Найти родную душу.

Покинув больницу, Ван Ибо сел на мотоцикл и бесцельно поехал кататься по городу. И только намотав наверно километров двести, уже заполночь вернулся домой. Он никак не мог выбросить из головы этого доктора, не мог перестать думать о нём, его ужасно тянуло к этому человеку, но Ибо никак не мог понять, почему. Ему просто хотелось быть рядом с этим мужчиной, хотелось видеть его каждую минуту, а ещё больше хотелось попробовать на вкус эти пухлые губы. Хотелось облизать их и обсосать, проникнуть в рот языком и всё там до миллиметра изучить, а напоследок укусить нижнюю губу и слизать с неё капельку крови. Представляя весь процесс в мельчайших подробностях, Ибо ощутил, как в штанах потяжелело, и выматерившись, отправился в ванную. Разрядка не заставила себя долго ждать и спустя десять минут парень уже смывал с себя следы своей страсти, окончательно понимая, что попал он конкретно, и похоже навсегда. Покинув ванную, парень расправил кровать, и рухнул лицом вниз на подушку. В нос ударил до боли знакомый аромат, и Ибо судорожно втянул в себя воздух. Затем резко перекатился на спину, сгребая подушку в объятья, крепко прижимая её к груди. Так он и уснул спустя час, вдыхая запах доктора Сяо Чжаня, и снова погружаясь в тот же самый сон. Ему снился мужчина, тихо играющий на флейте очень нежную и красивую мелодию, умиротворяющую и успокаивающую. На мужчине по-прежнему была надета маска, но теперь Ибо точно знал, кто скрывается под этой маской. Закончив играть на флейте, мужчина медленно её опустил, и сняв маску с лица, весело произнёс:  — Ну что, Лань Чжань, вот ты и нашёл меня. Сильный стук в дверь разбудил Ван Ибо, и парень подскочив от неожиданности, свалился с кровати. — Да кого там чёрт возьми принесло? — выругался Ибо, поднимаясь с пола и поглаживая ноющий зад. Открыв входную дверь, Ван Ибо, чуть сквозь землю не провалился. На пороге его дома, мило улыбаясь, стоял не кто иной, как доктор Сяо Чжань. Мужчина протянул ему стопку одежды и шлем, мелодично произнеся:  — Вот, возвращаю, это же твоё. — Не нужно, — сухо ответил Ван Ибо, холодно посмотрев на вещи в руках Сяо Чжаня. — Оставь себе. Сяо Чжань резко сунул стопку с вещами парню, и по-хозяйски вошёл в дом. — Нет, нет. Так не пойдёт, зачем мне твоя одежда? У меня своей полно, — протараторил Сяо Чжань, стягивая с себя куртку, и небрежно вешая её на крючок. — Слушай, Ван Ибо, а у тебя есть какая-нибудь еда? А то я со вчерашнего ничего не ел, — посмотрев на парня щенячьими глазками, продолжил Сяо Чжань. Ван Ибо ошарашенным взглядом уставился на мужчину и не в силах связать и пары слов, только выдохнул:  — Мгм, — а про себя подумал: «Мало мне того, что ты снишься мне каждую ночь на протяжении стольких лет, так теперь ещё и наяву от меня не отстанешь». — Ну вот и замечательно, — воскликнул Сяо Чжань. — Только сегодня готовлю я, а ты видно только встал, так что иди в душ, а я сам разберусь где у тебя тут что, — распорядился мужчина и довольный пошёл на кухню. Наглости конечно ему было не занимать. Ван Ибо только и оставалось стоять, как статуе, с широко раскрытым от удивления ртом. Когда доктор скрылся за поворотом на кухню, Ван Ибо наконец-то выдохнул, и недовольно покачав головой, снова побрёл в ванную. Полчаса парень стоял под струями холодной воды, мечтая, что дверь в ванную вот-вот откроется и ему составит компанию доктор Сяо. Шагнёт к нему под струи воды и запустит свои изящные пальчики в его волосы, а затем страстно поцелует, и издаст тихий стон прямо в губы. Боже, как же Ибо хотел подхватить под ягодицы этого мужчину и развернувшись, прижать того к стенке. Насадить на свой член и трахать пока тот не обессилеет, и не повиснет в его руках. Ибо больше не мог выносить присутствия Сяо Чжаня рядом с собой, боясь своих потаённых желаний. Боялся сделать неправильный поступок, чёрт возьми, да просто боялся не сдержаться и нагнуть Сяо Чжаня. Из размышлений парня вытащил бархатный голос доктора Сяо, и настойчивый стук в дверь. — Эй, ты там живой? Уже почти час прошёл. Выходи уже, а то еда остынет. От этого голоса Ван Ибо стало только хуже. По телу прошла волна возбуждающих мурашек, а член предательски дёрнулся, словно готовый вот прямо сейчас встать и ждать своего часа. Ибо резко тряхнул головой, и посмотрев на своё достоинство, рыкнул:  — Даже не думай! О Сяо Чжане мы можем только мечтать. — Эй, Ван Ибо, — снова позвал доктор, вызывая новую волну мурашек по телу парня.       