Исправительные работы

       Юджи с улыбкой наблюдал, как из пляжной раздевалки серфингистов выходят его подопечные, переговариваясь и смеясь. Иери сидела на спине Годжо, держащего ее под коленями, и что-то доказывала плетущемуся рядом Мегуми, пока позади них шел снисходительно посмеивающийся Гето. «Приятно наблюдать за ними такими», — подумалось Итадори. Передавая этих ребят в его руки, Яга отзывался о них как о способных, но крайне проблемных детях. — «Да не такие уж они и плохие. Дерзкие только, но такие все подростки — просто возраст. И на исправительных работах оказались, только потому что где-то оступились, пытаясь найти себя. Стоит им занять свое место, которое им придется по душе, ребята тут же пригладят шерстку. Нужно просто поддержать их».               — Привет! Сегодня не так жарко, как вчера, так что будет полегче! — громко воскликнул Юджи, приветственно размахивая руками подходящим подросткам. Пусть они и пытались скрыть, но Итадори заметил, как все четверо скисли: улыбка Сатору стала зловредной, глаза Сугуру предостерегающе прищурились, Фушигуро мгновенно насупился, а Секо сползла со спины своей «лошади», тут же принимая отстраненное выражение лица.               — Нам все равно надо батрачить, какая бы ни была погода, — кисло ответил Годжо, с тяжелым вздохом подходя к лавке с облезлой краской.               По словам Яги, он был самым трудным подростком из всех. «Красив и умен, но до безобразия ленив и невоспитан», — так он говорил о Сатору. Единственное, с чем был согласен Юджи, так это с комплиментом про внешность. Высок, поджар, харизматичен — просто загляденье. Хотя такими были все его подопечные. Ну, разве что Иери выделялась на их фоне миниатюрностью. Итадори невольно вспомнилась картинка с улыбающейся чихуахуа в окружении грозных доберманов. Правда, сходство было небольшим. Юджи хоть и провел с этими подростками всего день, уже интуитивно ощущал, что лидер их компании не Секо, а Годжо. Все ребята на него периодически поглядывают, обступают кругом, льнут поближе — даже Мегуми, который на словах отпирается от него, как только может.               Размышляя об этом, Итадори вспомнил о письме, которое ему прислал на почту Яга прямо перед знакомством с подопечными. Оглядев работающих ребят, парень вытащил из кармана мобильный телефон и открыл последний полученный файл. Как он и думал, это были электронные копии личных дел подростков. Читать без их согласия не очень хотелось, но подопечные идти на контакт никак не хотели, поэтому познакомиться с ними придется так.               Юджи открыл первый лист. С фотографии на него смотрел морской еж с глазками. «Хм, он не наврал про имя и возраст» — промелькнула мысль в голове Итадори. В личном деле Фушигуро упоминался его опекун по фамилии Зенин, домашний адрес парня, школа и класс. Характеристики личности Итадори читать не стал, сразу же пролистывая в самый конец. «Рецидивный вандализм» — прочитал он в графе обвинения. Снизу были приложены фотографии. Не какие-то нецензурные слова, не неоново-яркие граффити, а очень необычный силуэтный стрит-арт. На одной стене красовалась крылатая лягушка, отбрасывающая тень человека в облаке из перьев, а на следующем снимке был меч из черной стали, сотканный будто бы из самой тьмы. И под каждым была подпись — «Shadow». «А он любит громко заявить о себе», — отметил мысленно Юджи, замечая, что оба этих граффити расположены рядом с работами Бэнкси для выставки «Лучше снаружи, чем внутри». Впрочем, ни работы британца, ни стрит-арт Мегуми у Итадори язык не повернулся назвать вандализмом. «Неудачное наказание они выбрали для Фушигуро», — про себя усмехнулся парень, листая дальше.               С фотографии ему улыбалась Секо. Даже здесь у нее были жуткие круги под глазами, Юджи даже с жалостью посмотрел на девушку, красящую скамейку. Ее биография была полнее, чем у Мегуми, — видимо, возраст позволил использовать больше данных. Оба родителя имелись, но в разводе. Наверное, именно это и толкнуло бедную девочку на скользкую дорожку. Правда, Итадори приятно удивился заботе со стороны родителей: во избежание этого нравственного падения они отправили дочь на два года в женскую католическую школу. «Кажется, не особо помогло», — мысленно посмеялся Юджи. Снова пролистнул личностные характеристики и вчитался в графу о провинности. «Употребление табачных изделий в культурно-исторических местах?» — вскинул брови парень. — «И за это на исправительные работы? Хотя связь с католической школой все объясняет. Они рьяно следят за благодеяниями своих воспитанников, даже бывших». В любом случае, Иери явно не было места на этих отработках, и она сама это прекрасно понимала: работала медленно и неаккуратно, ни о чем не заботясь. Юджи не смог бы ее за это упрекнуть.               