мгчд: драбблы

Их нельзя назвать друзьями. Они переписываются иногда, в основном по делу: Юля спрашивает вещи про оружие, взрывчатку, машины, про которые Игорь ей не ответит и еще начнет орать про безопасность, а Олег отвечает и спит спокойно, потому что не ему вытаскивать её потом из передряг. Взамен Юля присылает закулисные сплетни о жизни любимых рокеров Олега (он выше того, чтобы собирать их по фанатским форумам, но если лично от журналистки, то это другое), иногда — волчьи мемы или геометку какого-нибудь ресторанчика с припиской «сходи, тебе понравится». Это легкое, приятное общение, и это уж точно лучше, чем подчеркнуто не замечать, что у твоего парня есть девушка, но это всё ещё не предполагает глубоких разговоров о чувствах, так что Олег отправляет легкомысленное «как дела, красавица?» и ждет в ответ чего угодно, включая фото ног из ванной, но не долгую паузу и потом короткое, без смайлов «если честно, херово». Олег напрягается мгновенно, достает из шкафа пиджак раньше, чем свободной рукой успевает набрать: «мне приехать?» «За мной не бегут три амбала с монтировками, если ты об этом», пишет Юля, и Олег немного выдыхает, потому что, зная Юлю, да, он именно об этом; но это всё-таки не до конца его успокаивает, так что пиджак он накидывает на плечи. «Это не ответ» «Не знаю. Приезжай, если хочешь», и следом торопливо, ломая видимость безразличия: «Адрес знаешь?» Он знает. Ключи от машины, банковская карта, брать ли пистолет? Она бы, наверное, сказала; Олег выглядывает в гостиную, чтобы предупредить Серёжу, и тот оборачивается, прижимая телефон плечом к уху. Они говорят — почти одновременно: — Серёж, я уеду по делу, это Юля... — К нам просится Игорь, я сказал, что можно... — глаза Серёжи на мгновение расширяются, он прикладывает палец к губам, ласково говорит в трубку: — Конечно, жду, целую, — и потом, сбросив звонок, встряхивает головой, убирая челку с лица. — Игорь говорит, они с Юлей расстались. Они совещаются быстро и по существу. Да едь уже, раз обещал, отмахивается Серёжа — что я, один Игоря не выслушаю, ты же знаешь, ему сейчас нужно только чтоб обняли и говорили, что он молодец и во всем прав. Логично, но всё равно неловко, это их Игорь, а он бросает его в трудный момент. Давай я хотя бы что-то разморожу, спохватывается Олег, но Серёжа почти выталкивает его из квартиры. — Мы закажем, — обещает ему в спину. Холодильнику Юли Олег доверяет не больше, чем холодильнику Игоря, так что по пути останавливается у супермаркета. Даже успевает (спасибо, Серёжа) пробить две бутылки вина. Он в расставаниях не понимает — ни разу не доводилось, — но фильмы смотрел. Вино и мороженое, и много-много бумажных платочков. Платочки Юле явно потребуются — она встречает с сухими, но красными глазами и шмыгающим носом. — Привет. Проходи. Ой, ты с едой? Кухня там, — он кивает, разуваясь на коврике в прихожей. Он помнит, где кухня и ванная, был тут однажды, когда Юльке взбрело в голову обновить мебель и одного Игоря, чтоб всё собрать, ей было мало. У неё дома стильно почти как в серёжином пентхаусе, кухня сверкает хромом и стеклом. Руки чешутся полить грустящее в углу лимонное дерево. Юля крутится на кресле перед мощным компом. Олег подтаскивает туда же стул, вешает на спинку пиджак, предлагает вазочку с аккуратными шариками мороженого. Юля шмыгает носом снова, чуть веселее. — Какой ты щедрый... — Подумал, что это поднимет тебе настроение, — осторожно отвечает Олег. — Чем занимаешься? — Угххх, — стонет Юля, запрокинув голову. — Ебусь. Невкусно и некрасиво ебусь. Это всё твой парень виноват. Который рыжий, — она коротко смеется и шмыгает носом еще раз. — Нахуевертит со своими алгоритмами, а блоггерам потом страдать. Видите ли, по новым правилам аж четыре мои ролика попадают под «взрослый контент». А что там взрослое? Думаешь, коррупция, налогообложение и заказные убийства? Нет, там где-то проскользнуло фото коленки. Вот в этом видео, — она тычет пальцем в экран, — третий раз перемонтирую кусок. Вроде все исправила, загружаю, а там снова что-то не так! Блядь, бесит, — её лицо искривляется