Обычный нечеловек

      Сакура быстро шагала по тёмному переулку к своей квартире, копаясь в сумке. Длинные каблуки ударялись об асфальтовую поверхность с характерным звуком, который, отскакивая от зданий, терялся в темноте дворов.       Хоть бы фонари поставили.       Сакура терпеть не могла это место, здесь ей всегда было неспокойно на душе. Чем ближе она подходила к дому, тем больше её охватывала паника. И она была весьма небеспричинна. На чёрном фоне пейзажа вырисовывались три такие же чёрные фигуры, направляющиеся в её сторону. Все трое молчали.       Девушка ощутила холод по всему телу и с трудом выудила из сумки связку ключей, которые зажала между пальцев. Самодельный кастет. Стало чуть спокойнее.       Чёртова забывчивость, который раз она без единой мысли проходила мимо работающего круглосуточно магазинчика для самозащиты, и лишь через несколько кварталов вспоминала о том, что ночью ходить здесь совсем не безопасно.       Фигуры приближались, зажимая Сакуру словно в тиски. Двое мужчин окружили женский силуэт в чёрном пальто, оставляя право переговоров за третьим.       Сакура уже не чувствовала ног, лишь сильнее сжимала в кулаке связку ключей и мысленно старалась выровнять дыхание и успокоить сердце. Сейчас ей будет больно. Возможно очень. Но она постарается этого избежать, всеми силами постарается.       Вдох, ещё шаг, и ещё...       – Девушка, а ты чего это поздно так и совсем одна? – мужчина посередине заигрывающе поднял бровь и вперил в растерянное бледное лицо взгляд.       Сакура не отвечала. Она невольно отступала назад крохотными шажками. Ещё и сапоги на каблуках.       Чёрт!       – Чё молчишь, красавица? – всё тот же мужчина делал шаги к ней и будто оскаливался, улыбаясь.       Но Сакура не могла ничего ответить. В горле не то, что звуков не было – ей не хватало даже воздуха, чтобы просто вдохнуть. Грудную клетку сжало, словно обвивая железными прутьями, а тело немело и отказывалось двигаться. И, как назло, ни одной мимо проходящей души, только мусорные пакеты устраивают забеги по тротуарам.       Да чёрт бы их побрал этих идиотов! Мы в каком веке живем?! В каменном?!       «Ты сильная девочка, я видел, как ты работаешь, как в одиночку перекладываешь пациентов с носилок на койки. Как вправляешь кости и носы».       И правда.       Сакура ещё крепче сжала в руке кастет.       – Держи её, сейчас повеселимся, – приказал главный двум другим и жадно облизнул губы, протягивая мозолистую руку к пуговицам пальто.       Но он не успел.       Не успел и понять, как его нос уже смотрел в сторону напарника, а в следующую секунду в животе заныла острая боль.       – Чёртова шлюха! Бегите за ней, идиоты! – кричал сложившийся пополам мужчина на своих недалеких подчинённых.       Сакура бежала на негнущихся ногах, бежала быстро и не оглядывалась. Последний раз так быстро она бегала, кажется, никогда. Она не видела ничего перед собой, лишь полагалась на мышечную память, по которой возвращалась домой. До него было не так близко, как ей думалось поначалу. В спину раздавались громкие ругательства, но Сакура даже не хотела разбирать их содержание. Она неслась вперёд, в свою спокойную, тихую квартирку, где её никто бы не тронул.       Вот впереди поворот, а через пол километра и её квартира. Но ноги уже гудели, а дыхание сбилось настолько, что стало трудно поймать хоть какой-нибудь ритм. Сакура сбавляла темп, только вот двое разбушевавшихся мужчин сзади не разделяли её усталости.       Она завернула за угол и резко оказалась прижата к чьему‐то теплому телу и захвачена в обруч из рук.       – Девушка, что с вами? – высокий мужчина в чёрной кожаной куртке поставил всё ещё бегущую Сакуру на землю.       