Рай и ад — одно и то же место, всё зависит от ракурса.

Тихий голос и шум воды из душевой комнаты разбудили Антона, который в потоке своих мыслей, и сам не заметил, как заснул. Приняв сидячее положение, парень взглянул на часы, которые висели над дверью. Стрелки показывали ровно шесть вечера, а значит,нужно было собираться на ужин. Перед этим необходимо было быстро разобрать сумку, благо, вещей в ней было немного.          Антон снова задумался о своём эмоциональном состоянии, которое не давало ему покоя. Он ожидал от себя совсем другой реакции, думал, что будет подавлен и зол, но сейчас ощущает внутри лишь умиротворение и защищённость. Шаст бы подумал, что его чем-то опоили, например успокоительным, но парень прекрасно помнил, что ничего здесь не пил и не ел. Возможно это обстановка так влияет? После вчерашнего скандала с родителями, парень был в полном раздрае, а сейчас будто находился в трансе или под гипнозом.        — О, привет! — из-за двери выглянула голова, пока ещё незнакомого парня.     — А стучаться вас здесь не учат? — беззлобно поинтересовался Шастун, немного не привыкший к нарушению его личных границ.     — Здесь никто не стучит. Привыкай! Меня, кстати, Дима зовут.— парень поправил очки на переносице и протянул Антону руку.     Шаст прошёлся взглядом по собеседнику и пожал раскрытую ладонь.     — Я Антон Шастун, можно просто Шаст.    — Не знал, что у меня будет новый сосед.Рад знакомству, надеюсь с тобой будет не так скучно, а то я уже сам с собой разговариваю.- Позов слегка улыбнулся и плюхнулся на кровать.    — Я и сам не знал, что здесь окажусь. — чуть грустно произнес Антон, убирая опустевшую сумку в шкаф.   — Сиги лучше понадежнее прячь! Если спалишься, то могут и комнату обшмонать. — Димка хохотнул, уловив растерянный взгляд Шастуна. Он взглядом показал на сумку в руках парня, из кармана которой, виднелась пачка парламента.      Антон бегло оглядел комнату, как будто ища в ней сейф, чтобы спрятать сигареты.    — Неее, братан… Лучше где-нибудь на нейтральной территории, так хотя бы есть вариант на кого-нибудь свалить.   — Как на зоне! — недовольно поморщился Антон, присаживаясь на стул.   — Тебе, как гею, хоть там, хоть здесь не сладко придется. — Дима поднял глаза на удивленного Антона и сразу решил продолжить, — Я конечно могу ошибаться, но это вряд ли. В таком возрасте здесь оказываются по одной причине.    Антон смутился, но старался не подавать виду. Ему сейчас нужно хоть немного узнать об этом месте, а собеседник, видимо, хорошо осведомлен и охотно может поделиться информацией.    — Ты здесь тоже по этому? — Антон немного расслабился, замечая мягкую улыбку на лице соседа. Очевидно, что бить его никто не собирался.    — Нет, я не гей, но против вашего брата ничего не имею. Меня сюда бабка упекла. Когда мне было двенадцать, у меня погибли родители и я остался с бабушкой. Сначала вроде нормально жили, а потом началось — сигареты, плохая компания, драки. А бабулька и так всегда была религиозна, а после смерти отца моего, совсем видать поплыла. Вот и отправила меня сюда, перевоспитываться. Говорила, что сама бы со мной не справилась. Как-то так! — Дима горько улыбнулся, но тут же перевёл внимание на Шаста.    — Ну, а ты здесь как оказался?    — Отец меня с одноклассником застукал, когда мы целовались. Сначала наорал, потом избил, а через две недели заявил, что нашёл отличное место, где из меня выбьют всю эту дурь. И вот я здесь! — Антон хлопнул себя ладонями по ляшкам, как бы показывая, что рассказывать больше нечего.        — В том, что выбьют, можешь быть уверен, -Дима наклонился ближе к Антону и продолжил уже шёпотом, — Здесь пару месяцев назад пацан повесился, Славиком звали. Жил в нашем блоке, в третьей комнате. Он конечно и сам по себе мутный был: не общался ни с кем, всегда молчал, зашуганный какой-то, но думаю и без преподобного тут не обошлось.     