Следующим на очереди был Гето. Эмансипированный старший сын в многодетной семье. Родители умерли по очереди, и троих младших братьев забрали по приемным семьям в другие штаты. Сугуру же совмещает работу и учебу, время от времени отправляя довольно крупные суммы на их счета. К личному делу была приложена квитанция из банка с весьма внушительными цифрами. «Неужели школьнику так много платят?» — удивился про себя Итадори. А потом пролистнул вниз и все понял. Ради себя и своих братьев Гето стал мелким воришкой, при этом еще взламывая чужие телефоны с привязанными банковскими картами. Судя по выпискам, брал он немного, но у большого числа людей: вот и накапливались внушительные суммы денег. «Его бы мозги да в нужное русло…» — покачал головой Юджи, с восхищением и одобрением глядя на подростка перед собой. Чинный, спокойный, здравомыслящий — совсем как взрослый. «Он и есть взрослый. У Секо по-прежнему есть родители, Фушигуро живет под покровительством Годжо — им нет смысла взрослеть рано. А у Гето есть. Грустно, что ему приходится через это проходить — даже винить за воровство сложно» — тяжело вздохнул Итадори, с ноющим сердцем закрывая его файл.               Последнее личное дело принадлежало Годжо. Он уже знакомо дерзко улыбался с фотографии, высунув язык. С тем же опекуном, что и у Фушигуро, Сатору жил с парнем по одному адресу, нигде официально не работал, только учился. И, судя по приведенному скриншоту аттестата, делал это великолепно. «За что же ты здесь?» — риторически спросил в своих мыслях Юджи, пролистывая неинтересующие сведенья. Вернее, ему хотелось об этом прочитать, но куда лучше будет узнать от самих ребят, какие они. Да и Итадори не хотелось лезть в чужие души без приглашения. Поэтому он сразу же долистал до конца личного дела, вчитываясь в обвинение. «Лучше бы я этого не делал…»               Черным по белому складывалось слово: «Проституция».               Юджи глупо хлопал ресницами, бессмысленно глядя в телефон. «Тут какая-то ошибка…» — промелькнула мысль в его голове. Потом они роем зашевелились в его мозгах: — «Ему же всего семнадцать! И он парень! Нет, я понимаю, что есть и голубые фонари, но он такой высокий, как он может быть снизу?! Да и зачем ему это?! У них же с Мегуми есть опекун, абы кому не позволили бы взять к себе двух сирот! Куда он смотрит?! И как Годжо вообще с этим справляется?!»               Итадори неверяще посмотрел на подростка, которой скучающе зевнул, не удосужившись прикрыть рот ладонью. Самый обычный, если не считать белоснежных волос и выдающегося роста. Ни следов на шее, ни забитости, ни гаптофобии — ничего. Самый обычный мальчишка, любящий выводить всех и вся на эмоции. Ничего такого. Но и ошибки в документах быть не могло.               «Понятно, почему у них квартира на Манхэттене…» — с горькой усмешкой подумалось Юджи. — «А Фушигуро, он знает?». Итадори тут же поспешил отругать себя. Конечно же знает! Как можно не заметить парня, возвращающегося ночью или под утро? Вопросы все копились и копились, накладываясь друг на друга: «и как часто это происходит?», «им хватает этих денег на жизнь?», «он здоров?», «у него есть отношения?», «он только по парням, или девушки тоже нравятся?», «его друзья в курсе?», «он сам кому-нибудь когда-нибудь рассказывал об этом?» и многие-многие другие. Эта новость все никак не могла улечься в голове Итадори. Подросток казался несколько угловатым, развязным, наглым и хамоватым — Юджи совсем не так представлял себе бабочек. «По крайней мере, теперь понятно, почему о нем так отзывался Яга…»               Все это время Юджи неотрывно смотрел на Сатору, но видел сквозь него. И внезапно очнулся, когда подопечный вскинул голову, непроницаемыми стеклами очков уставившись прямо на него в ответ. Итадори дернулся, отводя взгляд, и поспешил заблокировать телефон. Нет, он не будет спрашивать. Ни у Годжо, ни у его друзей. Юджи просто сделает вид, словно никогда не читал. Если Сатору доверится, — а парню хотелось, чтобы подросток видел в нем близкого друга, — то он сам расскажет. Если же нет, то Итадори не станет бередить эти раны. В первую очередь это ребенок. Напуганный, одинокий, избитый судьбой, но ребенок. Может быть, он сам выбирал себе работу, манеру поведения, образ жизни, но он не распоряжался обстоятельствами, которые подтолкнули его к этому.               