так, как будто она вот-вот заплачет, Олег замирает, но потом Юля сглатывает, шмыгает и тянется за мороженым. — Хоть ты теперь рядом посидишь, послушаешь, как я матерюсь... Уж что-что, а сидеть рядом с людьми, которые матерятся на компьютеры, Олег умеет профессионально. Юля даже начинает сипло смеяться (шмыгая носом), когда он вместе с ней тычет в экран и строит теории о том, что не понравилось алгоритму на этот раз: может, виновата подушка? Смотри, смотри, если прищуриться, она похожа на жопу... — Да что за срань, — воют они вместе, когда видео, которое сорок минут сводилось и еще тридцать грузилось на канал, сразу получает плашку «взрослый контент». — Вот! А я так весь день! А у меня еще свежее видео не закончено! — возмущается Юля. Олег решительно встает и собирает миски с подтаявшим мороженым. — Так, у меня рациональное предложение. Ты сейчас грузишь последнее видео на сайт, и мы идем бухать. — Ну да. Зачем мне монетизация, я ж деньги из воздуха делаю! — А монетизация, — наставительно объясняет Олег, — будет у тебя завтра. Позвоним Серому, и пусть он как хочет, но делает так, чтоб алгоритмы отстали от твоего канала. Юля задирает голову, комично распахнув глаза. — Позвонить Разумовскому? — Ну да. Должны же быть преимущества у того, что его трахает твой мужик? — Олег сначала брякает это и потом прикусывает язык, но уже поздно: повисает неловкая тишина, и глаза Юли медленно наполняются слезами. — Может, ты и прав, — голос её чуть дрожит. — Идем бухать. На ней треники и растянутая футболка с размашистой надписью «не виновата», она мягкая на ощупь и сворачивается в удивительно маленький клубок у Олега под боком, ткнувшись плечиком куда-то в его подмышку. Олег привык обнимать людей побольше (сантиметров на тридцать вверх), ему немного неловко, но в целом приятно и даже понятно, почему парни так любят девушек поменьше — сразу чувствуешь себя таким большим и значительным. Поменьше-то поменьше, но от бокала Юля отказывается и прикладывается сразу к бутылке, не хуже Серёги на пике бесоебства. — Ну и что он тебе рассказал? — спрашивает она после паузы в несколько больших глотков. — Я с ним вообще не говорил, — Олег отвечает осторожно, как на переговорах с террористами. — Он позвонил Серому, попросился переночевать, сказал, что вы расстались... — Ах, мы расстались, — Юля снова прикладывается к бутылке. — Ну да, наверное, слова «вали ко всем чертям и больше не показывайся» можно и так понять... Олег не знает, что на это сказать, поэтому просто зарывается пальцами в её волосы. Стягивает держащуюся на честном слове резиночку, распускает пряди по плечам и пробирается под них, на самый затылочек. Почесывает, массирует кончиками пальцев — если работает с котами и Серёжей, должно сработать и тут. И действительно — работает; Юля выдыхает и расслабляется у него на плече, и через пару минут рубашка становится влажной. Всхлипы еле-еле слышно за негромким урчанием обрабатывающего видео компьютера. — Что у вас стряслось? — спрашивает Олег тихо. Юля всхлипывает громче. — Да всё как всегда. Заебал. — Ну... — Я говорю, ты кто такой, чтобы мне указывать, он говорит — майор полиции, вообще-то... Я ему про расследование, а он... своим еще потом слил. Говорит, «узнал через информаторов». Я, блин, информатор ему? — Олег цокает языком, не особо понимая без контекста, но на всякий случай соглашаясь. Юля изливает душу бессвязно, прерываясь только на очередной глоток вина. Объясняет: Игорь заебал командовать, то, что она с ним трахается, не дает ему права указывать, за какие дела ей браться и на какие вечеринки ходить («а еще, видите ли, у меня ветер в голове и если со мной что-то случится, я буду сама виновата — нормально ляпнул, ага?»). А еще он пиздит её кровью и потом добытые наводки. Да, она пиздила его наводки, но это другое — у него там целое отделение МВД пашет, а она все сама, ей приходится вертеться! А еще он хамло такое. И, главное, его по три недели в зоне доступа нет, а потом как придет, ноги на стену закинет и дрыхнуть. Это у него «свидание» называется. А когда она один разочек не