Но объяснения не заставили себя ждать. Два силуэта вывернули из-за поворота, немного притормозив. Она была не одна, а это заметно усложняло задачу.       – Какие-то проблемы? – вышел вперёд защитник, заслоняя собой девушку, сжимавшую окровавленные ключи в руке.       Он ухмыльнулся уголком рта и осмотрел остолбеневших пылающим взглядом из-под слегка нахмуренных бровей.       Его глаза мелькнули красным, что заставило мужчин переглянуться.       – Ну, раз по-хорошему ваши тупые головы не понимают, – он поднёс к лицу руку, ногти на которой словно удлинились в считанные секунды, – то давайте зажигать! – выкрикнул мужчина и с громким хохотом провёл когтями по правой половине лица. Но в следах от когтей не было крови. В них проступила обгоревшая тёмно-коричневая плоть.       Сакура ничего не видела, она пряталась за широкой спиной спасителя и не решалась высунуться. Поэтому, когда кричащие высокими нотами преследователи засверкали пятками со скоростью света, она даже не поняла причину такого страха. Не могли же одни слова их так напугать?       Мужчина с улыбкой до ушей развернулся к ней и по-доброму похлопал по плечу.       – Ну вот и вся проблема, а вы боялись, – совершенно такой же, как в первые секунды встречи, проговорил он. – Меня зовут Обито.       Сакура недоумевающе разглядывала спасителя широко раскрытыми глазами, в тусклом свете от фонаря проводя взглядом по его лицу.       Совершенно обычный мужчина, симпатичный даже. Только правая сторона лица была в еле заметных шрамах, но это ничуть не портило его. Тем более уж не делало ужасным, чтобы так кричать.       – Как вы это сделали? – она наконец разомкнула пальцы, сжимавшие ключи и перехватила их за кольцо, чтобы ещё сильнее не испачкаться о кровь того… мужчины.       – Что? Напугал их до усрачки? – новый знакомый засмеялся, запуская пятерню в чёрные волосы, закрывавшие ему глаза. – Пара обычных фокусов. Вас, людей, так легко напугать.       Они оба помолчали несколько секунд.       – Я Сакура. Спасибо вам, – девушка слегка склонила голову в знак благодарности и уже собралась уходить.       – Сакура, значит. Позволь тебя проводить? – решив опустить формальности, предложил Обито.       – Хорошо.       Они прошли несколько домов и снова повернули за угол. Сакура успела вытереть многострадальные ключи платком, который по счастливой случайности оказался в кармане.       – Мы уже пришли, спасибо ещё раз, – снова поклонилась она.       – Да не за что, мне даже понравилось, – усмехнулся мужчина.       Сакура улыбнулась и быстро зашагала в сторону подъезда. Она до сих пор тряслась мелкой дрожью, – видимо, мозг ещё не понял, что всё обошлось. Как только она подошла к двери, сзади послышался хлопок в ладоши. Она невольно обернулась, но там уже никого не было. Даже Обито не было, хотя он явно не успел бы дойти до поворота так быстро.       Сакура медленно повернулась к двери и вошла в подъезд.       Он её, конечно, спас, но чем-то этот мужчина казался странным.       «…Вас, людей…»       А он тогда кто?       Сакура помотала головой, поднимаясь по лестнице на третий этаж. С каждым днём ей всё больше казалось, что она в каком-то дешёвом американском триллере. Сначала этот Какаши, теперь Обито. Умеет же она притягивать... всякое…       Но добравшись до двери в свою квартиру, девушка слегка вздрогнула и прикрыла глаза.       На улице было тихо, только сквозь маленькое окошечко лестничной площадки с крашеной в белый деревянной рамой доносился трещащий звук мигающего старого фонаря.       Сегодня она дала отпор.       Сама. Впервые.       Девушка с гордостью качнула головой и улыбнулась.       Сама.       Но за средствами самообороны всё же стоит зайти.

