, готов ли я. — Всё в порядке, — сказал Лорд Огня. — Ты волен приходить и уходить, когда захочешь. Тебе здесь всегда будут рады. — Держу пари, ты будешь рад, если меня не будет здесь всё время, — пробормотал Аанг, прежде чем смог остановить себя. — Нет, вовсе нет, — сказал Зуко. — Ты мой друг, и я забочусь о тебе. И я имел в виду то, что сказал, — мы собираемся перестроить этот мир и вернуть его на правильный путь. И я хочу этого для нас обоих, — он сделал шаг ближе к юному магу воздуха. — Не мог бы ты пройти со мной на секунду? Я хочу тебе кое-что показать. Аанг посмотрел на него и приподнял бровь. Он фыркнул, пожал плечами и кивнул. Зуко шёл впереди, и он последовал за ним. Их совместная прогулка была безмолвной. Красные стены вокруг них, казалось, смыкались над ним, когда они спускались к тому, что, как он мог только предположить, было нижним этажом дворца. После продолжительной прогулки они остановились у картины с изображением дракона. Зуко жестом велел ему отойти и быстрым движением использовал магию огня в определенном порядке, чтобы картина пропустила его. Глаза дракона засветились, а картина превратилась в дверь, которая распахнулась. — Вау, — сказал Аанг. — Как ты это сделал? — Я обнаружил несколько таких тайных комнат давным-давно, — сказал он. — В некоторые из них сложно попасть, в зависимости от того, что находится внутри. — Почему ты показываешь мне всё это… — начал он, но замолчал, когда Зуко зажёг факелы в комнате несколькими движениями. — Подожди, это… — Аанг побежал к тканям, разглядывая их. — Это одеяния воздушных кочевников. Что всё это такое? — Я распоряжусь, чтобы эту комнату и несколько других, подобных ей, разобрали. Мы начинаем с того, что у нас есть от Воздушных кочевников, — ответил Зуко. — У нас есть реликвии, статуи, старые свитки и письма столетней давности, традиционная одежда и тому подобное… Кое-что из этого выцвело и не подлежит ремонту, но я поручу Огненным Мудрецам отремонтировать то, что ещё можно спасти. Я не должен был показывать тебе всё это, пока оно не будет готово, но я не хочу, чтобы ты уходил, прежде чем увидишь это. Хозяин Огня указал на стену, где были маленькие ячейки с тем, что, должно быть, было сотнями пергаментов и свитков. Всё вокруг Аанга выглядело всё более и более знакомым, когда он обнаружил, что окружен реликвиями своего прошлого, своего детства. Своего дома. Аанг почувствовал горячие слёзы на глазах, узнав все эти вещи, которые казались знакомыми, все эти вещи, из того мира, который он знал раньше. Воссоединившись с чем-то, что, как он думал, давно уничтожено и забыто. Он уже оплакал их и посвятил всю свою жизнь горю. Парень взял свиток и увидел знакомую письменность. Он аккуратно скрутил его, взял другой и тот тоже оказался ему знакомым. Его рот был приоткрыт, когда он оглядывался вокруг. — Когда мы уничтожили Воздушных Кочевников, мы сначала разграбили их. Аанг нахмурился. — Что ты имеешь в виду под мы? — Мы. Прошлые Лорды Огня, — ответил Зуко. — Это Лорд Огня приказал напасть на ваших людей. А теперь я — Лорд Огня, — объяснил он. — Моя обязанность начать исправлять сейчас то, что они сделали. И многое из этого никогда не может быть исправлено, и я никогда не смогу перестать сожалеть об этом. Но я могу попытаться. И мой народ может это сделать. Начиная с того, что я верну всё это тебе. Всё то, что привело меня туда, где я нахожусь сейчас, произошло только лишь потому, что у тебя было отнято так много. Я подготовлю несколько дирижаблей со всеми артефактами, которые смогу найти, спрятанными в этих секретных камерах, когда они будут готовы к транспортировке в Южный Воздушный Храм. Держу пари, что у нескольких благородных семей тоже есть реликвии, оставшиеся после нападения, собственные маленькие комнаты для трофеев, подобные этой, которые сделали мой дед и мой отец, и я буду работать над тем, чтобы вернуть всё, что смогу найти. Это немного, но всё, что принадлежит тебе и твоим людям, я возвращаю тебе. Для этого чувства не было слов. Все, чего хотел Аанг, — это упасть на пол и заплакать. Он не мог оторвать взгляда от стен и полок. Его дыхание