Шастун смотрел на Димку испуганными глазами и от изумления даже рот приоткрыл.    — И чё, никого за это не наказали?    — Там странная история вышла, он вроде как записку оставил, что родителей винит, за то,что они его здесь заперли. Ну а менты разбираться,видимо,не стали, а стоило бы!    Дима ещё ближе склонился к, охуевшему от услышанного, Антону. Тот нервно жевал губу и по привычке перебирал на пальцах фантомно ощущаемые кольца.    — Нас конечно всех опрашивали, но кому это надо… Нам здесь ещё жить! Славик этот, периодически так огребал, что на уроках сидеть не мог. Не хотелось бы повторять его судьбу. Это уже потом, девчата нам рассказали, что у Арса в шкафу, в его кабинете, есть розги, которыми он их и лупил.   — У кого в шкафу? — непонимающе переспросил Антон, чуть громче положенного, на что Позов тихонько цыкнул, озираясь по сторонам.    — У преподобного. Это мы его так между собой называем. Ну так вот, а ещё…- Димка коротко глянул на часы, как бы прикидывая, успеет ли он рассказать Антону эту историю, — Он давал им какое-то рвотное, а потом включал порнуху с геями и лесбиянками, и заставлял их смотреть и при этом блевать. Урод блять, рефлексы им вырабатывал, как собакам Павлова.     — Сколько нас тут таких? — не скрывая собственного страха, спросил Антон.    — Из пацанов пока только ты, но есть ещё три девчонки.Тебе лет, кстати, сколько?   — Семнадцать. В апреле— совершеннолетие, если доживу.- глухо ответил Шаст.    — Не ссы, всё будет ровно. Не пререкайся, отвечай коротко, не откровенничай, а лучше коси под дурака. Предки наверняка рассказали про поцелуй, вот и гони, что чувак сам на тебя кинулся, а ты вообще ни разу ни гей. Если чё не поймёшь—спрашивай, со всем помогу.   Антон отрешённо кивнул, пялясь в стену, осознавая весь масштаб пиздеца, в который он вляпался.    — После ужина свободный час, сходим покурить, а заодно и сиги твои спрячем. Думаю у нас получится подружиться. Нас старшаков здесь теперь всего семеро: Матвиенко с Журавлём из крайнего блока в конце коридора, блок девчат напротив- Оксана, Дарина и Ира, они правда все на год младше, ну и мы с тобой.    — А кто догадался лесбиянок в один блок поселить? — усмехнулся Антон, усердно стараясь запомнить все имена.       Димка засмеялся, отмечая про себя, что Антон ему действительно приятен, и возможно, они смогли бы продолжить общение, даже будучи не в столь сложных обстоятельствах. Позов решил оставить вопрос Шаста без ответа, приняв его за шутку и, встав с кровати, проследовал к выходу.     — Скоро ужин, тебе нужно переодеться. Как соберёшься—зови.     — Сорян, мне уже назначили свидание, — притворно-ласково произнёс Шастун, надув нижнюю губу, — Преподобный пригласил меня на ужин и зайдет за мной в семь.- Антон глупо похлопал ресничками и, не сумев и дальше держать образ, прыснул от смеха.       Димка лишь заржал и, махнув рукой новому соседу, скрылся в своей комнате. Антон резво проскочил в душ, решив сначала умыться, а уже после надевать эту ублюдскую форму.    Холодная вода стекала по шее, оставляя за собой мурашки. Мысли Антона, после разговора с Позовым, роились в голове, не давая уцепиться за какую-то конкретную. Всё спокойствие и умиротворение парня сменились тревогой и паникой.Он конечно примет к сведению совет нового друга и попробует обмануть всех, притворяясь натуралом, но далеко не факт, что на этот спектакль кто-нибудь поведётся.    Напялив на себя тёмно-синие брюки, которые были слегка коротковаты и слишком приталенны, Антон взял в руки рубашку. Белая ткань слегка просвечивала, что говорило о её дешевизне. Ну да, кто бы здесь заморачивался с одеждой, зная, что эти дети и пожаловаться ни на что не смогут.        