А мне всё по...

Кажется она задремала. Где-то над ухом оглушительно взорвался звонком телефон. Маша подскочила с дивана и рванула в спальню. - Алло! - Маш, самолёт будет через два часа. Рейс задержали из-за туманов. Собирайся, - коротко сообщили в трубке и трубка обиженно замолчала. Почти два месяца! И ещё лишние три часа! Он сейчас уже глядел бы в её аквамариновые глаза, целовал её жаркие губы, шептал бы на ушко нежные глупости. Но, природа... А впрочем! У природы нет плохой погоды. В Москве сейчас осень. И некому согреть его хрупкую девочку в дождливые вечера. Скоро он увидит её. Она ждёт его. Олег нахмурился, вспоминая откровенные взгляды её партнёров по бизнесу, да и просто клиентов. В желудке заворочался ледяной ком ревности. Олегу захотелось выйти и бежать бегом, всё казалось самолёт так и остался в аэропорту. Подступал вечер, с востока надвигалась свинцовая шероховатая тяжесть. Снова дождь... Где-то в затылке заворчало недомогание, потихоньку переходя в уверенный рык боли. - Быть дождю, - выдохнула Маша. Андрей понимающе кивнул и погладил её по волосам, что означало сочувствие. Наконец объявили самолёт. Он вышел из дверей терминала первым... А потом всё забылось и утонуло в его тёмных глазах. И боль, и ожидание, и напрасная ревность, и одиночество, и... И не нужно было слов. Олег сам сел за руль. Гнал машину на пределе допустимого. Маша не сводила с него потемневших, потеплевших глаз. А он был строг, серьёзен и чуточку холоден, но это внешне. Маша знала, что внутри у него пламя: сжигающее, сжирающее, испепеляющее, иссушающее глаза, губы, дыхание. Девушка притихла, чувствовала, что сегодня, сейчас их плотским отношениям будет положен конец. Начнётся новый виток, новый поворот, новый подъём сближения, откровения. Он вёз её за город. На руках внёс в дом. Усадил на диван, ушёл, оставив её растерянную, напуганную, но счастливую. Вернулся с шампанским и фруктами. Пили молча, закусывали поцелуями. Потом был душ. Прижимаясь мокрой щекой к его груди Маша тихонько шепнула: - Ты первый и единственный. Олег удивлённо замер. Понимающе кивнул и стал ещё нежнее, ещё осторожнее...