было резким и прерывистым, а зубы стучали. Зуко смотрел на него сияющими, печальными глазами, полными раскаяния и ликования — ликования оттого, что он смог вернуть ему этот маленький кусочек его дома. Юный Аватар начал улыбаться сквозь слезы. — Это оригинальные символы… — сказал он, взяв другой свиток и увидев знакомую письменность своего народа. — Пост на острове Китового Хвоста, наблюдения монаха Тан Сюя… — прочитал он вслух. — Р… Размышления монаха Гьяцо. Аанг опустился на колени и осторожно взял свиток дрожащими руками. Он увидел слова и штрихи чернил на бумаге и узнал их. Он чувствовал их. Он клялся, что почти чувствовал объятия своего наставника, тепло его дыхания, щекочущее ухо, и изящество его старых, умудренных опытом рук, которые были готовы в любой момент причинить вред и хаос. Он он тяжело дышал, но не мог перестать читать. Слёзы текли из его глаз. Рядом с ним Зуко опустился на колени и положил руку ему на плечо, чтобы успокоить его. — Мы можем сохранить оригиналы пергаментов и скопировать их для изучения, — сказал он. — Ты можешь получить столько ученых и строителей, сколько будет нужно, чтобы восстановить храмы Воздушных кочевников. Просто скажи, что тебе нужно, и я позабочусь об этом. Парень посмотрел на Хозяина Огня с такой огромной благодарностью, что им следовало бы изобрести для этого новое слово. Он отложил свиток и обнял Зуко так крепко и так яростно, что Лорду Огня стало трудно дышать. Но он не жаловался. И когда друг обнял его в ответ, Аанг заплакал. — Спасибо тебе, Зуко. Спасибо, спасибо, спасибо, — повторял он. В глазах Хозяина Огня тоже стояли слезы. — Я действительно, действительно нуждался в этом прямо сейчас. Зуко улыбался. — Это меньшее, что я мог сделать. — Я думаю… — сказал Аанг. — Думаю, что всё-таки останусь ненадолго. Помогу разобраться со всем этим, прежде чем мы куда-нибудь отправим их. — Конечно. — И помогу тебе. — Это значит… очень много для меня. Аанг вытер слезы с лица и рассмеялся. — Ты действительно хороший парень, Горячий Человек. — Ради духов, — пробормотал Зуко, закатывая глаза, но он тоже рассмеялся. И когда Аанг посмотрел на Зуко, он больше не обнаружил в своем сердце ни малейших следов обиды или зависти. Он подумал об этом, когда смотрел на своего друга, ставшего Лордом Огня, и попытался вспомнить, каково это — хотеть ненавидеть его, когда он смотрел на него сейчас… он удивлялся, как кто-то вообще мог думать об этом. Зная, что он сделал для Катары и кем сейчас является Зуко, в нем поселился другой вид покоя. Последние следы неразделенной любви были стерты из его сердца, унесенные ветром, замененные чувством благодарности. Как прощение, которого он никогда не знал, как благословение, о котором он никогда бы не подумал. Как вера. Если это должен был быть кто-то другой, Аанг был бы счастлив, что это был именно он. И он наконец-то смог отпустить её. Серые глаза встретились с золотистыми, и Аанг сказал: — Я думаю, у нас все будет хорошо.***
Который час? Она не знала. Время работало по-другому в темноте глубоко под землей, где её держали в изоляции. Она уже несколько дней не видела солнца. Дней? Недель? Кто знал. Часть её сомневалась, что она когда-нибудь снова увидит солнце. Каждая частичка её тела чувствовала себя ослабленной из-за этого. Она застонала и пожелала себе единственное оставшееся у неё благо, совершенное благо, которое предлагал только сон, — единственная свобода, которая, как она предполагала, ей когда-либо будет позволена снова. Но потом послышались шаги. Она вскинула голову при первом же их появлении. Теперь они поворачивали за угол, приближаясь к её камере. Её сердце бешено заколотилось, и она зарычала при звуке открывающейся двери. Она всегда узнавала эти шаги, даже если они доносились издалека. Лёгкие, но твёрдые. Слабый. Слабый. Слабый. Её голова была опущена, а тяжёлые волосы струились по плечам. Она намеренно стояла на коленях, так как цепи, приковывавшие её руки к полу, могли достигать только такой высоты. Когда она подняла глаза и посмотрела сквозь прутья своей камеры, то увидела знакомую фигуру в капюшоне, стоящую перед ней. Она