Антон смотрел в окно, которое выходило на заднюю часть двора, с видом на сосновый бор, отгороженный высоким железным забором, и вот уже идея с побегом не казалась ему такой глупой. Вот только, что он делать будет, даже если удачно воплотит свою задумку? Домой не вариант. Перекантоваться у друзей? Ну допустим. А дальше-то что? Ни аттестата, ни денег, ни родни, ни работы. Бомжевать? Или сразу в проститутки? Ну тут и одно другого не исключает.      За спиной раздался мягкий кашель и парень испуганно прижал еще не надетую рубашку к груди.     — Антон, тебе следует быть порасторопней! Нам пора на ужин. — изучающий взгляд блуждал где-то в районе ключиц, а его обладатель даже и не думал отвести взор от юного тела.    — Да, извините. Секундочку! — затараторил Антон, быстро натягивая на себя злосчастную рубашку.    Юноша не знал, как долго преподобный наблюдал за ним, изучая взглядом его голую спину, но смущение накатило жаркой волной, опаляя кожу на кончиках ушей и щеках. Он не мог не заметить этот прожигающий взгляд и ему хотелось убежать куда угодно, лишь бы не видеть больше никогда этих ледяных глаз.     Антон быстро, насколько это возможно сделать трясущимися руками, застегнул рубашку и наспех заправил её в брюки.    — Я готов. — тихо пискнул парень, направляясь к двери.    Преподобный вышел в коридор и последовал к лестнице. Столовая, как помнил Антон, находилась на первом этаже, и Шастун, не дожидаясь приглашения, двинулся за Арсением.    — Почему твои руки пусты? — спросил святой отец, когда Шаст поравнялся с ним.     — А что… Вы же ничего не говорили! — растерянно заявил юноша, уставившись на Арсения.    Преподобный остановился и потянулся к руке Антона, но тот неловко ушёл от контакта, шарахнувшись в сторону.    — Мальчик мой, я понимаю, что ты растерян и напуган, но впредь, постарайся слушать меня внимательней! — ласково и спокойно произнес Арсений, — Сегодня я говорил, чтобы ты носил с собой молитвенник. Перед каждой трапезой мы читаем молитву, в которой благодарим Господа нашего, за дары на столах. Поэтому ступай, возьми свой теффилот*, а я буду ждать тебя в холле.      Священник так вкрадчиво и спокойно объяснял Антону, как тому казалось, простые вещи, что парень почувствовал  себя неразумным ребёнком. Шаст быстро развернулся и пошёл в свою комнату за книжицей.    Спустившись в холл, Антон заметил, что преподобного окружили несколько детей, лет восьми и что-то бойко ему рассказывали. Пастор смеялся и гладил их по головам, а его глаза светились так ярко, что смело можно было отключать электричество на всём этаже. Арсений перевёл внимание на Антона, который возвышался в фойе одинокой длинной  палкой и взглядом указал направление, в котором нужно двигаться. Детвора, обогнав их, устремилась вперёд, а взгляд Антона снова привлекли чётки, в бледных руках Арсения.    — Вы любите детей? — пытаясь хоть как-то отвлечься от пошлых мыслей, связанных с длинными пальцами преподобного, спросил Антон первое, что пришло в голову.     — Все творения Господа прекрасны! Я несу эту мысль людям, через писание Господне и сам свято в это верую!    Антон не совсем понял, о чём именно рассуждал преподобный, но решил больше вопросов не задавать. Священник как-то резко иногда переключался с обычного человеческого языка, на религиозный лад, и парню показалось это немного странным. Возникало такое ощущение, что священник притворялся набожным и религиозным, и лишь когда рядом никого нет, его настоящее, обычное человеческое нутро, прорывалось наружу. Шаст вспомнил его холодный хищный взгляд у себя в комнате и по телу снова пробежал табун мурашек, отдаваясь лёгкой щекоткой внизу живота.     — Ну что, это наша столовая. Сейчас я представлю тебя ребятам и ты сможешь занять свободное место, рядом со сверстниками, — Антон встрепенулся, поняв, что опять задумался о своём и перевёл взгляд на столы.     С одной стороны стоял большой общий стол, за которым сидели послушники и диаконы, а с другой- четыре небольших столика, человек по восемь за каждым. За самым дальним, Антон заметил Диму и старших ребят, а за остальными располагались ребята помладше.    — Мира вам, братья и сестры! — голос священника стал властным и громким. — Сегодня наша семья стала больше. Знакомьтесь- это брат Антон.     Все поприветствовали Шастуна дружным возгласом и преподобный показал ему жестом, что он может пройти за стол.    — Привет. — Антон скромно поздоровался с ребятами и присел возле Димы.    — Сейчас будет молитва, открой семнадцатую страницу, а потом я тебя со всеми познакомлю.- тихо сказал Димка, протягивая ему свою кисть.     Священник встал со своего места, а все сидящие за столами взялись за руки. Антон уставился в молитвенник и постарался шёпотом, как и все, повторять молитву за священником, но это оказалось не так просто. В конце все громко произнесли " Аминь" и принялись за трапезу.    — Это сложнее, чем мне казалось.- буркнул Антон, наклонившись к Позову.    —  Через месяц всё от зубов будет отскакивать!     —  Ребят, знакомьтесь, это Антон, мой сосед.     Рядом с Димой сидел невысокий парень который первым протянул руку:     — Сергей Матвиенко, приятно. Антон пожал протянутую руку, а следом и руку парня сидящего напротив.    — Я Димка Журавлёв, но все наши зовут меня Журавль.     — Шаст.- коротко выдал Антон.      — Я Оксана. А это Дарина и Ира, — бойко отрапортовала мелкая девчушка, лет пятнадцати на вид.        Её подруги лишь молча кивнули в знак приветствия и тут же, тихо зашептались, потеряв внимание Антона.    — Приятно познакомиться, — резюмировал Шастун, обводя взглядом всех ребят за их столом, получая в ответ искренние улыбки.     Ужин все продолжили молча. После,  несколько девочек и два послушника начали собирать посуду со столов, а остальные покинули столовую.     Позов сразу схватил Антона за локоть и утащил в направлении их комнат, руша планы ребят поближе познакомиться с новеньким.     — Через двадцать минут в комнате девчонок, — произнёс Дима, давая понять, что скоро они с Антоном вернутся и все вместе смогут пообщаться.     — А ты хватай свои сиги и живо за мной.     Антон быстро вошёл в комнату и достал из сумки пять пачек сигарет, пряча их по всем карманам. Уже через минуту ребята резво покидали жилой корпус.    — За школой есть игровая площадка, а там небольшой домик для мелкошей. Вечером там редко кто бывает и можно спокойно покурить.- ребята быстрым шагом приближались к вышеописанному домику, замечая, что на площадке действительно никого нет.    Зайдя за домик, Позов резко упал на корточки и начал что-то копать. Антон сначала опешил, но увидев у Димы в руках железную коробку из-под печенья, понял, что это и есть его схрон.    — Можешь тоже сюда прятать, — уже зажимая сигарету губами, предложил парень.      — Место надёжное.- вынес вердикт Шастун, подкуривая.     — Вот, видишь пласт травы? Под ним и нужно тарить ящик.     Дима аккуратно сложил в банку все пачки и спрятал её в земле.     — Не ожидал, если честно, что все ребята окажутся нормальными…ну в плане…- Шаст немного замялся, не зная, как завершить свою мысль.    — А ты думал, что они начнут в тебя распятиями тыкать? — засмеялся Дима, прекрасно понимая, о чём говорил сосед.- Здесь практически все находятся против своей воли. Как детям может быть интересна религия? Просто у кого-то родители слишком религиозны, у кого-то как у меня— лучше сюда, чем в детдом, ну а кто-то как ты. Но думаю, будь у нас выбор, никто бы здесь и секунды лишней не задержался.      