приехала, так сразу «где ты была и с кем», и вообще... — Сказал, если я не буду себя вести так, как будто у меня есть парень, то он собирается и уходит, — булькает Юля, окончательно уткнувшись ему в грудь. — Ну я и... послала... — Игорь? — Олегу прям с трудом верится. — Вон тот Игорь, который «у нас не отношения, мы дружим и трахаемся»? — А я о чем! — Юля поровну смеется и плачет, но больше смеется, особенно когда Олег присоединяется. — Скажи, вот что его укусило? — Муха... — Муха? — Ага... Муха... с работы... которая овчарка, — Юля снова начинает хихикать, пока Олег еще пытается держать лицо. — И он теперь... собака на сене! Ахаха... Они хохочут до рези в животе (шутка не смешная, но вино делает свое дело), потом всхлипывают, понемногу затихают. — Так вы... не расстались? — Не знаю, — бормочет Юля. — У него спроси, он же у нас главный. — Ну, Юль... — Чего «Юль»? Вот чего? — Он просто волнуется, вот и... — Пошел он... ты тоже волнуешься, и что-то не устраиваешь тиранию и деспотизм! — А ты Серёжу спроси... Юля смеётся. Потом они допивают вино, слизывают с ложек растаявшее мороженое и негромко мурчат о всякой ерунде: про собак, про работу, про юлины проекты и разрастающуюся платформу, которая уже почти не блог, а полноценное сми. — Тебе нужна ассистентка, — доказывает Олег. — Вот Серёжа недавно нанял ассистентку, и как хорошо мы стали жить. Аж два вечера в неделю свободны! — Куда мне ассистентку... не доросла... это у Разумовского миллионы... — А при чем тут миллионы? Тут вопрос, сколько у тебя работы, которую ты можешь перекинуть на другого... — Тсс, — Юля прикладывает палец к губам и тянется за жужжащим телефоном. Олег одними губами бормочет «вот видишь, я об этом», но Юля высоко поднимает брови и хмыкает. — Смотрите-ка, кто нам пишет. — Что там? — Олег тянется, но Юля не дает ему заглянуть в экран. — Пишет, что Серый назвал меня дурой, и он наорал на него так, что у Марго сработала красная кнопка и она вызвала полицию, — цитирует она. Олег хохочет, закрыв лицо ладонью. — Еще пишет, что полиция до них не доехала... и что Серый говорит, что он это нарочно, чтобы что-то ему «доказать». Мы ему верим? — Игорю или Серому? — Обоим. Олег пожимает плечами. Юля вздыхает и ползает ниже по его груди. — Такой дурак... — Игорь? — Угу... — Юль... — он ласково треплет её по волосам. — Ты мне на рубашку слюни пускаешь. Пойдем спать? — Не уходи, — Юля жалобно обнимает его повыше локтя, и как он может этому сопротивляться? Приходится приподнять её, лёгкую, с дивана, и отнести в кровать, а там, не отнимая руку — как в детстве, когда Серому снились кошмары — стянуть носки и ремень и осторожно лечь рядом. Юля почти сразу заползает сверху. Просыпается Олег первым, помятым, но не похмельным. Пока готовит завтрак (и хорошо, что он прихватил не только вино с мороженым, но и немного еды, потому что хлопья с молоком это не еда на утро после пьянки) — Юля медленно перебирается из спальни в душ и из душа в кухню, уютно сворачивается на высоком барном стуле, растекается по столешнице. — Сейчас позавтракаем и уеду, — виновато предупреждает Олег. — Ничего. Мне все равно с видео ебаться. — Не делай ничего, пока с Серым не поговоришь, — напоминает Олег. Юля за его спиной затихает, потом озадаченно шмыгает носом. — Ты о чем? — Я же говорил — скажи ему, пусть лично внесет твой канал в какие-нибудь белые списки, — Олег пожимает плечами. А то он не знает, что в любой системе есть куда поставить галочку «этих не трогать». — Сказать? Сказать Разумовскому? — Ну да. Позвони и скажи — Серёж, там эти твои алгоритмы... — Олег! Я не могу просто... «позвонить и сказать» Разумовскому! — У тебя нет его номера? — Есть... — Юля ложится лицом в стол. — Но это же... Разумовский. — Юль. Это парень твоего парня. Если Игорь еще твой парень. Юля громко фыркает, потом еще долго молчит и только тихо вздыхает. — Ему такие звонят по сто раз в день, — снова бормочет она, не отрываясь от стола. — Кто? Девушки Игоря? — Да ну нет же! Ты прекрасно понял, о чем я, не делай вид... — Да никто ему не звонит, — Олег решительно ставит