Все три часа Юджи молчал, лишь пару раз предлагал ребятам передохнуть и пожевать мятных леденцов, которые он всегда носил в карманах. Подростки тоже не торопились разговаривать: каждый красил свою лавочку, сидя в наушниках и абстрагируясь от мира. Однако после совсем другое дело: Иери направилась в одну сторону, Фушигуро в другую, а Гето и Годжо в третью. Итадори краем уха услышал, когда они выходили из раздевалки, что старшие парни хотят сходить в торговый центр в паре кварталов от набережной. И Юджи, обругивая самого себя, последовал за ними, держась на расстоянии. Сатору и Сугуру шли, о чем-то переговариваясь между собой. Итадори пытался услышать, но у него ничего не вышло, поэтому он решил молча наблюдать.               И заодно оценить их в «нерабочей» обстановке. Гето спокойно шел, шурша легкими шароварами, которые на нем удивительным образом сочетались с футболкой-поло. На такой жаре он предусмотрительно оставил волосы в том же пучке, какой были во время отработки. А еще Юджи только сейчас заметил крупные черные сережки в его ушах. Вообще Сугуру выглядел очень женственным, если не брать во внимание высокий рост и крепкое телосложение, просматривающееся под футболкой. Итадори даже подумалось, что если он распустит волосы и оденется во что-нибудь объемное, скрадывающее фигуру, то парня спокойно можно будет принять за девушку с гигантизмом. Юджи будто наяву увидел Секо с надутыми от зависти губами, когда не особо умные приставалы свистят в след Гето, а не ей.               Но Итадори позволил себе отметить, что Сатору все равно красивее. Все же роба скрадывала фигуру, и сейчас Годжо выглядел еще лучше. Черная борцовка подчеркивала проступающие лопатки и облипала рельефное тело, а завязанная на поясе голубая клетчатая рубашка подчеркивала узкую талию. Круглые солнцезащитные очки стильно сочетались с бледной кожей и белыми волосами, но сзади это не было видно. Сатору шагал легко, из-за чего мускулы под одеждой постоянно сокращались и расслаблялись. От жары на шее проступали капельки пота, скатываясь за воротник майки.               За последние мысли Юджи тут же поспешил себя отчитать. Годжо всего лишь ребенок, настрадавшийся более, чем достаточно, чтобы Итадори запрещал себе любой хоть мало-мальски неправильный взгляд в его сторону. Но шпионить не перестал.               Парни открывались с новых сторон. Сначала они галантно пропустили вперед себя стайку девушек у входа в торговый центр. Когда Юджи тоже последовал в здание, успел заметить макушки подопечных уже около лифтов. Но, к его удивлению, ребята задержались у декоративного фонтана с неоновой подсветкой. Сатору уселся на его бортике боком к Гето, который выудил из кармана штанов телефон, отошел на пару шагов назад и сделал несколько снимков с разных ракурсов. Потом они поменялись и, удовлетворившись фотографиями, зашли в вовремя подъехавший лифт. Итадори наблюдал через прозрачные дверцы, как парни вышли на третьем этаже, чуть-чуть подождал и последовал за ними. Заметить возвышающуюся над толпой белую макушку Годжо было нетрудно, поэтому Юджи спокойно следовал за ними в некотором отдалении, для вида бегая глазами по вывескам бутиков. И какого же было его удивление, когда парни зашли в книжный, располагающийся напротив фудкорта.               В магазин Итадори заходить не стал. Вместо этого он взял в ближайшем окне бургер и уселся недалеко от выхода, наблюдая за подопечными. Они ходили между стеллажами, задерживаясь у отделов с фантастикой, мангой и, кажется, детективами. На кассе каждый из ребят оплачивал свою небольшую стопку литературы, что-то обсуждая. Юджи, приятно впечатленный, едва не проморгал время. Отсюда до университета ехать около получаса: если не поторопится, то не успеет на первую пару. Повезло еще, что сумку с вещами он предусмотрительно занес еще утром перед подработкой — не придется сейчас в суматохе мчаться домой за ней. Но время поджимало, поэтому Итадори поспешил выйти с фудкорта и направится прямиком к эскалаторам, оставив парней в книжном.               Спускаясь на медленной лестнице, Юджи выудил телефон, спешно закрывая окно с личным делом Годжо, и поспешил зайти в Инстаграм. Проигнорировав все посты, он кликнул по строке поиска и, немного помявшись, вбил фамилию Сугуру. Почему-то заходить на профиль Сатору было страшно. Нет, Итадори и мысли не допускал, что там будет что-то непристойное, но все равно почему-то испытывал дискомфорт. Поэтому он открыл страницу его друга — повезло, что пользователей с таким именем немного. На аватарке стоял нарисованный темно-серый кот с комельком на затылке и раздваивающейся прядкой у левого виска — звероверсия самого Гето. Все посты были в основном эстетиками: леса, горы, старый пергамент, какие-то черно-белые снимки. Личные фотографии тоже присутствовали, но мало — да и то все без лица.               