Шаст понимающе кивнул и прикурил вторую сигарету. Ноги уже порядком затекли, но со своим ростом, он на этой детской площадке будет как маяк на берегу.     — Поэтому не парься, ребята все простые и дружелюбные. Оксана с Ирой две активистки, парни весёлые, но иногда такие раздолбаи. А вот Дарина малость с ебанцой, но и к этому можно привыкнуть.- Позов закопал носком ботинка окурок в землю и закурил вторую.    — И как у неё это проявляется? — решил на всякий случай уточнить Антон.    — Слова коверкает. Иногда смеётся без повода. А ещё—прямая как рельса. Иногда такое ебанёт или спросит, что хоть стой, хоть падай.- Димка тихонько рассмеялся, аккуратно выглядывая из-за беседки.    — Окурки прячь и погнали, нас ребята уже, наверное, ждут. И Шаст, один совет- на счёт ориентации лучше молчи. Ребятам конечно пофиг, но когда Арс кого-то из них прижмёт, если вдруг в твою легенду не поверит, то они молчать не будут. И если за пацанов я ещё могу поручиться, то с девчатами другая история. Он на них имеет особое влияние, ну сам понимаешь.     Антон кивнул в знак согласия и одновременно с Димой поднялся в полный рост, ощущая, как сильно затекли нижние конечности. Поз сунул ему в руку мятную жвачку и оба двинули в сторону комнат.      В одной из комнат девочек уже во всю проходило товарищеское собрание. Парни присели на пол, опираясь спинами о стену, а девушки сидели на кровати.    — Ну рассказывай, Антошка, как тебя к нам нелёгкая занесла? — бодро начал Сергей, присаживаясь на стол.     — Да полный пиздец! — выругался Шастун, окидывая взглядом ребят, подмечая для себя их реакцию на свой мат. Никто и носом не повёл и он продолжил, — Отец вошёл в комнату, когда моему однокласснику, моча в голову ебанула и он решил меня поцеловать. Ну и понеслось! Сначала скандал, потом по морде мне съездил и даже объяснить ничего не дал. И вот я здесь. От гейства меня решил вылечить! Только вот я—не гей, мне девчонки нравятся.    Антон закончил свою пламенную речь и заметил, как смущённо Ирина отвела взгляд, перебирая пальчиками подол длинного форменного платья.    Матвиенко с Журавлём сочуствующе похлопали Шаста по плечу в знак поддержки, а Дима бросил короткий взгляд, как бы показывая, что Антон держится отлично.     За дверью послышались шаги, а затем в дверном проёме показалась детская голова с длинными русыми косичками.    — Это ведь ты Антоша? — спросила девочка, изучая любопытным взглядом лицо Шастуна.     — Да, — растерянно ответил парень, глазами ища подсказки о происходящем в лицах новых друзей.     — Тебя отец Арсений искал. Он будет ждать тебя в своём кабинете, в школе, через десять минут.- девчушка мило улыбнулась и ускакала прочь.    — Не дёргайся, — спокойно сказала Оксана, — он в первый день обычно со всеми проводит сначала беседу, а потом, совместно, вечернюю молитву.    — Да мы, вроде, обо всём уже сегодня побеседовали.    — Тогда, тоби пизда! — хохотнул Журавлёв, за что получил тычок под рёбра от Иры.    — Он будет расспрашивать о причине твоего нахождения здесь, — тихо произнесла Ира, — От родителей он конечно всё знает, но и наше мнение для него важно.    — Ну супер, чё?! Я погнал. Может хоть ему смогу объяснить, что я не голубой и он напнёт меня обратно домой! — изображая на лице радость выпалил Антон, чувствуя как внутри зарождается волнение.    Все окинули его недоуменными взглядами, чего Антон, к счастью, не заметил, потому что уже покидал комнату, направляясь в другой корпус. Его уверенность таяла на глазах, а чувство тревоги в груди поглощало все здравые мысли. Он сейчас должен чётко сыграть придуманную самим собой роль, и возможно, его жизнь в этих стенах не станет настолько ужасной, как описывал Позов.