перед ней омлет и жарко скворчащие колбаски. — Это его личный телефон. Для близких знакомых. У него этих близких — по пальцам одной руки сосчитать. И вообще, он тебя боится больше, чем ты его! — Неправда... — Юля несчастно ковыряется в тарелке. — И потом, не хочу, чтобы он думал, что я жду от него особого отношения... — А почему не ждешь? На это, видимо, Юле нечего ответить, так что она начинает жевать. Олег удовлетворенно кивает. — Заодно спросишь контакты. — Кого? — спрашивает Юля с набитым ртом (не лучше Игоря, два сапога пара). — Так он недавно ассистенток перебирал. Была одна такая славная девочка, вот всем бы подошла, но у неё учеба, она может только на неполный день. Думаю, тебе будет как раз. Она еще сама блогерша, Серёжа прям расхваливал её политическую позицию... — А ты теперь расхваливаешь мне. — Каюсь, грешен, — скалится Олег. — Откуда такой интерес к ее карьере? — У неё разряд по кендо, — Олег пожимает плечами. — Считай, что это спортивная солидарность. — Ого. Подожди, ты серьезно хочешь всучить мне ассистентку? — Ну ты же сама вчера плакалась, что зашиваешься! — Я не плакалась, это раз... — Вам с Игорем не хватает времени на разговоры словами через рот, — Олег наставляет на неё вилку. — И не надо со мной спорить. Двадцать лет с Серёгой, я знаю, о чем говорю. На одном шикарном примирительном сексе далеко не уедете, — Юля слегка розовеет. — Что? — Юля ковыряет вилкой в тарелке, очень заинтересовавшись омлетом. Олег качает головой, усмехаясь. — Отправила ему нюдсы из душа? — Он первый начал... — Фото пресса? — Угу. Типа, «посмотри, как на мне сидит рубашка Серого, не слишком в обтяг, а то мне на службу ехать». — Покажешь? Юля громко фыркает, закатывает глаза, ворчит про конфиденциальность, но поворачивает телефон экраном к Олегу. Что тут скажешь: рубашка Серого на Игоре реально в обтяжку, чуть пуговицы не отлетают. Если бы не необходимость извиняться, небось, взял бы футболку Олега и не парился, но Игорь знает и уверенно использует свои лучшие качества. Даже жалко как-то, что с Олегом они так не ругались, чтобы он тоже заслужил горячих фоток в личку... — Доела? — Юля сонно щурится и кивает, и он сгребает со стола все тарелки, оставив ей только чашку с кофе. — Сиди, я помою и побегу. — Угу... Олег-Олег, — она вдруг вздыхает, и Олег ежится, чувствуя между лопаток пристальный взгляд. — Ты бы осторожнее был. — В чем? — Ну, весь такой приезжаешь ночью с бутылкой вина, вытираешь слезы, решаешь проблемы... — Олег фыркает себе под нос. — Девушки на такое падки. Начнут в тебя влюбляться направо и налево, и что будешь делать с толпами фанаток под входом в башню? — Игоря на них спущу, чтоб всех распугал, — Олег довольно смеется, но сложно отрицать — это звучит смущающе, но приятно, уши и скулы слегка теплеют. Юля тоже чуть-чуть розовеет — Олег замечает, даже если она старательно изучает чашку с кофе, когда он заканчивает с раковиной. После этого на кухне становится как-то непривычно неловко. Олег вытирает руки вафельным полотенцем с глупым улыбающимся щенком и едва ли не раскланивается на прощание. — Позвони Серому, — напоминает уже в дверях. — Поняла меня? Иначе я скажу ему позвонить тебе самому. — Поняла, поняла... иди уже, тебя там принц в башне заждался, — смеется Юля, выпроваживая его окончательно. Сообщение падает в телефон, когда он уже садится в машину. Два вложения и подпись «на память» с поцелуйчиком. Одно фото — то самое от Игоря в готовой треснуть по шву рубашке, второй — смазанное от пара на стекле отражение в зеркале, окружность груди и липнущие к шее красные пряди. Это не Серёжа, чтобы Олег в ответ скинул фотку члена или расписал подробно, что, где и как хочет полизать и укусить, поэтому он долго выбирает между несколькими разновидностями сердечек и отправляет в итоге два красных со звездочками и еще пару жадно вытаращенных глаз. Юля отвечает подмигивающей улыбкой. Настроение держится подозрительно хорошее для человека, который всю ночь слушал чужие рыдания — даже в пробке Олег не злится, а только барабанит пальцами по рулю в такт бас-гитаре из динамиков.