***

      Сакура уже грела чайник, тихо напевая песенку из какого-то детского мультика, который днём крутили по телевизору в приёмной больницы. Пение прервал звук уведомления. На экране высветился белый прямоугольник с зелёной пометкой СМС. Но девушка была слишком увлечена идеей наконец поесть после такого дня, поэтому смахнула сообщение в сторону и продолжила петь, собираясь заварить чай и лапшу быстрого приготовления. Она слишком устала, чтобы готовить. Сакура вымученно выдохнула, стараясь привести мысли в порядок после выходки трёх недоделанных придурков, которым захотелось поразвлечься. Но она в этом не виновата. Только вот её мнения никто спрашивать и не хотел.       Чая нигде не было. Годовой запас исчерпал себя слишком быстро с появлением незваного гостя. Они общались уже несколько недель, но больше по телефону, всячески стараясь избегать тем их взаимоотношений. Именно поэтому Сакура стала пить больше чая. Заваривала его, пока они болтали или переписывались, заваривала, когда он пару раз забегал забрать или дать ей книги из своей библиотеки. И ей было тепло. То ли от горячего чая, то ли от разговоров и встреч. То ли от него самого. Но суть не в этом.       Как ни крути, чая больше не оставалось.       Сакура наконец плюхнулась на стул с мягкой спинкой и взяла в руки жужжащий уже с минуту телефон.       – Сакура, почему ты ушла без меня из больницы? Я же обещал забрать сегодня, – слегка взволнованно ответили на том конце провода.       – Да, я раньше закончила. Совсем забыла предупредить, прости, – девушка тихо постукивала носком ноги о ножку стола.       – Что-то случилось? – неведомо как этот мужчина вновь догадался о ее самочувствии.       – Ну... ничего, чай закончился, – грустно выдавила она, стараясь удержаться, чтобы не вывалить на него произошедшее. Ему знать не нужно – тем более всё уже закончилось хорошо, зачем нагружать его своими проблемами?       – Понятно. Мне пора, – сухо бросил он и в трубке зазвенели гудки.       Сакура поднялась и залила лапшу кипятком. Зачем он всегда так резко отключается? Словно самый занятой человек на свете. Никаких объяснений, спасибо, что хоть оповещает, что уходит. Она медленно мешала что-то, отдаленно напоминавшее нормальную еду, и разглядывала цветы на подоконнике. Они цвели уже целую неделю.