Спустившись, Юджи все же набрался смелости и отыскал среди многочисленных подписчиков Сугуру его друга. Такое чувство, будто у них стояли парные аватарки: у Годжо был белый пушистый кот в круглых солнцезащитных очках без дужек, нарисованный в таком же стиле. «Может, Мегуми постарался?» — пронеслась мысль в голове Итадори, из-за чего он чуть не врезался в пробежавшего прямо перед ним маленького мальчика. Чертыхнушись, Юджи выключил телефон и засунул его в задний карман шорт, выходя из торгового центра.               Итадори уже шел к остановке в паре метров от здания, как чья-то рука опустилась ему на плечо и дернула в сторону, утягивая в узкий проход между двумя домами. Юджи испуганным зайцем обернулся, тут же соглашаясь провалиться под землю. За спиной тупик, а впереди стояли Гето и Сатору, развязно ухмыляясь. Только сейчас парень понял, какими высокими они были на самом деле: оба смотрели на него сверху вниз, склоняя подбородки к груди. Итадори макушкой доставал до воротника поло Сугуру, а Годжо и того был выше. «Они точно подростки?» — промелькнула мысль в голове Юджи.               — Работаете сверхурочно, господин надзиратель? — еще шире ухмыльнулся Сатору. — Или вы такой заботливый, что волнуетесь о нас все время?               — Шпион из вас никудышный, — снисходительно покачал головой Гето.               — С самого начала?.. — сокрушенно спросил Итадори, бегая глазами по сторонам. Ни сбежать, ни отвернуться — западня. На его вопрос парни только кивнули. Юджи, чувствуя на себе их насмешливые взгляды, выставил вперед руки в примирительном жесте и затараторил: — Я не хотел ничего плохого, мне просто было интересно, действительно ли вы лучшие друзья, или так только кажется!               Вдруг его ладони уперлись в шероховатую ткань, а к спине прижалось что-то теплое. Итадори распахнул зажмуренные от смущения глаза и тут же обмер. Спереди над ним нависал Годжо, пристально глядя поверх очков. Его крепкая грудь напирала на стремительно потеющие ладони Юджи, а в бесконечно голубых глазах бесновалось адское пламя. Сзади же стоял Гето, прижимаясь всем телом.               — Можно было просто спросить, — вкрадчиво прошептал Сатору, склоняясь к самому лицу взволнованного парня. Итадори попытался отвести голову в сторону, но случайно наткнулся щекой на скулу Сугуру и заелозил между двух парней.               — Мы бы с удовольствием ответили, — прошелестел голос Гето.               — Да не надо, я уже убедился! А теперь мне пора! До встречи! — неразборчиво пробормотал Юджи, бочком вылезая из странных объятий парней и спешно шагая к остановке с как раз подъехавшим нужным автобусом.               Облегченно выдохнув, Итадори потянулся за телефоном, садясь на свободное место, и сразу разблокировал его. Некстати открылся профиль Годжо в Инстаграме. И, проклиная себя, Юджи принялся листать его посты. В основном там было много сладостей, но присутствовали особенно неудачные кадры с Фушигуро и парочка фотографий самого Сатору и его друзей.               Итадори уже начал погружаться в гипнотический сон, зачарованный красотой его глаз на снимке, когда внезапное уведомление и еще одно, пришедшее секундой позже, выдернуло его из астрала. Это Годжо и Сугуру подписались на него. Увидев это, Юджи лишь изогнул бровь, быстро отвечая тем же.               «Догадались, что я читал личные дела?» — риторически спросил Итадори сам у себя, следом получая еще одно уведомление: Сатору сменил аватарку на селфи в робе. На фото из расстегнутого ворота оранжевой куртки было видно его ключицы и грудь (Юджи мысленно похвалил себя за догадку о своеобразной скромности парня, когда заметил, что из выреза сосков не видно в любом положении). Очки служили ободком, удерживая белоснежные пряди откинутыми назад. Голубые глаза ярко сияли, а красивые тонкие губы неплотно смыкались на палочке чупа-чупса, который скрывался во рту. С фотографии Годжо вызывающе ухмылялся, и Итадори увидел это и в тегах, где была ссылка и на его профиль, помимо остальных ребят.               «Подначиваешь, Сатору?» — по-доброму усмехнулся Юджи, сразу же лайкая аватарку. Паника от внезапного обнаружения уже улеглась, и парень мог позволить себе прежнюю снисходительность по отношению к подопечным. С детьми он всегда хорошо сходился, а потому с легкостью улавливал все их манипуляции. Подростки же были изощреннее, преследуя какие-то свои цели, но Итадори, даже не зная их, все равно не намеревался поддаваться. Все-таки когда-нибудь им придется повзрослеть. Почему бы не сейчас? — «Будет тебе. Все равно не спровоцируешь».