Сделав глубокий вздох, Ибо попытался привести мысли в порядок, и выключив воду, выбрался из душа. Наспех вытерев волосы и одевшись, парень неуверенно вышел из ванной, проглотил ком в горле и на негнущихся ногах побрёл в кухню. — А, ты всё-таки живой, а я-то уж подумал… — замялся Сяо Чжань, уставившись на сексуально спадавшие на лицо Ван Ибо мокрые волосы. Ван Ибо так ничего и не смог сказать, лишь промычал. Сяо Чжань вышел из ступора, быстро заморгав, и протараторил:  — Ну же, садись скорее. Чего стоишь? «Это что такое? В моём собственном доме мне ещё и указывают!» — подумал Ван Ибо, но на удивление, снова послушался и сделал, как велел Сяо Чжань. Отчего-то он не в силах был сопротивляться этому неугомонному бесёнку, а может и сам не хотел. — Как А-Юань? — неожиданно спросил Ибо, скрывая за вопросом свою неловкость. — А-Юань? — не понял Чжань. — А… С ним всё хорошо, он быстро идёт на поправку. — Сяо Чжань замялся, погружаясь в свои мысли, а потом посмотрев в упор на Ибо, нежно сказал: — Спасибо тебе, если бы ты не помог… — Не нужно, — перебил парень, — любой бы на моём месте поступил так же, — договорив, Ибо потянулся за соусом, который стоял в центре стола, и его рука коснулась руки Сяо Чжаня, которому тоже неожиданно понадобилось приправить своё блюдо.       Их взгляды снова встретились, и они уже больше не могли оторваться друг от друга. Но это лёгкое касание руки причиняло Ван Ибо невыносимые страдания. Его бросало то в жар, то в холод. На лбу выступили капельки пота, дыхание участилось, сердце готово было проломить грудную клетку. Ибо начал осознавать, что ещё чуть-чуть, и он, не выдержав этого напряжения, набросится на Сяо Чжаня прямо здесь и сейчас. Он резко отдёрнул руку от Сяо Чжаня, словно ошпаренный кипятком, опрокинув стакан с водой на стол. — Ибо, что с тобой? Я же не кусаюсь, — весело рассмеялся Сяо Чжань, промокая стол бумажным полотенцем. — Я не люблю прикосновений, — не зная, что ответить, соврал парень. — Ха, — усмехнулся доктор, — если ты так не любишь прикосновений, как же ты тогда терпел, когда мы на байке ехали? Я же к тебе прижимался всем телом, и руки мои были на твоей талии, — не унимался Сяо Чжань. — Не без труда, — сухо бросил Ибо, и в надежде сменить тему, спросил: — А ты почему не в больнице? — Меня выгнали, — как ни в чём не бывало сказал Чжань, засовывая рисовую лепёшку в рот. — Выгнали? — удивился Ван Ибо, приподнимая бровь. — Ага. Сегодня, когда у регистратуры я плюхнулся в обморок перед всем персоналом, моя сестра не выдержала и выгнала меня. Сказала, чтобы я как минимум неделю не появлялся ей на глаза. Как вот она себе это представляет? Чтобы Я и сидел дома один? Ну уж нет, — Сяо Чжаня всего передёрнуло, — жуть. Четыре стены и не с кем поговорить. Да я же помру от скуки. Ван Ибо посмотрел на мужчину нечитаемым взглядом, и хриплым голосом утвердительно произнёс:  — И ты решил приехать ко мне! — А куда мне ещё ехать? Я же постоянно в больнице, других друзей у меня нет. Ты единственный мой друг. — Мы не друзья, — резко ответил Ибо. — Ну как это, не друзья? Конечно друзья. Ты даже видел меня голым. Забыл что ли? — невинно уставившись на Ибо, напомнил мужчина. Ван Ибо поперхнулся лепёшкой, и закашлялся. Мало того, что она была жуть какая острая, так этот чертёнок ещё и поддразнить его решил. — Кстати, Ван Ибо, — продолжил Сяо Чжань, — у тебя дома совсем нет никаких приправ. Хорошо, что у меня всегда с собой перец в кармане есть, а то эту больничную еду есть невозможно. Теперь Ибо стало ясно почему вся еда такая острая, и откуда Сяо Чжань вообще нашёл приправы. — Надо будет сходить на рынок и купить продуктов, а то у тебя совсем пустой холодильник, — размышлял вслух Сяо Чжань. От такой наглости Ван Ибо снова чуть не подавился, и обречённо выдохнул:  — Ты теперь от меня не отстанешь, да? — Не-а-а, — лучезарно заулыбался Сяо Чжань. — Ну, чем займёмся? «Какой же ты упёртый, — подумал Ван Ибо, — только не вини меня потом, если я не смогу сдержаться», — он посмотрел на Сяо Чжаня пронзительным взглядом и вслух сказал: — Поедем на гоночный трек. — Что? — открыл рот Чжань. — На трек? На настоящий гоночный трек? Вау, я никогда не видел гонки! А ты будешь гонять? — поинтересовался Сяо Чжань, а в его глазах заплясали озорные огоньки, напрочь добивая душевное равновесие Ван Ибо. — Да. За этим мы туда и едем. У меня гонка через неделю. Надо тренироваться. — Ну что ж, тогда поехали скорее, — выкрикнул Сяо Чжань и подскочил со стула, хватая Ван Ибо за руку и потянув того к выходу. — Да подожди ты, — остановил его Ван Ибо. Развернулся, и взяв с тумбочки шлем, подал его Сяо Чжаню: — Держи. Он твой. Мужчина, удивлённо выпучив глаза, уставился на Ибо и радостно вымолвил:  — Что? Он мой? Правда-правда мой? — Мгм, — кивнул Ван Ибо, чувствуя волну накатывающейся щенячьей нежности, распирающей грудь. Сяо Чжань ещё никогда так мило не улыбался, как сейчас, словно озаряя квартиру солнечным светом, и промурлыкал:  — Вау, теперь у меня есть свой собственный шлем, — затем подскочил к Ван Ибо, и чмокнув того в щёчку, вприпрыжку побежал на улицу. Ван Ибо так и замер, боясь что вот-вот задохнётся.