***

      Саске который час разглядывал трещины на потолке. Странным ему казалось то, что в них он видел что-то схожее с собой, словно вот она – его жизнь, разбитая и растрескавшаяся, разложена на плоскости. И виной этому он сам.       Родителей не было. Брат не хотел даже видеть его после выходок. А Сакура…       Она спасала его от одиночества. Он никогда не знал, как нужно любить, но знал, что она любила его. Долго, верно и безоговорочно. Он тогда не понимал, что нужно относиться к этому лучше, чем к данности. Сакура наполняла светом его квартиру, всегда старалась поддержать его и помочь. А он лишь отнекивался, отталкивал ее.       И бил.       Парень поморщился, складываясь в один большой клубок ненависти. Но на этот раз уже к себе.       Зачем он поступал так с единственным человеком, которого мог считать дорогим?       Саске сильнее поджал колени к груди и стиснул в руках банку с таблетками, от чего та захрустела.       Он ходил к психотерапевту. Сакура советовала ему так поступить ещё очень давно, а он за это ударил ее по лицу.       Идиот. Самый настоящий придурок.       Таблетки и сеансы помогали. На удивление нигилиста это и правда работало: раньше он разнёс бы в приступе несколько тумбочек и стол в своей комнате, а сейчас…       А сейчас он лежит, беззвучно рыдает в подушку и от боли не может вдохнуть.       Последний раз он плакал в шесть лет, когда не стало матери и отца, а старший брат пропал. Мужчины в погонах буквально отдирали ребенка от окровавленных тел родителей, а потом он молчал. Несколько дней, может недель, а может и больше. Не хотелось говорить от слова совсем. Единственным, за что хватался опустевший затуманенный разум ребенка, был образ брата. Ему так хотелось увидеть его снова.       Но он не появлялся. Долго. За это время Саске успел привыкнуть к вечно жужжащему соседу по комнате в детском доме с яркими жёлтыми волосами, успел заметить розоволосую девочку с красным бантиком и изумрудный глазами, которая так мило ему улыбалась и жила в соседнем корпусе. Они втроем сбегали из детдома и гуляли далеко, за забором, а утром, перед обходом, возвращались домой.       Саске тихо всхлипнул и почувствовал, как мышцы медленно отпускает, тело приходит в норму и расслабляется, – видимо, успокоительное действует. Он потянулся к рамке на тумбочке у кровати. На фото трое детдомовских детишек в обнимку стояли у дерева во дворе. Саске хмурился, Наруто обнимал его за плечи, улыбаясь от уха до уха, а Сакура…       Она тоже улыбалась. Глаза еле заметно поблескивали, но так чисто. Она была прекрасна, почему же он не смог понять этого раньше? Почему не замечал насколько она красива? Насколько любит его?       Придурок!       Саске вскочил с постели. Натянул толстовку у выхода и влез в кроссовки. Он бежал к ней в пижамных штанах, через несколько улиц от своего дома. Он так надеялся, что может ещё можно хоть что-нибудь вернуть. Он так хотел вернуть её.       Вот он поднимается по лестнице быстрее лифта, вот стучит в её дверь, волнуется, как мальчишка, смущённо прячет рамку с фото за спину, которую впопыхах забыл отложить. Сейчас она откроет. А он наконец сможет всё исправить.       И она открыла. В таких же белых штанах, которые она купила им на пару, в кружевной маечке на тонких бретелях. Со слегка растрепанным хвостиком на голове.       Такая красивая. Прекрасная…       – Сакура, – начал запыхавшийся парень, неосознанно делая шаг к ней.       Девушка испугалась и сделала шаг назад.       – Стой, прошу, не бойся меня, – Саске пришлось несколько раз вдохнуть и выдохнуть, чтобы перейти с крика на тихий голос. – Я прошу. Я хочу поговорить.       – О чём? – недоверчиво скрестила руки на груди она.       – Кажется, я люблю тебя, – очень тихо говорил он, наблюдая за эмоциями на её лице.       Сакура разглядывала облупленную плитку на полу подъезда.       – Ты же понимаешь, что сейчас уже поздно?       – Да, но, может, мы попробуем снова? Я хожу ко врачу, я осознал все свои ошибки, и я понял, что ты одна была со мной так близка. Прошу, давай хотя бы попробуем? – Саске взмолился и протянул к ней руку. Он хотел, чтобы девушка взяла её в свою.       Но она подумала, что брюнет хочет ударить её. И она сделала это первой. Она оттолкнула протянутую руку так, что та ударилась о дверь.       – Прости, я думала, что ты…       – Снова тебя ударю. Я понимаю. Я не знаю, что могу сделать, чтобы исправить всё то, что я делал с тобой. Одного прощения здесь явно будет мало, – он даже не обратил внимания на ушибленную руку, Саске не сводил глаз с Сакуры.       – Прости. Теперь ты любишь меня, но я тебя – нет, – она не переступала порог квартиры. Не хотела. Эту грань больше переступать нельзя.       – Тогда ты любишь кого-то другого? – он моляще продолжал разглядывать её лицо.       Даже голос его сегодня был другим. Движения мягкими, а во взгляде – ничего, кроме застывшей просьбы.       В подъезде тихо хлопнула дверь и послышались неторопливые шаги. Через две минуты пепельная шевелюра разрезала темноту лестничного проёма.       – Сакура, у вас всё хорошо? – Какаши настороженно притормозил в метре от Саске, оглядывая тёмную фигуру.       – Да, я сама справлюсь, – бросила девушка и жестом указала на дверь, чтобы он вошёл.       Какаши скинул обувь и просочился на кухню, послышалось бульканье воды и шум нагревающегося электрического чайника.       – Значит, его, – Саске обреченно улыбнулся и опустил голову.       – Послушай, ты делаешь большие успехи. Помирись с Наруто, попроси прощения у брата, всё наладится. Не бросай сеансы у врача и всё будет хорошо. Но прошу, я не хочу больше… – Сакура замялась, пытаясь подобрать слова, чтобы выразиться мягче.       – Я понял. Не хочешь меня видеть. Только, пожалуйста, можно мне напоследок, – он чуть ли не шёпотом выговаривал слова, теряющиеся в тёмных уголках подъезда. – Могу я тебя обнять?       Девушка не думала, она кивнула почти моментально. Саске даже не ожидал такого скорого ответа. Он медленно, аккуратно, заключил в кольцо хрупкое тело, будто боясь сломать его совсем.       Как он вообще мог раньше…       Он вздрогнул от воспоминаний, катившаяся по щеке слеза упала на открытое плечо Сакуры, охлаждая кожу.       – Прости, прости, прости меня, – еле слышно шептал он, пытаясь сдерживать непонятно откуда берущиеся слёзы.       Наверное, побочные действия таблеток.       Они наконец оторвались друг от друга.       – Всё будет хорошо, ты справишься, я тебя знаю, я верю. Будь счастлив, – дверь закрылась. Сакура исчезла из его жизни навсегда.       Это её желание, и теперь он будет это уважать.       – Спасибо за всё, Сакура, – он медленно провёл ладонью по двери, потом по стене её квартиры.       Он шёл медленно, по щекам катились слезы, но он этого не чувствовал. Саске пустым взглядом рассматривал дорогу под ногами, идя к дому.       Он снова всё сломал.       Сам.