ухмыльнулась, остатки силы и ярости мерцали на кончиках её пальцев. — Как мило и очень любезно со стороны нового Лорда Огня посетить меня в моих покоях, — выплюнула она. — Вы должны извинить меня за декор. В наши дни так трудно получить хорошую помощь. — Азула, — сказал Зуко. Он снял капюшон и посмотрел вниз на свою младшую сестру. — Ты забрал… всё, — произнесла она, её голос был тёмным и грубым, как будто она кричала в течение нескольких дней. — Моя корона, мой трон… — перечисляла она. Слезы текли из её глаз, и она даже не могла дотянуться, чтобы вытереть их. Ненависть горела в её венах — чистая, пылающая, убийственная ненависть. — Ты забрал мою мать… Мэй и Тай Ли… ты отнял у меня всё! — Я ничего и никого у тебя не отбирал, — сказал он. — Ты сама их всех потеряла. — О! Это так? — воскликнула она, слишком растягивая гласные, слишком радостно хихикая, что заставило Зуко сделать шаг назад. Отлично. Пусть он боится. — Пришёл сюда позлорадствовать? — передразнила она. — Может быть, мы больше похожи, чем я думала. — Нет, — ответил Зуко серьезным и усталым голосом. — Я просто хотел посмотреть, как у тебя дела. — Хотел увидеть меня в цепях, в которые ты меня заковал? — воскликнула она. — Покрытую собственной грязью? Иди сюда и посмотри, и ты запомнишь! — сказала она ему, подталкивая себя к воротам и дергая плечом. Она закричала от боли, упав лицом вниз, и так же быстро поднялась на ноги. Азула натянула цепи и пригрозила: — Я позабочусь о том, чтобы ты это сделал, когда я заберу у тебя всё. — Я не хотел этого для тебя, Азула, — сказал Зуко, держась руками за прутья её камеры. — Это был твой приказ. — Ты откусила охраннику палец! — заорал он. — Ты не оставила мне выбора! — Он пытался задушить меня! — кричала она. — Вы все против меня! И вы все заплатите! Вы все заплатите! — Я не хотел этого для тебя! — повторил он. — Если… ты просто успокоишься, мы поговорим о том, чтобы устроить тебя куда-нибудь получше! — Я не хочу ничего, что ты можешь мне дать! — Я никогда не хотел этого, Азула. Я пытаюсь помочь, но ты должна мне позволить. — Убери своё уродливое лицо с моих глаз, — сказала она, плюнув ему под ноги. — Я больше никогда не хочу тебя видеть. Зуко посмотрел на неё и задержался ещё на секунду. Затем он снова надел капюшон и повернулся, чтобы уйти. — Это правда? — прохрипела она как раз перед тем, как он открыл дверь. — Аватар не убил отца? — Нет, — ответил её брат. Он не обернулся, чтобы посмотреть на неё. — Он забрал его магию. Она знала, что последовавший за этим звук будет преследовать Зуко ещё долгие дни и недели. В этот момент Азула рассмеялась. Сначала негромко. А потом всё громче, громче и громче. Всё более злобно и более зловеще. Звук эхом отражался от стен тюремной башни. — Вы все меня удивляете, — сказала она. — Вы все еще большие дураки, чем я думала. И всё же он не повернулся к ней. Она могла сказать, что его спина напрягалась при каждом её слове. — Ты действительно думаешь, что люди следовали за отцом, потому что он был магом? — она насмехалась. — Если бы это было единственной причиной, я бы уже давно была Королем Фениксом! — Спокойной ночи, Азула. Зуко открыл дверь. — Ты будешь мертв через две недели, ты знаешь! — сказала она с тем же мстительным, девичьим ликованием, которое он уже слышал раньше. Когда они узнали, что их отец намеревался убить его по приказу их деда. — И я хотела бы на это посмотреть. А ещё лучше, я хотела бы быть тем, кто это сделает. Тем, кто убьёт тебя. — Ты уже почти сделала это. Он вышел через главную дверь, и как раз в тот момент, когда он закрывал её, Азула боролась со своими цепями, чтобы бросить брату еще несколько слов. Больше желчи, больше навязчивых призраков, которые не позволят ему спать по ночам. Слова, которые, как она знала, будут преследовать его, как яд, просто ищущий нужную часть, чтобы убить. — Ты не сломаешь меня, ты же знаешь! — закричала Азула. — Мне всё равно! Я не сломаюсь! Я лучше умру! — Я поместил тебя сюда не для того, чтобы тебя сломали, — сказал он, держа руку у двери. — О, Зузу, — произнесла она. — Как ты думаешь, для чего существуют тюрьмы?