***

      Сакура медленно сползла по закрытой двери, закрывая лицо руками. Идиот. Надо же было именно сейчас разворошить все прошлые бессонные ночи в её воспоминаниях? Конечно, теперь он всё осознал. Теперь он всё понял. Только вот уже совсем поздно.       Девушка не заметила, как рядом с ней на колени опустилась мужская фигура и аккуратно провела по розовым волосам.       – Теперь всё будет хорошо. Теперь ты наконец можешь его отпустить, – тихо проговорил Какаши, поглаживая ладонями её плечи.       Сакура отняла руки от лица и не глядя потянулась к нему.       В тихой квартире под звук кипящего чайника он обнял её уже в пятый раз.       Этот не тактильный и чёрствый с другими, с ней он словно позволял себе что-то запретное, что-то непозволительное в его голове. И ему так это нравилось.       – Что ты вообще здесь делаешь? Я думала, у тебя дела, – проговорила девушка, разъединяя объятия.       – Ну да, дела, и первое в списке – выпить с тобой чаю. Я его привёз, – мужчина улыбнулся одними глазами и уже по-хозяйски прошёл на кухню.

***

      Обито возник из воздуха у трёх криминальных тел в подворотне, одно из которых не знало за что хвататься: за нос или живот.       – Вы идиоты, – как факт объявил он. – Выбирайте: либо идём в полицию, либо я вас убью.       Уже забившиеся в угол мужчины, видевшие его сверхспособности, сглотнули в унисон и быстро закивали головами, затыкая рот негодующему главарю. Обито улыбнулся краешком губ и достал телефон.       Не хотелось отдавать такую приятную добычу полиции, но они всё равно попадут к нему, только чуть позже. Тем более, в этом мире свои законы, и их нужно хоть немного придерживаться.       Через пятнадцать минут подъехал полицейский бобик. Оказалось, что трое мужчин пытались зарезать и ограбить честного гражданина прямо на этом месте, у главного даже нашли нож с его отпечатками пальцев и кровью Обито на нём. Мужчин упаковали в машину, а гражданину отвесили низкий поклон за содействие и сам вызов.       Как только машина мелькнула фарами, заворачивая, Обито тихо хлопнул в ладоши. Это было совсем не обязательно для перемещения, но ему так это нравилось.       Он прошёл до самого края крыши и опустился на каменную поверхность. Отсюда открывался хороший вид. Ровно на квартиру Сакуры. И на саму Сакуру в компании Какаши, мирно пьющую чай и смеющуюся с его шуток. Обито вытянул руку вперёд, и вместо ногтей снова выступили когти на обгоревших пальцах. Ими он медленно колупал застывшие в нескольких сантиметрах от него куски цемента. Затем брал камушек в руку, который тут же вспыхивал, превращаясь в горящий уголёк, и сбрасывал его вниз.       Так глупо. Из всех возможных кандидатов отправили именно его. Лучшие друзья, как никак. А что, если он сам не захочет возвращаться? Он же всегда самым верным был, конечно.       Обито обиженно скинул ещё один огонёк вниз.       Видимо, им так хорошо вместе. Только вот что Какаши в ней нашёл? Сбежал из-за неё, нажил проблем, пришлось ему замену искать. И всё из-за какой-то девчонки.       – Придурок, – бросил он и откинулся на бетон, свешивая ноги вниз.